Текст книги "Коран в культуре мусульманских народов"

Мухаммад Али Ат-Тасхири
Коран в культуре мусульманских народов

© Фонд исследований исламской культуры, 2018

© ООО «Садра», 2018

© Институт востоковедения РАН, 2018

* * *

От издательства

Данная книга представляет собой сборник статей и лекций известного исламского ученого Мухаммада ‘Али ат-Тасхири, который долгое время возглавлял Всемирную ассамблею по сближению исламских мазхабов. Работам этого ученого свойственно стремление к последовательному рационализму при рассмотрении ключевых вопросов ислама.

Для современного Ирана Коран является не книгой, некогда написанной и ценной как исторический источник или литературный памятник. Это в значительной степени живой текст, который постоянно переосмысливается под разными углами зрения. Современные носители культуры, такие как айатолла Тасхири, с одной стороны, через призму Корана рассматривают современную им действительность, а с другой – через призму своего жизненного и культурного опыта обращаются к тексту Корана. Таким образом, предлагаемый сборник является не только помощником для знакомства с Кораном, но и важным памятником современной исламской мысли в том виде, в каком она существует сегодня в Иране, а для мусульман России – полезным пособием для изучения собственной религии и предметом благочестивых размышлений.

Предисловие

Коран был и остается предметом внимания мусульман с образованием разного уровня. В связи с этим Кораном интересовались богословы на протяжении веков, постоянно обращаясь к исследованиям мусульманскоого Священного Писания. Они полагали Коран и методом обучения, неразлучным с учащимся с самого начала до самых последних этапов получения им высшего образования. Равным образом Коран представляет собой провожатого в жизни человека: следует, чтобы священное Писание сопровождало последователей Религии до конца дней. В то же время Коран – неисчерпаемый источник многих наук и искусств, важная веха на пути развития человечества, причем не на определенном временном отрезке, но в продолжение всей истории, пока жив человек.

По этой причине мы видим, что исследования в сфере корановедения весьма разнообразны и многосторонни: они относятся к различным областям знания и осуществляются под разными углами зрения. В одних рассматривается литературная сторона Корана, в других – богословско-юридическое его содержание, третьи же стремятся извлечь из Писания принципы, касающиеся естественных наук, – и так далее.

Коранические исследования интересовали не только мусульманских проповедников; наши ученые также стремились зафиксировать учительные принципы, научные элементы и информацию, связанную с искусствами, что содержатся в этой Книге. Некоторые исследователи рассматривали глубину Корана и его толкований, а также те аспекты Писания, которые могут стать подспорьем в сфере обучения для «людей науки». Другие затрагивали такие тематические аспекты, которые подходят как раз тем, кто изучает религиозные науки, находясь на различных стадиях обучения. Третьи изучали такие его аспекты, которые касаются проблем образованной молодежи и даже воспитания детей.

Все это гармонирует с сутью Писания, что прокладывает жизненный путь, имеющий небесную природу, и обретавшего в продолжение своего блистательного бытия миллиарды последователей – выходцев из различных народов, этнических групп и общественных слоев. Эти люди знали Коран как Книгу, которая не ограничена ни временными, ни национальными рамками, – равно как и ничем иным, что могло бы обескровить это Писание и помешать его распространению.

Несмотря на то, что исследования, посвященные этой Книге, весьма многочисленны, они не могут считаться достаточно полными для познания тех сокровищ, которые сокрыты в Писании.

Потребность исследовать и изучать Коран постоянно обновляется с обновлением времен и поколений, по мере изменения жизненных условий и развития наук.

Для исследования Корана необходимо по крайней мере развитие языка, его лексики и грамматических конструкций, на которые опирается Писание. Для того чтобы проводить новые исследования Книги, требуется, самое меньшее, чтобы науки развивались и чтобы результаты этого развития гармонировали с последними открытиями и знаниями, приобретенными человечеством, – такие приобретения постоянно умножаются. Существует значительное количество областей и проблем, которые побуждают нас непрерывно исследовать эту Книгу, не останавливаясь на том, что мы обнаружили прежде. Стиль сочинений, написанных нашими предшественниками, оказывается неполноценным, а процесс обновления все более и более выявляет заблуждения, в плену которых они пребывали. Это раскрывается в каждом новом исследовании.

С другой стороны, в силу самого значения Корана и той роли, которую он играет в течение более четырнадцати столетий, проблема мусульманского Священного Писания возбуждает самые странные суждения. Некоторые стали проводить исследования, цель которых – раскрыть секрет вечности и влияния этой Книги, полагая таким образом познать истину, следуя тому, что истинно. Другие устремились к познанию частей Корана, чем наносили ущерб Религии, к которой были призваны, и поколебали веру ее последователей. Вот что явилось причиной разнообразных подозрений и обвинений, звучавших с самых разных сторон. Особенно примечательны подобные инсинуации, исходившие от ряда представителей Запада, которые придерживались определенных политических и идейных тенденций.

Попытки опорочить Коран не новы. Мусульманское Священное Писание возбуждало споры и служило мишенью яростных нападок с тех пор, как явилось основой Божественного призыва следовать пути, исполненному благородства, чести и высокой морали. Такие нападки продолжаются и до сего дня. Некоторые люди настолько ненавидят Коран и настолько необъективны, что призывали сжечь Великую Книгу – не потому, что познали ее высокое содержание, но в силу поразивших их ненависти и невежества. Однако сколь бы ни были многочисленны подобные нападки, Коран становится все возвышеннее, число верных ему мусульман возрастает, а последователи Корана и люди, влюбленные в Священное Писание, все более прикипают к нему – и это один из признаков его чудесной природы и величия.

Эта книга

Эта книга представляет собой собрание лекций, прочитанных студентам его милостью айатоллой шейхом Мухаммадом ‘Али ат-Тасхири на научном семинаре, который он вел, его выступлений на международных конференциях и статей. Все эти его произведения объединены темой Корана. Следует отметить ряд их особенностей.

Во-первых, эти труды посвящены двум разновидностям исследований. Первая – коранические науки; вторая – образы, вдохновленные Драгоценной Книгой. Последнее сочинение можно отнести к объективным комментариям к Корану. По этой причине книга разделена на две части.

Во-вторых, представленные здесь труды отличаются сравнительной точкой зрения. Эта особенность свойственна всем трудам авторства его милости, что представляет собой естественное следствие непрерывной работы, продолжавшейся в течение многих лет, направленной на сближение мазхабов. Его милость участвовал в конференциях, где рассматривались проблемы, по которым стали расходиться исламские мазхабы, а также на форумах мусульманских ученых многих исламских стран.

В-третьих, эти труды отвечают на запросы одного из этапов коранических исследований. В то же время они могут стать предметом чтения образованных людей в арабских странах. Причина этого коренится в том, что труды шейха ат-Тасхири отличаются изяществом выражений, простотой и разнообразием исследовательских построений, а также тем, что они затрагивают многие проблемы, о которых следует знать всякому мусульманину. Эта книга может стать основой учебного курса, предназначенного для студентов, изучающих основы религиозных наук, а также – «настольным чтением» образованных мусульман, находящихся на высоком уровне интеллектуального развития.

Часть первая
Исследования в области коранических наук

Глава первая
Введение в коранические науки

Необходимо указать на определение, которое охватывало бы исследования в сфере этих наук и отличало бы их от прочих направлений науки.

В своем сочинении Мабахис («Изыскания») доктор ас-Салих дает знаменитое определение коранических наук, которое заключается в следующем: «Совокупность проблем, в рамках решения которых исследуются обстоятельства, так или иначе связанные с Благородным Кораном – то есть обстоятельства его ниспослания, рецитации [т. е. чтения (прим. ред.)], записи, собирания, упорядочивания в рукописных книгах, объяснения слов и выражений, содержащихся в нем, объяснения его особенностей и заложенных в нем целей»[1]1
  Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан, с. 10.


[Закрыть].

Очевидно, что доктор ас-Салих собрал основные положения тех проблемных блоков, которые связаны с исследованием Корана, и выработал на их основе настоящую формулировку, которую я и привожу в качестве определения нашей науки. Вместе с тем данное определение не препятствует включению в него ряда исследований в сфере комментирования Корана, которые, тем не менее, остаются за его пределами.

Однако же, если бы мы стали разгадывать секрет разницы между кораническими науками и наукой о комментировании (ведь наука о комментировании возникла в недрах коранических наук), то не нашли бы этому объяснения. Возможно, дело в том, что часть исследований доктора ас-Салиха не связана с проблемой комментирования Священного Писания. Я же вышел за подобные рамки, временами опережая науки о комментировании, временами же оказываясь от них независимым, хотя иногда я непосредственно способствовал облегчению понимания этого направления коранических наук. То же самое можно сказать и о других коранических науках, таких как наука об изменениях окончаний имен и глаголов в тексте Корана (и‘раб ал-Кур’ан) – если в принципе верно называть эту отрасль знания наукой, наука о чтении Корана нараспев (таджвид), наука о редких словах, содержащихся в тексте Священного Писания (гариб), и прочем.

Я сказал «некоторые его исследования», имея в виду такие проблемы, как ниспослание Корана, комментирование и его стили (ат-тафсир), манеры чтения Священного Писания и так далее. Однако мы обратили внимание и на то обстоятельство, что многие подобные проблемы вытекают из собственно комментирования Корана. Это проблема «несомненно ясных» стихов Священного Писания и «темных» стихов Корана, стихов «отменяющих» и «отмененных», отдельных «букв», имеющихся в его тексте. Почему же это все-таки было включено в состав коранических наук?

Существует несколько ответов на этот вопрос.

1. Эти проблемы некогда сами по себе представляли собою в той или иной степени самостоятельные темы. В силу этого обстоятельства ученые-улемы писали о них сочинения, которые были независимы от науки комментирования, и весьма подробно распространялись на подобные темы. Примером таких сочинений являются труды Абана б. Таглиба[2]2
  Абан б. Таглиб (ум. 141 г.х. (758)) – известный шиитский комментатор Корана, собиратель хадисов и грамматист. Жил и работал в Куфе.


[Закрыть] ‘Илм ал-кира’а («Наука о чтении [Корана]»)[3]3
  Та’сис аш-ши‘а ал-кирам ли-‘улум ал-ислам.


[Закрыть], одного из шейхов ал-Бухари[4]4
  Ал-Бухари Мухаммад б. Исма‘ил (810–870) – известный мусульманский богослов и собиратель хадисов; составитель одного из наиболее авторитетных сборников преданий Сахих ал-Бухари.


[Закрыть] ‘Али б. ал-Мадини[5]5
  Али ал-Мадани (ум. 838–39) – факих.


[Закрыть] Асбаб ан-нузул («Причины ниспослания [коранических айатов]»), ал-Касима б. Саллама[6]6
  Ал-Касим б. Саллам (ум. 774–838) – факих, знаток хадисов, лексикограф.


[Закрыть] ан-Насих ва-л-мансух («Отменящее и отмененное»)[7]7
  Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан, 121.


[Закрыть] и прочие.

Поскольку эти ученые рассматривали частности, так или иначе связанные с Кораном, то появилась потребность свести эти частные науки в единую, которой дали совокупное наименование «коранические науки».

2. Это были исследования общего плана, затрагивавшие самые разнообразные аспекты коранических наук. Такие аспекты должны были заранее быть известны комментатору, работающему с «отменяющими и отмененными» кораническими стихами, «мекканскими и мединскими» сурами и так далее.

Подводя итог, следует сказать, что мы не в состоянии дать этой науке определение в том виде, в каком оно было зафиксировано, то есть заключить ее в общие, как говорится, объединяющие и ограничивающие рамки. Следовательно, необходимо вернуться к прежнему определению, несмотря на его «нетехничный» характер, поскольку оно объясняет характер коранических исследований. Само собой разумеется, мы сразу подкорректируем это определение – и оно приобретет следующий вид: «Кораническая наука – это наука, изучающая порядок ниспослания Корана, его рецитации, письменной фиксации, собирания в единый текст, формирования коранических кодексов, а также наука, занимающаяся выявлением иных общих свойств Священного Писания, с привлечением ряда других, вспомогательных, дисциплин».

Нам остается отметить еще один момент, который следует знать в связи с вышесказанным, а именно: большинство исследований, которые осуществляются в рамках данной дисциплины, носят исторический характер, хотя порой и опираются на исследовательский вкус и дедуктивный метод, – в особенности, в сферах вторичных «частностей».

Доктор ас-Салих полагает, что первыми, кто работал в сфере этой науки, были ‘Али б. ал-Мадини и ал-Касим б. ас-Саллам. Первый написал сочинение Асбаб ан-нузул («Причины ниспослания [коранических айатов]»), а второй – ан-Насих ва-л-мансух («Отменяющие и отмененные [коранические айаты]»). Среди пионеров этой науки также следует упомянуть Мухаммада б. Аййуба ад-Дариса (ум. 294 (906–07)) – автора Ма нузила би-Макка ва ма нузила би-л-Мадина («Ниспосланное в Мекке и ниспосланное в Медине») – и Мухаммада б. Халафа б. ал-Марзубана (ум. 309 (921–22))[8]8
  Мухаммад б. Халаб б. Марзубан (Ибн Марзубан) – знаток и собиратель хадисов.


[Закрыть], так как он составил ал-Хави фи ‘улум ал-Кур’ан («Сокровищница коранических наук»)[9]9
  Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан, с. 121–122.


[Закрыть].

В то же время ан-Наджаши[10]10
  Абул-л-‘Аббас Ахмад б. Ахмад б. ‘Аббас ан-Наджаши ал-Асади (Х – XI вв.) – видный шиитский улем, составитель обширного свода жизнеописаний шиитских авторов.


[Закрыть] передает со слов других знающих людей, что самым первым ученым, работавшим в сфере всех разновидностей коранических наук, был Абан б. Таглиб. Ибн ан-Надим[11]11
  Ибн ан-Надим (Х в.) – арабо-мусульманский библиограф, составитель биобиблиографического свода ал-Фихрист («Опись», «Индекс»).


[Закрыть] упоминает о том, что Абан б. Таглиб составил сочинение о способах чтения Корана[12]12
  Риджал ан-Наджаши, с. 11.


[Закрыть]. Тот же Ибн ан-Надим пишет: «Среди книг его – Ма‘ани ал-Кур’ан («Смыслы Корана»)»[13]13
  Фихрист Ибн ан-Надим, с. 276.


[Закрыть]. Автор труда Та’сис аш-ши‘а («Основополагание шиитами…») пишет: «Никому, прежде Абана и Хамзы[14]14
  Имеется в виду Хамза б. Хабиб, один из семерых сотоварищей имама ас-Садика, да будет доволен им Аллах, как было упомянуто Ибн ан-Надимом.


[Закрыть], не довелось составлять сочинения о способах чтения Корана. Аз-Захаби[15]15
  Шамс ад-Дин Мухаммад б. Ахмад аз-Захаби (1274–1348) – знаток хадисов и богослов.


[Закрыть] и прочие писали о разрядах-поколениях чтецов Корана. Они зафиксировали, что первым, кто писал о способах чтения Корана, был Абу ‘Убайд ал-Касим б. Саллам, умерший в 224 (838–39) г.х. Первенство Абана несомненно, так как аз-Захаби в ал-Мизан и ас-Суйути[16]16
  ‘Абд ар-Рахман б. Абу Бакр ас-Суйути (1445 – 1505-06) – видный литератор, историк, грамматист, знаток Корана и хадисов.


[Закрыть] в ат-Табакат отмечают, что он скончался в 141 (758–59) г.х. Хамза также разделяет с ним первенство, ибо он скончался в 154 (770–71) г.х. Приводя о нем сведения, ал-Хафиз аз-Захаби добавляет, что имеет в виду первых суннитов, авторству которых принадлежат сочинения в этой сфере наук»[17]17
  Та’сис аш-ши‘а ал-кирам ли-‘улум ал-ислам, с. 319.


[Закрыть].

Во всяком случае, тексты, посвященные кораническим наукам, появляются в начале и середине второго века по хиджре. В четвертом веке на подобные темы писали ал-Анбари[18]18
  Мухаммад б. ал-Касим б. Мухаммад ал-Анбари (884–940) – крупный багдадский языковед и факих.


[Закрыть] (‘Аджа’иб фи ‘улум ал-Кур’ан («Чудесное о коранических науках»)), ал-Аш‘ари[19]19
  Абу-л-Хасан ‘Али б. Исма‘ил ал-Аш‘ари (873–935) – крупный теолог, основоположник одной из школ мусульманского спекулятивного богословия (калам) ашаризма.


[Закрыть] (ал-Мухтазин фи ‘улум ал-Кур’ан («Сокровищница коранических наук»)), ас-Сиджистани[20]20
  Абу Бакр б. Мухаммад б. ‘Азиз ас-Сиджистани (Х в.) – багдадский богослов и комментатор Корана.


[Закрыть] (Фи гариб ал-Кур’ан («О редких словах в Коране»)), ал-Кархи (Нукат ал-Кур’ан ад-далла ‘ала-л-байан («Черты Корана, указывающие на красноречивый стиль [Священного Писания]»)), ал-Адфави[21]21
  Камал ад-Дин Джа‘фар б. Таглиб ал-Адфави (ал-Идфави; 1286–1347) – египетский факих, историк и адиб-литератор.


[Закрыть] (ал-Истигна’ фи ‘улум ал-Кур’ан («Исчерпывающее о коранических науках»)) и другие. В пятом столетии существовало целое сообщество ученых, занимавшееся данной тематикой. Один из таковых был ал-Хуфи, автор ал-Бурхан фи ‘улум ал-Кур’ан («Ясный довод о коранических науках») и И‘раб ал-Кур’ан («Словоизменение в Коране»). Подобные авторы, работавшие в шестом столетии: ас-Сухайли[22]22
  Абу-л-Касим ‘Абд ар-Рахман б. ‘Абдаллах ас-Сухайли (1114–1185) – андалусский суфий, богослов и грамматист.


[Закрыть] (Мубхамат ал-Кур’ан («Неясные места Корана»)), ал-Мудтаби (‘Улум тата‘аллак би-л-Кур’ан («Науки, связанные с Кораном»)) и Ибн Шахрашаб ал-Мазандарани (Муташабих ал-Кур’ан («Неясное в Коране»)).

В седьмом веке в сфере коранических наук работали Ибн ‘Абд ас-Салам[23]23
  Ибн ‘Абд ас-Салам (1181–1262) – крупный мусульманский богослов, работавший в Египте.


[Закрыть] (Маджаз ал-Кур’ан («Иносказания в Коране»)), ас-Саххави (Джамал ал-курра’ ва камал ал-икра’ («Краса чтецов [Корана] и совершенство науки [коранического] чтения»)) и Абу Шамма (ал-Муршид ал-ваджиз фима йата‘аллак би-л-Кур’ан ал-‘Азиз («Краткое руководство касательно Славного Корана»)).

Автор восьмого столетия – аз-Заркаши[24]24
  Бадр ад-Дин аз-Заркаши (VIII–IX в.) – крупный факих, знакток хадисов и комментатор Корана.


[Закрыть] (ал-Бурхан («Ясный довод…»)).

Ученый девятого столетия – ас-Суйути (ал-Иткан («Совершенство…»)).

И так далее.

В последнее время появился ряд книг, в которых рассматриваются проблемы коранических наук. Вот некоторые из них: ал-Байан («Ясное изложение») ас-саййида Абу-л-Касима ал-Хо’и, Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан («Исследования в сфере коранических наук») доктора ас-Салиха, ал-Байан («Ясное изложение») шейха Тахира ал-Джаза’ири, Махасин ат-та’вил («Прекрасные черты толкования [Корана]») шейха ал-Касима, Манахил ал-‘ирфан («Источники познания») шейха аз-Заркави, Манхадж ал-Фуркан («Явленный путь Божественного Закона») шейха Саламы, И‘джаз ал-Кур’ан («Несравненный характер Корана») ар-Рафи‘и, аз-Захира ал-Кур’аниййа («Коран как явление») Ибн Наби.

Вместе с тем необходимо отметить, что большинство этих проблем рассмотрено в комментариях к Корану (ат-тафсир) – возможно, на том же уровне, на каком они рассматриваются в рамках данной науки. Подобное мы наблюдаем в ценном комментарии ал-Мизан («Весы…»).

По мнению кади и шафиитского факиха Шайзалы, таковых имен пятьдесят пять. Согласно ал-Харали, таковых более девяноста. Эти сведения были переданы шейхом Тахиром ал-Джаза’ири в книге ат-Тибйан («Разъяснение…») от некоторых улемов. О том же упоминает и аз-Заркави[25]25
  Ал-Бурхан фи ‘улум ал-Кур’ан, т. 1, с. 343.


[Закрыть].

Он передает от ал-Джахиза[26]26
  Абу ‘Усман ‘Амр б. Бахр ал-Джахиз (775–868) – крупнейший арабский прозаик. Также занимался богословием.


[Закрыть], что Аллах Всевышний избрал для Писания Своего имя, отличающееся от того, каким образом арабы в целом и в частности называли речения свои. Аллах назвал его в целом Писанием [или же Книгой] – а арабы называли собрание речений диваном. Часть Писания Он назвал сурой, – что соответствует касиде; часть же суры – айатом, что соответствует байту [стихотворной строке]. Рифмующиеся окончания айатов Аллах назвал фа-сила, что соответствует стихотворной рифме (кафийа)[27]27
  Ал-’’Иткан фи ‘улум ал-Кур’ан, т. 1, с. 141.


[Закрыть].

Ас-Суйути передал от ал-Музаффари, что когда собрал Абу Бакр Коран, то сказал: «Называйте его». Некто сказал: «Назовите его Евангелием», – однако людям это не понравилось. Другой сказал: «Назовите его Свитком». Людям это не понравилось из-за того, что подобное наименование употребляется у иудеев. Тогда сказал Ибн Мас‘уд[28]28
  То есть ‘Абдаллах б. Мас‘уд (ум.652) – видный сподвижник Пророка, знаток хадисов.


[Закрыть]: «Видел я в Эфиопии книгу, которую они именовали Писанием. Назовите же и это таким образом». Подобное же было передано и от Ибн Ашты в сочинении Китаб ал-масахиф[29]29
  Ал-’Иткан фи ‘улум ал-Кур’ан, т. 1, с. 146.


[Закрыть].

В связи с вышесказанным нам следует остановиться на некоторых моментах.

Первое – целеполагание в речах и действиях. Такой дух присущ всякому шагу и всякому движению, относящемуся к исламу. В силу этого мы видим поразительное соответствие между основным положением Корана в призыве к принятию ислама и его наиглавнейшими функциями, с одной стороны, и теми названиями, которыми он был наименован, или же названиями, что были предложены для его наименования, с другой стороны.

Внимание на это обратили и древние, и современные исследователи. Они принялись искать ключ к этой тайне, исходя из собственных представлений, опираясь на всеобъемлющее знание о безусловном соответствии между названием и заглавием, с одной стороны, и называемым или озаглавливаемым – с другой стороны. В связи с этим мы обнаружили следующее.

1. Было сказано ас-Суйути, что слово ал-калам («речь») происходит от ал-калм, что значит «рана», «след», так как речь воздействует на ум слушателя и приносит ему пользу, которой у него прежде не было. Наименование Корана также сопряжено со светом, так как благодаря Священному Писанию человек постигает темные, непонятые прежде смыслы дозволенного (ал-халал) и запретного, греховного (ал-харам). Коран представляет собой Правый Путь, так как в нем содержится указание на истину. В данном случае мы имеем дело с переносом значения. Мусульманское Священное Писание именуется также ал-Фуркан («Различение), так как оно разделило истину и ложь. На это указал Муджахид[30]30
  Муджахид б. Джабр (642–722) – крупный знаток хадисов и Корана.


[Закрыть] в соответствии со сведениями, приведенными Ибн Хатимом[31]31
  Ибн Хатим ал-Ансари – крупный андалусский богослов XIV в.


[Закрыть]. Коран также называют аш-Шифа’ («Исцеление»), ибо он исцеляет такие душевные болезни, как неверие, невежество и злоба, а также и телесные недуги. Эта Священная Книга носит название аз-Зикр («Упоминание»), так как в ней имеются наставления и приведены сведения о народах древних времен. Шейх ас-Суйути приводит и другие примеры[32]32
  Ал-’Иткан фи ‘улум ал-Кур’ан, т. 1, с. 51.


[Закрыть].

2. Ряд современных составителей комментариев объясняют наименование ал-Фуркан следующим образом: Господь назвал Свое Священное Писание ал-Фуркан, ибо оно выражает различие между правдой и ложью, между прямым путем и путем заблуждения. Более того, Коран показывает разницу между путем в жизни и просто путем; между заветом для человечества и просто заветом. Ведь Коран прокладывает ясный путь и предлагает новый завет, завет ал-Фуркан, которым завершается эпоха, период детства человечества и начинается пора здравомыслия; ал-Фурканом завершается эпоха невероятных событий, имеющих материальное доказательство, и начинается эпоха чудес интеллектуального характера; завершается эпоха локальных и конечных посланнических миссий и начинается эпоха общей, всеобъемлющей посланнической миссии[33]33
  Фи зилал ал-Кур’ан, т. 5, 2547.


[Закрыть].

Вместе с тем некоторые совершенно не замечают этой тайны. Они просто-напросто попытались раскрыть значение названия, сказали, что мусульманское Священное Писание было, например, названо Кораном, ибо читатель изучает его и выясняет содержащийся в нем смысл. Они исходили из речения, сказанного арабами: «Еще не метала (кара’ат) верблюдица помета», – иными словами, «не рожала детеныша», то есть «не производила еще на свет верблюжонка», «еще не носила детеныша». Чтец извлекает Коран из уст своих и «бросает» его слушателям – вот и был он назван Кораном. Аш-Шафи‘и утверждает, что термин «Коран» не происходит от слова кира’а («выбрасывание»), но представляет собой название, специально придуманное для обозначения Писания Божия, подобно «Торе» и «Евангелию». Другие богословы, и среди них ал-Аш‘ари, полагают, что название Корана происходит от выражения каранту-ш-шай’ би-ш-шай’ («соединил я одну вещь с другой»), то есть присоединил одну к другой. Согласно этой версии, Коран называется так, поскольку в нем соединяются друг с другом суры, айаты и буквы.

Мы не будем затягивать разговор о подобных речениях, однако отметим, что они не затронули важнейшего момента, касающегося Корана: помимо того, что мусульманское Священное Писание доносит до человечества Божественное Вдохновение, всякое слово, содержащееся в нем в самой высокой степени, несет в себе наивысшее значение. Таким образом, Коран оказывает воздействие на важнейший воспитательный процесс. Как же, в таком случае, может осуществляться, например, подбор выражений, если они «выбрасываются» или если фрагменты текста «соединяются» в таком Писании? И существует ли книга, фрагменты которой не соединялись бы?

Заблуждение ученых состоит в том, что они исследовали этимологическую сущность слова, упустив из виду неопровержимое «методологическое» соответствие.

Следует отметить в связи этим, что доктор ‘Абдаллах Дарраз, равным образом как и доктор ас-Салих, обратил внимание на то, что наиболее часто встречающимися наименованиями Священного Писания являются «Коран» и «Книга». Они объяснили это обстоятельство следующим образом. Писание называется Книгой, так как в нем собраны строки. Дело в том, что «писание» (китаба) означает собирание букв и фиксирование слов. Кораном же Писание называется потому, что оно сохраняется в сердцах. Коран – источник чтения[34]34
  В арабском языке «Коран» и «чтение» (кира’а) – однокоренные слова. – Д.М.


[Закрыть]. Чтение же подразумевает воспоминание. Это ясное арабское Откровение требует самого тщательного внимания и неустанной заботы. Дело в том, что Коран передавался не как прочие книги, путем только одного переписывания, и не только путем одного запоминания наизусть, но переписывание Корана соответствовало точности традиции переписчиков, переходившей от одного к другому, а эта точная традиция, в свою очередь, соответствовала надежной и точной передаче[35]35
  См.: ан-Наба’ ал-‘азим, с. 13, а также Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан.


[Закрыть].

Мы не можем остановиться у этого предела; напротив, мы, скорее всего, откажемся от подобного подхода. Ведь оба эти наименования приводятся самим Кораном. Смысл этих наименований был разъяснен исламом и последователями этой религии. Оба этих наименования указывают на два свойства Священного Писания, которые проявились в нем или же появление которых ожидается, – чтение и переписывание Корана, а благодаря этому – оберегание Священного Писания от искажений. Поиск точных значений этих наименований относится к науке комментирования (‘илм ат-тафсир). Мы просто отмечаем, что глагол кара’а (читать) приводится в значении «собирать». По этой причине ар-Рагиб ал-Исбахани[36]36
  Ар-Рагиб ал-Исбахани (ум. 1108) – крупный багдадский богослов, комментатор Корана и адиб.


[Закрыть] указал в своем сочинении Муфрадат[37]37
  Муфрадат гариб ал-Кур’ан, с. 402.


[Закрыть] на то, что эта Книга, как одно из писаний Божиих, именуется Кораном, поскольку в нем собраны плоды, дарованные в иных писаниях Господних. Более того, в Коране собраны плоды всех наук, как указывает на это Всевышний речением Своим: «…для разъяснения всякой вещи…» (12:111)[38]38
  Здесь и далее коранические цитаты приводятся в переводе И.Ю. Крачковского с поправками, внесенными переводчиками в авторский текст. – Д.М., Ф.Н.


[Закрыть]. Равным образом читать что-либо означает понимать это.

Помимо того, следует, что слово «Писание» не сводится буквально к понятию «писать», а имеет и иные связанные с ним значения. Одно из них – принуждение, как об этом говорится в следующем кораническом речении: «Предписан вам пост…» (2:179). Или значение предопределения: «Аллах написал: “Одержу победу Я и Мои посланники!”» (58:21). Ибн Шайзала упомянул, что Коран именуется «Писанием», так как в нем самым красноречивым образом соединены науки, рассказы и предания. Это означает, что выбор двух подобных названий соответствовал общей функции Корана, благодаря которой он сделался Божественным мерилом, собирателем и повелителем, который должен быть основой самой жизни мусульман.

Второе. Бросается в глаза, что многие путают наименования Корана с его свойствами. Значительное число приводимых наименований Священного Писания не являются таковыми, поскольку они – его свойства. В частности: Возвышенный, Великий, Славный, Арабский, Благословенный, Свидетельствующий об Истине, Удивительное, Напоминание, Истинное Повествование, Истинные Свидетельства, Писаная Истина, Провозвестник, Красноречие.

Наименованиями же Корана могут считаться следующие:

1. Коран. Это самое знаменитое наименование. Оно упомянуто Аллахом в Его Благородном Писании 58 раз. Часто приводится оно и в наидостойнейших хадисах Пророка, превосходя по частоте упоминаний всякое другое наименование. Таким образом, название «Коран» неизбежно сделалось именем собственным.

Существуют разногласия касательно этого наименования. Согласно аш-Шафи‘и[39]39
  Мухаммад б. Идрис аш-Шафи‘и (762–820) – крупнейший мусульманский богослов и правовед; к принципам, выработанным им, восходит шафиитская богословско-юридическая школа (шафиитский мазхаб).


[Закрыть], этимология слова «Коран» не прослеживается, – равным образом как оно и не относится ни к какой словообразовательной модели, – но имеет импровизированный характер. Это слово было избрано в качестве наименования речений, ниспосланных Пророку, да благословит его Аллах и приветствует. Слово это весьма неопределенное и не обладает четким смыслом. Тем не менее некоторые ученые стремятся прояснить цель такого наименования. Согласно воззрению некоторых из них, слово «Коран» происходит от ал-кара’ин («подруги»), ибо коранические айаты[40]40
  Арабское слово айат женского рода. – Д.М.


[Закрыть] подобны один другому. Причину этого мы выяснить не смогли. Такое объяснение преднамеренности наименования мусульманского Священного Писания «Кораном» могло быть лишь следствием расширительного толкования семантики этого слова и результатом использования определенного комментаторского приема.

Ал-Аш‘ари говорит, что слово «Коран» происходит от глагола карана аш-шай’ би-ш-шай’ («связывать что-либо с чем-либо»).

Подобное утверждение еще более туманно, чем первое.

Такие утверждения представляются невероятными, как говорит доктор ас-Салих, так как в них постулируется, что слово «Коран» не имеет этимологии, что оно не подчиняется ее правилам и далеко от истоков арабского языка. Более того, как мы отмечали, такие утверждения просто игнорируют этот основной момент.

В то же время другие полагали, что данное слово образовано по модели фа‘лан; этимологически же оно происходит от ал-кар’ (в смысле «собирание»). Ал-Лихйани[41]41
  Абу-л-Хасан ал-Лихйани (IX в.) – куфийский грамматист.


[Закрыть] считает, что слово «Коран» представляет собой масдар [отглагольное существительное], образованное по той же модели, что и слово ал-гуфран («прощение»), происходит от глагола кара’а (в значении «читать нараспев»).

Таким образом, масдар, отглагольное имя, было применено для наименования того, что читается (ал-макру’); иначе говоря, «Коран» есть страдательное причастие, образованное по модели ал-маф‘ул[42]42
  Мабахис фи ‘улум ал-Кур’ан, с. 18–19. См. также ал-’Иткан, «Глава семнадцатая о познании имен его (т. е. Корана. – Д.М.)».


[Закрыть].

Можно считать тех, кто утверждает, что Коран обрел свое имя от первого слова, содержащегося в нем, которое было ниспослано, икра’ («читай»), сторонниками подобной точки зрения. Такая точка зрения может быть обоснована тем обстоятельством, что слово ал-Кур’ан представляет собой синоним к масдару (отглагольному существительному) ал-кира’а. С этим связано речение Всевышнего: «Поистине, на нас лежит собирание его и чтение. И когда Мы читаем его, то следуй за его чтением» (75:17–18). Комментаторы полагают, что еще одно речение Всевышнего указывает на чтение: «Милосердный – Он научил Корану…» (55:1–2). Возможно, что такая точка зрения будет поддержана следующим кораническим выражением: «…сотворил человека, научил его изъясняться» (55:2–3) – если таким образом объяснить способ обучения Корану. Разговор об этом, если пожелает Аллах, зайдет тогда, когда мы обратимся к рассмотрению принципов комментирования (ат-тафсир).

Автор сочинения ал-Мабахис полагает, что глагол кара’а («читать») заимствован из арамейского языка и является одним из проявлений влияния этого языка на арабский. Об этом говорит Бергстрассер[43]43
  Готтхельф Бергстрассер (1886–1933) – лингвист, корановед, знаток наследия Хунайна б. Исхака.


[Закрыть]; это же отмечал востоковед Кренкоу[44]44
  Фриц Кренкоу (1872–1953) – немецкий востоковед.


[Закрыть], а у него такое положение было заимствовано Блашером[45]45
  Мабхис фи ‘улум ал-Кур’ан, с. 19–20. Р. Блашер (1900–1973) – крупнейший французский арабист.


[Закрыть].

2. Ал-Фуркан («Различение»). Такое название приводится в семи местах текста Наидостойнейшего Корана:

«И вот Мы даровали Мусе писание и различение, – может быть, вы пойдете прямым путем» (2:50). Подобен этому айату айат 49 из суры «Пророки» (21). Очевидно, что в обоих случаях в виду имеется не Благородное Писание (Коран). Термин этот приведен в смысле «Коран» в следующем айате: «…в который ниспослан был Коран в руководство для людей и как разъяснение прямого пути и различения…» (2:181).

Представляется, что смысл этого названия, использованный в данном случае, носит общий характер: «Ниспослал Он тебе писание в истине, подтверждая истинность того, что написано до него. И ниспослал Он Тору и Евангелие раньше в руководство для людей и ниспослал Различение» (3:2). Словоупотребние в данном случае не ограничивается только обозначением Благородного Корана.