Текст книги "Бесполезная-2"

Глава 44. Утомительный день

Раз уже разговор зашёл о его бывшей жене, он молчать не стал. Явно не хотел, чтобы Вика думала, будто он один был виноват во всём, приковывал её за уши, мучил, и поэтому она сбежала. Миша знал, что Вика думает именно так и в своё оправдание сказал:

– Она не знала, как меня выбесить. Я возвращался с работы, а её нет. И так почти каждый день,

Миша некоторое время сидел на краю кровати, спиной к Вике. Но вскоре встал и направился к шкафу одеваться.

– Ты думаешь, что она изменяла тебе? ― предложила Вика. Она чувствовала, что ему не нравится этот разговор, но ей очень хотелось узнать побольше о его бывшей жене.

– А вот это вряд ли, ― весьма уверенно сказал Миша, ― мы трахались почти каждый день, вряд ли бы она захотела ещё.

Услышав его последние слова Вика иронично усмехнулась и помотала головой. Она была удивлена тому, что он так легкомысленно рассуждает. Думает, что женщина не будет изменять, если они часто занимаются сексом.

– А чего ты смеёшься? ― спросил Миша. ― Не так что ли?

Он взглянул на неё вопросительно, а Вика пожала плечами.

– Наверное, так.

– Зачем ещё изменять? Не хватает секса, вот и начинаешь искать на стороне, ― весьма уверенно рассудил Миша и тут же добавил: ― но я не из таких, изменять не буду, но и обделить себя тоже не позволю.

Вика снова иронично усмехнулась, но задаваться вопросом, как он не позволит обделить себя, она даже не хотела. Скорее всего это означало, что он возьмёт её силой, если вдруг она откажет. Конечно же, прозвучало это как явная угроза изнасиловать её за отказ. Но с другой стороны, это так её заводило.

– Ты же знаешь, я сама хочу часто, ― с улыбкой напомнила Вика.

– Ну, вот и хорошо. Значит мы с тобой не будем ссориться, только не надо бездельничать. Вставай, давай, одевайся и пошли завтракать.

– Ну хорошо, ― ответила Вика и тоже приняла вставать.

Одевалась она куда быстрее, чем Миша, ведь ей не нужно было наряжаться, чтобы куда-то идти. Она надела своё домашнее платье и уже была готова.

– А что тебе приготовить на завтрак? ― поинтересовалась Вика.

– Не знаю даже. Пожарь, наверное, как обычно яичницу.

– Хорошо, ― ответила Вика, а потом улыбнулась и направилась на кухню. Ей уже надоела яичница на завтрак. Ей хотелось чего-то другого, но зачастую она не знала, что приготовить и не знала, одобрит ли Миша её самодеятельность? Она всегда готовила только то, что он велит и больше ничего. Из-за того, что он платит ей за работу и все продукты только его, она не могла чувствовать себя свободно даже в плане готовки.

Вика приготовила яичницу и они вместе позавтракали, а потом Миша ушёл на работу. Конечно же, перед уходом он ещё раз напомнил ей всё, что она должна сделать за день, а Вика в свою очередь обещала постараться. Миша был очень доволен и даже поцеловал её в щёчку перед уходом. А перед уходом он редко её целует и редко улыбается так, как сегодня. Он явно был рад тому, что она осталась с ним и не успела сбежать. А вот Вика ещё не была уверена, радоваться или же грустить? Стоит ему проявить хоть малейшую толику доброты, и она уже тает, готова поверить всему, что он скажет.

Когда Миша ушёл, она ещё некоторое время сидела на кухне и думала обо всём этом. «А вдруг он снова меня посадит в ту бочку?» ― задалась она вопросом. Конечно же, здравый смысл подсказывал ей, что такое обязательно произойдёт. Возможно, не сейчас, возможно, через неделю или даже через месяц, но однажды он всё равно решит, что она плохо работает и захочет её наказать.

Вика представила, что он снова приковал её запястья к ушам и посадил её в бочку без возможности выбраться. По её телу сразу же пробежался холодок. Она начала отрицательно мотать головой и как бы говорила самой себе: «нет, я этого не хочу, я этого не допущу». И всё же она не была готова бросить Мишу прямо сейчас. Он ведь обещал ей больше денег за её работу, да и не только это удерживало её в этой деревне. Она обещала присмотреть за хозяйством своей бабушки, пока та отдыхает. К тому же, Миша убедил её, что без денег в городе она пропадёт. И Вика с этим тоже не могла спорить, ведь он рассуждал вполне здраво.

Когда Вика подумала о своей бабушке, её неожиданно захлестнула некоторая обида. Вот уже почти целый месяц бабушка с ней не живёт, оставила на неё дом, а сама где-то гуляет: то в санатории отдыхала почти целый месяц, а теперь уехала к какой-то родственнице. Сказала, что только на 2 недели, но её уж нет 3 недели. А когда они созваниваются по телефону, бабушка говорит, что скоро уже приедет. Скоро, ещё пару дней погостит и приедет. А ведь пару дней уже давно пролетели с момента их последнего разговора…

«Надо будет ещё поговорить с бабушкой» ― подумала Вика. Она взяла из кухни чистое ведро и направилась в сарай доить коз, и при этом она продолжала думать о своей бабушке. В ходе своих долгих размышлений она решила, что ей незачем просить бабушку поскорее вернуться домой. В конце-то концов, её бабушка ещё не в курсе, что теперь она проживает с соседом Мишей. А это ей точно не понравится. Она считает, что Миша плохо обращался со своей бывшей женой, и относится к нему с презрением, всегда косо смотрит и не здоровается. Но ведь бабушка права. Вику это задевало, но думать об этом она не хотела. «Я сейчас не могу бросить его, не могу» ― повторяла себе Вика.

Она подоила коз, отнесла молоко домой и направилась в курятник. Там она провозилась несколько часов, вычищая куриный помёт с пола. Миша периодически требует это сделать, и сегодня был один из таких дней. После того, как она приберётся в курятнике, он велел ей прополоть свекольные грядки. И это показалось ей самым утомительным заданием. На улице как раз началась самая сильная жара, и ей совсем не хотелось работать на грядках. Но всё же она взяла мотыгу и пошла работать.

Уже после нескольких часов Вика выдохлась и решила перекусить, как-никак, было время обеда. После еды она долго боролась с желанием прилечь и отдохнуть, но понимала, что не может. Миша строго-настрого сказал ей, что сегодня она обязательно должна закончить работы в саду, во всяком случае, со свеклой.

– Свекла растёт. Скоро уже нужно будет прополоть её во второй раз, а ты даже один раз этого не сделала, ― строго-настрого сказал Миша. Вика с поникшей головой согласилась и не могла с ним спорить. Поэтому она старалась не подвести его и после обеда вернулась в огород. Ещё приблизительно через 3 часа она завершила свои работы на грядках и, до жути уставшая, протопала домой. Теперь ей нужно было приготовить ужин. Часы показывали 17:30, а Миша возвращается домой приблизительно 18:40 или чуть позже, но никогда не позже 7-ми часов вечера.

Вика сразу же заволновалась, когда представила их предстоящую встречу. Она боялась, что Миша снова за что-то её поругает. Он ведь любит это делать. Зачастую ругается, когда даже не к чему придраться. И Вике уже заранее было обидно из-за того, что он не оценит её труд в полной мере. Осмелится сказать, что она мало работала и это притом, что она валится с ног. Он же такой, вечно недовольный и наглый. Ей кажется, что он любит придираться из-за собственной вредности.

Вика волновалась потому, что выполнила не весь список его заданий: она не помыла полы в доме, просто не успевала это сделать. Она старалась не думать о предстоящих придирках и приступила к готовке ужина. В любом случае для него важнее, чтобы была еда, когда он вернётся с работы, а всю другую работу можно и на потом отложить. К тому же, Вика и сама была голодна.

Перед уходом на работу Миша вытащил из морозильника говядину и велел ей приготовить что-нибудь на своё усмотрение. Долго думать Вика не стала, сразу приняла чистить картошку. И картошку, и мясо она нарезала довольно крупными кубиками, потом посолила и выложила в глубокую сковороду, подлила воды и поставила вариться. В этот момент она подумала, что было бы здорово как-нибудь приготовить такой пирог в духовке. Она бы сделала это сегодня, но усталость не позволяла.

– Так тоже получится вкусно, ― подумала Вика. Она поставила еду на тихий огонь, а сама пошла в спальню, чтобы хотя бы ненадолго прилечь. Сон накатывал на её глаза. Вика изо всех сил старалась не заснуть, но и вставать с постели она не хотела. Её ноги и руки болели в самых разнообразных местах. Вика даже не знала, болят они из-за работы или потому, что Миша вчера её сильно помял? Он ведь крепко её держал, грубо хватал, когда не позволял убежать. О пощёчинах, которые больше похожи на удар, она даже вспоминать не хотела. Конечно же, всё это сказывалось на её общем самочувствии.

Как обычно Миша вернулся в самый неподходящий момент. Он вошёл в дом именно тогда, когда Вика лежала и отдыхала в комнате. Услышав звуки открывающейся двери, Вика сразу же вскочила и вышла к нему. Но Миша, конечно же, заметил, что она вышла из спальни.

– Опять дрыхнешь? ― с недовольством спросил Миша.

– Нет-нет, я готовлю, ― возразила Вика и начала отрицательно мотать головой.

– Пахнет вкусно, но могла бы заняться делами, пока еда готовится, ― пожаловался Миша и показательно огляделся: ― я, вижу, полы не помыла.

– Извини, я просто не успела, ― ответила Вика.

– Зато поспать успела, ― с недовольством повторил Миша. Его не волновали её оправдания о том, что она не спала и просто лежала.

– Я не спала, правду тебе говорю. Просто зашла на минутку взять кое-что.

– Что ты взять туда зашла? Не надо мне заливать, ― с недовольством сказал Миша. Он вошёл в дом с двумя большими пакетами, но прежде чем спросить, что это такое, Вика попыталась объясниться и всё-таки решила сказать правду:

– Я очень долго работала в саду и, видимо, выдохлась, солнце в голову ударило.

– А платки для чего? ― сразу же спросил Миша. Он положил пакеты перед ней и сам объяснил, что это такое:

– Твоя дополнительная работа. Чтобы к завтрашнему вечеру всё было выстирано, высушено и выглажено.

– Это одежда твоих коллег по работе? ― поинтересовалась Вика.

– Да. И только попробуй испортить какую-либо вещь, головой отвечаешь, ― строго сказал Миша. Вика пригнулась и открыла один из пакетов. Она сразу же подумала, что стирать чужую одежду это ещё большая ответственность. Вика заволновалась и уже даже сожалела, что согласилась на дополнительную работу. Она не ожидала, что он притащит ей так много чужой одежды.

– Я буду аккуратно всё стирать, ― обещала Вика, ― но понадобится больше стирального порошка, он у нас заканчивается.

– Порошок я купил, но расходуй экономно, ― сразу же предупредил Миша. Он открыл свой рюкзак и вытащил стиральный порошок в пакете.

– Спасибо, ― поблагодарила Вика, а потом забрала порошок. Всё это добро с грязным бельём она отнесла в угол комнаты, а потом сказала:

– Ужин уже, наверное, готов, можем пойти поесть.

– Пошли, поедим, ― согласился Миша.

Глава 45. За щеку

Ужин Мише понравился. Он похвалил её блюдо сразу же, как только попробовал.

– Очень вкусно, ты хорошо готовишь.

– Спасибо, ― с улыбкой ответила Вика. Потом он начал расспрашивать её о делах, которые она сделала за весь день. За то, что она прополола всю свеклу Миша её тоже похвалил, а после еды отправил доить коз. Вика возмущаться не стала, потому что доить коз утром и вечером это привычное для неё дело, ежедневное.

Обычно, после того, как она подоит коз, они вместе шли спать. Но сегодня, когда Вика убирала молоко, он сказал:

– Возьми сейчас таз и начни стирать сегодня же.

– Как сегодня? Я не успею сегодня всё выстирать, ― с волнением сказала Вика. Она уже испугалась, что он собирается требовать от неё выстирать эти два пакета до утра. Миша всегда даёт ей задание больше, чем она может выполнить, и поэтому всегда недоволен. А теперь, когда он обещал ей больше платить, что мешает ему требовать от неё большего усердия? А учитывая его характер, от него всё что угодно можно ожидать. Он даже может вообразить себе, что она обязана работать не только целый день, но ещё и всю ночь. Конечно, Вика утрировала, когда так думала, но её возмущение возрастало. Она до жути вымоталась за весь день, работая в саду, и сейчас не была готово стирать.

– Если ты не начнёшь сегодня же, ты тогда к завтрашнему вечеру не успеешь всё выстирать, ― весьма уверенно сказал Миша.

– Успею, если не нагрузишь меня дополнительной работой, ― ответила Вика. Миша сразу же усмехнулся.

– Конечно же, нагружу. А ты что думала, стирка это вся твоя работа теперь? А вот и нет. Будешь по-прежнему доить коз и следить за садом.

– Ну, с козами это итак понятно, ― согласилась Вика, ― а вот грузить меня лишней работой не надо.

– Это когда я грузил тебя лишней работой? ― с недовольством спросил Миша. ― Помыть полы и приготовить ужин ― это лишняя работа?

– Ужин я приготовила, ― сразу же ответила Вика, ― и всегда его готовлю.

– А полы не помыла, ― добавил Миша.

– Потому что не успела.

– Чтобы завтра помыла полы во всём доме, ― строго сказал Миша.

– А если я не успею бельё постирать? Что тогда?

– Вот поэтому я и говорю тебе начать сегодня, ― напомнил Миша.

– Я всё равно могу не успеть.

– Хочешь больше денег, должна успевать. Если не справишься со стиркой и подведёшь моих коллег, смотри у меня, я тебе такое устрою…

Вика зажала губы и предосудительно помотала головой. Она не хотела дальше спорить с ним, но и промолчать не смогла.

– И что ты устроишь? Снова в бочку меня посадишь?

Она боялась услышать утвердительный ответ, но всё равно так спросила.

– Ещё чего? Ты уже достаточно отдохнула в бочке, я придумаю для тебя более быстрое наказание, ― сказал Миша, схватился за пряжку ремня и начал им потряхивать. Вика иронично ухмыльнулась.

– Ты что, меня бить ремнём собрался?

Вика стояла перед ним, а Миша сидел на стуле. В этот момент он неожиданно вскочил, крепко схватил её за попу и тоже начал потряхивать.

– Прямо по попке, ― сказал Миша. Он встал настолько резко, что Вика вздрогнула от неожиданности и даже закрыла свои глаза. Второй рукой он схватил её за волосы и заставил откинуть голову назад, смотрел в её глаза с близкого расстояния.

– Отделаю так, что сидеть не сможешь, ― игриво пригрозил Миша. Его слова возбуждали её, но с другой стороны она понимала, что он, возможно, вполне серьёзен. Наверняка он понял, что наказание с бочкой чревато последствиями и придумал нечто более гуманное. Это, конечно же, нравилось Вике, но её никогда не били по попе ремнём, и она не знала, насколько это может быть болезненным. Порку она рассматривала только как эротическую игру. А ещё Миша так смотрел на нее, ― возбуждённо и страстно. Задержал на ней взгляд на несколько секунд, а потом прильнул губами к её губам, начал нежно целовать. Вика сразу же расслабилась и впустила его игривый язычок внутрь своего ротика. Как обычно он целовал её по-хозяйски смело и страстно, но в тоже время очень нежно. Его язык был нежный, влажный и мягкий. Её влагалище сразу сжалось от приятного возбуждения и ей очень захотелось секса. Вика была уверена, что сегодня шалости ей не светят, ведь он настаивает на том, чтобы она начала стирку прямо сейчас. Но с другой стороны, она почувствовала, что он уже толкает её в сторону спальни.

– Ты хочешь сказать, что у нас будет прямо сейчас? ― с удивлением спросила Вика, как только их губы разъединились. Миша продолжал держать её за волосы, губами прильнул к её ушку и прошептал:

– Я хочу тебя.

– А как же бельё? ― спросила Вика.

– Ты обещала успеть, ― напомнил Миша. Он сразу же шлепком приложил ладонь к её попке, а потом снова сжал её плоть и начал потряхивать.

– Да, я успею, я постараюсь успеть, ― неуверенно промямлила Вика.

– А если не успеешь, ты знаешь, что тебя ожидает, ― игриво напомнил Миша и снова хлопнул её по попе. Возбуждение пробежалось по её тельцу волной приятного наслаждения, и уже сейчас она хотела почувствовать его внутри. Ей было и хорошо, и больно. Он не отпускал её волосы и прямо за них тащил её в спальню.

– А… а… ― покрикивая, в полголоса стонала Вика. Когда он просто держал её за волосы, ей не было больно, а вот когда он начал тащить её в комнату, уже да. Она обеими руками потянулась к голове и каждый следующий её стон был всё громче и громче. И, наконец, она не выдержала боли и вскрикнула:

– А… полегче.

– Тебе же нравится погрубее, ― бесцеремонно ответил Миша, но Вика не понимала, с чего он вдруг так решил? Не потому ли, что она не бросает его несмотря на то, что он плохо с ней обращается?

– Это тебе нравится погрубее, ― возразила Вика. В этот момент они уже были в спальне, он отпустил её волосы и принялся торопливо снимать с себя футболку. Вика отпрянула от него назад и начала забираться на кровать.

– Ты куда убегаешь? Сюда, ― строго сказал Миша. Указательным пальцем он начал тыкать на пол, и Вика поняла, чего он хочет. Требует, чтобы она подошла к нему и встала на колени. Он давно не требовал, чтобы она сосала ему, стоя на коленях, и этот момент возбудил её ещё сильнее. Сосать член, стоя на коленях, Вика находила немного унизительным, и всё же ей нравилось это делать.

Она послушно слезла с кровати и встала на колени еще до того, как подошла к нему. Он протянул ей руку, a Вика сразу же схватилась за него. Он подвёл её пальчики к своей пряжке и сказал:

– Раздевай меня.

Она обеими руками погладила его пряжку, а потом принялась её расстёгивать. Медленно отстегнула пуговицы на его брюках и спустила ширинку. Обеими руками она потянула его брюки вниз, и они быстро упали к его ногам. Вика сразу же увидела его возбуждённый член, который уже упирался на трусы. Её дыхание участилось, и Вика почувствовала волнение как будто в первый раз. Но с ним ей всегда казалось как в первый раз, потому что Миша был крайне непредсказуемый. Она никогда не знала заранее, каким сексом они займутся: вагинальным, оральным или же анальным. И она никогда не могла диктовать ему свои пожелания.

Миша всегда брал её так, как хочет сам. Вика часто обижалась на него из-за этого, но с другой стороны ― в этом было нечто возбуждающее. Она чувствовала его власть, доминирование над ней и уже перестала сопротивляться, полностью отдала ему первенство. Ей стало нравится то, что он в сексе её полностью контролирует. Ей не нужно беспокоиться, что он сочтёт её скучной или назовёт бревном, которая ничего не может сделать. Он всегда всё делал сам, от неё требовал минимум усилий, ― слушаться и не сопротивляться. И сейчас он требовал раздеть его. Вика слушалась, но делала это слишком медленно. Его животная страсть и её медлительность совсем не сочетались. Миша не выдержал, обеими руками схватил её за ручки и сам снял с себя трусы её руками.

– Ты ведь знаешь, чего я хочу сейчас? ― спросил Миша. ― У нас давно не было.

Он схватил её за волосы, а второй рукой обхватил себя за основание члена и направил залупу к её ротику. И раз он это делает, Вика уже знала, что сейчас произойдёт. Он хочет сам вставить член в её ротик и двигать её голову тоже собирается сам. Вику эту пугало, но ведь она не может отказать ему?

Вика послушно открыла свой ротик, а Миша сразу же затолкал внутрь свой член. Сначала он вошёл в её ротик прямо и до упора, прижал залупу к её гландам. Вика посмотрела на него, выпучив глаза, обе ладони приложила на его колени, но сама нисколько не сопротивлялась. Буквально несколько секунд он прижимал залупу к её горлу, а потом начал вытягивать член обратно. Не позволив ей отдышаться, он склонил её голову набок и начал заталкивать член за её щёчку, сразу же начал двигать торсом вперёд-назад.

– А… а… ― покрикивала Вика после каждого его толчка. Он бил её щеку своей залупой, и ей было больно. Но всё же она продолжала широко открывать рот и нисколько не сопротивлялась. В такие моменты ей удавалось вдыхать, но почему-то кислорода ей всё равно не хватало. И Вика даже не знала почему? Ей будто переставало хватать кислорода из-за волнения или напряжения. Она вдыхала между его толчками, но этого ей было мало. Приблизительно через минуту она громко простонала:

– А-а-а…

Потом обеими руками она оттолкнулась от него и схватилась за свою щёчку.

– Ну что такое? ― пожаловался Миша. Он схватил её за челюсть и начал потряхивать голову из стороны в сторону.

– М-м-м… ― протяжно закричала Вика, а сама в ужасе смотрела ему в глаза. И, конечно же, её щеке стало ещё больнее, ведь он сдавливал её челюсть пальчиками. Как обычно, грубо хватал и сильно сжимал.

– Не надо вредничать, ― сказал Миша.

– Мне больно, ― пожаловалась Вика, с трудом выговаривая слова.

– Мы ещё только начали, ― ответил Миша. Он перестал сжимать её челюсть, похлопал по щеке.

– Но ты же не собираешься так кончить? ― спросила Вика. Она уже заволновалась, что ответ будет положительным, а Миша вообще не стал отвечать. Он сразу же прижал залупу к её губам и строго сказал:

– Открывай рот.

И Вика снова не стала сопротивляться. На этот раз он склонил её голову в другую сторону и заталкивал член за другую её щёчку. И снова она ощутила знакомые и болезненные удары за щеку. Ей казалось, что ещё челюсть сдвигается с места. После каждого его толчка ей было всё больнее и больнее, и всё меньше она хотела терпеть эту боль. Вика боялась, что он причинит вред её ротику. Она всегда задавалась вопросом, а вдруг нельзя так заниматься сексом? Вдруг её челюсть и в самом деле сдвинется с места? И пока Вика мысленно задавалась вопросами, Миша продолжал активничать. Он снова и снова входил в её ротик, а своей залупой бил её по щеке.

– О, да! Да, ― удовлетворённо стонал Миша. Чем дольше это продолжалось, тем больше удовольствия он получал. И он не думала о том, что мучает её, не это ему нравилось. Сами ощущения казались ему необычными, достойными внимания. Он бы мог и дальше трахать её ротик таким образом, если бы Вика не сопротивлялась. Но она это делала. Она снова вытерпела приблизительно минуту, а потом обеими руками начала отталкиваться от него и жалобно сказала:

– Ну, пожалуйста, давай по-другому?

Миша ничего не ответил. Он обхватил себя за основание члена и начал хлопать залупой по её губам. На этот раз он даже не велел ей открыть рот, но Вика сделала это сама. Его молчание означало отказ, и он требовал продолжения. Стоило ей открыть ротик, и он сразу же проник внутрь и снова начал входить членом за её щеку.

– А… а… ― продолжила Вика прерывисто стонать. Ощущения ей казались ужасными, болезненными и неприятными. Она хотела сопротивляться ещё сильнее, но у неё не хватало решимости. Но на этот раз она терпела дольше, чем в первый раз.

– О, да! Да! Не закрывай свой рот, ― возбуждённо простонал Миша. Уже в этот момент она хотела оттолкнуть его от себя, но его слова остановили её. И Вика продолжила терпеть, а Миша сам неожиданно почти полностью вытянул член из её ротика и склонил её голову на другой бок.

– Давай теперь сюда, ― сказал Миша. Вика жадно вдохнула, а сама открыла рот и позволила ему снова. Он сразу же начал двигаться вперёд-назад, ударяясь залупой за другую её щеку. Вика нахмурила брови, но сама продолжала стоять на коленях с широко открытым ртом и крикливо стонала:

– А… а…