Текст книги "История простого советского инженера"

История простого советского инженера
Надежда Грушинина

© Надежда Грушинина, 2023

ISBN 978-5-0055-7280-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I Прибытие в пункт назначения

О, молодость, до чего ты быстротечна! В этот стремительно летящий период жизни, так много нужно успеть молодой девушке. Окончить школу, подготовиться к экзаменам в институт, проучиться пять лет, постоянно думая о сессиях и стипендии. В короткие каникулы постараться заработать на новое платье. Написать диплом, защитить его, распределиться. На новой работе доказать, что тебя не зря государство пять лет учило, и ты что-то значишь.

Любовь всё время откладывалась на неопределённое время. И вот тебе уже двадцать два, а ты одна. А ведь в двадцать пять можно стать старой девой. Столько интересных парней было в институте, многие были к Инне неравнодушны, но её тогда это только забавляло и смешило. Парни уходили от неё, как от неприступной льдины. Теперь, когда позади распределение, нужно срочно устраивать свою личную жизнь.

Десятого июля Инна летела на самолёте в пункт своего назначения с дипломом инженера, где ей полагался оклад сто пять рублей в месяц и место в общежитии. Оказывалось, что быть семейным человеком выгодно, семейные шли в первую очередь по распределению, затем отличники. Им достались самые престижные места.

Староста группы с красным дипломом выбрала Север. Ей, как молодому специалисту, сразу же выделили отдельную однокомнатную квартиру, оклад сто тридцать рублей, не считая северных надбавок и льгот.

Проезд до места назначения молодых специалистов оплачивался. Выдавались подъёмные в размере оклада. Приступить к работе нужно было с первого августа, но Инне не терпелось вступить в свою новую должность.

К самолёту подали трап.

– До свидания, – бывшая студентка улыбнулась стюардессе, попрощавшись таким образом со своей прошлой жизнью.

В лицо ей ярко светило солнце, дул свежий ветерок. Задорно подняв голову, радостно созерцая новый мир, Инна не торопясь шла по аэродрому. Пассажиры, ожидая выдачу багажа, с удовольствием рассказали ей, на каком транспорте продолжать свой путь.

На рейсовом автобусе приезжая направилась в отдел кадров завода, там её оформили на должность инженера и дали направление в общежитие.

Девушке очень хотелось познакомиться с местом работы, с чемоданом ринулась через проходную завода; оказалось, с баулами через проходную не пропускают. Подчинившись разговорчивой женщине из охраны, она с облегчением избавилась в камере хранения от надоевшей тяжести.

Всё было приятно и интересно, только не хватало услужливых поклонников, готовых на какой-нибудь подвиг ради неё, хотя бы бескорыстно таскать тяжёлый чемодан.

Да Инночка, вряд ли ты встретишь здесь принцев, все сотрудники пожилые, лет под сорок и не интересные. Красавица вздохнула, вспомнился политехнический институт, кишащий молодыми интересными парнями, разговоры зазывающих, ищущих чего-то взглядов. А здесь… Тишь и порядок, никаких страстей, никаких пламенных взглядов. Однако один всё-таки есть. Инна довольно улыбнулась. Оценивающий её, как женщину, взгляд принадлежал коренастому, хорошо сложенному мужчине на вид лет тридцати пяти. Задержав на ней восхищённый взор, он горько ухмыльнулся, сел в обыкновенную машину, наверняка подержанную шестёрку, и уехал.

«Ясно, что хотят пожилые мужчины от молоденьких девушек – с ухмылкой подумала кокетка. – Что я о нём думаю? Может быть, он даже не работает на этом заводе. Какой-нибудь командировочный».

Первый рабочий день показался молодому специалисту неимоверно долгим. Начальник отдела дал ей документацию и велел проверить. Новенькая кропотливо сверяла цифры с нормативами, ища нестыковки.

«Неужели я всё время буду этим заниматься? – витали мысли, – это работа для десятиклассников, но никак не для инженера. Ага, вот ошибочка!» – обрадовалась она и сделала карандашом пометку.

Мимо Инны, непринуждённо общаясь с коллегами, ходили молодые женщины, с любопытством на неё поглядывая. Она не решалась с ними заговаривать, так как не знала, какие они занимают должности и о чём с ними можно говорить.

– Обед, покажите Инне, где у нас столовая, – обратился начальник отдела к своим подчинённым.

Проголодавшейся девушке очень понравился комплексный обед из борща со сметаной, котлеты с гарниром из гречки, обильно политой соусом, и чаем со свежеиспечённой, тёплой булочкой.

***

После работы усталая Инна забрала из заводской камеры хранения свои вещи. Её чемодан неимоверно потяжелел, еле-еле дотащила его до новенького кирпичного пятиэтажного здания, в котором располагалось заводское общежитие.

На входе сидел вахтёр – сонная пожилая старушка. В дни зарплаты рядом с ней комендант собирала деньги за проживание: по три рубля пятьдесят копеек с жильца.

В холле стоял ещё один стол, на нём лежала почта; двойная стеклянная дверь вела в большой просторный зал для собраний жильцов. Вдоль стен стояли стулья. Не исправный телевизор пылился в углу, на небольшом старом столике. По праздникам здесь, после торжественной части, устраивались танцы.

С двух сторон коридора вели лестницы на верхние этажи.

Прибывшая нашла коменданта общежития, которая жила на первом этаже, вручила ей направление.

– Так, куда же я тебя поселю, мест нет, придёшь через неделю.

У девушки подкосились ноги, она, чувствуя неимоверную усталость, села на свой чемодан:

– Никуда я отсюда не уйду.

Комендант скрылась. Инна, прислонившись к стенке, задремала.

– Скажи спасибо, что я добрая, нашла тебе одно место, но только в трёхместном номере с девушками, которые работают в цехе по сменам. Сейчас их нет, они работают во вторую смену, придут поздно. Если бы пришла через неделю, я тебя поселила бы в двухместную комнату.

Запомни: общежитие у нас для холостяков. Как только соберёшься выходить замуж, предупреди нас, мы тебя выселим.

– А где же тогда жить? На улице?

– Ищи себе мужа с квартирой. Моё дело тебя предупредить.

Вселяющаяся затащила свой чемодан на пятый этаж. Зашли в комнату. В середине потолка на длинном проводе висела электрическая лампочка сто ватт. Отсутствие абажура или плафона придавали ей обнажённый вид. Яркий свет неприятно резал глаза.

– В комнате есть утюг, тазик для умывания, графин, три стакана, смотрите не разбейте, вычтем из зарплаты. Постельное бельё кастелянша меняет каждые две недели. – Комендант ушла.

Поставив вещи около деревянной односпальной кровати, Инна отправилась обследовать своё новое жилище.

На каждом этаже находилось по две просторные кухни с четырьмя плитами. Тумбочки у четырёх столов-тумб были пустыми потому что, если что-то хранить в общественном месте, нужно кому-то следить за порядком, постоянно проверять свежесть хранящихся продуктов. Такую ответственность никто на себя брать не хочет. Поэтому тумбы были либо пусты, либо в них лежали остатки чьих-то бесхозных продуктов, которые, после того, как начинали издавать зловонные запахи, выбрасывались добросовестными дежурными в мусорное ведро. Дежурили по кухне все комнаты, каждая по неделе, один раз в два месяца. Дежурные должны следить за чистотой, мыть полы, плиты и столы, выносить отбросы в мусорные контейнеры, которые располагались на улице, сдавать дежурство следующей комнате. Как правило, идеальную чистоту наводили по воскресеньям, перед тем как сдать дежурство. На дверях кухни висел график дежурств.

На каждые восемь комнат было по три туалета, два из которых, как правило, не работали, так как были засорены по ошибке брошенным мусором. Три раковины для умывания, так же предназначались для восьми комнат. Общежитие считалось секционного типа, хотя секции не закрывались за отсутствием дверей. Если в секции был занят туалет или кто-то из пожилых не знакомых с городскими удобствами гостей, прибывших из глухих сёл, не сумел смыть за собой нечистоты, можно было воспользоваться туалетом другой секции.

Тщетно попытавшись включить горячую воду в душе без ситечка, девушка обмылась холодной водой.

Когда глубокой ночью спала в своей новой постели, хлопнула дверь комнаты. Инна, проснувшись от яркого света, который нещадно бил в глаза, приподнялась. Две худые неряшливо одетые девицы, измученные и уставшие, как затравленные волчицы, молча и недоброжелательно созерцали её. Закутавшись в одеяло, новенькая села на кровать, улыбнулась им.

– Я ваша новая соседка. Меня зовут Инна, а вас как зовут?

Послышалось невнятное шипение, резкий толчок ноги об стул. Стул ударился о голый пол.

– Что вы смотрите на меня, как Ленин на буржуазию? – старалась пошутить Инна, – я не сама, меня комендант сюда поселила.

В ответ громко чайник ударился об стол. Вновь вселившаяся поняла, что объяснения здесь неуместны, отвернулась к стенке и сделала вид, что спит. Но уснуть она уже не могла, до её ушей долетали обрывки разговоров:

– Она обещала никого к нам не подселять.

– Завтра же пойдём и потребуем, чтобы эту от нас выселили.

В комнате долго гремели, в тазике посреди комнаты мыли головы, потом стирали бельё, развешивали его на батареях, затем мыли полы, полоща половую тряпку в этом же тазике. Новосёлка ворочалась в постели, раздосадованная неласковым приёмом, наконец, не выдержала:

– Как можно мыть полы, полоща половую тряпку в том же тазике, в котором вы моете голову?

В ответ уже пустой тазик звонко ударился об пол.

«Нужно завтра купить себе отдельный тазик» – ворочаясь, рассуждала молодой специалист. В комнате долго гремели, изрыгая при этом разные ругательства, непонятно к кому относящиеся.

А Инна сквозь дрёму мечтала о своём будущем герое. Он появится, красивый и сильный, заберёт её из этого логова.

Лишь под утро, когда в комнате наступила тишина, девушка крепко заснула, ей приснился обыкновенный мужчина. Да, да, тот самый, которого она видела накануне, около проходной завода.

II Встреча с героем

В семь тридцать утра по территории завода размашистой походкой шёл главный инженер.

– Кузьма Петрович, здравствуйте, подпишите, пожалуйста, срочно нужно, – начальник цеха протянул правую руку.

После рукопожатия подал папку, поверх которой лежал заполненный бланк. Руководитель, быстро окинув взглядом знакомые цифры, подписал.

– Ещё вот это, – поверх папки появился ещё один документ.

– А это через секретаря, – отрезал Петров и пошёл дальше, постепенно обрастая свитой. Начальники цехов знали, что утром можно быстро решить неотложные проблемы и старались выловить момент, когда главный инженер появлялся на территории завода.

– Почему до сих пор не отгружена продукция? – гневно спрашивал он,

– Кровь из носа, чтобы к обеду здесь этого не было! На планёрке доложите!

Давая быстрые указания и выслушивая объяснения, Кузьма вдруг почувствовал дуновение ветерка.

– Здравствуйте, – услышал нежный вежливый голос.

Суровое мрачное лицо руководителя просветлело. Краем глаза он увидел непорочное и восхитительное создание.

Голубые глаза её излучали сияние, на губах играла невинная мечтательная улыбка. Её взор был направлен на кого-то из участников этой эксклюзивной производственной летучки. Бирюзовые брызги не долетели до главного, это его задело, привык быть в центре внимания.

– Не нужно сваливать вину на кого-то, я спрошу лично с тебя, – продолжил наставления, но в его голосе уже не было прежней суровости.

А удивительное существо, легко ступая по асфальтированной дорожке, грациозно удалялось.

– Это из отдела Баранова, молодой специалист, – сказал референт кому-то.

– Набрал он себе в отдел красавиц, – про себя пробурчал Кузьма и заорал:

– Все по местам, работать, на планёрке продолжим. Егор, где машина?

Референт махнул дежурившему неподалёку водителю, подъехала заводская «Волга», руководитель сел в машину и уехал.

Инна спешила на работу. Она работала уже третий день и очень этому радовалась.

Проходя мимо кучки солидных людей и заметив между них начальника отдела кадров, который подписывал ей направление на работу, она вежливо с ним поздоровалась. Краем глаза заметила устремлённый на неё взгляд другого мужчины. Это был он, тот, на которого она, при приёме на работу, обратила внимание, приняла за командированного; так свободно он себя вёл, находясь в рабочее время за территорией завода. Теперь она обрадовалась, так как поняла, что герой её ночных грёз работает на заводе.

«Ну, большим начальником он быть не может, так как молод и очень красив, простым инженером тоже быть не может, так как вращается среди пожилых солидных людей, быстрее всего он чей-нибудь помощник или заместитель начальника одного из отделов завода или руководитель группы. Я ему понравилась, у нас с ним будет бурный роман, который непременно закончится пышной свадьбой. Как прекрасно, что я влюбилась в него с первого взгляда. Он мой герой». Мечтая, как её герой познакомится с ней поближе, как будет объясняться ей в любви, она незаметно подошла к своему отделу, легко взбежала по ступенькам на третий этаж.

На лестничной клетке стояли потрёпанные кресла, уже отслужившие свой век в актовом зале завода, а теперь предназначавшиеся для курильщиков отдела. Баранов, её начальник, сидел в кресле и задумчиво курил. Инна замедлила шаг:

– Здравствуйте, Иван Николаевич, – вежливо поздоровалась она.

– Здравствуй, Инна. Как ты, освоилась на новом месте?

– Да, Иван Николаевич, освоилась, уже в общежитие заселилась.

– Хорошо. Иди, работай.

Инна, довольная ласковым обращением начальника отдела, поспешила в свой кабинет, весело поздоровалась с коллегами и углубилась в текущую работу. А Иван Николаевич сидел и думал; главный инженер приказал послать в подшефный колхоз на неделю одного человека из их отдела, а ему предстояла нелёгкая задача выяснить, кто подходит для этой миссии. Он уже представлял, как женщины, а отдел состоял в основном из женщин, находят множество причин, чтобы отказаться от поездки в колхоз. Крупные организации города обязаны принять шефство над совхозом или колхозом области. Политическая и культурная шефская помощь значилась зачастую только на бумаге. Колхозники, с детства привычные к труду на полях, не хотели выполнять самые низкооплачиваемые, но изнурительные работы. Баранов считал нецелесообразным использование инженеров в качестве разнорабочих, но выполнить приказ Петрова был обязан.

– Для чего мне заместитель? Пусть она этим занимается, – рассудил он, удовлетворённо сделав последнюю затяжку, бросил сигарету в стоящую рядом урну.

Кузьма Петрович думал об этом удивительном создании и горько ухмылялся. Его личная жизнь желала лучшего.

Петров был на грани развода со своей женой. Они познакомились ещё в институте на одной из пьяных вечеринок. Студент не помнил, как оказался в её объятиях, а через некоторое время он был поставлен перед фактом, что она ждёт ребёнка. Родители заставили жениться, а через некоторое время родился жгучий брюнет, абсолютно не похожий на неопытного законного папашу. Юноша принял это как свой крест, он покорно исполнял все свои супружеские обязанности, не мечтая о лучшей участи.

Всю свою недюжинную энергию Кузьма отдавал сначала учёбе, а затем работе, филосовски относясь к безрадостной личной жизни:

– Роль мужа и жены может исполнять каждый из людей, было бы желание; занять высокую должность способны только избранные.

Молодого талантливого специалиста быстро заметили, он легко продвигался по службе.

И вот Петров уже номенклатурный работник, главный инженер большого завода. Пенсионного возраста директор с множеством хронических болезней постоянно лечится в стационарах и санаториях. Никто не сомневался, что Кузьма Петрович скоро займёт его место. Однако директор не собирался покидать престижный пост, всячески стараясь скомпрометировать своего соперника.

Кузьма постоянно находился под прицелом прессы, каждый его даже невинный проступок обсуждался на партсобрании. Последний раз ему вменялось то, что он плавал в заводском бассейне вместе с русалками. Крайне неприятно оправдываться: он не предполагал, что они там окажутся, нужно выяснить, кто их туда подсунул, к тому же купальщицы были работницами одного из отделов завода. Девушки вероятно занимались спортом.

Кузьма Петрович был на хорошем счету в министерстве, русалками его трудно уязвить. Но его жена своей глупостью создавала серьёзные помехи в карьере. А карьера была главной целью жизни честолюбца.

Увидев Инну, Петров влюбился в неё с первого взгляда как мальчишка.

III В колхозе

Дядя Ахмеда работал в городском комитете партии. Чтобы получить престижную должность, нужно сначала поработать в первичной ячейке комсомольской или партийной организации, смотря по возрасту; проявить деловую хватку, о чём бы свидетельствовала положительная характеристика с места работы.

Племянник устроился на завод по блату секретарём комсомольской организации. Зарплата не высокая, выгода в перспективе: в дальнейшем перевестись в городской комитет комсомола. По совету дяди карьерист представлялся Андреем, так как это имя было более привычно для большинства работников завода. Но главное не в этом; нужно было зарекомендовать себя с положительной стороны. Такой случай представился, его назначили возглавить группу работников завода, направленную в подшефный колхоз для помощи в прополке. Ахмед сам вырос в селе, он помнил, как отец заставлял работать на поле.

Тамара Киримовна, заместитель начальника отдела, подошла к Инне.

– Ты комсомолка?

– Да, я уже встала на учёт в комсомольской организации завода, взносы плачу регулярно.

– Комсомольцы завода едут в подшефный колхоз с понедельника. На всю следующую неделю ты поступаешь в распоряжение секретаря комсомольской организации. Сходи в комитет комсомола, там отметишься, всё подробно узнаешь.

Видя растерянное лицо Инны, высокомерно утешила:

– Отдохнёшь на свежем воздухе. В колхозе вас будут кормить. Оклад за тобой сохраняется. Ты всё равно в общежитии живёшь, какая тебе разница, здесь жить или в общежитии колхоза.

***

На автобусе Инна, в числе группы из пятнадцати работников завода прибыла в колхоз. Водитель высадил людей у барака и уехал.

Оставив свои вещи и получив тяпки, сопровождаемые местным руководителем, люди долго шли пешком. Наконец, рассредоточились по рядам в бесконечном поле. Для прополки девушке досталось два непомерно длинных, густо заросших сорняками рядка.

Сначала работалось хорошо. Тихо напевая, Инна энергично трудилась. Быстро прополов траву между стеблями свёклы тяпкой, то и дело низко наклоняясь, руками выдёргивала крепко укоренившееся, впивающиеся в корни полезного растения сорняки.

В жаркий полдень движения её всё больше замедлялись, тяпка потяжелела, во всём теле чувствовалась усталость.

Нещадно палило солнце. У Инны разболелась голова, очень хотелось пить.

Группа работающих на соседнем участке, направилась к бараку.

– Эй, Андрей, – крикнула одна из помощниц, – мы пить хотим, пора сделать перекур, отдохнуть в тени. Вон люди уже в барак пошли.

– Обед с двух до трёх. Будете филонить, я сообщу вашему начальству, поставлю прогул, а за прогул вас могут уволить с работы. Нечего смотреть на других, они вольнонаёмные, сколько заработают, столько и получат, вам же сохраняется средний заработок. Чей это рядок? Почему траву оставляете?

– Никакой травы здесь нет.

– Как нет? Что это?

Гневно показал на маленькую травинку:

– Немедленно возвращайтесь и перепалывайте. Будете возникать, заставлю перепалывать всё поле. Обедать ты будешь, если я не найду у тебя ни одного сорняка. Не успеешь к обеду, останешься голодной. А если я снова увижу хоть один сорняк, будешь выпалывать ещё раз.

Напуганная простушка начала заново пропалывать свой рядок.

«Бедная девушка, как хорошо, что меня не заставил перепалывать. Закончу свой рядок, помогу ей» – думала Инна.

Наступил долгожданный обед, но есть не хотелось, хочется просто полежать в тени, вдоволь напившись воды.

Наскоро перекусив под открытым небом, на сбитых из досок столах, подчинённые снова вернулись на поле и работали, пока вечерняя темнота не скрыла сорняки.

Наконец, поужинав, девчата зашли в барак. Вдоль стен располагались нары. Посреди, вокруг деревянного ящика, имитирующего стол, прямо на полу, сидели четверо худых, неряшливо одетых вольно наёмных рабочих.

Увидев входящих, мужчины что-то засунули под ящик. По их возбуждённому разговору и смеху, не трудно было догадаться, что они употребляли запрещённое спиртное.

– Эй, Шампунь, уступи место дамам. Девушки, присаживайтесь рядом.

– Быстро по нарам и спать, – скомандовал Ахмед, – завтра в пять утра завтрак и на работу.

Прихватив с собой самую зависимую, ушёл ночевать в другое место.

Две бойкие хохотушки присоединились к весёлой компании вольнонаёмных. Изнеможённая Инна завалилась на нары вповалку с другими девушками.

Сквозь сон до неё доносились обрывки разговора:

– А почему тебя зовут Шампунь?

– Ха, ха! Он пил мыльную жидкость для мытья головы.

– Я не только шампунь, я ещё могу кое-что выпить.

– А вот он на тазике умеет играть.

– Сбегай за тазиком.

К счастью, тазик они не нашли, поэтому громких звуков уже не издавали, Инна уснула, как убитая.

***

Нещадно палило солнце. Не было видно конца рядка. Инна хотела пить, она вся вспотела. В голове витали мысли о тихой прохладной речке, но вокруг было нескончаемое поле и палящее солнце. Уйти добровольно с участка труженица не осмеливалась. Её движения становились медленнее, скромница отстала от других, но, превозмогая головную боль и усталость, продолжала работать.

Ахмед шёл поперёк рядков.

– Можно, я ненадолго отойду к бараку, попью, у меня очень кружится голова, мне нужно побыть в тени, мне очень дурно, на солнцепёке я могу потерять сознание, – попросила Инна приблизившегося комсорга.

– Работай, я распоряжусь, что бы воду привезли прямо на поле. Надо было утром напиваться. Пить на солнце вредно. Если я тебя отпущу, что подумают остальные? Всем захочется уйти. Все скажут, что у них болит голова. А кто будет работать? Ты траву пропускаешь. Вот трава.

Видя измученный вид, не стал заставлять утомлённую перепалывать рядок, просто отошёл.

Инне нещадно хотелось пить, её голову охватил, как обручем жар, перед глазами рядки сливались в одно целое, невозможно было отличить траву от овощной культуры. Работница побледнела, её тошнило, поле закружилось, она потеряла ориентацию и в изнеможении опустилась на землю. Из носа пошла кровь. Девушка потеряла сознание.

– Вставай, нечего филонить. Кто за тебя работать будет? – Ахмед, грубо дёрнув её за руку, увидел, что у неё из носа течёт кровь.

– Ладно, я тебе разрешаю посидеть под вот этим деревом. Но только на десять минут. Твою деляну никто за тебя полоть не будет.

Изнурённая поднялась с земли, кровь из носа побежала сильнее, ей было очень дурно. Сняла кофточку, зажала нос и пошла по полю, не осознавая, что идёт мимо тощего дерева, около которого не было тени, куда направил её властолюбец; не слыша его брани.

Инна плохо ориентировалась, конца поля не было видно, измученная не могла вспомнить в какой стороне барак, а спросить не у кого.

Наконец, вышла на просёлочную дорогу. В какую сторону идти? Вправо или влево? Вся её хлопчатобумажная кофта уже была пропитана кровью, а липкая красная отвратительного запаха жидкость не переставала сочиться из носа, казалось, вместе с ней выходил из головы жар. Бедняжка потащилась влево. Очень трудно идти, её тошнило, но она шла. Наконец вдалеке заметила людей, хотела ускорить шаг, боясь потерять их из вида, и упала в обморок.

Девушка очнулась, почувствовав холодок. Над лежащей в изнеможении стоял Шампунь и брызгал на неё воду.

– Пей, – приказал он.

Инна жадно глотнула. Намочив водой рукав измазанной кровью кофточки, смочила лоб, плечи; зажала нос, так как оттуда снова потоком брызнула кровь.

– Скажите, как дойти до барака, где живут рабочие?

– Пошли, я тебя доведу, можешь сама идти?

Добрый человек довёл Инну до барака, помог лечь на нары, подложив под голову две подушки, позвал:

– Есть здесь кто-нибудь живые?

Зашла работница с кухни, оторвавшись от приготовления пищи:

– Угораздило же тебя, – покачав головой, упрекнула пострадавшую. Любопытная стояла, словно истукан, наблюдая, как обессиленная девушка осторожно шарит руками по нарам, попусту затрачивая огромные усилия в поисках чистой тряпки.

– У меня в сумке полотенце, пожалуйста, намочите его водой, – еле слышно простонала бедолага.

Кухарка подала девушке сумку, у той от резкого движения с новой силой полилась кровь из носа.

– Какая ты немощная, – повариха вытряхнула содержимое сумки прямо на нары, подала Инне её ночную рубашку, которой та сразу же вытерла кровь. На лоб больной положили мокрое полотенце, кофточку, похожую на сплошной скользкий кровавый комок, она отдала Шампуню, что бы он её выбросил. Передав Инну кухарке, спаситель пошёл выяснять, где есть телефон и как можно вызвать скорую помощь или хотя бы участкового врача.

– Что случилось? Где больная?

Прибывший в течение часа, доктор внимательно осмотрел Инну. Он был поражён её кровяным давлением:

– Ни в коем случае не выходи на солнце.

Сделав бедолаге несколько уколов, напичкав таблетками, выписав рецепт, врач укоризненно покачал головой:

– Тепловой удар опасен. Хорошо, что кровь пошла носом, иначе был бы летальный исход. Без медицинской помощи ты могла бы умереть и от потери крови.

Теперь будешь жить. Пей таблетки, по месту работы выпишут больничный лист.

До конца недели все работали, а Инна одна оставалась в бараке, было время порассуждать над превратностями судьбы. Выходит, если бы она пошла другой дорогой, её могло бы не быть.

Нужно спешить жить, как хочется снова увидеть своего принца, имени которого она пока не знала, но его образ волновал её и манил в сумраке ночи.

Ахмед с ней вообще не разговаривал, но перед тем, как за ними приехал посланный заводом автобус, с мрачным упрёком предостерёг:

– Не рассказывай никому на заводе. Хуже будет. Думал труп назад привезу, посылают больных.

Инна не стала брать больничный лист, никому не жаловалась. Жизнь очень может быть коротка и часто зависит от случайных обстоятельств.