Текст книги "Проект «Калевала»"

Глава 3. Последний из рода Дану

Одинокий воин в отполированной кирасе, из-под которой выпирала массивная кольчуга, вошёл под своды гигантской пещеры. Тяжёлые шаги повторялись отзвуками эха. Напряжение возрастало, воин волновался, но любопытство пока пересиливало.

«Неужели ловушка? Неужели я так легко купился на это? Галахард и Уриенс тысячу раз были правы, запрещая мне покидать замок одному… Но есть что-то сильнее разума… Сердце! И оно ведёт меня вперёд… Только бы не ошибиться!»

Рука поправила прядь тёмно-каштановых волос, схваченных золотистым обручем, признаком высшей власти. Воин был королём! Совсем юным по годам, но взрослым по поступкам.

Самый главный и самый безумный поступок он, пожалуй, совершал сейчас.

Лицо короля светилось молодостью, но выглядело уже совсем не по-мальчишески. На щеках и скулах начала пробиваться грубая щетина. Из-под густых тёмных бровей смотрели зрачки серых проникновенных глаз. Острый нос и неподвижное горизонтальное положение узких губ добавляли королю строгости и мужественности, делали ещё взрослее.

На доспехах был выгравирован золотой лев, родовой герб. Его контуры отбрасывали яркие искры, обозначая прекрасную мишень. «Додумался! Зачем послушал его? Напялил парадную кирасу!»

Воин-король всё сильнее и сильнее стал сжимать рукоять меча. Неизвестность довлела над ним…

«Что же там, впереди?»

Юноша прошёл уже три сотни ярдов, но пещера не становилась уже. Он обернулся и увидел, как в арку входа обозначают лучи полуденного солнца. С каждым шагом вперёд должно было становиться всё темнее и темнее. Однако дневной свет, вопреки всем законам природы, будто бы продолжал движение вместе с гостем загадочной обители.

Всю свою недолгую жизнь король выслушивал за спиной тихие сплетни о своём таинственном появлении на свет и необъяснимых вещах, творившихся в его ранние годы. Увы, этих ранних лет он не помнил, а уже в сознательном возрасте ничего необычного вокруг себя не замечал.

Сказки, которые могли и вдохновить, и погубить мечтательного мальчика, юного короля скорее раздражали, заставляя всё больше времени уделять любимому занятию – упражнениям с мечом. В итоге за все отрочество и юность волшебных событий с ним так и не приключилось. «Видимо, это – удел королей!» – рассуждал он совсем не по-детски, – «Мальчик-король отличается от всех остальных мальчишек тем, что, играясь с оружием, он представляет себе не битву с драконами, а схватку с вражеским войском. И из этой схватки необходимо выходить победителем; иного выхода нет, если за спиной лежит всё твоё королевство».

Жизнь его была тяжела… Король-изгнанник, король-сирота… Только названный дядя Уриенс неистово и рьяно защищал его от тех, кто пытался лишить мальчика королевского титула. «Это – сын Утера Пендрагона! Моего господина! Великого правителя земель запада! Есть ли те, кто хочет оспорить его права на престол?» – Уриенс потряхивал своим увесистым мечом. «Почему он тогда здесь, Уриенс, а не в своём Даведе?» – бывало, кто-то вступал в спор. «Придёт время, и Давед, и южные, и северные земли соберутся под его кулаком!» – Уриенс был непоколебим.

– Ты так часто упоминаешь имя моего отца… Расскажи о нём! Как он погиб? Кто моя мать? – после этих расспросов юного короля каменный Уриенс давал слабину и молча, потупив взор, уходил от ответов.

А за спиной король опять слышал: «Это мальчик – сын злой колдуньи! Он погубит всех нас!» «Нет! Ты что! Он избранник богов! Он приведёт наше королевство к славе!» «Дураки! Нет никаких богов! А всё наше королевство – замок да пара убогих деревень! Долой мальчишку, посадите нами править толковую голову!» «Да говорю же, он – избранный!» «Меченный злом он!» «Да что теперь, его в зад целовать, раз избранный да меченный?!»

Как сильно эти слова кололи сердце юного правителя! Но не сломили его! Только сделали крепче.

И сейчас, ещё не достигнув двадцатилетнего возраста, он успел окружить себя ореолом славы. Британские земли в то время были суровы и неприветливы. Лишь южные территории, занятые Римской империей, имели связь с прочими европейскими народами и вели вялую торговлю. Большая же часть острова жила по своим законам. Небольшие деревни воевали между собой за право продолжения жизни. Охота и рыбная ловля не могли досыта прокормить людей, а земледелие и скотоводство пока что не использовались повсеместно. Зато римляне научили бриттов ковать мечи и доспехи, строить замки. Жители острова быстро переняли эти науки. Теперь вокруг каждого замка рождалось новое королевство, которому присягали люди ближайших деревень. Однако, справедливости в каменных городах было мало. Правители утверждали свою власть не законом, а силой…

А молодой король решил изменить всё. «Что ж, считаете меня особенным, значит, я буду таким! Избранником богов или меченным злом, решайте сами! Но в моём королевстве будет то, чего не найдёшь в других – мир и справедливость!»

И его замок для всех окрестных земель стал оплотом правды. Иных защитников у бриттов не было… Король ввёл жёсткие законы, обязался охранять мирный быт простонародья, а также, несмотря на возраст, отстоял своё право на трон.

Люди за его спиной продолжали шептаться о том, что ему помогает колдовство. Но колдовство здесь было ни при чём… Воля и холодный разум вели короля вперёд.

Был один необычный случай… Вернее, король не сомневался, что это был лишь сон. Но сон этот вошёл в его память, словно явь.

Королю было четырнадцать лет. Он охотился вместе с Галахардом и свитой приближённых. Они ночевали в лесу. Юноша проснулся, когда было темно. Удивительно, но бдительный Галахард мирно посапывал! Костёр догорал, отбрасывая слабый свет на сонный лагерь. Тут что-то зашевелилось в кустах! Что-то светлое… белое… сияющее… И король увидел сначала голову, а потом и всё тело величественного единорога… Но вдруг налетел ветер, костёр заполыхал ярче – единорога и след простыл. Тут же проснулся Галахард. «Что случилось?!» – изумлённо выпалил он. «Всё в порядке», – успокоил король, – «Просто ветер…» Наутро он спросил Галахарда, мог ли тот ночью задремать. «Как можно! Всю ночь я охраняю тебя, мой король, не смыкая глаз!» Получалось, это был лишь сон… Но единорог был таким реальным… Даже не из сказок и легенд друидов, а живым, настоящим!

Друиды!

Король очень любил этот странный лесной народец. По возможности следил за ними, их обрядами, обычаями… Друиды-то и стали причиной появления короля под сводами пещеры исполинских размеров.

Друиды не строили домов, таких, какие строили бритты, а жили в лесу. В замке, в бриттских деревнях они появлялись редко. Все в рваных грязных одеждах, точно из древесной коры, вечно пахнущие болотом и хвоей. Король знал, что крестьяне иногда ходили к друидам за зельями, травами, врачевались у них. Поговаривали также, что друиды владеют колдовством… Потому большинство бриттов всё-таки сторонились их… Не боялись только почитатели старых богов.

Король часто задумывался о богах и их земных проповедниках… Кто-то верил в богов старых, потому что они свои. Кто-то – в богов римских, ведь если боги римские, значит, они сильнее. А тем временем, уже целые толпы жителей замка вились вокруг чёрного человека, говорившего о боге на кресте. Мол, этот бог – единственно верный, а кто не уверует в него, тому суждено полыхать в пекле… «Тоже сильный довод в пользу истинности веры!» Королю друидское верование было милее, но не потому что оно было своим, нет. Наблюдая за друидскими обрядами, он находил обряды эти какими-то простыми, естественными… Словно в них лесные люди ещё больше единились с природой.

Сам же король ни во что не верил, кроме надёжного меча и думающей головы. Его детство, прошедшее без родителей, любви и заботы, подарило ему лишь множество интриг и заговоров за спиной. Не до богов было!

Да, друиды сторонились больших поселений, но рядом с королевским замком их как раз можно было встретить. Три священные поляны расположились меньше чем в миле от каменных стен… Рассветная, закатная и полуденная. Там и свершались их чудны́е обряды. Неуклюжие пляски, песнопения, то до ужаса противные, то невероятно сладкоголосые, взывания к богам – всё это забавляло государя.

Его приближённые друидов либо побаивались, как прочие бритты, либо надсмехались над ними. Симпатий короля никто не разделял… А того так и тянуло к ним. И вот однажды он пришёл в их деревню! Лесовики жили на деревьях, в деревьях, под кореньями деревьев… Ни одного нормального дома! Старейшины приняли короля. Они сообщили, что давно заметили его интерес к их народу… Король пообещал, что друидские святыни, поляны, священные деревья он возьмёт под свою защиту, и никто более не посмеет их осквернить. Друиды приняли королевскую помощь, теперь он стал их другом и желанным гостем.

И вот, в один из дней король наблюдал за пляской, через которую воздавалась хвала одному из богов.

В этот раз друиды чествовали Бэла, бога солнца, на своей главной полуденной поляне. Король засмотрелся на зрелище. И ему почему-то почудилось, что отшельники в этот раз будто бы вкладывают все свои силы в воззвания к небожителю, точно молятся ему в последний раз.

Внезапно рука, появившаяся из пустоты, потянула правителя за рукав:

– Идём со мной! С тобой хотят говорить… – Король дёрнулся, развернулся и выхватил меч, бывший всегда при нём. В полушаге стоял мужчина ростом около четырёх футов¹⁰. Но именно мужчина, не карлик! Плечистый, коренастый, с приличным животом, огромной, коричневой, древесного цвета бородой. Он был одет в серо-зелёный балахон с капюшоном, укрывавший почти всё тело и голову, кроме лица.

– Ещё никому не удавалось подкрасться ко мне незамеченным! Кто ты? И чего ты хочешь?

– Меня зовут Прадери. Я – друид. Я хочу отвести тебя к своему владыке. Он просил меня об этом… – должного уважения к королю у странного человека явно не было, но в тот момент правителя это беспокоило меньше всего. «Что за Прадери? Откуда ты взялся?!»

– Друид? Ты не похож на них! – король указал на поляну, – И какой ещё владыка? Владыка в этом королевстве только один – я!

– Не похож… Но нельзя судить о дереве по его коре! Ведь ты видел только младших друидов. Да, они живут на деревьях и взывают к богам на молельных полянах. Но нас, друидов, много… И мы разные! – Прадери выдержал паузу, разграничив ответы на два различных вопроса. А говорил он спокойно, уверенно и как-то угрюмо, – Ты – король! И с этим никто не спорит. Но есть владыки, перед которыми преклоняются все короли…

– Кто же?

– Идём. Скоро всё станет понятно. Если будет угодно, можешь надеть лучшее убранство. Ибо подобного дня в жизни твоей больше не будет.

– Тогда не день ли это моей смерти? – испытующе спросил король.

– Зачем куда-то идти за смертью, если я настолько бесшумно могу оказаться рядом?

Правитель усмехнулся и взглядом показал друиду на острие своего меча, мол, если ты сумел бесшумно приблизиться ко мне, это ещё не победа. Но с быстротой, равной хладнокровию, в руках Прадери из-под полы балахона появились небольшой лук и стрела, которую он не глядя выпустил вверх. Король пребывал в секундном замешательстве, а к его ногам откуда-то с верхних ветвей рухнул огромный жирный фазан. Маленькая, почти игрушечная стрела пробила птичью голову, не повредив тушу. Удивление, восхищение и настороженность по отношению к незнакомцу возросли.

– Ты по-прежнему мне не доверяешь, – сказал Прадери, – Но я уже знаю, что ты пойдёшь со мной. Не стоит терять время.

– Я должен идти один?

– Да. Один.

– И я не должен никого извещать о нашей встрече?

– Можно и известить. Но ты не сделаешь этого.

Король задумался: «Безумие, чистое безумие – взять и куда-то пойти с подобным спутником!» Он, молодой, но прагматичный правитель, не мог такого допустить. «Но и ловушкой это вряд ли могло оказаться… Друид прав, он мог давно совершить убийство, но не сделал этого. Тогда какая опасность может подстерегать меня? Быть захваченным в плен с целью выкупа? Или встреча с грабителями? Сущая глупость: мелкие разбойники в окрестностях замка давно перевелись, а недруги заплатили бы за мёртвого короля гораздо больше, чем за живого», – любопытство брало верх.

И вот, первый раз в жизни король решился на столь ветреный поступок!

– Лучшее одеяние говоришь? Ну, что же! Жди меня возле этой поляны через час.

И ровно через час король вернулся, облачённый в начищенные доспехи, с позолоченным обручем, заменявшим корону на голове. Своим советникам Галахарду и Уриенсу он сообщил, что отправился в друидскую деревню, дабы посетить их главный праздник в качестве почётного гостя по просьбе местных старейшин. И Галахард, и Уриенс советовали взять с собой охрану. Когда король наотрез отказался, не стали настаивать. Они-то уж точно не считали лесовиков опасными.

А Прадери невозмутимо зашагал прямо в чащу. На ходу буркнув:

– Следуй за мной!

Король стал понимать, что смотрится в своей сверкающей броне в лесу гораздо более нелепо, чем грязные друиды, пляшущие на поляне. Воин, пусть и не в полном вооружении, ломился через тернии и вёл себя крайне неуклюже.

«Зачем? Зачем я слушаю его? Зачем следую за ним? Глупо же!» – думал он, но шёл вперёд.

Спутники продирались сквозь заросли довольно долго. Вернее, продирался, в основном, король, а Прадери уверенно шагал по лесному бездорожью, словно по гладко вымощенной дороге, минуя всякие преграды. Вдруг неожиданно дорога действительно появилась под ногами, будто бы из ниоткуда.

Только что король и друид ступали по сырому мху, усыпанному листьями, а теперь шли по ровной утрамбованной тропе. Правитель бросил взор назад. Змейка дороги ползла за ними издалека. «Как такое возможно? Ведь я совсем недавно провалился по колено в канаву, а потом получил веткой по лицу…» Прадери же продолжал невозмутимо идти вперёд. Король хотел ему задать вопрос о том, как они оказались на широкой дороге, но вдруг обнаружил, что небо потемнело, окунулось в вечерние сумерки. Хотя совсем недавно солнце парило в самой вышине.

«А вот это ли не колдовство???»

– Уже вечер? Мы же только вышли!

– Да, – коротко отрезал Прадери.

Король хотел переспросить, а на небе уже засияла луна и яркие звёзды. «Точно, колдовство! Вокруг царит колдовство!» – иного ответа не было, старые легенды, выходит, не врали. Рука по привычке схватилась за меч. «Можно попробовать убить своего странного спутника, можно пуститься бежать во весь опор назад. Но получится ли это у меня? Здесь господствуют необъяснимые силы. Пожалуй, пока что разумнее всего – покорно следовать за друидом…»

День и ночь сменили друг друга ещё одиннадцать раз, но король даже не чувствовал усталости, будто только что вышел из замка. И сна ни в одном глазу!

Однако после всей этой смены рассветов и закатов правителя стала волновать не только собственная судьба, но и судьба его королевства, в том числе оставленного замка: «Предположим, меня действительно нет уже одиннадцать дней… Меня ищут, наверняка ищут, но безрезультатно… И что будет, если приближённые решат, что поиски далее бесполезны?..»

– Долго ещё? – спросил он у Прадери.

– Нет… – как всегда кратко ответил тот. Но его нет ставило лишь смутные временные рамки. Светило солнце и шелестел бескрайний лес…

Однако друид на этот раз ответил довольно точно. Очень скоро деревья всё же расступились. Когда между ними появился просвет, король несказанно обрадовался. Открылся вид на просторные поля, посреди которых возвышался высокий изумрудный холм. У его подножия был очерчен каменными плитами огромный вход в пещеру. Причём степенное спокойствие холма никак не сочетались с грубостью и резкостью камня.

На возвышении было возведено величественное сооружение из огромных монолитов, поставленных вертикально по кругу. Сверху лежали такие же монолиты, образуя колоннаду. Внутри сооружения было несколько ворот, сооружённых из камней меньшего размера, двух вертикальных и одного лежащего на них сверху поперёк. Все глыбы были идеально отёсаны и выровнены с необычайной точностью. Всё время пока приближался к холму, король не мог оторвать взгляда от загадочной конструкции. Стал гадать, в каких целях она могла использоваться…

Когда путники подошли вплотную к подножью, где начинался вход, Прадери опять бросил короткую фразу:

– Дальше один!

Разговаривать с угрюмым спутником больше не хотелось, и король зашагал внутрь. Сначала уверенно, так, что под сводами пещеры зарокотало эхо. Потом всё осторожнее и осторожнее…

Он прошёл более полумили. Солнечная арка входа скрылась за плавным поворотом, но в пещере по-прежнему было светло, как днём. Своды сузились примерно раза в два, но проход всё равно оставался огромным. Вдруг впереди забрезжил свет, такой необычный и искрящийся, как будто в погожий, но облачный день плотную белёсую пелену рассёк прорвавшийся через неё солнечный луч. Король подумал, что тоннель через холм сквозной, и сейчас он окажется на противоположном склоне.

Но тоннель закончился, и путник, к своему удивлению, оказался не на открытом пространстве, а в зале невероятных размеров, служившим кому-то обителью. Этого кого-то король уже мог видеть. Точнее, увидел краем глаза, но вроде как боялся смотреть на него прямо. А потому стал судорожно изучать архитектуру грандиозного помещения. По гладким стенам аккуратно и равномерно стекали ручьи, образуя внизу круговой водяной ров. Из коричневатого земляного купола со всех сторон выпирали драгоценные камни, расставленные по поверхности всего свода с размеренной точностью, но просто и естественно. И нельзя было понять, живое существо это сотворило или сама природа. А ещё внутри абсолютно всё: стены, ручейки, драгоценные камни – светилось летним солнечным светом. При этом жарко внутри пещеры не было.

– Приветствую тебя, король Артур, сын короля Утера и девы Озера, король Камелота и хранитель иных королевств земель Дану!

Юный правитель, наконец, решился рассмотреть неведомое существо, заговорившее с ним. Внешне оно было похоже на человека. Но, во-первых, рост его превышал рост Артура в четыре-пять раз, во-вторых, каждой частью своего тела оно излучало солнечный свет, подобный тому, что излучала пещера. Лицо было недвижно, как будто высечено из камня. Голову охватывал венок из неведомого сплава, который не то искрился из-за украшений на нём, не то горел настоящим пламенем. Длинная борода была аккуратно расчёсана и свисала до пояса. На теле была длинная, почти до пят, белая туника с причудливыми узорами. На её рукавах, равно как и на поясе, были начертаны неизвестные символы.

– И я приветствую тебя… – Артур задумался. Он уже понимал, кто перед ним, но несколько мгновений не решался сказать это вслух – … Бэл, великий бог Солнца и живого огня!

Ещё пару часов назад наблюдая за лесовиками на поляне, он считал их обряды не более чем поверьями простонародья. Но сейчас Бэл находился перед ним! Величественный и прекрасный! Совершенно реальный! Артур преклонил колени.

– Похвально, что ты узнал меня, молодой король! Но дам тебе сразу знать, что я – не бог!

– Но…

– Встань… Я лишь показывал веками людям пути до солнца. Но не всегда мои учения принимались верно, как не всегда верно принимали и меня.

– А друиды?.. – Артур поднялся с колен.

– Те, за которыми ты любишь наблюдать – младшие. Они более близки к людям, но, однако, ещё не потеряли того учения, которое я им дал, хоть и изрядно исказили его. Высокие друиды, пульпиканы, вроде Прадери помогали мне и моему клану. Но теперь и пульпиканы, и мои собратья покоятся во сне… Прадери – последний пульпикан, в этом мы с ним похожи – последние в своих родах! – именование Прадери высоким друидом заставило Артура слегка улыбнуться, несмотря на величественность момента, – Существуют ещё и верховные друиды, пикси. Они блуждают по миру в отшельничестве, ставя своей целью поиск смысла бытия и Истины… Их тоже немного, наверное, единицы. А возможно, и не осталось вообще. Я слишком давно не выходил в мир людей…

– При этом знаешь моих родителей, которых не знал даже я! – Артур быстро смелел. У него сразу появилась уйма вопросов к Бэлу.

– Находясь здесь, можно услышать многое…

– Я тоже в детстве многое слышал… и про деву Озера тоже…

– Ты слушал сплетни и слухи, а я слушал голоса земли и солнца, воды и ветра…

– Так кто ты? Что за клан? Почему ты последний? И… – Артур осёкся.

– И? – повторил Бэл.

– И кто я?!

– Кто такой ты, я уже сказал. Ты – Артур, сын короля Утера и девы Озера, король Камелота и хранитель иных королевств земель Дану! А если тебя интересует история твоего рождения, а также истории жизней твоих матери и отца, то советую набраться терпения.

– Я готов.

Бэл выдержал паузу и заговорил:

– На своём языке я и другие, подобные мне, называли себя оуоамма, что означает живой разум. Это было ещё до появления вас, людей. Ваши же народы именовали нас по-разному, точнее не нас, а нашу тень, оставшуюся в их памяти. Лесные друиды, а потом кельты звали нас фоморами, римляне – титанами.

– Боги древности… Вы были для первых людей богами! Иначе вас не могли принимать! И ваши образы пронеслись сквозь века!

– Ты всегда был умён. Мой клан именовался кланом Дану! Имя нашему роду дала прародительница Дана, одна из самых древних фоморов…

– В старых сказаниях племя Дану сражается с племенем Фоморов…

– В этом есть доля правды. Догадаешься, кем были иные кланы?

– Разные народы поклонялись разным богам, потому что каждый ваш клан чему-то учил народ, живший рядом с ним… Римляне! У римлян ведь иные боги! Это другой клан? Так?

– Думаю, что могу не продолжать свой рассказ, ты сам всё понял!

– Подожди! Значит, ты знаешь, как на земле появились люди? – Артур уже совершенно не испытывал страха и обращался к Бэлу, будто к равному.

– Нет. Мы спали… Все до единого. Никто не знает, как долго. Но когда пробудились от Великого сна, рядом с нами уже существовали человеческие племена. Совсем дикие, не многим отличающиеся от животных… А мы… Вселенная погрузила в сон всех фоморов, когда мы достигли величайшего просветления и могущества.

– В чём же оно заключалось?

– Ты можешь достать тот голубой топаз над твоей головой? – Артур поднял голову и увидел великолепный камень, отдающий лазурной синевой. Он возвышался над ним на высоте двадцати-двадцати-пяти ярдов.

– Это невозможно, – король не успел договорить, как самоцвет выпал из земляного основания потолка и аккуратно опустился прямо в его руки, – …Для меня… – тут же поправился Артур.

– В другом месте ты бы назвал это колдовством, – из уст Бэла это звучало как утверждение, а не как вопрос.

– Я и сейчас назову это так…

– А для фомора, для оуоамма, это сродни такому же небольшому усилию, как сделать взмах рукой.

– Тогда мне даже страшно представить, к какому могуществу вы могли прийти.

– К высшему! И, пробудившись от великого сна, мы поняли, что Вселенная велит нам поделиться своими знаниями с младшими существами. Мы стали учить людей всему… Но… Я владел всеми тайнами огня, я мог напустить жар на леса, поля, даже океаны, и они обратились бы в тлен и прах. А нужно было донести до людей то, как высечь искру из кресала, дабы мне лишь разжечь свой очаг и приготовить еду…

– Ты ведь можешь двигать и солнцем!

– Нет, усмири свою фантазию, юный король! Неужели тебе непонятно? Я – не бог! Это солнце двигает мной! Я ему подчиняюсь, а не оно мне! Оуоамма берут силу Вселенной, силу Творца… Но сами мы – не творцы!

– Начинаю понимать…

– Я владел силой огня, – продолжил рассказ Бэл, – Другой – силой ветра, третий – пусть не стихиями, а внутренней силой, силой разума, духа… Но мы перестали видеть смысл в учении этому людей, те не понимали нас… «Где тогда Истина?! В чём был смысл нашего существования?» – задавались вопросом мы… Вопрошали Вселенную – она молчала! Мы хотели отыскать эту Истину, но…

– Начали войну! – неожиданно для себя выпалил Артур.

– Да! Ты опять уловил суть. Великую войну. Последнюю! Каждый клан хотел стать единственным, дабы получить абсолютную власть над миром. В какой-то момент нам показалось, что Истина там… Что ж, я сказал, мы достигли пика развития, пика могущества, а значит, вскоре должно было совершиться падение. Ты уже примерно можешь представить нашу силу… Война была разрушительной и стремительной… Горело небо, дрожала земля, чёрный дым заслонял светила. За небольшое время на земле осталось лишь девять кланов оуоамма. Девять! А на момент великого сна нас было триста шестьдесят пять…

– Как дней в году?

– Именно. Вселенная любит наделять своих детей знаковыми числами… Триста шестьдесят пять кланов и один безумец без рода и племени. Он-то и спас всех. Его звали Зораав. Он не относил себя ни к одному из кланов, всю жизнь скитался по свету и искал Истину. Ту самую, великую, от которой мы отказались, начав войну. И в самый разгар нашей войны, когда она была готова уничтожить всё живое, он нашёл Источник. Место, где был слышен голос Творца. Мы считали Творцом всю Вселенную, но оказалось, что сам Творец существует также и стоит выше неё… Из-под земли бил ключ, образуя тот самый Источник. И Творец дал Зорааву выбор: либо возможность прикоснуться к Источнику и обрести Истину, либо возможность прекратить войну и обрести для всех оуоамма бессмертие…

– Он выбрал второе… – Творец, Вселенная, Истина – эти слова не пугали Артура, ему хотелось слушать и слушать этот рассказ дальше.

– С тех пор прошло не одно тысячелетие, но я не могу понять почему! На тот момент в каждом клане оставалось по тридцать-сорок оуоамма, очень мало женщин и единицы детей… Мы явились к Зорааву и избрали его своим владыкой. Воевать нам более не хотелось. И, видимо, по велению Творца мы даже не могли сделать этого.

– Как вы поняли, что Зораав отыскал источник? И как нашли его самого? – вопросы все прибавлялись и прибавлялись.

– Я способен чувствовать любого оуоамма на любом конце земли. Слышать, видеть… И сейчас, поверь мне, я не чувствую никого, я последний…

– Зораав и девять ваших кланов… Больше никого не осталось после войны?

– Из чистых оуоамма – никого, кроме одного… Он потерял весь свой род на войне и, видимо, был где-то рядом с Зораавом, когда тот отыскал Источник. Но если бы он нашёл источник первым, то наверняка бы выбрал Истину. Впрочем, как и все мы… С того момента он запретил называть себя по имени и стал постоянным спутником Зораава. Обращались же все к нему просто – Жрец.

– Из чистых оума… оумаа…

– Говори на своём языке, ты можешь называть нас фоморами.

– Из чистых фоморов. Значит, есть кто-то ещё… нечистый?

– Вот мы и подошли к тайне твоего рождения…

– Что??? Я??? – к такому повороту событий Артур не был готов.

– Ты – человек внешне и внутренне, но внутри тебя скрыта сила Земли и сила оуоамма!

Бэл на несколько мгновений остановился, Артур молча продолжал смотреть на гиганта.

– Твоя мать – дева Озера. Она – сидхе, дух Земли. Пока духов Земли питали силы природы и их светлые дела, Творец и Вселенная поддерживали в них жизнь. Духи Земли сторонились людей, как сторонились в одно время нас. Были среди них феи – добрые существа, хранители лесов, озёр, рек. Были гоблины – существа, стремящиеся к хаосу и разрушению, но этим самым всё равно оберегающие природные святыни. Были богли – духи бесплотные. Богли могли жить в течении реки, в дуновении ветра, но не могли обрести плоть… А были баньши! Сидхе, которые могли принять облик человека… Или оуоамма… Или зверя… Любого другого живого создания. Сидхе могли явиться человеку в его плотском обличии, но если вдруг между Духом Земли и человеком возникала близость, то сидхе почти тут же погибали… Вначале обретали бестелесность, а потом затухала их божественная искра. Так Вселенная наказывала тех, кто сбивался с пути своего предназначения… Духи Земли всегда были сильны и могучи, но когда они сталкивались с тем, что люди порой называют любовью, страстью, плотским влечением – они умирали. Навсегда!

– А моя мать?

– Первая и единственная! Она не только не канула в небытие, но и понесла и родила тебя!

– А потом?..

– Потом её искра всё же угасла… Видимо, Творцу и Вселенной нужно было именно так… Несмотря на их же запреты и предначертания…

«В мире существуют оуоамма, они же фоморы! Также существуют сидхе! А я, король Артур, не человек…» – голова правителя Камелота шла кругом!

– А отец? Ты сказал, что во мне есть сила оу… фомора.

– Отец твой был сыном оуоамма и человеческой женщины… Когда-то давно, ещё до войны оуоамма Укко из погибшего позже северного клана Калевы познал человеческую женщину. Впервые! Вселенная и Творец запрещали это, но это опять же свершилось! Человеческая женщина родила сына, которого назвала Вяйнямёйнен. Клан Укко забрал ребёнка и воспитывал как оуоамма, скрыв от него его происхождение, но однажды Вяйнямёйнен его узнал…

– И тоже познал человеческую женщину, а та родила от него… И этот род продолжился…

– Да! Это Дети Вяйнямёйнена! Если рождался мальчик, ему впоследствии доставалась лучшая женщина, живущая на земле, если девочка – наоборот. Новая раса, раса высших людей, имеющих силу оуоамма. И твой отец – один из сынов Вяйнямёйнена…

– И я тоже?

– У тебя есть старший брат, он продолжает этот род. А ты – властелин трёх сил! Твой отец был не таким, как все они… Он оборвал нить, тянувшуюся тысячелетиями, встретив деву Озеру и зачав тебя… После того, как ты родился, а искра в твоей матери угасла, он отвёз тебя в свой замок, но… У Детей Вяйнямёйнена есть много приближённых, которые следят за чистотой рода. Утер был убит, а ты чудом спасся… Один мой… знакомый доставил тебя в Камелот, провозгласив королём. Почти двадцать лет ты жил под охраной меня и друидов.

– Тех… – Артур хотел сказать оборванцев, но вовремя сделал паузу.

– Они могут быть гораздо сильнее, чем ты думаешь, даже если и отошли от моих учений.

«Невероятно! Значит, не только благодаря Уриенсу и Галахарду я жив до сих пор! Друиды! Вот почему меня к ним постоянно тянуло…»

– Одного не могу понять… Приближённые Детей Вяйнямёйнена убили моего отца! Но кому служат они, если не самим Детям Вяйнямёйнена? Ведь мой отец пошёл против… Значит, против кого-то…

– Против владык! Они служат земным владыкам. Тем самым, что грезят новой расой…

– Они же не вечны, эти владыки, смертны… Зачем это нужно им?

– А вот этого мне не понять, молодой король… Я оуоамма! Фомор! Но стремлений многих людей я просто не могу постичь… Тебе же наверняка придётся встретиться с ними. Ты – отдельная ветвь! Они, владыки и твой брат, всегда будут видеть в тебе угрозу своего существования. Ты несёшь великое семя и великую силу!

– Я смогу узнать их?

– Они отличают себя этим символом… – Бэл поднял руку и в воздухе огнём начертал символ А своеобразной формы, – Это всё, что может выделить их… Иного я не знаю.