Текст книги "Звезда"

ПОПЫТКА СКАЗАТЬ «НЕТ»

 
А ты поёшь с чужого голоса,
и я не смею возражать.
Моя надежда – тоньше волоса —
меня не в силах удержать.
И потому перед кончиною
молчу устало – Бог с тобой.
Насколько легче быть мужчиною!
Как трудно – женщиной, друг мой.
 
 
А мне в ладони осыпается
отцветшей липы аромат,
улыбкой солнце отражается
на лицах встреченных ребят.
Неужто ты такой доверчивый —
не отличишь от правды ложь?
Как трудно, милый мой, быть женщиной
и ждать, когда ты сам поймёшь…
 

ВТОРАЯ ПОПЫТКА

 
Солнце клонится к закату,
тише голоса людей.
На пруду, где домик скатом —
пара белых лебедей.
 
 
Здесь сидели мы с тобою,
тихий вёлся разговор,
солнце рябью золотою
вышивало свой узор.
 
 
Мы сидели близко, рядом,
и я думала: ну, что ж?
Объясниться? Нет, не надо —
все слова – такая ложь.
 
 
– Хочешь, буду откровенным?
Вздрогнув, обернулась я.
– Шутка! Сколько там? Наверно,
мне пора, ведь ждут друзья.
 
 
Тишина в глухой аллейке,
только лебедь бьёт крылом,
да старушки на скамейке
вспоминают о былом.
 
 
Я киваю, я довольна,
а в душе такая боль,
словно в жаркие уголья —
обнажённою ногой.
 
 
Шутки прежние дороже!
Ты качаешь головой.
Я уверена, ты можешь
быть счастливым и с другой.
 
 
Улетал бы поскорее!
Не скажу я, нету сил.
Может, просто я добрее?
Может, вправду ты любил?
 
 
Что за пытка, что за муки!
Неразгаданный кроссворд —
от разлуки до разлуки
всё сложней – из года в год.
 
 
Всё равно ведь, милый, нежный,
непонятный, глупый, злой,
через день я буду прежней
кроткой любящей сестрой…
 
 
Лишь бумажное пристрастье
помогает боль унять…
А ведь это было счастье —
не успела я понять.
 

ТРЁМ ДНЯМ В РАЗГАРЕ ЛЕТА

…в каких-то далёких веках

здесь с тобою прошли мы вдвоём

А. Ахматова

 
Это были трудные дни…
Я молчала,
а ты укорял, и ты жаждал любви,
и ты верил, что может быть всё хорошо,
что найду свой причал
или стану такой же, как все,
и что я доживу до Христового возраста,
и что ты очень нужен
и незаменим…
 
 
Это были светлые дни…
Я мечтала,
и всё так сбылось, и мы были одни,
мы бродили по улицам города, где
мы когда-то встречались
и счастливы были,
но каждый – своим,
это было как будто не с нами,
и ты был любим.
 
 
Это были печальные дни…
и я плакала
вечером, помнишь? – когда
ты говорил мне чужие,
но ставшие вдруг и твоими, слова,
а после ушёл…
сколько же горечи! я не хотела,
что б встреча была.
Я обещала прийти и пришла,
но я не хотела…
и боль всё жила.
 
 
Гул самолёта, летящего в город другой —
над головой… этот вой!.. это – твой
прощальный привет…
 

НЕТ!

 
Но…
это были светлые дни,
самые светлые дни,
самые светлые…
 

Цикл СТИХИ К РОМАНАМ

ФЛЕЙТА

 
Подарили флейту мне,
Нежно клавиш я коснулся,
Думал, глупый, то-то запоёт!
Но она – мычит-мычит
Или просто так молчит,
Бросил – может, кто-то подберёт.
 
 
Подобрал её другой,
Взялся трепетной рукой —
Боже правый, как она запела!
Этот голос до сих пор,
Посланный судьбой в укор,
Мне поёт о страсти неземной.
 
 
Флейта, флейта, замолчи!
Иль другого проучи —
Почему послушна ты ему?
Отвечает мне она:
Потому ему верна,
Что отдать не сможет никому.
 

ТЫ ВНОВЬ ВЕРНУЛАСЬ

Ты вновь вернулась!

Что же вы не славите

Её всегда незваное вторженье?

Не ты, не ты, не ты достойна памяти!

Но просто я достоин снисхожденья…

МНЕ НЕ ЗАБЫТЬ

 
Ты сделала сама.
Спасибо.
Да, я счастлив.
Ну, а теперь уйди,
уйди и пропади.
Зачем ты здесь ещё?
И взгляд твой так участлив?..
И руки накрест сжаты на груди?
 
 
Я – не Иисус Христос,
распятья не прощаю,
хотя и воскрешён,
хотя и снят с креста.
Зачем же слышу я:
«Прости, я уезжаю»,
зачем же ты не прошлая,
не та?
 
 
Ведь мне же не забыть,
как ты тогда стояла —
с улыбкой на губах,
прильнув к нему плечом,
и вся, как именинница, сияла,
и я там был,
но был я ни при чём.
 
 
Ведь мне же не забыть:
ты не хотела видеть
ни ран моих, ни мук,
как ты была горда!
Что мне осталось?
Только ненавидеть!
Зачем же ты теперь пришла сюда?
 

КТО-ТО СДЕЛАЛ

 
Кто-то сделал —
зачем он так сделал? —
кто-то выстелил путь мой белым,
что и как – не поймёшь,
наследишь и уйдёшь,
все призы и награды —
лишь смелым!..
 
 
Но следы мои, мои следы —
в них видны ходы и выходы.
Стой, куда идёшь?
Жизнь ценой не в грош!..
а по следу видно —
ждать беды…
 

ШУТ

Я клоунский колпак надел,

взгляни!

И ты решила: «Он тебе идёт!»

А еслиб ты сказала мне: «Сними»,

то я бы снял,

но «если бы» не в счёт.

Да, я не прав, что я тебя послушал,

когда ты мне твердила: «Милый шут!»

забыв, что и шуты имеют душу,

что больно им, когда в неё плюют.

Я в шутке растворил свою досаду,

в улыбку растянул невольный стон.

И смех твой звонкий зазвучал в награду,

и голос твой: «Как мило! Как смешон!»

Пусть на душе теперь тоска и слякоть,

и ты вернёшься, прошлое кляня..

Но я ведь шут…

я не умею плакать!

так не проси серьёзным быть меня!

ПЕСНЯ ДРУЗЬЯМ

 
Ветер усталый притих,
мы собрались у костра.
Что ж, друзья, поговорим
о том, о сём – пора.
 
 
Я скажу: бывали дни!..
Кто-то, вспомнив, рассмеётся,
а кому-то вдруг взгруснётся,
люди – странные они.
 
 
Мне же вспомнится иное:
шелест трав и шум прибоя,
дружный гомон до отбоя,
тайный шёпот в тишине.
 
 
А гитара – что такое? —
бьётся сердце под струною,
манят звёзды желтизною
словно листья в сентябре.
 
 
Мы и плачем, и смеёмся,
мы, встречаясь, расстаёмся,
загорелые от солнца
души просятся в тепло.
 
 
Только, глядь, – уже несёмся
в вихре снежном прочь от солнца,
возвратиться мы клянёмся,
но – дороги замело.
 
 
Что – рассвет? Румян и чист.
Разойдёмся по палаткам.
Я, весёлый гитарист,
песни спрячу под подкладкой.
 
 
Ветер усталый притих,
спрятавшись в пепел костра.
Вот и закончился стих —
о том, о сём – пора!
 

Я ПОМНЮ ДЕНЬ

 
Я помню день…
ты, кажется, не рада?
Забыть! Уснуть.
И листья жёлтые в ладони
как награда
за долгий путь.
И листья падали, кружились и летели,
нет, не зови!
Как бушевали жёлтые метели
моей любви.
Тебя здесь нет.
Не крикнуть мне: в погоню!
Лишь этот клён…
всё по твоим прижавшимся ладоням
тоскует он.
 

КОГДА ЖЕНА ЛОЖИТСЯ СПАТЬ

 
Когда жена ложится спать,
И отпускают все заботы,
Когда так хорошо молчать,
Забыв про хлопоты, работу,
Когда в ночной и чуткий час
Беззвучно снег летит на крышу,
Я снова думаю о нас
И снова явственно так слышу:
«Прости! Зачем тревожить тень?
Я не с тобой, я в отдаленье,
Когда ко мне приходит день,
Ты засыпаешь в утомлении.
И мой, такой неровный, путь
Твой путь пересекать не должен.
Прими совет, как друг: забудь!
Всему на свете срок положен!»
 
 
Я никогда не спорю с ней.
Встаю, задергиваю шторы.
В просторной комнате моей
Ложатся от окна узоры,
Когда я выключаю свет.
И только снег летит на крышу…
Ну, что ж – спасибо за совет.
Но как мне жить,
Тебя не слыша?
 

ВОСПОМИНАНИЕ

 
Синее небо, алеют цветы,
Горы и луг неземной красоты,
В лучиках света бежишь по траве
Ты, улыбаясь, навстречу ко мне.
 
 
Вот ты со мною, в плену моих рук,
Тихий и нежный слышится звук.
Близко так, милая, жизни милей,
Солнце и небо в улыбке твоей.
 
 
Ты уходила, чуть брезжил рассвет.
Крикнул: «Вернёшься?» ответила: «Нет!»
Шутка как нож в сердце вошла,
Ты улыбнулась и в горы ушла.
 
 
Красные камни, серая тишь,
Что с тобой милая, что ты молчишь?!
Сердце не бьётся, рука холодна.
Нет! Я не верю, что ты умерла!
 
 
Слышишь, не верю!.. но эхо в ответ
Вздохом ответило: нет… нет… нет…
Этот холодный и мёртвый гранит
Живую улыбку хранит.
 
 
Синее небо, алеют цветы,
Горы и луг неземной красоты,
Всё, как назад тому много уж лет,
Всё… лишь тебя больше нет!
 
 
Только не верю в любимой я смерть,
Разве способна любовь умереть?
Там, где вершины сияющий снег,
Ты продолжаешь свой бег.
 

ЖЕНЕ

 
Что с тобой, родная,
успокойся,
я тебя ни в чём не обманул,
просто ты устала,
отдохни —
и всё пройдёт,
стихнет гул,
луна взойдёт.
Спи и ничего не бойся.
 
 
Те глаза… до утренней зари
мог смотреть я долго, чуть пьянея,
были голубые, как твои…
нет,
    не как твои,
                а голубее.
Лёгкая рука твоя
запуталась в кудрях,
точно рыбка резвая
в сетях
        у рыбака.
У неё такая же рука,
только, как у девочки,
тонка.
 
 
Некуда бежать…
сон сковал ресницы,
но они дрожат,
и тебе не спится.
Успокойся, милая.
спи и не грусти,
но прости…
я тебе о ней не скажу.
Именем её боюсь тебя назвать.
Спи, родная,
надо спать.
 

ШУТ И КОРОЛЕВА

 
Я помню, друг, твою услугу:
был вечер, догорал костёр,
гитара двигалась по кругу,
палатки – и морской простор.
 
 
Девчонки весело смеялись,
ОНА сидела в двух шагах,
и точки рыжие метались
в её задумчивых глазах.
 
 
Ты взял гитару, тронул струны,
запел негромко, под шумок.
Она на нас едва взглянула
и улыбнулась. Ах, дружок!
 
 
Ты не шутил, ты знал, что делал!
Мотив затейливый звенел.
Как шут влюбился в королеву
ты пел – и на неё смотрел.
 

ВИНОВАТА

Да, знаю, знаю, виновата, предала,

Как в спину нож ударил вдруг из-за угла.

Он был умён, и так красив, и так хорош,

А главное – так на тебя похож!

– Нет, замолчи! В твоих словах

И яд, и страх!

Я в них запутан, как олень в сетях,

Не знаю я: что правда, а что ложь…

– А главное – он на тебя похож!

– Зачем же он? Не я? Зачем же ты

Нашла подобие несбывшейся мечты?

Разгадка где? Теперь молчишь, небось…

– Ты сам ответил: в том, что не сбылось.

Так без конца она твердит своё,

И рушатся неверия оковы.

О, женщина, твоё что стоит слово?

Изменит вновь!… но я люблю её!

ДЕВОЧКА, ДЕВОЧКА

 
Эх, какое золотое было времечко,
Эх, как стучали мысли-то по темечку,
Эх, мне бы только сунуть ногу в стремечко,
Эх, мне бы ускакать с тобою, девочка!
 
 
Эх, девочка, девочка,
Потерять тебя
Оказалось легче, чем найти,
Эх, девочка, девочка,
Видно, зря ты, девочка,
Встала у меня на пути!
 
 
Эх, как шумело море предрассветное,
Эх, не шепнул словечко я заветное,
Эх, мне бы это чувство безответное
Утопить на дне,
В тёмной глубине!
 
 
Девочка, девочка,
Расскажи мне, девочка,
Ну, чего ты хочешь?
Голову морочишь!
Ох, и зря ты, девочка,
Попалась в руки мне!
 

В ПОДНЕБЕСЬЕ ЗВОН

 
В поднебесье звон, звон,
а на сердце – стон, стон,
а на сердце – грусть-тоска, —
не расплескать за облака!
 
 
И чей-то зов – как чёрный крест,
и снова одинок как перст,
и снова пут не разорвать,
и снова могут всё отнять…
а, впрочем, что имею я?
 
 
Под ногами топь, топь,
за плечами – дробь, дробь,
очи застит тьма, тьма
ах, не сойти б с ума!
 
 
И снова будет день, как ночь,
и снова от зовущих прочь,
и снова поиски путей,
и снова колкий смех друзей,
а, впрочем, где они, друзья?
 

ВСТРЕЧА

И снова осень – шелестит листва,

И в небе солнце по-осеннему смеётся.

Я вспомнил те прощальные слова,

И понял: ты была тогда права —

Любовь уходит, память остаётся.

Бессмысленно бреду сквозь тишину,

Я всем чужой – трамваям и прохожим,

Домам и улицам, и дальнему окну,

Где мой ребёнок с матерью уснул,

Чужой мне, как себе чужоё я – тоже.

Куда иду? Я по своим следам

К себе – к тебе – в былое возвращаюсь.

Так каждый раз, покинув шум и гам,

Я прихожу сюда по вечерам,

И в этой тишине с тобой прощаюсь.

Сегодня день от солнца золотой,

И небо синим водопадом льётся.

Я словно чувствовал – мы встретимся с тобой

Когда-нибудь, и ты – передо мной,

И слышу я поникший голос твой…

Любовь уходит – память остаётся.

(Из цикла «Стихи Василия Резникова» (для романа «С точки зрения вечности»)

НЕЧАЯННО

Звонок.

– Простите, не туда попала.

– Перезвоните.

– Ладно, я сейчас.

– Ребёнок, мне знаком твой голос… старнно.

– Ах, доктор! Это вы? Вот это класс!

– Ребёнок…

– Нет, я вовсе не ребнок. Я – помните, та самая… ну, да!

– Ах, это вы на голове стояли и прямо на руках пришли сюда?!

Ну, как дела?

– Теперь хожу ногами.

Не попаду, надеюсь, больше к вам.

– Жаль, до сих пор медсёстры вспоминают,

как вы от них скрывались по углам.

– Я ж от уколов! Неужели, помнят?

– Да, вспоминают… я и сам хотел…

– Ах, доктор! Я вас, верно, отвлекаю,

ведь вас больные ждут и куча дел!

– Ну, подождут, у них судьба такая…

Когда же мы увидимся?

– Не знаю.

– Ну, что же, значит, с вами всё в порядке.

В другой раз не хотели бы сюда?

– Нет, доктор. До свиданья.

– До свидания…

Сидит. Виски седые трёт руками.

Бормочет тихо: «Чепуха какая!»

Глаза нездешние,

а в них на глубине

вопрос: «Зачем ты позвонила мне?»

Девчонка рот с улыбкою зажала…

Какое счастье – не туда попала!

Но, побледнев, шепнула вдруг отчаянно:

«Простите меня, доктор, я нечаянно…»

ФЕЛИКС

 
Вновь обещанием счастья
имя твоё заструится.
Феликс…
Феликс…
Какая ты странная птица —
добрая
с кроткой улыбкой ребёнка.
Мы танцевали, и ты
был неуклюж, но так мил.
Феликс…
С милой улыбкой: «Доброе утро!»
– Доброе утро, – отвечу
и снова улыбка в ответ.
Феликс…
Мальчишки твои, «малолетки»,
руку мне жали, смотрели
и глаз не могли отвести.
Я уезжаю,
мне больно, мне грустно расстаться,
пусть ненадолго скрестились пути,
чтобы теперь разойтись навсегда,
Феликс…
Где же твоё «до свидания»
с милой улыбкой?
Лишь взмах отстающей руки
там, под дождём,
и автобус проносится мимо.
Феликс…
Феликс…
Феликс…
Слышу напрасное грустное имя.
Горькое имя твержу неустанно:
Феликс…
Светлое имя, как колокол, бьётся в ночи.
Стихи к роману «Прощальная прелюдия…»
 

Цикл КАПЕЛЬКИ

ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

 
Люблю тебя
и только лишь тебя,
глаза мои от слёз устали,
семь месяцев живу в печали,
не сетуя и не скорбя.
 
 
И не скорбя о том,
что всё прошло,
и не скорбя о том,
что мимо счастье,
пусть многие полны участья,
но это далеко не то —
 
 
но это всё не так
и от ума,
а сердце сковано молчаньем,
я мёрзну здесь одна – зима.
Зима – и не было прощанья.
 
 
Ты просто вдруг растаял без следа,
ни слова не сказав мне в утешенье,
но я шепчу слова благословенья
и повторяю тихо: да!
                да!
                да!
 
 
Люблю тебя
и только лишь тебя…
 

И БЫЛО СЧАСТЬ

 
И было счастье —
и счастье будет!
 
 
И тот, кто любит,
не позабудет,
 
 
а тот, кто верит, —
не перестанет,
 
 
и тот, кто дарит,
да не обманет.
 

РОЖДЕСТВО

 
Тихо спит Христос-малютка
в ясельках души
и Его будить ты шуткой
нынче не спеши.
 
 
Не спеши! Побудь серьёзной,
вникни в торжество —
вновь случилось в мире звздном
чудо – Рождество!
 
 
Так огромно чудо это
и бело как снег.
Хватит счастья, хватит света,
радости для всех!
 

НЕТ НИЧЕГО ОТРАДНЕЕ ЗИМЫ

Нет ничего отраднее… зимы —

симфонии сияющего снега,

когда душа, вся замерев на «мы»,

накапливает силы для разбега.

Мы – это я и ты,

и Бог, и всё,

весь мир, —

зимой мы жмёмся к свету ближе,

когда вокруг, везде лишь только снег,

и шелест в тишине страницы книжной.

Зимой приятно, сидя у огня,

читать, мечтать, распутывая нити,

вязать шарфы… да что-нибудь вязать,

планируя, меняя ход событий…

И падал снег,

как занавес,

с небес,

торжественно, весомо, как столетья,

готовя сцену нам, героям пьес

всего лишь третьего тысячелетья.

2015

Я ПОНЯЛА

 
Пасть духом, ни во что не верить,
проклятье дня принять в залог,
остаток дней печалью мерить
и уповать: «На небе Бог»?
 
 
Ну, нет!
Пусть срок совсем недолгий
отпущен Тем мне, Кто сильней, —
крутое сделаю пологим
и слёзы выжму из камней.
 
 
Я не умру.
За мною – вечность.
Я поняла, что значит ЖИТЬ:
судьбы холодную беспечность
горячим сердцем растопить.
 
 
И – трезвый ум,
пусть он с улыбкой
изучит бум шальных страстей.
Ошибка? Может быть ошибка…
что хочешь жать – то и посей.
 
 
Я не лукавлю, хоть лукава,
и я шепчу горячим ртом:
«Да, этот свет для нас отрава,
но знает кто, что ждёт на том?»
 

ЧАС ПРОЩАНЬЯ

 
Пастой исчириканы форзацы —
так, невольно…
Что же делать, если расставаться
грустно, больно.
 
 
Я войду – затихнут разговоры…
вспомнить страшно:
разногласия, угрозы, споры, ссоры —
день вчерашний.
 
 
И от напряжённых лиц молчанье
ярче, суше.
Вот и наступает час прощанья —
час не лучший.
 
 
Ухожу. Пустые коридоры…
Час прощанья
позади и, видимо, не скоро…
– До свиданья!
 
 
– До свиданья, Надя! – сзади крики,
так, деталь, но…
почему исчерчены все книги?
Грустно? Больно?
 

ВЕДЬ Я ЗАБЫЛА МНОГИХ

 
Ведь я забыла многих,
милый друг,
и я боюсь,
что и тебя забуду,
но если выбирать из зол из двух —
рабою никогда не буду.
 
 
И даже у любви
не буду я рабой —
я дорого ценю свободу
и никогда и никому в угоду
не стану торговать душой.
 
 
Но если можешь,
всё же
будем вместе —
давай!
Ты всех дороже,
милый,
всех чудесней,
не забывай!
 

СИНЕВА НА АСФАЛЬТЕ

Синева на асфальте – это чудо дождя,

Золотые косички распустили берёзы.

Это осень пришла, осень – значит, не зря

Пролились те нежданные светлые слёзы.

Не жалею… не может не спуститься роса,

Когда вечер приходит – смена яркого света.

Закрываю глаза – открываю глаза,

Снова солнце и лето, – и осень, и лето.

И в мельканьи улыбок, и слов, и речей

Есть случайность, прикрывшая волю закона, —

Как в природе при смене лучей и дождей,

Даже если природа та к нам благосклонна.

Не журю, не корю – преклоняюсь… молю:

Пусть так будет и после – и с нами, и вечно,

Пусть живу, как живу, пусть люблю, как люблю,

Синеву на асфальте глазами ловлю,

Чудеса, как улыбки, принимаю беспечно.

РЯБИНКА

 
Ах, рябинушка,
дева тонкая,
дева чистая,
дева звонкая,
дева нежная
да с кислинкою,
притворилась ты только
рябинкою,
 
 
притворилась,
к забору прижалася,
в серьги яркие
наряжалася,
от кого схоронилась,
желанная?
Выдаёт красота
несказанная.
 

ИМЯ ТИШИНЫ

 
Вновь тишина… но сладко мне,
когда у тишины есть имя.
Пускай я занята другими
делами – в этой тишине
оно звучит, и каждый шорох
наполнен смыслом,
пёстрый ворох
воспоминаний, жестов, фраз
как сон кружится предо мною
и неразрывно тишиною
друг с другом связывает нас…
да, я люблю.
 

КОГДА ТЕРЯЮТ СМЫСЛ

 
Когда теряют смысл
слова, дела, предметы,
когда не верится
ни в сны и ни в приметы,
когда внутри и всюду —
пустота,
и снег – лишь снег,
замёрзшая вода, —
всё ни к чему;
в пустыне без исхода
я не ищу ни выхода, ни входа,
но я иду,
и след приводи мой
к черте;
за ней – спасенье и покой,
и теплота,
и хочется тогда
без лишних фраз
бежать туда, туда,
туда, в твой малый рай,
скорей бежать к тебе,
так просто, как дитя рисует на стекле,
в порочный круг твоих горячих рук,
и, забывая всё,
не чьих-нибудь, – твоих,
да, именно твоих
касаться губ,
мой чёрный друг.
 

ТЫ И Я

 
Где ты, там и я,
что тебе, то и мне,
пешком так пешком,
на коне – на коне,
смерть так смерть,
боль так боль,
только с тобой —
позволь!
 
 
Где ты, там и я,
что тебе, то и мне,
во льду – во льду,
в огне так в огне,
радость так радость,
грусть так грусть,
только с тобой
пусть.
 
 
Где ты, там и я,
где я, там и ты —
взлететь в высоту
иль упасть с высоты.
 
 
Где ты, там и я,
что тебе, то и мне,
всюду, всегда,
наяву иль во сне,
в потоке времён,
в сияньи мечты —
где ты, там и я,
где я, там и ты.
 

Я ПОЧТИ ЗАБЛУДИЛСЯ

 
Я почти заблудился
В лабиринтах твоей души.
Я тебе уже снился?
Расскажи!
 
 
У тебя на ресницах —
Жемчуга непонятных мне слёз.
Ты как странная птица
Детских грёз.
 
 
Ты как вольная птица
Диких стай.
Сердце бьётся, боится,
Что ты скажешь: прощай.
 
 
Предназначена свыше
Эта встреча с тобой.
Почему ты не слышишь,
Что ты споришь с судьбой?
 
 
Огонёк затеплился —
Ты его не туши!
Я совсем заблудился
В лабиринтах твоей души.
 

МЫ ЧАСТО ОШИБАЕМСЯ

 
 посвящается подруге детства Наташе Ковалёвой
 
 
Мы часто ошибаемся с тобою,
Ошибки нам прощаются друзьями,
И только те тревожат нас порою,
Которых мы простить не в силах сами…
 
 
Они стояли, молча, рядом,
Не смея слов любви сказать друг другу.
Они прощались только взглядом,
Который выражал такую муку.
 
 
Хотя они друг друга понимали,
Но кто-то так хотел – они прощались,
Хотя они друг друга обожали,
Но кто-то так хотел – они расстались.
 
 
И кто-то властный так неумолимо
Их в жизнь направил разными путями,
Они прошли, страдая, мимо,
Ну, а зачем, не знали сами.
 
 
Мы часто ошибаемся с тобою,
Ошибки нам прощаются друзьями,
И только те тревожат нас порою,
Которых мы простить не в силах сами…
 
 
И развели их разные дороги,
И жизнь своя у каждого сложилась:
И радости, и счастье, и тревоги —
Всё разное, вот так уж получилось.
 
 
Мелькали годы, юность отдаляя…
Средь каждодневной суетной заботы
Они друг друга всё не забывали
И обвиняли с горечью кого-то,
 
 
И забывая годы и преграды,
С тоскою восклицали: «Боже, Боже,
Ведь так кому-то было надо,
Ведь кто-то так хотел!», но кто же?
 
 
Мы часто ошибаемся с тобою,
Ошибки нам прощаются друзьями,
И только те тревожат нас порою,
Которых мы простить не в силах сами…
 

НЕ ГОВОРИ НИКОМУ

Не говори никому,

Это только для нас,

Это тайна:

Нас – не двое; одно мы, одно мы, одно —

То, что глаза мои видят,

О том твоё сердце тоскует;

Песнь, что поёшь, мои губы шептали сейчас.

Слёзы пришли – и не знаешь, о чём они, —

Слушай, любимая, слушай:

В миг этот с болью своею

Справиться я не сумел.

Не говори никому,

Это только для нас,

Это – тайна:

Нас не двое – одно мы, одно мы,

Одно мы, одно, мы одно!

Ведаю всё,

Что с тобою вдали происходит,

Ты – мои уши, глаза и душа, и душа,

Сердце и кровь, руки и губы,

И крылья —

После времён вместе, взмахнув, улетим.

Слышу твой шёпот:

«О, что, мой возлюбленный, сделать

Мне для тебя,

Я не знаю, ответь мне, ответь!» —

Ночью бессонною.

Слушай, любимая, слушай:

Не изменяй нашей любви никогда!

ГРОЗА

 
Невинность-лёд-сомненья-страсть,
не дай упасть, не дай пропасть!
Возьми меня и унеси,
спаси меня, прошу, спаси.
 
 
И гнев, и нежность, и испуг,
ручной – уже кормлю из рук,
ты мой отныне и теперь…
но снова взрыв – и снова зверь!
 
 
Неясность, ложь, порок, обман,
туман вокруг, в глазах туман.
Попытка!.. не разбить оков.
И шелест слов, и шёпот снов.
 
 
Уйди, прошу тебя, уйди,
дай мне забыть, что впереди.
И снова страсть – и снова лёд,
то ль шаг назад, то ль шаг вперёд?..
 
 
Ты снова зверь, мне не понять,
не подойти и не обнять,
и в кровь искусанна рука,
и боль от встречи до звонка,
 
 
и одиночество, и сверх…
прости за всё, прощай навек…
и дрогнул мир! грядёт гроза!..
Играют с нами небеса…
 
 
А в лужах – отраженье звёзд,
прощаться – так прощай всерьёз!
«Я не могу, – дрожанье век, —
пойми, я только человек».
 
 
Луна как чей-то скорбный лик,
душа срывается на крик.
Ночь и полночь – опасный бред..
очнулась – а тебя уж нет.