Текст книги "История Русской Церкви. В двух томах"

Земля Русская, по словам летописцев, от начала своего не видала подобного бедствия: войско прекрасное и многочисленное совершенно исчезло, народ разбежался в ужасе по лесам и болотам. Мстислав Галицкий, в первый раз в жизни потерпев поражение, в горести и ужасе уехал в Галич, где нашел страшный беспорядок, произведенный венграми и ляхами. Не чувствуя в себе прежней бодрости духа, он не только выдал дочь за королевича Андрея, но и возвел его на престол Галицкий, оставив себе одно Понизовье¹⁴. Сознавая вину свою перед зятем Даниилом Романовичем и видя неблагодарность другого зятя – венгерца, Мстислав думал снова вооружиться, привести на помощь половцев и возвратить Даниилу отцовское наследие. Но он не успел исправить зла, которое сделал. На пути в Киев, в 1228 году, Мстислав заболел и скончался в Торческе, постриженный в схиму. Тело знаменитого князя, пережившего свою воинскую славу, было отвезено в Киев и погребено в построенной им Воздвиженской церкви.

После несчастной битвы при Калке несколько лет не слышно было о татарах. Северная Русь наслаждалась миром. Великий князь Георгий Всеволодович занимался устройством Русской земли, заложил, при впадении Оки в Волгу, Нижний Новгород, посылал войска на помощь Новгороду и Пскову против ливонских немцев. К стыду своего имени, князь Ярослав Владимирович, недостойный внук святого Мстислава Храброго, был другом и союзником немцев. Он оставил по себе злую память: княжив в Пскове, поссорился с гражданами и ушел к ливонским рыцарям, вместе с ними ходил опустошать Псковские земли, прогнал от себя добродетельную супругу Евпраксию и едва ли не принял участия в убийстве ее пасынком, сыном его от немки¹⁵.

В Ростове юный Василько, сын великого князя Константина Всеволодовича, скоро стал показывать своими делами, что был вполне достоин любви отца и дяди. Вот как описывает его современник: «Он был красавец лицом, с очами светлыми и грозными; он был храбр, добр сердцем, ласков с боярами. Кто из бояр служил ему, кто ел хлеб его и пил из его чаши, тот не мог забыть его, не мог быть слугою другого князя. В нем мужество соединено было с умом и правдивость – со знанием. Он был во всем сведущ, на все способен. Это был отец и кормитель сирот, великое утешение печальным. Очи сердца его отверсты были Богом на весь церковный чин, и он был отцом для всех бедных»¹⁶. При первом появлении татар, Василько, по воле дяди своего, великого князя Георгия, ходил с ратью на помощь к южным князьям и дошел уже до Чернигова, когда узнал о жестоком поражении русского войска на берегах Калки. При княжении Василька, на Ростовскую епископию, по желанию его, был посвящен в Киеве блаженный епископ Кирилл II из архимандритов Рождественского монастыря во Владимире¹⁷.

Между тем снова поднималась гроза над Русскою землею. В глубине великой Татарии жил хан Октай, или Угдай, старший сын и преемник завоевателя Чингис-Хана. Он дал полмиллиона войска племяннику своему Батыю и велел ему идти на покорение северных берегов моря Каспийского и дальнейших стран.

В 1237 году Батый разорил столицу закамских болгар. Едва слух о том достиг русских князей, как монголы сквозь густые леса вступили в южную часть Рязанской области. Владетели Рязанские дали знать великому князю во Владимир, что пришло время крепко стать за веру и отечество; но они не дождались помощи от Георгия. Тогда старший из князей Рязанских, Юрий, послал сына своего Феодора с дарами к Батыю, который, узнав о красоте супруги Феодора Евпраксии, захотел видеть ее; но юный князь отвечал ему, что христиане не показывают жен злочестивым язычникам. Батый велел мучительно умертвить Феодора; а Евпраксия, услышав внезапно о страдальческой кончине любимого супруга, ринулась в беспамятстве из высокого терема вместе с сыном своим, младенцем Иоанном, которого держала на руках, и оба убились до смерти. Батый двинул страшную рать свою к Рязани и взял приступом город после пятидневной кровавой битвы. Князь Юрий с семейством и множество народа погибло. Варвары распинали пленников, оскверняли храмы насилием женщин и девиц, обагряли алтари кровью священников. Весь город с окрестными монастырями обратился в пепел. Несколько дней продолжались убийства. Наконец умолк вопль отчаяния, ибо уже некому было стенать и плакать.

Только одного из князей, Олега Ингваревича Красного, привели после битвы к Батыю живого, но изнемогающего от ран. Удивляясь смелости и красоте его, Батый предлагал ему свою дружбу и убеждал отречься от веры Христовой. Но когда юный князь назвал его безбожным, варвар, разъярившись, велел разнять его по суставам¹⁸. Старый князь Ингварь, возвратившись из Чернигова, где он находился во время разорения его родины, похоронил тела князя Юрия, сына своего Олега и других убиенных князей в Рязани, а над могилами князя Феодора Юрьевича с супругою и сыном поставил каменные кресты, на берегу реки Осетра, подле знаменитого храма святого Николая Заразского¹⁹.

Продолжая свой опустошительный набег, Батый близ Коломны встретил сына великого князя, Всеволода, который соединился с остатками Рязанской дружины, смело вступил в неравную битву, потерпел поражение и бежал к отцу во Владимир.

Батый в то же время сжег Москву, тогда еще ничтожный городок, перерезал жителей и пленил второго сына Георгиева – Владимира. Великий князь увидел, как опасны новые неприятели, и спешил выехать из столицы, поручив защиту ее двум сыновьям, а сам отправился собирать войска.

В праздник Сретения Господня, 2 февраля 1238 года, татары подошли к стенам Владимира. Из города стали пускать в них стрелы. «Не стреляйте!», – кричали татары, показывая на пленного князя Владимира, которого влачили они за собою, бледного, истомленного страданиями. Братья его, Всеволод и Мстислав, не могли удержаться от слез и говорили дружине: «Лучше нам умереть за святую веру, чем быть в неволе варварской. Все это навел на нас Бог за грехи наши». Неприятель поставил вокруг города стенобитные орудия, и в мясопустное воскресенье, 7 февраля, вскоре после заутрени, начался приступ. Князья Всеволод и Мстислав, мать их, княгиня Агафия, с дочерью и двумя снохами, многие вельможи собрались в соборный храм Богоматери и приняли от епископа Митрофана иноческое пострижение; все они принесли исповедь в грехах своих, причастились Святых Тайн и приготовились к смерти. Татары завладели городом и зажгли церковь; тогда епископ сказал: «Господи, простри невидимую руку Свою и приими в мире души рабов Твоих», и благословил всех на смерть неизбежную. Все бывшие в соборе²⁰ страдальчески умерли от дыма и мечей неприятельских, кроме сыновей великого князя, которые успели пробиться с дружиною за город и там пали в битве; большая часть жителей столицы убиты, немногие взяты в плен. Великий князь, получив весть о гибели своего семейства, столицы и народа, сказал с Иовом: «Так ли, Господи, угодно милосердию Твоему? Зачем я остался один?»

Благоверный Георгий под тяжестью бед не только не пал духом, но еще окреп. Удалясь в Ярославль, он взял с собою Ростовских князей с их дружинами и решился идти в глушь лесов на берега реки Сити, где тянутся болота на огромные пространства. Туда же пригласил он ополчение братьев своих, Ярослава и Святослава. Батый, взяв Владимир, отправил сильные отряды к Ярославлю, в погоню за великим князем; но Георгий решился сберегать слабые силы свои до лучшего времени. Он разбил стан свой на берегах Сити²¹ и ждал татар от Ярославля; но они, опустошив Переяславль и Кашин, напали на него со стороны Бежецкого Верха. С великим князем был брат его Святослав, со своими юрьевцами, и племянники, князья Ростовские, с их дружинами, но не было брата Ярослава с переяславцами. Открылась кровопролитная война с неприятелем многочисленным и рассвирепевшим; русские дружины, при всем мужестве, не устояли; великий князь был убит вместе с племянником, Всеволодом Константиновичем, первым князем Ярославским; почти все русское войско легло на поле сражения. Это было 4 марта 1238 года.²²

Князь Василько Ростовский, израненный, остался пленником в руках варваров. Изнуренный подвигами жестокой битвы, скорбию об отчизне и голодом, он был влачим татарами до Шеренского леса²³. Здесь он должен был вытерпеть последнюю борьбу с обольщениями славы и ужасами смерти. Татары любовались величественным его видом, знали по опыту мужество и крепость руки юного князя: они старались убедить его, чтобы он вступил к ним в службу и пристал к нечестивым их обычаям. Но напрасно обольщали его дружбою Батыя, напрасно хвалились своим воинственным счастьем. Мужественный князь не слушал их; он не хотел прикоснуться к пище и питью татар, считая их нечистыми. «О, темное царство, – сказал он, – не разлучить тебе меня со Христом моим. Он предал нас в ваши скверные руки, любя нас и даруя нам жизнь вечную. Но есть Бог, и темное царство погибнет, когда исполнится мера беззаконий его: взыщет Он кровь верных Своих». Варвары скрежетали зубами от ярости, готовые напиться кровью страдальца. А он молился вслух: «Господи, Ты знаешь тайны сердца моего, знаешь все нечистоты мои; очисти меня от грехов моих». Он молился за себя, за малолетних сыновей своих, Бориса и Глеба, за всех братьев-христиан; он благодарил Бога, что в цвете лет умирает мучеником и память о нем не будет бесславною. Варвары много мучили неустрашимого князя, свирепо умертвили его и бросили в лесу Шеренском.

Между тем Ростовский епископ Кирилл, возвращаясь из Белозерской страны, куда он удалился он татар, проходил по берегам реки Ситиив куче мертвых тел отыскал обезглавленное тело святого великого князя Георгия. Он узнал его по княжескому одеянию, взял с благоговением священные останки, привез в Ростов и, с великою честию совершив надгробное служение, положил в Ростовском соборе²⁴; туда же привезли тело святого Василька, найденное в лесу Шеренском²⁵. Вдовствующая супруга его, княгиня Мария, дочь святого князя Михаила Черниговского, дети, епископ Кирилл и весь народ Ростовский встретили с горьким плачем тело любимого князя и погребли его под сводами соборного храма²⁶.

Полчища татар с берегов Сити устремились к Новгороду; взяли Волок-Ламский, Тверь, Торжок, не давая никому пощады. Уже Батый был в 100 верстах от Новгорода, где плоды долговременной торговли обещали ему богатую добычу; но вдруг, испуганный непроходимыми лесами и болотами этого края, обратился назад к Козельску, который осмелился сопротивляться и выдержал семинедельную осаду. Наконец татары завладели Козельском, умертвили всех жителей и прозвали Козельск «злым» городом. Князь Козельский, младенец, из племени князей Черниговских, пропал без вести: говорили, что он утонул в крови.

Отдельные отряды татар по завоевании Владимира рассеялись по великому княжению, завладели, в течение одного месяца, четырнадцатью городами, в том числе Ростовом, Ярославлем, Галичем, Дмитровым, Переяславлем, Юрьевым. «Головы жителей, по словам летописца, падали на землю, как трава скошенная». Один из этих отрядов (вероятно из-под Козельска) приступал к Смоленску, где прославился доблестными подвигами святой мученик Меркурий²⁷.

Батый, как бы утомленный убийствами и разрушением, удалился в землю Половецкую, на берега Дона. Ярослав Всеволодович, брат святого великого князя Георгия, в надежде, что буря миновала, спешил из Киева во Владимир – принять достоинство великого князя и господствовать над развалинами и трупами.

На юге России продолжалась борьба между князьями, которые не приняли участия в бедствиях северной Руси, издали смотрели на них равнодушно, помышляя единственно о выгодах своего властолюбия. Михаил Черниговский, заняв Киев, посадил в Галиче сына своего Ростислава; но Даниил Галицкий успел завладеть без битвы своим родовым княжением. Галичане, по выражению летописца, «стремились к Даниилу, как пчелы к матке или как жаждущие к источнику водному». Но приближалась уже кара Божия и южной Руси. Покорив совершенно половцев, толпы Батыевы снова явились в пределах России: опустошили Переяславль-южный и Чернигов на пути к Киеву.

Батый давно слышал о Киеве, о церковных сокровищах древней столицы и о богатстве людей торговых. Михаил Черниговский, княживший тогда в Киеве, удалился в Венгрию. Смелый Даниил Галицкий занял Киев; но и он видел невозможность обороны столицы с малочисленною дружиною и решился искать помощи у короля венгерского, поручив оборону Киева опытному и храброму боярину Димитрию.

Несметная рать Батыя со всех сторон облегла Киев; стенобитные орудия действовали день и ночь. Татары разбили стены и ворвались в город. Но Димитрий не знал страха. Он отступил с киевлянами к церкви Десятинной, ночью укрепил ее тыном и на другой день снова оборонялся. Варвары достигли храма Богоматери, но устлали путь своими трупами; они схватили мужественного Димитрия и привели к Батыю, который, удивляясь его храбрости, даровал ему жизнь.

Варвары несколько дней торжествовали победу ужасами разрушения. Они ограбили дома жителей и великолепные храмы, разрушили до основания церковь Десятинную – первое здание греческого зодчества в России, похитили все сокровища Печерской обители, сняли с главы Великой церкви златокованый крест, разломали ее до самых окон, вместе с кельями и стенами монастырскими. Пещеры со святынею мощей были закладены и скрыты от варваров²⁸.

Гибель России совершилась. Князья, которые не жалели Отчизны в кровавых междоусобиях, заботясь только о личной прибыли или о первенстве и власти, теперь все поравнялись: все сделались рабами варваров. Исчезла самобытность государства, исчезли начатки просвещения, успехи промышленности и торговли, разрушены города, храмы и обители иноческие. Словом, погибло все земное, все временное, все дела рук человеческих. Уцелело только то, что вечно и неизменно: святая вера Христова, Церковь Православная, которой, по обетованию Спасителя, не одолеет и самый ад. Она одна уцелела между развалинами, горела и не сгорела, подобно купине, прохлаждаемая росою Любви Небесной. Она очищалась, как золото в горниле страданий, возвышалась незыблемо, как каменный утес посреди бурь океана. Только на этот утес могла опереться Русь, когда наступил светлый день воскресения ее из могилы!

Примечания

1 Княгиня Мария скончалась 19 марта 1206 года, приняв пострижение перед смертию. Гробница ее находится в церкви основанного ею девичьего монастыря во Владимире, где она приняла иноческое пострижение пред кончиною.

2 По словам современного писателя Никиты Хониата, крестоносцы нашли столько серебра, золота и разных драгоценностей в домах цареградских жителей, что из бедняков вдруг сделались богачами. В храме Святой Софии крестоносцы изрубили на части и разделили между собой святой престол, слитый из золота с драгоценными каменьями, сорвали все украшения, захватили священные сосуды и утварь. Они навьючивали сокровища в храме и поднимали ударами копий вьючных животных, когда они скользили и падали на мраморном помосте: кровь животных и другие нечистоты оскверняли святилище. Развратная женщина пела непристойные песни и плясала на горнем месте.

3 Нигде не было столько святынь, как в столице Православия восточного. В числе своих сокровищ Церковь Константинопольская имела Крест из животворящего древа, терновый венец Спасителя, много мощей мучеников и других угодников Божиих; почти все эти святыни были расхищены латинскими аббатами и монахами. Так, в Рим перенесены были – терновый венец, мощи великих святителей Григория Богослова и Иоанна Златоуста; в Амальфи – мощи святого апостола Андрея, в Венецию – мощи святой царицы Елены и святого Иоанна Милостивого; в Париж – части животворящего древа, ризы Богородицы и главы Иоанна Крестителя.

4 Успенский собор в Ростове, существующий доныне, достроен и освящен уже по кончине Константина, при сыне его, святом князе Васильке Ростовском. По своему зодчеству этот храм принадлежит к числу великолепнейших древних зданий в России («Святыни и древности Ростова», изд. 3-е, с. 27–45).

5 Мощи блаженного епископа Симона были погребены во Владимирском Успенском соборе, а впоследствии перенесены в Киев, в пещеру преподобного Антония, где и ныне почивают.

6 Великий князь Константин Всеволодович скончался 2 февраля 1219 года во Владимире и был погребен в соборе, в приделе святого князя Глеба Андреевича, у южных дверей алтаря.

7 Князь Юрий Владимирович Муромский был внуком Святослава Рязанского, а этот последний был правнуком Ярослава Великого от четвертого сына его Святослава.

8 Мощи святого князя Петра и княгини Февронии почивают под спудом в одной раке, в Муромском соборном храме. Празднование памяти их установлено на Соборе 1547 г.

9 В двух верстах от Новгорода, в древней Петропавловской церкви на Синичьей горе, где прежде был женский монастырь, почивают под спудом мощи преподобной инокини Харитины, княжны литовской и настоятельницы Петропавловской обители. Некоторые полагают, что она была обрученною невестой святого князя Феодора.

10 Новгородский летописец пишет: «Преставися князь Феодор, сын Ярославль вящьший, и положен бысть в монастырь святаго Георгия, и еще млад, и кто не пожалует сего? Сватба пристроена, меды изварены, невеста приведена, князи позвани, и бысть в веселия место плач и сетование за грехи наши».

11 Местночтимая в Новгороде блаженная княгиня Феодосия Мстиславовна, дочь Мстислава Удалого, супруга великого князя Ярослава Всеволодовича, мать девяти сыновей, в числе которых были двое святых – Феодор и Александр Невский, в конце жизни постриглась под именем Евфросинии и скончалась 4 мая 1244 года. Гробница ее – в соборной церкви Юрьева монастыря близ Новгорода.

12 В 1614 году, когда Новгород был во власти шведов, гроб святого князя Феодора был вынут из земли и открыт наглыми солдатами шведскими. Митрополит Новгородский Исидор перенес гроб в Софийский собор, причем мощи девственного князя не только оказались нетленными, но источали исцеления. Они почивают открыто, в серебряной раке, при входе в Предтеченский придел Софийского собора.

13 Ныне река Килипа, близ Мариуполя.

14 Юго-восточный край Галиции, часть нынешней Подольской губернии.

15 Святая княгиня-инокиня Евпраксия, в мире Евфросиния, дочь Полоцкого князя Рогвольда Борисовича, супруга князя Ярослава Псковского, отвергнутая мужем, который ушел к рыцарям и женился на немке, построила в Пскове Предтеченский храм, сохранившийся доныне, и при нем основала девичий монастырь. Там она постриглась и была настоятельницей. Приглашенная для свидания с мужем в ливонский городок Одемпе (Медвежья голова), она была там убита 8 мая 1243 года злым пасынком. Мощи ее были привезены во Псков и погребены в построенной ею церкви, а чрез несколько дней совершилось чудо: от иконы Спасителя, стоящей над гробницею убиенной княгини, текло миро в течение 12 дней. Эта чудотворная икона и теперь стоит на том же месте. Надпись о чуде вырезана на древнем подсвечнике и на камне, вделанном в стену церкви. Блаженная Евпраксия изображена на древней иконе в молитвенном положении пред Иоанном Предтечею и апостолом Андреем. (Святыни и древности Пскова, с. 70).

16 Собрание летописей, Ч. 1, с. 191.

17 Епископ Ростовский, Кирилл II, по выражению летописца – «блаженный, учительный, истинный пастырь, пасый люди Ростовския с кротостию», был посвящен в 1231 году и скончался 21 мая 1262 года. По всей вероятности, ему принадлежит, известное в рукописях, «Поучение попам». (Прибавление к Творениям Святых Отцов за 1843, с. 426 и 427).

18 В древних рукописных святцах, известных под названием «Книга, глаголемая описание о российских святых», помещены в числе святых князья Рязанские: Роман Ольгович, Олег Красный и Феодор Юрьевич с супругою Евпраксией и младенцем Иоанном.

19 Этот храм воздвигнут князем Феодором Юрьевичем для чудотворной иконы святителя Николая, принесенной в землю Рязанскую в 1224 году. Перед тем князь Феодор видел во сне святителя Николая, который сказал ему, что невидимо сопутствует иконе своей, приближающейся к его уделу, и обещал испросить у Господа венец Небесного Царствия ему, жене его и сыну. Впоследствии юный князь женился на Евпраксии, «девице от царского рода» (вероятно, из рода императоров Византийских) и имел от нее сына Иоанна. Место, где Евпраксия убилась с младенцем, прозвано Зараз (убой). Здесь после возник город Зарайск.

20 В тех же древних святцах помещены между святыми: святитель Митрофан, князья Владимир, Всеволод и Мстислав Георгиевичи, мать их, великая княгиня Агафия с снохами Мариею и Христиною и дочерью княжною Феодорою.

21 Село Станилово с валами и окопами остается памятником Георгиева стана. Оно находится в Моложском уезде Ярославской губернии, на берегу реки Сити, которая вытекает в Бежецком уезде из огромной топи и впадает в реку Мологу, в 40 верстах от впадения сей последней в Волгу.

22 Хотя в «Степенной книге» мученическая кончина святого князя Георгия показана 4 февраля и память его совершается в тот же день, но здесь очевидная ошибка, потому что весть о взятии Владимира дошла к великому князю в исходе февраля (Никоновская летопись, 376). Битва на Сити не могла быть ранее 4 марта.

23 Шеренский лес известен и ныне, в 25 верстах от Кашина и 38 от Колязина. Здесь был позднее Шеренский монастырь, конечно, в память страдальческих подвигов князя-мученика, а ныне село Шеренское, при реке Шеренке, в лесной стороне («Русские святые» март). Проф. Соловьев указывает этот лес близ Козельска. Но здесь епископу Кириллу вовсе было не по дороге проходить с Белоозера.

24 Голова великого князя Георгия отыскана после и положена в гроб его. На втором году после кончины тело страдальца веры и Отчизны перенесено было во Владимир. Тогда увидели невиданное чудо: святая глава прильнула к святому телу, так что не осталось и следа отсечения. Мощи святого великого князя почивают открыто, во Владимирском соборе, в серебряной раке, устроенной в 1645 году, по обещанию, Патриархом Иосифом.

25 Тело Василька, брошенное в лесу, узнала одна женщина и сказала о том богобоязненному человеку, поповичу Адриану, который взял тело и скрыл до времени в тайном месте.

26 Мощи святого князя Василия Константиновича погребены в княжеской усыпальнице под сводами алтаря Ростовского соборного храма. Они почивают в средине усыпальницы, под самым престолом. Теперь нет входа в усыпальницу, но старожилы ростовские еще помнят, что прежде была дверь туда из придела святого Леонтия.

27 В «Русском Временнике» повествуется: во время приступа татар к Смоленску был там православный и благородный римлянин Меркурий. Он слышал глас от чудотворной иконы Богоматери, повелевшей ему выйти на единоборство с татарином-исполином, который наводил собою страх на Смоленскую рать. Меркурий победил этого богатыря и убил его. Потом вышел ночью на Долгий мост и перебил множество татар. Утомившись, он заснул, и татарин отрубил ему сонному голову. Не одолев города, татары отступили. Мощи святого Меркурия почивают под спудом в Смоленском Успенском соборе; тяжелый железный шишак и копье святого витязя висят над его гробницею.

28 Повествуют, что иноки Печерские укрылись в лесах и собирались на молитву в один малый придел, уцелевший среди развалин монастыря. (Карамзин Н.М. История Государства Российского ч. IV).