Текст книги "Небесный замысел любви. Фантом любви. Книга третья"

Потом у свекрови обнаружилась пачка фальшивых денег, Сергей в психозе вновь позвонил Миле и рассказал об этом, спрашивая, что делать. Мила вновь направила его обратиться в полицию. Вновь завели уголовное дело. Но так дело никуда и не пошло. Полицейские, увидев, неадекватность двух стариков – одной 90 лет, другому шел седьмой десяток, видимо ничего не стали делать.

В декабре 2017 муж позвонил Миле и закричал: «Приходи, мать свалилась, лежит на полу несколько часов, я не могу ее поднять».

– Сергей, ты же знаешь мне с моими оперированными глазами нельзя поднимать больше двух килограмм. Я не смогу её поднять.

– Ну значит пусть лежит, она уже мокрая там.

– Да ты что, как же так можно? Позови соседей, вежливо попроси их помочь, только не кричи, объясни им ситуацию со старой женщиной. Иди, потом мне доложишь результат.

– Хорошо, позвоню.

Потом он позвонил, сообщил, что соседи помогли и подняли ее. Часто приезжала Оля с мужем и внуком, перестилала кровать бабушке, убирались, пылесосили, выносили мусор, ходили за продуктами, но они жили в Подмосковье, работали по сменам, а все остальное время свекровь и Сергей были под телефонным контролем Милы. Когда Оля с мужем работали, помогал сын, приходил к ним, делал все, что они просили, но в основном они не разговаривали, сын быстро делал все молча и уходил. Последние два месяца перед смертью свекрови Сергей звонил Миле в три часа ночи, в пять часов утра и кричал одно и тоже: «Приходи, она свалилась…»

Мила быстро направляла сына, и он побежал к ним, поднимал бабушку, уходил.

В тот вечер произошло все так же, как и раньше, Сергей позвонил Миле: «Она опять свалилась, я даже не знаю сколько она так лежит, приходи».

Сын пошел к ним, оттуда позвонил Миле: «Мам, сегодня я не могу её поднять, она такая тяжелая и совсем плохая. Что делать?»

– Вызывай скорую и дождись их. Если что, звони.

Приехала скорая, свекровь забрали. Через несколько часов позвонили сыну и сказали, что она умерла, на 91 году.

Денег у Сергея на похороны не было, так он сказал Миле и попросил, чтобы она заняла ему, пообещал в начале следующего месяца отдать с пенсии. Его пенсия была в 2.5 раза больше, чем у Милы. Она не поверила ему и тогда он передал дочери в залог его обещанного слова свою банковскую пенсионную карту, просил, чтобы она сама сняла его пенсию, часть денег взяла на погашение долга за похороны, вторую половину принесла ему на проживание. Так и договорились.

На похороны Мила заняла деньги, подробно записывала все шаги оплаты похорон, чтобы потом отчитаться перед мужем, зная их прирожденную черту жадности. Все хлопоты по организации похорон легли на Олю с ее мужем и сына под руководством Милы, все действия согласовывали с ней. Сергей был относительно спокоен, но не соображал, во всем советовался с Милой.

Похоронили.

Наступил день его пенсии, Мила пошла снимать его пенсию, как договаривались, но обнаружила, что его карта заблокирована. Дочь позвонила отцу, спросила в чем дело, отец сердито ответил, что никаких денег за похороны в не получите. Он не стал слушать никаких объяснений дочери, был категоричен и агрессивен.

Мила была в недоумении от такого его неожиданного поворота в поведении и через несколько дней с семьей пошла к Сергею.

– Сергей, в чем дело? Мы с тобой договаривались, ты просил занять деньги тебе на похороны твоей матери. Я заняла тебе, ты же обещал вернуть часть долга в течении двух-трех месяцев, а сам заблокировал карточку. Как это понимать?

– А так и понимай, денег ты не получишь никаких. Ты у меня выкрала мою карту, я не дурак и сразу ее заблокировал.

– Ты чего несешь? Я даже не была у тебя в квартире. Ты сам ее передал мне через Олю.

– Я ничего не передавал, не держи меня за дурака. Все, разговор окончен.

– Пап, ты чего? Ты же сам мне передал карточку и просил ее передать маме.

– Она её у меня выцыганила! – закричал он.

Слово за слово и понеслась грозная черная буря и была она в основном направлена на жену. Сергей был настолько агрессивен против нее, что даже замахнулся и хотел ударить Милу, помешала дочь. Сын с зятем, не желая слушать его очередные крики, сразу ушли. Мила с дочерью пытались его успокоить, но это было невозможно, его агрессия, особенно против Милы, нарастала.

В итоге Сергей вызвал полицию, обвинив Милу и всю семью в том, что они все пришли на его территорию – его частную собственность, ограбили его, украли 3 миллиона рублей, вынесли все золото, и много вещей. Пришла двое полицейских, Мила с дочерью спокойно сами показали свои сумки и ушли. Сергей написал заявление в полицию на жену и всю свою семью. Завели уголовное дело на Милу, как на главаря и руководителя ограбления. Муж «отблагодарил» жену и детей за всё.

И опять Миле пришлось с сыном писать объяснительные, давать показания, логически объяснять цепочку событий, произошедших с мужем следователю, что она не была у мужа больше десяти лет в этой квартире, что они вместе не живут уже 13 лет… За недостаточностью улик и отсутствием состава преступления дело было закрыто. Деньги за похороны своей матери, которая его любила всю жизнь, Сергей так и не отдал. Долг покрывали дочь и сын. Больше Мила не общалась с мужем.

Вот так закончилась история горделивой свекрови с не любимой всю жизнь невесткой и любимым всю жизнь единственным сыном.

«Секрет покоя в этой жизни в наипростейшей из идей: «Не принимайте близко к сердцу больных на голову людей».

Глава 6. Работа, как спасение

То, что предначертано тебе,

не возьмет Никто.

Мила с юности желала работать только с книгами, она проработала в библиотеках шесть лет и жизнь повернула её деятельность в другое направление, в систему образования, что было не её, но она проработала в этой системе более тридцати лет при рабочем стаже сорок два года.

После декретного отпуска, через год, после рождения дочки, свёкр устроил ее музыкальным руководителем в детский сад около дома, другого выхода не было, устроить ребенка в детский сад было трудно. Заведующая детским садом при беседе со свекром, узнав, что мама ребенка имеет музыкальное образование, сразу предложила прийти работать музыкальным руководителем на время декретного отпуска основного работника и тогда она возьмет внучку в детский сад. Пройдя прослушивание в Московском городском методическом кабинете, Миле выдали справку, что она может работать музыкальным руководителем. Проработав шесть лет музыкальным руководителем и немного в РОНО, она проработала в должности методиста год и была назначена против её желания на должность заведующей детским садом.

С 1983 года она работала на руководящей должности и сколько бы раз, а это было несколько раз, она не подавала бы заявление об уходе, её не отпускало начальство. И в этом, наверное, была её ошибка, ей не нравилось работать в системе образования, душа не лежала, и система ей за это потом отомстила.

И в этом был парадокс: ей не нравилось работать в этой системе, но она проработала там долгие годы, потому что она всегда работала увлеченно, добросовестно, ответственно и это видели её руководители и ценили в ней эти качества.

Ей везло с ее руководителями, но она всегда удивлялась почему они выделяли её из многих людей, ее сослуживцев. Ее выделяли среди заведующих, а их в районе было около двух сот человек. Потом ее заметила директор педагогичного колледжа и пригласила, вернее просто уговорила, ее работать в колледже преподавать, это было через три года работы заведующей. Мила, работая увлеченно, тогда зажгла педагогическую молодежь своего коллектива участвовать в городском конкурсе «Зеленый огонек» и заняла первое место в районе и потом второе место по Москве, к ней приехала съёмочная группа центрального телевидения, у нее взяли интервью и показали по каналу Россия.

После этого репортажа ей позвонила директор педагогического колледжа и пригласила поработать с молодежью в роли преподавателя. Миле это было интересно, к тому же за три года она устала от хозяйственных дел, которые лежали на плечах заведующей не маленького учреждения, подумав, она согласилась.

Она дала согласие и подала заявление об уходе, но к её удивлению Милу не отпустили – не подписали заявление об уходе. И началась непонятная история вокруг неё, которую Мила не понимала, ей сказали, чтобы она сама искала себе замену на должность заведующей. Она предложила две кандидатуры из своего коллектива, но эти кандидатуры были руководством РОНО отклонены. Перебрав всех своих знакомых, по совету своей знакомой, которую она считала своей хорошей приятельницей, проживавшей тогда в Польше, Мила нашла кандидатуру. Светлана, так звали приятельницу, посоветовала Миле свою подругу, бывшего музыкального руководителя, мечтавшей стать заведующей, но ей почему-то не ставили на эту должность. Подругу звали тоже Людмила. Мила позвонила ей и предложила ей своё место, женщина сразу дала согласие, но рассказала, что она была уже на собеседовании в РОНО и ей отказали. Мила успокоила её, сказав, что этот вопрос она уладит, скажет, что они давно знакомы и что Мила ручается за неё. Людмила обрадовалась, заверила Милу, что будет стараться работать и, что не подведёт её, потому что быть руководителем – это её давняя мечта. Так и порешили. Заведующей дошкольного отдела РОНО не понравилась кандидатура и она вновь её отклонила.

А Милу уговаривала директор колледжа, постоянно ей звонила. В итоге директор колледжа подключила исполком партии, чтобы Милу отпустили в порядке перевода на работу в колледж. Это подействовало и начальника РОНО, жёстко поговорив с заведующей дошкольного отдела, подписал приказ о переводе Милы в колледж. Получился межведомственный конфликт, который потом отразился на Миле кучей сплетен о ней, как в колледже, так и в её коллективе.

Заведующая дошкольным отделом, получив серьёзный «втык» от начальника, не простила этого Миле и этот неприятный инцидент долго преследовал её в служебных отношениях. Заведующая отделом была умная, но очень горделивая женщина и хорошо попортила Миле нервы на протяжении нескольких лет за то, что она пошла против неё. А ведь Мила просила всего лишь подписать заявление по собственному желанию и всё, не предпринимая никаких действий, и уже была согласна передумать, когда её не отпускали. Но в неё просто «вцепилась» директор колледжа, желавшая, чтобы Мила работала у неё в колледже начальником отдела кадров с преподаванием. Почему? Мила не знала.

На жизненном пути Милы директор колледжа сыграла важную роль в становлении её, как грамотного, ответственного руководителя. Она в последствии много лет курировала её деятельность руководителя образовательного учреждения и помогала Миле, ценя её качества порядочного и очень ответственного человека. Вот так репортаж по центральному телевидению сыграл важную роль в жизни Милы.

Итак, через несколько месяцев борьбы Мила перешла работать в педагогический колледж. Через год ее перевели на должность заведующей отделением, с часами преподавателя спец. дисциплин.

Коллектив колледжа был большой, 185 человек, директор была грамотной, деловой женщиной, депутатом и много ответственно работала сама и ее окружению тоже приходилось много работать.

Работа Миле нравилась, но у нее было двое детей и она крутилась как белка, по ночам готовилась еще к лекциям. Вскоре директор, видя ее трудоспособность, порядочность и честность поставила ее в резерв заместителей директора колледжа. Миле предстояло пройти собеседование в Департаменте образования Москвы, она прошла его успешно на радость ее директора. Их отношения постепенно переходили из отношений директор – подчиненный в теплые, дружеские, хотя разница в возрасте была более пятнадцати лет. Ее поставили в резерв заместителей директоров колледжа. Ей было это приятно, но для нее это было не важно, так как она вовсе не стремилась к повышению, уставала, а нагрузка заместителя была еще больше, да и претендентов на эту должность в коллективе было достаточно. Мужу не нравилось столь быстрый рост ее карьеры, зарабатывать Миле стала на уровне с мужем.

Там случилось значимое мистическое событие в жизни Милы.

В тот день, 8 марта 1991 года, у них дома были в гостях друзья мужа. Посидели, отдохнули, посмеялись, гости ушли. Мила выпила с мужем по бокалу шампанского, остатки, начала собирать со стола. Через 15 минут ей стало плохо, появилась тошнота, потом началась рвота, состояние стремительно ухудшалось, начался озноб… муж вызвал скорую.

Её привезли в городскую больницу уже с сильной рвотой, которая не прекращалась. Уколы не помогли, прочистили желудок, рвота не прекращалась… началось лечение: капельницы, уколы, клизмы, ничего не помогало. Прошло две недели, состояние ухудшалось, она начала терять сознание, врачи не понимали, что с ней происходит. Мила не могла ничего есть, даже пить, организм все отторгал. Врачи решили делать операцию, возможно камень спрятался в почке, так они сказали мужу и сестрам.

Она в операционной… страха не было, ей было всё равно, врачи внимательны, вежливо с ней разговаривают… наркоз….

И вот она стремительно летит в тоннеле, вылетает в Небосвод. Бледно-голубое все, наступает тихое блаженство, она видит, осознавая, ясно все… это НЕЧТО бело-голубое, родное – Душа приближается ЕГО, Грант с братом и отцом его. Она в недоумении… потом кричит: «Грант! Я здесь!» – она видит: он рвется к ней… в восхищении устремляется к нему, тут яркий луч неожиданно дорогу преграждает ей. И чей-то тихий голос говорит: «Тебе нельзя туда, еще земную программу не выполнила. Ты детям нужна, всем помогай, время придет, встретитесь снова, возвращаться пора».

Не понимая чей голос говорит, не видит никого и только видит их сквозь этот светлый луч. Она в недоумении смотрела на нечто бело-голубое, теплое, очень любимое и такое родное. – «Что это такое? Там Грант и брат его – Юра, отец его, я чувствую это и точно знаю – это они», – подумала она. Она вновь кричит им, видит: душа Гранта рвётся к ней, но его удерживают две рядом находящиеся души.

Тут невидимая сила назад ее толкает сильно, и вновь она летит. Летит с огромной скоростью по черному тоннелю и вылетает в операционную опять… Летит и все четко осознает, нет страха, ясно помнит все, что только, что видела и слышала.

И слышит громкий крик врачей: «Мы ее теряем! Нет пульса… разряд… еще разряд».

Она, ничего не понимая, летит и думает: «Грант! Где Грант? К нему хочу, к нему!» – Невидимая сила толкнула ее к операционному столу, и она услышала радостные голоса врачей: «Слава Богу! Вернулась… ты так нас напугала, ты где была? Рассказывай нам все…»

В недоумении глаза открыла, смотрит на врачей и тихо говорит: «Где Грант? Где он, я видела его»…

После операции её состояние не менялось, высокая температура, рвота, операция не помогла. Разрезали хорошо, шов потом был большой, грубый, но камня не оказалось… рвота продолжалась. Больные по палате, прониклись к ней большим сочувствием, видя ее страдания. Студенты ее отделения, пришедшие ее навестить, даже не узнали ее, так она изменилась. Ходить в туалет одна она уже не могла, ее качало, ее провожали больные по палате. Когда к ней пришли навестить студенты колледжа с её отделения, они просто её не узнали, так она изменилась за короткое время пребывания в больницу. Студенты были просто поражены.

Как-то в выходные к ней пришла свекровь, увидев Милу, она нахмурилась и покачала головой: «Как же ты плохо выглядишь, похудела. А я не верила сыну, когда он говорил о твоем плохом состоянии. Ну надо же, как тебя свалило. Я вот тебе здесь принесла вкусненького, поешь…»

И как муж не объяснял матери, что Мила не ест уже ничего несколько недель, свекровь заставила всё-таки её поесть и тут же началась страшная рвота, такая, что все в палате закричали на свекровь и побежали за врачами. Милу просто выворачивало наружу, и она потеряла сознание.

Свекровь, забрав быстро свои сумки, в коридоре сказала сыну: «Сынок, вот, что я тебе скажу, она уже не жилец на свете, – вздохнула, высморкалась в носовой платок, – крепись, что поделаешь, такая у неё судьба».

Сын, расширив глаза, зло произнес: «Ты что несёшь, прикуси язык. Это кризис был. Она выздоровеет… – подумав, добавил, – зачем ты в неё впихнула свою жратву? Тебе же все говорили, что не надо этого делать, она же не ест уже давно, она на капельницах, а ты в неё впихнула с упорством твою колбасу. Это ты спровоцировала этот приступ…»

– Я же хотела, как лучше, она так похудела и синяя совсем, да она и съела-то маленький кусочек, колбаска вкусная, свежая, молочная, хочешь, сам попробуй, – полезла в сумку.

– Как лучше? Тебе Люда говорила, что не хочет, женщины по палате тебе все говорили, чтобы ты от неё отстала, нет, тебе всегда надо настоять на своем… настояла… сделала лучше?

– Не смей со мной так разговаривать. Я твоя мать! Сам разбирайся со своей женой и своими детьми. Я тебе сказала, что она уже не жилец на этом свете. Я фармацевт и знаю, что говорю. Я посмотрю, что ты будешь делать один с двумя детьми, а я тебе говорила, сколько раз говорила, не женись на ней…

– Хватит! Замолчи! Слушать тебя не хочу! – закричал сын.

– Мать не хочешь слушать? Живи как знаешь! Больше не приду.

– И не надо, тебя сюда никто на звал! – отвернулся к окну, сжал кулаки, на глазах навернулись слезы,

Милу увезли на каталке, врачи на ходу зло произнесли: «Вы что это специально сделали?»

Муж, сжав скулы, ушёл, потом через некоторое время вернулся, выпивши, ворвался разъяренный к дежурному врачу, наставил на него пистолет: «Застрелю! Сволочи, что вы делаете с моей женой? Почему ей становится всё хуже, она уже месяц у вас лежит», – орал он.

Уставший врач, посмотрел жестко на него, перевел взгляд на дуло пистолета и спокойно произнес: «Стреляй, если считаешь, что это ей поможет! Я не знаю, что происходит с твоей женой. Мы впервые с таким встречаемся, сами голову сломали, что с ней такое, ничего не помогает, – потом перешел на крик. – Ты что думаешь, мы бездушные люди и нам все равно?»

Что дальше было, муж помнил с трудом, только это он запомнил и потом сам рассказывал Миле несколько раз. Закончилось тем, что они оба напились, ему вызвали такси и совершенно пьяный он в ночь вернулся домой.

А Миле в ту ночь, когда её привезли назад в палату, приснился сон: она видит себя, лежащей на кровати, ей плохо и слышит тихий голос Гранта: «Где крест мой? Не могу к тебе пробиться, найди его. Он должен быть всегда с тобой, не бойся, я помогу тебе. Люблю тебя, с тобой всегда я».

В изумлении глаза открыла, вспомнила про крест ЕГО, забыла про него, давно не видела его. Через день пришел муж и она попросила его найти её большой крест и привезти ей срочно.

Муж в удивлении на неё смотрел, не понимая: «Зачем тебе крест?»

– Привези, прошу тебя.

– Нет, не выдумывай… Ты выздоровеешь.

– Сергей, мне приснился Грант и сказал, чтобы его крест был со мной, он поможет мне… так он сказал, – чуть слышно произнесла Мила, у неё совсем не было сил, даже говорить. – Найди его.

– Да он висит на стене у родителей в комнате. Отец давно его себе повесил, сказал, что он ему нравиться.

– Привези, это мой крест.

– Ты, что веришь этому?

– Я не хочу это обсуждать, прошу тебя, пожалуйста, срочно привези мне его, – Мила начала нервничать.

– Ладно, постараюсь.

– Что значит постараешься? Езжай и сейчас мне его привези, возьми такси туда и обратно. Если хочешь, чтобы я выздоровела… Мне очень плохо.

– Хорошо. Сейчас привезу.

В испуге муж крест привёз. Мила долго на него смотрела, рассматривая его и вспоминая свой сон, затем положила его под подушку.

В ту ночь снится сон ей: ночь, тьма окутала её, она одна в овраге, ей страшно, она кричит: «Грант! Мне страшно, помоги». – Слышит тихий голос: «Не бойся ничего. Я помогу тебе. Ты не умрешь, помощь я пришлю тебе. Борись и ничего не бойся. Люблю тебя, с тобой я».

Луна светила ярко, она увидела ЕГО образ с Небес, ей стало спокойно и хорошо.

Утром она уставшие глаза открыла, чётко помня сон свой, вспомнила всё до мелочей, огляделась.

В палате, напротив ее кровати, сидела новая больная и внимательно смотрела на нее. Женщину звали Ольга Степановна. На третий день женщина решительно сказала: «Больше не могу смотреть на твои страдания».

Тихо дала указания ее старшей сестре и вот на Пасху, рано утром, молитвами отчитывала ее. Два часа Ольга Степановна читала на глазах больных и ее старшей сестры Лиды, а Мила почти без сознания была, в полузабытьи, ничего не слышала. Ей потом сестра все рассказывала. Она глаза открыла, вся мокрая была, с облегчением дышала, осмотрелась и улыбнулась всем, глубоко вздохнула.

– Люда, как ты себя чувствуешь, ты долго спала, – тихо спросила Ольга Степановна, с тревогой смотрела на нее.

– Хорошо. Мне так почему-то легко стало дышать, и я хочу есть, – улыбаясь, тихо ответила Мила.

– Есть? – воскликнула одна из женщин, лежавшая около окна и тут же подошла к ней. – Слава Богу, есть захотела, пора дивчина тебе поесть, столько дней голодала. Чего хочешь, до обеда еще далеко, завтрак уже прошел.

– Лука с огурцами и черным хлебом, – робко ответила Мила.

Все женщины засмеялись, у них ни у кого этого не было, они пошли по палатам и вскоре принесли разной еды в том числе и свежие огурцы, зеленый лук и черный хлеб с солью и рассказывали, что больные из других палат, узнав, что она попросила есть в первый раз за месяц, с радостью поделились с ней едой.

Когда в палату врачи вошли, от удивления рты открыли, не веря своим глазам. Мила сидела на кровати и уплетала черный хлеб, зеленый лук и огурцы и улыбалась им. Врачи замерли, стояли в остолбенении, не понимая ничего, как такое за ночь произошло?

Многие перекрестились: «Слава Богу! Чудо совершилось, наконец, выздоровела она».

Об этом удивительном случае даже в газете писали, журналистам врачи рассказали. Мила сохранила эту газету, это было в марте-апреле 1991 года. Гранта не было в живых около двадцати лет, но ОН спас её, прислала ей помощь – Ольгу Степановну, как и обещал во сне. Потом крест Гранта был с ней всегда.

Ольга Степановна ещё пару дней лежала с Милой в палате, тихо беседовала с ней и очень просила ее не брать еду от свекрови: «Люда, твоя свекровь женщина с черной душой, я это вижу. Она тебя просто ненавидит за то, что ты любовь ее сына забрала. А муж тебя любит, но она его мать, и он связан с ней. Тебе будет очень тяжело с ними жить. Я не могу тебе точно сказать, свекровь ли сделала или кто-то их твоих завистников, но на тебе была порча на смерть. У тебя, девочка, много завистников и путь твой будет не простой. Это вижу. Меня не просто положили к тебе в эту палату. Знай случайностей в жизни не бывает. Меня ведь должны были положить в гинекологию, там мест не было и положили к вам в урологию, но это не с проста. Я потомственная знахарка, приехала в Москву к дочке из Югославии и там так застудила придатки, что боли начались, вот скорая меня и привезла ночью…»

Мила тихо рассказала ей про сон, кратко о Гранте.

– Твой парень значит сильно любил тебя, раз до сих пор приходит во сне и помогает тебе, это не часто в жизни случается. Вот тебе он и доказал свою любовь, помни, не забывай его и крест его береги, это твой оберег будет.

После выписки из больницы, Мила какое-то время созванивалась с Ольгой Степановной, они подолгу разговаривали, и женщина постоянно напоминала ей про то, чтобы она держалась спокойно и подальше от своей свекрови. Мила расплакалась, когда эта добрая спасительница, случайно встретившаяся на ее жизненном пути, уехала назад в Югославию к мужу, югославу.

Мила последовала её совету, да это итак совпадало с её чувствами к свекрови, они никогда не были с ней близки. Да свекровь и сама не скрывала свою нелюбовь к ней. Родственники свёкра тоже не любили её и сочувствовали Миле, но особой близости с ними у Милы тоже не было.

Выйдя из больницы, Мила через полгода ушла из колледжа, она все-таки думала, что с ней такое сотворила не свекровь, а кто-то из коллектива. Люди были не простые и желающих на место заместителя директора хватало, и не все были довольны руководством директора, а Мила была человеком директора – такой ей сразу приклеили ярлык.

– Ну не могла мать мужа, бабушка ее детей пойти на такое, – думала Мила.

Её директор тоже ушла из колледжа в департамент образования и позвала Милу с собой. Проработав там два дня, Мила поняла, что эта работа не для неё, да и проблемы с детьми эта работа только усложнит ей жизнь. Она уезжала в 8.30 приезжала в 20.30 – весь день дети были одни, ведь бабушка-свекровь ей не помогала, хоть и была уже на пенсии. Директор очень расстроилась, что Мила была вынуждена отказаться от работы в департаменте, она видела будущее Милы, чтобы она работала на гос. службе. Она помогла Миле и ее назначили заведующей в логопедический детский сад, в районе где она жила. Шёл 1992 год.

Забегая вперед: в этом учреждении она проработала руководителем более двадцати лет, в начале заведующей потом директором. Мила через десять лет вывела учреждение на более высокий и ответственный статус образовательного учреждения и стала директором. На тот момент она была первая и единственная в Москве, когда детский сад по результатам государственной аттестации, получил аккредитацию нового типа образовательного учреждения. Она участвовала в экспериментальной программе по разработке новых методик в работе с детьми, имеющих задержку психического развития с сочетанными дефектами. Ее учреждение сотрудничало на протяжении многих лет с кафедрами различных вузов, научных организаций. Она получила второе высшее дефектологическое образование, поступила в аспирантуру, написала диссертацию, но не защитилась, муж помешал…

Тридцать лет она проработала руководителем, заработала государственные награды – звание «Заслуженный учитель РФ», «Ветеран труда», отраслевые награды, многочисленные грамоты, побеждала в городских профессиональных конкурсах, заработала почет и уважение. О ней писали в газетах, книгах, был телевизионный репортаж. Затем ее пригласили преподавать в педагогический колледж, где она проработала заведующей отделением с преподаванием методик спец дисциплин около пяти лет. Через пять лет вернулась заведующей детским садом, по причине болезни голосовых связок из-за больших нагрузок.

Ее пригласили читать лекции в Академию повышения квалификации руководящих работников образования, где она проработала почасовиком, совмещая работу уже директора образовательного учреждения, около десяти лет. Она всегда работала много, увлеченно, профессионально, получила второе высшее образование, поступила в аспирантуру, написала диссертацию, но не защитилась, муж помешал… Написала три книги, 4 практических методических пособия, несколько статей в области своей профессиональной деятельности. Её профессиональная жизнь состоялась, но об этом Мила никогда не мечтала, не стремилась, не задумывалась, а наоборот, была даже несколько удивлена, что она состоялась как руководитель учреждения, ведь она никогда к этому не стремилась.

Из дневника Милы:

Неожиданно у меня рухнула моя профессиональная деятельность Всё было хорошо: высокая зарплата, почет и уважение и это было заслуженно я всегда много работала, ответственно, увлеченно.

И вдруг в начале 2013 года снится Грант и говорит тихо: «Тебя твой зам хочет снять с работы. Твоя корона упадет. С тобой я».

Я проснулась резко, помнила его слова и взгляд его, подумала: «Грант, что он такое говорил? Мой зам? Снять меня с работы? Мой зам мне друг, с ней работаю с 1992 года. Я ей помогала во всем, ей, ее семье, дочери, мужу, потом она мне помогала в трудные моменты жизни. У нас в последние годы рабочие отношения перешли почти в дружеские. Не может быть такого. Моя корона упадет? Что он имел ввиду? Моя корона руководителя? Так я не держусь за место, сама подавала несколько раз заявление, но меня удерживал все время коллектив, начальство, и сама мой зам. Отмахнулась я от сна и пошла на работу. За чаем в обед, неожиданно рассказала об этом своему заму.

Елена сразу покраснела, покрылась большими красными пятнами по всему лицу и шее: «Чушь какая снится вам. Вы очень впечатлительны, верите всяким сплетням обо мне вот сон вам и приснился. Я вас не придам никогда»

– Не предам? – удивилась я и посмотрела внимательно на нее. – А в чем меня можно предать? – усмехнулась я. – Я ничего незаконного не делаю.

Она тоже усмехнулась: «Ну у любого руководителя найдутся секреты, которые он скрывает».

– Мои все секреты ты знаешь, я ничего не скрываю.

– Но я же знаю секреты, вот их я имею ввиду, – засмеялась она.

– Не поняла, о чем ты?

– Да я шучу, все пойдёмте работать.

Вот и весь был разговор. В конце мая, улетаю с внуком в отпуск, в Болгарию, оставляю зама вместо себя. В отпуске вновь приснился Грант, но сна я не поняла и от этого заволновалась как-то. Всегда его сны были четкие, ясные, а здесь не запомнила, а осталась тревога, когда проснулась не поняла и не запомнила сон.

Отпуск закончился, вернулась на работу. Елена подает заявление об уходе, я в изумлении большом.

– Заявление, почему? Что случилось?

– Очень плохо себя чувствую, устала, не могу больше работать.

– Но сейчас у вас отпуск два месяца, отдохнешь.

– Нет, Людмила Сергеевна, все. Я решила, конец трудовой деятельности, больше не могу.

– Лена, ты чего? Я же знаю тебя, ты не сможешь дома сидеть, тебе еще нет 60-ти. – начинаю ее уговаривать. – У тебя же кредит не погашен, ты теряешь зарплату в 70 000, как же ты будешь платить кредит?

– Ничего как-нибудь. Пусть муж платит, сколько я могу тянуть.

Я улыбнулась: «Но Евгений с зарплаты дворника вряд ли сможет гасить твой кредит, у него маленькая зарплата, без моих директорских надбавок, там с гулькин нос. В чем дело, что случилось без меня, рассказывай.

– Да ничего не случилось.

– Тогда объясни, в чем дело, это заявление не просто так ты подала.

– Да я давно решила, еще полгода назад, все не решалась подать. А сейчас все, не могу больше, ноги очень болят, надо здоровьем занятся.

Долго говорили еще, в итоге договорились, что в конце сенятря, в октябре вернется, закончив лечение – варикозное расширение вен, ноги действительно болели. Она написала мне даже заявление, что обязуется вернуться на работу и просит не брать на ее место сотрудника. Я подписываю заявление на отпуск с последующим увольнением. Последние дни она просто не смотрела мне в глаза, все время нервничала, по коллективу пошли слухи, что она уходит и готовит подлянку директору, что она вывезла все документы, пока я была в отпуске. Я не верила, была загружена очень не успела проверить, и она быстро ушла в отпуск. Когда освободилась, обнаружила, что нет документов, звоню ей, спрашиваю, она отвечает, что принесет, она их взяла доработать не успела их закончить. А потом просто перестала брать трубку, а потом телефон был отключен. И вскоре посыпались на меня анонимки, одна за другой, одна проверка за другой. Это был уже сентябрь, потом я узнаю, что Елена вместе с двумя психологами уже работает в новом детском саду у своей знакомой по институту методистом и что она просто нагло мне врала, забрала кучу наших документов центра и что она участвует в компании против меня… а дальше все стремительно завертелось. Прокуратура обвинила меня в каких-то финансовых махинациях, проверяли, проверяли, угрожали, но доказательств никаких не было, только показания их свидетелей, имена которых они от меня скрывали. Коллектив встал на мою защиту вначале, потом я свалилась, меня увезли с инсультом… Потом вмешался ФСБ и тут коллектив испугался, резко все замолчали и все отстранились от меня ведь мне было предъявлено обвинение, что я вместе с рабочим в подвале изготавливала оружие и есть свидетели, которые видели, как машинами ночью это оружие вывозили из учреждения. Услышав такое, я замерла…