Текст книги "Книга о шпионах для пытливых умов"

Был ли Попов прототипом Джеймса Бонда?

Деятельность Попова приостановили после ареста Йебсена. Затем его потрясла новость о смерти друга. Но поняв, что нацисты все еще не подозревают, что он двойной агент, он продолжил работать на британскую разведку до конца войны.

Затем он ушел в тень, не желая, чтобы о его шпионской деятельности стало известно. О нем узнали, когда директор «Комитета двадцати» Джон Мастерман в 1972 году опубликовал книгу «Система дабл-кросс». Раз уж договор был нарушен, Попов в 1974 году выпустил автобиографию «Шпион-контршпион» (Spy/Counterspy), в том же году она вышла на турецком языке в издательстве «Коза Яйынлары» под названием «Самый лучший шпион» (Casuslar Casusu).

В своей книге Попов пишет, что некоторые события его жизни похожи на сюжеты книг о Джеймсе Бонде. Например, ситуация, описанная в первом романе о Бонде 1953 года «Казино Рояль», произошла с ним на самом деле. В игорном зале отеля «Паласио Эшторил» недалеко от Лиссабона он решил проучить заносчивого игрока, поставив на кон деньги MI6. В этот момент там находился и Ян Флеминг, так как он был агентом MI6, приставленным для наблюдения за Поповым. В Лиссабоне они познакомились и несколько раз встречались.

И историки разведки, и историки литературы сходятся во мнении, что Флеминга на создание образа Джеймса Бонда вдохновил Попов.

Так литературный мир узнал о шпионском прошлом знаменитого писателя Флеминга. Он служил в отделах планирования и в военно-морской разведке, и в MI5, и в MI6. Флеминг участвовал во многих секретных операциях, включая попытку захвата усовершенствованной модели шифровальной машины «Энигма», предпринятой подразделением британских коммандос 30AU, у истоков создания которого стоял он сам. Флеминг официально не участвовал ни в одной операции, лишь занимался управлением. Также он помогал разрабатывать план высадки в Нормандии.

Как и многие знаменитые шпионы, Флеминг бывал и в Турции. 5 сентября 1955 года он под видом консультанта по вопросам прессы британского Скотленд-Ярда посетил Международную полицейскую конференцию, проходившую в стамбульском отеле «Хилтон». На следующий день Турцию потряс Стамбульский погром, направленный против греческого населения Стамбула[120]120
  Murat Yetkin. Meraklısı İçin Entrikalar Kitabı. P. 105–108.


[Закрыть]. «Хилтон» находился в пешей доступности от улицы Истикляль – центра погрома. Мир узнал о событиях 6–7 сентября из статьи Флеминга в газете «Сандей Таймс» от 11 сентября. Журналист Сафа Каплан писал, что Флемингу рассказал о произошедшем Назым Калкаван[121]121
  Nazım Kalkavan, Ian Fleming'in Roman Kahramanı Oldu // Hürriyet. 2001. 6 eylül.


[Закрыть][122]122
  Назым Калкаван (род. 1914) – турецкий судовладелец, выпускник Оксфорда. Возможный прототип персонажа Дарко Керима из романа Флеминга «Из России с любовью» (прим. переводчика).


[Закрыть]. События романа Флеминга «Из России с любовью», вышедшего в 1957 году, разворачиваются также в Стамбуле: в нем автор описывает борьбу Великобритании и США с одной стороны и Советского союза с другой, то есть начало холодной войны.

Флеминг умер в 1961 году в результате сердечного приступа, вызванного его пристрастием к алкоголю и сигаретам. Попов прожил чуть дольше, однако из-за любви к выпивке и курению последние годы жизни был прикован к постели. Он умер в 1981 году на семидесятом году жизни.

Хотя Попов и был прототипом Джеймса Бонда, образ, созданный Флемингом, ему не нравился. «Честно говоря, – писал он в воспоминаниях, – я сомневаюсь, что в реальной жизни Бонд продержался бы дольше 48 часов».

И утверждал он это, исходя из своего опыта[123]123
  Duşko Popov. P. 175.


[Закрыть].

Глава четвертая. Как алчность Цицерона уберегла Турцию от вступления в войну

Корнелия Капп, которую друзья звали просто Неле, работала секретаршей в немецком посольстве в Софии, столице Болгарии. Ей было двадцать три года. Ее отец, Карл Капп, одно время занимал пост генконсула Германии в американском Кливленде, однако за два года до описываемых событий власти США закрыли консульство и выслали немецких дипломатов. Тогда-то Капп и был назначен генконсулом в Софию, куда и переехал вместе с семьей.

После Кливленда юная Неле маялась в Софии от скуки. Но случилось так, что судьба занесла в болгарскую столицу молодого человека, с которым она вместе училась в Америке и в которого была влюблена. Этот молодой человек работал в американской военной разведке, причем на территории Турции, но по служебному заданию оказался в Софии. Именно он заронил в голову Неле мысль бежать в США через Турцию. Заодно молодому человеку удалось завербовать влюбленную в него девушку, однако в качестве шпионки от нее было мало толку: она занимала такую незначительную должность, что ни к каким сколько-нибудь важным сведениям доступа не имела.

В Софии американец занимался выявлением местоположения некоторых важных объектов и организацией диверсий. Болгарией в то время правил царь Борис III, марионетка нацистов, оккупировавших страну в 1941 году. В августе 1943 царь умер, и на трон с одобрения Гитлера посадили его шестилетнего сына, Симеона II[124]124
  В 2001 году 64-летний Симеон Борисов Саксен-Кобург-Готтский будет избран премьер-министром Болгарии.


[Закрыть]. Молодой человек из Кливленда был агентом УСС (Управления Стратегических Служб) – разведывательной организации, созданной по распоряжению президента Франклина Рузвельта после нападения японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года. Руководство агентами УСС, работавшими в восточном Средиземноморье, Черноморском регионе и на Балканском полуострове, осуществлял из Стамбула офицер ВМФ США Фрэнк Виcнер.

Данные, собранные УСС и созданной британским премьер-министром Черчиллем разведывательно-диверсионной службой УСО (Управление Специальных Операций), позволили союзникам наметить в Софии цели для удара. 14 ноября 1943 года английская авиация подвергла город массированной бомбардировке, во время которой погибли и получили ранения сотни людей. Что же до Неле, то она так перепугалась, что с ней случился нервный припадок. Потом она стала умолять отца, чтобы он отправил ее хотя бы в Турцию: ведь это нейтральная страна, и бомбардировок там не будет; к тому же и ехать недалеко.

Карл Капп рассказал об этой просьбе пресс-атташе германского посольства в Турции, который приехал в Софию с курьерской миссией, а тот, вернувшись в Анкару, передал ее послу Францу фон Папену.

Фон Папен знал, что у торгового атташе посольства Людвига Мойзиша в последнее время ужасно много работы, так что ему не помешал бы помощник. Причиной, впрочем, было не то, что в разгар войны между Турцией и Германией шла весьма оживленная торговля. По правде говоря, вопросы коммерции Мойзиша совершенно не занимали. Его должность была всего лишь прикрытием; на самом деле он был шефом резидентуры немецкой контрразведки СД[125]125
  Yüksel Pazarkaya. Ajan X – İkinci Dünya Savaşı'nda Hitler Almanyası'nın Türkiye Politikası. İstanbul: Tüyap Yayınları, 2014. P. 22–23.


[Закрыть] в Турции и одним из главных действующих лиц шпионской истории, по праву занимающей место среди самых интересных сюжетов такого рода времен Второй мировой войны. Ему нужна была секретарша, которой он мог бы поручить рутинные дела, не имеющие секретного характера. Так и вышло, что в январе 1943 года Неле начала работать в немецком посольстве, которое и по сей день находится по тому же адресу: Анкара, Бульвар Ататюрка, 114[126]126
  Richard Wires. The Cicero Spy Affair – German Access to British Secrets in World War II. New York: Enigma Books, 2009. P. 168.


[Закрыть].

А в скором времени она нашла и своего знакомого из Кливленда, в котором ей виделся шанс на спасение. Неле рассказала ему, где теперь работает, и предложила помощь в борьбе с нацистами – не за деньги, а в обмен на возможность переехать в Соединенные Штаты. Американский посол Лоуренс Стейнхардт передал дело военному атташе, и в результате Неле осталась в ведении УСС. Все, что ей удавалось узнать, она немедленно передавала в американское посольство, находившееся в двух зданиях от немецкого. Пусть она занималась только рутинной перепиской и переводами, все равно среди собранных ей сведений встречались и имена некоторых агентов Мойзиша в Турции и на Ближнем Востоке[127]127
  Dorothy J. Heatts. Footnote to Cicero // CIA Center for the Study of Intelligence. Рассекречено: 18.09.1995, опубликовано: 08.09.2007. URL: https://www.cia.gov/library/center-for-the-study-ofintelligence/kent-csi/vol1no4/html/v01i4a06p_0001.html.


[Закрыть].

Одним мартовским днем, когда другая секретарша, в подчинении у которой находилась Неле, заболела, ее застали со вскрытым письмом в руках. В письме, пришедшем из Берлина на имя Мойзиша, содержались комментарии к некоторым сведениям, полученным от агента с кодовым именем «Цицерон». Не был ли это тот самый человек, каждый телефонный звонок или весьма редкое личное появление которого вызывали в отделе немалый переполох, поскольку начальник выгонял всех за дверь? Однажды, когда незнакомец звонил Мойзишу, Неле услышала это имя – «Цицерон», а в другой раз, когда он нанес личный визит, ей даже вроде бы удалось взглянуть на него сквозь дверную щелку. Неле нужно было немедленно сообщить американцам, что в английском посольстве работает немецкий агент.

Однако ей самой грозила большая опасность. Узнав о том, что Неле застали с открытым письмом в руках, сотрудники СД сразу потребовали начать расследование. Однако Мойзиш спас свою молоденькую секретаршу: сказал, что виноват сам, поскольку забыл поставить на конверт печать «Вскрыть лично».

Да, шеф резидентуры защитил свою юную подчиненную, но начал думать, что у той чересчур расшатались нервы, так что для этой работы она больше не подходит, и ей нужно сменить обстановку. Узнав, что ее собираются отослать в Германию, Неле, воспользовавшись началом пасхальных каникул, 6 апреля укрылась в американском посольстве. Пути назад больше не было. Чтобы спасти девушку, ее необходимо было переправить в Соединенные Штаты.

Однако, если бы стало известно, что американцы пытаются вывезти из нейтральной Турции гражданку Германии, к тому же подозреваемую в шпионаже, это привело бы к большим неприятностям. Как раз в те дни Черчилль и Рузвельт вели в Каире и Адане переговоры с президентом Турции Исметом Инёню[128]128
  Исмет Инёню (1884–1973) – турецкий военный и государственный деятель, в 1938–1950 годы – президент Турецкой республики, в 1923–1924, 1925–1937 и 1965–1970 годы – премьер-министр. В 1934 году, после принятия закона, обязывающего каждого турка взять себе фамилию, взял фамилию Инёню, по названию деревни, рядом с которой войска под его командованием в 1921 году дважды разбили греческую армию (прим. переводчика).


[Закрыть], пытаясь убедить того вступить в войну на стороне Союзников.

Бегство на Таврском экспрессе[129]129
  Таврский экспресс – поезд, получивший свое название от Таврских гор, расположенных на юге Турции. В описываемое время следовал от Стамбула до Багдада (прим. переводчика).


[Закрыть]

Понимая, что права на осечку у них нет, американцы разработали план, которому могли бы позавидовать сценаристы самых захватывающих шпионских кинофильмов.

Среди работниц посольства отыскали девушку, похожую на Неле лицом и фигурой. Светлые волосы Неле покрасили в черный цвет, как у этой американки, купили такое же платье. Было известно, что два Таврских экспресса – тот, что шел на юг, в сторону Аданы и Багдада, и тот, что направлялся на север, в Стамбул, прибывают в Анкару в одно и то же время, причем на смежные перроны, и затем одновременно же отправляются. На этом и был построен план.

Группа американских военных с максимальным шумом и гвалтом – чтобы привлечь внимание и облегчить возможную слежку – отправилась на нескольких машинах на вокзал, по дороге подсаживая то у одного, то у другого дома знакомых девушек. Веселая компания погрузилась в последний вагон Таврского экспресса, идущего на юг. И только Неле, оставив с ними свою дублершу, прошла еще несколько вагонов вперед и запрыгнула в северный Таврский экспресс, билет на который был у нее с собой. Если за американцами и следили немцы или представители турецких спецслужб, они стали бы обыскивать южный экспресс.

Второй этап плана предусматривал, что в Аяше, на первой станции после Анкары, поезд будет поджидать американский агент. Якобы они с Неле собрались отправиться в свадебное путешествие и купили билеты в спальный вагон; увы, в последнюю минуту у новоиспеченного мужа возникли срочные дела, и он опоздал на поезд, но смог домчать до Аяша на автомобиле. Кондуктор сунул в карман взятку и впустил американца в вагон, даже не задумавшись о том, что в те времена совершенно невозможно было за такое небольшое время преодолеть расстояние от Анкары до Аяша на машине.

До Стамбула, впрочем, пара не доехала. Там могли поджидать агенты СД. Так что «новобрачные» посреди ночи сошли в Балыкесире, где их встретили английские военные, которые под видом рабочих строили в этом городе, по секретному соглашению с турецкими властями, аэродром. На английском грузовике Неле с американцем доехали до Измира, а оттуда нанятая УСС на греческих островах шхуна доставила их на Кипр. Последней остановкой на пути в США стала английская база в Каире[130]130
  Dorothy J. Heatts. Footnote to Cicero.


[Закрыть].

Тем временем в Анкаре американцы уведомили англичан, что в их посольстве действует немецкий агент с кодовым именем Цицерон; так и разразился этот знаменитый шпионский скандал. Или, может быть, американцы специально распространяли эту историю, чтобы немного уколоть опростоволосившихся англичан? Так или иначе, в Турции в нее поверили и довольно много о ней писали.

Документы, рассекреченные через пятьдесят с лишним лет, показывают, что все эти события в действительности имели место, и третья сторона в лице американцев действительно узнала о Цицероне благодаря Неле. Однако, по правде говоря, англичанам на тот момент всё было уже известно, так что в марте 1944 года, когда Неле рассказала про Цицерона американцам, его головокружительная шпионская история, начавшаяся в конце октября 1944, уже завершилась.

А впервые в Лондоне заподозрили, что из посольства в Турции идут утечки, еще в декабре 1943 года.

Американский шпион в министерстве иностранных дел Рейха

Американское посольство в Швеции (эта страна, как и Турция, объявила о своем нейтралитете) получило информацию о том, что немцам стало известно о Каирской конференции (4–6 декабря 1943 года), в которой приняли участие США, Великобритания и Турция. Источником информации было венгерское посольство в той же Швеции. Венгрия управлялась марионеточным правительством, подконтрольным Германии, а известие, встревожившее американцев, было получено из венгерского генерального консульства в Стамбуле. О том, что президент Турции Исмент Инёню побывал в Каире, не сообщалось. Вместе с министром иностранных дел Нуманом Менеменджиоглу, британским послом Хью Нэтчбулл-Хьюджессеном и другими сопровождающими лицами он поездом прибыл в Адану[131]131
  Адана – город, расположенный на юге Турции в 50 километрах от берега Средиземного моря (прим. переводчика).


[Закрыть], а оттуда делегация отправилась в Каир на присланном Рузвельтом самолете.

Однако не прошло и нескольких дней, как тайна, известная только англичанам и туркам, просочилась из Турции и через немцев и венгров добралась до Швеции, к американцам, которые поставили в известность англичан[132]132
  Richard Wires. P. 126–127.


[Закрыть].

Те не обратили тогда на утечку особого внимания. Однако 1 января Фредерик Ванден Хевел, глава резидентуры британской внешней разведки MI6 в Берне, столице Швейцарии (которая, опять-таки, будучи страной нейтральной, с началом войны неизбежно превратилась в шпионское гнездо), получил письмо от Аллена Даллеса, шефа резидентуры УСС, проживавшего в том же городе. Даллес (будущий директор ЦРУ), сообщал, что в его распоряжении оказались копии шифрованных телеграмм, отправленных в Берлин германским послом в Турции фон Папеном, из которых следовало, что в британском посольстве в Анкаре, возможно, действует немецкий шпион.

Эту же информацию Даллес отправил в Вашингтон своему начальнику Уильяму Доновану, присовокупив, разумеется, и рассказ о том, как она к нему попала.

Начало же эта цепочка событий берет в августе, то есть примерно за два месяца до того, как агент с кодовым именем Цицерон начал передать сведения из британского посольства в Турции в германское.

Утром 18 августа заместителю Даллеса Джеральду Мейеру позвонил знакомый из Базеля, банкир Пауль Дрейфус, и сообщил, что с ним хотел бы встретиться один его друг по имени Эрнст Кохерталер. Дрейфус был хорошим контактом, так что Мейер не стал ему отказывать. Кохерталер, гражданин Испании немецкого происхождения, перебрался в Швейцарию после начала гражданской войны в Испании. В Германии у него был друг, антифашист, занимавший должность в министерстве иностранных дел, который хотел внести свой вклад в борьбу с нацистами. Вначале друзья попытались связаться с британской разведкой MI6, но там отказались с ними сотрудничать: немцы не просили денег за свои услуги, и англичане, сочтя такое бескорыстие подозрительным, решили, что это ловушка. Теперь же друг Кохерталера ненадолго приехал в Берн по делам службы; не захотят ли американцы с ним встретиться?

Американцы захотели, и встреча состоялась на следующее же утро дома у Мейера. Присутствовал и Даллес, которого Мейер представил как своего помощника. Потенциального источника звали Фриц Кольбе; ему было 43 года, а работал он помощником посла по особым поручениям Карла Риттера, который осуществлял связь между министерством иностранных дел и Верховным главнокомандованием вермахта (ОКВ). Должность Кольбе, пусть и невысокая, была чрезвычайно важна, поскольку через его руки проходила переписка между МИД и ОКВ, в том числе и документы, содержащие данные разведки.

Хотел Кольбе только одного: чтобы после поражения фашистской Германии его не отдали под суд, а дали спокойно жить в родной стране. Американцы поверили ему и присвоили кодовое имя Джордж Вуд[133]133
  Anthony Quibble. Alias George Wood // CIA Center for the Study of Intelligence. Рассекречено: 22.09.1993, опубликовано: 08.05.2007. URL: https://www.cia.gov/library/center-for-the-study-ofintelligence/kent-csi/vol10no1/html/v10i1a06p_0001.htm.


[Закрыть].

Контрабандный вольфрам в ящиках с апельсинами

Первая партия документов, переданных Кольбе американцам, состояла из шестнадцати расшифрованных телеграмм. Руководствуясь полученными из них сведениями, Союзники начали предпринимать конкретные шаги и добиваться результатов.

Например, они узнали, что правящий в Испании режим Франсиско Франко под прикрытием нейтралитета переправляет из Аргентины в Германию вольфрам, нужный для укрепления стали, из которой производится броня. Мало того, контрабанда осуществлялась через территорию США. Ценный металл прятали в ящики с апельсинами и грузили в американских портах на корабли, которые затем встречались в Атлантическом океане с немецкими подводными лодками, забиравшими нелегальный груз. Теперь же американцы в последний момент стали менять время отправления этих кораблей. В результате встреча с подводной лодкой, намеченная на определенный час и в определенной точке, срывалась, а корабль задерживали и вольфрам конфисковывали. Кроме того, союзники, в качестве наказания за контрабанду стратегически важного сырья, наложили на Испанию топливное эмбарго[134]134
  Edward P. Morgan.The Spy that Nazis Missed. Great True Spy Stories içinde / ed. Allen Dulles. New Jersey: Castle, 1968. P. 26–27.


[Закрыть].

Выяснилось, что в Дублине на территории германского посольства действует пиратская радиостанция, создающая помехи радиопереговорам кораблей Союзников. На правительство Ирландии было оказано давление, и помехи прекратились. Из тех же первых расшифровок американцы по горячим следам в точности узнали, насколько серьезный ущерб был нанесен 1 августа нефтеочистительному заводу в Плоешти, на территории Румынии, контролируемой немцами, в результате бомбардировки «летающими крепостями» Б-24.

До конца войны Кольбе передаст американцам около 1600 документов. Благодаря ему Союзники, например, убедились в том, что немцы ожидают большую десантную операцию не в Нормандии, а в Кале – то есть операция «Фортитьюд» по введению в заблуждение германского командования, ключевую роль в которой сыграл двойной агент Хуан Пухоль Гарсия, удалась[135]135
  См. глава третья, «Джеймс Бонд не продержался бы и двух дней».


[Закрыть] – и смогли действовать, исходя из этого. На следующий год Кольбе передал важные сведения о немецкой программе производства ракет «Фау-1» и «Фау-2» и первого реактивного самолета «Мессершмитт Ме-262»[136]136
  Вклад Фрица Кольбе в крах фашисткой Германии был велик, но именно по этой причине в послевоенной ФРГ его отнюдь не готовы были носить на руках. В глазах соотечественников он был не героем, а «предателем». Умер Кольбе в 1971 году, в возрасте 71 года, от рака.


[Закрыть].

Так что источником информации он оказался надежным. В документах, переданных Кольбе американцам ближе к концу 1943 года, содержались в высшей степени секретные сведения, касающиеся Каирской конференции с участием Турции, Великобритании и США, а также переговоров между английскими и турецкими военными. Эти сведения имели стратегическую важность и могли изменить ход войны.

Утечка из Анкары

Глава европейской резидентуры УСС Даллес поделился полученной информацией с англичанами и со своим вашингтонским начальником Донованом. Тот поспешил к президенту Рузвельту. УСС (в будущем переименованное в ЦРУ) было создано как независимая разведывательная организация именно по инициативе Рузвельта после того, как глава ФБР Эдгар Гувер проворонил нападение японцев на Перл-Харбор (к нему попала информация о планах японского командования, но он ей не поверил и не поделился ей с главой государства). Теперь решение президента начало приносить плоды. Армии союзников вот-вот должны были взять под свой контроль всю территорию Италии, и вскоре должна была начаться операция «Оверлорд» – высадка в Нормандии. Если из британского МИД и в самом деле шли такие серьезные утечки, это могло поставить успех операции под угрозу.

15 января Рузвельт сообщил Черчиллю, что протоколы Каирской конференции через фон Папена попали в руки Гитлеру.

Среди сведений, которые, по всей видимости, также стали известны Гитлеру, были и данные о том, что Великобритания тайно переправила в Турцию более 2500 военных для строительства аэродрома, а главное – радиостанций в европейской части страны, которые планировалось использовать для поддержки воздушных операций на Балканском полуострове. Кроме того, утекла информация о переговорах относительно плана «Сатурн», который предусматривал передачу Турции от семнадцати до двадцати самолетов для обороны в случае нападения Германии, о намеченных датах поставок двухсот с лишним тонн других грузов военного назначения, а также – и это было, как минимум, не менее важно, чем все остальное, – о том, что англичане дали туркам срок подготовиться к войне с немцами до 15 февраля. Иными словами, немцы поняли, что Турция постепенно сближается с Союзниками. Все эти сведения были верными. Но как они попали к немцам? Была только одна зацепка: «Цицерон» – кодовое имя шпиона, имеющего доступ к секретным документам англичан. Кто же он?

Черчилль был в ярости. Он направил министру иностранных дел Энтони Идену записку, в которой гневно вопрошал: «Понимает ли наш посол в Ангоре[137]137
  Черчилль не желал соглашаться с тем, что столица Турции называется Анкарой, и упорно называл ее и письменно, и устно на старый манер.


[Закрыть] всю серьезность ситуации с утечками?» К тому времени глава MI6 уже передал премьер-министру предостережение из Берна, и Черчилль пожелал начать расследование.

Иден попытался защитить посла: мол, это министр иностранных дел Турции Менеменджиоглу «почти все» рассказал немецкому послу фон Папену. Британский посол сообщал ранее, что 31 декабря на встрече с ним Менеменджиоглу заявил: «Фон Папен знает гораздо больше, чем следовало бы», – и пояснил, что днем ранее германский посол задал ему вопрос о радиостанциях в европейской части Турции – якобы совершенно секретных. Тем не менее расследование началось.

Дело в том, что к тому времени англичане в глубокой тайне уже нашли способ расшифровывать сообщения, закодированные немецкой шифровальной машиной «Энигма». Ключи к некоторым другим шифрам, используемых немцами, еще раньше были добыты в Лиссабоне, столице нейтральной Португалии, двойным агентом Душко Поповым[138]138
  См. глава третья «Джеймс Бонд не продержался бы и двух дней».


[Закрыть]. В результате Лондон имел возможность узнавать содержание значительной части радиопереговоров Берлина. Однако в этих переговорах не обнаруживалось ни малейшего следа тех сведений о британско-турецких отношениях, которые сообщал в своих телеграммах фон Папен. Стало быть, утечку следовало искать в Анкаре.