Текст книги "Дорога вечности. Академия Сиятельных"

Глава восьмая

Несмотря на все, что нам довелось пережить, наши дни не были наполнены горечью или сожалением. Нас не сковывала невозможность прибегать к магии или отсутствие тренировок. Да, мы не сидели на месте, не лежали постоянно в кроватях, могли делать физические упражнения, однако все, что было связано с магией, являлось табу. И мы дружно «забыли» о ней, не желая развивать тему, прекрасно сознавая, что рано или поздно вернемся к тому, с чего начинали.

Наоборот, под крылом матушки мы все были счастливы. Даже давняя вражда оборотней и смесков ушла, словно ее никогда не было. Мы по очереди помогали Софи в лечении жителей, к которым она ходила на дом за неимением возможности приглашать их к себе. Ее домик не мог вместить всех желающих, да и с нашим появлением матушка поменяла правила, не желая тревожить наш покой. Мы ассистировали ей, перевязывали раны, подавали нужные отвары, а чаще отвлекали пациентов разговорами и шутками. Даже Элайза и Асакуро помогали! Никто из них не воспринимал полукровок в штыки, а жители деревни в свою очередь уважительно отнеслись к гостям.

Я могла жалеть лишь об одном – кончался месяц, отведенный ректором нам на отдых.

Вчера Асакуро впервые перекинулся в оборотня. Элайза пока не могла, но была за него так рада, что сама кинулась в его объятия. Этот ее простой, по сути, жест смутил всех, включая моего отца. Мы поспешили ретироваться со двора, чтобы не мешать их общению.

Я словно перенеслась во времени в те дни, когда так же проводила вечера подле матушки, но с Кошей! Мы жгли костер, запекали картофель на углях и, что самое главное, слушали истории Софи или папы. И какие это были истории! Дух захватывало, особенно от рассказа о синих волках.

Мы сидели у огня, отец подкидывал в костер веточки, а Софи деловито помешивала в котле кашу с мясом. Почему-то в тот день мы дружно решили, что наелись печеного картофеля и хотим каши.

– Я вот одного не могу понять, – Асакуро внимательно следил за действиями женщины, – госпожа Софи, почему вы можете оборачиваться?

Этот вроде бы простой вопрос вызвал у нас с Пени и Ривэном недоумение, в то время как Элайза нахмурилась, а отец неловко кашлянул.

На самом деле, когда мы рассказывали оборотням о том, что сотворила Софи с ректором и леди Элвер, ребята не улыбались, они как-то странно переглянулись, а затем выпытывали подробности оборота Софи.

И только сейчас, когда Асакуро задал вопрос, я вдруг вспомнила, что вообще-то оборачиваться могут лишь старшие ветви кланов.

– А почему можешь ты? – нисколько не смущенная его бесцеремонностью, спросила матушка.

– Потому что я из Северного клана, старшая ветвь.

– Потому что ты оборотень, – мрачно поправила его Софи.

– Но…

– Ты хочешь напомнить мне о Дне Скорби, не так ли? Так я никогда не забывала, мальчик. Это вы ничего о нем не знаете.

Все замерли, словно боясь пошевелиться, рассчитывая услышать другую версию, однако в планы матушки это не входило.

Я и сама не заметила, как затаила дыхание. Я-то знала, что условием богини была любовь. К тому же смески, живущие в деревне, тоже могли оборачиваться. И если раньше этот факт меня не интересовал и не вызывал удивления, то сейчас я поняла, что для всех, кто находился под защитой синей волчицы, День Скорби давно стал Днем Радости!

– Это… Матушка!

– Что, так не терпится узнать, почему моя шерсть синего цвета? – лукаво усмехнулась она.

«Вообще-то нет!» – хотелось сказать мне, но отец сжал мою руку, и невысказанные слова застряли в горле.

– Да, очень интересно, – призналась Пени.

– И мне, – кивнул Ривэн.

– Тоже мне секрет, – фыркнула Элайза, за что тут же получила две пары укоризненных взглядов.

– Конечно, для оборотней не секрет, как и для третьего курса магис.

– Не только магис, – поправил декан, – для всего третьего курса.

– Все это замечательно, – улыбнулась Пени, – но я не доживу до лекций, умру от любопытства.

Матушка ловко раздала каждому по тарелке с горячей кашей.

– Что ж, слушайте. – Софи устроилась подле меня и Пенелопы. – Мой клан берет свое начало от волчицы, рожденной с задатками альфы. Я не могу сказать, почему у нее была синяя шерсть, – оттого, что она родилась лидером, или из-за особых магических свойств. Кстати, на лекциях вам скажут, что цвет шерсти зависит именно от магических способностей.

– А это не так? – вкрадчиво уточнил отец.

– Экий ты невнимательный, – пожурила его Софи, – я же сказала, что точную причину назвать не могу. Есть у меня, однако, предположение… Но начнем по порядку. Если для оборотней понятна трагедия произошедшего с волчицей, то остальные вряд ли сознают, насколько ужасна ситуация, когда в стае объявляется второй полноценный альфа, причем не самец.

– Власть, – хмыкнула Пенелопа. – Альфа может управлять теми, кто слабее него. И если в случае с мужчинами возможна битва за право лидера, то с женщиной, то есть волчицей, никто воевать не станет. Ее изгнали, верно? Стая не приняла девушку с задатками вожака?

– Не приняла, верно, – вздохнула Софи. – Это было время Сияющей и Утратившего Имя… Сын Драгила был вскормлен первой синей волчицей, увы, ее имя мне неизвестно. Это не богиня спасла ребенка, а одинокая волчица, потерявшая своего щенка.

– Как это потеряла? – удивилась Элайза. – Да ни одна мать не может потерять младенца! По запаху…

– Умер, Элайза, – рыкнула Софи. – Первенец синей погиб.

– Простите, я…

– Неважно, – отмахнулась матушка. – Но доподлинно известно, что у волчицы была синяя шерсть до того, как богиня осенила ее своей милостью, даровав иммунитет к магии.

– Как это?! – теперь удивился Ривэн.

– Софи, ты недоговариваешь.

– Как видишь, твои дети меня перебивают. Иммунитет и преобразование энергии. Любой, кто попытается воздействовать на меня магией, ничего не добьется, кроме того, что усилит меня. Я стану выше, мощнее, быстрее. Если нападет стихийник, я отвечу ему его же силой. На воду – водной, на огонь – огненной, но буду в несколько раз сильнее нападающего. Это понятно?

Я закивала, забыв, что меня не видят, потому что матушка смотрела вперед.

– Да, – в унисон воскликнули мы с Пени.

– Так вот, эта особая сила передается от матери дочери. Старшей, младшей… любой. Вожак Черных Когтей знал, когда нападать. У нас был траур, моя мать умерла, клан скорбел о потере…

Мы помолчали. Какие бы порядки ни царили тогда, но клан Черные Когти поступил подло. Да и непонятна конечная цель…

– Синие волки обладали тем, чего не было у других стай. Но и для нас всегда было сюрпризом, в ком проснется эта магия, а в ком нет. Мальчики тоже имели синий окрас, а вот иммунитета у них не было. Когда мать отказалась отдавать своих дочерей – нас было трое, я и две младшие, вожак Черных Когтей решил отомстить за отказ. Да только он не ожидал, что мой отец убьет двух младших, чтобы они не достались на потеху чужой стае, а вот меня не успел. Я же предпочла жить, чтобы однажды отомстить.

– Получается, когда вы в человеческом обличье, вы не можете пользоваться магией? – Асакуро явно не впечатлился повествованием, чем вызвал во мне гнев. Вот же бесчувственный!

– Если бы я не могла пользоваться магией, балбес, как бы лечила? До первого оборота вы тоже обычные люди.

– Простите, госпожа Софи.

– Как жаль, что синих волков больше не будет, – прошептала Элайза.

И ей очень повезло, что сидела она далеко от меня. Потому что я бы точно отвесила ей подзатыльник! Спрашивается, зачем сыпать на раны соль? Словно матушке легко дался ее рассказ!

– Вот для того, чтобы потом не жалеть, Элайза, нужно не перечить инстинкту.

В костре потрескивали дрова, изредка нарушая наступившую тишину.

Мне было над чем подумать. Я расстраивалась, что мое детство не было пропитано любовью и нежностью, а у Софи на ее же глазах отняли всех, кого она любила. И ее бы убили, если бы вожак не почувствовал в ней пару. Убили бы, сначала заставив родить. Теперь я это отчетливо понимала. Матушка многое не стала рассказывать, видимо, пощадила наши чувства, не дав окунуться в тот ужас, который пережила. И, откровенно говоря, я не знаю, хорошо это или плохо. Может, узнай я больше, смогла бы стать для нее еще ближе? Но с одним соглашусь полностью: подобные истории не для ушей всей команды. Слишком уж это личное, болезненное.

Пока я размышляла, Элайза тихо переговаривалась с Асакуро, Пени что-то спрашивала у матушки. Но их слова не откладывались в моей голове. Они звучали словно издалека, не мешая мне тонуть в догадках и печали.

Я не сразу заметила движение впереди. А когда дошло, что наш покой нарушили, громко завизжала.

– Хейли! Спокойно, это всего лишь лилар, он тоже хочет каши.

– Папа!

Я все еще не могла успокоиться. Сердце набатом стучало в груди, эхом отдаваясь в виски. Богиня, что за мерзкое создание!

– Попрошайка!

Страшная зубастая бабочка, впервые представшая предо мной в вольере номер пять в виде огромного слизняка или гусеницы, сейчас зависла прямо напротив лица и умильно строила глазки, выпрашивая порцию каши. И все бы ничего, но глаза у этой твари большие, стеклянные, с тремя точками вместо зрачков. А рот! Зубастый, округлый… И как папе могло понравиться это чудище?

– И-и-и-а-аши, – пропищал лилар и сморгнул.

– И-и, – передразнила его и передала папе свою тарелку.

Пусть сам кормит, только подальше от меня.

– Уии!

– Нахал, ты должен был просить у своего Стража! – фыркнула я, когда отец отозвал зубастую бабочку.

– Ты до сих пор его боишься? – спросил Асакуро. – Шаир рассказывал, как ты верещала, увидев лилара в вольере.

– А то вы забыли, какие у меня отношения с животными.

– Такое забыть невозможно! – рассмеялась Элайза. – Особенно то, как над тобой издевалась мантикора.

– Мантикора? – обеспокоенно переспросила матушка.

– О, госпожа Ратовская, она пыталась воспитывать Хейли…

Подруга в красках начала описывать мои провалы в работе с мантикорой. К ней подключился Асакуро, повышая градус веселья у слушающих и строя рожицы мне. В ответ на продемонстрированный кулак.

Нет, ну что за люди! Смешно им! Вот если бы их так мантикора таскала!

– Хейли, ты понравилась той кошке, а взаимностью не ответила, – улыбаясь, заявила матушка после того, как отсмеялась.

– Вот еще, эта зверюга издевалась! А сколько она моей одежды попортила, вспомнить страшно!

– Зато и ты ее знатно погоняла, – хмыкнул Асакуро. – На арене перед всеми собравшимися.

Рассказ о моих подвигах перешел на новый виток.

Я столько в жизни не краснела.

Так уж сложилось, что наши вечера, проведенные у костра под боком матушки и отца, были наполнены весельем и добротой. Мы подтрунивали друг над другом, делились забавными эпизодами, максимально раскрывались, упрочая и без того крепкую связь между нами. И пусть Ривэн все еще не был до конца прощен оборотнями, мы с Пени на него зла не держали.

Сегодняшняя ночь радовала взгляд сияющими звездами на небосклоне. Теплый ветерок ласково трепал распущенные волосы, а Асакуро, безмерно всех удивив, перебирал струны лютни. Я не знаю, где он ее взял, и уж тем более не предполагала, что он умеет петь. И как! Низкий, бархатный голос очаровал, а слова песни затронули душу:

 
На свете место есть,
Где яркий небосвод,
Река хрустальная бежит,
И соловей поет
О том, как ты нужна:
Тепло и ласка рук,
И что тебе одной дана
Власть излечить недуг.
Любовь навеки в сердце расцвела!
Любовь свои мне крылья отдала,
И пусть душа как в клетке птица бьется,
Ты для меня прекрасней ясна солнца![1]1
   Стихи автора, на месте музыки представляла мелодию «Сюита для лютни», более известную, как мелодия из песни Гребенщикова «Под небом голубым».


[Закрыть]
 

Песня закончилась, но никто не спешил посмотреть на Асакуро. Кому посвятил свои строки парень, несложно догадаться. Можно только представить, какие эмоции обуревали Элайзу.

– Знаете, а я не прочь прогуляться, – не поднимая головы, пробормотала она. – Асакуро, составишь мне компанию?

Никто из ребят или родителей не попытались им помешать или напроситься следом. И пусть их прогулка будет лишь по улочкам деревни, за ее черту они не выйдут, но им двоим жизненно важно побыть наедине.

Когда парочка ушла, в воздухе витали всеобщие вопросы: получится ли у них примириться с судьбой, поступится ли Элайза своим будущим, сможет ли огорчить родных своим выбором?

– Все будет хорошо.

Мне хотелось верить словам матушки. Пусть они будут пророческими!

– Не думал я, что все вот так произойдет… м-да…

– О чем ты, папа?

– У него есть поручение от ректора, которое он хотел сообщить всем, – усмехнулась Софи. – Ты должен был им все сказать несколько недель назад.

– О чем сказать? О месте нашей практики? – Я знала, что нам придется скоро уходить. Отдых заканчивался, а значит, мы должны выполнить поручение академии.

– Да. Но я рассчитывал, что вся команда будет в сборе, а не ее часть. И тянул, конечно, такие потрясающие вечера не хочется разбавлять сожалением.

– Лорд Сизери, мы же не последний раз собираемся вместе, – ободряюще улыбнулась Пени. – Практика закончится, мы вернемся в академию…

Отец нахмурился, будто его беспокоило что-то, о чем он не желал нам говорить. И мне это очень не понравилось.

– Папа?

– Завтра я должен вернуться в академию. Вашим куратором на время практики становится госпожа Ратовская. Задание – сопроводить старейшину Нейтральных территорий на место проведения обряда почтения умерших предков.

– А как же ваши тренировки с Хейли? – робко спросил Ривэн. – У вас же только начало получаться!

Речь шла о клинке рода, точнее уже клинках. Прошла неделя с тех пор, как Софи разрешила нагрузку на мой организм, позволив отцу заниматься со мной холодным оружием. Он учил меня, как правильно держать клинки и взаимодействовать с ними, отрабатывал стойки и удары, а теперь…

Я не хотела плакать. Знала ведь, что скоро придется расстаться, но была уверена, что отец станет куратором. Ошиблась.

Закусила губу, приводя себя в чувства. И чего, спрашивается, раскисла? Пройдет два месяца, и мы увидимся снова. Стоп. До Дня Скорби четыре недели, значит ли это, что практика на этот раз будет не три месяца?

– Да, – ответил отец на мой вопрос, случайно высказанный вслух.

– Почему?

– Все, – строго сказала Софи. – Вопросы задавать будете ректору, а сейчас насладитесь оставшимся временем, Хейли.

– Пени, а ты не хочешь прогуляться? – спустя пару минут спросил Ривэн.

У меня предательски задрожала губа. Брат хочет оставить меня с отцом, чтобы я смогла с ним нормально проститься.

– С удовольствием!

– Только идите по левую сторону, – вздохнула Софи, – так вы не встретите Асакуро с Элайзой.

Не прошло и пяти минут, как ребята покинули нас, и матушка со словами «Я, пожалуй, тоже пойду» направилась к дому.

– Иди сюда.

А меня и звать не нужно было, я и так уже поднялась, чтобы сесть под бок отцу.

– Пап, что случилось в академии? – все-таки решилась спросить.

– Ректор считает, что вам пока не стоит знать, – вздохнул он, – но я с ним не согласен. Тебе я скажу, а ты сама решай, посвящать ли в это команду.

– Хорошо.

– На попечении ректора и леди Меган был его высочество Элдрон, после вмешательства брата он до сих пор не пришел в сознание. А в день, когда вы сдавали экзамен, лорд Райан выкрал его высочество из академии.

– Кто пострадал? – хрипло спросила я и зажмурилась.

Неужели Райан кого-то убил?!

– Никто, Хейли, они только усыпили леди Меган.

Я выдохнула. Слава богине, Райан не перешел черты. Однако почему все уверены, что свадьба и коронация состоятся?

Этот вопрос я и задала отцу.

– Состоятся, – глухо проворчал папа. – Его величество уже два месяца дурит принцессе Риэле Лонтерли голову.

– Поясни, пожалуйста.

– Хейли, ты понимаешь, что я не должен тебе ничего говорить? Но я не могу молчать, не могу соглашаться с ректором. Король созывает подданных воевать, прикрываясь твоим именем и благословением богини. Коронация и свадьба, по планам его величества, все равно должны были состояться, да только теперь на месте Элдрона самозванец. Лорд Альгар пока подыгрывает его величеству, усыпляет бдительность, но наших ребят в Четвертом Королевстве не будет.

– То есть… – Я сжимала кулаки, пытаясь успокоиться. Сейчас злиться и думать о короле чревато выбросом магии. Подумаю об этом позже. Не сейчас, только не сейчас. – Для всех студенты отзываются с практики пораньше, чтобы прибыть вовремя для охраны и патрулирования столицы Четвертого Королевства?

– Верно.

– А что потом?

– Не знаю, Хейли. Есть вещи, которые пока недоступны деканам. Некоторые преподаватели до сих пор уверены, что их студентам предстоит телепортация в Четвертое Королевство.

Мне срочно нужен Асгар! Вот сию минуту! Весь месяц довольствовалась тем, что демон приходил несколько раз, ссылаясь на то, что ректор просит пока сократить наши свидания, дабы у меня не возникало желания использовать магию. С одной стороны, он прав, мы с Асгаром связаны, и, хочу я того или нет, но иногда мой магический резерв выступает подпиткой для демона.

– Когда ты должен уйти?

– Если честно, то сегодня ночью. Прости, Хейли. Сама понимаешь, у нас сейчас новая защита академии, ректор лично выстраивает порталы и проверяет прибывших в альма-матер.

– Хорошо хоть попрощался, а не устроил неприятный сюрприз.

– Дочь, не будь ко мне так строга.

– Знаешь что… Иди сейчас, ребята поймут. – Крепко обняла отца, понимая, что он и так сильно отсрочил отъезд. – Я же вижу, как мерцает на твоей руке метка. Ректор зовет.

– Уже час как зовет, – виновато уточнил отец.

– Все будет хорошо, папа. Месяц пролетит быстро – не заметишь!

– Ты в надежных руках, – улыбнулся он, – Софи не даст вас в обиду.

– Матушка скорее руку себе отсечь даст, чем нам навредить.

– Я больше склоняюсь к тому, что она сама отсечет руку любому, кто посмеет вас тронуть, – рассмеялся отец. – И опасайтесь метелки, ушибы от нее долго сходят, как и синяки.

– Почему?

– Она зачарована.

Мне взъерошили волосы и осторожно погладили по щеке.

– Хейли, пообещай мне, что, если появится лорд Валруа, ты позовешь меня или ректора. Ты знаешь, он… он… – отец запнулся. – Неважно, он опасен…

– Я знаю, что с ним, папа.

– Знаешь? – Его брови взлетели вверх, а губы сжались в тонкую нить. Спустя минуту он выпалил: – Я никуда не пойду. Останусь с тобой, Хейли. Я не хочу тебя потерять и…

– Это лишнее, через месяц мы увидимся. Не бойся за меня. Со мной милость богини. Лучше защити родных Ривэна, если король собирает всех на войну… – Я и думать об этом не желала, но… кулаки непроизвольно сжались. Хотелось бы мне высказать все в лицо его величеству! – Организуй им безопасное место. Убедись, что им ничего не грозит.

– Хейли, они давно в академии. Там их никто не тронет. А после вашего возвращения станет понятно, чего ждать и как действовать.

– Война, папа. Начнется война.

– Хейли…

– Иди, пожалуйста. Я люблю тебя.

Неуклюжий поцелуй в щеку, и отец сжал в руках капсулу, напоследок заверив в своей любви. То, что он не стал прощаться с Софи, дало понять, что с ней-то они давно уже все решили и пришли к согласию.

Я вновь присела на скамью и утерла выступивший на лбу пот. Как сложно лгать родителям. Война уже началась. И Райан давно перешел к активным действиям. Вопрос лишь в том, на чьей он стороне и что задумал. Если он выкрал принца, значит, не согласен с решением своего отца. А может, сумеет привести брата в чувство, чтобы сорвать планы короля.

Вот только почему у меня ощущение, что папа не все рассказал? Какую еще роль мне отвел его величество?

Я покинула задний двор и побрела на поиски матушки. Нужно с ней поговорить, а потом позову Асгара. Затянулся мой отдых, пора включаться в игру, которую затеял род Валруа.

Не знаю, что вело меня, интуиция или любовь к Софи. Но вместо ее спальни ноги привели меня в закрытую часть дома, к комнатушке, где, по словам матушки, хранилась всякая дребедень, дорогая сердцу, но абсолютно ненужная в быту.

Я толкнула дверь и вошла в маленькую, но довольно светлую комнатку.

– Матушка?! Принц Элдрон?!

Глава девятая

Я не верила своим глазам. Как такое произошло? Почему наследный принц здесь? Значит ли это, что и Райан тоже в доме Софи?

Мой взгляд заметался по комнате в поисках любимого или хоть какого-то знака, но никого кроме Софи и его высочества не находил. С меня семь потов сошло, прежде чем матушка заговорила.

– Его здесь нет, Хейли. Успокойся, пожалуйста.

– Нет? – судорожно выдохнула. – Матушка…

– Закрой дверь и присядь. Я все объясню.

– Хотелось бы. – Нервно дернулась и выполнила ее просьбу.

Сев на стул рядом с лежащим на кровати принцем, посмотрела на Софи. Она расхаживала по комнатке и, видимо, подбирала слова. Что, кстати, уже очень странно: матушка всегда была прямолинейна и честна, а сейчас словно желала что-то утаить и не сболтнуть лишнего.

– Хейли, не хмурься, не нужно придумывать того, чего нет. На самом деле я не знаю с чего начать: с ситуации в королевствах или конкретно с того, каким образом его высочество оказался у меня.

У меня от сердца отлегло. Она права, я слишком часто думаю хуже, чем оно есть.

– Давай отложим ситуацию с королевствами на более поздний срок. Что касается того, как у тебя в доме оказался наследный принц, мне тоже понятно. Весь вопрос в том, матушка, что вы собрались делать дальше.

– Я полагала, что это очевидно, Хейли.

– Я не спрашиваю, что собираешься делать ты, а интересуюсь, что собираетесь делать вы.

Матушка вздохнула и осторожно присела на край кровати.

Элдрон выглядел застывшей восковой фигурой. Бледное лицо, губы с синюшным оттенком, расчесанные пряди отросших волос аккуратно покоились на подушке, руки были вытянуты и осторожно уложены поверх одеяла. Но сколько бы я на него ни смотрела, не видела в нем жизни, пусть его грудь мерно вздымалась.

– Спасать любовь, ласточка моя, наши цели с Райаном созвучны.

– Любовь?

– Да. Он и Риэла созданы друг для друга. И то, что задумал старый король, убьет его старшего сына. Если принцесса Второго Королевства заключит союз с лже-принцем, возвращать к жизни Элдрона бессмысленно, гуманнее будет дать ему уйти за грань во сне.

– То есть лорд Валруа выкрал своего брата, чтобы вернуть его возлюбленной?

– Все несколько сложнее, Хейли. Он и был тем, кто заключил Элдрона в подобие жизни. – Матушка нежно погладила руку мужчины. – Но теперь у Райана запечатана водная стихия, та самая, что заперла сознание наследного принца под замок, и сейчас Рай не может освободить Элдрона.

– Тогда и красть его было бессмысленно! Если не можешь помочь, даже сорванная свадебная церемония не даст результата!

– Есть выход, но…

Софи понуро опустила голову. Я не знала, о чем она думает, но мне нестерпимо захотелось обнять ее, словно она очень в этом нуждалась.

– Прежде чем я окончательно приму решение, я должна знать, что выбрали твои оборотни.

– Элайза и Асакуро? Они здесь при чем? Моя команда знает многое, но далеко не все.

– Всему свое время, Хейли, мне, конечно, хотелось бы, чтобы…

Договорить матушка не успела: дверь буквально вышибли, и в комнатушку ввалились Асакуро с Элайзой, за ними стояли встревоженные Пени и Ривэн.

Вот ведь!

– Это же… – Элайза была потрясена.

– Его высочество! – закончил Асакуро.

– Что происходит, Хейли, госпожа Софи?

– Почему вы вломились? – Я едва сдерживала ярость – прежде ребята так себя не вели.

– Так ты знала… – Ривэн потеснил Пенелопу и сделал шаг к нам.

– Так, все марш на кухню! – скомандовала Софи. – Там и поговорим, здесь вы все не поместитесь.

Видя, что никто не шелохнулся, я ухватила Элайзу и Асакуро за руки и волоком оттащила к двери. К этому моменту Пенелопа с братом отмерли и попятились.

– Вы оглохли? На кухню, быстро!

На меня устремились две пары недовольных и настороженных взглядов. Однако спорить никто не стал. Развернулись и побрели в указанном направлении.

– Матушка, почему у тебя не стоит защита?

– Потому что ее почувствовал бы твой отец, а оборотни раньше не интересовались тем, куда ведет мой запах и почему я часто хожу сюда.

Матушка смотрела тепло, а в глазах ее угадывалась решимость. Причем она будто мысленно спрашивала меня, готова ли я раскрыться полностью, довериться команде и попросить помощи.

– Сегодня ночь откровений, да, мама?

– Да, золотце мое, ночь откровений.

Когда мы зашли на кухню, все голоса разом смолкли. Ребята сидели за столом и явно только что обсуждали варианты произошедшего, да только правды не знал никто, даже я могла лишь догадываться.

Было трудно смотреть им в глаза и начать разговор. Во-первых, я не была до конца уверена, что они не предадут Софи и не сообщат все ректору. Во-вторых, сказать о том, что я и лорд Райан Валруа – потомки богов, чьи силы проснулись, – то еще удовольствие. И если меня еще обезопасили блуждающие стихии, которые с давних времен большинством воспринимались как милость Сияющей, то новость о том, что Райан пробудил силу Утратившего Имя…

– Асакуро, можно все-таки я? – робко попросила Пенелопа. – Можно я скажу?

Невольно вопросительно посмотрела на матушку, но та молчала и загадочно улыбалась. Софи прошла к полке, на которой стоял кувшин с компотом да лежали пирожки, любовно накрытые полотенцем. Все это она перенесла за стол и только после этого села. Похлопала по стулу, стоявшему рядом с ней.

– Присаживайся, Хейли, видишь, ребятам есть что тебе сказать, – ласково произнесла она.

– Да. Нам есть что сказать, – важно подтвердил Асакуро. – Пени, пожалуйста.

Девушка просияла и благодарно кивнула.

– Мы хотим, чтобы ты верила нам, Хейли. Никто из нас не предаст тебя, каждый пойдет за тобой туда, куда бы ты ни позвала. Да, мы студенты академии и находимся на ее попечении, но если это потребуется, выбора не стоит: мы скорее нарушим приказ мастера, чем откажемся от тебя. – Пенелопа выдохнула и прямо посмотрела мне в глаза. – Если тебе нужна помощь – говори, мы сделаем все, что в наших силах, и даже больше.

– Если ты боишься наказания, мы спрячем наследного принца так, что его никто не сможет найти. Клан Южных Лисиц специализируется на норах, – добавила Элайза.

– Клан Северных Волков – это воины, Хейли. Не смотри, что я похож на щуплого подростка. Мне уже нет равных в старшей ветви. Я буду охранять и защищать тебя или того, кого ты захочешь, ценой своей жизни.

– Я не так силен, как оборотни, – взял слово Ривэн, – но знай, что я всегда буду на твоей стороне и, как сказала Пенелопа, сделаю все, и даже больше, чтобы помочь тебе.

По моим щекам бежали соленые дорожки, глаза нестерпимо щипало от слез. И это о них я думала, как о предателях? Богиня, как же стыдно за свои мысли!

– Будет тебе, ласточка моя, присаживайся и вытирай слезки. – Матушка бережно усадила меня на стул. – У тебя отличная команда, Хейли, я знала, что не ошиблась в них.

– Хейли, ну чего ты, – стушевался Асакуро, – мы же не…

– Вы лучшие, – всхлипнула я. – Лучшие!

– Давай-ка попей компотика, – матушка ловко подсунула мне кружку, – а я, пожалуй, сама введу ребят в курс дела.

Я тоже внимательно слушала все, что говорила Софи. И если в первое мгновение еще удивлялась, откуда ей известно все, что знаю я, то потом поняла, что Коша только со мной связь не поддерживал, а с мамой он общался довольно часто. И мало того, рассказывал, что происходило и со мной, и с Райаном.

Мне было известно намного меньше, чем знала она. О том, что его величество собирает армию для захвата соседних государств, я, например, не ведала. Да, он прикрывался моим именем и милостью богини, распаляя народ, заставляя их сердца заходиться в праведном гневе и желании восстановить справедливость. Да только о какой справедливости речь, если Четвертое Королевство планировалось захватить, а не освободить от гнета приспешников Безымянного бога? Какие там могли быть армии, если страна потерпела значительный урон сначала в ходе действий старшей принцессы, по словам матушки – королевы, пусть и уже почившей, а потом в ходе зачистки Стражами.

Новость о том, что нас с Мэттом объявили помолвленными, вышибла воздух из легких. Я несколько минут не могла поверить в то, что услышала. Да, король настаивал, что сам будет одобрять кандидатуру на руку и сердце последней представительницы рода Сизери, но разговора о том, что сам выберет мне жениха – не было!

Так вот почему отец замялся… Он не смог мне сказать о повелении его величества?

– Хейли! – Матушка первой заметила мое состояние, а затем в мгновение ока вылила на меня оставшийся компот. – Я тебя люблю, девочка, но пока не согласна менять место жительства.

Пламя, охватившее мое тело, исчезло. Злость улеглась, на смену пришли сожаление и стыд.

– Держи. – Асакуро подал полотенце, и я вытерлась.

– Представляю, насколько счастлив Мэтт, – хмыкнул Асакуро. – Столько времени бегать от девушек, а в итоге его просто поставили в известность.

В отличие от меня новость ребят повеселила, они не прятали усмешек.

– Ничего смешного не вижу, – отрезала я, – Мэтту сейчас хуже всех. Матушка, он ведь не в академии, верно?

Не знаю, откуда это взяла, но была уверена, что права.

– Да, его вызывали во дворец через три дня после того, как вас переправили во Второе Королевство.

Зародившееся веселье моментально исчезло. Все вновь стали серьезными и мрачными.

– Мастер не может вернуть его в академию? – тихо спросил Ривэн.

Матушка кивнула.

– Но как же его Страж, он же там, наверное, с ума сходит… Так ведь нельзя! – воскликнула Элайза.

– Есть вещи, на которые у меня нет ответа, – вздохнула Софи. – Но да, его Стражу так же тяжело, как и самому Мэтту.

– Нужно срочно вернуть наследника! – заявила Пенелопа. – Он должен образумить его величество и дать Мэтту…

Я переглянулась с мамой. Вот сейчас мы подбираемся к Райану и тому, что с ним случилось. Кто из нас должен рассказать? Мне так не хотелось брать это на себя. И матушка все поняла.

Она говорила тихо, не утаивая причины, по которой Элдрон не может прийти в себя. И конечно же сообщила, чья сила теперь подвластна среднему принцу Первого Королевства.

– Не может быть!

– Демон всех побери!

Наши парни были самыми несдержанными. Элайза и Пенелопа лишь побелели и шокированно переводили взгляд с меня на матушку. Словно надеялись, что она сейчас возьмет свои слова обратно.

– Хейли… – хрипло позвал Ривэн. – Ты связана с лордом Валруа? Почему именно ты пошла спасать его в Четвертое Королевство? Что между вами происходит?

Пенелопа вздрогнула и прикусила губу. Готова поклясться, что сейчас она думала, что беспокойство брата связано с романтическими чувствами ко мне, а не страхом за мою жизнь.

– Хейли, не молчи!

– Она его пара, точно такая же, как для наследного принца ее высочество Риэла Лонтерли.

– Это не все, – не успокаивался брат, – я же вижу, что ничего хорошего ей это знание не дает. Он отказался от тебя, да? Сила вскружила голову, и он решил, что ты недостойна?

– Ривэн…

– Хейли. – Пенелопа, не сдерживая слез, протянула мне руку. Я ободряюще пожала ее – знала, ей стыдно за свои мысли. И словно в подтверждение Пени одними губами прошептала: – Прости.