Текст книги "Затерянные в Шангри-Ла"

И все же жизнь в Голландии была нелегкой. Военные историки писали, что база Джи являлась самым плохим местом для женщин-солдат: «Военный врач сообщил, что среди контингента усиливается нервозность и повышенная утомляемость. Он рекомендовал раз в неделю устраивать выходной, чтобы снять нервное напряжение».

Начальник Маргарет прислушался к совету медиков. Он искал все способы, чтобы помочь подчиненным избавиться от стресса.

Маргарет была одной из нескольких сотен женщин, прикомандированных к дальневосточному отделению тылового обеспечения авиации. Работу ее нельзя назвать самой романтичной: снабжение, логистика, оплата и т. п. Как и на гражданке, Маргарет исполняла обязанности секретаря. Ее командиром был полковник Питер Дж. Проссен, в прошлом опытный пилот, а на тот момент не менее искусный снабженец.

Утро 13 мая 1945 года выдалось очень тихим. В большой штабной палатке царила тишина. Полковник Проссен писал письмо домой. Его жена Эвелина, сыновья Питер-младший и Дэвид и дочь Линэва (ее имя было анаграммой имени матери) жили в Сан-Антонио.

Проссену было тридцать семь лет. Красивый мужчина, с синими глазами, мужественным подбородком и густыми русыми волосами. Он родился в Нью-Йорке в весьма обеспеченной семье. В 1930 году окончил университет Нью-Йорка и стал инженером. Несколько лет Проссен работал в частной компании, а потом завербовался в армию, чтобы выучиться на летчика.

Отца – военного летчика – дети видели нечасто. Впрочем, старший сын всегда знал, что папа – добрый и веселый человек, который любит фотографировать и петь лирические песни под аккомпанемент мамы. Мама играла на пианино, а папа пел, хотя со слухом у него было плоховато. Вернувшись в часть, Проссен часто пролетал над родным домом, покачивая крыльями в знак приветствия.

Накануне полковник Проссен уже написал письмо домой. Как всегда, оно начиналось со слов: «Моя дорогая и любимая женушка». Полковник комментировал домашние события, советовал жене не обращать внимания на подколки со стороны его сестры, жаловался на то, что никак не может получить письмо с фотографиями детей. Он просил жену сохранить чучела коал, которые он отправил домой, и подарить их дочери в день рождения. Кроме того, полковник послал еще один сувенир – боевой топор туземцев.

ПОЛКОВНИК ПИТЕР ДЖ. ПРОССЕН С СЫНОВЬЯМИ, ДЭВИДОМ И ПИТЕРОМ-МЛАДШИМ (ФОТОГРАФИЯ ЛЮБЕЗНО ПРЕДОСТАВЛЕНА ПИТЕРОМ ДЖ. ПРОССЕНОМ-МЛАДШИМ)

Десять лет, проведенных в армии, не уменьшили нежности, которую полковник испытывал к своей семье. Он писал жене любовные стихи, рисовал открытки на Валентинов день. Он мечтал о той минуте, когда они снова будут вместе. Хотя жизнь в Голландии была нелегкой, Проссена куда больше беспокоили трудности, переживаемые его семьей в Америке. В военные годы прокормить семью было нелегко, а Эвелине приходилось одной заботиться о трех детях.

13 мая 1945 года, в День матери, полковник писал своей любимой Эвелине: «Сладкая моя, как же нам будет хорошо, когда мы снова будем вместе! Не волнуйся обо мне… Я рад, что время для тебя бежит быстро – надеюсь, ты и не заметишь, как я уже вернусь. А уж после я позабочусь о том, чтобы его притормозить».

В том же письме Проссен рассказывает о прочитанном стихотворении – два мальчика играют в «верю – не верю». Он так тосковал по сыновьям. Его письмо проникнуто печалью из-за того, что Питер-младший пойдет к первому причастию без отца: «Уверен, он – хороший мальчик. Но как же быстро он растет! Я люблю тебя, как всегда. Пожалуйста, позаботься о себе ради меня. Шлю тебе всю свою любовь. Твой любящий Пит».

Проссен был заботливым командиром. Он понимал, что для сотни мужчин и двадцати женщин, находившихся под его командованием, служба на Новой Гвинее нелегка. Он писал жене, что всячески старается облегчить им жизнь, но это не всегда удается. «Я забываю о том, что война все еще идет, – признавался он. – Здесь все по-другому. Мои подчиненные служат здесь довольно давно и постепенно погружаются в депрессию». Полковник Проссен хотел показать, что он ценит труд своих подчиненных.

Пилотов, летавших из Австралии, полковник просил привозить с собой подарки – сироп «кока-кола» и свежие фрукты. А потом он придумал еще более ценную награду – экскурсионные полеты над побережьем. Одну из таких экскурсий Маргарет описывала в последнем письме отцу.

13 мая 1945 года полковник Питер Проссен организовал для своих подчиненных прогулку, которая должна была еще больше поднять их дух: экскурсию в Шангри-Ла.

3. Шангри-Ла

За год до событий, в мае 1944-го, полковник Рэй Т. Элсмор летел на транспортном самолете «Си-60». Сквозь треск помех он услышал голос второго пилота. Элсмор принял на себя управление, сделал маневр и направил самолет к горам в центральной части Новой Гвинеи.

Элсмор командовал 322-м транспортно-десантным авиакрылом американских военно-воздушных сил. Во время этого полета ему предстояло найти место для строительства взлетно-посадочной полосы между Голландией, расположенной на северном побережье Новой Гвинеи, и базой союзников Мерауке, которая раполагалась на южном побережье острова. Если такого места не обнаружится, то полковник должен был попытаться проложить более прямой маршрут на малой высоте через горы Оранье. Такой маршрут облегчил бы сообщение между двумя базами.

Второй пилот, майор Майрон Граймс, указал на горы: «Полковник, если мы перелетим через этот гребень, то окажемся в каньоне, который ведет в Тайную долину».

Такой же разведывательный полет Граймс совершал неделей раньше. Теперь он хотел показать Элсмору свое открытие. В части ходили слухи, что найти Тайную долину Граймсу помогла удача, которая всегда сопутствует влюбленным. У Граймса была подруга в Австралии. Судачили, что он ищет короткий путь через Новую Гвинею, чтобы не тратить время на перелет вдоль побережья. История была хороша, но дело обстояло по-другому. Граймс просто выполнял обычный разведывательный полет.

Вернувшись из первого полета, Граймс сообщил, что нашел довольно плоскую, зеленую долину в 150 милях от Голландии. На картах, которыми пользовались военные летчики, в этом месте были показаны сплошные горы и покрытые джунглями хребты. Картографы обычно обозначают горы цепочкой перевернутых V. На этом участке карты стоял штамп «неизвестно» или «неисследовано». Там, где Граймс нашел таинственную долину, один отличавшийся буйным воображением картограф разместил «пик высотой примерно 14 000 футов». С тем же успехом он мог написать: «Здесь водятся драконы».

Если большая, плоская долина, неизвестная картографам среди высоких гор действительно существовала, то, по мнению полковника Элсмора, она могла бы стать хорошим местом для секретной военно-воздушной базы или полосой для экстренных посадок и взлетов. Элсмор захотел увидеть так называемую Тайную долину собственными глазами.

По сигналу Граймса Элсмор надавил на штурвал «Си-60». Он провел большой двухмоторный самолет над гребнем и нырнул в каньон. Отпустив два рычага управления двигателями, он снизил скорость и очутился ниже плотных белых облаков, окутывавших вершины самых высоких гор. Подобная местность – ад для пилотов. За «мирными белыми стенами» могли скрываться могучие горы. И опасность эту он представлял себе отчетливей остальных американских пилотов.

Энергичный и подтянутый Элсмор выглядел значительно моложе своих пятидесяти трех лет. Внешне он напоминал актера Джина Келли. Сын плотника, в годы Первой мировой войны он стал летчиком-инструктором, а затем более десяти лет доставлял авиапочту в Скалистые горы. В университете Юты он получил степень в области юриспруденции, а потом работал помощником окружного прокурора. Когда стало ясно, что вот-вот начнется Вторая мировая война, еще до Перл-Харбора, Элсмор пошел в армию. Его отправили на Филиппины. Когда война действительно началась, его оценили по достоинству. В марте 1942 года Элсмор организовывал эвакуацию генерала Макартура, его семьи и подчиненных с осажденного острова Коррехидор в Манильском заливе. Именно он доставил генерала и его семью в Австралию. Позднее он руководил транспортной авиацией в юго-западной части Тихого океана. Его самолеты доставляли войска и амуницию на Новую Гвинею, Филиппины, острова Голландской Ост-Индии, Борнео, Соломоновы острова и в Австралию – туда, где они были нужны Макартуру.

ПОЛКОВНИК РЭЙ Т. ЭЛСМОР (ФОТОГРАФИЯ ЛЮБЕЗНО ПРЕДОСТАВЛЕНА Б.Б. МАККОЛЛОМ)

По мере того как самолет Элсмора и Граймса углублялся в каньон, скалы становились все круче, а проход между ними сужался. Скалы опасно приближались к крыльям самолета. Элсмор изо всех сил старался держаться в центре каньона, чтобы случайно не коснуться крылом склона, что было чревато катастрофой. Перед собой он увидел нечто страшное – отвесную скальную стену. Элсмор схватился за рычаги управления двигателем и надавил на них, стараясь выжать полный газ и подняться над скалой. Но Граймс удержал его.

– Отпустите рычаги, – сказал майор. – Долина прямо за этой скалой.

На оценку ситуации на скорости более 200 миль в час у Элсмора оставались считаные секунды. И он решил довериться своему двадцатичетырехлетнему напарнику. Следуя инструкциям Граймса, он провел самолет над горным хребтом прямо под облачным одеялом.

Сквозь разрыв в облаках Элсмор увидел идиллическую картину. Прямо перед ним открылся настоящий рай на земле: долина, которой не было на картах. Позднее Элсмор говорил, что это был настоящий «взрыв потрясающих красок». Долина была очень ровной, и полковник видел ее целиком – почти тридцать миль в длину и более восьми миль в ширину в самом широком месте. Долина тянулась с северо-запада на юго-восток. Ее окружали отвесные склоны, острые вершины скал терялись в облаках.

В юго-восточной части в долину втекала река, водопадом низвергаясь со скалы. Мутно-белый поток, ширина которого кое-где превышала сто футов, змеился по долине. В некоторых местах течение было очень быстрым. В северо-западной части долины река скрывалась в огромной естественной пещере, свод которой находился в трехстах футах над уровнем земли. Большую часть долины покрывала высокая и жесткая трава кунаи. Местами она доходила летчикам до пояса. Кое-где росли отдельные деревья. Но самым удивительным в долине была не ее потрясающая красота, а ее обитатели: десятки тысяч человек, которые все еще оставались в каменном веке. Через окна кабины самолета Элсмор и Граймс увидели несколько сотен небольших, четко обозначенных туземных деревень. Жилища туземцев окружали ухоженные огороды. Летчики разглядели примитивную, но вполне эффективную оросительную систему – дамбы и дренажные канавы. «Урожай уже созрел. В отличие от других тропических регионов, поля буквально кишели мужчинами, женщинами и детьми. Все трудились в поте лица», – вспоминал Элсмор.

Мужчины и мальчики работали обнаженными, в набедренных повязках. На женщинах и девочках были короткие юбочки из травы. Зачарованный этим зрелищем, Элсмор наблюдал за тем, как туземцы в ужасе разбегались, заслышав и увидев летящий самолет. «Некоторые прятались за кустами картофеля, другие ныряли в дренажные канавы». По деревням бродили свиньи. Элсмор заметил несколько коричневых собак.

На границах больших, ухоженных полей стояли высокие башни, построенные из связанных вместе шестов. Некоторые из этих башен достигали высоты тридцати футов. На каждой башне имелась смотровая платформа. Над некоторыми были устроены небольшие навесы из сухой травы – под ними часовые могли прятаться от солнца. Элсмор надавил на штурвал, чтобы снизиться и рассмотреть все получше. Он резонно предположил, что эти сторожевые башни должны были защищать обитателей деревни от вражеских набегов. Самолет летел над долиной, оглушительный рев двигателей отражался от дна долины и скальных стен. Напуганные часовые побросали свои посты, кубарем скатились с башен и попрятались в ближайших хижинах. Элсмор увидел, как хижины ощетинились деревянными копьями длиной более пятнадцати футов.

ТУЗЕМНАЯ ДЕРЕВНЯ, СФОТОГРАФИРОВАННАЯ ПОЛКОВНИКОМ РЭЕМ Т. ЭЛСМОРОМ С ВОЗДУХА (ФОТОГРАФИЯ ЛЮБЕЗНО ПРЕДОСТАВЛЕНА С. ЭРЛОМ УОЛТЕРОМ-МЛАДШИМ)

Элсмор сделал несколько фотографий – он снял туземцев и их жилища. Некоторые хижины напоминали мухоморы или иглу, покрытые соломенной крышей. Другие были длинными и узкими, как товарные вагоны. «Вид сотен деревень с воздуха был самой поразительной картиной, какую мне только доводилось встречать», – позднее писал Элсмор.

Миссия Элсмора и Граймса завершилась, поэтому полковник вновь взялся за штурвал. Самолет взмыл вверх и покинул долину. Элсмор направил машину на юго-восток. Они летели в Ифитамин, за 200 миль от Тайной долины. Там находилось еще одно удобное для взлетной полосы место.

Через несколько дней Элсмор написал служебную записку своему командиру, генералу Джорджу С. Кенни. Кенни возглавлял американскую авиацию в Тихоокеанском регионе в годы Второй мировой войны. В записке Элсмор описал разведывательные полеты и уделил особое внимание затерянной среди гор долине и ее обитателям. Майор Граймс окрестил свою находку Тайной долиной, но язык служебной записки был не столь поэтичным. Элсмор назвал ее долиной Балием по названию протекавшей через нее реки.

В служебной записке Элсмор указывал на то, что строительство взлетно-посадочной полосы может вызвать неоднозначную реакцию у туземцев. «Попасть в эту долину можно только по воздуху, поэтому настроение туземцев очень сложно оценить. Известно, что поблизости обитают племена охотников за головами, так что туземцы долины Балием также могут быть настроены враждебно», – писал он. Элсмор предостерегал всех пилотов от опасностей, которые ожидают их на пути в долину – «особенно пилотов, не знакомых с этим каньоном».

Впрочем, выяснилось, что долина – Тайная или Балием – для военных самолетов не подходит. Она находилась на высоте мили над уровнем моря, ее окружали горы высотой тринадцать тысяч футов и выше. В общем, долина оказалась слишком опасной и недоступной. Кроме того, нашлась лучшая альтернатива. Элсмор узнал, что австралийский миссионер сумел обратить в христианство туземцев Ифитамина. Они вели себя вполне дружелюбно и были готовы работать. Именно это и требовалось Элсмору. «Мы не только сможем избежать неприятных инцидентов и кровопролития, но еще и дадим туземцам работу на строительстве». В Тайной долине рассчитывать на такое не приходилось.

Хотя Тайная долина для военных целей не подошла, слухи о ее открытии быстро распространились по Голландии и всем окрестностям. Интерес еще более усилился, когда Элсмор поделился впечатлением, что обитатели долины гораздо выше и крупнее представителей других новогвинейских племен. В сравнении с ними обитатели Ифитамина казались пигмеями.

Рассказы Элсмора дали пищу слухам о том, что Тайная долина заселена ранее неизвестной расой первобытных гигантов. Некоторые называли их черными суперлюдьми – красивым, могучим народом ростом в семь футов. Вскоре распространились слухи, что эти туземцы – охотники за головами и каннибалы, дикари, которые практикуют человеческие жертвоприношения на каменных алтарях. Говорили, что свиньи, которых выращивают в Тайной долине, размерами напоминают пони, а туземки с обнаженной грудью отличаются исключительно соблазнительными формами и похожи на девушек с плакатов, украшавших солдатские казармы, особенно на Дороти Ламур в фильме «Принцесса джунглей». Единственное различие – цвет кожи, то есть Дороти Ламур в черном варианте.

Со временем эти легенды только множились – ведь их, даже самые нелепые, никто не мог опровергнуть. Они так и остались бы неопровергнутыми и неподтвержденными. Никто в Голландии не отправился бы за сто пятьдесят миль по джунглям, где всегда можно столкнуться с японскими солдатами, через горы и болота. Приземлиться в долине самолеты тоже не смогли бы – почва была слишком рыхлой и неровной, а трава – слишком жесткой и высокой для естественной посадки. Вертолеты же в разреженной атмосфере высокогорья не сумели бы подняться достаточно высоко, чтобы перелететь горы. К тому же солдаты прибыли на базу Джи воевать, а не совершать антропологические открытия.

И все же долина не отпускала Элсмора. Он обращался с вопросами к голландцам и австралийцам, которых считал специалистами по Новой Гвинее. Ни одного свидетельства, что кто-нибудь из европейцев побывал в Тайной долине, он не нашел. Для американской армии полковник Рэй Т. Элсмор стал Христофором Колумбом Тайной долины. Роль же Граймса снизилась до напарника.

Слухи ширились, и людям хотелось увидеть Тайную долину собственными глазами. Офицеры, женщины-военнослужащие и солдаты мечтали о такой экскурсии. И она состоялась и не раз. Вернувшиеся рассказывали о том, как туземцы стреляли в их самолеты из луков и метали в них копья. Самые отчаянные путешественники мечтали приземлиться в долине, и их не пугала даже опасность. «Думаю, что впоследствии я об этом пожалел бы, – писал родственникам в Арканзас лейтенант Уильям Джей Гатлинг-младший, – но мне страшно хотелось совершить вынужденную посадку, чтобы по-настоящему познакомиться с этой долиной. Летать над ней – это все равно, что ребенку видеть конфетку и не иметь возможности дотянуться до нее».

«Многие из нас были настроены скептически, – продолжает лейтенант. – Уж больно много слухов мы узнали перед полетом. Но к моменту возвращения от нашего скептицизма и следа не осталось. Кто-то нам поверит, а кто-то нет… Можно сказать, что об этих первобытных людях, их привычках и обычаях никто ничего не знает. Запертые в своей Тайной долине, они целиком и полностью полагаются только на самих себя. Они абсолютно самодостаточны. Не исключено, что им известны какие-то потаенные тропы, ведущие во внешний мир, но с самолета мы их не заметили. Даже если б они могли покинуть свою долину, им пришлось бы сто пятьдесят миль брести по почти непроходимым дождевым лесам и джунглям, чтобы выбраться на северное побережье Тихого океана. А от моря Арафура на юге их отделяют те же сто пятьдесят миль абсолютно не исследованных болот».

Рассказав обо всем, что он увидел во время полета, Гатлинг завершает письмо домой философским рассуждением: «Вероятно, после войны голландское правительство отправит в долину экспедицию ученых, или туда смогут проникнуть миссионеры. А до этого туземцы не будут знать о белом человеке ничего, кроме того, что он летает на большой птице, которая производит страшный шум. И, наверное, им лучше остаться в неведении… Я уверен: узнай они о том хаосе, в который мы все погрузились, то поняли бы, что от «цивилизованного» мира лучше держаться подальше».

Полковник Элсмор часто летал над долиной, фотографировал ее с разных точек, наблюдал за ее обитателями и строил предположения. Во время одного полета он увидел на поле более трех сотен туземцев. Они явно разделились на две группы. Все были вооружены копьями, луками и стрелами. Их тела были покрыты церемониальной боевой раскраской. Элсмор нажал на штурвал, самолет опустился и пролетел над самым полем. Воины разбежались, забыв о своей вражде – пусть даже на время.

В долину активно стремились журналисты. Элсмор согласился взять с собой двух военных репортеров, настоящих ветеранов – Джорджа Лайта и Гарри И. Паттерсона. Особый интерес к долине проявлял Лайт. Его отцом был Джек Лайт, весьма острый на язык журналист «Нью-Йорк Миррор». Именно он в 1934 году опубликовал эксклюзивный репортаж о том, как агенты ФБР застрелили грабителя банков Джона Диллинджера. Джорджу Лайту было тридцать восемь лет, и ему отчаянно хотелось превзойти своего старика. Он работал в «Интернэшнл Ньюс Эдженси» вместе с легендарным репортером Эрни Пайлом и скандальным журналистом Уолтером Винчеллом. Во время блица Лайт, который находился в Лондоне, чуть не лишился головы – его каску серьезно повредило шрапнелью. Потом его машина едва не угодила под немецкую бомбу – Лайта буквально вышвырнуло через лобовое стекло. Он стрелял фазанов с королем Англии Георгом VI и полтора года провел при британской Восьмой армии. В 11-м десантном полку армии США Лайт стал квалифицированным парашютистом. О нем говорили: «Джордж – настоящий военный корреспондент. Он талантливый писатель, солдат и коллекционер сувениров. Там, где другие корреспонденты вооружаются пистолетами и надевают каски, Джордж берется за автомат, базуку, забирается в танк. Его очень сложно убедить не стрелять по «мессершмиттам». Он говорит, что это большая война, и ему нужно совершить нечто большое».

Джорджу Лайту все нужно было увидеть собственными глазами. И он побывал в Тайной долине. После этого он признавался, что никогда не видел ничего подобного. Элсмор взял журналиста с собой. Вернувшись, Лайт красочно описал все увиденное:

«Мы опустились на высоту менее 100 футов. Среди зарослей бананов, водяных растений (болотное таро), больших полей, засаженных сладким картофелем или ямсом, росли крупные растения, сильно напоминавшие табак.

Из домашних животных мы видели лишь несколько собак и свиней. Свиньи – основной источник мяса на Новой Гвинее. Большинство туземцев относится к этим животным с почти религиозным почтением. В долине свиньи были очень крупными и весьма ухоженными. Мы видели свиней двух разновидностей – черных или темно-коричневых и черно-белых, причем черно-белые достигали весьма впечатляющих размеров.

Когда самолет возник над долиной, толпы туземцев выбежали из своих жилищ и спрятались в зарослях и среди деревьев. Но когда мы облетели долину несколько раз, детское любопытство взяло верх над страхом: туземцы стали осторожно выглядывать из своих укрытий, чтобы рассмотреть наш самолет».

Еще более драматичной и увлекательной выглядит история Гарри Паттерсона: «Даже сегодня, спустя несколько недель после открытия, которое взбудоражило весь Тихоокеанский регион, нога белого человека, да и коренного жителя Новой Гвинеи, еще не ступала на территорию затерянной долины… Хорошо известно, что в этой части света живут каннибалы или охотники за головами, к числу которых относится большинство туземцев Новой Гвинеи». Паттерсон приводит слова полковника Элсмора, который писал, что туземцы Тайной долины «отличаются от других обитателей Новой Гвинеи более высоким ростом, хорошим телосложением и светлым оттенком кожи».

Полковник всегда интересовался геологией и антропологией. Он предположил, что предки туземцев пришли в долину «сотни или тысячи лет назад». Паттерсон писал: «полковник считает, что люди поселились в этом горном раю, а потом из-за землетрясения или иного катаклизма оказались запертыми в нем». Увиденное произвело на Лайта и Паттерсона глубокое впечатление, но название Тайная долина им явно не нравилось. Решив найти новое название, они вспомнили о вышедшем несколько лет назад фильме Фрэнка Капры «Потерянный горизонт». Фильм был создан на основе одноименного романа Джеймса Хилтона, в котором рассказывалось о таинственном, спокойном уголке, полностью изолированном от раздираемого войной мира.

Сюжет романа заключается в следующем. Небольшой самолет терпит крушение в горах Тибета. Монахи спасают выживших, среди которых есть одна женщина, и приводят их в буколическую долину. Обитатели этой долины живут долго и счастливо. В долине царят умеренность и терпимость. Со временем выжившим предстоит решить, хотят ли они навсегда остаться в этой долине или вернуться в привычный мир, зная, что долины они никогда больше не увидят.

Книга Хилтона во многом напоминает приключенческий роман. Но на самом деле это мечта о мире и покое, о пути разума, а не саморазрушения. Хилтон понимал, что современная «цивилизация» попала в губительный и деструктивный цикл, переходя от одной войны к другой, причем каждая следующая оказывается более жестокой и разрушительной, чем предыдущая. Главные герои «Потерянного горизонта» ведут долгие беседы о том, что мир ждет глобальная война, масштабы которой трудно даже представить. Более чем за десять лет до создания первой атомной бомбы Хилтон предсказывал будущее, в котором «человек, имеющий оружие, сможет победить целую армию».

О самом мудром герое своей книги Хилтон писал так: «Он предвидел наступление таких времен, когда люди, достигшие совершенства в приемах убийства, начнут сражаться за мир так ожесточенно, что опасность будет угрожать всему драгоценному, каждой книге и каждой картине, каждому сокровищу, созданному за два тысячелетия. Угроза нависнет над самой гармонией. Все малое, нежное, беззащитное – все будет потеряно навеки».

Страшное пророчество Хилтона не осталось незамеченным. Президент Рузвельт процитировал его книгу в своей речи 1937 года в Чикаго. За четыре года до Перл-Харбора Рузвельт словами Хилтона сказал о том, что, защищая цивилизацию, Америка будет вынуждена сдерживать агрессоров, чтобы не разразилась глобальная буря. Предсказание Рузвельта сбылось.

Неудивительно, что двое опытных военных корреспондентов сразу же увидели в плодородной долине, изолированной от внешнего мира, не знающей о нацистах и камикадзе, идиллический рай, описанный Хилтоном. Забудем об охотниках за головами и каннибалах, о копьях и стрелах, о сторожевых башнях, часовых и войне между соседями. Забудем о том, что туземцы, которых увидели полковник Элсмор и майор Граймс, могли оказаться вовсе не гармоничными, миролюбивыми людьми, а очередным доказательством того, что стремление к войне заложено в природе человека.

Все эти вопросы еще ждали своих ответов. Получить их могли лишь те, кто проник бы в долину и встретился с туземцами. А пока Джордж Лайт и Гарри Паттерсон дали новогвинейской Тайной долине новое имя – они назвали ее Шангри-Ла.