Текст книги "Любовь без правил"

Они встретились осенью, в десятидневный отпуск Кости. Он с изумлением смотрел на нее, не отводя глаз. Как же она изменилась! Из нескладной, невзрачной девчушки Женя превратилась в привлекательную девушку, и даже мешковатая одежда не скрывала ее красивой пропорциональной фигуры.

– Почему ты не отвечала на мои письма? – спросил Костя.

– Я не стану говорить о причинах.

– Ты не хочешь со мной встречаться? – удивился он. Казалось, подобного приема парень никак не ожидал. – Я вернусь через полгода, мне осталось служить всего ничего… – попытался он подсластить пилюлю.

– Мне сложно сейчас ответить однозначно, – сухо произнесла девушка с толстой длинной косой.

Приблизительно так они поговорили, а потом начались еженедельные послания из воинской части. Костя писал с завидным постоянством. О любви, о том, что скучает, строил планы на будущее. Женя отвечала ровно и спокойно. Она писала о новостях, которые происходят в городе, выставках, новых кинофильмах, о школьных товарищах – и ни слова о себе. Они поменялись местами – ну как Татьяна Ларина и Евгений Онегин.

Подтянутый, стройный Костя, приехав в Москву, первым делом пришел к Жене с букетом тюльпанов. Вручив цветы, остановился у порога и понял ее ответ по глазам.

– Значит, не хочешь? – спросил, в упор глядя на нее.

– Не смогу, – честно ответила Женя.

Периодически Костя пытался восстановить отношения, он оказался прекрасным другом, но… ответить ему взаимностью Евгения уже не могла. Говорят, в одну и ту же реку не входят дважды… Наверное, так оно и есть…

И вот он снова объявился, прекрасно зная, что Женя вышла замуж.

– Я же не прошу тебя развестись с мужем, – удивленно произнес он, когда Евгения сообщила о своих новостях. – Но брак не ставит крест на друзьях юности. У нас не восточные нравы, ты не обязана надевать паранджу и ни с кем не общаться. Или ты считаешь, что замужняя дама обязана сидеть дома, варить борщи и носа из квартиры не показывать?

– Нет. Почему же? Жизнь должна быть разнообразной.

– Так в чем, собственно, проблема?

Проблема заключалась в том, что даже балет в Большом театре не мог сравниться с тихим спокойным вечером на диване рядом с Виталиком. И только когда у мужа появились неотложные дела, вопрос разрешился сам собой, и Женя согласилась пойти с Костей на балет. Правда, она долго мучилась – говорить ли о спутнике мужу, но потом решила, что даже маленькая ложь неизменно порождает другую, и сделав вывод, успокоилась. Обязательно расскажет.

После театра верный поклонник отвез ее домой и отбыл восвояси, оставив свою визитку со словами:

– А вдруг когда-нибудь и я тебе понадоблюсь.

За их прощанием внимательно наблюдала пара глаз.

Виталик посмотрел на часы и облегченно вздохнул: с момента окончания спектакля прошло ровно сорок пять минут. Интересно, а как бы он отреагировал, заметив хотя бы намек на то, что Женя и этот… любовники. Сложно, ой как сложно. Нет, развод! Ни о каком прощении не могло быть и речи. Говорят ведь, что измена женщины глубже. Чтобы изменить, женщина должна созреть, хорошенько подумать, решиться и влюбиться в своего любовника. У мужчин же все проще – разуму и чувствам за физиологией не угнаться. И все же… А может, не стоит быть столь категоричным? Особенно учитывая, что и сам он не безгрешен.

А ведь на месте Снежанны могла быть Женя. Могла… Но… увы. Она беспрекословно тянет воз, уготованный судьбой, а он… ведет в театр другую. Какой же он мерзавец. Может, признаться, все рассказать, покаяться? Посвятить жену в разработанный план?

Виталик даже мотнул головой, отгоняя прочь эту мысль. Нет, не нужно. Ни к чему хорошему это не приведет. Конечно, Женя верная и преданная жена, она его простит, даже сомневаться не стоит, но лучше лишний раз не теребить ей душу. Пусть все остается пока, как есть… Потом, если все удастся…

Засыпая, Виталик улыбался. Не солгала. Честно призналась, что пригласил ее в театр давнишний, еще школьный товарищ. У него пропадал билет, вот Женя и согласилась.

Евгения подумала, что сделала правильно, не открыв всей правды о Косте. Да, школьный друг, не более. Впрочем, как может повлиять прошлое на будущее? Никак! Прошлое уже позади. Дни, месяцы, годы растворились в небытии, оставив после себя воспоминания, желтеющие и выцветающие, словно старые газеты.

Глава 8
Любовный треугольник

– Боже мой! Тома! Если ты будешь так лихачить, нас заберут в милицию и мы не сможем проследить за Виталиком, – повысила голос Женя. От переизбытка адреналина кровь застучала в виски.

Подруга пыталась не упустить из виду роскошный «мерседес» и поэтому, не обращая внимания на возмущенных водителей, подобно танку пробивалась вперед.

– Не командуй! – рявкнула она, увлеченная процессом езды. – Я вообще терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем советами, как мне ездить. Сначала сама права получи, попробуй проехать по нашему городу, а тогда посмотрим, что ты запоешь.

Евгения ни в коей мере не обиделась на Тому. Она не так часто ездила вместе с подругой, но и нескольких раз хватило, чтобы понять – в салоне автомобиля Тамара становится совершенно другим человеком. Как будто в нее вселяется тысяча чертей. Она ругалась, бибикала, если едущий рядом или впереди водитель допускал малейшее нарушение, оплошность, ошибку.

Наконец Тома резко свернула к обочине.

– Ну и куда он направляется? – спросила она, показывая рукой на Виталика, который быстрым шагом подошел к магазину цветов.

Через несколько минут он появился с небольшим элегантным букетом.

– Надо же, – не удержалась от язвительности Тома. – А тебе букеты дарит только на Восьмое марта да на день рождение.

– Но у него маленькая зарплата. Ты же знаешь, что нам и так вечно денег не хватает. – Женя попыталась было оправдать мужа, но осеклась, сообразив, что сейчас, в свете последних событий, ее оправдания мужа звучат по меньшей мере нелепо.

– Ой! Не смеши меня, – Тома действительно хохотала. – Ну ты, милая моя подружка, и сказала! Может быть, у твоего Виталика, – она сделала нажим на слово «твоего», – денег и нет, а вот у этого есть, и, по всей видимости, немалые. И вообще, кто этот удачливый молодой человек, которого я вижу перед собой? За какие шиши у него одежда из магазина «Арбер», откуда у скромного водителя появился персональный водитель и почему он скрывает от тебя истинное положение вещей, заставляя жить в нищете?

– Мне хватает… – тихо возразила Евгения.

– Конечно, хватает! Потому что больше и взять неоткуда, – констатировала Тома. – А если бы было больше, то и хотелось бы большего. Так что не скромничай. А с этим, – она ткнула пальцем в Виталика, садящегося в автомобиль, – надо разобраться! И непременно сегодня.

Она рывком двинулась следом за «мерседесом». Но через пару кварталов машина снова остановилась. Виталий с цветами направился к ресторанчику под названием «Пантагрюэль».

– И что теперь делать? – спросила вконец расстроенная Женя.

– Как что? Разумеется, идти за ним! – вскричала Тома.

– Но он нас узнает…

– Тебя? – подруга оглядела Женю. – Да тебя и мать родная не узнает, не то что твой благоверный. Меня, пожалуй, тоже. – Тома вытянула шею к автомобильному зеркалу обозрения. – Ну что, пошли вершить великие дела? – подмигнула она Евгении.

Охранник, стоящий у входа, преградил Тамаре дорогу.

– Женщина… Э-э-э… Боюсь, что наше заведение вам не по карману, – ухмыльнулся он.

Тома на мгновение потеряла способность говорить. Но потом, собравшись с мыслями и силами, она смерила презрительным взглядом хама и ответила:

– Боюсь, что это вашей зарплаты хватает на то, чтобы один раз пообедать здесь. А я, мой милый, могу себе позволить заходить в «Пантагрюэль» хоть каждый день. А теперь уйдите с дороги. Иначе у вас будут бо-о-ольшие неприятности.

Женя стояла сзади Томы и скромно молчала.

Но охранник не сдавался. Он рукой слегка отодвинул Тамару в сторону и слащаво улыбнулся Жене:

– Проходите, мадемуазель. Очень рады видеть вас в нашем заведении. По-моему, вы довольно частая гостья здесь.

Евгения оторопела. Она отродясь не заходила в столь дорогие места! Неуверенно сделав два шага вперед, она остановилась. А Тома взглянула на подругу, легонько стукнула себя ладошкой по лбу и прыснула от смеха:

– Ну, мать, я даю, – обратилась она к Жене, показывая на старый плащ своей домработницы. Потом быстро его стянула и выбросила в мусорный бачок. Та же участь постигла и вязаный берет. Разумеется, теперь перед секьюрити предстала совершенно другая женщина.

Серый, в мелкую полоску брючный костюм красиво облегал великолепную фигуру Томы, шелковый шейный платок, скрепленный брошью от Сваровски, дополнял наряд. Только вот лицо выглядело измученным и больным.

Фейс охранника вытянулся, и он молча открыл дверь перед девушками. Тамара, горделиво вскинув голову, проплыла мимо рьяного сотрудника, не удостоив его взглядом.

– Так… – Тома остановилась у входа в зал и деловито распорядилась: – Теперь нам нужно найти удобный столик, чтобы мы могли наблюдать за Виталиком. Разумеется, он нас видеть не должен, а то еще, не дай бог, действительно узнает, тогда все мероприятие коту под хвост.

Но желаемые места были заняты, и девушкам пришлось разместиться в самом дальнем углу, откуда они могли видеть только макушки Виталика и пышногрудой блондинки. То, что спутница супруга Жени весьма и весьма в теле, Тома разглядела, несколько раз приподнимаясь, как бы высматривая официанта. Потом она умудрилась сходить на разведку и сообщила Жене:

– Одежда у нее хорошая – от Кардена, стрижется, возможно, у самого Зверева, личико ухоженное, а сама через пару лет в дверь не войдет. Ты лучше. Да что я говорю – значительно лучше, эта тумба не идет с тобой ни в какое сравнение. И вот еще что, я тут со стороны посмотрела – не вижу блеска в его глазах…

– У Виталика? – уточнила Женя.

– Ты совсем голову потеряла, сидя тут? – ехидно спросила Тома. – А у кого же еще? Какой-то он грустный, понимаешь? Ты же знаешь, я редко в людях ошибаюсь. По моему мнению, странные у них отношения. Может, она шантажирует его чем? Или жена его… бывшая… Слушай, а это идея. Твой муж был до тебя женат?

– Нет, не был… Отметка в паспорте не стояла, – неуверенно произнесла Женя.

– Ай, не смеши… – махнула рукой Тома. – Кого сейчас можно удивить отсутствием штампа в паспорте? Бывает, потерял документ или менял по каким-то причинам, кто же будет ставить отметку, если к тому времени уже развелся. Тут некоторые умники при смене паспорта и о действующем браке штамп не ставят, чтобы иметь возможность другим барышням голову поморочить. Слу-у-шай! – протяжно зашептала подруга. – А если у них и ребенок совместный есть? Или… он был богат, но все свое состояние оставил прежней жене, и этот модный костюм – единственное, что сохранилось от прошлой, шикарной жизни… – начала Тома выдвигать версии. – Или…

– Тома! Прошу тебя, давай не будем гадать, – оборвала ее Женя. – Был – не был, имел – не имел. Нужно выяснить, кто эта женщина. А еще лучше – узнать, какие у них с Виталиком отношения.

– Ты думаешь, она признается, спит с ним или нет? – ухмыльнулась Тамара.

– Не знаю, что и думать. Я уже было успокоилась, когда узнала, что рыжая девица ошиблась домом. А теперь хотела выяснить, что же муж скрывает, наряжаясь в костюм, который не хранится дома, а выходит… все-таки у него есть другая женщина.

– Так твой Виталик прямо половой гигант, – пошутила подруга. – Смотри, какая возле него баба увивается, а ты и не замечала. Кстати, женщины в теле очень темпераментны в постели… Доказано учеными.

– Тома, не говори так! И не пытайся меня спровоцировать. Все равно у тебя ничего не получится, – возмутилась Евгения. – Не пойман – не вор. У нас нет никаких доказательств.

– А какие еще нужны доказательства? Или ты хочешь застать его занимающимся сексом с этой блондинкой?

– Хочу! – невольно вырвалось у Жени. – Ой, – покраснела она и закрыла рукой рот. – Я не так выразилась. Хочу ясности. А вдруг у него всего лишь деловое свидание, а мы уже заклеймили человека.

– Да, Женька. Ты неисправимая оптимистка и праведница. Мужик купил шикарный букет деловому партнеру. Ха-ха. В Америке супруга твоего, если бы он поступил аналогично, уже привлекли бы за сексуальные домогательства. Кто сейчас женщинам просто так дарит цветы? Либо праздник какой-то, либо ухаживания.

– Тогда, может…

– Не может! – отрезала Тома. – Сегодня не Восьмое марта, и у дамочки явно не день рождения. Я бы на твоем месте уже волосы ей повыдергивала, а ты сидишь в трех метрах от соперницы и пытаешься оправдать Витальку и эту грудастую мымру, – распалялась Тамара.

– Никого я не пытаюсь оправдать, – возразила Евгения. – Просто ясности хочу. Понимаешь, Тома, я никогда не говорила о своих чувствах, но ты же знаешь… Виталик для меня не мимолетное увлечение. Я выходила за него замуж потому, что мечтала, да и сейчас мечтаю, прожить с ним бок о бок всю жизнь. Я, как в хорошей сказке, хочу умереть с ним в один день. Понимаешь? Я его люблю. По-настоящему. Мне не хочется смотреть ни влево, ни вправо. Мне не хочется поклонников и других мужчин. И буду за него бороться до конца… – Голос Жени надломился.

– Да что ты заладила: «Понимаешь, понимаешь». Конечно, не хочется терять любимого мужчину, но неужели ты простишь измену? – удивилась Тома.

– Тамара, возможно, после того, что я сейчас тебе скажу, ты назовешь меня полной дурой и перестанешь уважать, но… Любовь – это не только поцелуйчики, обнималочки и секс. Все намного серьезнее и глубже. Если любишь, то нужно уметь прощать… и не важно что. Лень, невнимательность, глупость, обиды и даже измены. Любовь не может быть гладкой, словно только что отремонтированная дорога. Это и ухабы, и ямы, и даже пропасть на пути, через которую построен дырявый и трухлявый мост, а иногда и его нет – пустота. И нужно умудриться перепрыгнуть глубокую пропасть, а не свалиться в нее или, что еще хуже, развернуться и пойти назад. Я не хочу возвращаться! Я буду бороться до конца за Виталика и его любовь. Ведь иногда человек даже не осознает, что он делает, увлекается, ему кажется, что это любовь, а на самом деле ему просто стало скучно. Понимаю, что с хорошей женой скучно не бывает, но возникают разные ситуации… Поэтому хорошая жена, а именно таковой я себя считаю… И не ухмыляйся, – строго посмотрела Женя на подругу. – Да, я уверена, что лучше меня Виталику не встретить.

– Это уж точно, – поддержала Тамара.

– Так вот. Хорошая жена будет поддерживать семейный очаг, а не гасить его. Любовь – это игра. И играют здесь без определенных правил. Нужно иметь огромные внутренние резервы, чтобы выстоять и дойти до победного финиша. И не всегда побеждает сильнейший, я имею в виду – физически. Моральная сторона здесь значительно важнее. А я знаю, что смогу! И за любимого человека буду бороться, если надо, жестко и долго. Думаю, что не обязательно размахивать руками, выдергивать волосы и предъявлять претензии. Нет, такие методы никогда ни к чему хорошему не приводили. «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет», – процитировала она пословицу.

Рука Томы с вилкой зависла в воздухе. Рот полуоткрылся, глаза изумленно смотрели на подругу.

– Ну ты, мать, и сказала. Я уже и не помню, сколько лет мы с тобой знакомы, но, веришь, не ожидала! Никогда не думала, что ты у нас такой боец. Что, на самом деле порвешь всех любовниц мужа, как обезьяна газету? – переспросила она и сама себе ответила: – Хотя… наверное, порвешь… Как говорят: «В тихом омуте черти водятся». Впрочем, смотри сама, тебе решать, но если ты захочешь прибегнуть к кардинальным мерам, у меня есть знакомая в центральном ЗАГСе – если нужно, разведет за пять минут. Я тоже эту проблему решила в одно мгновение. Мой даже пикнуть не успел… Ой! – Тамара даже вскочила. – Они уходят. Смотри, Виталик просит счет! Так, нам срочно нужно пойти за ними.

– И что это даст? – поинтересовалась Евгения.

– Как что? – удивилась подруга. – А кто мне только что рассказывал, что будет бороться до последнего? Мы должны выяснить, где живет блондинка!

– Зачем?

– Ты меня поражаешь! – В глазах Томы блеснул недобрый огонек. – Если не понимаешь зачем, то хотя бы меня не задерживай глупыми разговорами. Официант! – позвала она проходившего мимо парнишку. – Срочно принесите счет!

Когда они выбежали на улицу, блондинка уже сидела за рулем последней модели «рено», а Виталий направлялся к стоящему на стоянке «мерседесу».

– Видишь, они разъезжаются. Куда твой поедет, и сомневаться не приходится, а вот она… Едем за соперницей, – скомандовала Тома и, не дожидаясь ответа, рванула с места.

Глава 9
На перекрестке трех дорог

Снежанна была счастлива. Прекрасный букет, отличный вечер, глаза, в которые хочется смотреть вечность, чудесный аромат его одеколона. Ей нравилось буквально все. И это при ее придирчивости? Снежанна не сомневалась – она влюбилась по-настоящему. Такой эйфории не испытывала давно. Болтая, она со страхом замечала, что Виталий поглядывает на часы, и, пожалуй, это единственное, что огорчило ее. Ведь, идя на свидание в «Пантагрюэль», Снежанна все распланировала буквально по минутам.

Он провожает ее до дома. В лифте она «неожиданно» подворачивает ногу (для убедительности были надеты туфли на двенадцатисантиметровой шпильке), сильные мужские руки подхватывают ее, они находятся так близко, что чувствуют учащенное дыхание друг друга. Легкое касание щеки, губы ищут, смыкаются в поцелуе. Она быстро открывает дверь заблаговременно приготовленным ключом, а Виталий в это время не выпускает ее из объятий и целует, целует, целует. Снежанна аккуратно отстраняется и, окинув гостя многообещающим взглядом, уходит переодеться. Шелковый халат с меховой опушкой подчеркивает достоинства и скрывает недостатки. Виталий изнывает от желания, но, угостив бокалом вина, она просит его уйти.

Конечно, уходить Виталику не хочется, а Снежанна остается непреклонной. Она же не какая-то легкодоступная девка, нет! Такую женщину нужно завоевать, положить весь мир у ее ног, потому что она этого достойна…

Она с грустью посмотрела вслед Виталию. Благо, стекла тонированные, и он не заметит ее позора, ее краха, ее искаженного злостью лица. Виталий должен был, по ее расчетам, напрашиваться в гости на чашечку кофе, а вместо этого он галантно поцеловал на прощание руку и удалился восвояси. Такое поведение раздражало, бесило, ее чувства колебались на грани любви и ненависти, и в то же время ее немыслимо тянуло к Виталию. Ни один мужчина не позволял подобного с ней. Как правило, все они вели себя шаблонно. Часто Снежанна уже знала, что же последует за тем или иным взглядом, выражением лица, фразой. А с ним ничего предугадать невозможно.

– Черт возьми! – выругалась она вслух. Если так пойдет и дальше, то она окончательно потеряет голову и сама будет напрашиваться на постель. Девушка ударила кулаком по панели в салоне автомобиля, резко повернула ключ и рванула с места. На дороге ни с кем не скандалила и неприличных жестов не показывала. Холодный ветер и моросящий дождь не давали выплеснуть негативную энергию. Оставалось только снова напиться или… может, позвонить Грише да заняться с ним любовью. Вдруг полегчает?

Снежанна мотнула головой. Глупая идея. Гришу она выставила вон, и если позовет обратно – потом не отвяжется, а разбираться после постели совершенно не хотелось. Значит, вариант отпадает.

Она заехала во двор дома, остановилась. Возле подъезда стояла консьержка, жуя бутерброд.

– Добрый вечер, Снежанна, – поздоровалась она.

– Здравствуйте, – вежливо ответила эффектная блондинка. Несмотря на неудавшийся план, сегодня она хотела быть доброй. Неожиданно ей даже пришла идея улыбнуться и сказать что-нибудь приятное. – Как ваше здоровье? – поинтересовалась Снежанна. Хотя, если быть откровенной, ни здоровье, ни сама женщина ее не волновали, даже имени консьержки не помнила. Но сейчас у нее был свой интерес.

– Спина болит, – тут же принялась жаловаться женщина, обрадовавшись, что есть с кем поговорить. – Погода меняется, холодает, а я ведь уже не девочка молоденькая. – Она с завистью посмотрела на Снежанну и вздохнула. – Кости ломит.

– Я вам сочувствую, – автоматически произнесла та стандартную фразу.

– Спасибо, Снежанночка. А как у тебя дела? Я смотрю, что-то Ильинична уже который день не приходит. Такая милая женщина. Мы всегда с ней поболтаем о всяком-разном…

– Светлана Ильинична уволилась. Вот я и хотела спросить у вас, э-э-э… – разумеется, как ни старалась, но имя Снежанна вспомнить не смогла.

– Татьяна Васильевна, – подсказала та.

– Татьяна Васильевна, может, вы знаете кого, кто бы хотел подзаработать? Мне домработница нужна всего лишь на три-четыре дня в неделю. Убраться, приготовить еду. Работы у меня немного, ну еще погладить…

Консьержка задумалась. Снежанна ждала ответа.

– Нет, – отрицательно покачала она головой, – не припоминаю, никого на примете нет. И рада бы помочь…

– Простите, что вмешиваюсь. – За спиной Снежанны прозвучал приятный женский голос. Она обернулась и увидела эффектную шатенку с короткими волосами, зачесанными назад. Одета девушка была в серый брючный костюм. Дорогая кожаная сумочка болталась на плече. Верхней одежды не наблюдалось – значит, приехала на личном автомобиле. – Еще раз извините. Я случайно услышала ваш разговор. Моя домработница ищет подработку на несколько дней в неделю. Дело в том, что я редко бываю в Москве, больше по заграничным командировкам, а она без дела сидит. Разумеется, насовсем отпускать ее не хочу. Она хоть и молоденькая девушка, но очень работящая. Великолепно готовит, мои гости от ее стряпни просто без ума, очень аккуратная, нелюбопытная и патологически честная, что в наше время большая редкость. – Шатенка многозначительно посмотрела на Снежанну. – Так вот я подумала… Почему бы не дать ей подзаработать? Но у всех моих знакомых есть домработницы, да и не хочу, чтобы она к ним шла… Все-таки лучшая повариха должна быть у меня, – незнакомка самоуверенно улыбнулась. – А вот в хорошие руки я бы ее отдала. Ведь порядочные хозяева тоже не так часто встречаются. – Она замолчала, ожидая ответа. Ответа не последовало, Снежанна в это время пристально разглядывала незнакомку, а та продолжила: – Но вы кажетесь мне интеллигентным человеком, а в людях я разбираюсь, уж поверьте на слово. Дело в том, что я работаю психологом, – уточнила шатенка. – Так что если хотите, могу прислать домработницу к вам на собеседование завтра к… В котором часу вы можете с ней встретиться? – спросила незнакомка.

– Около двенадцати, – ответила Снежанна, немного растерявшись от напористости шатенки.

– Вот и отлично. – улыбнулась та. – А теперь, пожалуйста, скажите мне ваш телефон или домашний адрес.

Снежанна скороговоркой ответила.

– Прекрасно. Значит, в двенадцать Евгения будет у вас, – отчеканила незнакомка. – Кстати, – неожиданно вспомнила она, – я же хотела поинтересоваться, – на этот раз девушка обращалась к консьержке, – не живет ли в вашем в подъезде Сенюков Матвей Игоревич? Это один из моих клиентов. Он попросил приехать к нему домой, так как плохо себя чувствует, а я забыла в офисе свой еженедельник. Вот теперь не могу найти нужный дом. Помню приблизительно, то ли сорок пятый, то ли сорок третий. Набираю телефонный номер, но с его мобильным нет связи. – Как бы в подтверждение своих слов она растерянно кивнула на маленький аккуратный аппаратик, который держала в руке.

– Нет. Такого в нашем подъезде точно нет. Да и в доме тоже, – твердо и уверенно сообщила консьержка. – Я точно знаю. Потому как недавно все квартиры обходила, собирала подписи в поддержку одного депутата.

– Спасибо вам, – улыбнулась незнакомка. – Тогда, значит, в сорок пятый дом нужно идти.

Она растворилась в темноте.

– Вот видишь, Снежанночка, как тебе повезло. Может, и домработница новая у тебя уже завтра появится, – порадовалась Татьяна Васильевна.

– Может, – буркнула девушка и направилась к лифту. Консьержка перестала ее интересовать.

Ее на данный момент интересовал только Он.

Казалось, дело пошло, сдвинулось с мертвой точки, но в то же время сдвинулось оно лишь на какой-то несчастный миллиметр. А такие темпы для Снежанны были неприемлемы. Она привыкла получать все и сразу. Парадокс… Получить желаемое хотелось именно тогда, когда это было затруднительно. Но как только желаемое появлялось на блюдечке с каемочкой, интерес к нему падал, и вскоре взор направлялся в другую сторону, поэтому долго возлюбленные у нее не задерживаются.

Несмотря на цвет волос, блондинкой Снежанна была ненатуральной, поэтому бытующее мнение о глупости женщин со светлыми волосами к ней ни в коей мере не относилось. Она прекрасно понимала, что похожа на необъезженную, своенравную лошадь, которой требуется великолепный наездник. Сильный, знающий, когда погладить, а когда и подстегнуть. С тюфяком, потакающим ее прихотям, жить долго она не сможет. Возможно, именно это было главной причиной затянувшегося «девичества» Снежанны. Властные мужчины не желали терпеть ее своенравный характер, а слабые и покладистые казались ей скучными и однообразными. В результате – замкнутый круг, в который она сама себя и загнала.

Снежанна подошла к бару. Открыла его и… закрыла. Нет, все-таки настроение было больше хорошим, чем плохим, несмотря на то что она играла по правилам Виталика, поэтому даже выпить не захотелось. А вот перекусить… Она направилась в кухню. В холодильнике не осталось практически никаких запасов. Два сырых яйца да полпачки сливочного масла.

– Зараза! – выругалась девушка. Столь нелестным словом она назвала Светлану Ильиничну. Ну неужели тяжело было промолчать? Собственно говоря, какое ей дело, сколько пьет Снежанна, как будет выглядеть через десять лет. Ее дело маленькое, с тряпкой ходить да в эту самую тряпочку молчать. Чего она взбунтовалась? Теперь из-за нее Снежанна должна доставать сковородку, жарить яичницу и давиться ею. Разве это справедливо?

Ну ничего, завтра придет новая домработница. Даже если она не понравится, можно будет хотя бы на первых порах ее использовать, а потом выставить вон. А к тому времени Снежанна подыщет себе постоянную прислугу, желательно из приезжих. Чтобы меньше нос задирала да не вякала.

– Ты сдурела! – Женя позволила себе повысить голос. – На разведку, называется, она сходила! Как ты могла! Во что ты меня втянула? Я, уважаемый в школе человек, буду мыть полы у женщины, имеющей какое-то отношение к мужу? – возмущалась она. – Ни за что!

– Постой, дорогуша. Буквально час назад ты мне сказала, что не пойман – не вор. А значит, твой Виталик непогрешим до тех пор, пока ты не поймала его с любовницей в одной постели. Кто защищал его? Кто? Скажи! Так что иди и убедись, другого случая не будет. А если они коллеги по работе… – попыталась подруга передразнить Женю, изменив тембр голоса и интонацию.

– Да, но… У меня такое предчувствие нехорошее…

Тома, как ни странно, в ответ промолчала.

– Нет! Это неслыханно! Немыслимо! – Евгения снова заметалась по просторной гостиной. Они заехали к Тамаре, чтобы обсудить увиденное, и, разумеется, Жене следовало переодеться. – Это выходит за всякие рамки! Томочка, – Евгения остановилась, сложив руки крестообразно на груди, – я все понимаю, ты моя верная подруга, ты хотела как лучше, но получилось-то как всегда. Или… еще хуже. Как ты могла? Так меня унизить… – На глазах у Жени заблестели слезы.

Тамара кинулась к ней и обняла.

– Женечка, солнышко, ну что ты… Зачем же так бурно реагировать? Я же для тебя старалась. Тем более все так удачно получилось. Хотела просто узнать ее адрес, а потом не удержалась. Ведь ты сама говорила, что в борьбе за любовь все средства хороши. – Тома неожиданно изменила позицию и стала защищать мужа подруги: – Лично я не заметила ничего особенного в их отношениях. Так, встреча двух знакомых, не более того. Сразу видно, что интимные отношения их не связывают. Так что не все потеряно. Возможно, это действительно его бывшая… – подруга запнулась, – жена. Правда… – Тамара снова осеклась, раздумывая, говорить ли о своих наблюдениях.

– Что? Что ты заметила? – встрепенулась Женя. – Скажи мне! Скажи!

– Уж слишком хищно эта дама на него смотрела. Как-то так… в общем, мне показалось, что она осталась недовольна завершением ужина. Такое впечатление, что ждала она другого исхода. Например… – Тома замолчала. Посмотрев на Евгению, которая ловила каждое слово, она закончила: – В общем, не важно… Ты не злись на меня. И ничего унизительного в такой работе нет. У нас все профессии важны, все профессии нужны. По крайней мере, это даст тебе возможность подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Ты не будешь мучиться и гадать, кто же она такая и чем лучше тебя. Появится великолепная возможность оценить соперницу во всей красе. – Тамара хихикнула. – Например, без макияжа, с растрепанными волосами. Уверена, что утром она выглядит, как Памела Андерсон с бодуна.

– Это как? – уточнила Евгения.

– А вот так. – Тома подошла к компьютеру и щелкнула мышкой. Экран загорелся. Она щелкнула мышкой еще раз, и на нем стали появляться фото известных актрис, моделей, певиц в двух ракурсах. Одно фото – хоть на обложку, второе – народ пугать. Известные красотки были схвачены вездесущими папарацци без тонны косметики, с одутловатыми лицами, мешками под глазами, непричесанными и малопривлекательными. В общем, встретив такую «красавицу» на улице, никто и никогда не обратил бы на нее внимание.

– Я частенько смотрю на них, когда у меня появляется чувство неуверенности в своем внешнем виде, – прокомментировала подруга. – А ты увидала наштукатуренную блондинку и нос повесила. Посмотри на себя в зеркало. Ты же у нас красавица! А если бы тебя накрасить чуть-чуть, так вообще финалистки конкурса красоты отдыхают. Поэтому, когда завтра пойдешь к этой… Снежанне, уж будь добра, постарайся выглядеть не так привлекательно. Иначе попасть к ней на работу не будет никаких шансов. Такие, как она, не терпят конкуренции даже в нескольких километрах от себя.

– Но я… я не могу, – снова начала возражать Женя.

– Да перестань ты носиться со своей профессией учительницы! – прикрикнула Тома. – Кто этим летом делал ремонт в классе? Красил полы, окна, белил потолки? Кто таскает на себе учебники для учеников в общественном транспорте? У кого зарплата ниже в три раза, чем у той же домработницы? И потом, – голос подруги стал твердым, тон не терпящим возражений, – это всего лишь игра. На два-три дня. Уверена, этого времени тебе хватит, чтобы все выяснить и поставить точки над «и».

– Тома… – жалобно протянула Евгения.

– Ну, что Тома? Что Тома? – Подруга почувствовала, что ей почти удалось убедить Женю. – Я из кожи вон лезла, чтобы быть убедительной. Несла всякую чушь, чтобы найти возможность попасть к Снежанне в квартиру, а ты хочешь обрубить все мои старания на корню? Так зачем вообще было затевать слежку? Что она тебе дала без моих усилий?