Текст книги "Горькая любовь, или Она не ты."

Глава 3

Утро началось… странно.

Лиза открыла глаза, и некоторое время пыталась понять, где она?

По мере того, как сходил сонный дурман,  девушка вспоминала – босс перевёз её в свою квартиру, где ей предстоит жить некоторое время.

Несмотря на новое место и то, что легла она далеко заполночь, Лиза чувствовала себя хорошо отдохнувшей. И очень голодной.

 По комнате разливался солнечный свет, но снаружи не доносилось ни звука. Даже странно – всего третий этаж, кругом никогда не засыпающий, вечно спешащий город, а тут тишина!

«Наверное, окна выходят во внутренний двор. И стоят хорошие стеклопакеты», – подумала девушка, поворачиваясь  в сторону света.

И замерла на вдохе – на соседней подушке, сонно хлопая ресницами, лежал Роман Александрович.

Пару секунд Лиза пыталась прийти в себя. Наконец, боль в груди напомнила о необходимости дышать, и девушка тихо ойкнула и потянула на себя одеяло.

 Судя по выражению лица босса, тот был ошеломлён не меньше её.

– Вы что тут делаете?! – выпалили они в унисон.

Лиза продолжала тянуть на себя одеяло, но Роман Александрович вцепился в него со своей стороны и не отпускал.

– Отдайте! – пискнула Лиза. – И  немедленно уходите!

– Не отдам, я не одет, – рыкнул мужчина.

– Я тоже не в бальном платье, – парировала Елизавета, продолжая дёргать вещь на себя. – Отдайте, я  закроюсь и выйду в ванную. А когда вернусь, надеюсь, вас тут больше лежать не будет!

– А говорила – «я не такая»! – передразнил её босс. –  И в первую же ночь  оказалась в моей постели. Теперь понятно, почему вы предложили остаться переночевать! А я ведь почти поверил, что это был порыв  сострадания к засыпающему на ходу мне!

– Это не я, а вы оказались в моей постели! – рассердилась Елизавета. – Ещё стрелки переводите!

Мужчина оторвал взгляд от лица девушки и быстро огляделся.

– Чёрт…

Заметив, что конкурент ослабил хватку, Лиза рывком выдернула из его рук одеяло и…

Покраснела, как маков цвет – оказывается, Роман Андреевич спал голым. Совсем.

И ведь он предупредил, что не одет, но она решила, что он стесняется семейных трусов! Ах, как неловко вышло!!!

Издав непередаваемый звук, мужчина слетел с кровати и, сверкая задом, вынесся из комнаты.

Лиза упала лицом в злополучное одеяло, сотрясаясь от хохота.

И что теперь ей с этим делать?  Она всё время будет помнить, как босс выглядит без одежды. А он всегда будет знать, что она это помнит.

Кажется, квартира ей больше не светит.

В принципе, с этим можно смириться, ведь тогда ей не придётся брать академ, рожать чужого малыша и отдавать его биологическим родителям! Может быть, всё к лучшему…

Посекундно оглядываясь на дверь, Лиза в рекордное время оделась, затем заправила постель и встала у окна, не зная, что  делать дальше.

Организм   настойчиво намекал, что пора бы посетить туалет, но  покидать комнату было страшно – что ещё придумает Роман Александрович, в чём он ещё её обвинит?

Со стороны входа раздались шаги, затем  два удара в дверь, типа, постучался,  и голос босса произнёс:

– Елизавета Максимовна, ванная свободна. Я буду ждать вас на кухне.

Лиза выскользнула из комнаты и с облегчением добралась до заветной комнаты.

Надо же, тут и новая зубная щётка есть! И паста.

Долго и тщательно – как никогда раньше – она чистила зубы. Потом умывалась. Вытиралась тоже не спеша. Но  как Лиза ни тянула резину,  причины отсиживаться в санузле больше не было. Надо выходить и как-то посмотреть в глаза, наверное, уже бывшему работодателю. Вряд ли после всего этого Роман Александрович разрешит ей работать уборщицей в своём офисе, а вопрос с суррогатным материнством уже и так закрыт. Сейчас она  зайдёт на кухню, и мужчина выставит её с вещами за дверь.

Прикусив губу, она ненадолго замерла в коридоре, набираясь решимости. А потом   рассердилась сама на себя – а чего это она трясётся и тушуется?

Лично  она ни к кому в койку не лезла! А что увидела его голым, так сам виноват – спал бы у себя, и ничего не было бы!

Потом, она уже не девственница, и хоть отношения с её первым и пока единственным мужчиной были непродолжительными, Лиза прекрасно знает, как выглядит обнажённый представитель противоположного пола, и в обморок падать не собирается.  Это боссу должно быть стыдно – вломился в чужую постель, ещё и голышом, словно у себя дома!

Вообще-то, это и так его квартира, но всё равно, раздеваться догола было совсем не обязательно. К слову, фигуру Романа Александровича она успела и оценить и рассмотреть. Особенно его спину и… гм… кормовую часть – хорош! Пусть у него не было слишком развитой, как у качков, мускулатуры, скорее, он худощав и жилист, чем накачан, но это нисколько вредного босса не портило.

Решительно встряхнув головой, девушка вытряхнула неуместные мысли и образы, и  потопала на кухню.

Роман Александрович пил чай.

– Нас уже ждут, – бросил он Лизе, не отрываясь от своего занятия. – У вас будут брать кровь, поэтому некоторое время придётся  поголодать. Когда всё закончится, поедем сразу в хороший ресторан, и вы сможете поесть.  Вы готовы?

Она кивнула, чувствуя, как щёки опять заливает предательский румянец.

Мужчина кашлянул.

– Вынужден просить у вас прощения за утренний казус. Видимо, вчера я устал больше, чем думал. У меня бывает такое – если я сильно вымотаюсь, то  могу встать во сне и перейти в спальню жены. Ника…  у нас разные комнаты, потому что супруге нужно хорошо высыпаться, она актриса,  понимаете? Внешность очень важна для неё. А я сплю довольно беспокойно.  Несколько раз было, что я во сне приходил  к ней, каждый раз после тяжёлого дня, когда выматывался донельзя. В общем, сегодня ночью моё подсознание сыграло со мной злую шутку, отправив к вам в комнату.  Надеюсь, вы извините меня,  что подумал о вас плохо – это была защитная реакция на стресс.

– Ладно, проехали, – пробормотала Лиза, но не смогла удержаться, чтобы не поддеть. – Раздеться вас тоже подсознание заставило?

– Я всегда сплю обнажённым, – спокойно ответил мужчина, нимало не смущаясь. – Тело должно отдыхать. Но, повторяю, и в мыслях не было вас оскорбить, это просто недоразумение.

– И вы не передумали везти меня в Центр?

– Нет, конечно! Кстати, нам нужно поторопиться, – Роман Александрович озабоченно посмотрел на часы и решительно встал. – Захватите свой паспорт, и выходим!

В Центре Репродукции и генетики их встретили  радушно. Можно сказать, как дорогих родственников.

– Присаживайтесь, побеседуем, – сияя улыбкой,  произнесла врач-репродуктолог. – Сейчас заполним карточку, анкету, кое-что уточним, а потом вас проводят в кабинет для сдачи анализов. Но сначала хочу пояснить, что некоторые мои  вопросы могут показаться неловкими, неудобными, не имеющими отношения к цели вашего здесь присутствия. Однако заверяю, что не спрошу больше, чем это действительно необходимо для  получения полной картины именно для вас. У меня нет задачи смутить или оскорбить своими расспросами, и в ваших интересах отвечать предельно честно.

Лиза затравленно покосилась на невозмутимого Романа Александровича и кивнула, соглашаясь.

Будто бы у неё есть вариант отказаться! Нет, отказаться можно, но тогда – прощай, собственное жильё. Она же потом всю жизнь будет себя поедом есть, упрекая, что упустила такую возможность.

А про ребёнка лучше не думать, ведь он ей  чужой!  Он и не ребёнок вовсе, а так – зародыш. Ей дадут его «поносить»,  на время…

Когда у неё будет своё жильё, она сможет спокойно доучиться. А потом найдёт отличное место работы и через пять-семь лет обязательно родит своего малыша!  Как только встретит самого лучшего мужчину, который будет её любить! Они поженятся, а потом у них появится дочка или сынок…

Разговор с врачом затянулся на час.

Если бы вместе с ней в кабинете не было Романа Александровича, Лиза чувствовала бы себя намного свободнее. Но – чужой мужчина, и весьма интимные вопросы…

– В каком возрасте наступили месячные?– врач спрашивала и сразу вносила ответы пациентки в компьютер.

– В тринадцать лет.

– В каком возрасте начали половую жизнь?

– В девятнадцать.

– Сколько было партнёров?

– Один.

– Вы продолжаете с ним общение?

– Нет.

– Когда был последний акт?

– Три года назад, –  Лиза отвечала едва не шепотом,  мечтая провалиться сквозь землю.

– В течение какого периода у вас были регулярные половые контакты?

– В течение двух месяцев, а потом мы расстались, – девушка стиснула руки, стараясь абстрагироваться от  мысли, что всё это слышит не только репродуктолог, но и босс.

– Беременности, выкидыши, аборты были? – деловито продолжала врач.

– Нет.

– Заболевания половых органов – у вас или вашего партнёра? Общие заболевания? Аллергии?

– Нет. У меня точно нет, а у Димы… Наверное, тоже нет, он никогда  на здоровье не жаловался, – теперь ей хотелось не просто провалиться сквозь землю, а ещё и навалить сверху курган повыше.

– Когда были последние месячные?

– Десять дней назад.

Репродуктолог кивнула и продолжила допрос.

В течение всего времени Роман Александрович сидел тихо, почти не двигаясь, и смотрел в окно. Но Лиза могла поклясться, что при этом он слушал очень внимательно, и не пропустил ни одного слова.

По завершении беседы она  чувствовала себя  выжатой. Или выпотрошенной.

– Так, а теперь на анализы, – врач выглядела довольной.  – Сегодня сдадите на ОАК, ОАМ, биохимию, коагулограмму. Анализ на гормональный профиль будем брать в два этапа:  на второй-третий  день менструального цикла сдадите кровь на гормоны АМГ, ЛГ, ФСГ, эстрадиол, пролактин, кортизол, тестостерон, а также на гормоны щитовидной железы. На  двадцать первый – двадцать третий  день цикла сдадите анализ крови на прогестерон.

Лиза только кивала, даже не пытаясь запомнить все эти мудрёные названия. Ничего, всё оплачено, так что её за ручку  сводят, подскажут, помогут…

– Когда сдадите, возвращайтесь сюда,  я вас посмотрю. Затем УЗИ…

Она ещё что-то перечисляла, но Лиза почти не воспринимала, переживая, что ей пришлось рассказать посторонним людям такие подробности о своей личной жизни.

Врач куда ни шло, во всяком случае, это её работа! Но Роман Александрович…

Теперь ей страшно пересечься с ним взглядом – мало того, что утром сдёрнула с него одеяло, оставив мужика голышом, так на его глазах (вообще-то, ушах, но это не суть важно)  «одеяло» уже с неё «сдёрнула» врач!  Такое ощущение, что  сейчас она перед ним стоит голышом.

Боже, стыдно-то как!

И какое отношение к ЭКО имеет количество её половых партнёров и регулярность контактов?

  В Центре они задержались до обеда и потом поехали в ресторан.

Снова ей пришлось испытать неловкость, теперь уже за свой внешний вид – в простых сарафанах в такие заведения не ходят! Вон, какие тут все…

Роман Александрович правильно оценил  подавленное выражение её лица, подозвал официанта, что-то сказал тому, и через несколько минут их пригласили в отдельный кабинет.

– Ешьте, тут на вас  некому смотреть, – буркнул мужчина. – Хотя и в зале никто особенно нами не интересовался.

– Зачем, это, наверное, дорого? Я бы и там…

– Видел я, как вы там, – отмахнулся Роман. – Откуда вы взялись, такая стеснительная, а?  Ешьте, да отвезу вас домой. У меня дел полно, заместители весь телефон оборвали. Во, опять вибрирует! В общем,  заправляйтесь, а я выйду за дверь, отвечу на звонок.

Оставшись одна, Лиза огляделась и, не сдержавшись, потёрла ладони друг о дружку – ух, как всё вкусно пахнет и аппетитно выглядит! Из неё на всякие анализы сегодня столько крови выцедили, что придётся хорошенько поесть, чтобы организм восполнил потерю.

Ну-ка, что тут у нас?

– Люблю, когда девушка ест с аппетитом, –  увлечённая едой, она не заметила, когда вернулся Роман Александрович, и едва не подавилась, услышав его голос. – Ну, ну, не надо спешить! Мне только асфиксии не хватало!

Мужчина похлопал её по спине и, убедившись, что девушка откашлялась, сел напротив.

– Я голоден, как волк! И впервые за долгое время буду обедать вместе с представительницей прекрасного пола, – Роман потянулся к блюду, придвинул его ближе, вооружился вилкой и атаковал, с наслаждением жмурясь. – Божественно!

– Как это – впервые едите с женщиной за одним столом? А ваша супруга?

– О, Ника у меня чудо, – Роман Александрович улыбнулся, – Но  обедать с ней  одно мучение – то она не любит, это ей  нельзя. Соль вредна, копчёности чистый яд, мучное вообще отрава. И сама не ест, и мне весь аппетит перебьёт. На званых обедах и, особенно, деловых завтраках тоже не поешь нормально. Дамы поголовно на диетах, мужчины больше общаются, чем едят. Этикет ещё, трах его и тибидох! Никакого удовольствия от еды! Поэтому по-человечески можно поесть или дома, или в отдельном кабинете, а то другие посетители, порой, тоже аппетит своими взглядами перебивают.

Роман говорил и ел, словно его год на диете держали.

Лиза не отставала, но насытилась намного быстрее мужчины. И потягивая сок, с любопытством поглядывала на сосредоточенно жующего босса, размышляя, куда в него столько помещается? И, главное, куда оно девается, ведь на его теле ни жиринки!

Вспомнив, при каких обстоятельствах она лицезрела «это тело»,  девушка снова порозовела.

– Так, я сыт! А вы?

– Я тоже.

– Отлично. Тогда я выбирайтесь из-за стола, я отвезу вас на квартиру.

– А когда будут известны результаты? Ну… в Центре?

– День-два. Но это только предварительные, а потом, в случае положительного результата,  врачи возьмутся за вас вплотную, – говоря это, Роман протянул ей руку, и Лизе ничего не оставалось, как принять его помощь.

  В офисе, стоило подняться в кабинет, на Романа Александровича  сразу навалились дела. Все, как одно – неотложные, из разряда «надо было уже вчера».  Остаток дня крутился, словно белка в колесе, и не успел оглянуться, как  наступил вечер.

В приёмной мялась секретарша – видимо,  после того выговора Марина не решалась уйти с работы, пока начальство на месте.

– Сделайте мне кофе, – приказал ей Лавров.

Женщина коротко кивнула и скрылась в недрах офиса.

Роман вяло подумал, что надо бы, наконец, освободить от ненужного хлама тот закуток, что без окон – всё равно  не используется по назначению.

Изначально это должен был быть мини-архив, но оказалось, что хранить документы удобнее в одном месте. И раз  помещение под основной архив выделили весьма просторное, то никто не стал заморачиваться с комнаткой без окон.

Надо  оборудовать там небольшую кухню – поставить стол, купить кофемашину, мультиварку, шкафчик для посуды, холодильник. И тогда секретарше не придётся бегать через пол-офиса в основную кухню, чтобы приготовить ему кофе или бутерброды.

Сделав в уме зарубку – отдать соответствующие распоряжения начальнику АХЧ – Роман нерешительно посмотрел на сотовый.

Звонить Нике или нет?

Если она сейчас занята, то опять будет недовольна, но ему  хотелось поделиться новостями.

Конечно, окончательно утверждать, что всё получилось, и Лиза станет идеальной суррогатной матерью, было ещё рано, ведь пока нет результатов всех анализов, но предварительные выводы репродуктолог уже сделала.

– По всему видно, девушка совершенно здоровая и чистенькая. Между нами, Роман Александрович, большая редкость, чтобы двадцать три года – и всего один партнёр. Думаю, лучше кандидатуры вы не найдёте, особенно  учитывая, что вы  ограничены во времени.

– Она могла приукрасить, – буркнул мужчина, чувствуя непонятное удовлетворение от мысли, что Лиза настолько неиспорченна.

– Могла, – не стала спорить врач, – но состояние её организма  и неподдельное смущение во время беседы и осмотра говорят сами за себя – она ни словом не солгала. Значит, послезавтра я получу остальные результаты, и тогда окончательно решим, берём её в работу или ищем дальше.

– Роман Александрович, ваш кофе, – Марина поставила на стол поднос с чашкой и замерла, ожидая дальнейших распоряжений.

– Можете идти домой, – отпустил он женщину, и отхлебнул напиток.

Вкусный!  Бодрит – то, что надо после долгого, полного забот, дня.

Чёрт, его распирает, а поделиться новостями не с кем!

Рука сама потянулась к сотовому, палец нашёл нужный контакт и нажал на вызов.

Вероника ответила, когда он уже собирался сдаться.

– Ну, что ещё? – жена явно не испытывала восторга от его звонка. – Рома, ты на часы смотрел? Я только что вернулась из павильона, собиралась принять ванну…

– Смотрел! У тебя на два часа меньше, чем в Москве, а я ещё на работе.

– Ну, ты известный трудоголик, но это не значит, что все такие же. Потом, я уже не раз говорила, что моя внешность – это моя визитная карточка. Что я должна полноценно высыпаться и отдыхать, чтобы всегда выглядеть свежо и ярко, иначе ни один режиссёр в мою сторону даже не посмотрит!

– Мне всегда казалось, что в первую очередь актриса должна нравится зрителю, и не столько внешностью, сколько своей игрой, талантом, роли-то разные, не все героини в фильмах непременно юные красотки. Игра должна цеплять, брать за душу, чтобы оторваться нельзя было…

– Господи, да что ты вообще понимаешь в кинематографии? – в раздражении перебила его Вероника. – Будь я сама Анджелина Джоли, имя не спасёт, если начну перечить режиссёру или разгуливать по съёмочной площадке с синяками под глазами. В этом случае до зрителя меня просто не допустят. И придётся сидеть со своим талантом дома, а зритель быстро утешится  заменой!  Чтобы  публика оценила талант актрисы, сначала надо попасть в состав группы, получить роль, иначе кто из плебса  о ней узнает или вспомнит?

– Плебса?

– Ай, ты вечно цепляешься к словам!  Между прочим, как я говорила, завтра мы улетаем в Альпы, мне надо проследить, чтобы горничная уложила мои вещи. А ещё обязательно хорошенько выспаться! Ни минуты лишней нет, а тут ты со своим звонком! Говори скорее, что хотел, у меня вода стынет!

– Ничего особенного, просто хотел услышать тебя, – после короткой паузы произнёс мужчина. – Ника, как только ты связалась с этим Михайловым,  я перестал тебя узнавать! Вечно всем недовольна, постоянно мне выговариваешь. У нас семья, ты не забыла? И именно я оплачиваю все твои прихоти, включая, как ты это называешь, твою карьеру! Мне кажется, было бы справедливо, чтобы ты интересовалась не только своей работой, но и нашей совместной жизнью.

– Рома, – голос Ники потерял стервозные нотки, и зазвучал почти жалобно. – Ты прости, я очень устаю, и не всегда успеваю перестроиться. Тут такая обстановка, такое напряжение! Все так и смотрят, как бы подсидеть, подвинуть, затмить или опозорить!

– Разве утверждённую на роль актрису  посреди фильма могут заменить? Мне кажется, ты не о том беспокоишься. Пусть завидуют, пусть злятся, будь выше этого!

– Ещё как меняют! Вспомни «Великолепный век» – Мириам Узерли сменили, и глазом не моргнули. Причём, зрители на Мириам едва не молились, и всё равно это её не спасло! Не угодила режиссёру и отправилась восвояси.

– Ладно, признаю – у вас там настоящий террариум единомышленников.  Тогда просто береги себя и ничего не принимай близко к сердцу. Ник, не хочешь послушать, какие предварительные выводы вынес врач?

– Говори, – вздохнула жена.

– Девочка совершенно здоровая! Она почти наверняка идеально подходит.

– Я рада за тебя.

– За нас, Ника, ведь это будет  родной тебе и мне, наш общий ребёнок!

– Я рада за нас, – послушно поправилась Вероника. – Ром, я пойду, вода стынет. Ты не звони больше, хорошо? Давай договоримся, что я буду тебе сама звонить, когда у меня выпадет свободное время?

– Хорошо, – нехотя согласился супруг и услышал, как Ника вздохнула с явным облегчением.

– Ну, тогда я побежала. Пока-пока!

Телефон мигнул, сбрасывая вызов, и замолчал.

Роман некоторое время бездумно смотрел на зажатый в пальцах сотовый, потом отложил его в сторону и задумался.

Очень хотелось с кем-то поделиться. Или напиться.

Но завтра заключительный этап сделки с Глобалникстроем, так что спиртное исключено. А вот поговорить…

С кем, интересно, если ему нельзя разглашать тайну рождения наследника? Все, даже ближайшее окружение,  должны быть уверены, что ребёнка выносит и родит Вероника! Он и на эти съёмки согласился в большей мере именно поэтому – жена проведёт восемь месяцев в другой стране,  никто из знакомых не увидит, что у неё не было живота. А что до картины, то пока отснимут, пока смонтируют, озвучат, год пройдёт, все забудут, когда это происходило. Потом,  всегда можно будет сказать, что Ника снималась  до беременности или в её начальном периоде, поэтому в кадре она стройняшка.

Но с кем-нибудь поделиться переживаниями и надеждами очень хотелось…

Романа буквально распирало изнутри – сам не ожидал, что идея с ребёнком его настолько захватит. До этого мысли о наследниках его почти не посещали, и к детям он относился с опасливой осторожностью. А тут – насмотрелся на плакаты в Центре Репродукции и генетики, что ли? Куда ни глянь – всюду счастливые лица пап-мам и толстощёкие, румяные младенцы.  И на городских улицах сплошь и рядом реклама, где папа, мама и сын с дочкой – этакий эталон семьи. Раньше не обращал внимания, а теперь глаза сами находят. Наваждение какое-то!

Можно подумать, что он…

Мужчина замер, обдумывая мелькнувшую мысль.

Да ну, не может быть… С чего бы?

Но всё указывало – нет, не померещилось: он на самом деле хочет этого ребёнка! Своего сына или дочку… Сына, конечно, лучше – наследник, продолжатель фамилии! Сына, которого выносит для него чужая женщина.

Кстати, о Лизе – он слишком мало о ней знает, а именно от неё зависит жизнь его ребёнка на протяжении девяти месяцев!  Пусть  сын и не будет иметь с ней общих генов, но в теории телегонии всё-таки  что-то этакое есть. Вдруг у Лизы был дед-преступник или  тётка-сумасшедшая, и в кровь малыша попадут следы испорченных генов суррогатной матери?

Мужчина отставил чашку с недопитым кофе – вот к Лизе он сейчас и поедет!

Во-первых,  перед ней он может говорить открыто, она непосредственный участник ЭКО. Во-вторых, надо же получше узнать её родословную, понять, что она за человек? Как минимум, чтобы обеспечить ей наиболее комфортную жизнь на время беременности. Как максимум, чтобы предотвратить катастрофу, если в роду девушки встречались умственно неполноценные родственники. Ну и, в-третьих, его всё равно дома никто не ждёт, а оставаться одному так не хочется…