Текст книги "Благословение небожителей. Том 4"

Мосян Тунсю
Благословение небожителей. Том 4

Published originally under the title of 《天官賜福》 (Heaven official’s Blessing) Volume 4.

Copyright © 墨香銅臭

Russian Language edition rights under license granted by 北京晋江原创网络科技有限公司 (Beijing Jinjiang Original Network Technology Co., Ltd)

Cover illustrations by 日出的小太陽 (tai3_3)

Cover illustrations granted under license granted by 2021 Reve Books Co., Ltd (Pinsin Publishing)

Russian Language edition copyright © 2023 Eksmo Publishing House

Arranged through JS Agency Co., Ltd.

ООО «Издательство «Эксмо»©. Издание на русском языке и перевод.

Глава 126
Думы в разлуке. Смятенье разлилось по сердцу как чернила

Се Лянь опешил:

– Но кто? В обычном шторме пострадало бы человек пятьдесят, не больше…

– Возможно, тот же, кто подослал к нам пустую оболочку и заманил в Баньюэ.

Когда принц понял, что всё это время чья-то рука настойчиво подталкивала его в самую гущу событий, он не удержался от возгласа:

– Да чего он добивается?!

Хуа Чэн задумчиво покачал головой. Снаружи послышались детские голоса, он обернулся и пристально посмотрел в окно. Проследив за его взглядом, Се Лянь увидел резвящихся мальчишек: Лан Ин катал на плечах по двору довольного Гуцзы.

* * *

Повелитель Воды втайне совершил подмену, Повелитель Ветра занял чужое место, а Повелитель Земли не небожитель вовсе. Теперь один из братьев лишился головы, а второй исчез без следа. Эти новости прогремели как гром среди ясного неба, и каждый из раскатов был оглушительнее предыдущего. Некоторое время во дворце Шэньу стояла гробовая тишина: от потрясения присутствующие лишились дара речи. Сам Цзюнь У никак не мог принять привычную задумчивую позу – казалось, руки не слушаются его.

Мин И всегда держался особняком, с ним никто не общался, кроме неугомонного Ши Цинсюаня, но сама мысль о том, что в их ряды затесался «непревзойдённый» князь демонов, стала для всех страшным ударом.

Воистину Чёрная Вода достоин своего титула: столько лет играть роль Повелителя Земли и не попасться. Более того, ему удалось привлечь огромное количество верующих по всему свету и даже войти в первую десятку победителей состязания фонарей, опередив множество других достойных претендентов. По залу пополз шёпот: мол, если сейчас окажется, что Хуа Чэн или его приспешники тоже здесь, никто уже не удивится.

Стараясь не упоминать о том, что произошло между Ши Уду и Хэ Сюанем, собравшиеся единогласно признали вину Чёрной Воды в убийстве настоящего Повелителя Земли. Небесный суд отдал приказ об аресте князя демонов, однако все понимали, что отыскать его будет весьма непросто.

Лежачего каждый пнуть норовит: прежде, когда Ши Цинсюань был любимцем Небес, нашлась бы сотня желающих помочь ему. Теперь же, когда его влиятельный брат погиб, а сам он лишился богатства, которым так щедро делился, все его бесчисленные «друзья» куда-то испарились.

Пэй Мин собрал останки Повелителя Воды и устроил похороны, но в назначенное время помимо Се Ляня и Линвэнь явилась всего пара небожителей. На земле люди несколько раз хотели поджечь храмы Повелителей Воды и Ветра, когда те не отвечали на молитвы. Принцу удалось пресечь эти попытки, но он понимал, что едва ли сильно изменит ситуацию. Скоро верующие поймут, что божества, которым они поклоняются, больше им не помогут. Дальше станет только хуже, и через десять лет, а то и через пару, о некогда влиятельных братьях все забудут.

Оторвавшись от печальных дум, Се Лянь обратился к Линвэнь:

– Прошу прощения за беспокойство… вы не могли бы помочь мне найти Ши Цинсюаня?

Линвэнь была мрачнее тучи, уже много дней на лице её не появлялась улыбка.

– Ваше высочество, ни к чему извиняться. Я сделаю всё, что в моих силах.

– Служащие дворца Линвэнь на веки вечные закопаются в бумаги, и дело будет ползти как старый бык, запряжённый в поломанную телегу! – вмешался Пэй Мин. – Не лучше ли обратиться напрямую к Искателю Цветов под Кровавым Дождём? Может, ему удастся разузнать у этого сумасшедшего Демона Тёмных Вод, куда он увёз Цинсюаня? Он уже обезглавил Повелителя Воды, что ещё ему надо?

Се Лянь неуверенно покачал головой:

– Я бы не стал на это рассчитывать. С чего вдруг Демону Тёмных Вод докладывать кому-то о своих планах?

Пэй Мин не нашёлся с ответом.

* * *

Вернувшись в святилище Водяных Каштанов, Се Лянь обнаружил во дворе толпу испуганно перешёптывающихся крестьян. Не было нужды спрашивать, что стряслось: из обители доносились жуткие вопли. Староста деревни, весь дрожа от страха, вцепился принцу в руку:

– Уважаемый даос, ваш головою скорбный брат… он опять…

Чтобы избежать лишних вопросов, Се Лянь представил Ци Жуна жителям деревни как своего сумасшедшего двоюродного брата. Сказал, что от того все отреклись, вот и пришлось приютить болезного у себя. В каком-то смысле даже не солгал.

– Опять впал в буйство? Не волнуйтесь, он заперт и не сможет вырваться наружу. Ступайте по домам.

Крестьяне дружно заахали и постепенно разбрелись по своим делам. Староста перед уходом вручил Се Ляню корзину куриных яиц со словами:

– Тут, это, уважаемый даос… молодой господин Хуа…

«Какой ещё молодой господин Хуа?» – растерялся Се Лянь.

– А, вы имеете в виду Саньлана? – догадался он.

Принц вспомнил, что назвал Хуа Чэна своим младшим братом, который сбежал из дома и гостит в обители Водяных Каштанов, и вспотел от стыда. Староста закивал:

– Да! Так вот, молодой господин Хуа сегодня вновь помог нам с ремонтом! Угостите его вечером как следует, чтобы силы восстановил и работа споро шла!

– Хорошо, хорошо. Обязательно, – улыбнулся Се Лянь.

Войдя в святилище, принц увидел, что Лан Ин спит, свернувшись в углу, а Ци Жун растянулся на полу и вопит во всё горло, словно его сжигают заживо. Гуцзы сидел рядом и, массируя тому спину и плечи, приговаривал:

– Папа, так лучше?

Се Лянь снял с головы бамбуковую шляпу и отставил в сторону корзинку с яйцами.

– Что с тобой? – спросил он. – Несварение?

– Всё твоя поганая стряпня, которой ты меня травишь! Если бы грязь с пола слизывал, и то бы здоровее был! – выплюнул Ци Жун.

В ответ на ругань принц сунул руки в рукава и фыркнул:

– Не смею мешать. Посмотрим на твоё самочувствие.

– А я что говорил?! Вот она, твоя гнилая натура! Лишь бы меня помучить! – взвился Зелёный Демон, а потом застонал: – О-ой, да-а! Молодец, сынок, тут помни́ ещё. Мать-перемать, что же со мной такое? Словно в котле варюсь, горю как в лихорадке! Неужто я захворал?! Мой венценосный братик! Я болен! И всё из-за твоего наплевательского ко мне отношения! Проклятый снежный лотос, опять загубил человека!

Се Лянь присел на корточки и, дотронувшись до его лба, спросил:

– Может, у тебя жар? – Вскоре он убрал руку и нахмурился. – Да нет, ты просто притворяешься.

Ци Жун снова разразился бранью, а бедняжка Гуцзы жалобно пролепетал:

– Дяденька, папа не врёт, ему правда нездоровится в последнее время! Он сегодня весь день кричал от боли.

Поглядев, как Ци Жун корчится на полу, Се Лянь покачал головой и потянулся за коробочкой со снадобьями. Задев ящик для пожертвований, принц вдруг заметил, что тот изрядно потяжелел. Этот ящик Хуа Чэн смастерил только вчера, и там должно было быть пусто. Удивлённый, Се Лянь достал ключ, отпер замок и тут же застыл с разинутым ртом: его ослепило сияние золотых слитков.

Принц с лязгом захлопнул крышку. Подарок Повелителя Воды он давно отослал; неужели кто-то решил вернуть его? Едва ли это проделки Хуа Чэна: шутка совсем не в его духе. Се Лянь обернулся к Ци Жуну:

– Сюда кто-нибудь заходил?

– Да ты попутал, что ли? Думаешь, я тебе дом охраняю?! «Непревзойдённым» себя возомнил? Даже тухлая Чёрная Вода и сукин сын Хуа Чэн не смеют держать меня за сторожа!

Тут от удара ноги с грохотом распахнулась дверь, и на пороге возник Хуа Чэн. При виде него Ци Жун мигом притих и осторожно отодвинулся в сторону. О недавнем ночном происшествии во дворе он и словом обмолвиться не смел.

– Саньлан, ты вернулся! – обрадовался Се Лянь.

– Привет, – улыбнулся князь демонов.

– Ты славно потрудился сегодня. Староста передал тебе угощение к ужину.

– Приятно, конечно… но не хочешь ли ты, гэгэ, сегодня отправиться ко мне?

– В Призрачный город?

– Именно. Кстати, и это с собой захвати, – Хуа Чэн указал пальцем на Ци Жуна. – Посмотрим, есть ли способ вытащить его душу из человеческого тела.

После недолгого раздумья Се Лянь согласился. Сколько можно тянуть с этим делом? Да и ест Ци Жун за троих – на него продуктов не напасёшься.

Услышав, куда его собираются доставить, Ци Жун побледнел от страха и запротивился, но с лёгким хлопком в воздухе повисло облачко дыма: демон превратился в зелёную неваляшку. Хуа Чэн попросил Гуцзы взять игрушку в руки, и вместе они отправились в путь.

Призрачный город бурлил, как котёл. Демоны сразу узнали принца и, только приметив его, загалдели наперебой:

– Дядюшка!.. Ой, то есть уважаемый друг главы города, вы вновь к нам пожаловали!

– Ба! Неужто соскучились по нашим фирменным закускам?!

Се Лянь как раз прихватил с собой корзинку с куриными яйцами и решил угостить местный народ деликатесами мира смертных. Демоны запрыгали от радости: одни собирались полакомиться гостинцами сегодня же, заправив соусом из собственной крови, другие решили не торопиться, а кто-то даже заявил, что из яйца непременно вылупится оборотень ростом восемь чжанов[1]1
  Чжан – около 3 метров.


[Закрыть].

Хуа Чэн снял с Ци Жуна заклятие, и, к удивлению собравшихся, в облаке зелёного дыма посреди улицы появился мужчина, сидящий на корточках и обхвативший голову руками. Нелюди тут же учуяли его запах:

– Эй, неужто это Зелёный Демон?

Они окружили его, тщательно обнюхали и радостно захихикали:

– Да, он самый! Припёрся, хрен тупоголовый!

– Мало тебе в прошлый раз досталось? Хватило же наглости снова явиться!

– Найдите способ, как вытащить его душу из тела, не повредив оболочку, – распорядился Хуа Чэн. – И присмотрите пока за малышом.

– Слушаемся, господин!

Несколько прелестных демониц тут же обступили Гуцзы, подхватили его на руки и, напевая песенку, принялись убаюкивать. Остальная нечисть затеяла игру в салочки с Ци Жуном: тот, громко завопив, бросился наутёк, а демоны погнались за ним. Хуа Чэн с Се Лянем некоторое время наблюдали за этой забавой, а затем развернулись и направились в храм Тысячи Фонарей.

Они неспешно вошли в зал и приблизились к нефритовому столику для подношений, на котором по-прежнему лежали «четыре драгоценности кабинета учёного»: кисти, тушь, бумага и чернильный камень. Се Лянь в последнее время пребывал в мрачном расположении духа, но при виде письменных принадлежностей не удержался от улыбки:

– В прошлый раз я просил тебя чаще практиковаться в свободное время. Но, похоже, с тех пор ты так и не занимался каллиграфией?

Хуа Чэн откашлялся:

– Гэгэ, ты раздал всю еду, которой меня угостили за труды. Чем же я буду ужинать?

Принц, подражая его манере, вскинул брови:

– Не переводи тему.

– Я могу упражняться с мечом, но не с кистью. Когда тебя нет рядом, чтобы учить меня, я переживаю, что делаю всё неправильно, и с каждым разом совершаю всё больше ошибок.

Се Лянь поднял брови ещё выше:

– Саньлан, ты такой способный, неужели что-то тебе не под силу?

Хуа Чэн обмакнул кисть в тушь и с деланой скромностью ответил:

– Я серьёзно, гэгэ, позанимайся со мной.

– Начни, а я посмотрю, – вздохнул принц.

Се Лянь наблюдал за тем, как он старательно выводит строчки на бумаге, но уже на второй не выдержал и воскликнул:

– Остановись! Ты… В общем, хватит.

Ни к чему переводить хорошие письменные принадлежности.

Князь демонов, закончив иероглиф, повиновался и оторвал кисть от бумаги.

– Саньлан… пожалуйста, никому не рассказывай, что это я учил тебя каллиграфии, – покачал головой принц.

– Гэгэ, я правда стараюсь. – В голосе Хуа Чэна прозвучала обида. Прославленный князь демонов, гроза трёх миров, смиренно выслушивал замечания, словно ученик начальной школы.

Се Лянь, как в прошлый раз, взял его за руку:

– Давай попробуем снова. Только повнимательнее.

– Хорошо.

Они оба сосредоточились на письме, а спустя некоторое время Се Лянь как бы между делом спросил:

– Почему ты вновь выбрал «Думы в разлуке»?

– Мне нравятся эти стихи, – так же непринуждённо ответил демон.

– Мне тоже, но, может, у тебя есть и другие любимые произведения?

Стихотворение состояло из нескольких десятков иероглифов, и вдвоём они написали его уже множество раз, так что пришло время попробовать что-то новое. Однако Хуа Чэн не согласился:

– Давай всё же оставим это. – Он осторожно подул на бумагу, после чего улыбнулся. – Если я что-то люблю, то всем сердцем: в нём не остаётся места ни для чего другого. И так будет всегда, сколько бы лет ни прошло: хоть тысяча, хоть десять тысяч – это не изменится.

Се Лянь растерянно улыбнулся в ответ:

– Вот как?

– Да.

Повисла неловкая пауза, принц опустил руку и откашлялся:

– Такое постоянство достойно восхищения… Что ж, чу́дно, теперь попробуй сам. – Тут он вспомнил кое о чём и добавил: – Знаешь, похоже, Ци Жун захворал.

Хуа Чэн отложил бумагу и вновь взял кисть:

– Что болит?

Се Лянь перевёл взгляд в сторону:

– Говорит, у него жар. Однако я проверил: тело, в которое он вселился, здорово. Не может же он так реагировать на смену погоды!

– Как давно это началось?

– Должно быть, пару дней назад, сегодня был особенно сильный… – Но прежде, чем принц успел закончить фразу, он вдруг почувствовал укол беспокойства. Позади него раздался грохот, словно что-то свалилось с потолка. Принц резко обернулся:

– Саньлан?!

Кисть выскользнула из пальцев Хуа Чэна, оставив на белоснежной бумаге чёрную кляксу. Лицо князя демонов потемнело, он зашатался, одной рукой ухватился за край стола, а другой – прикрыл правый глаз.

Глава 127
Гора Тунлу вновь пробудилась, лишив всех демонов покоя

Князь демонов скривился от жуткой боли.

– Что с тобой? – Се Лянь бросился к нему.

Уголки губ Хуа Чэна дрогнули, но он промолчал. Голубые вены на руке, которой он опирался о столик для подношений, вздулись – казалось, он сейчас опрокинет его. Серебряный глаз на рукояти Эмина распахнулся и начал вращаться с бешеной скоростью. Принц потянулся к Хуа Чэну, но тот отстранился:

– Не подходи!

Се Лянь застыл как вкопанный, а Хуа Чэн с трудом выдавил из себя:

– Ваше высочество, пожалуйста, оставьте меня. Возможно, я…

– Как ты можешь просить меня уйти, когда ты в таком состоянии?!

– Если останешься, я… – угрюмо протянул князь демонов.

С улицы послышался шум: нечисть возле храма Тысячи Фонарей истошно вопила и падала, хваталась за головы, словно те вот-вот лопнут. Боль была такой сильной, что смерть казалась им избавлением. Ци Жун с трудом удержался на ногах. В теле смертного его духовные силы заметно ослабли, зато оно служило ему своеобразным защитным барьером. Воспользовавшись шансом, он бросился наутёк. Демоницы, что баюкали Гуцзы, тоже повалились наземь и пронзительно закричали, их колыбельная оборвалась. Мальчик проснулся, открыл глаза и увидел пробегающего мимо Ци Жуна.

– Папа! Папа! Подожди меня! – взвизгнул он и кинулся вдогонку.

Ци Жун, не останавливаясь, обернулся, высунул язык и закатил глаза:

– Сынок, не мешай! Папке надо драпать! – Он залился безумным смехом.

Как ни старался Гуцзы пошустрее шевелить своими маленькими ножками, он никак не мог угнаться за «отцом». Видя, что отстаёт всё сильнее, он заплакал:

– Папа, я больше тебе не нужен? Папа, возьми меня с собой!

– Отвали! Вон! Отцепись уже! – выплюнул Ци Жун. – Обуза! От тебя одни проблемы!

Брызжущая из его рта слюна попала в лоб Гуцзы – тот рухнул как подкошенный и зарыдал ещё горше. Се Лянь не мог больше оставаться в стороне, он выскочил из храма и воскликнул:

– Ци Жун!

Завидев, что брат преградил ему дорогу, Зелёный Демон поспешно развернулся и побежал в обратную сторону. На ходу подхватив с земли Гуцзы, он рявкнул:

– Не подходи! А не то откушу сопляку голову прямо у тебя на глазах! Сынок, ты же не дашь папке умереть с голоду, да? Можешь сам выбрать, поджарить тебя или приготовить на пару! – Зелёный Демон загоготал.

Принц хотел пуститься в погоню, но услышал позади себя жуткий грохот: это Хуа Чэн в ярости смёл со стола подставку для кистей и тушечницу. Се Лянь понял, что дело дрянь, – на разборки с Ци Жуном попросту не осталось времени, он заторопился обратно в храм.

– Саньлан…

Хуа Чэн резко обнял принца и дрожащим голосом попросил:

– Не уходи. Я солгал.

Принц оказался зажат в его объятиях, как в тисках.

– Саньлан? Ты узнаёшь меня? – Ему показалось, что Хуа Чэн бредит и не понимает, кто перед ним.

Тот лишь крепче прижал к себе Се Ляня.

– Я солгал, не уходи, – бормотал он.

Глаза Се Ляня расширились. Снаружи раздавались безудержные рыдания Гуцзы и довольный смех Ци Жуна.

– Довыделывался, сукин сын! Думал, ты лучше и сильнее меня, весь такой охренительный, прямо пуп земли! Во-о-от она, карма! Теперь сдохни, тварь!

Нелюди, что корчились на земле, услышав эту брань, из последних сил принялись ругаться в ответ:

– Зелёный Демон, никчёмная ты падаль! Да как тебе смелости хватило разевать рот на главу города?

Этот галдёж окончательно вывел Хуа Чэна из себя – он поднял руку, намереваясь нанести удар по спорщикам, но Се Лянь тут же схватил его ладонь и, прижав к себе, ласково зашептал:

– Ладно, будет тебе. Я никуда не уйду, не брошу Саньлана.

Ворота храма Тысячи Фонарей захлопнулись, оставив Ци Жуна снаружи. Повысив голос, Се Лянь закричал:

– У меня нет времени разбираться с тобой! Беги, пока можешь! А не то берегись…

Одних объятий Хуа Чэну стало недостаточно, он вдруг повалил принца на нефритовую столешницу, и «четыре драгоценности кабинета учёного» полетели в разные стороны. Сопротивляясь изо всех сил, Се Лянь случайно скользнул рукой по тушечнице с киноварью, и на строке «Те облака, что над Ушанем» иероглифы причудливо окрасились алым.

– Сань… – Принц замолчал на полуслове: Хуа Чэн притянул его к себе за плечи, и на Се Ляня обрушился поток энергии.

Ци Жун, очевидно, что-то услышал – он захохотал:

– Мой венценосный братик, ты там поосторожней! Этот сукин сын теперь и впрямь как бешеная псина, того и гляди укусит! Надо поделиться новостями с даосами! У них с этим паршивцем давние счёты, настало время расплаты! – Его смех постепенно стих вдалеке.

У Се Ляня в груди всё сжалось. Если Ци Жун действительно приведёт монахов, которых Хуа Чэн обидел в прошлом, те не упустят возможности отомстить демонам. Выстоит ли ослабевшая нечисть Призрачного города?

Хуа Чэн не дал принцу времени на раздумья. У мертвецов, как известно, температуру не измеришь, однако его тело пылало как в лихорадке. Се Лянь невольно принял на себя хлынувший поток энергии, горячей, словно настоящее дыхание, а рукой, которой прежде пытался оттолкнуть князя демонов, крепко вцепился тому в плечо, чтобы не потерять равновесие.

Чужая духовная сила всей своей мощью обрушилась на принца – горло, грудь и живот распирало до боли. В голове Се Ляня промелькнула мысль, что, если это не прекратится, он просто взорвётся под таким напором. Стиснув зубы, принц ударил Хуа Чэна ладонью наотмашь, но удар вышел так себе. Тот сжал запястье принца и продолжил насильно вливать в него энергию.

Се Лянь понял: сейчас или никогда! Обеими руками он оттолкнул князя демонов и, задыхаясь, отбежал в сторону. Того это не остановило: с налитыми кровью глазами он вновь набросился на принца и прижал его к столику для подношений.

– Саньлан! – вскрикнул Се Лянь.

Звук его голоса немного отрезвил Хуа Чэна: тот пристально взглянул на принца – в глазах его читалась благодарность за спасение, – а затем крепко обнял. Се Лянь, заметив, что поток духовных сил иссяк, вздохнул с облегчением. Однако он чувствовал, как бесконтрольно бурлит энергия в теле демона. Неудивительно, что Хуа Чэн так резко схватил его: необходимо было дать выход этой силе. «Чтобы привести его в чувство, боюсь, придётся пустить ему кровь, – подумал Се Лянь. И тут же одёрнул себя: – Хотя какое кровопускание? Он же мертвец!»

– Прошу меня простить, – вслух сказал принц.

Он обеими руками обхватил лицо Хуа Чэна и начал медленно втягивать в себя скопившийся в теле демона избыток энергии, чтобы облегчить его страдания. Хуа Чэн в ответ крепко обнял принца, Се Лянь вздрогнул от неожиданности, и в следующее мгновение они покатились по столу.

Принц старался держаться в рамках приличий, а Хуа Чэн, окончательно потеряв рассудок, вёл себя крайне нахально. На столе, предназначенном для подношений божествам, сцепились демон и небожитель – поистине удивительное зрелище.

Прежде такое уже случалось, и, хотя в прошлые разы оба были в своём уме, а теперь один впал в помешательство, другой же оказался застигнут врасплох, у происходящего всегда имелась веская причина.

В этом хаосе Се Лянь вдруг поймал себя на мысли: насколько всё, что свершалось в его жизни, отвечало его желаниям?

Лишь к ночи лихорадка поутихла – рука, которой Хуа Чэн держал принца, ослабила хватку. Се Лянь вздохнул и сел. Всмотревшись в лицо князя демонов, он понял, что тот уснул. Эмин валялся в стороне и по-прежнему бешено вращал глазом. Се Лянь взял ятаган в руки и долго гладил, пока тот не успокоился и не начал довольно щуриться. Спустя какое-то время Хуа Чэн резко выпрямился:

– Ваше высочество?!

Се Лянь тут же принял беззаботный вид и радостно воскликнул:

– Ты проснулся?

Хуа Чэн казался растерянным, словно не помнил событий минувшей ночи. Он окинул изумлённым взглядом зал: в храме Тысячи Фонарей царил беспорядок.

– Что вчера случилось? – непринуждённо спросил Се Лянь. – У твоих подчинённых разом началась лихорадка и головная боль, они как с ума посходили. А сам ты пылал, будто в пожаре.

– Что-то ещё произошло?

– Больше ничего.

Хуа Чэн продолжал сверлить принца взглядом:

– Правда? И как же я успокоился?

Се Лянь смутился и закашлялся:

– Честно говоря, Саньлан… Ты только не злись… – Он поднял руку, которой до той поры поглаживал Эмин. – Мы с тобой подрались.

– Подрались? – с недоверием переспросил князь демонов.

– Конечно! – не моргнув глазом заверил Се Лянь. – Смотри: всё здесь разгромили!

Хуа Чэн не нашёлся с ответом – только выдохнул и подпёр лоб рукой. Поняв, что вопросов больше не будет, принц наконец вздохнул с облегчением. И в этот момент Хуа Чэн прошептал:

– Началось.

– Что?

Он поднял голову и мрачно возвестил:

– Вулкан Тунлу пробудился.

Они оба знали, что это значит. Глаза Се Ляня округлились:

– Скоро появится новый князь демонов?

* * *

Когда Се Лянь вернулся в небесные чертоги, над столицей бессмертных гремели грозовые раскаты. Он направился во дворец Шэньу с докладом и хотел было спросить, что с Повелителем Грома, но увидел пустующее место Повелителя Ветра и осёкся. Повелитель Воды больше не стоял в первых рядах, и Повелителя Земли в углу не было. Принц замер, сердце его сжалось от тоски. Повернув голову, он заметил на пороге зала Лан Цяньцю.

Юный бог войны был мрачен, за время, прошедшее с их последней встречи, он сильно исхудал. Встретившись с Се Лянем взглядом, Лан Цяньцю тут же отвёл глаза и не проронил ни слова. Се Лянь покрутил головой по сторонам, но во всём дворце не осталось никого, с кем он мог бы завести беседу. Вдруг рядом раздался голос Фэн Синя:

– Скоро объявится новый князь демонов. Повелитель Грома ничего не может поделать с этим шумом.

При виде генерала Се Лянь почувствовал тепло на душе. Под глазом у бога войны красовался синяк; принц невольно повернулся в сторону Му Цина, стоящего в противоположном конце зала, – у того опухла щека. Похоже, их многолетняя вражда в очередной раз вылилась в жестокую схватку.

– Думаю, все понимают, для чего я созвал вас сегодня, – сказал Цзюнь У.

Небожители замерли на своих местах, и Владыка неспешно продолжил:

– Существует Медная Печь, способная переплавить всё сущее на Небесах и на земле. Угодившим в неё предстоит пройти через адские мучения длиною десять тысяч кальп[2]2
  Кальпа – единица времени в буддизме и индуизме, примерно 4,32 миллиарда лет.


[Закрыть]. Само расположение вулкана определяет его суть, и он готов извергнуться в любой момент. Каждые сто лет открывается город Гучэн и содрогается мир теней. Особенно явно это чувствуют те, что именуют себя князьями демонов. Вся нечисть, жаждущая возвести себя в ранг «непревзойдённого», устремляется к горе Тунлу. Когда все сойдутся, гора закроется и начнётся смертельный бой. И последний выживший в нём явится миру как новый князь демонов.

Искатель Цветов под Кровавым Дождём и Чёрная Вода Погибель Кораблей прошли через это испытание. Первому потребовалось десять лет, второму – двенадцать.

– От Хуа Чэна и Чёрной Воды сплошная головная боль. Не хватало нам ещё одного! – процедил Му Цин.

Се Лянь мягко возразил:

– Генерал Сюаньчжэнь, оставим деяния Хэ Сюаня без комментариев, а вот Хуа Чэн не совершал ничего из ряда вон.

Му Цин обернулся, но не ответил – только прикрыл рукой опухшую щёку.

– Достаточно с нас и этих двоих, – поддержал генерала Пэй Мин. – Нужно вмешаться и разогнать скопление нечисти. Верно?

– Именно, – ответил Цзюнь У. – Чтобы собраться на горе Тунлу, им потребуется несколько месяцев. Мы должны любыми способами остановить их.

– А если не успеем? У нас ведь будут и другие шансы? – уточнил Се Лянь.

– Да, но я надеюсь, что до этого не дойдёт. Воспользовавшись хаосом, порождённым лихорадкой, множество демонов, которых нам удалось в своё время усмирить, бежали. Среди них есть крайне опасные существа: Сюань Цзи, дух нерождённого, Бог Парчового Одеяния. Они сейчас спешат к горе Тунлу, и наша первостепенная задача – схватить их и обезвредить.

– Все они на свободе?! – поразился Се Лянь. – Дело действительно серьёзное!

– Богам войны придётся изрядно потрудиться: пусть каждый тщательно обследует вверенные ему территории.

– А… что насчёт меня? – поинтересовался принц. – У меня ведь нет своих владений…

Сейчас Се Ляня презрительно называли Мусорным Богом, но раньше он почитался как бог войны и задания ему поручали исходя из этого статуса. Поразмыслив мгновение, Цзюнь У ответил:

– Сяньлэ, составь компанию Циину.