Текст книги "Люби меня, я бегу от тебя"

Я закрываю глаза, сдерживая слезы.

Тогда почему ты меня уничтожаешь?

10

ДЖЕЙСОН

Я по-идиотски улыбаюсь, уткнувшись в телефон в ожидании, когда загорится зеленый.

Зои•@zoecamara • 6 минут назад

Я, Зои Камара, заявляю, что обожаю «Звездные войны». #KyloRenTrash

Она сделала это. Зои выполнила свою часть сделки – ну, половину.

Я делаю скриншот этого твита, наслаждаясь происходящим, и ровно в тот момент, когда я собираюсь отправить ей СМС, загорается зеленый. Поэтому я отправляю голосовое:

– Видел твой твит. Это странно, что он завел меня больше, чем то, как ты пела Ma Benz?

Зои отвечает не сразу. С этой недели у меня снова началась учеба, поэтому с момента показа «Валентино» я еще не успел выкроить время, чтобы с ней встретиться. Должен признаться, тот вечер превзошел все мои ожидания…

Не сказал бы, что нравлюсь ей, но она точно стала меньше меня ненавидеть. Мне даже кажется, что, если бы мы с котенком оказались в горящей комнате и если бы она могла спасти лишь одного из нас, она бы… Да не, она бы все равно выбрала кота.

Я паркуюсь у спортзала и выхожу из машины, втягивая от холода шею в плечи. Вот правда, кто придумал играть в футбол в такую погоду? Поскольку сегодня суббота, я сказал Джули, что могу забрать Матиса с тренировки и провести с ним остаток дня.

Я решаю терпеливо дождаться его на трибунах. Мой телефон вибрирует, когда я сажусь, а Матис издалека машет мне рукой.

Итан: …………Вау, у меня столько вопросов.

Я не понимаю, о чем он. Я уже собираюсь ответить, что он ошибся адресатом, как вдруг… вот черт.

Я ошибся адресатом.

Я выбрал последний контакт, по ошибке подумав, что это была Зои. Огромнейшая ошибка.

– Твою мать, Джейсон, – ругаюсь я себе под нос.

Мне приходит еще несколько сообщений, и я понимаю, что соврать уже не получится. Мне крышка.

– Зои мне яйца оторвет.

Сидящая справа мамочка искоса на меня смотрит, ухватившись за плечо своего ребенка. Я ей улыбаюсь, извиняясь, и снова смотрю в телефон.

Итан: Полагаю, тебя возбуждаю не я – хотя в этом не было бы ничего удивительного.

Итан: Я довольно горяч.

Итан: ТЫ И ЗОИ?????????

Итан: Джейсон, не оставляй меня в неведении.

Я вздыхаю. Все не так плохо, как могло показаться. Итан – один из моих лучших друзей, и пускай лучше об этом узнает он, а не Лоан. В случае с последним у меня были бы большие проблемы.

Я: Мы с Зои познакомились в баре в канун Рождества и переспали. Это была интрижка на одну ночь. Вот только судьба – та еще скотина. Конец истории. НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ.

Итан: Прости, но я помираю со смеху.

Я отправляю ему смайлик в виде среднего пальца.

Итан: Так вы ненавидите друг друга или спите? Я запутался.

Я: Она делает вид, что ненавидит меня, а я пытаюсь с ней переспать.

Итан: Так понятнее, спасибо. Ты уже пригласил ее на свидание?

Я хмурюсь. Об этом я не подумал. Стоит признаться, я к такому не привык. Мне доводилось ходить на свидания, но так, чтоб серьезно, никогда. К тому же я не хочу, чтобы Зои что-то себе надумала. Или хуже: чтобы она решила, что это я что-то себе надумал.

Я: Ты прав, чувак. Так и сделаю. Приглашу ее на свидание!

Итан: Yes! Хочу быть в курсе всего. Расскажи, что она скажет!

Я: Разумеется, чувак.

Матч Матиса заканчивается, и я звоню Зои. Слова Итана внушили мне уверенность. Он прав: свидание поможет прочистить мою голову. Долгие секунды я жду, проходит несколько гудков, и наконец она отвечает:

– Чего ты хочешь?

– И тебе привет, солнышко. Я тебя разбудил?

На фоне кто-то что-то ей говорит; это мужской голос. Кажется, это Тьяго. Черт, нервничаю, словно школьник.

– Сейчас три часа дня… Я фотографируюсь на площади Вогезов, – говорит она, а затем добавляет: – Слушай, Джейсон, ты милашка, и, должна признать, с каждой новой встречей мне все меньше хочется чем-нибудь тебя пырнуть, но лучше бы у тебя была веская причина меня отвлекать.

Мне реально стоит переговорить со своим психологом о том, какие девушки мне нравятся.

– Ты считаешь меня милашкой? – улыбаюсь я. – О-о!

– Джейсон.

– Ладно, ладно. Ну, в общем, такое дело… у меня есть два билета на оперу.

Мне отвечает лишь шум ветра, и я пытаюсь понять, что еще мне нужно сказать. Черт, вот в этом я реально не слишком силен.

– Классно, сможешь сходить туда дважды.

– Зои…

Она искренне смеется и прекращает мои страдания, кажется, внезапно засмущавшись:

– Прости, Джейсон, но у меня правда нет времени. Тьяго скоро уезжает, а мне нужны новые фотографии. Пока.

На этом она отключается. Я настолько возмущен, что уголки моих губ опускаются вниз, и я продолжаю, как идиот, сидеть на месте. Впервые меня вот так вот кинули.

Наконец-то на горизонте появляется Матис, и я, встав, иду к нему навстречу. И все же я сообщаю о ее ответе Итану.

Я: Ага, она сказала «нет».

Итан: …#fail

Когда я дохожу до племянника, он бросается мне на шею. Его щеки раскраснелись из-за холода.

– Дядя Джейсон!

– Как ты, чемпион? Черт возьми, ты растешь просто с невероятной скоростью! Чем ты таким питаешься по утрам? Львиным мясом?

Он пожимает плечами и очень серьезно отвечает:

– Нет, хлопьями.

Я улыбаюсь и, забирая у него сумку, довожу до машины. У меня не получается выбросить Зои из головы, и меня это бесит. Почему она отказалась сходить со мной на свидание?

Возможно, потому что ты сказал ей, что она плоха в сексе.

Ну да, есть такая вероятность.

И тем не менее я осознаю, что она не произнесла слово «нет».

* * *

Джули бы меня прибила, если бы узнала, что я пошел клеить девушку, взяв с собой ее сына. Я ужасный дядя.

Я окидываю взглядом шагающего рядом Матиса, но он слишком занят тем, что облизывает свое фисташковое мороженое, чтобы заподозрить что-то неладное. Мы доходим до площади Вогезов и обнаруживаем, что мало кому хватило смелости бросить вызов холоду.

Разумеется, я моментально замечаю Зои. Она сидит на краю фонтана, ее волосы развеваются на ветру, а Тьяго в это время ее фотографирует. Мгновение я разглядываю ее. Зои, как и всегда, прекрасно одета: на ней белая футболка с надписью WE SHOULD ALL BE FEMINISTS, заправленная в джинсы с высокой талией. Широкие штанины джинсов спадают на туфли на высоком каблуке, а красный берет придает всему наряду парижского флера.

Она такая роскошная и такая сексуальная… Она просто обязана согласиться пойти со мной на свидание, иначе я буду обречен сожалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь.

Как будто ветер донес до нее мои мысли, Зои вдруг переводит взгляд и сталкивается с моим. Едва проходит ее удивление, как она, кажется, краснеет.

– Ты ее знаешь?

Я оборачиваюсь к вопросительно смотрящему на меня Матису.

– Э… да. Она моя подруга.

– Она красивая.

Я улыбаюсь, видя, как он опускает глаза сразу после своего признания. Я не виню его: в конце концов, это чистая правда. Зои – одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо встречал. Я спрашиваю у Матиса, будет ли он против, если мы поздороваемся, и он отрицательно мотает головой.

Я заставляю себя подойти к ней.

Вперед, Оби-Ван. Воспользуйся Силой.

– Сталкер, – ворчит Зои, когда мы подходим к ней.

Хорошее начало.

– Меня называли и похуже.

Я здороваюсь с Тьяго, которому явно хочется оказаться сейчас где угодно, только не здесь. До моего прихода они наверняка посмеялись над моей неловкой попыткой пригласить ее на свидание – и я их не виню. Это было жалко.

– Это Матис, мой племянник. Матис, это Зои и Тьяго.

Зои мило ему улыбается, но Матис ничего не говорит. Потрясно.

– Зачем ты пришел, Джейсон? – спрашивает она, скрещивая на груди руки. – А я говорила, что ты не сможешь без меня жить…

– Эй, я не к тебе пришел! – защищаюсь я, хватая Матиса за плечи. – Я просто провожу время со своим парнем, – и да, я осознаю, как плохо это звучит, – и это он захотел сюда приехать, а не я. Это наша субботняя традиция: он заводит новых друзей, а я угощаю их конфетами и… – Ого, становится все хуже и хуже. – Я, пожалуй, заткнусь, ладно?

Тьяго и Зои, нахмурившись, пристально на меня смотрят. Все идет совсем не так, как я планировал.

По крайней мере, хуже уже не будет.

– Но… это не я хотел сюда приехать, – говорит Матис.

А, ну или будет.

Я делано смеюсь, не отрывая глаз от насмешливо улыбающейся Зои.

– Конечно же, это был ты, не говори ерунды…

Мальчик не понимает намеков и уверенно продолжает:

– Нет.

– Да.

– Не…

Я закрываю ему ладонью рот, якобы пытаясь его обнять, и выдавливаю из себя смех. Зои приподнимает одну бровь, уголок ее губ подрагивает, но я мотаю головой:

– Ох, ну и шутник же!

Я опускаю взгляд на племянника, который, нахмурившись, смотрит на меня в ответ. Мне стыдно, Матис, мне стыдно.

Слава богу, нас прерывает уведомление моего телефона. Джули отправила сообщение, спрашивая, когда я собираюсь привезти к ней котят.

Черт, я забыл. В конце февраля мы с Лоаном собираемся в отпуск на Бали на несколько дней. Моя дорогая сестра пообещала на это время присмотреть за Леей, Ханом Соло и Дартом Вейдером: Матис их обожает.

Тот спрашивает, можно ли ему пойти поиграть. Я разрешаю и, приглядывая за ним, оборачиваюсь к Зои:

– Кстати, ты начала выполнять список?

Как раз когда я уже почти о нем забыл, мне отвечает Тьяго, перекидывая сумку через плечо:

– Не хочу себя расхваливать, но я ее заставил: она хотела на него забить.

– Неправда! – возмущается Зои. – Я держу свои обещания.

– Ага, конечно, – смеется Тьяго. – Ладно, я пошел. Сможешь сама добраться до дома?

Зои кивает, целует его в щеку, и он уходит, пожелав мне хорошего вечера. Я сажусь рядом с ней, касаясь ее бедра своим, и она поднимает на меня свои глаза. Эти предатели никогда не казались мне такими синими, как сейчас.

Я широко улыбаюсь, сверкая зубами, и упираюсь локтями в колени.

– Предупреждаю, мне нужны доказательства.

– Я еще мало чего сделала. Секс втроем уже давно вычеркнут из списка…

– Доказательства, – повторяю я.

– …и я начала учить норвежский. Онлайн. Сложно, но прикольно.

Я поднимаю бровь. Впечатляет. Не думал, что она так легко согласится выполнять свою часть сделки.

– Давай, скажи что-нибудь.

– Du er moron[4]4
  «Ты придурок». (Норвеж.)


[Закрыть].

Я спрашиваю, что это значит, но она лишь загадочно улыбается:

– А, еще я могу поставить галочку напротив «Целый день говорить „да”».

– Чего? Я все пропустил?

Она явно колеблется, опуская взгляд на мои руки.

– Нет, я делаю это сегодня.

Я потираю руки и поигрываю бровями:

– Зои… ты считаешь меня красивым?

– Господи… – бормочет она, пальцами потирая висок.

– Следуй правилам игры!

Она невозмутимо смотрит на меня и неохотно произносит:

– Да.

– Я когда-нибудь снился тебе по ночам?

– Да, каждый день.

– Шалунья, – говорю я, подмигивая. – Абсолютно голым?

– Ты невыносим. Знаешь, уверена, это не так работает!

Я внезапно замираю. Возможно ли, что?.. По моему лицу Зои понимает, что я наконец-то все понял, и закусывает изнутри щеку, отводя взгляд. Вот почему, когда я звонил, она отвечала уклончиво: потому что иначе ей бы пришлось сказать «да».

Ох, а мне это нравится.

– Ты знаешь, что я хочу спросить, – улыбаясь, говорю я.

– Вперед, покончим с этим.

Я театрально прочищаю горло и встаю, держа ее изящную ладонь в своей. Я силой сдерживаю себя, чтобы не наклониться и не вдохнуть запах ее кожи. Она пахнет миндалем, как и в ту ночь?

– Зои Камара… Согласна ли ты пойти со мной на свидание?

– Да. Но предупреждаю – не опаздывай! Ненавижу опоздания. И давай без всяких странностей…

Ее прерывает незаметно подошедший Матис, который, улыбаясь, тянет к ней руки. В его маленьких ладонях барахтается голубь.

– Держи, это тебе. Дядя Джейсон говорит, что они как драконы и что девушкам такое нравится.

Вот дерьмо.

Зои вскакивает, замечая зверя, и начинает, пятясь, кричать. Она выпускает мою ладонь и, спотыкаясь, падает в пустой фонтан, в то время как я широко распахиваю глаза, не зная, что мне делать. Было бы не очень в эту самую секунду рассмеяться, да?

Матис все так же спокоен и как ни в чем не бывало держит в грязных руках бешеного зверя. Зои убегает в сторону дерева, намереваясь за ним спрятаться, и выкрикивает в мою сторону разного рода оскорбления; я же изо всех сил пытаюсь подойти к птице и при этом не блевануть.

– Брось его, Матис! Проклятье, как ты вообще смог поймать эту штуковину такими маленькими ручками?

В итоге он выпускает голубя, и тот улетает. Я наблюдаю за тем, как Матис вытирает руки об мою футболку. Кажется, он разочарован.

– Я думал, ей понравится… Ты говорил, что оно так работает.

– Пацан, меня нельзя слушать! Неужели ты не понимаешь? Умственно мне столько же лет, сколько и тебе.

Он пожимает плечами, и я чувствую укол вины. Там, вдалеке, Зои, запыхавшись, выходит из своего укрытия.

– Ты не виноват, Матис. Это я сглупил.

– Но что мне тогда сделать, чтобы понравиться ей?

Я неуверенно открываю рот. К нам, оценив обстановку, подходит Зои. Берет на ее пастельно-розовых волосах сбился набок. Только сейчас я вдруг понимаю, что она согласилась сходить со мной на свидание.

Отчасти вынужденно, но все же.

Я улыбаюсь и хлопаю племянника по плечу:

– Над этим уже работаю я, приятель. Прости.

Неожиданно для меня он вздыхает и пинает камень:

– Пф-ф, ну вот, все красивые девушки уже заняты.

11

ЗОИ

Я реально подумываю о том, чтобы переспать с Джейсоном?

Я смотрю в зеркало, и мой взгляд скользит по обтягивающей черной водолазке и виниловой юбке с высокой талией, спускаясь к колготкам в красную сетку. У кровати меня ждут высокие сапоги из черной замши.

О да, именно этим я и занимаюсь.

Я хорошенько все обдумала и пришла к выводу, что у меня нет ни одной причины отказываться. Нас действительно безумно друг к другу влечет, нет смысла больше это отрицать. Да, наш первый раз оказался настоящей катастрофой.

И все-таки меня давно никто так не возбуждал. Именно поэтому я и решила дать ему еще один шанс.

– Зои, ты…

Я поворачиваюсь к замеревшему на пороге моей комнаты Лоану. Он с открытым ртом на меня пялится. Когда я приподнимаю бровь, напоминая, что он не закончил фразу, он прочищает горло:

– Виолетта сказала, у тебя свидание.

– Ага, с парнем, с которым познакомилась в баре на Рождество.

По сути, так и есть.

Лоан кивает, но выглядит обеспокоенным. Я вздыхаю и надеваю сапоги. Я успела достаточно хорошо его узнать, чтобы понимать, о чем он думает: о том, что ходить в такой одежде по ночному Парижу небезопасно.

Самый настоящий папочка-наседка, клянусь.

– Ты уверена, что…

– Лоан.

Он поджимает губы и говорит без всяких сомнений звонить ему, если возникнут проблемы. Я закатываю глаза, моля небеса, чтобы он ушел. Я люблю Лоана и знаю, что большую часть времени он считает меня занудой, и, возможно, так оно и есть. Честно говоря, я не привыкла, чтобы люди обо мне беспокоились и следили за каждым моим шагом.

Мне так не хватало внимания в детстве, что теперь я его ненавижу.

Возможно, именно поэтому я так часто отталкиваю Джейсона. Мне неприятны его шутки, неприятна его улыбка, неприятна его настойчивость, его кошки, его чувство стиля – потому что, если честно, рядом с ним я думаю: «Черт, мне ведь может и понравиться».

А об этом не может быть и речи.

К счастью, мы с Джейсоном похожи. Я знаю, что он не ищет серьезных отношений, и именно это мне и нужно, покуда я все еще думаю о Саре.

Накрасившись и надушившись, я подхватываю куртку и выхожу в гостиную. Лоан с Виолеттой лежат на диване и смотрят «Нетфликс», причем последняя прижимается к шее первого.

Лучшие друзья, как же.

– Ты во сколько вернешься? – спрашивает она. – Чтобы я понимала, в чьей кровати мне сегодня спать: в своей или Лоана.

– Если повезет, я вообще не вернусь.

Она заговорщически и немного завистливо улыбается мне. В этот момент мой телефон вибрирует: Джейсон ждет внизу. Я желаю им хорошо провести вечер и спускаюсь на лифте – в отличие от некоторых я против него ничего не имею.

Когда я замечаю его машину, припаркованную в конце улицы, мое сердце начинает биться быстрее. Я иду не спеша, высоко подняв подбородок. Впервые за долгое время я нахожу себя сексуальной. Последние четыре дня я почти ничего не ела, и хотя тоненький голосок внутри меня талдычит, что у меня рецидив, я его игнорирую.

– Привет.

Я сажусь на пассажирское сиденье. Джейсон медленно раздевает меня взглядом, и на мгновение я забываю, как дышать. Странно, но мне не неприятно. Его взгляд не тяжелый и не настойчивый, просто удивленный. Удивленный и голодный.

Его адамово яблоко вздрагивает на шее, и мне хочется поцеловать его ровнехонько в этом месте, чтобы своими губами почувствовать биение его сердца.

– Привет.

Больше ничего не сказав, он заводит машину. Пользуясь тем, что он смотрит на дорогу, я тайком его разглядываю. Он одет просто: на нем кожаная куртка поверх темно-серой толстовки. Я вдруг ловлю его взгляд на моих ногах, и мои щеки вспыхивают.

Я действительно могу не вернуться сегодня домой.

По крайней мере, так я думаю, пока он вдруг не начинает подпевать радио. Я легко узнаю песню Rasputin от «Бони Эм», и от этого у меня лезут на лоб глаза:

– Боже мой, ты что, серьезно?

– Что?

– «Бони Эм»? На свидании? Обычно в таких вещах стыдливо признаются, лежа в постели с кольцом на пальце, то есть когда уже слишком поздно. Типа: «Кстати, дорогая… у меня есть привычка перед сном напевать Daddy Cool. Ты же не возражаешь, да?»

Джейсон заглушает смех кулаком, не отрывая глаз от дороги. Отсмеявшись, он поворачивается ко мне:

– За что ты так жестока с диско?

– Э… за то, что оно существует?

По моей насмешливой улыбке он понимает, что я шучу.

– Ладно, раз так, тогда разрешаю тебе самой выбрать, что мы будем слушать. Порази меня.

Я повинуюсь, подходя к порученной мне миссии со всей серьезностью. Я меняю станции до тех пор, пока не нахожу ТОТ САМЫЙ звук. Едва только Sexy Back начинает играть, Джейсон возмущенно открывает рот, а я сидя пританцовываю.

– Ты задинамила Бобби Фаррела ради чувака из NSYNC? Он ведь был в гребаном бой-бенде!

– И что с того? Мне нравятся бой-бенды.

– Надо полагать, никто не совершенен…

И тем не менее он не мешает мне и дальше наслаждаться музыкой. Я тщетно пытаюсь угадать, куда мы едем, и в итоге сдаюсь:

– Ну, так… куда ты меня везешь? Кстати, ты сейчас очень красивый.

Джейсон смотрит на меня, выгнув одну бровь, но я отворачиваюсь. Я и сама удивлена этому внезапному комплименту. Наверное, сегодня я слишком устала, чтобы бороться с истиной.

– Спасибо… – говорит он, ехидно улыбаясь. – Ничего себе, а ты милая, когда добрая.

Я хмуро на него смотрю, но он вновь уставился на дорогу, обхватив руками руль. Никто никогда не говорил мне, что я милая. Красивая, горячая, хорошая, но милая – никогда.

Мне нравится невинность и наивность этого слова.

– Класс… А когда я злая?

– То очень возбуждаешь.

Ах да. Я сглатываю слюну. Джейсон определенно не собирается ходить вокруг да около. По какой-то причине это добавляет ему очков. Ненавижу тех, кто стремится добиться своего тысячами разных уловок.

Мне больше нравятся прямолинейные люди: это рискованно, зато всегда знаешь, чего ожидать.

– Отвечая на твой вопрос: я везу тебя туда, где мы выполним кое-что из твоего списка. Убьем двух зайцев одним выстрелом.

Я задумываюсь, пытаясь вспомнить, что я там написала. Сделать что-нибудь незаконное? Заняться любовью в необычном месте? Нет, он не настолько прямолинеен.

Его губы растягиваются в кривой ухмылке, как будто он точно знает, что происходит в моей голове.

– Мы едем на кулинарный мастер-класс. Точнее, на кондитерский – я люблю торты. Ты же не против?

Я моргаю:

– Кулинарный мастер-класс?

– Он для парочек, – добавляет он, наконец паркуясь.

Он позвал тебя печь торт, потому что ты толстая. Как минимум он уверен, что тебе понравится.

Кажется, меня сейчас вырвет.

– И это… по-твоему, классное свидание?

Внезапно он глушит двигатель и поворачивается ко мне. Я не успеваю что-либо сказать, потому что он хватает меня за подбородок и легонько целует в верхнюю губу. Я напрягаюсь, а в животе вдруг появляются порхающие бабочки. Не знаю, как так получается, но я закрываю глаза, надеясь насладиться этим поцелуем, но он уже исчез – да и был ли он вообще?

– Успех свидания зависит от компании, – выдыхает он мне в приоткрытые губы, лаская их своим теплым дыханием.

С этими словами он отстраняется и, подмигнув, выходит из машины. Я не двигаюсь с места, пока он не подходит к моей двери, чтобы открыть ее, и в это время по моим рукам бегут мурашки.

Ладно, торты так торты!

* * *

Не знаю, где Джейсон учился готовить, но это просто ужас. И при всем при этом он вовлечен в процесс больше, чем я, – просто у него совсем нет к этому таланта.

– Продолжайте взбивать, пока емкость полностью не остынет, – командует шеф-повар с другого конца комнаты.

Вместе с нами здесь шесть пар. Стоящие справа женщины, кажется, справляются лучше нас. Честно говоря, все тут справляются лучше нас – и это только подстегивает мое желание победить.

Но я замечаю, что, несмотря ни на что, Джейсон ни разу не сдается, пусть даже его сливочный крем и выглядит спустя тридцать минут взбивания просто ужасно.

– Давай я сделаю, – говорю я, забирая у него из рук венчик. – А ты пока… нарежь масло кубиками.

– Да, отличная идея!

Он суетливо принимается за дело, концентрируясь и хмуря брови. Рукава его толстовки закатаны по самые локти.

– У меня хорошо получается?

– Эм… Очень! – лгу я. – У тебя получается просто прекрасно.

Судя по всему, он мне верит, поскольку гордо улыбается и начинает работать в два раза усерднее. Господи, он просто очарователен.

И раздражает.

– Вот увидишь, мы их порвем, – бормочу я.

Я продолжаю с убийственным взглядом взбивать крем. Джейсон, будто слегка испугавшись, наблюдает за мной.

– А, так ты из этих. Буду знать!

– Из каких «этих»?

– Из тех, кто не умеет проигрывать? – посмеивается он.

– Я не не умею проигрывать, я просто конкурентоспособна. В желании быть лучше других нет ничего плохого. Мне просто нравится добиваться успеха в том, что я делаю.

– Это всего лишь шоколадный торт…

Полная решительности, я сверлю его взглядом:

– И это будет лучший шоколадный торт в этой чертовой комнате, ты меня услышал?

Он медленно кивает, отчасти дразнясь, отчасти ужасаясь.

Мы продолжаем неукоснительно следовать инструкциям шеф-повара. Поначалу мной руководит желание произвести что-то поистине невероятное, но вскоре я заражаюсь от Джейсона хорошим настроением. Он задает мне уйму вопросов, и я даже рассказываю ему о том, что мне нравятся созвездия, Одри Хепберн и «Принц из Беверли-Хиллз». Я, в свою очередь, узнаю, что по средам он учит детей плаванию, что он обожает лыжи и что в конце учебного года хочет поехать в Австралию. Я воображаю, как он с голым торсом верхом на доске для серфинга бросает вызов волнам, но он возвращает меня в реальность:

– Твоя семья живет в Париже?

– В пригороде, – отвечаю я, не находя в себе смелости взглянуть на него.

– Должно быть, они тобой гордятся. ЭСМОД, твой инстаграм… Это же жуть как классно. Тебя ждет блестящее будущее.

Мой здравый смысл кричит мне заткнуться, кивнуть и улыбнуться, но для этого уже слишком поздно, и я горько усмехаюсь:

– Мой отец слинял, когда мне было восемь, потому что не мог больше выносить мою алкоголичку-мать, та, в свою очередь, всегда больше любила моего брата, а Брайан – жестокий, бифобный и самовлюбленный психопат, неспособный сделать ничего полезного в своей жизни. При всем уважении не думаю, что у них есть время мной гордиться.

Я замечаю, что у меня дрожат руки. Я прячу их под фартук и поднимаю глаза на Джейсона. Он пристально на меня смотрит, словно пытается разгадать какую-то загадку.

Полагаю, я сказала лишнего. Вполне возможно, я и впрямь слишком много жалуюсь.

– А что насчет тебя, Зои Камара?.. Кто ты, скрывающаяся за всеми этими ругательствами и недовольным лицом?

«Понятия не имею», – думаю я. Раньше мне казалось, что я знала: я – жизнерадостная, веселая, беззаботная и по-особенному влюбленная девушка. Безумно влюбленная. А затем я выучила урок и спрятала свое сердце, чтобы его не разбили еще раз.

Мне сполна хватило Брайана и Сары.

– Просто девушка, которая пытается выжить.

От этих слов его улыбка слегка вздрагивает, и я тут же беру себя в руки и говорю ему заканчивать с цветком. К счастью, Джейсон не настаивает на продолжении разговора. Вместо этого он снова сосредотачивается на своем произведении искусства и пытается пальцами подправить его края. После минутной борьбы он со вздохом сдается.

– Что такое?

Слишком подавленный, он отвечает не сразу. Я наблюдаю за тем, как он окидывает взглядом остальные пары и наконец возвращается к своему «цветку».

– Похоже на член. Вообще не катит.

Этого я не ожидала. Я разражаюсь смехом, прикрывая рот ладонью, и некоторые участники неодобрительно на нас смотрят. Я пытаюсь успокоиться, но Джейсон хватает цветок и показывает его мне, приговаривая: «Клянусь, посмотри сама!» – и очень быстро я начинаю плакать от смеха.

В конце концов шеф-повар просит нас успокоиться, но Джейсон хватает меня за руку и тащит к выходу. Я едва успеваю схватить свою куртку.

– Мне очень жаль, нам нужно идти, но вы все отлично поработали! – восклицает Джейсон, а затем, уже на полпути к двери, добавляет: – Лузеры.

Мы выбегаем на улицу и, смеясь, возвращаемся к машине. Не помню, когда я в последний раз так смеялась.

Я сажусь на пассажирское сиденье, кончиками пальцев вытирая слезы. Джейсон усаживается рядом. На улице такой собачий холод, что он включает печку, пытаясь нас согреть.

– Что ж… было весело.

– Очень, – соглашаюсь я. – Даже с цветком в форме члена наш торт был самым классным.

– Само собой. Надо было прихватить с собой кусочек.

Я решаю не говорить ему, что я, наоборот, рада, что мне не пришлось его есть. Вместо этого я жалуюсь на холод, и внезапно мои ладони оказываются в его. Он нежно накрывает их руками и растирает, а затем подносит к своим губам, обдавая их дыханием и не сводя с меня глаз.

Тишина длится целую вечность. Никто из нас не отводит взгляда.

– Зои?

Я вздрагиваю от его хриплого голоса. Теперь его глаза прикованы к моему рту.

– Да?

Он не спешит отвечать, губами прижимаясь к моим рукам. Мы больше не смеемся. То, как меня пожирают его глаза, совсем не смешно и то, как он гладит мои пальцы, – тоже.

– Не знаю, знаешь ли ты, и совершенно точно не только в этом твое очарование, но… Проклятье, ты очень… очень красивая.

– Спасибо, – машинально шепчу я.

– Я бы хотел, чтобы между нами что-то было, – добавляет он, скользя своими нежными губами по костяшкам моих пальцев.

– Я тоже.

Он кажется удивленным моей откровенностью.

– Правда? Что, например?

– Добрая сотня метров, если можно.

Его улыбка моментально исчезает. При виде его полного укора лица я смеюсь, и в итоге он успокаивается. Он дергает меня за волосы и бормочет: «Отличная работа, чемпионка».

Не знаю как, но его лицо оказывается совсем рядом с моим. Его рука лежит на моем бедре, пальцы играют с сеткой моих колготок, а его нос касается моего, и сердце у меня в груди колотится.

Желание накатывает на меня с огромной силой, заполняя собой каждую клеточку тела. Оно обжигает. Причиняет боль. И оно мне необходимо.

Вдруг я чувствую, как его язык щекочет мои губы и обводит их контур. Его дыхание учащается, и это единственное, что сейчас слышно в этой машине.

– Джейсон? – шепчу я.

Одной рукой я хватаюсь за его толстовку, а вторую кладу ему на шею.

– М-м?

Мой язык робко касается его губ, и он рычит, крепче сжимая мое бедро.

– Готовишь ты жуть как п…

Он целует меня так жадно, что я стону от удивления и боли. Это совсем не похоже на тот нежный поцелуй в начале вечера. На сей раз мы столкнулись, как два изголодавшихся зверя. Когда я с Джейсоном, о тишине не может быть и речи: все вокруг шумит, напирает, взрывается и…

Ох…

Его рука проскальзывает под мою обтягивающую юбку и легко меня приподнимает. Даже оказавшись на его коленях, я не разрываю поцелуя. Все мои нервные окончания сводит, словно от удара током, когда он хватает меня за бедра и наконец открывает рот.

Его теплый и влажный язык легко находит мой. Их танец грубый и чувственный – такой же, как и мы сами. Джейсон откидывает свое сиденье, шепотом предупреждая, чтобы я не ударилась головой.

Я отстраняюсь, чтобы перевести дыхание, и обе мои руки исчезают под его толстовкой. Моя юбка задрана вверх. Я провожу по волнам его идеального пресса, и мои руки продолжают медленно спускаться…

К пупку.

На пояс.

Ниже.

Его рот приоткрывается, а бедра сами поднимаются навстречу моей руке. Я привыкла видеть его игривым и уверенным в себе, но беззащитный Джейсон возбуждает еще сильнее.

– Ты говорил, что я плоха в сексе, – выдыхаю я, медленно его поглаживая.

Его пальцы впиваются в плоть моих ляжек, и, о боже, я обхватываю его рукой.

Я возвращаюсь к его похотливому рту, что чересчур часто улыбается, и посасываю его язык, двигая бедрами.

– Нет, – отрицает он с болезненным вздохом. – Нет, никогда…

Его губы покидают меня и сбегают вниз по моей шее, и вскоре после он через голову стягивает с меня водолазку.

– Нет, гово… о боже.

Я не вижу его, но чувствую его рот на своей груди. Он целует, кусает, сосет, лижет ее, и это выше моих сил.

Затем он целует мой живот, запуская язык в пупок, и наконец отстраняется. Я не успеваю среагировать, как он запускает руку мне между ног и рвет мои колготки в сетку. Я смотрю на него, возмущенная и возбужденная одновременно, а он откидывает свое сиденье и рычит:

– Я куплю тебе новые.

– Придурок.

– Знаю, знаю, – шепчет он, ложась на спину. – Умоляю, позволь моему языку извиниться за меня.

Кажется, я в полный голос стону, не знаю – я знаю только, что в следующую секунду Джейсон кладет руки на мои ягодицы и что я сижу у него на лице, и, ох, это просто божественно.

Он молча извиняется, снова и снова, одним лишь языком, и я сотни раз его прощаю.

Я наклоняюсь, чтобы не удариться головой, правой рукой упираясь в потолок машины, а левой хватаясь за его темные волосы. Меня заливает хорошо знакомый жар, и совсем скоро он становится невыносим. Я взрываюсь как можно тише и закрываю глаза.

На этот раз я не симулирую. И судя по выражению лица Джейсона, когда он поднимается, он прекрасно это знает.

– Ты…

– Потрясающий, я в курсе.

– Заткнись, ты все портишь, – умоляю я, целуя его влажные губы.

Мои разбойные руки движутся сами по себе и начинают стягивать с него ремень. Не могу больше ждать. В этот раз все получится, я точно знаю.

Он не сопротивляется, но на его лице появляется странная озабоченность. И в тот момент, когда я собираюсь снять с него штаны, его рука опускается на мою и останавливает меня.

– Что такое?

Он неуверенно прикусывает губу и вздыхает:

– Поверить не могу, что говорю это, но… Не думаю, что нам стоит это делать.

Меня словно окатывает ушатом холодной воды. Я немигающе смотрю на него, уверенная, что ослышалась.