Текст книги "Благословение небожителей. Том 4"

Глава 134
Узнал князя демонов – подшути над князем демонов
Часть вторая

Принц ужасно скучал по Хуа Чэну, ему казалось, будто они не виделись очень давно, хотя на деле прошло не больше пары дней. Кто бы мог подумать, что князь демонов всё это время оставался рядом? У принца сразу поднялось настроение, он позабыл о заботах и хохотал так, что чуть не лопнул.

– Гэгэ, ты подшучиваешь надо мной?

Отсмеявшись, Се Лянь поднял дощечку с кистью:

– Саньлан, тебе ли меня упрекать? Ты же первый меня разыграл. Дай-ка подумать… Ты был здесь с тех пор, как я разбил печь?

– Ну да… А как ты узнал? Воистину божественная проницательность, – восхитился Хуа Чэн.

– Тоже мне проницательность! Саньлан, когда хочешь притвориться кем-нибудь, старайся как следует и не халтурь. Божество бы как раз не заметило подвоха. Эх, а я только обрадовался, что нашёлся в мире второй человек, способный съесть… – Принц хмыкнул. – Но «Кто самый красивый? Кто самый сильный? Кто самый богатый? Кем ты восхищаешься?»… – Он снова залился смехом.

– Гэгэ, давай забудем про это, – мягко попросил Хуа Чэн.

– Нет уж, такое я запомню навечно!

– Отрадно видеть на твоём лице улыбку, но неужели это настолько смешно?

– Ещё бы! Встретив тебя, я вспомнил, каково это – просто быть счастливым.

Хуа Чэн захлопал глазами, а смех Се Ляня утих: он вдруг осознал, что неосторожно брошенная им фраза прозвучала излишне откровенно. Принц смутился, откашлялся, затем вытер слёзы в уголках глаз и с трудом принял строгий вид.

– Ладно, давай серьёзно: где настоящий Лан Ин? И зачем ты им притворяешься? Верни парнишку на место!

– Я пригласил его погостить в Призрачном городе.

Раз мальчика забрал Хуа Чэн, Се Лянь мог не волноваться. Принц кивнул и собирался продолжить разговор, но услышал скрип деревянной двери: Линвэнь, заложив руки за спину, вышла из святилища Водяных Каштанов.

– Ваше высочество.

Едва ли Хуа Чэн хотел раскрывать свою личность, и Се Лянь не стал выдавать его. Принц увидел суровое выражение на лице богини, и от его улыбки не осталась и следа:

– В чём дело? С Богом Парчового… Что-то не так с Бай Цзинем?

– Нет, ничего подобного. Мне лишь показалось, что от плиты доносится странный запах. Ваше высочество, вы что-то готовите?

– Ах да, варю похлёбку!

Линвэнь протянула, осторожно выбирая слова:

– Уже пора снимать с огня, ваше высочество. Что бы это ни было, оно сейчас выкипит.

* * *

Спустя два часа на деревню спустились сумерки. В святилище Водяных Каштанов за маленьким деревянным столом для подношений собрались Хуа Чэн, Линвэнь и Цюань Ичжэнь. Се Лянь принёс из кухни котёл, поставил перед ними и поднял крышку: внутри аккуратно лежали симпатичные белоснежные шарики.

– Вы же что-то варили! Как получились шарики? – поинтересовался Цюань Ичжэнь.

– Я назвал это «Безупречными тефтелями», – представил своё новое блюдо принц.

– Но вы что-то варили! Откуда шарики?

– Процесс трудоёмкий и отнимает много времени… – не обращая внимания на вопросы, продолжил принц.

– В воде варили! Почему шарики? – не унимался Циин.

– Да потому что возникла небольшая проблема с температурой и вся вода выкипела! Пришлось добавить ещё несколько ингредиентов и слепить шарики!

– Поразительно! Ваша фантазия поистине не имеет границ! – от души восхитилась Линвэнь.

– Ну что вы, не стоит…

– Уверена, вы единственный на всём свете способны приготовить «Безупречные тефтели».

Принц раздал всем палочки.

– Спасибо, благодарю за добрые слова. Что ж, прошу, приступайте.

Линвэнь и Цюань Ичжэнь потянулись к тарелке с остывшими маньтоу на краю стола, а Хуа Чэн подцепил тефтельку и отправил себе в рот.

– Очень вкусно, – сказал он. Цюань Ичжэнь выпучил глаза. – Но немного пресноваты, – прожевав, добавил демон.

– Хорошо, я учту.

Видя, как мальчик уплетает шарики за обе щеки и искренне их нахваливает, Цюань Ичжэнь тоже заинтересовался новым творением принца. Когда Хуа Чэн умял шестой по счёту, бог войны наконец решился и взял себе один. Всё это время с лица Се Ляня не сходила улыбка. Даже когда на его глазах Циин проглотил «безупречную тефтельку», побледнел и упал на пол, не в силах подняться, принц вежливо поинтересовался:

– Что-то не так?

– Наверное, плохо прожевал и подавился, – предположил Хуа Чэн.

Линвэнь усмехнулась. В этот момент принц вдруг услышал знакомый голос:

– Гэгэ.

Этот голос не принадлежал Лан Ину – тот вечно мямлил, – но и на звонкий беззаботный голос юноши, которым обернулся Хуа Чэн, он был не похож. Князь демонов обратился к Се Ляню по духовной связи.

– В чём дело? – встрепенулся Се Лянь.

– Линвэнь коварна, жестока и беспощадна. Боюсь, её не так-то просто будет отправить обратно после того, как ты сам привёл её.

Се Лянь впервые слышал, чтобы кто-то так отзывался о Линвэнь. Немного поразмыслив, он сказал:

– Мне кажется, она искренне симпатизирует Богу Парчового Одеяния…

– Одно другому не помеха. Линвэнь – старшее божество литературы на вышних Небесах, у неё везде глаза и уши, и она очень влиятельна. Остерегайся тех, кого она может попросить о помощи.

– Генерала Пэя?

– Сомневаюсь. Будь Водный Тиран жив, она бы наверняка обратилась к нему, потому что Ши Уду всегда защищал своих – неважно, правы они или нет. А вот Пэй Мин не потерпит несправедливости: узнав подробности дела, едва ли он займёт её сторону. И всё же, гэгэ, поберегись.

– Хорошо. К счастью, сутки скоро подойдут к концу.

– Ты меня неправильно понял. Тебе стоит быть осторожным прямо сейчас: кое-кто пришёл, – мрачно пояснил Хуа Чэн.

В этот момент раздался громкий звон, и князь демонов нахмурился. Се Лянь выглянул на улицу сквозь узкую щель в оконной раме и увидел монаха средних лет с колокольчиком в руке, который приближался к деревне Водяных Каштанов.

Монах был облачён в роскошное даосское одеяние и нёс за спиной сундук, покрытый жёлтыми талисманами. Он не переставая гремел колокольчиком – Се Лянь знал, что этот звон распугивает обычную нечисть, вызывая у неё страшную головную боль. Затем показались высокие белобровые буддийские монахи в жёлтых халатах с магическими посохами в руках, а следом хлынули ещё люди – всего набралось с полсотни человек. Они ничуть не удивились, увидев друг друга, словно заранее назначили встречу, и плотным кольцом окружили святилище Водяных Каштанов. Выглядели все весьма солидно: тела сплошь увешаны различными артефактами, движения размеренные – очевидно, они не сомневались в своём мастерстве.

Как небожители черпали энергию из подношений верующих, так некоторые монахи получали её от божеств, которым поклонялись. Не исключено, что духовной силой собравшиеся значительно превосходили самого Се Ляня. Принц нахмурился: он догадывался, что эти гости явились не с благими намерениями.

Хуа Чэн отставил в сторону посуду, встал и шепнул принцу по духовной связи:

– Буддийские старикашки с вонючими даосами и сюда добрались! Нечего впутывать тебя в это дело, сейчас уведу их прочь.

– Даже не думай! – Се Лянь схватил его за руку.

– В чём дело? – в недоумении поинтересовалась Линвэнь.

Се Лянь вновь обратился к Хуа Чэну:

– Не уходи. Скажи мне честно: пробуждение вулкана Тунлу сильно на тебя влияет?

– Нет.

– Не лги. Ты «непревзойдённый» князь демонов, с чего тебе бояться каких-то смертных? Почему ты говоришь, что уведёшь их, вместо того чтобы просто прогнать? – Принц пристально посмотрел ему в глаза, сверкающие между повязок. – Ты принял этот облик вовсе не для того, чтобы подшутить, да?

Вулкан Тунлу проснулся, и чем выше был ранг демона, тем явственнее он ощущал его зов. Когда началась демоническая лихорадка, Се Лянь собственными глазами видел, как страдал Хуа Чэн. День битвы приближался, и приступы становились всё мучительнее. На месте князя демонов Се Лянь сам предпочёл бы временно запечатать свою истинную сущность и принять вид какого-нибудь юнца: сохранить духовные силы и переждать, пока суматоха не уляжется. Но оградив себя таким образом от власти вулкана, Хуа Чэн сделался уязвим.

– Ци Жун! Этот… – выругался Се Лянь.

Зелёный Демон кричал на всю округу, будто привлечёт монахов, которые давно точат зуб на Хуа Чэна, но принц не думал, что тот действительно на это решится.

– Гэгэ, они явились за мной. Не волнуйся: в этом обличье убить их у меня вряд ли получится, но увести подальше – проще простого.

– Если ты сейчас уйдёшь, то можешь никогда не возвращаться!

– Ваше высочество!

Хуа Чэн всегда играючи справлялся с трудностями. В прошлом он не раз выручал принца, и теперь, когда появилась возможность вернуть должок, Се Лянь не мог позволить князю демонов уйти одному.

– Сиди здесь, а я посмотрю.

Цюань Ичжэнь с трудом разлепил веки и как в бреду прохрипел:

– Снаружи… Там кто-то пришёл? Хотите, я… их прогоню?

– Циин, вам лучше ещё полежать. К тому же нельзя бить смертных без причины: за это отберут заслуги, – проворчал Се Лянь и прикрыл богу войны глаза.

Прижавшись к двери, принц внимательно наблюдал через щель за происходящим на улице. Жители деревни, которые возвращались с поля домой к ужину, при виде такого количества монахов очень удивились:

– Господа, для чего вы здесь собрались? Неужели пришли к уважаемому даосу Се?

Пылающий праведным гневом буддийский монах сложил руки в молитвенном жесте:

– Амитабха[11]11
  Амитабха – один из Будд в махаяне (направлении буддизма). Слово также используется в качестве приветствия или междометия буддистами всех традиций.


[Закрыть]. Миряне, известно ли вам, что в это место вторглась нечисть?

– Не может быть! – ужаснулись крестьяне. – Какая ещё нечисть?!

– Князь демонов! Великое зло, ввергающее мир в хаос! – ответил другой монах.

– Что… что же делать?

– Предоставьте это нам! Сегодня мне и моим соратникам выпал редкий шанс, какой бывает раз в тысячу лет! Мы расправимся с нечистой силой! – провозгласил монах в роскошных одеждах, сделал шаг, но тут староста деревни остановил его. Монах возмутился: – Кто ты такой и что себе позволяешь?!

– Уважаемые господа, я староста этого селения. Премного вам благодарен за участие, но скажу как есть… – Он закашлялся. – Вы нам не по карману.

Заклинатель даже не сразу поверил в услышанное.

– Мы пришли сюда укротить демона, а ты решил, что за наградой?!

Монахи подались вперёд, однако местные жители преградили им путь. Духовные наставники явно были недовольны, но не могли же они расталкивать людей.

– Теперь что? – с трудом сохраняя самообладание, спросил один из монахов.

Староста потёр руки:

– Хорошо, что деньги вам не нужны, благодарим за бескорыстную борьбу с нечистью, но… в нашей деревне этим занимается уважаемый даос по фамилии Се. Я не могу допустить, чтобы вы отбирали у него работу. Как мне потом смотреть ему в глаза?

Монахи переглянулись:

– Есть ли у нас какой-нибудь известный могущественный даос по фамилии Се?

– Кажется, нет.

– Я о таком не слышал. Вряд ли он что-то из себя представляет.

– Раз никто его не знает, можно не обращать на него внимания.

Заклинатель снова обратился к жителям деревни:

– Этот даос живёт здесь?

– Да, – ответил староста.

Остальные тут же заголосили:

– Уважаемый даос! Пришли ваши коллеги! Целая толпа! Вы дома?

Монах в жёлтых одеждах сложил вместе ладони:

– Амитабха. Не имеет значения, дома он или нет, ведь демоническое отродье сейчас скрывается вон в том здании!

– Что-о-о?! – не поверили крестьяне.

В этот момент Се Лянь неторопливо отворил дверь:

– Я здесь. Чем обязан?

Местные поспешили объясниться:

– Уважаемый даос, эти почтенные господа говорят, что в вашем доме скрывается… демон…

– Ого! Вы почувствовали? – с улыбкой спросил принц.

– Так это правда?! – перепугались жители деревни.

– И вы открыто это признаёте!

– Да, ведь тут действительно демон! – С этими словами Се Лянь кинул монаху глиняный горшок.

Тот поначалу обрадовался, но, как только открыл крышку, улыбка его вмиг померкла.

– Полуликая? – он отшвырнул сосуд и возмутился: – Не прикидывайтесь, будто не понимаете, о ком речь! Эта мелочь даже до ранга «злой» недотягивает!

Горшок был брошен с такой силой, что, поймав его, принц невольно отметил: заклинатель не так-то прост, он действительно долгие годы следовал пути самосовершенствования. Остальные монахи обратились к тому, что в роскошных одеждах:

– Мне кажется, от этого даоса исходит зловещая аура. Может, он и есть…

– Так это или нет, достаточно открыть третий глаз – и я всё пойму!

Он громко вскрикнул и прокусил себе палец, а затем оставил кровью на лбу вертикальную отметину, похожую на глаз. Се Лянь мысленно его похвалил и, прислонившись к двери, с искренним удовольствием наблюдал за тем, как монах творит заклинание.

Тот впился в принца взглядом и некоторое время пристально изучал.

– Как я и говорил… зловещая аура! Князь демонов! Ты сменил облик!

Принц опешил. Он же бог с вышних Небес, какая ещё зловещая аура? Только что Се Лянь восхищался мастерством монаха, а теперь недоумевал, что за чушь тот несёт.

Остальные монахи немедленно сгруппировались, встали в боевые стойки и приготовились к сражению.

– Какие надоедливые! – шепнул Хуа Чэн Се Ляню по духовной связи.

– Всё в порядке, не вмешивайся.

– Что-то здесь не так… – неуверенно протянул заклинатель.

– Что именно?

Он прикоснулся к отметине на лбу, словно протирая глаз.

– Поистине странно! То этот человек излучает зловещую ауру, то божественное сияние…

– Что? Да как такое возможно? Уважаемый, вы уверены, что вам это по силам? Если не получается, давайте мы попробуем!

– И правда, что за чудеса такие?

– Мне не по силам?! У меня не получается, а у тебя получится?! – рассердился заклинатель. – За столько лет на пути самосовершенствования Третий Глаз ни разу не ошибся!

Се Лянь помассировал переносицу и, покачав головой, вежливо спросил:

– Может, вы видите, в какой части тела сосредоточена демоническая энергия?

Монах вновь с усилием потёр лоб, взглянул в лицо принцу и уверенно постановил:

– На губах!

Глава 135
Наш храм Водяных Каштанов обратился в руины
Часть первая

– Всё верно, на губах! – заверил собравшихся ясновидец.

Остальным показалось это странным:

– Почему на губах?

– Как такое возможно? Дух губной помады?

Принц непроизвольно поднёс ладонь ко рту. Он и подумать не мог, что с той ночи объятий и поцелуев в храме Тысячи Фонарей на нём сохранится отпечаток ауры Хуа Чэна.

Ясновидец указал на Се Ляня:

– Только взгляните! У него явно совесть нечиста!

Принц тут же опустил руку. Ему ужасно хотелось обернуться, чтобы увидеть выражение лица Хуа Чэна, но он с трудом сдерживался. Да и какой смысл, если голова юноши замотана повязками?

– Уважаемый друг на тропе самосовершенствования, вы всё неправильно поняли. На самом деле ввиду того, что я испытываю некоторые материальные затруднения, мне приходится использовать одни и те же вещи для разных целей, – мягко пояснил Се Лянь и поднял повыше глиняный горшок. – Например, этот сосуд. Иногда я запираю в нём демонов, а в остальное время мариную овощи. Соленья из него имеют своеобразный вкус, и, съев их, можно… Не верите – попробуйте сами!

Звучало вполне правдоподобно. Монахи топтались в нерешительности, а жители деревни, как по команде, прикрыли рты ладонями:

– Что? Уважаемый даос, неужели те соленья, которыми вы нас потчевали, были из этого горшка? У нас на губах теперь тоже демоническая аура?

Крестьяне частенько приносили Се Ляню фрукты и овощи, а тот в ответ делился домашними заготовками.

– Не переживайте, я угощал вас из другой посуды! – замахал руками принц.

– Да вы, должно быть, спятили! На тот свет торопитесь? – сердито рявкнул Третий Глаз. – Давайте ближе к делу. В вашем святилище кто-то скрывается, и он не один! Ну-ка, посторонитесь!

На этот раз он бросился вперёд прежде, чем договорил, опасаясь, как бы староста вновь не преградил ему дорогу. Принц, видя, что ситуация принимает дурной оборот, метнулся в дом, дёрнул лежащего на полу без сознания Цюань Ичжэня за воротник и резко встряхнул:

– Циин, слушайте внимательно! Я сейчас снова дам вам «безупречную тефтельку»!

Глаза бога войны чуть не вылезли из орбит. В комнату ворвался ясновидец, но тут же истошно завопил, схватился за лоб и выскочил наружу:

– Никому не входить! Там засада!

Монахи не стали рисковать, они окружили своего соратника:

– Что вы видели?

– Ничего, меня ослепило белым светом!

– Ох, беда! Ваш третий глаз задымился!

Монах ощупал голову: красная отметина превратилась в чёрную, и от неё поднималась струйка светлого дыма, словно только что задули свечу.

– Это… это!.. – побелев от страха, воскликнул ясновидец.

– Что за шум снаружи? – поинтересовалась Линвэнь, не спеша отложив надкусанную половинку маньтоу.

– В святилище два юноши, женщина и этот даос! Кто из них нам нужен? – спросил один из монахов.

Ясновидец с усилием потёр лоб, но глаз не открывался. Белый свет, который он видел, был не чем иным, как божественным сиянием Цюань Ичжэня. Когда небожитель чувствует, что ему грозит опасность, божественная аура, окутывающая его тело, становится в разы ярче. Се Лянь воспользовался этим, чтобы ослепить заклинателя – он вовсе не собирался обращать прахом многолетние труды даоса, лишь на несколько дней вывести из строя.

Когда принц взял тарелку с «Безупречными тефтелями», Цюань Ичжэнь окончательно пришёл в себя. Он вцепился Се Ляню в руку и просипел:

– Я не буду это есть.

– Не бойтесь, это не для вас.

Окружившие святилище Водяных Каштанов монахи обменялись взглядами, а затем закричали кто во что горазд и бросились вперёд. Се Лянь и отреагировать не успел – атакующих тут же отбросило невидимым барьером.

– Вы, кучка вонючих старикашек! Вьётесь вокруг, подобно стервятникам! Вам, верно, жить надоело, если осмелились прийти сюда! – прозвучал одновременно со всех сторон мрачный голос.

– Хуа… Хуа… Хуа… – Третий Глаз никак не мог набраться храбрости обратиться к князю демонов по имени. Наконец он выдавил из себя: – Господин Хуа! Хва… хватит пугать людей. Все мы знаем, что гора Тунлу вот-вот пробудится и, чтобы вас не затронуло её влияние, вы запечатали свои духовные силы. Теперь вы не можете бесчинствовать так же, как прежде… – С каждым сказанным словом уверенности в его речи становилось всё меньше, и в финале он нерешительно проблеял: – Сдавайтесь и не… не думайте сопротивляться…

Се Лянь чувствовал, что Хуа Чэн уже на взводе – тот напрягся, как перед прыжком. Принц бросился в обитель и, прижав его к себе, прошептал:

– Не говори ничего больше! Не трать духовные силы впустую – лучше побереги их. Предоставь всё мне!

Очутившись в объятиях принца, тот сразу расслабился, злость его поутихла:

– Хорошо.

Се Лянь заметил, что князь демонов обратился подростком, и встревожился. Принц вышел из святилища, одной рукой обхватив за плечо Хуа Чэна, а в другой сжимая Фансинь.

– Вы не думали, что Ци Жун мог вам солгать?

На лицах монахов отразилось удивление.

– Ци Жун? О чём он солгал? Зачем? – не понял Третий Глаз.

– Разве не он привёл вас сюда?

– Вы за кого нас принимаете?! Чтобы мы слушались «свирепого»?! По-вашему, мы станем сотрудничать с подобными тварями? – презрительно сплюнул монах.

«Так это не Ци Жун? Тогда как они обо всём прознали?» – смутился Се Лянь. Но не успел он обдумать услышанное, как толпа заклинателей бросилась в атаку. Принц взмахнул мечом и разом отбил полтора десятка клинков и посохов.

– Амитабха, к чему даосу так отчаянно защищать демона? – подивился буддийский монах.

– Даши[12]12
  Даши – вежливое обращение к монаху.


[Закрыть], нехорошо пользоваться чужой слабостью! Не по-людски это! – ответил Се Лянь, на секунду оторвавшись от боя.

– Так он демон, а не человек! Ты ещё молод, молоко на губах не обсохло! Всю жизнь будешь слепо следовать правилам?

Сражение разгорелось нешуточное, но использовать силу Фансиня принц не мог, чтобы не навредить людям. Такие уж были законы: даже если смертные нападали первыми, божествам отвечать не полагалось. Небожителям следовало проявлять великодушие и милосердие, заботиться обо всём сущем. Если божество ударит человека, немедленно последует выговор и вычтут заслуги. Се Лянь, в отличие от Цюань Ичжэня, жил очень скромно, а штраф и вовсе загнал бы его в долги.

– Жое, сюда! Циин, присмотрите за Линвэнь! – повелел принц и опустил меч.

Чудесная лента обычно с неохотой связывала мужчин, но с пленницами вела себя совсем иначе: Се Ляню пришлось несколько раз её окликнуть, прежде чем та сорвалась с рук богини. Белой молнией Жое ударила монахов по запястьям, и те выронили оружие.

– Что за дивный артефакт? – оторопели они.

– Дивный?! Смотрю я на эту ленту – и повеситься хочется![13]13
  По традиции император, желая казнить кого-то из знати, отправлял приговорённому отрез белого шёлка, чтобы человек на нём повесился, пока его не настигла более мучительная смерть.


[Закрыть] Слишком уж зловещая аура…

– Кто бы мог подумать, что этот юнец так ловок!

Посмотрев, как принц сражается с монахами, Линвэнь покачала головой и, поправив край одежды, встала:

– Благодарю вас за гостеприимство, ваше высочество, я пойду.

– Линвэнь, сутки почти закончились! Куда вы собрались? Неужели вы нарушите обещание? – опешил Се Лянь.

– Именно это я и собираюсь сделать, – ответила она так невозмутимо, словно говорила: «Я собираюсь вершить справедливость».

– Так это не Ци Жун распространил новость, а вы! – сообразил принц.

– Хоть я и не бог войны и была связана Жое, я многое могу при помощи духовной связи.

Действительно! Но как Линвэнь узнала, что юноша в бинтах – Хуа Чэн? Она не обмолвилась с Лан Ином и парой слов и видела демона всего несколько раз – даже Се Ляню потребовалось больше времени, чтобы догадаться!

Принц видел, что она заложила руки за спину и намеревается открыто, у всех на глазах просто покинуть святилище, но он не мог остановить схватку.

– Циин, не дайте ей уйти! – закричал Се Лянь.

Цюань Ичжэнь как раз пришёл в себя после обеда и был уже в состоянии держаться на ногах. Теперь он мог одним пальцем остановить слабую богиню литературы.

– Хорошо! – издалека отозвался Циин.

Принц снова сосредоточил своё внимание на монахах. Вскоре послышался грохот – чья-то фигура, пробив крышу святилища Водяных Каштанов, взмыла к облакам.

Се Лянь в изумлении воскликнул:

– Циин, нельзя так драться!

Для богов войны подобные удары в порядке вещей: они привычны к сражениям. Но Линвэнь-то была божеством литературы, к тому же женщиной! Принц испугался, как бы в запале Цюань Ичжэнь её не покалечил, но тут в дверном проёме показался силуэт.

– Бай Цзинь, нельзя так драться!

Этот холодный голос, очевидно, принадлежал Линвэнь, однако, когда небожительница вышла на улицу, принцу на мгновение показалось, будто на пороге стоит не она, а высокий юноша с невероятно зловещей аурой. Лишь присмотревшись, Се Лянь наконец увидел хрупкую женскую фигуру.

Богиня литературы не сумела бы скрыть свою истинную силу от Се Ляня, как ни старайся. Тогда откуда в её ударе столько мощи, чтобы отбросить противника высоко в небо?

– Гэгэ, будь осторожен: на ней Парчовое Одеяние, – мрачно шепнул Хуа Чэн.

Вот оно что! На первый взгляд Линвэнь по-прежнему была облачена в свои чёрные одежды, но поверх её окутывал слой тёмной энергии, искажая весь облик. Аура убийцы резко контрастировала с бесстрастным лицом. Се Лянь сделал в её сторону выпад мечом, но одним взмахом рукава небожительница отразила удар.

Цюань Ичжэнь с грохотом приземлился рядом, при виде этого приёма глаза его вмиг загорелись:

– Прекрасно!

– Прекрасно! – столь же искренне восхитился принц.

Движения Линвэнь отличались небывалым изяществом – вернее, не её, а Бога Парчового Одеяния. Другие, облачившись в проклятый наряд, теряли либо рассудок, либо всю кровь, без остатка, тогда как Линвэнь платье, напротив, делало неуязвимой и вдобавок даровало великую мощь! Прежде никто не слышал о таких способностях артефакта, да и кто бы мог подумать, что Бог Парчового Одеяния станет помогать той, кто отрубила ему руки, ноги и голову?

Все застыли от потрясения: и жители деревни, и пришлые монахи.

– Что в этом прекрасного? – возмутился тот, что с третьим глазом. – Прекрасно вас отделали?! В этом святилище есть хоть один нормальный человек? Или сплошные нелюди?

Цюань Ичжэнь рвался в бой – он мигом вскочил с земли и бросился в атаку.

– Я же говорила: не стоит здесь задерживаться! – прошептала Линвэнь Богу Парчового Одеяния, но тело её не слушалось.

Она локтем блокировала удар Циина и вступила с ним в схватку. Богиня колотила его с такой силой, что ветхие стены святилища Водяных Каштанов затряслись – того и гляди рухнут. Бог Парчового Одеяния воистину заслуживал вознестись – Цюань Ичжэнь столкнулся с достойным противником.

– Послушайте… извините за беспокойство, но не могли бы вы продолжить драку где-нибудь подальше от обители? Пожалуйста, отойдите немного! – возроптал Се Лянь.

Не успел он договорить, как толпа монахов вновь обступила его, и полсотни мечей, молотов и посохов обрушились на принца.

– Стойте, не надо! – вскинув руку, воскликнул Се Лянь, и под этот жалобный крик здание, которое стойко держалось так долго, наконец развалилось. На мгновение принц оцепенел, а затем выпалил в отчаянии: – Ну вот! Ни одно из моих жилищ и полугода не простояло! Теперь мне в самом деле придётся просить пожертвования на ремонт…

– Гэгэ, не расстраивайся, это всего лишь четыре стены, – попытался утешить его Хуа Чэн.

Се Лянь с трудом взял себя в руки, и тут Третий Глаз, прикрывая лоб, нетвёрдой походкой подался вперёд, преградив принцу путь.

– Нахальный юнец! Да как ты посмел?! Своими фокусами ты перечеркнул всё, чего я достиг! Кто твой наставник? Как давно ты следуешь пути? Из какого ты храма? Какому божеству поклоняешься? – наседал на принца монах, тыча в него пальцем.

Се Лянь резко обернулся, в его голосе зазвенела холодная сталь:

– Вы спрашиваете, кто я? Что ж, слушайте внимательно! Я его высочество наследный принц! На колени, смутьяны!

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, кое-кто из монахов в самом деле чуть не бухнулся наземь, но их тут же поспешили привести в чувство:

– Ты что творишь?!

– По… поразительно! Я и сам не понял, как…

– Мне более восьмисот лет, я старше всех вас, вместе взятых, и пересёк больше мостов, чем вы прошли дорог! – продолжил свою пламенную речь Се Лянь. – У меня есть храмы по всему миру, в каждом уголке земли найдутся мои последователи, а вы просто невежды, если не знаете моего имени! Я не поклоняюсь божествам – я и есть бог!

– Что?!

Весь этот пафосный вздор принц нёс не просто так, а с умыслом: когда слушатели замерли с отвисшими челюстями, тарелка в его руках вдруг взмыла в воздух – несколько десятков белых шариков разлетелись со свистом, словно дробь, и угодили прямиком в открытые рты людей.

– Пожалуйста, забудьте, что я только что сказал, – вздохнул Се Лянь и утёр со лба пот. – На самом деле я всего лишь собираю мусор!

Те, кто проглотил угощение, переменились в лице:

– Ах! В… в меня попали!

Особо ловкие успели выставить вперёд мечи, и шарики, вращаясь с бешеной скоростью, выбили искры, когда коснулись стали.

– Что это за оружие? – заохали в толпе. – Такие твёрдые и блестящие… Неужели легендарные…

– Всё верно! – провозгласил Се Лянь. – Это знаменитые «Безупречные тефтели», смертельно ядовитые. Если не выпить за сутки восемьдесят один стакан воды, чтобы нейтрализовать действие отравы, брюшина просто разорвётся!

Прежде люди не слышали этого названия, но сразу поверили и перепугались не на шутку:

– Ой-ой-ой! Неужели они настолько опасны?

– Вода! Это наше единственное спасение! Скорее! Ищите воду! – И больше десятка монахов, попавшихся на эту уловку, умчались восвояси, громко причитая.

Тем временем Линвэнь уже вошла в раж: чем дольше они сражались, тем яростнее становились её удары. Вдруг она обеими руками схватила Цюань Ичжэня за шею и приподняла над землёй. Небожительница, несмотря на очевидное превосходство, вовсе не выглядела довольной.

– Бай Цзинь! Ты хочешь убить его? Хватит, нам надо уходить! – прикрикнула Линвэнь.

У Се Ляня как раз оставался последний снаряд, и он ловко забросил его богине в открытый рот. Блеск в глазах Линвэнь потух, словно шарик впитал все её силы, и зловещая аура вокруг тела разом рассеялась. Впившись взглядом в принца, небожительница беззвучно шевелила губами, будто сдерживая рвотные позывы. Придя в себя, Линвэнь отбросила Цюань Ичжэня и, схватившись за лоб, понеслась прочь.

Циин проворно вскочил на ноги и бросился за ней. Се Лянь хотел присоединиться к погоне, но кучка монахов в который раз преградила ему путь.

– Держитесь, скоро прибудет подкрепление! – подбадривали они друг друга.

Если они не врут, в святилище Водяных Каштанов оставаться нельзя! Линвэнь с Цюань Ичжэнем уже скрылись из виду, и принц принял решение: бежать, а там видно будет. Он обхватил Хуа Чэна за плечи:

– Держись крепче!

Оттолкнувшись от земли, Се Лянь перескочил через осаждающую его толпу и ринулся прочь из деревни. Хуа Чэн послушно прильнул к принцу. Отчего-то эта сцена показалась Се Ляню смутно знакомой, однако у него не оставалось времени предаваться воспоминаниям: нужно было немедленно доложить о случившемся на Небеса. Не раздумывая, принц сообщил по духовной сети:

– С Линвэнь беда! Я…

– Я знаю, – ответила небожительница.

– Простите…

И связь оборвалась.

Се Лянь не знал, смеяться или плакать: прежде по всем вопросам он обращался непосредственно к Линвэнь, и даже теперь, когда речь шла о ней самой, принц по привычке связался с богиней литературы. Се Лянь прижал к себе Хуа Чэна и с бешеной скоростью понёсся вперёд. Не останавливаясь, он крикнул – на этот раз в общий канал:

– Господа! Сообщите всем, что Линвэнь сбежала с Парчовым Одеянием!