Текст книги "Ложные истины"

Михаил Костин
Хроники Этории. Книга вторая. Ложные истины

© Костин М., 2015

© «Книма» (ИП Бреге Е.В.), 2015

Часть первая
Свет и тень

Глава 1

Жизнь подобна потоку, несущему свои воды среди каменистых берегов. Этот путь труден и извилист, на нем встают многочисленные преграды, преодолеть которые способен далеко не каждый. Замшелые валуны, поваленные деревья, а то и рукотворные плотины стремятся остановить бушующие воды, заставить их прекратить свой неистовый бег и разлиться в широкое и спокойное озеро, в котором вскоре появится ил, заведется тина, берега зарастут тростником и рогозом, и смотришь – уже не озеро это, а болото: квакают по кочкам лягушки да с бурлением выходит на поверхность удушливый болотный газ, словно дышит там, в темной глубине, какое-то исполинское чудовище.

Если верить старым легендам, то наши предки, первые люди, считали тех, кто сдался и превратил свою жизнь в дремотное болото, противниками священных заповедей Духов, создавших всех разумных существ свободными и дерзновенными. Настойчиво пробиваться к своей цели – вот истинное предназначение живых и думающих, и мной, Дарольдом Ллойдом, первые люди могли бы гордиться, ведь я не свернул со своего пути, и, невзирая на трудности и опасности, продолжил идти вперед.

Уже далеким прошлым кажутся те события, что заставили меня покинуть дом и отправиться в долгое странствие. Пропажа отца и брата определила начало, а череда странных событий, удивительных знакомств и откровений задали направление. И вот, всего за несколько недель, в попытках докопаться до истинных причин исчезновения каравана я оказался в такой дали от дома, что даже птице понадобились бы дни и дни, чтобы напрямую долететь до нашего родного Виллона.

Ведомые последним видением, мой друг Айк, брат Рик, наемник Элсон и я мчались во весь опор на восток, к Великому Лесу, где нас ждала волшебница А-ти. Избегая главных торговых путей, мы выбирали проселочные, малолюдные дороги, останавливались редко и всегда в небольших деревушках, куда новости и слухи доходили медленно, да и те посвящались в основном войне между Северной Империей и Лорандией.

Из разговоров мы разузнали, что, несмотря на отчаянное сопротивление, имперская армия продвинулась в глубь Лорандии. Уже был взят город Атичи, передовые части захватчиков вплотную подошли к Риалу – второму по величине городу Лорандии. Но у стен Риала ценой невероятных усилий лорандцам удалось остановить врага, и на время военные действия затихли. Нам это было на руку. Без особых трудностей мы покинули земли Лорандии и въехали в Дворению, королевство, совсем не похоже на другие государства Этории.

Основанная беженцами из старой империи Римул, Дворения зародилась у кромки Великого Леса, вдали от пепелищ разрушенных городов, на пустырях и пустошах, нетронутых Великой Войной. Опасаясь новых вторжений и мародеров, люди не хотели возвращаться домой и селились ближе к густому лесному массиву, строились, обживались, пахали землю, валили лес, обзаводились скотом, ремесленничали. Со временем небольшие поселения превратились в деревни, деревни в города. Города разрастались, объединялись, и наконец образовали новую страну, у которой появились и имя и достаток. А где достаток и имя – там и власть, которая призвана их защищать.

Из-за близости к Великому Лесу о Дворении ходило множество противоречивых слухов. Кто-то рассказывал о тайных соглашениях между правителями Дворении и аалами, кто-то настаивал, что многие жители Дворении и сами были аалами. Другие же, наоборот, утверждали, что люди постоянно воевали с чужеземцами, отчего в стране всегда не хватало мужчин и продовольствия. Если во всем этом и была доля правды, то очень небольшая. Наше же знакомство с Дворенией произошло глубокой ночью, спустя шесть дней после того, как мы покинули зловещий город Азор.

Впереди показались желтые огоньки какого-то селения. Это была небольшая деревня, всего несколько домов, но после путешествия по безлюдному порубежью мы обрадовались и этому, решив, что наконец-то без риска сможем провести ночь под крышей и поспешили к огням в предвкушении горячей еды и мягкой постели. На радость, в отличие от Лорандии, в дворенской деревушке не было никаких признаков бедности или нужды. Все дома были построены добротно, ограды стояли прямо, наличники на окнах оказались выкрашены в яркие цвета, заметные даже в полумраке, разгоняемом светом масляных фонарей. Несмотря на поздний час, на улице было людно. Селяне громко разговаривали, часто смеялись, держались непринужденно и вообще выглядели вполне довольными жизнью. Кто-то играл на необычных музыкальных инструментах, звучали песни на незнакомом языке. Я даже подумал, что в деревне праздник, однако Элсон пояснил, что такой образ жизни был в обычае у местных.

В центре деревни, на круглой площади, расположился небольшой постоялый двор, окруженный хозяйственными постройками. Он мог вместить с полсотни человек, но в большой комнате нас встретили всего несколько посетителей. Наши усталые лица и грязные одежды никого не удивили. Нас удостоили лишь равнодушными взглядами и ухмылками. Зато когда мы попытались заговорить, все оживились. Ни северное, ни южное наречия местные не понимали. В Дворении был в ходу особый диалект, который представлял собой смесь языков народов первой эры. Некоторые слова казались очень знакомыми, но мы не могли понять ни одной фразы. Потребовалось немало времени и усилий, чтобы объяснить хозяину, да и всем остальным, что именно мы хотим. В конце концов мы заполучили комнату и простой ужин, состоявший из черного хлеба, нескольких ломтей холодного вареного мяса и кувшина темного эля, по вкусу сильно напоминавшего обычный медовый напиток, столь популярный в Буа.

Отдых пошел нам на пользу, и на следующее утро бодрые и веселые мы снова двинулись в путь. Напоенный ароматами трав воздух бодрил, небо наконец-то очистилось от туч. По оживленным дорогам шли люди, катились повозки. Поток не редел несколько дней, сопровождая нас до небольшого городка, который, если верить указателю, назывался Армит-Армас-Лур-Брик.

– Это что, тот самый Брик? – спросил я, вспоминая слова волшебницы А-ти.

– Другого Брика я не знаю, – важно ответил Элсон, придерживая лошадь. Конь прядал ушами и с нетерпением взбрыкивал на месте.

– Интересно, а как переводятся остальные слова? – влез в разговор Айк.

Южанин нахмурился, пытаясь вспомнить перевод, но спустя некоторое время вынужден был признаться, что не может ответить на вопрос и отшутился:

– Наверное, что-то вроде «самый великий и богатый город на свете».

– Представляю, какой длины название у здешней столицы, если уж эта дыра именуется «великой и богатой», – рассмеялся Айк.

– Надо бы поскорее найти «Красный шелк», – сказал я, не желая зря терять время.

Айк кивнул и первым въехал на многолюдную улицу шириной в три повозки. Хотя был уже поздний вечер, вокруг суетился народ, горожане куда-то спешили, где-то лаяли собаки, кричали домашние птицы. Возле часовни, прямо за центром городка, мы усмотрели двухэтажный дом, похожий на трактир. Над входной дверью висела табличка – «Рев Ков Нар». Заметив неподалеку двух подростков, Элсон остановился и поманил мальчуганов:

– Эй, вы, оборвацы, на северном говорите? – бодро спросил южанин.

Мальчишки кивнули.

– Это постоялый двор «Красный Шелк»? – Элсон указал на вывеску.

Мальчишки опять кивнули и заулыбались.

– Вы меня понимаете?

Мальчишки продолжали улыбаться и моргать.

– Арока знаете? – сделал последнюю попытку Элсон.

Услышав имя, юнцы переглянулись и бросились внутрь, весьма озадачив нас своим поведением. Вернулись они с каким-то парнем постарше, который с интересом нас оглядел и спросил:

– Ви хотеть что?

Парень говорил на северном наречии плохо, с диким акцентом, но, по крайней мере, мы его понимали.

– Нам нужен «Красный шелк», – объяснил южанин.

– Это есть оно, – парень указал на здание за спиной, – вас ждать кто?

– Арок, – поспешил с ответом Айк.

– Хорошо, – потер руки парень, – я Арок знать. Мой смотреть лошадь. Ви ходить. Арок в зале сидеть, – парень мотнул головой на входную дверь, а сам взял лошадь южанина под уздцы.

Довериться подозрительному парню мы не решились, поэтому Рик и Айк остались с лошадьми, а Элсон и я зашли в просторный зал, который встретил нас гулом и суетой. В отличие от предыдущей деревни здесь было многолюдно, прислуга разносила еду и напитки. Люди разговаривали, пели, смеялись. Некоторые курили длинные трубки, наполняющие помещение сладковатым дымом, щекочущим ноздри. Я чихнул, за что был вознагражден ироничным взглядом. В дальнем конце зала собралась кучка посетителей и слушала худощавого рассказчика. Мое же внимание привлек мужчина, что в одиночестве сидел в углу. На нем был темный зелено-коричневый кафтан, а за плечом виднелась рукоять меча. Не знаю почему, но я решил, что это именно тот, кто нам нужен. Уверенным шагом я направился к человеку в зеленом кафтане, но кто-то довольно грубо схватил меня за рукав. Не оглядываясь, я хотел отдернуть руку, но меня держали крепко. Я еще раз рассерженно рванул руку, но хватка не ослабевала. Тогда я повернулся. Рядом стоял юноша в простой дорожной одежде. Озадаченный, я бросил на него неприязненный взгляд.

– Попутного тебе ветра, – произнес молодой человек приветливо.

– Ветер дует туда, куда ему вздумается. Ты же больше похож на колючий кустарник, цепляющийся за одежду, – ответил я и повернулся, чтобы идти дальше, но парень и не думал меня отпускать.

– Послушай, я не знаю, чего тебе нужно, – возмутился я, – но мне не до шуток. Дай пройти.

– На твоем месте я бы его не беспокоил, – сказал молодой человек.

– Кого его?

– Того молчаливого гостя в зеленом одеянии.

– С чего это вдруг? – спросил Элсон, встав у меня за спиной.

– А с того, что со стражем леса без приглашения лучше не общаться.

– Что еще за страж леса? – нахмурился я.

– Тот, кого вам не следует беспокоить, – обтекаемые фразы начинали раздражать.

– У нас к нему дело, – бросил я.

– Он сам вам об этом сказал? – спросил юноша подчеркнуто вежливым голосом.

– Тебя это уж точно не касается, – огрызнулся я.

– В том то и дело, что касается. Если я позволю вам умереть по глупости или по неосторожности, моя хозяйка расстроится и мне ничего не заплатит. А я уже кое-какие покупки сделал, в долги влез…

– Что ты сказал? – я напрягся.

– Так вы еще и глухие? – ирония разозлила нас еще больше, чем показная вежливость.

– А ну повтори, умник! – прорычал Элсон.

– Ну, ну, зачем так грубо, – сказал парень с обидой в голосе, – я лишь пытаюсь вам разъяснить, что если с вами что-то случится, моя хозяйка будет недовольна. Уверен, вы знаете, о ком я говорю.

Элсон и я переглянулись. Парень кивнул в сторону лестницы и добавил:

– Думаю, нам стоит побеседовать. У меня здесь комната на втором этаже. Я вас там подожду.

Молодой человек слегка поклонился и взбежал вверх по ступеням. Мы проводили его взглядами и сами переглянулись.

– Ох, не нравится мне этот прохвост, – засомневался я.

– Да уж, но он явно что-то знает, – ответил Элсон, поглаживая подбородок.

– Вдруг это ловушка?

– Если ловушка, то бежать уже поздно, – вздохнул южанин и был прав.

Глава 2

Робу показалось, что дрема овладела им всего на мгновение, но когда он открыл глаза, солнце уже садилось, унося с собой дневное тепло. Арк сидел рядом и чинил сапог. Его обувь совсем развалилась после многодневного марша. Втыкая в потрепанную кожу длинную, выменянную на кусок вяленой свинины иглуе, Арк насвистывал что-то простенькое и знакомое. Лежа под колючим походным одеялом, Роб попытался вспомнить, где он слышал эту мелодию в последний раз, но ничего в голову не приходило. По правде говоря, после событий в Сироне он многое не мог вспомнить. Лица и даты перемешались в памяти, а картины долгого и утомительного путешествия на север навевали тоску.

Полежав немного, Роб сел и огляделся. Мрачные, серые горы Края Земли по-прежнему возвышались массивной стеной, а повозки обоза все так же стояли цепью вдоль неровной береговой линии, отделяя простолюдинов от ссыльных. Бедолаг вроде Роба и Арка было больше трех сотен. Какое-то время Роб стоял неподвижно, вглядываясь в суету около речки. Когда солнце исчезло и фиолетовые вечерние тени накрыли землю, по лагерю начали разгораться костры. Роб поспешил к ближайшему из них, торопливо протягивая руки к огню. Холод постепенно еуходил из измученного тела. Парень достал из-за пазухи сморщенный кусок твердого сыра, оставшийся с предыдущего дня, и принялся его жевать. Сыр был с душком, но Роб этого даже не заметил, он просто жевал и слушал. Разговоры пленников по большей части сводились к обсуждению обыденных, даже глупых вещей, но Робу было все равно – эти разговоры помогали отвлечься от мрачных мыслей, которые давили, словно гранитные плиты.

Сколько ни пытался, Роб так и не смог понять, почему он и его друг Арк оказались преступниками и предателями. Вроде бы ничего предосудительного они не делали, даже наоборот – помогли в поисках пропавшего обоза, верно послужили сиру Рону, выполнили не одно поручение герцога Буаского, разоблачили коварный заговор алавантаров, обнаружили сеньора-предателя в Пули и, наконец, приняли участие в военной кампании в Пуно, сражаясь во имя своего короля. Но все это оказалось перевернутым с ног на голову. По приказу жены сира Рона, леди Кафир, их обвинили в измене и приговорили к ссылке, начисто разрушив понятную и простую жизнь…

Сдвинув брови к переносице, Роб уставился вдаль, туда, где на восточной стороне неба вспыхивали в потемневшей вышине первые звезды. Однако насладиться зрелищем надвигающейся ночи ему не довелось – знакомые звуки сигнальных горнов заставили встать. Роб прекрасно знал, что с охранниками шутить не стоило, и потому побежал к своей лежанке, успев нырнуть под одеяло за мгновение до прихода стражников. Те были рады почесать кулаки по самому ничтожному поводу просто потому, что это было в их власти.

Лежать на холодных и неровных камнях было неудобно, но за последние две недели он привык и к такой невзгоде. Роб закрыл глаза. Где-то за повозками простолюдины все еще суетились в остывающей прохладе вечера, оттуда доносился неясный житейский шум, но в лагере ссыльных все стихло. Окунувшись в тишину, Роб незаметно уснул, а поутру ему и прочим преступникам сообщили, что наступил последний день их путешествия. Уже к вечеру обоз прибыл в город Жуйи, последний норденский форпост перед Барьерами. Робу Жуйи почему-то представлялся если не грандиозной цитаделью, то, по крайней мере, внушительной крепостью. В действительности же это был примостившийся на уступах горы небольшой городок, который выглядел так, будто его сложили из детских кубиков.

Нижний, самый большой ярус, простирался примерно на лигу. Здесь расположились строения казарменного вида, там же можно было разглядеть участки обработанной земли, редкие деревья и стойла для лошадей. Чуть выше, на втором ярусе, строений было больше. Четко очерченные огнями масляных ламп дома шли длинным рядом вдоль уступа и в самом дальнем конце упирались в широкую лестницу, которая поднималась к третьему ярусу. Там стояли четыре приземистые башни, соединенные между собой крытыми бревенчатыми галереями. В их угрюмых бойницах изредка вспыхивали огни факелов, и от этого казалось, что башни помигивали вновь прибывшим гостям.

– Знаменитые Жуйские темницы, – прошептал кто-то за спиной Роба.

– Темницы? Где? – переспросил Роб, вглядываясь в странные тени вдалеке.

– В траве лебеде, – неприязненно отозвался тот же голос. – Разуй глаза – вот они, перед тобой, те башни на горе!

– Говорят, там держат тех, кто пытался бежать с Барьеров, – сказал другой сиплый голос.

– Ага, и если кого туда отправили, больше его никто никогда не увидит, – добавил первый.

– А я слыхал, – подхватил уже третий голос, – будто там, внутри, есть шахты, в которых живут вечно голодные крысы величиной с собаку. Самых непокорных узников охранники спускают туда на веревках, и по ночам можно услышать, как эти несчастные стонут и молят о пощаде. Молят-молят, а потом того…

– Чего?

– Их съедают… заживо…

– Вот дураки! Неужели вы верите этим глупым россказням? – резко оборвал говоривших пожилой мужчина с густой бородой, шагавший рядом с Арком. – Они держат там вовсе не людей, а чудовищ. И те звуки, что слышны по ночам, не людские мольбы, а звериный вой!

– Что еще за чудовища? – удивился Арк.

– Мерзкие твари, полулюди, полуволки. Живут они в горных пещерах и расщелинах. Обычно наружу не выбираются, но время от времени выходят на охоту, чтобы полакомиться человечиной. Ну а местная стража не дремлет. Кого убивают, а кого отлавливают и бросают в темницы…

Арк и Роб переглянулись. Полулюди, полуволки – таких существ они видели во снах… ужасные твари, жестокие и безумные. Неужели чудища из их ночных кошмаров существовали на самом деле? От этой нехорошей мысли Арк и Роб поежились. Неожиданно разговор прервался. Рядом появился стражник и уже поднял было руку в кольчужной перчатке, готовый ударить кого-нибудь, но, увидев, что все затихли, самодовольно ухмыльнулся и пошел дальше.

Обоз тем временем обогнул выступ невысокой стены и остановился у деревянных ворот. Простолюдинов и торговцев пропустили в город, а ссыльным приказали выстроиться в три шеренги вдоль дороги. Время шло, холод начал пробираться под одежду. Роб и Арк пытались хоть как-то согреться, растирали руки, дышали на онемевшие ладони. Через полчаса в воротах появилась группа людей, облаченных в плащи разных цветов. Медленно шагая вдоль строя, они останавливались почти у каждого приговоренного и бросали какие-то указания писарям, семенившим следом за ними с большими тетрадями в руках.

– Кто это? – прошептал Арк, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть приближающуюся процессию.

– Надсмотрщики, местные хозяева, – ответил худой высокий мужик справа, – видишь плащи? Это их отличительные знаки. Цвет указывает на ранг. Те, что носят синие плащи, – бывшие заключенные, которых сослали сюда много лет назад. Отбыв свой срок, они решили остаться и приняли присягу. Ну, а те, что в зеленых, – это бывшая знать.

– Да ладно? – удивился Арк.

– Точно тебе говорю, сюда же ссылают не только простых смертных, вроде нас. Иногда и сеньоров приговаривают. Но поскольку знатный человек даже в наказании не ровня простолюдину, то по прибытию он получает зеленый плащ и становится начальником в шахтах, следит за работой на полях или смотрит, чтобы никто не сбежал. Самые отличившиеся из «зеленых» получают желтые плащи – это уже знак старших надсмотрщиков. Такие живут в Великой Крепости и командуют целыми районами. Ну и наконец, красные плащи – вот они-то всем здесь и заправляют, им даже короли не указ!

– Какие цвета у тех, что к нам идут? – спросил Роб, из второго ряда ему было плохо видно.

– Один желтый, два зеленых и семь синих, – пересчитал Арк.

– Это хорошо или плохо? – Роб посмотрел на других ссыльных.

– Не знаю, но слышал, что если увидишь красный плащ, значит все, пропал… Отправишься к первому барьеру, – ответил мужик с лысиной на макушке, – а попасть туда не пожелаешь и врагу.

– Это почему? – спросил Роб.

– Там холодно, работы много, еды мало. Спать дают всего чуть-чуть, а иногда на Стену взбираются дикари, хватают кого-попало и утаскивают в северную пустошь, где и сжирают…

– Сжирают? – переспросил Арк с дрожью в голосе.

– Ну, может и не сжирают, да от этого не лучше – дикари они и есть дикари.

– Откуда ты это знаешь? – недоверчиво покосился на худого мужика Роб. – Уже был здесь, а?

– Не, мой отец бывал. Когда вернулся в последний раз, много чего порассказывал…

– Тихо, надсмотрщики близко! – шепнул кто-то впереди.

Надсмотрщики действительно были уже рядом. Стройный мужчина средних лет в желтом плаще подошел к Арку, остановился, пристально посмотрел на него и повернулся к одному из писарей, шедших по пятам.

– Этот?!

– Арк Аклендо, оруженосец, город Сирон, провинция Буа, – прочитал писарь.

– Преступление?

– Измена.

– Измена, измена, измена, – вздохнул желтый плащ. – Такое впечатление, что девять из десяти, прибывающих из Буа – изменники. Как такое может быть?

– Сейчас там трудные времена. Вся провинция бунтует, – ответил человек в ярко-зеленом плаще. – Сеньоры воюют против сеньоров, а проигравших высылают к нам.

– Возраст? – желтый плащ взглянул на писаря.

– Нет еще двадцати.

– Наконец-то молодая кровь, – желтый плащ махнул рукой другому писарю, – запиши его в двенадцатую башню. Там пригодятся крепкие юнцы.

Желтый плащ повернулся к Робу, задал те же вопросы, и, направив его в двенадцатую башню, двинулся дальше. Рядом с друзьями остался лишь писарь с обритой головой и татуировкой на лбу – две башни, соединенные мостом.

– Ваши приговоры, – писарь, не глядя, протянул руку. Друзья отдали ему бумажки, которые получили в Сироне. Писарь быстро засунул их в свою тетрадь, вытащил два свитка, поставил на каждом какой-то значок и вручил друзьям.

– Предъявите, когда потребуют, – писарь закрыл тетрадь и побежал догонять остальных.

Арк и Роб рассматривали полученные свитки – несколько строк и значок с подписью – «12-я башня».

– Кто-нибудь знает, что это означает? – обратился Роб к окружающим.

Ответом ему было молчание.