Текст книги "Горькая любовь, или Она не ты."

Горькая любовь, или Она не ты.
Автор: Натаэль Зика

Пролог

– Роман Александрович, ещё по одной? – давний партнёр и близкий друг Вениамин Кузин потянулся к бутылке, намереваясь плеснуть немного вкусной жидкости в стоящие на столе снифтеры.

Мужчины взяли по бокалу, подержали, грея в ладонях, затем синхронно прихлебнули и покатали на языке, наслаждаясь ароматом.

– Да-а…

– Хорошо…

– Ром, я, что спросить хотел, – заговорил Кузин, покосившись в сторону что-то оживлённо обсуждающих жён. – Вы с Вероникой сколько уже в браке? Пять лет, не ошибаюсь?

– Да, пять, – кивнул Роман и, вздёрнув бровь,  с интересом посмотрел на компаньона. – Какие-то проблемы?

– В общем-то, нет. Просто интересно,  когда  ты уже соберёшься  завести ребёнка.

– ??!

– Погоди быковать, знаю, что не моё дело, но ты просто подумай. Тебе 37, так?

Лавров отпил из бокала и кивнул.

– Во-от! С одной стороны – впереди, как минимум,  половина жизни, и ещё, как бы,  полно времени. А с другой – допустим,  протянете ещё лет пять, родите наследника или наследницу. Тебе 42 или 43, до старости далеко и всё такое. Только  когда твоему ребёнку исполнится 20, ты уже седьмой десяток разменяешь. Молодые нынче  в брак не спешат, оно и правильно. Но если твой отпрыск, как и ты сейчас, будет тянуть с ребёнком, у тебя есть все шансы не дождаться внука. Не увидеть, в чьи руки отдаёшь своё дело.

– И что ты предлагаешь – срочно тащить Нику в койку?

– Койка тут не главное, можно и у стенки нагнуть, но я не об этом, – отмахнулся Вениамин. – Не тяни с наследником, Рома. Вообще, детей надо заводить пораньше – и родители ещё ого-го, и дети уже выросли, не надо по ночам не спать, памперсы-садики-логопеды. В молодости всё легче переносится, чем в сороковник, поверь!

– Да уж, ты спец – с двумя браками-то. И в каждом по ребёнку, – хмыкнул Лавров. – А серьёзно – никогда не поверю, что ты этот разговор затеял  из-за беспокойства о моих гипотетических внуках. Колись, что случилось?

– Да не то чтобы случилось, – Кузин отставил недопитый коньяк и откинулся на спинку кресла. – Просто  из весьма надёжного источника до меня донеслось, что Сам собирается на покой и выбирает, кому передать бразды правления.

– Он уже лет десять собирается, – фыркнул Роман, но внутренне подобрался – новость интересная.

– На этот раз, говорят, всё серьёзно, – Вениамин кивнул, подтверждая свои слова. – Кандидатов в преемники трое, это ты и сам знаешь, кто ещё. И Старик  больше выделяет тебя, но  есть одно препятствие –  отсутствие детей.

– А это-то как влияет на мои профессиональные качества? – удивился Роман.

– Для Старика крепкая семья имеет большое значение, он это регулярно подчёркивает. А семья в его представлении – это не только муж и жена, но и дети, понимаешь? Мне тут птичка донесла, что Сам на днях сокрушался, мол, Лавров – идеальный преемник, но живёт сегодняшним днём. Под сороковник мужику, и до сих пор ни сына, ни дочки.  Мол, у мужика всё есть, но нет детей, значит, нет дальней перспективы. Назови он тебя преемником,  будущее холдинга  окажется под вопросом. Станешь  ли ты работать не за страх, а за совесть, ведь тебе не для кого сохранять и приумножать?  Для себя-то с лихвой заработал, можешь вообще от дел отойти. А у Веслова и Шорина по двое, они ради них готовы землю есть, лишь бы всем обеспечить. Вот и думай, Ром. Старик ещё года два в кресле посидит, но не дольше, поэтому хватай Нику и займитесь продолжением рода.

– Спасибо, я тебя услышал.

Дальше вечер пошёл своим чередом, и больше мужчины к этому вопросу не возвращались.

  Уже дома, заглянув в ванную, где Ника перед сном смывала с  тела дневную усталость, а с волос  шикарную укладку, Роман решил  с ней поговорить.

Резон в словах Веньки был, и немалый. Упускать возможность встать во главе холдинга не хотелось. Потом, ребёнок всё равно нужен. Раньше или позже, но вопрос с наследником неизбежно встанет ребром. Для кого он зарабатывает, копит, развивается и расширяет производство? Понятно, что в первую очередь для себя, но обидно же, если после его смерти – увы, все там будем! –  предприятия, активы, счета, недвижимость растащат в стороны. Дело всей жизни пойдёт прахом. А так – сын, наследник. Он его всему обучит, вырастит преемника. Друга. Можно сказать, соратника. Или дочь – тоже неплохо. Девочке надо дать блестящее образование – музыка, дизайн, искусство какое-нибудь. Только не по стопам матери – ещё одну актрису в семье он не переживёт!  И можно потом дочь замуж выдать за надёжного и верного человека. Присмотреться, пока она подрастает, выбрать самого подходящего из молодых и подающих надежды. И аккуратно свести их вместе.

Вениамин прав – хочется увидеть, как и каким сын вырастет,  как он станет мужчиной. Увидеть внука и убедиться, что тот в их породу, в Лавровых! Тогда и умирать не страшно – дело в надёжных руках останется. Да и работать интереснее, азарт выше, когда знаешь, что не только ради себя стараешься, а ради своего будущего. Ведь дети, внуки – это будущее. Можно сказать,  твоё бессмертие.

Чёрт побери, ну его и понесло! Какое «умирать»? – он ещё вкуса жизни не распробовал, столько планов надежд, столько перспектив впереди!

И кресло Генерального…  Чёрт, обидно будет из-за такой ерунды пролететь мимо. Ясно же, что он будет лучшим Генеральным, он столько лет к этому шёл! Самый молодой Генеральный среди компаньонов. И самый успешный, грамотный, профессиональный!

И всего-то, что для этого нужно – родить наследника.

Тряхнув головой, Роман отодвинул дверь душевой кабины. Помещение ванной сразу же наполнилось паром.

– Ром, ты чего? – недовольно произнесла Ника, убавив напор воды, чтобы её было слышно. – У нас три ванных в доме, но тебе непременно надо идти туда, где уже занято?

– Пошалить захотелось? – полувопросительно-полуутвердительно произнёс Роман.

– Ром, потом, а? Я через пять минут выйду, и буду вся в твоём распоряжении, –  воскликнула женщина. – Терпеть не могу заниматься этим в воде. Это только в романах пишут, аппетит читателей возбуждают, а в реалии – мокро, твёрдо, неудобно. И вся вода плещется через край, потом ходить по мокрому…

Хмыкнув, мужчина вернул дверь на место и покинул помещение.

 Жена, как и обещала, появилась в спальне через несколько минут – розовая после душа, свежая, аппетитная: то, что надо!

– Ника, иди ко мне! – не удержался, сгрёб в охапку, принялся выцеловывать на коже узоры. –  Я забыл – ты как предохраняешься?

– Надёжно! Если за пять лет ни одной осечки,  можешь и дальше не переживать!

– А я наоборот. Давай родим кого-нибудь?

– Кого??

– Ну… Сына. Или дочку. Кто получится.

– Ром, ты с ума сошёл? – Ника резко отодвинулась, уклоняясь от поцелуев мужа. – Какой ребёнок? Я только что подписала контракт на три года! У самого Михайлова!

– И что?

– Ничего – съемки начинаются  через месяц, я же тебе это говорила! В Европе, между прочим. Получить приглашение было огромной удачей, да я к этому всю жизнь шла! А теперь всё похерить ради не пойми чего?

– Ради ребёнка, Ник! Родишь, и снимайся на здоровье!

– Рома, ты протрезвей уже – кто меня ждать будет, пока я с пузом нагуляюсь? Найдут другую – вот их, целая вереница от забора и до заката выстроилась. А потом про меня никто не вспомнит – выпала из обоймы, считай, умерла.

– Господи, ну не сразу же живот появится! Ника? А то я не знаю, как фильмы снимают? Отснимете все подвижные сцены и сцены, где героиня в полный рост в начале беременности, пока живота ещё нет, а потом – крупный план, сидячие там.

– Нет, тебе точно надо показаться врачу! Какой крупный план при беременности? Отёки и пигментные пятна подчеркнуть? Далее, согласно подписанному контракту, я не имею права распоряжаться своим телом и менять его. Без одобрения продюсера мне даже подстричься нельзя, а ты – ребёнок! Там такая неустойка, что даже вспоминать не хочется. Ром, мне всего 25, куда спешить? Я хочу пожить для себя!

– А мне уже 37, Ник. И я хочу малыша. К слову – почему ты подписываешь контракты с такими условиями, а я ни сном, ни духом?

– Откуда мне было знать, ты ни разу не заикался о детях! Я была уверена, что тебе они тоже на фиг не сдались, ты весь в работе. Ром, посмотри, разве нам плохо вдвоём? Потом, – женщина провела руками по телу – сверху вниз, дразня изгибами и матовой молочностью кожи, – что от всего этого останется после беременности? Грудь обвиснет, на животе и бёдрах появятся растяжки. Я наберу вес. От недосыпа под глазами появятся круги, и ты первый сбежишь к какой-нибудь юной модельке. Нет, Лавров, о детях мы не договаривались!

– Мне нужен наследник, – твёрдо припечатал Роман. – Не буду объяснять, почему именно сейчас, просто прими, как данность.

Женщина вывернулась из рук мужа и отошла к окну.

– Рома, я не буду беременеть. Это исключено! Согласно  контракту…

– Выплатим неустойку, подумаешь, – пожал плечами мужчина. – Ради сына я найду любую сумму.

– А за мою загубленную карьеру,  ты  тоже выплатишь неустойку? – взвилась Вероника.

– Не вопрос – пластические хирурги творят чудеса. Особенно, если не  жалеть денег. Деньги есть, так что, Ника, будем рожать.

– Это исключено, – отрезала она. – Если тебе так принципиально получить наследника – найми суррогатную мать, это реальный выход! Смотри – у меня возьмут яйцеклетку, у тебя – сперму. В пробирке их совместят и пересадят зародыш другой женщине. Она выносит и родит.

– Зачем такие сложности, если мы оба здоровы и вполне справимся сами? – недоумённо поинтересовался супруг. – Зачем нам какая-то левая тётка?

– Затем, что так я сохраню и фигуру, и карьеру. При этом мы получим родного ребёнка, как ты вдруг возмечтал. Мне ничем не придётся жертвовать. Подумай, Лавров! Если ты всерьёз хочешь ребёнка от меня, то суррогатная мать – единственный способ  его получить.

– Категорически – нет!  Я хочу родного ребёнка, а не суррогат, поняла? Кто их, врачей, знает – что они в пробирках намешают? А если перепутают, и придётся растить чужого? Вероника, я не шучу – мне нужен наследник, и не через пять лет, а беременность должна наступить уже в этом году! Поэтому, собирай свои таблетки – и всё в унитаз! Неделю никакого алкоголя, только здоровая еда – будем работать над нашим будущим.

И вышел из спальни, оставив жену потрясённо хлопать ресницами.

Глава 1.

Роман отбросил в сторону очередное досье и устало потёр  глаза – опять не то! Просто издевательство – столько кандидаток пересмотрел, но ни одна на роль суррогатной матери для его наследника не годилась.

Во-первых, все они имели детей – у кого один, у кого двое и даже трое. Как объяснила сотрудница агентства, в сурмамы берут только тех женщин, кто уже рожал.

– Понимаете, это свидетельство надёжнее медицинских анализов и заключений, что женщина  способна выносить и родить. Ну и гарантия, что она не пожелает оставить ребёнка себе.

– Себе? – поразился Роман. – А что, такое случается?

– Увы! – развела руками миловидная шатенка. – Очень-очень редко, мы строго следим за психическим состоянием беременных. Договор, опять же, неустойка со многими нулями. Но сами понимаете, в период беременности у будущей матери происходят серьёзные гормональные перестройки, поэтому не всегда возможно предсказать её поведение. Умом женщина понимает, что вынашивает полностью чужого малыша, но организм-то считает его своим! Ребёнок растёт, шевелится, она привыкает к нему. В общем, иногда случаются сбои. Поэтому крайне важно, чтобы у сурмамы был собственный ребёнок. И материальные трудности. Тогда она относится к вынашиванию, как к работе.

– Но я хочу, чтобы моего сына выносила нерожавшая женщина. Желательно, девственница.

– Но почему? Это такой риск!

– Вы слышали что-нибудь о телегонии?

– Конечно. Это псевдоучение, – фыркнула шатенка. – Неужели, вы, такой взрослый и умный человек, верите в подобную чушь?

– Знаете, что-то такое в этом есть, – возразил Роман. – А вдруг эта теория верна, и тогда организм суррогатной матери добавит к генам моего ребёнка гены её первого полового партнёра? Лучше совсем исключить такую вероятность, поэтому я и ищу невинную сурмаму.

– Тогда вам придётся заняться поисками самостоятельно, потому что  мы чтим законы, – вздохнула сотрудница агентства. – Сожалею, что ничем не могу помочь – у нас только проверенные мамочки. И все, как одна – детные.

И вот теперь он вынужден лично проверять анкеты, которые ему присылают из других городов. Но везде одно и то же – если закрыть глаза на возраст, внешность, причины, побудившие женщину сдавать своё тело внаём, то неизменно их объединяет одно – наличие собственного ребёнка.

Он уже  готов  и на такую, если она на время вынашивания куда-нибудь денет своего сына или дочь. К родственникам, например. Ведь после процедуры ЭКО он планирует поселить «инкубатор» для наследника в отдельном доме и нанять для беременной повара, горничную, компаньонку с медицинским образованием, охранника. Чтобы женщина была всегда под присмотром, не напрягалась, вовремя ела, потребляя только полезную пищу. И не скучала. Пусть гуляет в саду, получает положительные эмоции от общения с умной и доброжелательной компаньонкой, занимается тем, что ей нравится, но не навредит плоду. В общем,  сурмама должна вынашивать малыша в комфортном окружении. А если тут будет крутиться её собственный ребёнок? Орать, капризничать, всюду лезть, требовать внимания, в то время, когда женщина должна отдыхать?  На фиг, на фиг!

Но потенциальные «инкубаторы» категорически не соглашались переезжать на ближайшие десять месяцев и на весь этот срок расставаться с детьми.

Интересное дело, а как он мог быть уверен, что суррогатная мать соблюдает режим еды и сна, получает только положительные эмоции и ничем плоду не вредит, если она будет жить где-то там?

От отвергал кандидатку за кандидаткой, надеясь, что вот следующая наконец-то ему подойдет.

Между тем, время шло, Нике скоро улетать в Италию, на съёмки, но никаких сдвигов в поисках подходящей суррогатной матери не происходило.

Хорошо, что медики настояли, и за прошедшие месяцы успели взять у Вероники три яйцеклетки. Теперь не страшно, если женщина найдётся в то время, когда жены не будет в стране – биоматериал Ники есть, его биоматериал всегда при нём, можно проводить ЭКО и в отсутствии родной матери будущего малыша.

Расстались с Вероникой они несколько прохладно – жена обижалась, что он стал уделять ей гораздо меньше внимания.

– Ром, мне уезжать, а ты вместо того, чтобы проводить со мной каждую свободную минуту, то пропадаешь по делам бизнеса, то запираешься с анкетами. Или висишь на телефоне.

– Но ты же в курсе, – сердился Роман, – какой сейчас непростой период! Знаешь, насколько для меня важно  получить ребёнка до   осени следующего года, но вместо семьи выбрала карьеру! Так какое моральное право у тебя есть для упрёков?  Оставайся, и мы получим ребёнка, зачатого естественным способом. Ты, его мать, сама выносишь и родишь – чего проще и лучше?  Увидишь, что я от тебя и на шаг не отойду, будешь купаться во внимании и обожании!

– Рома, мы  договорились! – с досадой отреагировала женщина. – Выносить нам ребёнка может и другая женщина, я от этого не перестану быть его матерью, но если на съемочной площадке меня заменит другая актриса, эта роль и весь успех будут принадлежать ей.

– Тогда не смей меня отвлекать от дела и попрекать отсутствием внимания, – отрезал муж. – Разорваться не могу, уж извини!

Вероника улетела, он остался, с каждым днём теряя надежду на благополучный исход мероприятия.

  И грянул гром. Вернее, большой Совет, который традиционно собирал Генеральный в конце каждого квартала.

Сначала ничего не предвещало – обычные производственные дела, рабочие моменты, обсуждение целесообразности вливаний, достижения дочерних компаний, выработка новых стратегий по результатам прошедшего периода.

Но когда Собрание подошло к концу, Генеральный неожиданно обратился к Лаврову.

– Роман Александрович, мне тут случайно на глаза ваше личное дело попалось…

Он внутренне мгновенно напрягся, но внешне изобразил вежливое внимание и даже попробовал пошутить.

– Да, Валерий Николаевич. И что там – скрытая судимость?

– Да нет, ничего порочащего, – рассмеялся Генеральный. –  Наоборот – приятная информация. Я увидел, что у вас с супругой приближается дата чугунной свадьбы. И я подумал, что лучшим подарком на неё будет визит аиста.

Прозрачнее некуда…

Роман выдавил улыбку и только собрался, как обычно, перевести всё в шутку, как Валерий Николаевич продолжил.

– А ещё мне в голову пришла такая идея – поздравить вас с  чугунной свадьбой и появлением наследника не денежной премией или помпезным подарком от компании, а повышением.

Присутствующие затаили дыхание, сам Роман, кажется, дышать совсем перестал.

Старик обвёл взглядом  Совет и сам себе кивнул.

– Да, Роман Александрович. Вы – отличный работник, умный и грамотный руководитель,  под вашим руководством холдинг  ждут грандиозные успехи, я верю в это. Взвесив все «за» и «против», я принял решение,  что представлю вас, как своего преемника на  банкете в честь рождения вашего наследника и праздновании шестой годовщины вашего брака.

– Александрыч, а когда свадьба-то была? – подал голос Шорин. – Поделись, к какому месяцу нам готовить овации и подарки?

Роман  выдал кривую улыбку – ну да, уж кто-кто, а Шорин спит и видит, чтобы Лавров разочаровал Старика. Ведь тогда место Генерального может достаться ему. Ну или его приятелю  Веслову.

– В январе.

– Ну-у, – быстро подсчитав  в уме, протянул  Шорин, – родить к свадьбе наследника вы никак не успеете.

– Достаточно будет  беременности супруги, – добродушно заметил  Генеральный. – Хороший семьянин и отец – хороший и надёжный работник!  Вот как, например, Игорь Викентьевич Шорин или Алексей Петрович Веслов. Кстати, их кандидатуры я тоже рассматриваю в качестве своего преемника. Это на случай, если Роман Александрович подкачает.

Народ оживился и запереглядывался – о, как! Сам прямым текстом объявил, что Лавров может и пролететь мимо кресла!

– Александрыч, – продолжил окрылённый новостью Шорин, – ты у Гены из отдела маркетинга проконсультируйся. Мастер-класс там возьми – у него уже трое, а женат столько же, сколько и ты. Пусть научит, как…

Роман почувствовал, как злость заливает голову, ударяет в мозг, и усилием воли еле-еле погасил рвущиеся злые слова.

Генеральный не любил склок, хоть иногда и смотрел сквозь пальцы на подначивания коллег. Считал, что так вырабатывается характер и способность держать лицо в любых ситуациях.

– Не нуждаюсь, потому что наследник уже на подходе.

И тишина, за которой последовали  бурные поздравления Генерального.

И фоном – вытянутые лица Веслова и Шорина.

Вот вам!

Роман вышел из зала заседаний победителем.

Но с каждым шагом уверенность и хорошее настроение его покидали – соврал ведь! Нет никакого ребёнка – ни у Ники, ни у суррогатной матери! Собственно, ничего ещё нет…

И кто его за язык тянул? Промолчал бы – выиграл ещё немного времени, а так – сурмама нужна вчера. И ЭКО уже сегодня!

Жена хорошо устроилась – свалила в Италию, все заботы из головы выбросила, занимается любимым делом. А ему приходится носом землю рыть, чтобы удержаться на плаву. И вот теперь ещё и сроки сократились…

Роман, никого не замечая, пролетел по офисному зданию, ворвался в свой кабинет, проскочив приёмную, и нажал на вызов секретаря.

Раз. Ещё раз.

Марина как в воду канула.

Бросив взгляд на часы – до конца рабочего дня ещё сорок минут, значит, секретарша воспользовалась отсутствием начальства и сейчас сплетничает с кем-то из офисных – Роман вернулся в приёмную.

Что-то не похоже, что Марина ещё здесь – сумочки нет, и стол выглядит так, словно она ушла домой, поэтому всё прибрала и выключила компьютер. Не долго думая, Роман Александрович извлёк сотовый и послал секретарше вызов.

– Да, Роман Александрович, – голос испуганный.

Ага! Чует кошка, чьё мясо съела!!

– Марина, почему вас нет на рабочем месте? – гаркнул он в трубку. – Немедленно вернитесь и приготовьте мне кофе!

– Я… Роман Александрович, – секретарша чуть не плакала, – простите! Я думала, что вы, как обычно, сначала засидитесь до позднего вечера, а потом всем Советом отправитесь ужинать, и в кабинет не вернётесь. И я… У меня у Павлика сегодня выпускной!

– Ясно, – мрачно констатировал Роман. – Со следующей недели ваш рабочий день будет заканчиваться на пятнадцать минут позже. Пока такой график на месяц, но если вы ещё раз позволите себе нечто подобное,  нам придётся расстаться.

– Хорошо, Роман Александрович. Простите меня…

Он сбросил вызов и задумался – положение даже не патовое, а чистой воды цугцванг! То есть любое новое действие приведёт к ещё большему запутыванию ситуации.

Голова гудела, словно трансформатор, и Роман понял – если не выпьет чашку чёрного кофе, то скоро просто свалится с ног. Пойти, позаимствовать секретаршу у зама, что ли? Не самому же ему варить кофе…

Не успел он дойти до нужной  двери, как оттуда появилась девушка. Надо сказать, довольно странно одетая для офисного работника – в джинсы и рубашку. Но молодая и довольно симпатичная, хоть и без косметики на лице. Это он разглядеть успел, прежде чем остановил её, поймав за руку.

– Свари мне кофе, – приказным тоном произнёс он. – Чёрный, без  сахара. Принесёшь в кабинет директора.

Девушка что-то пискнула, но Роману некогда было выслушивать, что она попыталась ему сообщить.

Наверняка хотела пожаловаться, что у неё куча важных дел, а она не секретарь. Тем более, не его секретарь. Ничего, подождёт её куча, ему кофе нужнее.

Вернувшись к себе, мужчина открыл компьютер и погрузился в «увлекательный мир» анкет.

Так, 35 лет, дочь, муж. Страшная-то какая… А эта того хлеще. Хотя, как говорят – с лица воду не пить. Гены-то у ребёнка будут правильные – мои и Ники.

И сам себе возразил – да, но хотелось бы, чтобы суррогатная мать не вызывала сильного отторжения. Всё-таки им почти год плотно общаться и часто встречаться. Но, с другой стороны, красавицу тоже не нужно – они все слишком высокого о себе мнения. Привыкли, что все вокруг них на цырлах пляшут, да и Вероника может приревновать. К чему лишние сложности? Потом, вряд ли по-настоящему  красивая женщина будет зарабатывать на жизнь, вынашивая чужих детей…

Открыл следующий файл.

О, эта ничего.  Увы, и тут не обошлось без «но» – двое детей есть, а мужа, наоборот, нет… На кого она оставит  своих? Тоже мимо…

Раздражение накатило с новой силой – где эту идиотку  носит??

И, словно она ждала в коридоре, пока у него окончательно лопнет терпение, дверь распахнулась, и появилась дива в джинсах. С кофе, да. Но чашку девица несла за ручку, а не на подносе.

Роман с тихим стоном закатил глаза – господи, за что ему всё это??

Но кофе пах так восхитительно, а его измученный задачей со всеми неизвестными организм так нуждался в добром глотке живительного напитка, что  он не стал ничего выговаривать недотёпе. Просто махнул рукой, показывая, куда поставить чашку.

Девушка ускорилась, одновременно с этим вытягивая конечность с зажатой в пальцах посудой, и…

Дальше, как в замедленном кино:  недотёпа зацепилась ногой за кромку ковра (давно говорил, чтобы выбросили из кабинета этот пережиток!). Следом, пытаясь удержать равновесие, девушка сделала два быстрых шага, пока не столкнулась со столом. Кружка вылетела из её руки, и горячий напиток  выплеснулся прямо на открытый системный блок.  Коричневый водопад обрушился на заднюю панель, где подключены все провода, и через сетку пылесборника проник внутрь.

Я же сам сегодня его выдвинул – диск заело. И забыл собрать, оставив расхристанным – обречённо подумал Роман

Пару секунд ничего не происходило, только девчонка побелела и округлила и так не маленькие глаза, отчего стала похожа на перепуганную героиню японского анимэ.

А потом компьютер обиженно щёлкнул и отключился. Потянуло горелым пластиком.

– Твою дивизию, – потрясённо пробормотал Роман и бросился к пострадавшему. – Ты… Криворукая! Колченогая… Там же важные документы! И я файл не сохранил…

Мужчина бормотал под нос ругательства, безуспешно пытаясь  удалить жидкость из внутренностей системника. И быстро понял, что тут нужен специалист.

– Ты! – палец в испуганно замершую девицу. – Стоять тут, ни шагу, поняла?

Девушка моргнула, отмерев.

– Если комп гикнулся, если документы не получится восстановить… Заплатишь мне за испорченную технику, плюс сумму, в которую компании обойдётся восстановление договоров. А если из-за этого сорвётся хоть одна сделка…

– Я заплачу! – торопливо заговорила девушка. – У меня накоплено тридцать тысяч, я все отдам.

– Тридцать?? Этот компьютер стоит почти пятьсот!

– Но у меня нет столько… Может быть, его можно починить, это же дешевле обойдётся? – девушка так побледнела, словно вот-вот свалится в обморок.

– Будешь работать без зарплаты до тех пор, пока не отработаешь долг, – рыкнул Роман, нервно водя пальцем по дисплею телефона.

– Я  не отказываюсь возместить убытки, но не могу работать  даром  – мне нужно платить за жильё и еду.  А рабство в нашей стране запрещено! – храбро возразила девушка.

Роман оторвался от сотового и задумчиво посмотрел на  растяпу –  рабство, говоришь? Ну-ка, пошли со мной в кабинет зама, поговорим спокойно, пока  техники посмотрят,  окончательно ты угробила мне машину, или что-то ещё можно спасти.

На ватных ногах Лиза  шла вслед за  мужчиной, грустно размышляя, что первый рабочий день у неё как-то не задался.

И вообще, в жизни всё идёт наперекосяк…

Нет, до маминого замужества они жили вполне нормально. Даже хорошо – это она понимает с высоты теперешних проблем. Но тут нарисовался дядя Слава, и маму словно подменили. Влюбилась, как девочка.

Долгое время Лиза недоумевала – как можно в такого влюбиться?  Дядя Слава, довольно грузный и не особенно опрятный мужчина под пятьдесят, очень любил  поучать и поесть.  Нет, не просто  поесть, это многие любят. Новый мамин муж любил пожрать, по другому то, как он это делал, не назовёшь. И мама часами крутилась на кухне, готовя ему разносолы, хотя Лиза подозревала, что можно было так не напрягаться, поскольку дядя Слава способен съесть и переварить что угодно.

Вот он и её почти съел и переварил.

Умом Лиза понимала, что мама ещё довольно молода, на момент  знакомства с дядей Славой ей было всего-то тридцать восемь.  Что она хочет тепла и настоящую семью, а не так, как у неё получилось в восемнадцать лет: будущий отец, только услышав о беременности подруги, тут же испарился в неизвестном направлении, и мама поднимала дочь в одиночку.

Девочка выросла, того и гляди, упорхнёт во взрослую жизнь, и маме не хотелось остаться одной.  Славик, в принципе, мужчина положительный – Ну и что, что ест, как не в себя, дома палец о палец не ударит и командует женщиной, словно рабовладелец? Зато он не пьёт, рук не распускает, налево не ходит и зарплату несёт домой, а недостатков не бывает только у книжных героев.

Сначала Лиза за маму была только рада, но когда родились близнецы, жить дома стало невыносимо. Отчим начал падчерицу куском попрекать, она лишний раз к холодильнику боялась подойти, а мама ничего не замечала. Младенцы орали то по очереди, то хором, муж пенял, что дома бардак, что из-за шума он после работы не может нормально отдохнуть, что ему нужна отдельная комната, поэтому пусть Лизка съезжает. Двадцать один девке, давно пора свою жизнь устраивать, а не у него на шее сидеть.

– Куда ж она пойдёт, – отбивалась мама, – она учится! И подрабатывать успевает. Ты, Слава, куском мою дочь не попрекай, иначе…

– А иначе что? – топорщил  редкую шёрстку на затылке мужчина. – Ну, что иначе-то? Договаривай! Выгонишь? Так я сам уйду, если не ко двору. Только посмотрю, кому ты с таким прицепом нужна будешь, да как одна прокормишь сыновей?

И мама испуганно замолкала.

Так и получилось, что теперь домой Лиза приходила  только поспать, предпочитая проводить время вне дома.  День она проводила в институте, а вечером наступало время подработки  – она мыла полы  в торговом центре

Ей повезло найти эту работу, правда, раньше трёх ночи она не освобождалась, и хронический недосып начал сказываться на успеваемости: у отличницы Лизы Рощиной в зачётке появились первые четвёрки.  Но зато платили неплохо, что позволило ей перейти на самообеспечение.  Постепенно Лиза  смогла обновить гардероб и купить ноутбук, без которого учиться было бы в разы сложнее, а также начала ежемесячно отдавать матери деньги за продукты. Теперь отчим больше не мог попрекать падчерицу каждым куском. Но всё равно её не покидала идея накопить на собственное, пусть и съёмное жильё, поэтому она стала понемногу откладывать.

Единственно, было жалко мать – как она останется одна с таким мужем?

На  пятом курсе ей посчастливилось – две подруги-медички, которые учились на курс ниже,   предложили Лизе въехать к ним в квартиру, чтобы  делить арендную плату на троих. Она с радостью согласилась, и второй семестр проучилась в почти сказочных (по сравнению с родным домом) условиях.

Никто не орал, никто не шпынял, никто не попрекал.

В зачётку вернулись пятёрки, жизнь начала налаживаться.

На август Лиза договорилась выйти в больницу санитаркой, а пока просматривала в интернете вакансии, надеясь что-нибудь подобрать на июнь-июль. По  ночам она по-прежнему ходила в ТЦ, но дни-то у неё летом  свободны, грех сидеть без дела, когда каждая копейка дорога.

И ей повезло ещё раз – на глаза попалось объявление о найме  в расположенное  совсем рядом с домом пафосное офисное здание. Клининг-менеджер, а по-простому – уборщица – вот кем она устроилась!  Видимо,  ей не скоро придётся расстаться с тряпкой и моющими, но это ерунда. Главное – она зарабатывает себе на жизнь!

Но сегодня удача Лизу покинула – угораздило же этого директора  наткнуться именно на неё! Надо было тихо слинять, тем более что свой участок она уже привела в порядок, как раз собиралась уходить домой, и нарвалась на этого… деспота. Вряд ли целый директор знает в лицо всех работников, офис же огромный, три этажа занимает! А она вышла первый день, её ещё никто не успел запомнить!

Ушла бы и всё. Нет, послушно отправилась варить кофе…

Лиза вся взмокла, пока разобралась с кофемашиной, но не это самое страшное. Самое страшное, что она споткнулась, выронила чашку и испортила  дорогущий компьютер.

Вот и накопила, называется… Подзаработала… И как же учёба, ей ещё два года учиться?

– Заходи и садись,  – мрачный директор чуть посторонился, пропуская девушку вперёд, и она с ужасом услышала, как за её спиной щёлкнул,  запираясь,  замок.