Текст книги "Дневники Ники. Скажи «Останься». Том 2"

Глава 105. Догонялки

Вы когда-нибудь пытались догнать счастье?

Когда сам процесс погони дарит непередаваемые чувства.

Адреналин. Азарт. Наслаждение.

– Куда же ты убегаешь, солнце мое? – Егор догнал Нику у самых дверей, когда она уже поворачивала ключ в замке.

Она не успела ускользнуть из его рук и оказалась прижата к двери. Ника вовсе не хотела сопротивляться, но ей нравилось играть с ним в эту игру. Так, чтобы зажигать огонь в его глазах. Так, чтобы его дыхание обжигало кожу. Так, чтобы терять контроль от близости рядом с ним.

– Я больше не убегаю, – возразила она. – Я тысячу раз пыталась. Пыталась убежать от мыслей о тебе. От прошлого. Тысячу раз пыталась свободно дышать без тебя, – Ника произносила каждое слово рядом с его губами, так, чтобы Егор терял голову от звука ее голоса. – Не было ни ночи, ни дня, чтобы я не вспоминала тебя. И ты ко мне вернулся. Ты – мой. – Ловким движением она расстегнула замок его куртки и сунула ладони под его футболку, ускоряя биение его сердца до бешеного ритма. – Хочешь, снова поиграем в догонялки?

– Хочу, но только в том случае… – взяв ладони Ники, Егор завел ее руки ей за спину, ограничивая в попытках шелохнуться. – Если достигнем финиша друг за другом… – Горячее дыхание разжигало ее фантазию, но он, не унимаясь, продолжал: – Нет. Лучше одновременно…

Ника потянулась к его губам, но Егор решил пока не завершать начатую ей игру. Одной рукой он обхватил запястья Ники за ее спиной, а другой медленно расстегнул ее куртку. Наслаждаясь ее взглядом, ожидающим его касания, он нежно дотронулся пальцами ее кожи, где это позволял сделать открытый топ.

– Такая горячая, – прошептал он, скользнув под тонкую ткань ладонью.

Ника закрыла глаза от удовольствия, желая капитулировать без боя, лишь бы быстрее иметь возможность прикоснуться к нему. Она каждой своей клеткой ощущала его прикосновения к ее телу.

– Хочешь продолжения? – спросил Егор, откинув ее рыжие локоны и скользнув горячими губами по нежной шее. – Попроси, – предложил он.

– Не буду, – еле дыша, парировала Ника. – Это нечестно, – прошептала она, желая, чтобы он продолжал.

– Сдавайся, моя. Сегодня я победил, – каждый его поцелуй сводил с ума своей страстью. Своей остротой, которой доводил до безумия.

Стало невыносимо жарко.

Знойно, как душным летом.

Горячо по всему телу и у самого сокровенного.

Сердце бешено колотилось.

Ника высвободила ладонь из его крепкой хватки и отворила злосчастную дверь. Она отступила назад, шагнув внутрь дома.

Внутри было по-домашнему тепло. Пахло мятой и розовым маслом. На застеленном пушистым пледом ложе красовались красные лепестки.

– Ты все спланировала, – констатировал Егор, запирая за собой дверь.

– С чего ты взял? – улыбнулась она, снова опасно нарушая расстояние между ними. – И вообще сегодня моя свадьба. Делаю, что хочу, – сказал она, ловким скользящим движением оставив его без куртки.

– И чего же ты хочешь? – переспросил он, резким движением повернув ее к себе спиной.

Через мгновение ее куртка полетела на пол, а Ника оказалась прижата спиной к Егору. Его настойчивые ладони скользили по ее телу обжигающими прикосновениями. Он приподнял кусок кружевной ткани, стесняющей бархатные холмы, под которыми прячется сердце. Не тратя ни секунды, чтобы избавиться от лишнего.

Ника чувствовала его напряжение, и это доводило ее до исступления. Желание накинуться на него граничило с желанием ни за что не останавливать это мгновение. Она почувствовала его горячую ладонь, пытающуюся добраться к недоступному. Железная молния вжикнула, открывая доступ к сокровенному, и Ника бессильно застонала от трепетных прикосновений.

На ее теле проступили капли соленого пота, любая ткань казалась надоедающе липкой и лишней. Она чувствовала его укусы на коже и огненные поцелуи.

– Сдаюсь. Не могу дышать. Не мучай больше, – выдохнула она. Ноги бессильно подкашивались. В ушах слышалось гудящее биение сердца, беспорядочно бьющегося в груди.

– Не буду, – ответил Егор, долгожданным толчком проникая в нее без остатка, так что у обоих потемнело в глазах.

Погружаясь друг в друга, безгранично растворяясь, даже не добравшись до застеленного пушистым пледом ложа, они дышали друг другом. Догоняя друг друга, придя к финишу одновременно…

Глава 106. Влюбленные часов не наблюдают

– У меня самый красивый муж, – произнесла Ника, поправляя ворот рубашки Егора, и, мягко притянув его к себе, нежно поцеловала его шею.

– Не дразни меня, самая красивая супруга. Не то придется остановить это такси и избавиться от этого шикарного платья цвета снежного зефира, – улыбнувшись, парировал Егор и звонко чмокнул ее в нос. – Все-таки нас ждут.

– Ну и не буду, – обиженно ответила Ника. – Мы продолжим этот разговор, – нахмурилась она и отвернулась к окну.

– Ты прекрасна, даже когда злишься, – начал он, придвинувшись к ней поближе.

– Не продолжай. Это не подействует, – почти неслышно прошипела Ника ему в ответ. – Не будем заставлять ждать гостей. И тем более нет необходимости целовать жену.

– Я не говорил, что не буду тебя целовать. Я сказал, что боюсь того, что не смогу остановиться, – прошептал Егор и, отодвинув мягкий полушубок поцеловал ее плечо.

– Все равно, – не унималась Ника, все еще пытаясь злиться на него, но получалось довольно плохо и неловко.

Таксист понимающе сделал музыку громче, когда услышал какую-то романтичную мелодию, и улыбнулся молодоженам в зеркало заднего вида.

– Я тоже хочу продолжить этот разговор как можно скорее, – проговорил Егор и, нежно взяв ее за подбородок, повернул ее лицо к себе. – Ты не представляешь, какая ты красивая. Как будто еще женственнее и нежнее. – Злость Ники таяла на глазах. – А глаза – бездонно синие. Еще глубже. Еще искреннее. Я утопаю без капли сопротивления. Неужели не спасешь? – спросил он, лучезарно улыбаясь, так что она не могла сдержать ответной улыбки.

– Только если поцелуешь, – сквозь зубы выговорила Ника, пытаясь сделать вид, что все еще обижена.

– Все такая же упрямица, – выдохнул Егор, приближая ее губы к своим. – Моя, – прошептал он, растворяясь на ее губах невесомым медовым поцелуем.

Подъехать к парковке удалось не сразу, подъезду мешала загораживающая проезд машина. Настойчиво посигналив, водитель нетерпеливо фыркнул на невидимое пассажирам препятствие. Наконец, проезд был свободен, и такси удалось припарковаться у высокого здания, где был заказан банкет. Таксист не торопил молодых и понимающе ожидал их возвращения к реальности.

Оплатив поездку, Егор и Ника направились в ресторан, где их встретили оглушительными овациями и ликованием.

Вечер обещал быть интересным…

Глава 107. Сентиментальная

Чьи ладони для нас самые ласковые? Чей голос, как музыка с самого детства? Чьи объятия самые успокаивающие, а дом самый теплый?

Родители.

То слово, которое с глубоким смыслом. Означающее не просто корни, а целую маленькую большую жизнь.

Она помнила голос мамы наизусть. Звонкий. Смеющийся. Как нежный колокольчик.

Она узнала бы папины ладони из тысячи чужих рук. Шершавые от забот и тяжелых работ, слегка влажные от волнения.

У каждого есть свой любимый момент на свадьбе.

Для Ники одним из таких моментов был танец невесты с отцом. Нет, не с отцом, а с папой.

Потому что лишь словом папа можно передать любовь. Любовь без всякой причины. Без условий и обязательств.

Папа – это гордость. Папа – это герой.

– Разрешишь украсть мою дочь? – спросил отец Ники, обращаясь к Егору, когда подошел к столу молодоженов.

– Разумеется, – Егор привстал с кресла и поприветствовал отца рукопожатием.

– Потанцуешь со стариком? – тихо спросил отец Ники, наклонившись к самой прекрасной невесте.

– С удовольствием, папа, – прошептала в ответ Ника, так тихо, будто делилась секретом.

Зазвучали чарующие ноты волшебной мелодии. На танцполе появилась красивая пара.

Седовласый высокий мужчина, с голубыми глазами, слегка блестевшими от налетевших эмоций.

Невеста в божественно белом, нежно обнимающая мужчину, словно прячась под его крыло.

Это был не просто танец. Это было символичное прощание. Не навсегда.

Прощание отца с его повзрослевшей крохой, улетающей из родного гнезда.

Прощание дочери с плюшевым детством.

– Спасибо, моя хорошая, – прошептал отец, целуя ее соленые щеки, когда музыка замолчала.

Вокруг все стихло.

У всех на глазах застыли слезы.

У серьезных уравновешенных мужчин. У сентиментальных женщин. У молодых отцов и матерей. Невозможно трогательно. До бесконечности за самую душу.

Так, что каждый почувствовал всю трепетность отеческой любви.

Глава 108. Неожиданная

Когда две души, ставшие единым целым, утопали в безмерном блаженстве от любви.

Когда приятная усталость уже разливалась по всему телу.

Когда ноги гудели от пройденных за день маршрутов.

Почти все свадебные ритуалы были завершены, но гости еще не желали расходиться.

Егор и Ника сидели рядом. Он держал ее за руку, так крепко, что от прикосновения было нестерпимо жарко, но ей даже нравилось это, и она не сопротивлялась.

– Следующий танец – мой, если ты не против, – слова Егора прозвучали как неуверенная просьба. Он повернулся к Нике. – Но если ты устала, я не настаиваю, – нежно проведя ладонью по ее щеке, добавил он.

– Я потанцую. Я хочу, – прошептала она, прильнув щекой к его горячей ладони, и накрыв ее своей рукой.

– Ты бледная, все хорошо? – встревожился Егор.

– Устала немного. Хочу к нам домой, – проговорила Ника. – Хочу уснуть, уткнувшись носом в твою рубашку, зная, что завтра выходной. Хочу проснуться, в твоих объятиях, – она замолчала, вспомнив, как не так давно она не могла без него уснуть.

Вспомнила день, когда он вернул ей сон.

Когда просто остался рядом. Просто обнял, заставив вспомнить, что такое быть в безопасности, что такое быть любимой.

– Тогда давай сбежим, – заговорщицки предложил Егор.

Ника одобрительно кивнула головой и улыбнулась самой лучезарной улыбкой, за которой скрывалась усталость.

– Я сейчас вернусь, – прошептал Егор, целуя ее в макушку.

Ника оперлась головой на ладони, наблюдая за снующими официантами и неторопливо блуждающими гостями.

Откуда ни возьмись, будто из воздуха рядом со столом молодоженов возник официант. Он был взмокшим и взъерошенным, будто пробежал стометровку, и нервно вздрагивал.

– Это передали самой очаровательной невесте, – сказал он дрожащим голосом, протягивая блюдо с тем, что повергло Нику в шок.

На блюде красовался не просто десерт, а любимый десерт из детства Ники, будто рожденный как ремейк на тему воспоминаний о вкуснейшем бабушкином торте.

Мягкий воздушно-ореховый бисквит, прослоенный нежнейшим заварным кремом, с добавлением клубничного пюре и взбитых натуральных сливок.

– Кто это передал? – Ника резко встала и двинулась на официанта, так, что его отшатнуло назад от неожиданности. – Кто передал, я спрашиваю? – начиная злиться, повторила Ника.

– Там… – испуганно выпалил официант. – Я покажу…

Глава 109. Луч надежды

Кому-то не хватает жизни любить одного единственного человека. Ее так мало, что от нехватки бьет ледяной озноб. Как кислородное голодание, которое не остановить и не прервать.

Что чувствует человек, который потерял?

Не передать словами. Лучше промолчать. Лучше не знать. Не знать, что такое не спать холодными ночами. Когда никак не привыкнешь к тому, что один. К тому, что в одиночестве. Никогда не узнать, как холодный камень горечи разбивает прозрачное стекло счастья на мелкие осколки.

После дня свадьбы пошла третья неделя.

Третья неделя, как пропала Ника.

Сложно описать словами, что чувствовали близкие. Что чувствовал Егор. Любые слова будут настолько безликими и ничтожными, что не существует возможности передать, каково это.

Егор перетряс каждого работника, каждого официанта в гостинице. Опросил каждого постояльца, каждого прохожего. Пересмотрел каждую камеру в радиусе километра.

Ничего. Никаких зацепок.

Только подозрение. Одно-единственное. Почти уверенность, что он знает, кто в этом замешан.

Он звонил тому, кто мог знать подробности. Тот молчал. От этого становилось жутко. Страшно. Невыносимо. До едкой горечи во рту. До седых волос.

Он выслушал кучу следователей. Одни убеждали его, что невеста сбежала с любовником. Что пора забыть.

Другие говорили, что нужно время, и давали пустые обещания.

Боль мучила. Боль приносила осознание, что, может, все закончилось. Что уже поздно.

Но обрывки снов в минутных отключках, до которых он себя довел, не давали сил забыть.

Забыть – последнее мгновение.

Прощанье без прощания.

Не давали верить, что ее больше нет.

Он искал. Бесконечно. Каждый день. Каждый вечер. Каждую ночь.

Три недели спустя после свадьбы таксист, тот самый, что вез молодоженов, недоуменно разглядывая листовку, набирал номер Егора, указанный под фотографией на листке. Он резко повернулся, когда услышал, что звук мелодии где-то неподалеку.

На лавочке сидел мужчина. Бледный, смотрящий в пустоту. Мужчина, не мешкая ни секунды, потянулся в карман за телефоном и через секунду уже ответил.

– Слушаю, – выдохнул Егор.

Таксист подошел к лавочке.

– Это вы ищете девушку? – спросил он, и его голос эхом повторил вопрос в трубке Егора.

Егор резко встал.

– Да, – только и смог выдавить он.

– Это ваша невеста. Я довозил вас. Помните? – уточнил водитель такси.

– Вы видели что-то? – перебил его Егор, игнорируя вопрос.

– Я видел странную машину. Ту самую, которая мешала подъезду к зданию в ту ночь, – он помедлил. – Я запомнил ее, потому что она яркая. Уникальная, если хотите.

– Не понимаю, – ответил Егор.

– Простите, я говорю непонятно. Машина была с аэрографией. В виде пантеры. Черной. Устрашающей.

– Почему вы думаете, что эта машина как-то связана с пропажей Ники? – допытывался Егор.

– В машине сидела девушка с яркими волосами. Я видел только волосы. И видел парня, который отпихивал какую-то барышню от машины. Она била его и царапала, но он оттолкнул ее и уехал. Это все что я видел, – закончил таксист. – Надеюсь, это поможет, – добавил он в заключение.

– Спасибо, – выдохнул Егор, его глаза просияли искрой надежды. – Я надеюсь…

Глава 110. Чувствовать друг друга

Говорят, что любящие люди чувствуют друг друга на расстоянии. Чувствуют состояние. Настроение. Боль. Необъяснимая кармическая связь, которая не рвется ни с годами, ни с дальностью километров.

Любовь – когда тянешься к человеку бесконечно, постоянно, безгранично. Хочешь быть с ним. Мысленно общаешься, ругаешься. Но ощущаешь его рядом в душе и живешь так, как будто он всегда рядом с тобой. Живешь верой встречи, о реальной радости общения.

Егор пытался оторваться от подушки.

Голова гудела, а глаза больно слепило обжигающим солнцем.

Он услышал знакомый аромат. Ноты миндаля и сахарной ваты. Он подумал, что сходит с ума, и резко сел в кровати.

Ника стояла у подоконника и молча смотрела в окно.

Молниеносно встав, Егор через мгновение оказался около нее.

– Девочка моя, – выдохнул он, прижимая ее к себе и вдыхая аромат ее волос. – Где же ты была? – спросил он, укутав в свои объятия.

– Здесь горько пахнет полынью, – продолжая бесцельно смотреть в окно, ответила Ника. – И свежим хлебом, – она делала долгие паузы, будто ее дергали за веревочки, как куклу-марионетку. – И слышен гул самолетов. Больше ничего не видно. И не слышно.

– Все будет хорошо, – вымолвил Егор, сильнее прижимая ее к себе.

– Мне холодно. Я хочу домой. К тебе, – продолжала Ника. – Он не отпускает. Говорит, опасно.

– Кто он? – переспросил Егор, внезапно осознав всю странность происходящего.

Внезапно он открыл глаза, осознав, что заснул, сидя за столом на кухне. Перед ним лежала ручка и бумага. Он что-то спешно записал и набрал чей-то номер. После недолгого разговора, он положил трубку и уставился на листок.

– Снись мне, девочка моя. Снись. Я буду спать. Только расскажи, где ты. Расскажи.

Глава 111. Две стороны одной личности

Чувство пустоты. Беспросветного одиночества. Глухая комната. Дверь. Закрашенное белой краской окно. Безвыходно. Но уютно для плена.

Ника открыла глаза, почувствовав аромат свежего хлеба. На небольшом столе в углу комнаты стоял завтрак. Воздушный омлет, еще теплый хрустящий хлеб с творожным сыром и заваренный ароматный цикорий.

Ника услышала шаги и вжалась в твердый матрас ее кровати.

Через секунду в комнату вошел парень. На вид ему было лет двадцать – двадцать пять, не больше. Черные как смоль волосы, идеально смуглая кожа, карие глаза.

– Доброе утро, Вероника. Я приготовил завтрак, – слегка медлил парень, будто чего-то опасаясь. – Вам надо поесть.

– Я хочу домой, – выпалила Ника в ответ на его реплику. – Отпустите меня.

– Вероника, как только я вас отпущу, она вернется. Найдет вас. Я ее упустил, – с горечью выдохнул он.

– Она больная. Ее надо лечить, – прошипела Ника.

– Не говорите так. В ней есть и хорошая сторона. Я знаю ее. Она умеет любить, – парень был очень подавлен, хотя пытался держаться на должном уровне.

– Значит, я знакома только с одной из этих сторон, – проскрипела Ника, без желания продолжать этот разговор.

– Вы не знаете всего, – продолжал молодой человек.

– Так расскажите. Я вижу вас каждый день. Почти месяц. И ничего не знаю. Ни о вас. Ни об этой… Не буду продолжать. Я даже имени вашего не знаю, защитник сумасшедших, – закончила Ника и замолчала.

– Артур. Меня зовут Артур, – он тяжело вздохнул.

Оглядевшись по сторонам, парень нашел стул и поставил его напротив того места, где сидела Ника. Затем, будто передумав, он подошел к столу и взял поднос с завтраком.

– Я все расскажу, если вы поедите, – он поставил поднос на край кровати и, сделав выжидательную паузу, присел на приготовленный стул.

Ника неожиданно осознала, что очень проголодалась. Упрямство отступило, и она начала трапезу со свежего хлеба с сыром.

– Вот это уже разговор, – продолжил Артур, слегка улыбнувшись. – Я встретил Алину в больнице. Она пыталась меня обмануть, что лечит там депрессию. Что с ней все в порядке. Но та самая сторона ее личности не учла тот факт, что я все-таки врач. Хотя и выгляжу очень молодо. Но я допустил ошибку, – он опустил глаза, сверля невидимую дырку в полу. – Я хотел лечить ее сам. Влюбился. Дурак.

– Вы… Как вы вытащили ее? – переспросила Ника.

– Никак. Поговорил с ее отцом. Перевели на домашнее пребывание. Я всегда был рядом. Обе ее стороны говорили со мной. Одна рассказывала, как ненавидит и хочет избавиться… – он сделал паузу, размышляя, стоит ли это говорить, – …от вас, Вероника. А другая… а другая полюбила меня. Она другая, – Артур сглотнул горький комок, подкативший к горлу. – Первый раз я упустил ее пару месяцев назад. Тогда я и встретил вас впервые у вашего дома. Точнее, увидел.

– Я помню вашу машину, – припомнила Ника, сопоставляя его слова с реальностью.

– Тогда я ее нашел. Не сразу, но нашел. Тогда она не сопротивлялась, потому что была моей Алиной, а не… Не той… – он замолчал.

– С…кой, – дополнила Ника.

– Все так, – выдохнул Артур, – Потом время как будто остановилось. Все было хорошо, даже замечательно, будто лишняя личность отступила и ушла восвояси. Мы были вместе, и я вел себя непрофессионально. Мягко сказать, – говорить ему было сложно, но по нему было видно, что нерассказанное терзает его и рвется наружу. – Но она вернулась. Та самая – все мне рассказала. Что планирует делать, и как все случится.

– Поэтому вы спасли меня? – прервала его Ника.

– Я попытался. Вы вовремя упали в обморок. Так даже легче было вас погрузить в автомобиль. И это было первое, что пришло мне в голову, – оправдался парень.

– Мои, наверное, сходят с ума, – предположила Ника.

– По всему городу развешаны ориентировки на вас. Это очевидно, – заключил Артур. – Но, чтобы как-то успокоить вас, хочу добавить, что я, наконец, нашел Алину спустя столько времени. Созвонился с ней, и мы встретимся. Я задержу ее, а вы будете свободны. Обещаю. Просто я не хочу, чтобы по моей вине она кому-либо навредила, – он встал и направился к двери.

– Мой муж… – неуверенно начала Ника. – Пожалуйста.

– Она его не тронет. Ей нужны только вы, – расстроенно ответил он.

– Он должен знать, что со мной все хорошо, – пытаясь вставить слово, добавила Ника.

– Я понял. Я что-нибудь придумаю, – сказал Артур и скрылся за дверью.

Глава 112. Любви достоин каждый

Бессилие. Одиночество. Тоска.

Ника уже пару дней одна. Заперта, как в клетке. Уютной клетке. В доме с тяжелыми навесными дверьми. Стенами, побеленными по старинке – известью, в которую, вероятно, добавляли синьку – для достижения белоснежного эффекта. В доме, с закрытыми снаружи здания ярко-зелеными ставнями.

Запах в помещении не был затхлым и сырым. Напротив, приятно пахло березовыми вениками, заготовленными для бани и разложенными на большой русской печи. Пахло ромашково-календуловым сбором, который Ника заваривала вместо чая. Есть ей совсем не хотелось, ей хотелось выбраться. Наружу. Вдохнуть свежий воздух.

Она хотела домой. Туда, где ее Егор.

Стучала, билась, царапалась в безуспешных попытках, как маленький котенок. В тишине ночи она прислушивалась к шагам, шорохам, пению сверчков на улице. Усталость и слабость раздражали ее. Она вновь беспомощно закрыла глаза, лишь когда начало светать. Уже так долго без него.

Утро. Горько пахнет полынью. И свежим хлебом. Как в детстве, когда радовались хрустящей булке, когда бежали из магазина и не успевали донести ее до дома целой.

Машина. Бездорожье. В ушах Егора стоит непрекращающийся гул самолетов. Окна настежь, хотя на улице довольно холодно и сыро. Ледяные порывы ветра нещадно бьют по лицу. Глаза уставшие. Но руки крепко сжимают руль.

Егор, не прерываясь, искал. Судорожно. Без вариантов расслабиться хоть на секунду. Он не ждал никого. Искал сам. В одиночку. Или с Марком. Как получится. Потускневший. Седой. Но с надеждой в глазах.

Он остановился на обочине, чтобы вычеркнуть на карте еще один неверный вариант. Когда неожиданно мимо пронесся автомобиль, цепляющий взгляд. Болотно-зеленого цвета. С черной пантерой на дверях.

Егор молниеносно вжал педаль газа в пол.

Ника услышала щелчок входной двери и подскочила с кровати. Она услышала шаги. Тихие, крадущиеся, странные.

Ника спряталась за дверь, собрав последние силы в кулак, всю злость и отчаяние, чтобы, наконец, выкарабкаться из плена.

Дверь в комнату отворилась, и она со всего маху резко толкнула ее на вошедшего непрошеного гостя. Алина ударилась о стену и рухнула на пол, а Ника, не оглядываясь, ринулась по коридору, ведущему ее на свободу. Сердце бешено колотилось. Ника бежала. Долго. Ей так казалось.

Вдруг резкий громкий хлопок. Прозвучал выстрел.

– Стой, тварь! – закричала Алина, сжимая в руке пистолет.

Ника, вздрогнув от крика, остановилась. Обернулась.

– Стою. Что дальше, Алина? – с железной выдержкой, выдохнула она.

– Расскажи, почему? – начала разговор блондинка, быстро сокращая расстояние между ними.

– Что почему? – переспросила Ника спокойно.

– Почему тебя любят? – голос Алины дрожал то ли от злости, то ли от накатывающих слез.

– И тебя любят, – ответила Ника.

– Кто? – белокурая стерва нахмурила бровь.

– Артур.

Алина напрягла ладони, которые, будто, онемели от леденящего кожу мороза.

– Ты не можешь этого знать, – возразила она.

– Это видно, Алина. Все просто. Здесь не надо глубоко копать, – продолжала Ника.

– Я мерзкая. Я сумасшедшая, – прошептала Алина, и слезы медленно покатились по ее щекам. – Он не может такую… Любить.

– Любимых не выбирают. Их дарит нам жизнь и судьба, – голос Ники был успокаивающим, как бальзам с ментолом, который баюкал разум безумной девицы. – Любовь нужна каждому. Не бывает недостойных ее.

– Может, ты и права, но… – Алина замолчала, уставившись взглядом на дорогу.

– Он всегда найдет способ быть рядом. Даже если ты сбежишь в другой город. Планету. Галактику. Просто потому, что ты ему нужна. Так ты поймешь, – закончила Ника и замолчала.