Текст книги "Лад Посадский и компания: Дела торговые, дела заморские"

– Извините, ребята. Ошибочка вышла. Ничего личного.

Демоны закивали головами, отчего их огромные уши подняли пыль с дороги. Они сами были до смерти напуганы и благодарили Лада, что не дал он меткому метателю ножей проткнуть их серебром.

– Пополнился наш обоз нечистью, – сплюнул Наковальня. – Ты с самого начала знал, что так будет?

Лад кивнул. Не хотелось ему говорить про заботу Сичкаря Болотного об успехе их дела, да пришлось.

– Что ж, – подвел итог кузнец, выслушав рассказ Лада, – может, есть в этом резон. Ну, коли никого больше не ждем, то пора бы и в путь.

Демоны свое дело знали. Пока Лад рассказывал Наковальне и Донду что да как, они сменили подковы на всех лошадях, связали возы в один большой обоз крепкими веревками и уселись впереди, посоветовав всем сесть посередине обоза, в телеге с материями, чтобы мягче было. Никто возражать не стал. Лад показал демонам карту Комер-сана, те посмотрели на нее с минуту и опять закивали, подняв ушами небольшой ветерок. Когда все устроились, Лад крикнул:

– Поехали!

И сразу дух захватило!

Помчался обоз со скоростью невиданной и легкостью необычайной. Пыльные демоны лишь бичами щелкали, и мчался обоз, словно кони земли не касались.

– Подковы заговоренные, – догадался Наковальня. – Теперь дорога недолгой будет.

– Это мы еще посмотрим, – ворчал Яром. – Никто не знает, чем всё кончится.

– Это мне напоминает лондонский экспресс. Так же быстро и так же мягко. Может, пивка попьем? – предложил Сэр Тумак.

Против этого никто не возражал. Даже Яром перестал плеваться. К Пустолобу, однако, еще не вернулся дар речи, поэтому он просто закивал головой, одобряя предложение гоблина...

Так и мчались они, пока солнце не село. Но и ночью обоз не останавливался. Пыльные демоны лишь чуть сбавили скорость и пели всю ночь заунывную песню про какого-то ямщика, замерзающего в степи...

Глава 4

Лада разбудило конское ржание. Он протер глаза и поднялся с тюка ткани итайской. Тут его хватил удар. Стоял его обоз возле врат посадских, вокруг столпились люди и молчаливо ждали чего-то. Лад еще раз протер глаза. В горле пересохло так, словно куль мухоморов соленых съел вчера. Смотрит Лад кругом, ничего не понимает, а в горле першит. Растолкал он тогда попутчиков своих. Гоблин, увидев, где обоз стоит, только ахнул, и сразу же потянулся кружкой к бочонку. Наковальня хмыкнул грозно и взглянул на демонов. Те и так под взглядами толпы сжались, а тут и вовсе в воздухе растаяли. На лице же Ярома расплылась улыбка идиотская. Донд невозмутимо стал отгонять мух, кружащих над обозом. На Пустолоба напала икота.

– Что же это делается, а? – шепотом спросил Лад, глядя на толпу посадского люда. – Вот как, значит, мы в поход ушли! Стыд-то какой! Дня не прошло, а мы назад воротились.

– Вот радость-то, радость-то какая! – слюняво улыбался Яром. – Вернулись-таки!

– Хороши возницы, ничего не скажешь! – высказался Наковальня. – Эх, бесовское отродье!

– Меня бы волновало не то, как мы здесь оказались, – многозначительно сказал Донд.

– А что же?! – вскипел Лад.

– А то, что они смотрят на нас так, словно давно не видели. Да еще и молчат.

Толпа действительно молчала, и взгляды, обращенные к обозу, не выражали недоумения по поводу столь быстрого возвращения. На лицах людей светилась радость и ожидание.

– Влипли! – Лад соскочил с обоза.

Толпа дружно расступилась перед ним. Лад оглядел людей и поклонился повинно народу.

Врата Посадские тяжелые, дубовые, легко разошлись на петлях смазанных и вышел навстречу Ладу весь совет посадский. Во главе, как всегда, шел старый Зуб. Лад разогнул спину и стал ждать обвинений. Зуб остановился в трех шагах и развел руки. Толпа взорвалась криками, словно было это сигналом тайным:

– Вернулись!!!

– Ур-ра-а!!!

– Да будет счастлив Лад Посадский!!!

– Эй, Наковальня, скоро ли печи свои возглавишь? Или опять в путь дальний собираешься?

– Они что, издеваются?! – брови Наковальни сошлись к переносице.

– Яром, Живодерушка ты наш, с возвращением...

Зуб поднял руки, и толпа мигом смолкла. Старик поклонился Ладу в ноги – дело невиданное! Лад смотрел на него б-о-о-льшими глазами и ничего не понимал! Что-то изменилось в Зубе за прошедшие сутки, – борода, что ли, стала длиннее?

– Приветствую тебя, о славный Лад, после долгого пути. Слава о тебе и верных попутчиках твоих быстрее ветра достигла земли нашей... Слава Ладу! – прокашлял вдруг Зуб, и толпа с восторгом подхватила клич.

– Слава Ладу!!!

– Приветствую и тебя, Наковальня Мечплугович, – обратился Зуб к кузнецу. – Заждались мы кузнеца нашего главного, давненько не слышали стук молота твоего. Слава твоя очень порадовала нас... Слава победителю Ролосса Кодосского!

– И перед тобой, Сэр Тумак, склоняет голову Посад. За мудрость твою, которая была опорой надежной Ладу в дороге дальней.

На гоблина напала чесотка. Сначала зуд коснулся его шеи, потом прокатился по спине волосатой и ушел в ноги.

– Хвала и тебе, невозмутимый Донд. За руку быструю и глаз верный. Знаем мы, что не раз спасал ты жизнь попутчиков своих. За это жалует совет тебя почетным гражданином Посада и освобождает тебя и детей твоих от общегородской подати на двести лет! Слава Донду!!!

Толпа подхватила и этот клич.

– И ты, Яром, и твой дружинник Пустолоб, то же в памяти нашей останетесь как отважные воины, не посрамившие честь посадской дружины в битве с ужасными самраями.

Яром надул щеки, выпятил грудь, прибрал в себя живот и гордо окинул толпу взглядом. Это вызвало новую волну криков о славе обоза. Лицо Пустолоба осветила детская улыбка.

– Ты понимаешь, что происходит? – спросил гоблина Наковальня.

Тот, продолжая вычесывать ноги, мотнул головой.

– Нет... Чтобы посадский люд нечисти почести отавал... Не припоминаю я такого... Однако, приятно.

– А теперь, долгожданные вы наши, прошу, въезжайте в Посад. Ждут вас столы накрытые, пирует сегодня Посад в вашу честь!

– Постой, Зуб, постой! – надоела Ладу эта комедия, и решил он разобраться во всём сейчас же. – Что же это получается? Встречаете вы нас как героев, а мы ничего и не сделали!

Слова его вызвали смех в толпе.

– Скромен, Ладушка наш, ох как скромен!

– Да-а, это делает честь ему...

– А как же, он же наш, посадский, купец!

– Понимаю тебя, Лад, – улыбнулся Зуб. – О скромности твоей мы наслышаны. Только сейчас ты дома, и не стоит скрывать подвигов своих...

– Да какие, к лешему, подвиги?! Мы же только вчера утром в поход отправились! А сегодня...

– Вчера? Ха-ха-ха... Лад, видать поход совсем увлек тебя, раз считаешь полтора года одним днем!

– Что?!

– Вас не было полтора года! – Зуб стал злиться. – Хватит мне голову морочить. Мы так готовились к этому дню, а ты хочешь всё испортить какой-то глупой шуткой! – Зуб топнул ногой. – Давай, загоняй обоз в Посад. Отдохните с дороги часа два, а потом приходите на площадь Посадскую. Пировать будем!

Толпа подхватила слова старейшины. Кто-то уже взял коней под узды, и обоз в окружении сотен ликующих людей медленно покатился в Посад. Всюду царила радость. Над городом вился дым костров праздничных, раздавались песни загульные, где-то смех. И над всем этим гремели имена обозников. Прославляли Лада и Наковальню, с уважением произносили имя гоблина, по-доброму смеялись над Яром и Пустолобом.

– А где Седобород и Комер-сан? – прокричал сквозь шум и гам Лад в самое ухо Зуба.

– Здесь, где же им быть! Ждут тебя в доме Комер-сана. Ты долго не засиживайся там. Отдохни, и на площадь. Народ хочет видеть своих героев за праздничным столом.

– Какие же мы герои? – прошептал Лад, отставая от старика.

Обернувшись, он не нашел взглядом своих попутчиков. Обоз затерялся в толпе, а с ним сгинули с глаз долой в массе людской и гоблин, и Наковальня, и Яром с Пустолобом. Пыльные демоны словно сквозь землю провалились. Вокруг Лада мелькали улыбающиеся лица, чьи-то руки брали его под локоток, кто-то трепал по волосам. Он вынужден был отвечать на улыбки улыбкой, на слова приветливые – словами добрыми, и никак не мог собраться с мыслями.

Через какое-то время принесли его ноги к дому Комер-сана. За высоким тыном раздавалось конское ржание, визги свиней, крики петухов. Лад остановился возле калитки и диву давался. Да-а, изменился дом Комер-сана за ночь. Вроде пристройки той вчера еще не было, и флигель этот, со странной башней, тоже отсутствовал. Да и голубятня на высоком шесте не припоминается.

С чего бы это, а, люди добрые?!

Постучал Лад в калитку молоточком бронзовым, она сразу же и отворилась. Дворня Комер-сана почтительно склонилась перед Ладом. Кто-то бросился отворять двери в дом, а Лад с расстройства сплюнул под ноги.

В самой большой комнате дома ждали его Седобород и Комер-сан. Старики ласково обняли его, осмотрели с ног до головы и усадили за стол. Прислуга Комер-сана подала вино франзонское.

– Ну, здравствуй, Лад, здравствуй. Хорошо, что к нам сперва заскочил. Мы-то, старые, думали, что ты сразу на площадь бросишься пировать. Ан нет, уважил старых... Рады мы тебе.

– Чему же радоваться? – печально ответил Лад. – Позору моему?

– Какому позору? – улыбка исчезла с лица Комер-сана, а Седобород взглянул на Лада странно, задумчиво.

– Какому?! Да вот какому!.. Не прошло и двух дней, как вернулись мы из похода туда, откуда уходили... Да-а, спасибо Сичкарю за демонов пыльных... Встречу, так обязательно почешу об ребра его кол осиновый!

– Что-то не пойму я тебя, Лад. – Глаза Седоборода блеснули зеленым. – Поход твой длился полтора года. О каких двух днях ты говоришь?.. Слушай, уважаемый, – обратился он к Комер-сану, – видать, устал Лад с дороги...

– Да какая к Чер-Тую дорога?! Какой поход? Мы вчера утром из Посада выехали, ночью круг дали и сегодня вернулись! Вот и весь поход...

– Хорош круг в полтора года! – хмыкнул Седобород. – Неужели ошибся я насчет тебя, и чары замутили разум твой?

– Ничего меня не мутило! Говорю вам, НЕ БЫЛО ПОХОДА!!!

– Не было?! А как же тогда понимать всё это? – Комер-сан отошел в угол, открыл ключиком серебряным дверцы шкафа потаенного и вытащил огромную коробку. Лад, ничего не понимая, следил за ним с чувством тревоги. Комер-сан вытряхнул содержимое коробки на стол – десятки скрюченных и мятых листов бумаги.

– Подойди.

Лад поспешно подошел к столу.

– Читай. – Комер-сан сунул ему под нос первый попавшийся листок. – Читай вслух.

– ...с дороги. Спасибо гоблину, его совет и хитрость помогли добиться желаемого. Дева Песков отпустила нас... – Лад удивленно посмотрел на Комер-сана.

Почерк узнаешь?

– Мой почерк. Только...

– Это послание мы получили два месяца спустя после вашего отбытия. Из него мы узнали, как вам удалось перехитрить старую бесовку, как выиграли у нее все секреты и еще кучу всякого барахла. В том числе голубей заговорных, голубей почтовых. С ними ты и слал нам почту каждую неделю. Вот откуда Посад знает о подвигах ваших. Да еще Седобород время от времени в водицу колодезную посматривал, узнавал о том, о чем умолчать ты хотел...

– Постойте, постойте... Это что же выходит, значит, поход состоялся?!

– Конечно.

– И мы герои?

– Точно.

– А про перемены узнали?.. Ну, чего молчите?

Комер-сан и Седобород обменялись быстрыми взглядами.

– Тут вот какое дело, Лад. В последнем письме, которое мы получили месяц назад, ты писал, что мол, всё тебе известно про перемены. Но доверять бумаге выводы свои ты не намерен. Какой-то орел повадился голубей твоих хватать. Потому, мол, приедешь и сам всё расскажешь.

– Здрасьте... – Лад опустился на табурет резной. – А откуда письмо было?

– Из Франзонии.

– Надо же, Франзония... А водица колодезная ничего подсказать не могла?

– Тут вот как дело было, – замялся Седобород. – Водица последнее время мутной была. Так что...

– Понятно, – протянул Лад. – Только дело в том, что я не был во Франзонии, никаких писем вам не писал, у Девы Песков голубей не выиграл!

– Но... как же...

– Да вот так. Одно из двух. Либо я сошел с ума, и вы мне снитесь. Либо вы все здесь спятили за ночь... Может, эпидемия какая?

Сказал Лад и сам себе удивился: откуда он слово такое знает – «эпидемия»?

– Или ты всё забыл, – проскрипел Седобород. Комер-сан закивал головой, соглашаясь с ним:

– Наверное, с вами что-то случилось в конце пути. Точно. Так и есть. Что же теперь делать, Седобород?

Лицо Комер-сана выражало вечную приветливость, во в голосе звучали тревожные нотки. Это напугало Лада. Никогда он ноток таких в голосе учителя не слышал.

– Значит, дело действительно серьезное.

– Ничего страшного, – успокоил Седобород. – Ничего серьезного в этом нет. Хотя курьез, конечно, вышел... Ха, надо же, они ничего не помнят! Вот смеху-то будет, когда...

– Постой, – остановил старика вредного Комер-сан. – Надо бы нам Ладу всё рассказать, пока не вышло чего худого.

– Стоит ли? – усмехнулся Седобород. – Вот потеха была бы... Да, о чем это я? Конечно, надо рассказать. Вот ты и начинай.

– Видишь ли, Лад, – Комер-сан уселся за стол, смахнул бумаги на пол и наполнил три бокала вином франзонским. – Как бы тебе сказать...

– Говори, как есть, – подстегнул Седобород. – Он не маленький, всё поймет.

– Сам знаю! – осерчал Комер-сан. – Не перебивай!

Лад смотрел на стариков и убеждался в том, что посетила Посад какая-то эпидемия, не иначе. С чего бы это старикам так беспокоиться?

– Сначала расскажу я тебе про твой поход. Где вы побывали, что видели, какие подвиги совершили. Всё это известно из твоих писем. Можешь потом собрать их и перечитать. Удивишься многому! Да только нужды в этом особой нету, весь Посад их читал. Люд посадский любое слово мое подтвердит... А письма... Письма можно сжечь, нечего хлам в доме разводить.

– Да не томите вы меня! – взмолился Лад. Лоб его покрылся испариной от дум тревожных, и жалость сердце кольнула – больны старики! Что же делать теперь?

– Сперва побывали вы у Девы Песков. Она сама вас нашла, когда вы помирали от жажды посреди пустыни Хасары. Так как ей вы были обязаны жизнью, она, нечисть проклятая, хотела вас при себе оставить навсегда. Но тут гоблин, Сэр Тумак то есть, посоветовал тебе вспомнить слова Сичкаря... Тут я не понимаю в чем дело. Ты что, с главной нечистью встречался перед дорогой? Неосмотрительно, да-а, неосмотрительно... Так вот, вспомнил ты что-то и предложил Деве Песков сыграть в игру, которую она еще не знала. И она согласилась. В ее-то годы!!! Больно старуха на новизну падкая оказалась... Сэр Тумак вспомнил, что довелось ему однажды присутствовать на игре, в которую играли урки одесские в Фан-Сранциско. Называлась игра та «бура». Что урки одесские в Фан-Сранциско делали, гоблин не сказал.

– А я спрашивал? – усомнился Лад, проглатывая навернувшуюся слюну. Про урок он никогда не слыхал, как, впрочем, и про город Фан-Сранциско.

– Спрашивал, – Седобород подсел к столу и выпил вина.

Лад сдерживал себя, успокаивал, но слюна, будь она неладна, мелкой пеной наползала на язык.

– Так вот, – продолжал Комер-сан, – Сэр Тумак сыграл с Девой Песков в буру и выиграл. До того игра понравилась старухе, что она тут же предложила считать итог игры недействительным, и сыграть еще раз. Справедливость ее довода была подкреплена демонстрацией дыбы, на которой растягивали какого-то демоненка, и котлом с кипящим маслом, в котором кипели неизвестные вам представители пустынной нечисти. Тогда вы признали справедливость ее претензий, и гоблин сыграл с ней еще раз... И так было шестьдесят пять раз подряд. Ушло на это три дня. И ни разу Дева Песков гоблина не обыграла. По твоим словам выходило так, что причина этого кроется в длинных волосатых руках гоблина, только почему, ни я, ни Седобород так и не поняли. За три дня вы отыграли свои жизни, свое барахло торговое, свободу смерти (не знаю, кто тебя об этом просил?!), голубей заговорных, почтовых, две телеги серебра чеканного, стол бильярдный, шило, которое в мешке не утаишь, кота в мешке, мешок пыльный, еще одно шило, которое меняется на мыло, и итайскую вазу династии Сам-Чай-Пей, за что спасибо тебе огромное.

– Почему? – удивился Лад.

– Из письма твоего следовало, что даришь ты эту вазу дивную мне, – Комер-сан позволил себе улыбнуться довольно. – Она стоит в моей спальне. Редкая вещь, красоты необычайной...

– Постой, – перебил учителя Лад. – Как же все эти вещи в Посад попали? Ведь мы только что вернулись!

– Ты всё, что попадалось вам в руки, отправлял в Посад с пыльными демонами. Они любое огромное расстояние сжимают до нескольких десятков метров. Подковы, которыми они лошадей подковывают, делают дорогу быстрее. Это связано как-то с законами физики...

– Это я знаю.

– Откуда? Ты же ничего не помнишь!

– Я помню, как мы выехали из Посада, как встретили пыльных демонов и гоблина, потом... Потом мы пили пиво, была ночь... а утром оказались около врат посадских... Значит, я всё посылал в Посад?

– Да.

– И много послал?

Лицо Комер-сана приобрело деловое выражение.

– Много. После вычетов купцам, которые обоз собирали, десятой части совету Посада, десятой части самому Посаду, одного процента мне за ученичество и после равного дележа между всеми участниками экспедиции всего оставшегося, выходит так, что стал ты одним из крупнейших купцов во всех землях посадских!

Лад дрожащей рукой схватил бокал хрустальный (очень редко Комер-сан выставлял посуду такую гостям), и одним залпом выпил содержимое. Потом оттер пот со лба.

– Правда? – спросил он у Седоборода. Тот кивнул.

– Ну дела! – Лад не мог прийти в себя. Вчера отправлялся он в поход дальний не бедным купцом, но всё же не богатым. А сегодня утром оказался богаче самых богатейших! – Мне нужно время всё это осмыслить... Что же было дальше?

– Когда?

– После Девы Песков.

– Вы отправились в Итай.

– В Итай? Почему в Итай?!

– Кроме тебя никто не знает. Известно лишь, что Дева Песков настаивала на том, чтобы вы отправились во Франзонию, главную страну Союза Приозерского. Но ты повел обоз в Итай. Там вы столкнулись с разбойниками. Это были беглые самраи. И Яром с Пустолобом доказали в битве той, что не зря Посад кормит дружину. Потом встретились вы с купцом итайским Стен Великим. Ты имел с ним долгую беседу наедине. После чего обоз тронулся во Франзонию. Из Итая ты отправил три телеги товара – шелка, бронза, семена каких-то цветов. Мы с Седобородом таких никогда не видели, хотя Седобород стар, а я сам родом из Итая. По дороге Донд дважды спасал твою жизнь от тайных заговорщиков. Кто они, почему хотели лишить тебя жизни, кто дал им такой наказ – неизвестно.

– Думаю, это были они. – Седобород дернул волос из бороды и обмотал им палец.

– Кто «они»?

– Те, кто перемены затеял. – Он многозначительно посмотрел на Комер-сана.

– Во Франзонии, – продолжал Комер-сан, – вас обвинили в неуважении к обычаям страны. Причиной тому послужил не сдержанный язык Ярома. Но Наковальня выручил. Он одержал победу в единоборстве, очень популярном во Франзонии и известном как бои без правил. Бои те полулегальные, их организацией занимаются представители людей Мафии, и Донд помог в переговорах с ними. Ставкой в бою стала ваша свобода. Против Наковальни вышел боец, известный в тех краях – Щас Вам Как Дам... Наковальне удалось уложить его лишь с третьей попытки... Донд тайно сделал ставку на Наковальню, и вы выиграли почти сто тысяч «хевро»! Деньги немалые...

– Я их тоже в Посад послал?

– Конечно. Они находятся в конторе М. Уолта... После боя того зауважали вас во Франзонии. Торговля ваша пошла в гору. Из твоих писем стало нам известно, что там тоже обеспокоены переменами грядущими, но сути всей никто не знал. Обманула вас Дева Песков, отомстила за проигрыш гоблину... Из Франзонии вы отправились на поиски могилы великого путешественника Улисса. Что вас на это подвигло, ты не сообщаешь. Единственно, о чем ты пишешь, так это о встрече с Ролоссом Кодосским. Много неприятностей доставил вам этот мерзкий тип... Думаю, шпионил он за вами... Сначала прибился к вашему обозу, затем выпил всё пиво Сэра Тумака, потом поссорил Ярома и Донда, наплел Пустолобу, что он самый гениальный полководец всех времен и народов. Это Пустолоб-то!!! После чего обозвал его, гнус презренный, генералиссимусом! И никто на него управу не мог найти. По доброте душевной ты приказал не трогать карлика. Да только он, прихвостень нечисти, выгоды стал искать собственной от вашего хорошего расположения. Так вам надоел, что вы только повода искали избавиться от него. Выручил опять-таки Наковальня. Однажды он надел на Ролосса Кодосского чан медный, который придавил карлу к земле, да так и оставил на ночь. После этого случая заскучал Ролосс с вами, а через три дня и вовсе исчез... Должен сказать тебе, Лад, что из всех врагов ваших он больше всего возмутил люд посадский. Такого зануду еще поискать надо... Могилу Улисса вы не нашли. Зато побывали в Ольбии Туманной. Именно там тебе стало известно о сути перемен. Именно в главном посаде Ольбийском – Донлоне, на родине Сэра Тумака, ты узнал, откуда они идут и что несут миру. Из Ольбии Туманной было последнее твое письмо. Вот так.

– Странно всё это. – Лад запустил ладонь в седые кудри. – О неизвестном поведал ты. Ничего подобного не знаю я. Что скажите, мудрые, о делах таких?

– А что тут говорить? – Седобород поднялся из-за стола. – Добра ты послал в Посад много, так что с этой стороны поход твой удачен был. Наука Комер-сана впрок тебе пошла. Что же касается перемен... думаю, беспамятство твое сильно связано с ними. Будем ждать.

– Чего? – не понял Лад.

– Когда пройдет амнезия.

Лад сплюнул, Комер-сан укоризненно покачал головой.

– Вот что, Лад, нам с Седобородом еще поговорить надо. А ты ступай на праздник, повеселись. Но сперва в дом свой новый загляни.

– ?!

– Это моя затея, – нехотя признал Седобород. – Подумал я, что негоже купцу богатому без собственных хором жить, вот и выстроили мастера посадские тебе дом. – Седобород закашлял и снова метнул взгляд быстрый на Комер-сана.

– Вот что, говорите всё, как есть, – не выдержал Лад. – Чую я, скрываете вы что-то. Итак, что еще меня ждет?

– Так, мелочи... – Комер-сан пригубил вино и уставился в окно резное. – Надо бы тебе зайти еще к М. Уолту, он даст тебе отчет обо всех твоих богатствах. И... – Лад с нетерпением ждал продолжения.

– И с женой своей поговори! – резко сказал Седобород. – Больно вредная она у тебя. Везде нос свой сунуть норовит! Ох, и натерпелись мы от нее!!!

– К М. Уолту зайду, а жена... Ты же знаешь, Седобород, бабы народ странный... ЖЕНА?! – Глаза Лада на лоб полезли. – КАКАЯ ЖЕНА?!!!

– В этом-то и вся загвоздка. С четвертым обозом из Франзонии послал ты в Посад девицу молодую. Она показала совету посадскому грамоту, написанную тобой, где утверждалось, что девица сия, именем Гадина, есть жена твоя по законам франзонским. Жена так жена, решили мы. Сначала я приютил ее, да только больше недели сил моих не хватило сносить характер ее вздорный! Потом Седобород пригласил ее. Но он выдержал лишь три дня.

После этого я и решил дом тебе срубить. Чтоб не видеть жену твою, значит. Надоела она всем. Смущает люд посадский, а больше всего девкам посадским головы морочит. Что одевать, а что нет, как с мужчинами себя вести, как за себя постоять. Организовала этот... как его... женский клуб! Бабы теперь там вечерами собираются, разговоры ведут странные. Уже были случаи, когда жена мужу перечила, представляешь?!

– И где такую отыскал, Лад? – прорвало Комер-сана. – В Посаде столько девиц пригожих, а тебя угораздило найти эту!

Хоть и сидел Лад на стуле, а пол вдруг рядом оказался. Грохнулся он и замер. Комер-сан и Седобород бросились к нему.

– Эх ты, мудрый, – упрекал Комер-сан Седоборода, – говорил же тебе, не стоит так сразу говорить ему обо всём.

– Не стоит, не стоит, – передразнил купца Седобород. – А что делать-то? Всё равно узнал бы. Зашел в дом, а там она! Думаешь, так лучше?

– Не знаю. Надо его в чувство привести... Поворожил бы ты над ним, что ли.

– Да не берет его ворожба. И жену его тоже, – шепотом добавил Седобород.

– Что?!

– А то. Пробовал я, да без удачи. Она кого хочешь сама заворожит!

– Может, вина ему в лицо плеснуть?

– Толку-то от твоего вина! Есть пойло мафиозное?

– Спирт? Есть.

– Водой разбавь, – предупредил Седобород, – и в рот влей!

Во рту Лада зажгло, темнота перед глазами взорвалась искрами и дыхание сперло. Лад закашлялся, открыл глаза. Седобород и Комер-сан склонились над ним.

– Чему лыбитесь? На конец приберегли самое страшное, да? Эх, мудрые... По любви хоть женился, али как?

– Али как. По расчету. Только вот по какому, никому не ведомо. Думали, ты вернешься и всё объяснишь... А тут вот как вышло...

– Да-а-а, вернулся... Лучше бы и не возвращался! Напомните, как звать-то супругу?

– Гадина.

– Милое имя... Она знает, что я вернулся? – Лад сел на полу, ноги под себя поджал и руками виски сдавил. – Что вы мне в рот влили? Горит всё!

– Водка это. Она сейчас в Посаде популярнее браги медовой. А жена твоя знает, где же ей не знать, если это именно она заставила совет посадский встречу тебе устроить. Старый Зуб и так и сяк вилял, да только она сильно прижала его, заставила раскошелиться.

– Сейчас к ней не пойду...

– Понимаю, – Седобород улыбнулся ехидно. – Ступай на площадь. Успокой разум хмелем, глядишь, и встанет всё на свои места...