Книга: Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение - Мурасаки Сикибу

Рецепт для хорошей внешности и успешности. Берём императора. Берём очаровательную наложницу. Смешиваем, взбалтываем, ждём. В итоге получаем хорошую внешность. Для успешности необходимо подождать лет двадцать. Плюс создать препятствие, сотворить жалость к красоте и благосклонность высшего по рангу.

Рецепт создания семьи (не для себя). Берём парня из одного посуды. Берём девушку из другой. Девушка должна принадлежать посуде безвозмездно. Смешиваем, но не взбалтываем. Разделяем пополам получившуюся смесь и иногда ставим её рядом, для смешивания благовоний.

Рецепты сохранения семейного счастья. Берём мужа. Ублажаем его так и сяк. Позволям ходить направо-налево. Не пилим, не корим, не бухтим. Разрешаем присматривать за своими любовницами и всячески их поддерживать. Дружить с ними, воспитывать их детей и снова ублажать мужа.

Рецепты сохранения жизни, когда кажется, что всё идёт наперекосяк. Корим себя. Угрожам окружающим, что пострижётесь в монахини. Горюем. Пишем унылые стихи. Читаем унылые стихи. Снова корим себя. Задумываем уйти в пучину. Решаемся уйти в пучину. В последний момент увидеть человека, который спасёт вас и просто уведёт в безопасное место.

Если вкратце, то это про женщин и про мужчин (на всякий случай уточню - про японских женщин и мужчин), про то, как они жили, как влюблялись, как изменяли, как писали письма, как учились играть на музыкальных инструментах, как искали свое место в мире, как боялись, плакали, смеялись, танцевали, ели, спали, обманывали и говорили правду, хитрили, бросались в омут с головой, соперничали, уходили от мира... и конечно же это о том, как намокали рукава. Бесчисленное количество рукавов намокло во время описываемых событий, что немудрено, потому как рукава в "Повести о Гэндзи" намокают по поводу и без.

Как-то немного неловко в этом признаваться, но если честно, то из всех персонажей никто кроме Гэндзи то и не выделился ничем особо. Ну дама Муросаки еще, но она скорее просто в силу своей близости к Гэндзи. Не то что бы я не понимала, кто там кому и кем приходится (спасибо тому доброму человечку, который выложил в интернет подробное генеалогическое древо), просто они все ну какие-то одинаковые, все эти дамы, прислужницы, кормилицы, правые и левые министры, государи... спустя какое-то время они все сливаются в одну сплошную вереницу безликих фигур в красивых нарядах.

Может показаться, что это удивительно нудная и однообразная книга. Возможно, так и есть. Но я наслаждалась каждой страницей, включая огромнейшие и очень детальные описания природы, обстановки, одежды, танцев, музыки. Правда приходилось постоянно лазить в приложения и иногда даже в гугл, за приложениями к приложениям, так сказать. Но все равно это было восхитительно приятное чтение. "Повесть о Гэндзи" - это просто квинтэссенция японской культуры.

Итак, Гэндзи... такой весь из себя невероятный, талантливый, красивый, чувствительный и любвеобильный. По сути это ужасная тягомотина о том, как прекрасный Гэндзи взрослеет, занимает место при дворе, теряет его, потом вновь возвращается весь такой из себя невероятный. А еще он не пропускает ни одной юбки, вернее, ни одного рукава. Он пишет всем, он ухлестывает за всеми, он добивается даже тех, на кого и смотреть то нельзя (хотя там ни на кого смотреть нельзя, но его обычно это не останавливает), он влезает к женщинам по ночам и они не против, он заваливает их томными стихами и они отвечают ему с большой охотой. Сильнее всего его интересуют женщины, отказывающиеся ему отвечать, меньше всего те, что сами падают ему в объятия. Если так его разбирать, то он достаточно премерзкий тип, влюбляющий в себя самых разных дам и забывающий о них уже на следующий день, хотя к тридцати годам он все же обзаводится мини-гаремом, в котором собирает самых дорогих его сердцу девушек. А потом эта история плавно перетекает из истории про Гэндзи в историю про детей и внуков Гэндзи. И они ничем от него не отличаются - тоже прекрасны, талантливы, благоухают лучше всяких ароматов и прекрасно танцуют, музицируют, а уж какие стихи слагают...

Как-то немного неловко в этом признаваться, но если честно, то из всех персонажей никто кроме Гэндзи то и не выделился ничем особо. Ну дама Муросаки еще, но она скорее просто в силу своей близости к Гэндзи. Не то что бы я не понимала, кто там кому и кем приходится (спасибо тому доброму человечку, который выложил в интернет подробное генеалогическое древо), просто они все ну какие-то одинаковые, все эти дамы, прислужницы, кормилицы, правые и левые министры, государи... спустя какое-то время они все сливаются в одну сплошную вереницу безликих фигур в красивых нарядах. Это просто идеальная иллюстрация того, что все в жизни повторяется, что старшие поколения всегда недовольны молодыми, что всегда существует ощущение "а вот раньше то...", притом идеальная настолько, что все в ней выверено до малейших деталей. Например, все персонажи пишут письма и тут имеет значение абсолютно все - на какой бумаге (цвет, толщина, текстура), какими чернилами (тон, сила нажатия на бумагу), почерк и даже то, к ветке какого растения привяжут потом свиток, кстати, как свернут этот свиток тоже важно. Все это оценивается получателем письма, на основании всех этих мелочей делаются такие же "железобетонные" выводы, как и на основании самого текста. И я постоянно недоумевала, как они все это запоминают - что значит тот или иной тон бумаги, цветок, характер почерка, аромат, которым пропитали бумагу и т.д. Это ж голова взорваться может. А есть ведь еще и текст, который так же полон всевозможных синонимов, отсылок, намеков, прямых цитат и все такое многослойное, двусмысленное.

А теперь еще раз к действующим лицам. Не знаю, как так вышло, что мужчины тут по большей части либо развратники, либо монахи. А чего-то усредненно-нормального в те времена не существовало что-ли? А вот женщины наоборот все как на подбор тихи, скромны, прячутся за ширмами и томно вздыхают, готовясь смиряться со своим предназначением. Вообще предназначение мощная штука, оно тут по ходу действий иногда такие завихрения сюжета устраивает. Вот вроде бы случилось страшное - жена изменила мужу, родила ребенка от другого мужчины и никто не заметил... кроме мужа разумеется. Но жена от стыда в монахини подалась, а муж решил простить и понять, дите воспитал как собственного сына и ничем кроме легкой прохлады в письмах никогда не демонстрировал своей обиды. Казалось бы все, похоронена тайна надежно, тридцать лет никто ни о чем не знает, а потом бах и дочь чьей-то кормилицы того самого мужика, который и есть настоящий отец, случайно сталкивается с тем самым внебрачным ребенком. И благополучно выкладывает ему все, чем поделилась ее старушка мать на смертном одре. Ну чем не поиски предназначения?

Я уж молчу о злобных духах, которые в любой момент могут вселиться в кого угодно и своими происками фактически отправить человека на тот свет. Но, судя по тексту, кроме этих духов никто никого убивать не хочет. Ни единого отравления, ни единого заказного убийства. И это при том, что у них там жесткая конкуренция, особенно в женской среде. Ну хоть одну отравленную шпильку бы показали. Но нет.

Может показаться, что это удивительно нудная и однообразная книга. Возможно, так и есть. Но я наслаждалась каждой страницей, включая огромнейшие и очень детальные описания природы, обстановки, одежды, танцев, музыки. Правда приходилось постоянно лазить в приложения и иногда даже в гугл, за приложениями к приложениям, так сказать. Но все равно это было восхитительно приятное чтение. "Повесть о Гэндзи" - это просто квинтэссенция японской культуры.

Что есть красота? Каждый раз, когда жизнь, обстоятельства или очередное литературно-художественное произведение наталкивает меня на этот вопрос, я вспоминаю два сериала о музыке. В первом из них герои-очевидцы утверждали, что одна девушка божественно поёт, но всякий раз, когда доходило до дела — то есть когда наступал черёд этой девушки петь, — звукооператоры включали запись благоговейной тишины, ту самую запись, когда в сцене — поражённые и восторженные лица, мир замер, и слышен только «трепет ангельских крыльев». В другом сериале тоже утверждалось, что девушка божественно поёт — и она пела, она действительно пела так, что её голос пробирал до дрожи, сколько бы раз я не смотрела эту сцену. Создатели сериала подобрали на эту роль профессиональную певицу с подходящим тембром голоса, решив пожертвовать актёрской игрой в пользу божественного пения. Точно также и в литературе, да и вообще в любом искусстве: можно утверждать, что нечто красиво, показывая восторженную реакцию на него, а можно показать это нечто так, чтобы зритель или читатель сам оценил, насколько это красиво.

Этот вопрос и лирическое отступление для примера — суть всё, что вам нужно знать о том, почему Гэндзи — это Гэндзи. Автор оперирует понятиями «красивый», «тонкий», «изящный», «прекрасный», «нежный», «милый», «совершенный» и т.д. — и нам остаётся только верить ему (то есть ей) на слово. Подробные описания приберегаются для деталей одежды, описаний сада или вида луны в небесах, — а красота превозносится через благоговейные впечатления от неё других персонажей. И ещё — через стихи. Мне кажется, это не слишком-то честно, зато этот хитрый литературный приём позволяет читателю представлять Гэндзи (или любое лицо, явление, действо, которое удостоилось от автора подобного эпитета) настолько красивым, насколько позволяет собственное воображение. Но, в свою очередь, собственное воображение делает красоту слишком неземной и обезличенной, ведь не остаётся ни одной привязки к литературному произведению, кроме слов «это было красиво». Видите, такое простое авторское решение — и как много последствий.

А ещё вы заметили? (Если не читали, то ещё заметите). Гэндзи всегда, в любой ситуации, в любое время года и в любом состоянии выглядит «даже прекраснее, чем обыкновенно». Женская красота не особенно ценилась, в отличие от мужской, поэтому восхвалению красоты Гэндзи (а следом — и его потомков, а от щедрот его образа — и даже не-потомков) не приходится удивляться. Он плачет, и это придаёт чертам его лица особую утончённость, делая его даже красивее, чем обычно. Он улыбается, и это делает его необыкновенно обаятельным — и даже прекраснее, чем обычно. Он голоден, он захмелел, он страдает, он влюблён, он переоделся для визита в гости, он задумчив, он стал старше (хотя как будто и не постарел ни на миг), — и всё это придаёт его образу какое-то неизъяснимое очарование, делая его даже привлекательнее, чем обычно. Мне вдруг подумалось, что Гэндзи — это такой японский Дориан Грей, только вместо портрета — воля богов, а вместо пороков — необычайная влюбчивость.

Последнее, кстати, тоже показалось мне забавным: вроде бы в такого прекрасного Гэндзи все дамочки должны влюбляться, однако и сам он готов влюбиться в каждую мало-мальски подходящую особу. Если переводить на современный язык (но как же приятно читать что-то, не ориентированное на современный менталитет!), то это роман о тайных похождениях практически божественного героя-любовника, эдакого бога женщин, — к этой мысли, между прочим, подводит читателя и автор, рассказывая о том, как парни однажды устроили междусобойчик, с наслаждением обсуждая разные типы девушек. Не проверяла, но Гэндзи, кажется, перепробовал все упомянутые тогда типы. Здесь я, хотя сама же и предупреждала вначале, что «классическая японская литература такая японская», невольно задалась вопросом: а как же нравственность? А как же понятие чести и, соответственно, толпа обесчещенных девушек? Это пренебрежение реальностью, или японцам тысячу лет назад такое положение вещей и правда казалось нормальным? Из повести достаточно легко понять, что их волновало мнение общества (какого общества, если они сами и были этим обществом?), а вот с честью несколько сложнее. С другой стороны, это художественное произведение, и тогда не пристало задаваться настолько каверзными вопросами. В любом случае, по логике автора, вырисовывается своеобразный мир, в котором красота = любовь = презумпция невиновности = хорошая репутация = сила. Ах да, красота и покровительство богов, разумеется.

Для чтения такого произведения как «Гэндзи-моноготари» необходим внушительный объём фоновых знаний. Многое вы додумаете сами, многое можно отыскать в Приложении, качественном, богатом и внушительном, но лично мне очень не хватило главы про личную жизнь японцев. Например, я до сих пор не уверена, была ли это гипербола, эвфемизм, или просто автор добавила от себя красивостей:

Преисполненные тёплых чувств друг к другу, юноши поняли, что не в силах расстаться даже ради ожидающих их возлюбленных, поэтому в конце концов уселись в одну карету и, согласно играя на флейтах, вместе поехали в дом Левого министра по дороге, освещенной мягким светом прекрасной, проглядывающей сквозь облака луны.

О времена, о нравы!..

Ладно, не будем зацикливаться на фантазиях такой испорченной меня, и поговорим о вечном. То есть, о божественном или, что ближе к правде, сказочном. Автор не опиралась на карму как таковую и не приплетала богов напрямик. Однако чувствуется какая-то космическая взаимосвязь всего в мире «Гэндзи-моногатари». Впрочем, всё то, что для нас космически непостижимо, может быть вполне нормальным для художественной литературы. Например, как сместились акценты всего через одно поколение: теперь уже героями были Ниоу, внук Гэндзи, и Каору, якобы его сын (а на деле внучатый племянник). Один вобрал в себя всю ветреность, легкомыслие и влюбчивость деда, а другой — все самые лучшие намерения и серьёзность Гэндзи, что олицетворяет, на мой взгляд, у первого — кровные узы, а у второго — узы духовные, ведь считая себя сыном Гэндзи, Каору изначально задавал для себя самую высокую планку. То есть через одно поколение на место Гэндзи и То-но тюдзё пришли их потомки, исполняющие те же роли, но акцент сместился с красоты и популярности на серьёзность и духовность натуры. Это, конечно, грубая аналогия, ведь и Гэндзи никогда не был настолько уж легкомысленен, как Ниоу, и То-но тюдзё никогда не был настолько строг и воздержан, как Каору. Но тем поэтичнее перемены.

Раз уж мы заговорили о потомках, то не дурно бы под конец пару слов сказать о сюжете и композиции «Гэндзи-моногатари». Наверняка вы уже в курсе, что значит последнее слово, и даже могли видеть на Вике рассуждения Мурасаки Сикибу о том, каким должна (должно, должен) быть моногатари. Моногатари — это жизнь как она есть, и хорошая, и дурная, но не та жизнь, которая вызывает жгучий интерес, а та, которая не оставляет равнодушным. И даже так называемый «открытый финал» — это не конец, ведь жизнь продолжается. Конечно, трудновато уследить за хитросплетениями взаимоотношений героев, особенно с учётом взросления, карьерного роста или переездов, но тут вам придут на помощь многочисленные приложения и схемы. Поэтому сюжет и композиция, вполне размеренное течение жизни героев, большой объём «Гэндзи-моногатари», большое количество глав, персонажей и цветов — всё это рассчитано на растянутое во времени чтение, когда никто не стоит над душой и есть возможность отложить на минутку книгу и насладиться этим неповторимым моментом вашей жизни. Книга стоит усилий и потраченного времени — но только если вы сами доросли до неё.