Текст книги "Стыд и вина: клубок хитросплетений. Эффективные стратегии совладания со стыдом и виной"

Как мы говорили выше, в основе регуляции посредством стыда лежит оценка самого “Я”, его атрибуция, т. е. приписывание ему тех или иных черт, качеств и характеристик.

Если говорить о вине, то здесь во главе угла находится действие (бездействие), поступок.

И наиболее значимые точки, характерные для процесса регуляции посредством вины, вынуждающие человека в первую очередь реагировать на возникшую ситуацию, связаны с переживаниями от нанесения ущерба другим людям и компенсацией этого ущерба.

Если тому, кто своими действиями не только нарушил какое-то правило, норму или закон, но при этом ещё нанёс ущерб другим людям, вызывав тем самым у них сильные переживания, заставляя их страдать, то сам вид подобных переживаний обостряет ощущения вины у виновного. Особенно если это невосполнимая утрата – люди, время – то, что уже никак не вернёшь, не восстановишь.

Есть масса ситуаций, где компенсировать ущерб просто невозможно (смерть, потеря), где причинённый вред так велик, что компенсация может быть чрезмерна и просто непосильна для человека, совершившего проступок. И тогда он вынужден нести свой “крест вины”, эту тяжкую ношу, как вечное напоминание ему о том, что он совершил.

Поэтому если мы сталкиваемся с чрезмерными страданиями других людей вследствие нанесённого нами ущерба, а также с невозможностью компенсировать этот ущерб, то такие обстоятельства будут в первую очередь влиять на степень переживаний чувства вины.

Кто-то не может вынести тяжести самого наказания, например, тюремного заключения, а кому-то невыносимы слёзы обиженного им ребёнка.

Как и в случае стыда, переживания вины в первую очередь сопровождают эмоции страха и злости. В попытках справиться с этими аффектами человек направляет злость на то, чтобы снять свою вину через обвинение других. Тут “праведный гнев” может направлен как на соучастников ситуации, так и на кого-то или что-то абстрактное – мир, судьба, создатель и т. п.

Ощущающий себя виноватым может наказывать самого себя, а это также про злость, направленную на себя за то, что не способен справиться с этим чувством, что не вынесет возможной тяжести наказания, что не сможет пережить страдания тех, кому причинил ущерб, что своим поступком обрёк сам себя на собственные мучения.

Сильный страх может накрывать испытывающего вину от всего того, что сопровождает это чувство – что не вынесет ответственности, от ощущения собственной несостоятельности.

В отличие от стыда, как на это указывают исследования учёных [48, 65], чувство вины в целом менее аффективное, а более когнитивное. Это означает, что для страдающего от вины более характерны способы совладания с этим чувством, которые прежде всего связаны с мыслительной деятельностью, поиском различных доказательств, смягчающих виновность.

И действительно, умея правильно оценивать степень вины, можно в значительной степени снизить болезненность ощущений. Об этом мы уже упоминали выше в п.2.7. Но из-за тяжести эмоций, в полной мере задействовать когнитивные возможности своего разума, страдающего от вины, часто бывает очень сложно. Поэтому такие переживания затягиваются, заставляя человека всё больше и больше погружаться в мыслительную жвачку.

И если мы опять углубимся в попытку понять, почему матушка-природа в использовании психологического регулирующего механизма была вынуждена прибегнуть не к одному, а к двум чувствам – стыду и вине, – то относительно вины хочется указать на то, что свойственно именно этому чувству, на то, что присутствует у вины, но не имеет место при стыде. А именно, на наличие у чувства вины механизма компенсации.

Так как именно действие является характерной особенностью вины, то вокруг него и строится функционирование этого чувства. Человек – существо деятельное, постоянно что-то делает (бездействие также часто является формой действия). Вся его жизнь – сплошное совершение разного рода актов и поступков. Поэтому, как нам представляется, было бы очень сложно, если бы не существовало какого-то относительно простого психического механизма, позволяющего отследить нарушение в результате совершения поступка, активировать эмоциональные ощущения, а затем не иметь способа нейтрализации таких ощущений.

В отличие от стыда, именно у вины такой механизм нейтрализации посредством компенсации во многих случаях позволяет достаточно быстро пережить неприятные эмоциональные ощущения, завершить регулятивный цикл и перейти к другим жизненным событиям.

Механизм нейтрализации посредством чувства стыда значительно сложнее. Чувство стыда более тесно связано с сосредоточенностью на самом себе, своём “Я”, телесными ощущениями, которые проявляют себя значительно болезненнее, чем при вине. Из этого состояния значительно сложнее выбираться. Из-за сильного и ощутимого давления критики и осуждения, неблагоприятной оценки, человек словно погружается в болото, из которого в большинстве случаев ему придётся выбираться самому. В детстве родители, равно как и общество, успешно применяют механизм стыда в свою пользу, но часто не учат детей тому, как с этим неприятным чувством справляться. Многие не имеют навыков самоподдержки в ситуациях давления на них со стороны других людей – при критике, присутствии в поле зрения и видимости, негативной оценке, противостоянии в конфликтных ситуациях. Поэтому нейтрализация чувства стыда для многих – это болезненный и затруднительный процесс.

Наглядным проявлением того, что именно механизм вины гораздо более широко применяется на практике, в повседневной жизни, мы можем увидеть то, как он работает в церковной сфере. Именно за счёт схемы – “покаяние-наказание-отпущение грехов” – и происходит относительно быстрая регуляция при совершении неприемлемых поступков. Человек снимает с себя тяжесть грехов, а значит и своей вины, именно посредством определённых наказаний (компенсаций), получая эмоциональное облегчение.

До этого мы в основном старались показать особенности, характерные отдельно как для стыда, так и для вины. Пытались понять, почему существует именно два чувства, а не одно, через которое осуществляется регуляция взаимодействия человека как с другими людьми, так и с самим собой, и с окружающим миром.

Теперь же попытаемся взглянуть на их совместную работу, потому что эти два чувства, как правило, идут в связке. Просто кто-то более сильнее ощущает стыд, а значит и реагирует на него, а кто-то вину. Кто-то для того, чтобы воздействовать на других людей, прибегает к критике и укоризне, пытаясь загнать критикуемого в состояние “ниже плинтуса”, а кто-то давит на наказание и компенсацию причинённого ущерба, которые непосредственно связаны с чувством вины.

Ещё раз следует подчеркнуть, что в большинстве случаев стыд и вина идут рука об руку, потому что на любой поступок можно посмотреть как со стороны самого поступка (ущерб, компенсация), так и со стороны характеристики субъекта, совершившего поступок (”Он – тот, кто совершил плохой поступок”). Т. е. в первом случае это будет взгляд на ситуацию с ракурса чувства вины, а во втором – с ракурса стыда.

Правда, есть сферы, в которых трудно связать характеристику человека с поступком. Эти сферы напрямую связаны с чувством стыда. К ним можно отнести вопросы особенностей внешности, проблем со здоровьем. Хотя и тут человек в произошедшем может обвинить себя или других, сосредоточившись на переживаниях, связанных с виной.

Указанная возможность оценки происходящих событий с двух параллельных ракурсов – стыда и вины – даёт возможность человеку маневрировать в переживании этих двух чувств, справляться с ними любыми возможными способами, которые либо закрепились в его опыте, либо, по его мнению, для него наиболее эффективны. И вот тут уже вступают самые разные варианты адаптации. Кому сложно по каким-то причинам пережить вину, будет пытаясь её преодолеть, либо на ней фиксироваться, либо уходить в стыд. Другие – наоборот. Стараясь не сталкиваться со стыдом, будут применять многочисленные защиты, подавлять это чувство, уходить в сторону вины. В общем, вариантов совладания с этими двумя чувствами очень много. Но тенденции их преодоления будут характерно выделяться. Информация о них важна для терапевта в понимании того, как человек справляется с этими регулятивными чувствами, а также где испытывает проблемы в их преодолении.

Также важно отметить и то, что, как показывает практика, справляться с виной зачастую значительно проще, чем со стыдом [46, 48, 58, 66]. Поэтому во многом такая стратегия перевода ракурса со стыда на вину бывает достаточно эффективной.

Попадая в пучину эмоциональных волн стыда и вины, испытывая страх и злость, человек начинает применять общие способы совладания с переживаемым дискомфортом. Это и усиление контроля, как за своим состоянием, так и за окружением. Это и самонаказание, которое при стыде выглядит как самокритика и самоуничижение, а при вине – как самообвинение. Это и злость, направленная вовне, которая при стыде часто выражается агрессивным выплеском в сторону других, иногда весьма общего характера, а при вине – постоянным обвинением других.

Так как стыд и вина идут рука об руку, переплетаясь в едином клубке, то и реакции, характерные для отдельного из этих двух чувств, будут переплетаться между собой, присутствуя вместе. А если учесть то обстоятельство, что для многих людей (скажем прямо, что в их число входят и специалисты психологической сферы) вообще трудно дифференцировать эти эмоциональные состояния, то в попытках справиться с ними в ход идёт полный арсенал возможных инструментов, без разбора. И это неплохо, лишь бы получилось справиться. Но если человек понимает, что с ним происходит, в каком состоянии он находится, то ему гораздо легче научиться управлять своими эмоциями. А это, в свою очередь, означает, что он становится более психологически устойчивым, способным с наименьшими затруднениями преодолевать различные жизненные трудности и преграды.

3.2. Динамика изменения угрозы потери собственной ценности, болезненных переживаний уязвимостей своего внутреннего “Я"

Потеря своей ценности вызывают зачастую у людей настолько болезненные чувства, что это сравнимо с падением лифта с последнего этажа высотного здания. С одной стороны, страх и ужас, с другой – жуткий стыд, пустота, потеря ориентации и внутренней опоры. И это – лишь малая толика всех сопутствующих такому падению ощущений.

Поэтому, стараясь не допустить подобной катастрофы в виде собственного обесценивания, мы внимательно следим за всем, что может угрожать потере своего “Я”, что может снизить нашу самооценку. Так как угроза напрямую связана со страхом с этой угрозой не справиться, то в зависимости от восприятия силы и значимости угрозы, степени её опасности, человеком предпринимаются различные меры для противодействия ей.

Рассматривая этот процесс в динамике, можно отметить, что чем выше уровень восприятия угрозы, тем больше средств нужно предпринять для борьбы с ней. Чем больше усилий человек прикладывает для своей борьбы, тем этот факт подчёркивает значимость угрозы. Если с течением времени с угрозами всё больше не удаётся справиться, то вера человека в свои способности противостоять им теряется, всё больше и больше укрепляя мысль в собственной несостоятельности, звучащей как «Я ничего не стою».

Соответственно этой динамики развивается и динамика страха потери собственной ценности, страха обесценивания себя. Попытки человека справиться с этим своим страхом по мере его усиления характеризуются постепенным наращиванием предпринимаемых для борьбы с ним действий. Начиная с использования различных вариантов избегания угрожающих ситуаций (выступление на публике; ситуация, где можно получить негативную оценку; конфликт; возможность совершить ошибку и т. п.) арсенал мер защиты и противодействия угрозе проявления новой несостоятельности расширяется в сторону задействования различных мер предосторожности и контроля.

В ход вступает тщательное планирование того, чтобы не допустить неудачи, не испытывать стыд, не быть виноватым, избежать возможного наказания. Разум просчитывает огромное количество вариантов того, чтобы угроза поражения во взаимодействии с самим собой, другими людьми и окружающим миром не была допущена. Эти варианты разрастаются с невероятной силой. Подпитываемая страхом, «машина разума» старается учесть все мелочи и детали, вплоть до самых маловероятных и даже невероятных. Проверяется и контролируется всё что можно, постоянно и многократно. Возможные версии источников угроз растут как на дрожжах. Всё больше возникает различного рода сомнений – случится что-то плохое или не случится, справлюсь с проблемой или нет, оценят хорошо или плохо и т. п. – которые требуют своего ответа, вступления в диалог. По мере усиления диалога сомнения растут и ширятся, образуя ветвистое дерево рассуждений.

Пытаясь избежать опасности, тщательно и избыточно контролируя возможность с ней не столкнуться, всегда быть на высоте, не ошибаться или не потерпеть неудачу, человек, как правило, таким поведением в своей динамике либо подводит происходящее к тому, что перегружает себя избыточным контролем, который в итоге приводит к потере контроля, либо всё меньше и меньше получает реального опыта столкновения с проблемными для себя ситуациями. Отсутствие такого опыта всё больше и больше напоминает ему о собственной несостоятельности, подпитывает страх, обостряет другие непереносимые для него чувства, такие как стыд, вина, злость.

Гонимые своим неудачным опытом, страхом, стыдом и виной, такие люди стараются изолироваться от других людей, уменьшить различные контакты, считая, что именно эта стратегия поможет им справиться со своим ощущением неполноценности. Но результат получается ровно обратный. В восприятии таких людей количество угрожающих факторов, возможных источников опасности растёт как на дрожжах. Страх, происходящий от них, превращается в настоящий ужас. И сомнения в своих собственных способностях в конечном итоге переходят в параноидальную уверенность в своей полной несостоятельности. «Я ничего не могу», «Я ни на что не способен», «Я – ничто», «Я плохой», «Я – полный ноль и лузер» – это лишь часть ничтожных оценок себя, окончательно забивающих последние гвозди в гроб своей самооценки. Либо, как альтернативный вариант, человек погружается в глубокий нарциссизм, где раздутая самооценка приводит в итоге к уже старому эффекту – потере самоценности, ощущению внутренней пустоты и потери себя.

На этом фоне часто присутствует рост самокритики, самообвинений, с одной стороны. А с другой, низкая самооценка и неуверенность в своих силах, неспособность отстаивать себя в различного рода конфликтах приводит к тому, что человек во всём видит свою вину. Нагребая на себя вину без разбора, за что надо и не надо, он автоматически увеличивает и груз ответственности. Сгибаясь под тяжестью этой непосильной для себя ноши, такие люди, испытывая к себе огромную жалость, часто неосознаваемую, проецируют её на окружающих людей, остальной мир. Чувствуя себя жертвой, ожидая зачастую бессознательно помощи от других, накапливая обиду, что их не спасают, им не помогают, они сами начинают спасать других, всех к кому испытывают жалость, тем самым стараясь облегчить страдания – их и свои. Распространяя своё желание помочь всё шире и шире, обращая внимание на более широкий круг страждущих, естественно, что они стремятся им сочувствовать, помогать, опять же увеличивая груз своей ответственности за их страдания, а значит и своей вины. Совокупное количество вины растет. Поскольку они сами не могут прекратить страдания нуждающихся, им остается только самим страдать, не в силах облегчить прежде всего груз своей вины. В крайней стадии развития такой динамики человек, отягощённый виной, превращается в мирового спасателя, своеобразного Создателя, который видит всё, знает всё, берёт на себя грехи всего мира и несёт за этот мир ответственность. Но в таком случае человек теряет “человеческий” облик, взяв на себя не данную ему природой функцию.

Непомерная ноша ответственности обостряет ощущение недостатка своих сил эту ношу вынести, поэтому с увеличением груза ответственности сам человек всё больше и больше ощущает свою слабость, неспособность вынести нагрузку. От этого он злится и пугается того момента, когда его силы иссякнут. В общем его самооценка и самоощущение просто летят вниз.

Итог плачевный – изоляция, жуткий страх и тревога, депрессия, полная инвалидизация собственной жизни.

Неудачные попытки с необходимостью справиться с потерей собственного “Я” может вызывать смещение дисбаланса психологического состояния в сторону развития многочисленных расстройств и проблем. Здесь и депрессия, нарциссизм, проблемы аффективного спектра, самоповреждающее поведение. Люди с такими затруднениями прибегают к избыточному контролю, и поэтому у них часто наблюдаются тревожно-фобические расстройства, ипохондрия, обсессивно-компульсивное расстройства, компульсивное поведение в сексуальной сфере, в области пищевого поведения. Отдельно можно выделить область проблем, связанных с внешностью – избыточный или недостаточный вес, дисморфия. Ну и куда же без алкоголя, наркотиков и других видов как химической, так и нехимической зависимости.

Понимание подобной динамики падения собственной самооценки помогает как минимум затормозить такое падение, не допустить худшего варианта развития событий, выстоять и не дать себе упасть на самое дно. Так как выбираться из ямы всегда сложнее, чем в неё проваливаться.

4. Терапия проблем, связанных со стыдом и виной

Общеизвестно, что вину, а особенно стыд, необходимо признать, если мы хотим их излечить. Без проницательности и знания природы стыда и вины, без достаточного глубокого понимания феноменологии их функционирования человек не сможет избавиться от связанных с ними проблем [48,49, 58].

Часто стыд скрывается за самыми разными сопутствующими состояниями и реакциями. Депрессия, тревожно-фобические расстройства, обсессивно-компульсивное расстройство, проблемы сексуального и пищевого поведения, страх, гнев или печаль – лишь малая часть “внешней оболочки”, выстраивающейся вокруг темы стыда и вины. Клиенты порой просто не осознают своего стыда. С виной это бывает значительно проще. Поэтому большая часть работы психотерапевта может заключаться в том, чтобы помочь им разрушить защиты, которые они воздвигли против осознания стыда и вины, от которых они страдают [48].

Но для достижения терапевтических изменений, обусловленных тяжестью переживаемых чувств стыда и вины, одного осознавания порой бывает далеко недостаточно. Требуются реальные практические шаги, предпринимая которые, человек будет способен пережить новый эмоционально-корректирующий опыт, способный изменить его восприятие себя и стать основой для дальнейшего внутреннего укрепления своего “Я”. Именно на них и будет направлен дальнейший материал этой книги.

4.1. Влияние жизненных этапов на возникновение и обострение проблем, вызванных стыдом и виной

Жизненный путь очень неровен и неравномерен. Идя по нему, взрослея, человек постоянно сталкивается с какими-то препятствиями и преградами, преодолевая которые он набирается опыта, пополняет свой жизненный багаж. И безусловно на этом пути есть этапы, жизненное течение на которых очень существенно отличается одно от другого. Дошкольное время – школа – институт – начало профессиональной деятельности – создание семьи, близких отношений – семья, дети – дети вырастают, родители остаются одни – старость – смерть. В процессе ещё параллельно идут расставания и разводы, болезни и смерть близких, потеря работы, новая работа, переезды и неурядицы с законом, кризисные ситуации (аварии, разные катастрофы и конфликты, войны и т. п.). В общем в нашей жизни, если посмотреть на неё, “поднявшись над землёй, с высоты птичьего полёта”, то мы поймём, что трудностей и страданий в ней очень и очень много. Можно даже сказать – их значительно больше, чем радостных и приятных моментов.

Поэтому прохождение через эти этапы будет сопровождаться присутствием напряжения, переживание которого для человека может стать крайне затруднительным. Неудачи, вызванные нехваткой опыта и поддержки, нереалистичными ожиданиями и отсутствием необходимых ресурсов, очень часто оставляют свой болезненный след на самооценке. Если всё это ещё подпитывается различными дисфункциональными способами справляться с подобными проблемами, то столкновение с новыми трудностями будет сопровождаться сильными эмоциональными переживаниями: стыдом и виной, страхом и злостью, неуверенностью в себе и своей несостоятельностью.

Даже сам факт осознавания того, что сейчас я в “зоне шторма”, позволяет капитану лучше понимать то, что происходит с его кораблём, подключать все известные ему навыки управления судном, что с большей вероятностью позволит ему успешно преодолеть сложную ситуацию.

Не все этапы можно пройти так, как хотелось бы. Женщина желает ребёнка, но никак не получается зачать. Рождается ребёнок, но у него серьёзные проблемы со здоровьем, возможно это будет связано с необходимостью кому-то из родителей отказаться от профессиональной карьеры. Травма, полученная в случайной аварии, рушит мечты, которые вынашивались с детства. Жизнь часто вносит свои коррективы, причём такие, которые меняют её кардинально и не в лучшую для человека сторону. Эти “виражи судьбы” во многом оставляют в его глубокие раны неполноценности, плохости, ощущения себя как “я не такой как все”.

Преодоление болезненных ощущений во многом связано с переживанием этой боли своего несовершенства, с умением находиться в ядовитом стыде, понимать в чём ты реально виноват, а в чём нет, за что ты несёшь ответственность, а что лишь только усиливает груз твоей вины. И чтобы не сломаться в такой трудный момент крайне важно понимать свои эмоции и чувства, уметь в них быть и существовать, не убегая от них и не подавляя различными способами. Овладевая навыками управления ими, человек, словно капитан, преодолевающий новый шторм, лишь всё крепче стоит на мостике своего корабля, держа в руках штурвал и грамотно управляя своей командой.

Для терапевта такие жизненные этапы и зоны напряжения человеческой психики во многом являются самыми важными и значимыми “ключами” к разрешению проблем клиентов. Соотнесение времени возникновения и существования симптомов с указанными выше этапами могут существенно сократить время анализа функционирования проблемы. А значит и помочь эффективному её разрешению.