Текст книги "Горькая любовь, или Она не ты."

Здесь Елизавета одна, домработница приходит днём, и никто не видит, что он к ней зачастил. А в доме полно народу, и эти встречи – совершенно безобидные, без какого-либо сексуального подтекста – мгновенно обрастут слухами, которые непременно дойдут до ушей Вероники.

Оправдываться Роман не любил, особенно в том, что не совершал. Вот и тянул с переездом, мотивируя тем, что отсюда ближе к Центру. Мол, когда  пересадят эмбрион, и он приживётся, тогда можно будет и переехать на природу.

Лиза вопросов не задавала и не протестовала против его ночёвок.  Временами ему даже казалось, что девушка тоже ждала вечера и радовалась, когда он приходил. Но, конечно, это игра воображения – просто ему хотелось, чтобы она его ждала! Что бы хоть кто-то ему искренне радовался…

Но если разобраться, то с чего у неё не могут быть к нему особенно добрые чувства, ведь он буквально выдернул девушку из привычной  жизни и едва не шантажом вынудил согласиться  на  академ и ненужную ей беременность?

К сожалению, он сделал это не из-за вредности, а потому что сам  попал в жёсткий цейтнот. Не было у него времени искать кого-то ещё! Когда-нибудь – он очень на это надеялся – Лиза поймёт и простит…

Они вместе ужинали и разговаривали. Иногда Роман заказывал еду из ресторана, иногда Елизавета что-то готовила сама, но увлечённый беседой,  он  не всегда обращал внимание на то, что ест.

Роман Александрович просто наслаждался этими тихими, неспешными вечерами.   Он и забыл, какое это удовольствие – просто разговаривать! Когда тебя слушают и слышат, когда ты сам слушаешь и слышишь другого!

Кто бы мог подумать, что у него с этой девушкой окажется столько общего –  любимые книги, интересы, жизненная позиция?  Он даже растерялся, обнаружив, что взгляд Лизы на некоторые вещи полностью совпадает с его собственным!

Ведь так же не бывает?  Между ними разница в тринадцать лет, он взрослый, состоявшийся мужик, многое попробовавший и повидавший, а она  совсем юная девочка, до сих пор от жизни получавшая только тычки и подставы.  Правда, ему тоже никто ничего на блюдечке не преподносит, всего приходится добиваться самому.

 Много лет он работает без выходных, без праздников,  зубами выгрызает выгодные контракты, уговаривает, убеждает. Иногда приходится и надавить на несговорчивых клиентов или поставщиков.

И Елизавета у моря погоды не ждёт – работает, учится, даже на каникулах вместо поездки к морю  ищет новые подработки.

Жаль, что они не встретились раньше…

Мысль проскочила, обожгла и вернула к действительности.

Он с ума сошёл, не иначе!  Когда он встретил  рыдающую Веронику, Лизе было всего… шестнадцать!

Нет-нет, прочь такие мысли!

Он испугался и вечером поехал не в двушку, а за город. Вернулся домой – к радости прислуги. И почувствовал, что возвращается в прежнее состояние раздражительности и нетерпимости.

Надо же было случиться такому совпадению – в первый же вечер, когда Роман ночевал в загородном доме, ему позвонила Вероника.

– Привет, спал? – голос жены, такой далёкий и знакомый до мельчайших тонов, вызвал волну воспоминаний. И  раскаянья.

Нет, он не изменил ей, даже в мыслях не изменил! Но пока она выкладывается на своих съёмках, он позволил себе забыться, и проводил приятные вечера в беседах с другой женщиной. И пусть эти беседы носили совершенно нейтральный характер, но он-то понимает, что Лиза начала его привлекать! Что ему приятно на неё смотреть, приятно случайно сталкиваться руками, передавая хлеб или чашку, приятно слышать её голос…

Но в своё оправдание он мог бы сказать, что сразу прекратил вечерние посиделки,  стоило осознать, куда его несёт.

– Нет ещё, – ответил он Нике, уняв бушевавшие эмоции. – Только поужинал,  Светлана  со стола  убирает, я сижу,  чай допиваю. А ты?

– Ой, Ром, я та-ак устала… не передать! Игорь… Алексеевич просто деспот, от него вся группа плачет.  Но я звоню не поэтому – расскажи свои впечатления!

– Впечатления? – Роман напряг мозг, пытаясь сообразить, что жена имеет в виду.

– Ну да! Расскажи – понравилось? Как я смотрелась? Кто более убедителен – Катенька или Варвара, которую играет Смолина? Ой, эта Смолина, ты не представляешь, мы тихо ненавидим друг друга, а на площадке приходится играть любящих сестёр! И как тебе мой новый образ? Рома?

А он не знал, что ответить, потому что напрочь забыл о премьере этого чёртового сериала!

Нет, если бы они по-прежнему созванивались с Вероникой через день-два, та уже сто раз ему напомнила бы, но у них выпала двухнедельная пауза в общении, и он совершенно забыл про показ первой серии!

– Ты не смотрел, – голос жены понизился до температуры абсолютного ноля, промораживая даже через телефон.

– Я… Понимаешь, у меня много работы, сложный период, плюс почти каждый день приходилось ездить в Центр репродукции и генетики, – виновато забормотал Роман. – Ты не звонила, поэтому не знаешь, что у нашей сурмамы всё в порядке, ей проводят стимуляцию, готовят организм к подсадке эмбриона.  Дня через два-три наступит самый благоприятный период!

– Ты не смотрел, – горестно повторила Ника. – Я чувствовала, что ты равнодушен к моему творчеству, но чтобы настолько…  Совсем помешался со своим ребёнком, Рома… Или этот гипотетический младенец тебе дороже меня?

– Ника, что ты такое говоришь? Я виноват, закрутился и забыл, правда, столько всего навалилось!  Ну, прости! Прямо сейчас пойду и посмотрю в Интернете, а потом перезвоню тебе и поделюсь впечатлениями!

– Дорога ложка к обеду, – обиженно бросила жена. – Можешь не утруждаться и не насиловать себя. Наш фильм собрал огромную аудиторию, зрители приняли отлично, критики – благосклонно, так что  я как-нибудь переживу, что  по твоей шкале ценностей занимаю двадцать пятое место.

– Ника, я…

– Не буду больше отвлекать номинанта на звание «Отец года» и  самого незаменимого работника, – выпалила Вероника и сбросила вызов.

Он тут же пытался перезвонить, но жена или отключила свой сотовый или внесла его номер в чёрный список.

***

  Вероника отключила сотовый, и в бессильной ярости сжала кулачки – мало того, что повадился ночевать в  одной квартире с сурмамой, так даже не вспомнил о премьере!

Сначала, когда горничная информировала, что супруг не ночует дома, её это не слишком взволновало – Роман часто оставался в офисе на ночь. Особенно если вёл важный проект.

Но потом ей пришла в голову идея расспросить домработницу, приставленную к двушке на проспекте. Именно туда муж поселил будущую суррогатную мать.

И новости не заставили себя ждать – девка живёт не совсем одна. Нет, домработница гостя нахалки не видела, но кто-то регулярно мнёт постель во второй комнате, пользуется кухней и полотенцами в ванной.

По просьбе хозяйки  домработница получила у консьёржки записи с камеры наблюдения – пришлось  лично переговорить с консьержкой и заплатить ей за оперативность и молчание. Получив «кино»  Ника сначала появлению в кадре Ромы значения не придала – мало ли, зачем  он мог  зайти к сурмаме? Например, принести продукты или отвезти на процедуры. Но когда муж вошёл в девять вечера, а вышел только в семь утра, пазлы в голове сложились – никак за её спиной он  решил ей изменить?!

Не то, чтобы это её обижало – сама не святая, но пока будущее с Михайловым  на воде вилами писано,  она будет держаться за брак с Лавровым и руками, и ногами. Надо – зубами тоже.

Первые несколько секунд молодая женщина не знала, что ей делать.

 Закатить скандал? А смысл? Она в Италии, муж в Москве… Ругаться на расстоянии – эффект не тот.  Она закрыла бы глаза на интрижку, если бы  Рома продолжал интересоваться её делами. Переживал за жену, скучал. Пусть она сама запретила ему звонить, но раньше его это не остановило бы! Раньше он писал бы ей в Вайбер, слал смс, а тут…

Неужели девчонка сумела запудрить ему мозги?

Первый порыв – срочно прилететь в Москву и посмотреть изменнику в глаза – Ника отвергла.

Во-первых, Михайлов не отпустит – все сцены на ней завязаны. Во-вторых,  зачем ей выкручиваться, ломать себя, переживать, если мужу, по сути, на неё наплевать? Ладно, не интересуется кинематографией, это ещё можно понять. Но настолько наплевательски относиться к жене?! Знает ведь, как ей важна эта работа, мог бы посмотреть серию, она и длится всего-то чуть меньше часа, если убрать рекламу! Но какой-то ребёнок ему важнее.  Младенца ещё нет, но муж уже ставит ребёнка и инкубатор на первое место. А  что будет, когда  Рома получит наследника?

И, поймав мысль, мстительно сузила глаза – хотела по-хорошему, по-честному, но раз Рома относится к ней по остаточному принципу, то и она не обязана считаться с его мнением и желаниями!

Репродуктолог позвонил не просто так – у них проблема.  После разговора с  врачом она и набрала супруга. Думала, что тот обрадуется звонку, что скучал и первую серию уже «до дыр» посмотрел. В смысле – раз десять, не меньше. А оказалось, что он элементарно забыл про премьеру.

Нищая девчонка заменила ему родную жену?

Что ж, сам виноват!

Она хотела рассказать про затруднения с оплодотворением, и что ЭКО придётся перенести на другой цикл – следующий или позже, ведь сейчас она не может вырваться, чтобы сдать новую яйцеклетку. И нужна новая стимуляция суперовуляции,  всё под контролем врачей. В общем, ребёнок откладывается на неопределённый период.

Но раз  Рома повёл себя, как бесчувственный чурбан и неверный муж, то он заслужил симметричный ответ! Хочешь ребёнка, прям не терпится тебе? Будет тебе наследник… байстрюк!

 Напросился!

– Николай Сергеевич, это опять я.

– Узнал, – суховато ответил врач.

Его понять можно – пошёл на уговоры, соблазнился лёгкими, как он думал, деньгами, а теперь на горизонте маячат крупные неприятности. Да что там  на горизонте? Они уже в дверь стучат. Поэтому  и звонил – оплодотворения не произошло!

– Я ИКСИ произвёл.

– Что, простите?

– Интрацитоплазматическую инъекцию сперматозоида в яйцеклетку. Выбрал самый шустрый и полноценный сперматозоид и ввёл его непосредственно в цитоплазму яйцеклетки, – терпеливо пояснил врач. – Но всё впустую. А две другие яйцеклетки оказались пустышками. Такое бывает при стимуляции суперовуляции. И что нам теперь делать? По-хорошему, надо сообщить Роману Александровичу, и начинать всё сначала.

Она честно хотела обсудить с мужем создавшуюся ситуацию, но оказалось, что тот мало того, что проводит ночи с другой, так ещё и про её премьеру забыл!  Пусть теперь пеняет на себя!

Вероника вернулась в настоящее.

– Скажите, у суррогатной матери сейчас подходящее время для  наступления беременности?

– Да, конечно, мы же специально подгадали оплодотворение биоматериала для последующей пересадки!

– То есть у неё внутри есть собственная, готовая к оплодотворению яйцеклетка? Прямо сейчас?

– Не совсем прямо сейчас – нужна ещё пара-тройка дней, – пояснил репродуктолог.

– Отлично! Ещё вопрос – у вас есть сперма? Ну, от других  мужчин? Полагаю, должна быть.

– Разумеется, – осторожно ответил врач. – У нас есть несколько порций замороженного и охлаждённого биоматериала вашего супруга.  Но можно вызвать его, и он сдаст свежую порцию. Свежая всегда предпочтительнее. Вы хотите, чтобы я произвёл инсеминацию сурмамы?

– Да, но немного не так, как вы подумали, – Ника еле сдерживала ликование – вот это будет мстя! Сразу прилетит и нищебродке, распустившей слюни на чужого мужика, и неверному супругу мало не покажется! –  Вы введёте в матку сурмамы  сперму от другого мужчины и  проследите, чтобы обязательно наступила  беременность.

– Не вашего мужа? – уточнил Николай Сергеевич. – Вы уверены?

– Абсолютно. Переведу столько, сколько скажете, деньги не проблема. Но имейте в виду – это должно остаться между нами!

– Вы меня под монастырь подведёте, – простонал репродуктолог. – А если Роман Александрович потом сделает тест ДНК?

– Да он бредит этим ребёнком! Ничего он делать не будет, получит на руки и погрузится в воспитание, – небрежно бросила Вероника. – Я лицо заинтересованное, поэтому  никаких тестов не допущу.

А про себя подумала, что тест Рома обязательно получит – сразу, как ребёнок родится.  Придумает, под каким соусом его сделать. Например, сказать, что дитя не похоже на родителей!

Мужу  в голову не придёт, что подмена произошла в Центре, будет думать, что девчонка его за нос водила и за его спиной встречалась ещё с кем-то.  Да он её сразу из своей жизни выбросит вместе с байстрюком!

И на коленях приползёт к жене – просить прощения.

– Зачем такие сложности? – продолжал переживать врач. – Отложим на месяц или два, и сделаем всё, как заказывал Роман Александрович!

– Я плачу вдвое больше, чем заплатит мой муж, – отрезала Ника. – Если вы откажетесь, я донесу до вашего начальства и моего супруга, что второго и третьего забора яйцеклеток не было, но оплату вы получили сполна!

Мужчина молчал,  в трубку доносилось его дыхание.

– Хорошо, – произнёс он через несколько секунд. – Я сделаю, как вы просите, если сегодня же  на  известный вам счёт поступит тройная сумма. Учтите, срок жизни яйцеклетки ограничен, у вас есть сегодня и завтра, в противном случае инсеминация не принесёт плодов.

– Деньги будут через несколько минут. До связи!

Вот так! Она никому не позволит водить себя за нос и пользоваться тем, что принадлежит только ей!

Глава 6

Николай Сергеевич Волошин, Главный врач-репродуктолог Центра РиГ,  после неприятного разговора  не находил себе места, переживая за собственное благополучие.  Супруги коротали время за телевизором, но  если жена смотрела с интересом, то для него голубой экран служил фоном к размышлениям.

Николай покосился на увлечённую жену и снова погрузился в невесёлые мысли.

Конечно, как всякий здравомыслящий человек, деньги он любит,  но свободу любит ещё  больше, поэтому выполнять странный заказ явно  ненормальной клиентки было страшно.

И не выполнять тоже – деньги на счёт поступили через полчаса после разговора.

Связываться с дамочкой, которая легко распоряжается такими суммами и, не задумываясь, жонглирует чужими жизнями, было крайне опасно, он это понимал.

Допустим, он откажется, и?

Что может ему сделать эта Лаврова? В суд подать? Налоговую натравить? Руководителю Центра нажаловаться?

Смешно – я заплатила, чтобы Волошин сделал подлог, а он отказался, накажите его!

Нет, в суд она не пойдёт.

Просто наймёт крепких ребят, и Коля Волошин всю оставшуюся жизнь будет работать на лекарства.  Или его жене придётся вступать в права наследства…

Мужчина снова покосился на супругу,  автоматически проследил за её взглядом и замер – в телевизоре показывали Лаврову. В несколько непривычном виде – одежда, причёска, но это, несомненно, была Вероника Владимировна!

– Что это ты смотришь? – взволновался Николай.

– Барышня на выданье, – не отрывая взгляд от экрана, ответила супруга. – Вторая серия.

– А! А это кто такая, что-то лицо незнакомое? – ткнул пальцем в героиню.

– Вероника Лаврова. Молодая актриса, но очень талантливая, я недавно смотрела интервью с Михайловым…

И Коля привычно отключил слух – когда жена садится на любимого конька, достаточно время от времени кивать, и она будет счастлива, что её слушают. При этом слушать на самом деле совершенно не обязательно.

Итак, Лаврова ещё и актриса. Если он правильно понимает, то с новым сериалом её узнает вся страна. Не важно, полюбит или нет, но лицо и имя запомнят.

Ах ты, чёрт! Это надо было так вляпаться?

Одно дело, богатая, взбалмошная бабёнка. Другое – богатая, взбалмошная актрисулька. Связываться себе дороже…

Положение у него патовое – любое решение приводит к поражению. Только в одном случае оно, это поражение, случится немедленно и будет сопровождаться оглушительным треском. А в другом случае есть надежда всё спустить на тормозах. Ну, не совсем же она идиотка, эта Лаврова, чтобы допустить  проверку отцовства? Она ведь сама в этом по уши замазана…

И замер, поражённый  догадкой – но ведь её участие ничем не доказать! Деньги перевела – так это за ЭКО.  А то, что на словах велела ему сделать… Где те слова? Аудио он не записывал.

Значит, ему придётся выполнить указание стервочки, но так, чтобы его невозможно было привлечь!

Оставив жену в зале, врач вытащил сигарету и перешёл на лоджию – покурить и сделать один важный звонок.

– Добрый вечер, Роман Александрович! Да, Волошин. Ну, что могу сказать – послезавтра  наступает лучшее время. Да, разумеется. Жду Елизавету Максимовну к девяти. Только вот ещё – я тут подумал… У нас есть несколько замороженных порций вашего биоматериала, но всегда предпочтительнее использовать свежую сперму. Да, конечно. Очень хорошо! До свидания!

И довольно улыбнулся – Лавров ничего не заподозрил, и в его распоряжении послезавтра будет свежий и активный материал!

Ну что, Вероника Владимировна, не только вы умеете делать сюрпризы!

***

Роман Александрович больше ночевать не приходил, и Лиза грустила.

Незаметно для себя она, как оказалось, привыкла к  его присутствию. Или к самому Роману Александровичу?

Да и к нему тоже, зачем лгать самой себе?

С мужчиной, когда он не изображал босса, было легко и просто. Он оказался прекрасным рассказчиком, и столько всего знал!

Лиза каждое утро, проводив его на работу, с нетерпением ожидала вечера.

И вот всё закончилось.

Наверное, вернулась супруга Романа Александровича – Лиза знала, что та уехала на съёмки куда-то в Европу.  А может быть и домработница что-то наговорила – девушка видела, какие неприязненные взгляды та на неё бросает, когда думает, что Лиза не видит.

Даже удивительно, с чего, потому что она ей ни разу даже замечания не сделала: всё их общение свелось к «Здравствуйте – до свидания»!

Бардак она никогда не любила и не привыкла сидеть без дела, поэтому  автоматически поддерживала квартиру в порядке. Домработнице и делать-то было  почти нечего, разве что мусор вынести, и всё! Свою постель Лиза всегда убирала сама, закинуть бельё в стиралку, протереть пыль или сполоснуть тарелку-чашку после еды ей совсем не трудно.  Обед и ужин будущая сурмама стряпала тоже сама, если, конечно, Роман Александрович не заказывал на ужин еду в ресторане. А утром завтрак на двоих готовил мужчина – это уже стало их маленькой традицией.

Так уютно было пить кофе, сидя рядом на кухне, словно они не работодатель и наёмный работник, а настоящая семья! Счастливица  эта Вероника Владимировна!

Лиза вздохнула – чужое счастье! Ей досталась капелька, на большее она не имеет права рассчитывать.

Впрочем, долго переживать не получилось – при последнем посещении репродуктолога она узнала, что её организм почти готов к ЭКО.

И все мысли о Романе Александровиче, как интересном собеседнике и весьма привлекательном мужчине, тут же вылетели из её головы.

Лиза переживала теперь, как пройдёт пересадка.

Получится ли всё с первого раза? Она читала, что процент удач чуть меньше пятидесяти.

Будет ли у неё токсикоз? Вообще, каково это – быть беременной от человека, с которым никогда не спал?

Ох, что-то опять её понесло не туда!

В назначенный день рано утром за ней заехал сам Лавров.

– Елизавета Максимовна, вы готовы?

Опять официально-отстранённый тон… Впрочем, так даже лучше – сразу пропадают все иллюзии. Она – суррогатная мать, не больше! А у него жена и через девять месяцев, если ей повезёт забеременеть с первого раза, будет ребёнок.

Ей же достанется квартира и… воспоминания о том, каким он может быть, когда отключает режим начальника…

– Да, – ответила Лиза.

– Через неделю, когда станет известно, что всё прижилось, – отстранённо произнёс Роман Александрович, – я перевезу вас в дом, о котором говорил.

Она кивнула, подтверждая, что слышит и помнит про дом.

– После процедуры вы на сутки останетесь под наблюдением в Центре, поэтому соберите самое необходимое –  запасные вещи, зарядку к телефону, мыльно-рыльное.

И, услышав это «мыльно-рыльное», так не вязавшееся с холодно-отстранённым голосом мужчины, Лиза подняла голову, встретила взгляд Романа. И утонула в нём…

– Поторопитесь, – мужчина отмер первым.

Машинально кивнув, Лиза на автопилоте развернулась и зашла в ванную. Несколько секунд таращилась на полочку с зубной щёткой, пока мозг окончательно не прочистился, и она не вспомнила, что, собственно, тут делает.

Почти не глядя, сгребла пасту, щётку, зачем-то прихватила жидкое мыло и полотенце.

Затем промаршировала в свою комнату, наскоро покидала какие-то вещи в сумку, сверху пристроила пакет с «мыльно-рыльным» и  вернулась в прихожую

– Я готова.

– Идёмте, – Роман подхватил её сумочку и  распахнул двери, пропуская вперёд.

Почему-то былая лёгкость общения исчезла, словно и не бывала. Напряжение разливалось в воздухе, создавая ощущение тесноты даже в  довольно просторном салоне автомобиля. Причём Лиза села сзади, по диагонали от водителя. Вроде бы места хоть отбавляй, а ей кажется, что она ощущает исходящее от мужчины тепло…

Чтобы не пялиться на затылок и правую сторону лица Романа Александровича, Елизавета отвернулась к окошку. Меньше всего её интересовали картины московских улиц, поэтому девушка прикрыла глаза, пытаясь унять скачущее весенним воробьём сердечко.

Дорога показалась бесконечной, хотя ехать от дома до Центра нужно было не больше получаса.  Их встретили на входе в здание, и Лизу сразу повели за собой две приветливые медсестрички.

Прежде чем войти в дверь, она бросила короткий взгляд на Романа, и вспыхнула, когда их глаза встретились.

Хорошо, что можно сбежать, укрыться за стенами! Но всё-таки, что с ней происходит?

И тут же новая мысль обожгла калёным железом – Роман Александрович пожелал присутствовать на УЗИ и вообще,  старался  её сопровождать на большинство процедур… Неужели на ЭКО он тоже явится?

Представив, как это будет выглядеть – она, полураздетая, на кресле, и  тут же находится босс. Наблюдает, как врач вводит ей в матку эмбрион…

О, нет!

И решила, что откажется от процедуры, пока Роман Александрович не покинет помещение!

    Её привели в палату, где Лиза переоделась. Потом в кабинет УЗИ – она уже со счёта сбилась,  какое по счёту с момента начала обследований. К её облегчению, босса не было видно.

– Ну, всё отлично, как я и предполагал, – мурлыкнул врач-репродуктолог, который внимательно следил за происходящем на мониторе. – Лена, проводите пациентку в палату, пусть отдохнёт пару часов. Прежде чем проводить имплантацию, нужно ещё кое-что подготовить.

Как раз поспела свежая порция биоматериала от Лаврова, поэтому Волошин выпроводил сотрудников, найдя каждому неотложное и важное занятие, а сам взялся за процесс очистки и концентрации жизнеспособной фракции.

Тоже  не самый простой процесс,  и от качества его проведения напрямую  зависит вероятность наступления беременности! Торопиться или ошибаться нельзя.

Наконец, всё было готово, и он позвонил, чтобы пациентку проводили в кабинет.

    Спустя  десять минут Николай Сергеевич открыл дверь процедурного кабинета – пациентка уже занимала кресло и поглядывала на врача с некоторым испугом.

Николай в душе пожалел девушку – вот же, угораздило её связаться с  ненормальной семейкой! Вернее, муж тут как раз нормальный, но супружница троих переплюнет! Ладно, бог не выдаст – свинья не съест! Девочка полностью здорова, овуляция произошла, сперматозоиды потенциального папаши  очень бодры и решительно настроены, период самый благоприятный, и у него руки из правильного места растут – всё обязательно получится с первого раза!

А девочка что? Не просто же так она согласилась на суррогатное материнство? Выносит, получит гонорар, отдаст малыша и знать не будет, что он ей родной.   Как говорится – меньше знаешь, крепче спишь!

Он ободряюще улыбнулся будущей, как все думали, суррогатной матери,  присоединил к шприцу тонкий, гибкий катетер и приступил к выполнению процедуры.

 Лиза зажмурилась – вот сейчас… сейчас внутри неё поселится частичка Романа Александровича и… Вероники Владимировны.

Как странно  – она будет выращивать совершенно чужого ей по крови малыша. Но ведь в процессе вынашивания кровь у плода и матери перемешивается, так что, можно сказать, что  генетически чужой ей малыш, всё-таки будет ей немного родным – хотя бы по крови…

– Скажите, какой возраст у эмбриона? – не выдержала она, потому что тишина становилась уж слишком тягостной. – Третий день или пятый?

– Что? – врач на секунду поднял голову. – Вы  просвещались в интернете?

– Не совсем,  я – будущий медик. Пятый курс, педиатрия.

«Твою дивизию, только медички мне и не хватало! – выругался про себя Волошин. – Значит нужно действовать ещё аккуратнее, чтобы девочка ничего не заподозрила».

– Пятый, – произнёс он вслух, убирая инструменты.

– Самый лучший возраст, – кивнула своим мыслям девушка. –  У пятидневных эмбрионов самая высокая выживаемость. Теперь я должна полежать?

– Да, пару часов. Я пришлю медсестру, чтобы вам не было скучно, – произнёс репродуктолог, накрыл Лизу  простынкой и подрегулировал кресло.

Теперь её ноги оказались задраны выше головы, но Лиза знала, что так надо.

Врач улыбнулся ей и позвонил,  вызывая медсестру. Однако  вместо неё, вернее, вместе с ней,  в палату прорвался Роман Александрович.

– Николай Сергеевич, я пыталась его не пускать, – возмущённо пискнула миниатюрная медсестричка. – Но разве такого остановишь?

– Хорошо, Люба, идите, работайте, я сам разберусь, – отпустил её Волошин и повернулся к клиенту, вопросительно вздёрнув одну бровь.

– Я ничего не буду трогать, просто поддержу нашу мамочку, –  Лавров не спрашивал, он ставил в известность.

– Два часа ей лучше не шевелиться! Если что-то понадобится или  будет беспокоить, вон кнопка срочного вызова. И у вас есть мой телефон, – вздохнув – кто он такой, чтобы спорить?  – предупредил Волошин и покинул помещение.

– Как вы?  – Роман наклонился над Лизой, с тревогой всматриваясь в её лицо. – Больно было?

И она почувствовала, как краска заливает её щёки и уши…

То ли от положения, в котором она оказалась – ноги выше головы, то ли из-за своего недонаряда или места, где они находились, но Лиза умирала от смущения.

Может быть, чувство неловкости вызывало присутствие не просто мужчины, а Романа Александрович? Её нанимателя, большого босса, не терпящего никаких возражений?  Ведь репродуктолога, который видел все её интимные места, она не стыдилась, а тут…

Или всё дело в том, что Лавров ей нравится? Вот так, да – за что боролись, на то и напоролись. Давала себе установку «не влюбляться», но как-то незаметно прикипела.   А теперь внутри у неё – его  частичка. Так странно…

– Нет, вполне терпимо, – ответила она, потому что Роман Александрович так и стоял  в полупоклоне, с тревогой всматриваясь в лицо Елизаветы.

Мужчина кивнул и выпрямился.

– Никогда не любил медицинские процедуры, – заговорил он,  разорвав тишину. – Но ничего, скоро вас отпустят, мы поедем в дом. Уверен, вам  понравится! Участок не особенно большой, всего пятнадцать соток, но там…

Голос мужчины журчал, обволакивая мягкими звуками, туманя мозг, и она не заметила, как задремала. Ночью  не спалось, всё переживала – как пройдёт имплантация, и что ей делать с возникшим вдруг ощущением потери, когда Роман Александрович перестал появляться по вечерам?

И ей  даже приснился сон. Яркий, словно наяву – она держит на руках малыша и плачет.

И, вздрогнув, Лиза открыла глаза.

Тихо. Ушёл?

Почувствовав, как неприятно затекло тело, Лиза попыталась осторожно поправить положение, повернула голову и увидела Романа Александровича.

Мужчина  спал, оперевшись о столик и положив голову на перекрещённые руки.

Вот те раз! Не ушёл…

Лица босса было не видно, но Лиза жадно  и с какой-то странной нежностью рассматривала его затылок. Особенно притягивала взгляд торчащая «против шерсти»  прядка волос левее макушки – так и хотелось потянуться, коснуться пальцами, взъерошить, а потом пригладить…

Лиза вздохнула и отвела глаза – не твоё, нечего слюни распускать!

– Ну, как вы тут? – хлопнула дверь, в помещение стремительно вошёл, можно сказать – впрыгнул, репродуктолог. – Ба, да тут сонное царство! Хвалю – прекрасная нервная система, – он повернулся к Лизе. – А вы?

– Тоже поспала немного, – смутившись, ответила она.

– И у вас отличные нервы, – довольно резюмировал врач, глядя, как  разбуженный шумом Роман Александрович хлопает ресницами, возвращаясь из царства Морфея. – Это замечательная новость – ребёнку лучше расти в спокойной обстановке! Ну-с, посмотрим, что тут у нас? Болей не было? Живот не тянет?

– Нет, всё в пределах нормы.

– Ах, да – вы же, в некотором роде, коллега! Всегда приятно работать с понимающим человеком, – доктор улыбнулся и обратился уже к боссу. – Осложнений нет,  женщина в полном порядке. В принципе, нет  причины держать Елизавету Максимовну  в Центре, она может ехать домой. В привычной и спокойной  обстановке ей будет лучше, а эмоциональный и физический комфорт будущей мамочки крайне важен для успешного… успешной имплантации.  Но если вы настаиваете, то Елизавета Максимовна может оставаться здесь до завтра, палату уже подготовили.

Роман посмотрел на Лизу, думая, как лучше поступить и поймал её, полный мольбы, взгляд – девушка явно не хотела задерживаться в медучреждении дольше, чем это было необходимо.

– Мы поедем, – озвучил он своё решение. – Вы уверены, что ей уже можно вставать, ходить, сидеть? Ничего… гм… не потеряется?

– Да, конечно, всё можно! Я ввёл биоматериал непосредственно в матку, ему оттуда не выбраться. По крайней мере, в ближайшие девять месяцев, если он приживётся. Но конечно,  мамочку  надо поберечь – щадящий режим, полноценный сон, вкусная еда и доброжелательная обстановка.

Роман кивнул.

– Обеспечим.

– Тогда подождите за дверью, я вызову медсестру, она поможет Елизавете Максимовне покинуть этот «трон».

– Что там она поможет, – буркнул мужчина, и не успела Лиза опомниться, как он бережно приобнял её, подхватив под ноги и плечи, и снял с пыточной конструкции. – Куда теперь?

Репродуктолог пару секунд внимательно смотрел на лицо Романа, потом по его губам скользнула тень улыбки, и он невозмутимо поманил за собой.

– Идёмте, провожу.

А Лиза в очередной раз умирала от смущения – под лёгкой сорочкой на ней не было белья! Откуда бы оно там взялось, если она  пришла на гинекологические процедуры…

Роман то ли забыл об этом, то ли не знал о пикантном нюансе  или не подумал, что смутит женщину, когда рванул помогать. И теперь его левая рука  поддерживает её под попу. Голую, между прочим, попу, и мужчина не может этого не ощущать.

О. господи, стыд-то какой!

Но босс вышагивал с невозмутимым видом, и по его лицу невозможно было понять, что он чувствует и думает.

– Вот сюда, – репродуктолог открыл дверь уже знакомой Лизе палаты.