Текст книги "Межполушарные асимметрии и индивидуальные различия человека"

4.2. Индивидуально-психологические особенности леворуких

Для изучения возможных корреляций латеральных и индивидуально-психологических особенностей у леворуких нами был экспериментально исследован вопрос: какую роль в структуре латеральной организации леворуких играет показатель пробы А.Р. Лурия «перекрест рук» и каким образом он может быть связан с индивидуальными особенностями? Связан ли правый показатель пробы «перекрест рук» с параметром «активности» (эргичности), как и у праворуких, или же эта корреляция имеет обратное, инвертированное значение?

Из всей выборки леворуких было исследовано 36 леворуких мужчин в возрасте 20–35 лет с одинаковым образовательным уровнем (среднее специальное или высшее образование). Рукость определялась с помощью опросника Аннет и критериев «парциального левшества» по А.Р. Лурия (1969). Ведущее ухо определялось по моноауральным поведенческим актам. Индивидуальные профили латеральности испытуемых данной выборки определялись в системе измерений «рука – ухо – глаз» и характеризовались «чистой» леволатеральностью – все испытуемые принадлежали к группе ЛЛЛ. Единственное и основное отличие заключалось в показателе пробы «перекрест рук» (ПППР) – 18 испытуемых обнаружили правый показатель этой пробы и 18 – левый.

Для исследования индивидуально-психологических особенностей использовались опросник Айзенка, ПДТ – психодиагностический тест Мельникова – Ямпольского и шкалы реактивной и личностной тревожности Спилбергера – Ханина. ПДТ содержит в себе 18 базисных шкал и 7 производных (интегральных). При статистической обработке полученных данных использовался факторный анализ, при подсчете достоверности различий средних значений – t-критерий Стьюдента.

Матрица наблюдений для показателя «левый перекрест рук» содержала следующие параметры-столбики:

1. «Раздражительность» – ПДТ.

2. «Тревожность» – ПДТ.

3. «Ипохондрия» – ПДТ.

4. «Фобии» – ПДТ.

5. «Подозрительность» – ПДТ.

6. «Паранойяльность» – ПДТ.

7. «Шизоидность» – ПДТ.

8. «Интропсихическая дезорганизация» – ПДТ.

9. «Гипотимия» – ПДТ.

10. «КУК» («конфликты узкого круга») – ПДТ.

11. «Конформность» – ПДТ.

12. «Совестливость» – ПДТ.

13. «Расторможенность» – ПДТ.

14. «Общая активность» – ПДТ.

15. «Робость» – ПДТ.

16. «Общительность» – ПДТ.

17. «Эстетическая впечатлительность» – ПДТ.

18. «Женственность» – ПДТ.

19. «Невротизм» – ПДТ.

20. «Психотизм» – ПДТ.

21. «Депрессия» – ПДТ.

22. «Психопатизация» – ПДТ.

23. «Экстраверсия» – ПДТ.

24. «Сензитивность» – ПДТ.

25. «Психическая неустойчивость» – ПДТ.

26. «Достоверность» – опросник Айзенка.

27. «Экстраверсия» – опросник Айзенка.

28. «Нейротизм» – опросник Айзенка.

29. «РТ» – реактивная тревожность по шкале Спилбергера – Ханина.

30. «ЛТ» – личностная тревожность по шкале Спилбергера – Ханина.

31. «Устойчивость выбора» по данным цветового теста Люшера (Москвин, 1987, 2002).

Был проведен факторный анализ, который дал приведенные ниже объединения параметров по факторам:

В первом факторе объединились: 1 – «Раздражительность», 2 – «Тревожность», 8 – «Интропсихическая дезорганизация», 11 – «Конформность», 15 – «Робость», 18 – «Женственность» (показатели по этой шкале вошли в фактор с отрицательными значениями, что следует интерпретировать как отсутствие проявлений женственности), 19 – «Невротизм», 21 – «Депрессия», 25 – «Психическая неустойчивость».

В шестом факторе оказался только один показатель: 3 – «Ипохондрия».

В пятом факторе объединились: 4 – «Фобии», 28 – «Нейротизм» по опроснику Айзенка, 29 – «Реактивная тревожность», 30 – «Личностная тревожность».

Во втором факторе объединились: 5 – «Подозрительность», 6 – «Паранойяльность», 7 – «Шизоидность», 10 – «КУК», 13 – «Расторможенность», 20 – «Психотизм».

В четвертом факторе объединились: 9 – «Гипотимия» (низкие значения), 16 – «Общительность», 23 – «Экстраверсия».

В третьем факторе объединились: 12 – «Совестливость» (низкие значения), 14 – «Общая активность» (низкие значения), 17 – «Эстетическая впечатлительность», 22 – «Психопатизация» (низкие значения), 24 – «Сензитивность».

В восьмом факторе оказался один показатель: 26 – «Достоверность» по опроснику Айзенка.

В седьмом факторе объединились: 27 – «Экстраверсия» по опроснику Айзенка (низкие значения), 31 – «Устойчивость выбора» (низкие значения).

Объединение показателей в одном факторе говорит об их взаимной обусловленности, взаимной коррелированности.

В случае матрицы наблюдений для показателя «правый перекрест рук» характер объединений и соответственно обусловленность получились иными, чем для матрицы наблюдений с показателем «левый перекрест рук».

Во втором факторе объединились: 1 – «Раздражительность» (с отрицательными значениями, что следует интерпретировать как отсутствие проявлений раздражительности или как психическую стабильность), 18 —«Женственность», 24 – «Сензитивность».

В шестом факторе объединились: 2 – «Тревожность», 14 – «Общая активность».

В девятом факторе оказался один показатель: 3 – «Ипохондрия» (низкие значения, то есть отсутствие ипохондрических проявлений).

В седьмом факторе объединились: 4 – «Фобии» (низкие значения), 5 – «Подозрительность», 26 – «Достоверность» по опроснику Айзенка.

В пятом факторе объединились: 6 – «Паранойяльность», 7 – «Шизоидность», 20 – «Психотизм».

В первом факторе объединились: 8 – «Интропсихическая дезорганизация», 9 – «Гипотимия», 10 – «Конфликты узкого круга», 11 – «Конформность», 15 – «Робость», 17 – «Эстетическая впечатлительность», 19 – «Невротизм», 21 – «Депрессия», 25 – «Психическая неустойчивость».

В четвертом факторе объединились: 12 – «Совестливость», 22 —«Психопатизация», 29 – «Реактивная тревожность» (низкие значения).

В восьмом факторе объединились: 13 – «Расторможенность», 30 —«Личностная тревожность», 31 – «Устойчивость выбора».

В десятом факторе объединились: 16 – «Общительность», 23 —«Экстраверсия».

В третьем факторе объединились: 27 – «Экстраверсия», 28 – «Нейротизм».

Различные объединения показателей по факторам в этих двух матрицах исследований говорят о различной природе связей между одними и теми же показателями. Об этом говорит и различный вклад в общую дисперсию факторов для первой и второй матриц исследования.

Таблица 17

Вклад в общую дисперсию факторов для первой и второй матриц факторного анализа психодиагностического исследования леворуких испытуемых

Как видно из таблицы вкладов, количество факторов для первой матрицы – восемь, для второй – десять.

Сравнение параметров столбиков по средним значениям, при использование t-критерия Стьюдента, показало значимое отличие средних для следующих параметров матриц исследования:

Параметр 2 – «Тревожность».

Границы доверительного интервала:

(–172,83; 189,01) для левого показателя пробы «перекрест рук»,

(–385,36; –209,26) для правого показателя пробы «перекрест рук».

Значение критерия t=2,99>t_кр=2,16.

Параметр 23 – «Экстраверсия».

Границы доверительного интервала:

(–80,51; 16,51) для левого показателя пробы «перекрест рук»,

(23,94; 114,21) для правого показателя пробы «перекрест рук».

Значение критерия t=3,01>t_кр=2,16.

В целом можно говорить о том, что результаты обработки данных показали следующее. У леворуких группы ЛЛЛ с левым ПППР по первому фактору объединились показатели таких шкал, как «Раздражительная слабость», «Тревожность», «Интропсихическая дезорганизация», «Конформность», «Робость», «Невротизм», «Депрессия», «Психическая неустойчивость». У леворуких с правым ПППР по первому фактору объединились такие показатели шкал ПДТ, как «Эмоциональная устойчивость», «Женственность», «Сензитивность». По средним значениям у леворуких с правым ПППР были выше значения по шкалам «Общая активность», «Общительность», «Экстраверсия», «Эмоциональная устойчивость» и ниже показатели по шкалам «Раздражительная слабость», «Тревожность», «Ипохондрия», «Фобии», «Интропсихическая дезорганизация», «Невротизм», «Тревожность» и ряду других. Сходные данные были получены также с помощью опросника Айзенка и шкал реактивной и личностной тревожности Спилбергера – Ханина.

Обсуждение результатов. Уже приводились данные о том, число левшей среди умственно отсталых может доходить до 20 % (и даже выше), в то время как в норме оно колеблется от 5 % до 10 %. Результаты приведенных исследований свидетельствуют об увеличении числа леворуких в выборках лиц с умственной недостаточностью, что может быть обусловлено ранними поражениями мозга (в особенности левой его гемисферы) в пре– и перинатальные периоды развития, что приводит к увеличению количества левшей в данных выборках (Bacan, Dibb, Reed, 1973; Satz, 1972; 1973; Satz, Orsini, Saslow, Henry, 1985). Целый ряд работ показывает наличие как достаточно большого числа леворуких, так и вариаций в распределении латеральных признаков и своеобразие ФАМ в разных нозологических группах, что связывается с пренатальными поражениями мозга в ранних периодах онтогенеза.

Уже отмечалось, что в целом теории происхождения леворукости учитывают различные аспекты: наследственные, исторические, социокультурные, геоэкологические и др. (Спрингер, Дейч, 1983). В отечественной науке также представлены различные взгляды на природу происхождения леворукости (Брагина, Доброхотова, 1981; Геодакян, 1993). В одной из последующих работ представлена новая концепция леворукости, позволяющая связать между собой три фундаментальных явления: эволюцию, пол и латеральность (Геодакян, Геодакян, 1997).

Вместе с тем, анализируя проблему происхождения леворукости и роль наследственности в формировании мануальной асимметрии, Т.М. Марютина отмечает, что «несмотря на значительное число исследований в этой области, в настоящее время не существует общепринятой генетической модели, объясняющей феномены латерализации руки и центров речи. Имеются также факты, которые трудно объяснимы всеми генетическими моделями» (Марютина, 1999, с. 81). Автор делает вывод, что «наиболее полная генетическая модель латерализации должна предусматривать возможность объяснения дифференцированных вариантов асимметрии по разным парным органам» (там же, с. 82).

Первое обширное исследование взаимосвязи рукости с чертами темперамента было проведено психологами Мичиганского университета во главе с Э. Харбургом (Harburg, Roeper, Ozgoren, Fildstain, 1981). Всего было исследовано 1153 мужчин и женщин, из них 119 леворуких. Обследуемые были разбиты на две возрастные группы: в первую вошли испытуемые от 18 до 39 лет, во вторую – от 40 до 70 лет. Рукость выявлялась с помощью показателя инвертированности письма. Для определения черт темперамента использовался опросник EASI Басса – Пломина и опросник Айзенка. Первый включает в себя 4 независимых фактора: эмоциональность, активность, социабельность, импульсивность. В исследовании применялся модифицированный вариант этого теста, в котором с помощью кластерного анализа были выделены дополнительные подшкалы.

Обработка результатов позволила установить в первой возрастной группе у леворуких мужчин достоверное преобладание высоких показателей по фактору «общей эмоциональности», а также в подшкалах «страх» (боязливость, подверженность страхам) и «гнев» (эмоциональная несдержанность). Было отмечено также достоверное снижение показателей по шкалам «социабельность» (социальная адаптированность), «выдержанность» (уровень самоконтроля) и по шкале «экстраверсия» опросника Айзенка. Среди женщин первой возрастной группы достоверные различия у леворуких были выявлены только по фактору «общей эмоциональности», что свидетельствовало о большей эмоциональности леворуких женщин по сравнению с праворукими. Во второй возрастной группе у леворуких женщин была выявлена большая экстравертированность по Айзенку, среди мужчин различий выявлено не было.

Как уже отмечалось в главе 1, результаты исследования позволили установить связь между леворукостью и темпераментом, особенно среди лиц молодого возраста. В целом, леворукие оценивали себя более эмоциональными и в то же время социально менее адаптированными по сравнению с праворукими. Выявленные корреляции авторы пытаются объяснить фрустрирующим воздействием на леворуких праворукой социокультуральной средой, что приводит к нарушениям в развитии личности. В качестве другого объяснения предполагается, что генетически обусловленная повышенная эмоциональность леворуких усиливается негативным социальным отношением к ним со стороны праворукой среды. Это может индуцировать еще большую эмоциональность и вызывать ответные антисоциальные реакции, злоупотребление алкоголем. Исчезновение корреляций между рукостью и темпераментом в старшей возрастной группе авторы объясняют постепенно происходящим процессом социальной адаптации леворуких после 40 лет. Авторы отмечают также трудности исследования леворуких, поскольку в процентном отношении их значительно меньше праворуких.

Приведенная литература свидетельствует о том, что леворукие, как лица с более выраженным преобладанием правополушарных функций, обнаруживают большую художественность и эмоциональность по сравнению с праворукими, что может влиять на профессиональный выбор (Shattel-Nauber, O'Reilly, 1983).

Существующие наблюдения также показывают значительное накопление леворуких индивидов (до 50 % и выше) среди артистически одаренных лиц (Антюхин, 1985). При анализе индивидуально-психологических особенностей отмечается связь леворукости с повышенной тревожностью и эмоциональной нестабильностью (Orme, 1970; Нicks, Pellegrini, 1978а). Левши и амбидекстры обнаруживают также большую полезависимость (Silverman, Adevai, Mc Gough, 1966; Newland, 1984) и более низкие показатели локуса контроля по сравнению с праворукими (Нicks, Pellegrini, 1978b).

Вместе с тем, существует немало противоречий в результатах исследований леворуких. При исследовании категориального восприятия (с помощью методик Гранта и Берга) установлено, что леворукие дети в первую очередь ориентируются на признаки формы и цвета (Карпенко, Карпенко, 1985). Ряд работ свидетельствуют о наличии у леворуких когнитивного дефицита (Hardyck, Petrinovich, Goldman, 1976). Вместе с тем, другие авторы в обзоре литературы по когнитивным способностям леворуких отрицают указанное положение (Sunseri, 1982).

Для детского возраста важным остается вопрос о коррекции леворукости и о возможности переобучения их праворукому письму, что часто приводит к декомпенсации и развитию невротических проявлений (Ajuriaguera, 1970; Чуприков, Казакова, Айрапетянц, Гиноян, 1985; Чуприков, Казакова, 1987). В связи с этим обращается особое внимание на проблему леворуких детей, которые нуждаются в более бережном к себе отношении как со стороны родителей, так и со стороны психологов и педагогов (Чуприков, 1987; Москвин, 2002). В нашей стране впервые в 1985 г. по материалам Всесоюзной конференции «Леворукость, антропоизомерия и латеральная адаптация» (состоявшейся в Ворошиловграде) были подготовлены методические рекомендации «Выявление леворукости и психогигиена леворуких детей» (см. Приложение 8), в которых была научно обоснована недопустимость переобучения леворуких детей праворукому письму.

Клиницисты отмечают связь левополушарных поражений мозга с учащением аутоиммунных сдвигов (Чуприков, 1975); другие источники указывают на непосредственную связь леворукости с аутоиммунным дефицитом (Geschwind, 1982). Также отмечается бóльшая подверженность леворуких влиянию алкоголя и более выраженная склонность к развитию хронического алкоголизма (Bacan, 1971; Hardyck, Petrinovich, 1977; Harburg, 1981; Harburg, Roeper, Ozgoren, Fildstain, 1981; Гурова, Чуприков, Дроздов, Клейн, 1982).

Имеются данные о большей распространенности леворуких среди лиц с гомосексуальной ориентацией, что связывают с тормозящим действием тестостерона на левое полушарие (Спрингер, Дейч, 1983). Гомосексуалы хуже справляются с пространственными заданиями и хуже выполняют тесты на прицеливание. При исследовании функциональных асимметрий у 89 мужчин-гомосексуалистов 9 из них (10,1 %) оказались леворукими, по прицельной способности почти у половины обследованных ведущим оказался левый глаз (Введенский, 1997). При исследовании дерматоглифических признаков у гомосексуальных и гетеросексуальных мужчин, было установлено, что у геев чаще наблюдается левосторонняя асимметрия признаков. В группе гомосексуалистов отмечается устойчивая связь между левосторонней дерматоглифической асимметрией и менее выраженным показателем ведущей правой руки. Результаты исследования позволяют говорить о наличии биологических причин, влияющих на формирование сексуальных девиаций еще в пренатальном периоде развития (Hall, Kimura, 1994).

Исследованию леворуких в настоящее время посвящено большое количество статей, а также ряд специальных монографий (Zangwill, 1960; Stein, 1973; Porac, Coren, 1981; Sakano, 1982; Bishop, 1990; Семенович, 1991; Доброхотова, Брагина, 1994). Вместе с тем, в полученных результатах исследования леворуких остается немало противоречий, и следует констатировать, что проблема леворукости все еще далека от своего окончательного разрешения.

Одним из противоречивых пунктов является также проблема локализации речевых функций у леворуких. Данные нейропсихологии говорят о преимущественной локализации центра речи в левом полушарии (как у праворуких, так и у леворуких). В целом считается доказанной связь моторных функций руки и моторного центра речи (в основном с левым полушарием), хотя причины такой связи еще не выяснены (Еремеева, 1987). П. Линдсей и Д. Норман также отмечают эту проблему: «Неизвестно, почему левое полушарие обычно ведает речью. Оба полушария начинают развиваться одинаково, и, судя по их внешнему виду, нет оснований, почему бы одно из них было лучше приспособлено к функции речи, чем другое» (Линдсей, Норман, 1974).

На наш взгляд, такая корреляция (у праворуких) может быть обусловлена преимущественной связью активирующих влияний ретикулярной формации со структурами левого полушария. Психодиагностические исследования обнаруживают более высокий уровень активности (эргичности) у «левополушарных» индивидов (праворуких), особенно с правым показателем в пробе А.Р. Лурия «перекрест рук» (Москвин, 2002). Е.Д. Хомская также свидетельствует о том, что праволатеральные индивиды от природы являются двигательно более активными и обнаруживают более высокую способность к произвольному ускорению такой активности (Хомская, Ефимова, Будыка, Ениколопова, 1997).

Весьма интересным, и пока еще плохо объяснимым, является тот факт, что у леворуких центр речи в большинстве случаев также (как и у праворуких) располагается в левом полушарии. С. Спрингер и Г. Дейч (1983) свидетельствуют о том, что в 70 % случаев центр речи у леворуких расположен в левом полушарии. М.К. Шохор-Троицкая (1998) установила, что афазии у леворуких в 75 % случаев и более также возникают при поражении левого полушария. Если исходить из посылки, что локализация центра речи в левом полушарии (как у правшей, так и у большинства леворуких) обусловлена более тесными связями ретикулярной формации с этим полушарием, то можно было бы предполагать, что более высокие показатели по параметру «активности» (эргичности) должны также обнаруживаться и у леворуких с правым показателем в пробе «перекрест рук» (то есть как и у праворуких индивидов). Вместе с тем, допустима и другая точка зрения, которая рассматривает леворуких как «инвертированных» праворуких. Существуют исследования, которые отмечают близость показателей психодиагностического тестирования группы унилатеральных леворуких (группы ЛЛЛ в системе измерений «рука – глаз – ухо») с показателями унилатеральной группы ППП (Клейн, 1985). В данном исследовании показатель пробы «перекрест рук», однако, не учитывался. Исходя из этой точки зрения, можно предполагать, что более высокие показатели по параметру «активности» должны обнаруживать «чистые» левши (ЛЛЛ), в том числе и с левым показателем в пробе «перекрест рук». Вместе с тем, здесь необходимо также отметить, что сами понятия «чистой» праворукости или леворукости являются достаточно условными.

По данным O. Зангвил (Zangwill, 1960), лишь одна четвертая часть людей (около 25 %) являются полностью праворукими. По данным В.М. Мосидзе и соавторов (Мосидзе, Рижинашвили, Самадашвили, Турашвили, 1977), «чистые правши» составляют 28,6 % от общей популяции. Очевидно, что здесь все зависит от «точки отсчета», то есть от той системы измерений латеральных признаков, которая применяется для оценки функциональных асимметрий. Так, в приведенном исследовании В.М. Мосидзе учитывалась только доминантность руки и глаза (с применением проб А.Р. Лурия).

Исследование распространенности латеральных признаков у 267 практически здоровых мужчин (возраст 20–35 лет) выявило, что испытуемые с сочетанием латеральных признаков ППП (в системе измерений «рука – ухо – глаз») составили 51 %, правши группы ППП с сочетанием правого «доминантного локтя» составили 23,2 % от общего числа испытуемых. Правши с сочетанием правых признаков в пробе «перекрест рук» и «переплетение пальцев» составили уже 10,9 % (30 человек). Если же из этого числа исключить также леволатеральность или амбидекстерию по моторным функциям ноги, то этот показатель станет еще меньше – 6,0 %. Таким образом, «абсолютно унилатеральные правши» (без единого леволатерального признака) в общей популяции населения составляют примерно такой же процент, как и все леворукие в целом (хотя и последние не являются однозначной группой и характеризуются разными вариациями сочетаний латеральных признаков) (Москвин, 2002). Необходимо отметить, что и леворукие не являются гомогенной группой и среди них также возможно выделение различных вариантов латеральных профилей. В проведенном нами исследовании латеральных признаков и вариантов их сочетаний среди 74 леворуких мужчин было установлено, что различий в распространенности латеральных профилей в системе измерений «рука – ухо – глаз» среди праворуких и леворуких выявлено не было.

Все это еще раз подтверждает справедливость положения А.Р. Лурия о том, что «доминантность левого полушария у здоровых правшей вовсе не является столь абсолютной, как это можно было бы предполагать, и существует большое количество переходов от абсолютной доминантности правого полушария (что само по себе является не столь частым). Поэтому суждение о том, имеем ли мы дело с правшой или левшой, всегда в значительной мере относительно» (Лурия, 1973, с. 224).

Данные проведенного исследования подтвердили, что леворукость не является однозначным феноменом и среди них также возможно выделение разных вариантов латеральных профилей. Однако если индивидуально-психологические особенности праворуких с разными вариантами профилей латеральной организации в определенной степени уже изучены (Москвин, 1990, 2002; Хомская, Ефимова, Будыка, Ениколопова, 1997), то исследование индивидуально-психологических особенностей леворуких с разными профилями латеральности до настоящего времени отсутствуют.

Результаты нашего исследования показали, что у леворуких группы ЛЛЛ с левым ПППР по первому фактору объединились показатели таких шкал, как «Раздражительная слабость», «Тревожность», «Интропсихическая дезорганизация», «Конформность», «Робость», «Невротизм», «Депрессия», «Психическая неустойчивость». У леворуких с правым ПППР по первому фактору объединились такие показатели шкал ПДТ, как «Эмоциональная устойчивость», «Женственность», «Сензитивность». По средним значениям у леворуких с правым ПППР были выше значения по шкалам «Общая активность», «Общительность», «Экстраверсия», «Эмоциональная устойчивость» и ниже показатели по шкалам «Раздражительная слабость», «Тревожность», «Ипохондрия», «Фобии», «Интропсихическая дезорганизация», «Невротизм», «Тревожность» и ряду других. Сходные данные получены также с помощью опросника Айзенка и шкал реактивной и личностной тревожности Спилбергера – Ханина.

Полученные данные позволяют сделать заключение, что у леворуких испытуемых группы ЛЛЛ правый показатель пробы «перекрест рук» также в большой степени связан с параметром «активности» (эргичности), как и у праворуких испытуемых, а левый в большей степени коррелирует с наличием эмоциональных переживаний негативного (отрицательного) фона. Если исходить из предположения, что первая корреляция также обусловлена более тесными связями ретикулярной формации с левым полушарием у левшей (так же как и у правшей), то это позволяет, на наш взгляд, объяснить преимущественную локализацию центра речи и у левшей в левом полушарии. (Известно, что речь представляет собой очень сложную психическую деятельность, которая подразделяется на различные виды и формы. Используя распространенное мнение о левополушарной локализации центра речи, мы, прежде всего, имеем в виду более тесную связь моторных и экспрессивных компонентов речи с активностью левополушарных структур, в том числе и более тесную связь этих структур с первым активирующим блоком мозга). Полученные данные согласуются с результатами исследования леворуких, проведенных другими авторами. А.М. Полюхов считает, что леворукость «не всегда ассоциирует с атипичной латерализацией иных церебральных функций», и приходит к заключению о том, что «леворукость есть результат сугубо локальных процессов, вызывающих смещение доминирования двигательного центра руки из левого полушария в правое» (Полюхов, 1987). Н.Н. Богданов также полагает, что «наличие моторной асимметрии еще не является гарантом того, чтобы считать левшу антиподом правши и по другим показателям организации, а следовательно, и функционирования мозга» (Богданов, 1997, с. 83–84).

Вместе с тем, С. Спрингер и Г. Дейч (1983) приводят данные о том, что у 15 % леворуких центр речи локализован в правом полушарии, а еще у 15 % леворуких обнаруживается двухсторонний контроль речи. С учетом данных о вариативности локализации центра речи (особенно у женщин и леворуких мужчин) можно также думать и о вариативности преобладающих связей и активирующих влияний ретикулярной формации со структурами левого (в основном) или правого полушарий, или же о билатеральной представленности таких связей. При этом, возможно, необходимо учитывать не только правосторонне-левостороннюю асимметрию, но и антериорно-постериорную (соотношение передне-задних отделов неокортекса). Д. Кимура (1997) при исследовании половых различий речевых функций в результате поражений мозга делает предположение, что у женщин организация моторных функций речи в большей степени связана с левой лобной корой. Она считает, что специфика левого полушария заключается не только в программировании и выборе речевых реакций, но и в организации сложных движений рта, рук и т. д., причем у женщин эти функции представлены в передних областях, а у мужчин в задних. Двигательные навыки мужчин в меньшей степени зависят от левого полушария, и поэтому среди них чаще встречаются левши. Женщины-правши чаще предпочитают пользоваться правой рукой и отличаются большей праворукостью, чем мужчины (там же).

Полученные факты говорят о том, что одни и те же латеральные признаки у разных индивидов не всегда, видимо, могут быть оценены однозначно и свидетельствуют о том, что этот вопрос еще нуждается в специальном изучении. Нуждается также в специальном экспериментальном исследовании вопрос о корреляции показателей пробы «перекрест рук» с данными дихотического тестирования (в том числе и у леворуких).

Приведенные данные показывают всю сложность и неоднозначность проблемы поиска корреляций латеральных признаков с индивидуальными особенностями при изучении леворуких. Это приводит к закономерному выводу о том, что в исследованиях, направленных на выявление корреляций латеральных признаков с индивидуальными характеристиками, необходимо обязательно учитывать фактор пола и особенности динамики признаков асимметрий в онтогенезе (Москвин, Москвина, 1998).