Текст книги "Любовь без правил"

Сделав психологически необходимую паузу, Тамара продолжала монолог.

– Ну что? – она пристально посмотрела на Евгению. Было заметно, что та еще колеблется, и подруга решила надавить окончательно. – От того, что ты увидела Виталика в непривычном для тебя амплуа, легче никому не стало. И ясности, заметь, не прибавилось. Скорее наоборот. Поэтому, если ты не хочешь выяснять отношения с ним, чтобы не отравить священные узы брака недоверием и ложью, – с нотками сарказма произнесла Тома, – тогда сначала все хорошенько проверь, максимально выясни обстановку и уже с реальными фактами на руках борись за свои чувства.

– Решила напомнить мне мои же слова? – прищурив глаза, спросила Женя. – Значит, вот такая ты? И ко мне уже свои профессиональные методы применяешь… Слушай, как тебе это удается? Буквально десять минут назад я была уверена, что никогда, ни за что, ни за какие сокровища мира не пойду к сопернице в прислуги. А сейчас даже не сомневаюсь, что пойду.

– Поверь, – горячо сказала подруга, – я здесь ни при чем. На самом деле в глубине души ты была готова к столь решительному шагу, и тебя нужно было только немножечко подтолкнуть, – хитро улыбнулась она. – Кстати, давай домой подвезу. А то ты на общественном транспорте будешь добираться еще часа два.

В машине играла ненавязчивая музыка, грела печка, перед глазами проносились длинной вереницей неоновые лампы, вывески и фонари. Казалось, ну, что еще нужно для умиротворенной и спокойной беседы, но в салоне продолжался бой. Тома наступала и практически одержала победу. Теперь она учила уму-разуму поверженную сторону, то есть Женю.

– Не вздумай пользоваться косметикой, не выставляй свою косу напоказ, ты же знаешь, как у баб слюни текут и глаза на лоб вылазят, когда они видят твои волосы. У тебя старые вещи есть?

– В смысле? – уточнила Евгения.

– Которые ты на свалку собиралась выбросить или бедным раздать…

– Честно говоря, я недавно собрала мешок. На дачу хотела отвезти. Думала на огородике в них возиться.

– Вот и пригодилось. Поройся там. Может, найдешь что подходящее. Ты должна выглядеть скромно, но достойно. Кстати, ресницы пудрой притруси…

– У меня пудры нет, – пожаловалась Женя.

– Возьми мою сумочку, – скомандовала Тома, – достань косметичку…

– Ого! У тебя не косметичка, а еще одна сумочка.

– А… – отмахнулась Тамара. – Как начну складывать, так кажется, все понадобится при непредвиденных обстоятельствах, потом, разумеется, не пользуюсь ничем. Но на всякий случай вожу с собой. Вот видишь, и пригодилось. Достань пудреницу, она в синенькой коробочке. Нашла?

– Да. А зачем ресницы пудрить? – спохватилась Женя.

– Чтобы не выделялись. Мало ли, позавидует, на работу не возьмет. Они у тебя вон какие длинные, никакой туши не требуют.

– Поняла, – соглашаясь, кивнула Евгения.

– И самое главное. – Тома остановила машину у подъезда дома, где жила Женя, – больше покорности в глазах, меньше слов, старайся быть невидимой в квартире, вроде тебя и нет, хозяевам это нравится.

– Не думаешь же ты, что я застряну там надолго? Думаю, мне действительно хватит пары дней.

– Мало ли… Знаешь, в жизни всякие непредвиденные ситуации случаются. Так что ни пуха тебе, ни пера. Я буду тебе вечерами звонить. Инструктировать. – Она поцеловала подругу в щеку и уехала, просигналив на прощание.

Идти домой почему-то было страшно. Взглянуть в глаза Виталику… Жене казалось, что он тотчас догадается о ее авантюрном поступке и о том, что ей уже многое известно. Медленно поднималась по лестнице. Ступенька за ступенькой. Как будто на эшафот.

Да, жить с человеком и каждый день гадать, где он был, с кем, почему? Почему Виталик променял ее на другую? Этот вопрос мучил Женю. Конечно, она не хотела признаться даже Тамаре, что в глубине души возмущена, там все клокочет и рвется наружу. Евгении было страшно. Страшно! Больше всего она боялась потерять мужа. Нет! Ни за что! Может быть, поэтому Женя готова простить измену, но пережить расставание с ним – ни за что!

Евгения хотела открыть дверь своим ключом, но она неожиданно распахнулась.

– Солнышко! – протяжно и ласково сказал муж. – Ну где же ты ходишь? Я соскучился. Пришел домой, а тебя нет. Сидел, слушал, как поднимается и опускается лифт, несколько раз выглядывал в коридор, а тебя все нет. Вдруг слышу твои шаги по лестнице. У тебя из-под носа угнали лифт? Почему ты поднималась пешком? Где ты была? Я звонил тебе с работы, но дома никто не брал трубку. Вообще-то я и сам недавно вернулся…

Виталик тараторил без умолку. Женя улыбнулась, попутно переодеваясь. Он напомнил ей собаку, которая целый день сидит в пустой квартире в ожидании хозяев. А когда вечером вся семья постепенно собирается у домашнего очага, она радостно виляет хвостом, прыгает вокруг, пытается лизнуть хозяев и выказать свой восторг, повизгивая и лая от удовольствия. Жаль только, говорить не может. Странно, отчего столь глупое сравнение пришло ей в голову? И тут она поняла… Еще собаки кусаются, очень больно… Так много приятных слов, красивых, добрых, а сейчас завершит их ложью – словно ножом по сердцу.

У Виталика прекрасное настроение всегда выражалось в болтливости. По натуре он молчун, но когда эмоции его переполняют, становится словоохотливым.

– Снова задержался на работе? – Женя помогала ему солгать.

– Да… Ну ты же знаешь моего вездесущего шефа. Мало того что днем без передышки мотаемся по городу, так к вечеру он вспоминает, что где-то что-то забыл, куда-то не заехал, а вот здесь его надо подождать… В общем, рутина. Жаль только, что затягивается она допоздна. Ты же знаешь, как я люблю проводить время с тобой, на нашем скрипучем диванчике… – Виталик крепко обнял Евгению. – Маленькая моя, как же я тебя люблю.

Его поведение было совершенно непонятно Жене. Может, он таким образом пытается загладить свою вину? Врет, потом краснеет, чувствует, что не прав, и снова врет. Так возникает замкнутый круг, мышеловка, в которую он себя загнал.

– Слушай, Виталя, давай купим тебе приличный костюм… – неожиданно предложила Евгения. – Ты возишь солидного человека, тебе не бывает неловко? – она провоцировала его, хотела, чтобы супруг проболтался, но он как ни в чем не бывало отреагировал совершенно естественно. Если бы Женя не знала правду, то никогда не догадалась бы, что муж врет.

– Женька, а это хорошая идея! Пожалуй, как-нибудь выберемся и купим. А то и самому надоело ходить в старых джинсах…

– Но на дорогой может и не хватить наших финансов… – продолжала Евгения.

– Ничего, как-нибудь выкрутимся. Подсоберем, – успокоил ее Виталик.

Дальше вести разговор ей не хотелось. Ни один мускул не дрогнул на его лице, отметила про себя Женя. «Прекрасный актер. А я раньше и не замечала за ним таких способностей. Мне он казался естественным, открытым и честным…»

– Хочется спать, – наигранно зевнула Евгения.

– Да? – Виталик расстроился или сделал вид, что расстроился. После всех событий Женя уже не могла определить, когда он врет, а когда говорит правду. – Жалко. А я думал, мы еще поболтаем… Или… – он нежно провел ладошкой по ее спине, кончиками пальцев коснулся шеи, запустил их в густые, распущенные волосы жены, – …займемся чем-то поинтересней.

– Нет. – Женя высвободилась и мотнула головой. – Не могу сегодня…

– Критические дни? – на этот раз Виталик помогал ей выпутаться из щекотливой ситуации.

– Да, – коротко ответила она и, сняв халат, отвернулась к стенке.

Евгения с трудом сдерживала себя, чтобы не спросить у мужа о той блондинке, которую она видела вместе с ним в ресторане. Слова вертелись в голове, они заполнили ее всю, два слова: «кто она» – болтались на кончике языка, готовые в любой момент вырваться наружу. От этого невыносимого желания стали чесаться ладошки и ступни ног. Чтобы как-то усмирить бурю, разгулявшуюся в душе, пришлось до нестерпимой боли вцепиться зубами в собственную ладошку. Отпустило.

Муж практически выключил звук телевизора и погасил свет, чтобы не мешать ей. Часа два он смотрел боевик, потом щелкнул пультом, взбил подушку и, уткнувшись в спину Евгении, спокойно засопел. Все это время она тихонько лежала, делая вид, что спит. Потом встала и на цыпочках пошла на кухню. Усевшись на табуретку с ногами и обняв руками коленки, просидела неподвижно неопределенное время. На улице уже начало рассветать, когда Женя так же тихонько легла рядом с Виталиком.

Ничего разумного в голову за ночные часы ей не пришло. Сплошной сумбур.

До сегодняшнего вечера она еще надеялась… верила, обманывала себя… Ей казалось, что они идут с Виталиком по одной широкой дороге, а оказалось, что тропинки у них разные. Теперь еще одна дорога вклинилась между ними. До этого дня они не пересекались, и вот сошлись, встретились на перекрестке. Она, Виталик и блондинка по имени Снежанна. Пока об этом знает только Женя, а что будет, если узнают все? Интересно, а она в курсе, что у Виталика есть законная супруга? Наверное, нет… И как Снежанна поступит, когда будет знать? Попытается отделаться от Евгении? Наверное, да…

Снова сумбур… Единственная толковая мысль, по мнению Жени, пришла, уже когда она засыпала. Впрочем, мысль была не новая, но важная. Она заключалась в том, что за свою любовь действительно нужно бороться. Любыми способами. Как в боях без правил. Не важно как, главное – победить. Ее любовь тоже не потерпит ограничений и табу, ее любовь будет без правил…

Глава 10
Домработница

Евгения не слышала, как Виталик собирался на работу, завтракал, одевался. Наверное, посмотрел, как сладко она спит, и не захотел будить. Это к лучшему. Ей не хотелось ни видеть его, ни разговаривать с ним. Женя понимала, что это пройдет, когда она попытается переварить информацию, смириться, возможно, узнает что-то новое. И когда наконец будут найдены ответы на бесчисленные вопросы… Именно за этими ответами она пойдет сегодня к Снежанне…

На дворе конец октября, а кажется, уже началась зима. Женя вышла из дома в легком демисезонном пальто и растерялась. Не успела она дойти до остановки, как налетел колючий ветер, пригнал тучу, и в одно мгновение все вокруг стало белым. Огромные снежные хлопья летели с неба. Попадая на одежду, волосы, лицо, они тут же таяли и становились тонкими струйками воды. В одно мгновение пальто промокло насквозь, старые ботинки начали чавкать, ноги закоченели. Евгения не была предусмотрительной и не взяла с собой зонт. Она ругала себя за оплошность, но возвращаться назад не хотела. Плохая примета.

По дороге она зашла на почту и купила несколько конвертов, вложила в один из них три тетрадных листика, исписанных стихами. На конверте автоматически написала адрес редакции женского журнала, который уже знала наизусть, а в графе «отправитель» – домашний адрес.

С некоторого времени, наверное, под влиянием бурных чувств и эмоций стихотворные строфы вылетали одна за другой, только успевай записывать. Женя частенько не успевала…

Она села на трамвай, потом, проехав три остановки, вышла и направилась к метро. Нужную улицу нашла с трудом. Ехали они за Снежанной поздним вечером, да и Женя была не в состоянии следить, куда они ехали. Теперь она блуждала между однообразными высотными домами, пытаясь выяснить, где же находится тот, который ей нужен. Евгения посмотрела на часы. Без пяти минут двенадцать. Практически опаздывает, если только не случится чудо.

Чудо произошло. Нужный дом оказался у нее перед носом. А она уже минут пятнадцать кружила вокруг да около.

Строгая консьержка остановила Женю:

– Вы к кому?

– К Снежанне, в шестьдесят вторую квартиру.

– А-а… Иди, – милостиво разрешила всемогущая стражница.

Легко сказать. Ноги у Евгении стали ватными. Она топталась на месте, не смея нажать на кнопку лифта.

– Чего остановилась-то? – Консьержка выглянула из окошечка. – Не знаешь, как лифт вызывать? Или… может, и не к Снежанне ты вовсе? – подозрительно спросила она.

– К Снежанне, – поспешила заверить девушка. – Но что-то голова закружилась. – Женя даже не соврала, голова действительно разболелась от волнения.

– Могу таблетку дать. Или свои есть? – смягчилась консьержка.

– Есть… – Женя уверенно нажала на кнопку вызова лифта.

«Все хорошо, все хорошо, – бурчала она себе под нос, прошмыгнув в кабину, – я совершенно спокойна, я ничего не боюсь, я сильная…»

Она подошла к двери и позвонила.

Снежанна, как обычно, проснулась около одиннадцати. Повалявшись в кровати еще минут двадцать и с десяток раз повторив про себя мантру «я красивая, я стройная, меня все любят», она наконец выползла из-под одеяла. «Надо бы застелить постель…» – мелькнула не свойственная ей мысль, но тут же испарилась как глупая и нерациональная.

Девушка взглянула на себя в зеркало. «Фу! Ну и рожа!» – отшатнулась она и тут же, вспомнив советы Александры Валомеевой, инструктора по фитнесу и правильному питанию, забубнила вслух:

– Я привлекательная, я красавица, у меня нет этих чудовищных кругов под глазами… Черт! Опять забыла смыть косметику, тушь посыпалась… Я всем нравлюсь… Блин, сегодня же пойду в «Элит» и устрою им разгоняй, обещали, что тушь фирменная, очень стойкая, осыпаться не будет… Ужас, ну и уродина… Нет! Я красивая, я самая красивая… – но сконцентрироваться на самовнушении никак не удавалось. Снежанна снова переключилась на земное: – Еще и компенсацию с них стребую! А если бы рядом был Виталий?! Специально купила тушь, чтобы утром проснуться, как в американском кино, – свежей, красивой, с черными аккуратными ресницами. А сейчас он бы испугался! И больше не стал обращать на меня внимание!.. Я краси… Черт возьми, кого еще там принесло?! Работать над собой не дают!»

Снежанна, растрепанная и злая, вышла из ванной и пошла открывать входную дверь…

«Жалкое создание», – подумала Снежанна, взглянув на Женю, стоящую у порога.

Капли дождя сделали свое дело. Вода смыла пудру с ресниц, и она расплылась по лицу грязными разводами. Волосы растрепались и мокрыми сосульками прилипли к щекам, пальтишко, и без того дешевое и старенькое, окончательно потеряло всякий вид. Растоптанные ботинки, оставленные Женей для работы на даче, раскисли и неприятно холодили ноги.

«Страшна-а-я-я!!!» – подумала Евгения о Снежанне и с огромным трудом сдержалась, чтобы скрыть улыбку. Несмотря на врожденную и воспитанную тактичность, она порадовалась своему открытию. «А Томка оказалась права! Ее внешняя привлекательность и лоск – всего лишь кропотливый и упорный труд. А сейчас – одутловатое лицо, размазавшаяся косметика (с таким небрежным отношением недолго будет сохраняться свежесть!), спутанные волосы, неприятный запах алкоголя и табака… Вот бы глянул на нее Виталька сейчас. Думаю, интерес пропал бы раз и навсегда. Хотя… Я же еще не знаю, может, он и пропал… Или его вообще не было? Так! Срочно взять себя в руки и играть роль», – дала себе установку Евгения.

– Добрый день, – поздоровалась Женя. – Мне Тамара Петровна сказала, что вы нуждаетесь в домработнице. Вы сказали подойти сегодня к двенадцати… Я могу прямо сейчас и начать… Вы не возражаете?

Она полностью следовала инструкциям подруги. Напористость с одной стороны, готовность начать выполнять любые поручения немедленно – с другой, взять инициативу в свои руки, не дать сопернице сообразить, что к чему…

– Здравствуйте. Проходите. Я сейчас… – только и смогла ответить Снежанна. Она совсем забыла о приходе новой домработницы и оказалась застигнутой врасплох. Снова направилась в ванную, чтобы хоть частично привести себя в порядок и обрести какую-то уверенность. Конечно, рядом с этой бледной молью ей нечего бояться и стыдиться, но… И все же умытой и причесанной Снежанна будет чувствовать себя совсем уж королевой. Да! И не забыть свой любимый розовый халатик с опушкой. Пусть завидует. Снежанна улыбнулась, предвкушая, как вытянется от восхищения и зависти лицо новой домработницы. Она уже не сомневалась, что такую серую мышь можно брать в дом. Она будет лишний раз напоминать о красоте хозяйки.

Женя тем временем сидела на диване и внимательно рассматривала комнату. Гостиная выдержана в английском стиле, никакого вторжения модерна, никаких несовместимостей стилей. Молочно-бежевые обои. В углу высокие напольные часы с маятником. Большое окно обрамлено тяжелыми парчовыми бордовыми шторами. В другом углу настоящий камин. Женя внимательно присмотрелась. Нет, имитация камина, но элегантно и естественно выполненная. Далее шел секретер красного дерева, за ним кожаный диван. Рядом огромный глобус… Зачем Снежанне глобус? А! Это бар для спиртного, сообразила она. Ближе к середине комнаты располагались два кресла и журнальный столик, служивший, вероятно, в большей степени для приема пищи и как подставка для бокалов и стаканов. На нем сейчас валялась обертка от шоколада, стояли три грязных стакана и две чашки с засохшей кофейной гущей. Дополняли картину крошки от тостов, рассыпанные по поверхности столика.

И тут Евгения обратила внимание на фотографии, стоящие на миниатюрном комоде. Снежанна, Снежанна – и только она. Ни детских фотографий, ни игрушек, ничего, что бы отдаленно говорило, что у этой пышнотелой девицы есть ребенок, который мог бы быть чадом Виталика. Значит… Нет, делать выводы еще рановато.

Женя нервно комкала носовой платок и ждала, когда же Снежанна соблаговолит появиться. Ожидание продлилось довольно долго.

– Итак… – блондинка выплыла из ванной комнаты при полном параде. Она остановилась в дверном проеме, чтобы существо, сидящее на диванчике, оценило будущую хозяйку по достоинству. Вульгарный прозрачный халат, подчеркивающий лишние килограммы, комнатные тапочки на каблучке с огромными розовыми цветами, похожими на помпоны клоуна, волосы стянуты в пучок и потому выдают ненатуральность цвета волос, корни которых нуждаются в срочном осветлении; лицо только что подкрашено и припудрено, но припухлости не затушевались. Такую картину увидела Евгения, и ей неожиданно стало весело. Конечно, она никогда не радовалась чужим неприятностям, но данный случай очень уж неординарный… Теперь ясно, что она ничем не хуже, вернее, даже лучше блондинки.

Резкий аромат духов моментально забил Жене нос. Захотелось свежего воздуха, пусть даже с пронзительным ветром и дождем.

– Меня зовут Снежанна, – представилась хозяйка. – А тебя?

Отсутствие такта у Снежанны удивило Евгению, но она вспомнила, что пришла как прислуга, а никак не как учительница младших классов. И потом…

Евгении исполнилось двадцать два года. Но ее внешность, лицо, невысокий рост в общем создавали впечатление, что перед вами девушка-подросток. Каких трудов ей стоило заставить родителей и коллег по работе относиться к ней более серьезно! Сначала нужно было доказывать, что внешность обманчива и за наивным розовощеким личиком и пухлыми губами скрывается умная, рассудительная, спокойная женщина с огромным потенциалом. Женя мечтала о дне, когда сможет пойти дальше, оставив позади школу, работу, которую она – что скрывать! – не очень любила.

– Евгения… Женя, – пролепетала девушка.

– Хорошо. Сколько тебе лет? Что-то ты слишком молода для домработницы, – прищурилась Снежанна. – Может, и не умеешь ничего?

Жене ужасно захотелось ответить этой наглой фарфоровой кукле в том же тоне, но она сдержалась.

– Я многое умею. Работаю несколько лет…

– М-да… Каждому свое. Кому-то сорить, а кому-то мусор подметать, – прокомментировала Снежанна.

Евгению передернуло от этого наглого цинизма, но она, сжав кулачки, снова промолчала.

– Значит, так, – вынесла свой вердикт соперница. – Неделю походишь ко мне каждый день. Я посмотрю, на что ты способна. Понравишься – оставлю, не понравишься – вышвырну вон. Относительно оплаты можешь не переживать. Я не жадная, так что если буду тобой довольна, ты внакладе не останешься. К тому же, если захочешь, могу частично зарплату отдавать тебе своими вещами. Я больше трех раз одежду не надеваю. Статус не позволяет, – надменно сообщила она. – Думаю, – Снежанна смерила пристальным цепким взглядом девушку, – у нас с тобой приблизительно один размер. Разве что грудью ты не вышла… – хихикнула она.

Женя покраснела, но комментировать не стала. Относительно одинакового размера Снежанна явно «ошибалась». Как минимум в два, а то и в четыре размера у них разница. Но пусть потешится. Ей-то все равно, а хозяйке приятно.

«С одеждой я немножко загнула, – раздосадованно подумала Снежанна, еще раз попытавшись незаметно посмотреть на Женю. – Но ничего. Эта клуша будет счастлива, если я отдам ей хоть одну свою вещь. Она таких и в руках не держала, не говоря уже о том, чтобы их примерить или поносить. Ушьет. Черт! Ну на хрена ей такая фигурка? Рано или поздно выйдет замуж за работягу с завода, в лучшем случае за таксиста, и будет радоваться семейному счастью в коммунальной квартире. Как несправедливо!»

Чувствуя свое преимущество и власть, Снежанна разошлась вовсю:

– У тебя паспорт есть? Сама понимаешь, времена сейчас не сахар, и я не могу лишь бы кого с улицы пускать к себе в дом, тем более какой смысл сидеть тут с тобой, я ведь очень занятой человек, ко всему прочему еще приходится руководить большим коллективом…

Она снова, мягко говоря, преувеличила. Кадровое агентство постепенно приходило в упадок. Буквально вчера уволились еще два сотрудника. И на данный момент в штате остались три человека. Люди разбегались, видя полную некомпетентность директора, которая регулярно дефилировала в новых нарядах, считая это главной обязанностью бизнес-леди. Снежанну в общем-то не волновали дела в агентстве. Она жила на проценты от огромного вклада в банке, оставленного отцом, и знала, что при самых неудачных раскладах она не пропадет. Предусмотрительный отец открыл счета в швейцарском, австрийском и американском банках, поэтому запасы на черный день имелись, и немалые.

Разумеется, паспорт с собой Женя не взяла. Да и как она могла это сделать, если, выходя замуж, сменила девичью фамилию на фамилию мужа, а в графе «семейное положение» у нее стоял сочный штамп, где были указаны имя, отчество и фамилия Виталика. Показать личный документ с такой информацией – все равно что сразу назвать себя его женой.

– Нет, – потупив глаза, прошептала Евгения. – У меня его украли недавно. Как раз оформляю документы, чтобы получить новый.

– И как же я доверю тебе ключи? Или даже оставлю одну в квартире! – возмутилась Снежанна. – Откуда я знаю: а вдруг ты воров наведешь?

– У меня есть рекомендательное письмо Тамары Петровны. – Женя нерешительно протянула аккуратно сложенный вдвое плотный лист, к нему предусмотрительная Томка прикрепила свою визитку.

Снежанна тщательно изучила письмо и визитку, сняла трубку и набрала указанный номер телефона.

– Тамара Петровна? – Ее голос моментально преобразился. – Снежанна Залесская говорит. Мы вчера с вами познакомились возле моего дома. Вы порекомендовали домработницу. Сейчас она у меня. Скажите, где ее паспорт? Ах, украли? Понятно. А где живет эта девушка? У вас? То есть вы ей полностью доверяете и, уезжая в командировки, не боитесь, что она в один прекрасный момент сбежит с вашим имуществом… Сколько лет? Три? Тогда понятно… Нет, мне не нужен ваш домашний адрес. Я при необходимости спрошу у Евгении. Если что, у меня есть номер вашего телефона. Благодарю вас. До свидания.

Очаровательные нотки исчезли, и Снежанна повернулась к Жене:

– Ну что ж… Я прекрасно разглядела даму, у которой ты работаешь. Она вызывает доверие. Вон там, в прихожей, лежит телефонная книжка, откроешь страницу на букву «Д» и запишешь свою фамилию, имя, адрес… Кстати, Тамара Петровна сказала, что ты живешь у нее уже три года? Ты ей не мешаешь?

– Моя хозяйка часто уезжает в командировки, а у нее собака, за которой нужен присмотр. Квартира большая, и у меня есть отдельная комната. А потом… когда она приезжает, в доме всегда собирается много гостей, поэтому моя помощь ей требуется постоянно. – Женя постепенно вошла в роль и врала очень складно.

– Но она у тебя очень интересная женщина. Сама нашла тебе подработку… И не жаль…

– Да, Тамара Петровна оригиналка, – подтвердила девушка.

– Ладно. Считай, что ты меня убедила. Сегодня ко мне придут гости, приготовь нам что-то легкое. Уберешь в квартире. Возможно, на сегодня это все… – властным тоном приказала Снежанна. – Да… еще. Будешь называть меня Снежанна Станиславовна. Поняла?

– Конечно… – покорно кивнула головой Женя.

Через двадцать минут Снежанна ушла в парикмахерскую, и Евгения осталась одна в квартире. Первым делом она решила обойти комнаты, чтобы иметь представление о помещении, где в течение двух-трех дней (больше она не собиралась здесь оставаться) ей придется играть роль прислуги.

– Ха. Вышвырнет вон. – Женя усмехнулась и передернула плечами. – Да я и сама не останусь. Напугала ежика голой задницей! – сказала вслух и, сообразив, что сказала, закрыла рот ладошкой. Непонятно почему вспомнилось не совсем культурное, но не лишенное смысла выражение, услышанное учительницей младших классов от старшеклассников. Видно, изменение статуса повлияло на мысли, язык, отношение к жизни… Другого объяснения своему поведению Женя не находила.

Евгения застелила кровать, сложила разбросанные вещи, перемыла посуду и заглянула в холодильник, чтобы определиться, из чего же готовить закуску к приходу гостя. С удивлением отметила, что продуктов в нем нет.

Снежанна еще не вернулась, и Женя раздумывала над этичной стороной замысла, только что пришедшего в голову. Уж больно ей хотелось узнать, не было ли у Виталика связи с блондинкой до их знакомства. Но для этого требовалось заглянуть туда, куда по роду деятельности заглядывать не было потребности. С другой стороны, а зачем тогда начинать данную аферу, если стесняться?

Женя еще раз осмотрела комнаты. Интересно, где может храниться альбом Снежанны? Она посмотрела на книжные полки и увидела несколько красочных больших альбомов. Быстро перелистав их и отметив бесспорную фотогеничность соперницы, фото Виталика Женя не обнаружила. Ни совместного, ни портретного, вообще никакого. Теперь паспорт. Кажется, Тома предполагала, что Снежанна могла быть бывшей женой ее мужа.

Паспорт нашелся так же быстро. Он лежал в секретере вместе с дипломом о высшем образовании, документами на квартиру и другими важными бумагами.

Трясущимися руками Евгения открыла паспорт. Так, Залесская Снежанна Станиславовна. Перевернула страницы, чтобы посмотреть на графу о семейном положении. Нет, замужем не была, дети тоже не записаны. Томкин вариант отпадает.

Хлопнула входная дверь. Евгения быстро закрыла секретер и схватила тряпку, делая вид, что тщательно вытирает пыль.

– Приготовила? – спросила Снежанна.

– Нет.

– А что же ты столько времени делала? Убирала? Или… телик смотрела? – Снежанна подозрительно буравила глазами Женю.

Девушка почувствовала, что если она сейчас не ответит, то мнимая хозяйка отругает ее по полной программе.

– Продуктов в холодильнике нет, – быстро сказала она.

– Во, блин! Точно! А я и забыла. – Голос Снежанны стал мягче. – Я тебе деньги дам, а ты сбегай в гастроном рядом с домом, купи батон, икру, сыр, колбасу, красную рыбу, три плитки шоколада, молочного, самого дорогого, фрукты, апельсиновый сок и что-то, из чего можно приготовить хороший обед. Учти, я на диете, поэтому мне нужна низкокалорийная, но вкусная пища, – предупредила Снежанна. – Чек не забудь. И сдачу обязательно верни. На чай ты пока еще не заработала. Я проверю.

Евгения послушно покивала головой, взяла деньги, натянула мокрое пальто, сунула ноги в мокрые ботинки и пошла в магазин.

Вернувшись, она приготовила канапе с сыром и колбасой, а открыв банку черной икры, сделала еще десяток бутербродов с деликатесом. Сама девушка только сглотнула слюну. Икру она обожала, но тайком скушать ложечку, да еще и в доме у соперницы, считала ниже своего достоинства.

Потом Женя занялась приготовлением обеда. Запекла рыбу с картофелем в горчичном соусе, сварила суп, взбила шоколадный мусс.

Блондинка зашла на кухню, посмотрела на стряпню Евгении, довольно улыбнулась и посмотрела на часы:

– Сейчас он будет. Откроешь ему дверь и подашь нам закуски. Приготовишь кофе и жди моих распоряжений, – дала она указания.

Женя обмерла и побледнела. Он?! Вот и попалась птичка в клетку… Кто же рассчитывал, что Виталик уже сегодня, да еще в такое время, придет к Снежанне с визитом. Неужели он ходит к ней обедать? С ней в обед и вечером, с Женей ночью. Мерзавец! Укол ревности больно пронзил сердце. Но она не может попасться на глаза мужу. Слишком унизительно и… глупо… Что она скажет, как объяснит? Нет, этого нельзя допустить!

Евгения занесла в гостиную закуски и начала готовить ароматный напиток. Послышался звонок. Женя открывать не пошла, и звонок трезвонил до тех пор, пока Снежанна сама не впустила гостя.

– Извините, что так долго, – оправдывалась она перед незнакомцем. – У меня новая домработница, возможно, она не слышала звонка. – Проходите, Валентин Архипович…

Женя облегченно вздохнула. И тут же, схватив чашки, понесла их в гостиную. Гость не был ей интересен, но его она явно заинтересовала. Он в упор уставился на девушку. Евгения покраснела и поспешила удалиться. Снежанна последовала за ней и сообщила, что на сегодня домработница может быть свободна.

– Ты мне понадобишься завтра. Мне нужен экзотический ужин на двоих. Вот, – она протянула Жене деньги и достала с полки книгу под названием «Эротические рецепты». – Посмотри кулинарную книгу, выбери несколько оригинальных рецептов, которые влияют на половую активность и потенцию. Купишь необходимые продукты. Не забудь свечи. Ужин будет романтическим. К семи все должно быть готово. Можешь идти. – Распоряжения были лаконичными, четкими, понятными.

Что тут понимать? Женя шла по улице и даже не сомневалась – завтра к сопернице придет Виталик, а она должна состряпать то, что повлияет на его половые возможности. Ситуация, однако…

Впервые в жизни ей захотелось прийти домой и выяснить отношения. С боем посуды, с разговором на повышенных тонах, с ультиматумом: «Или я, или она». Но врожденная тактичность не позволяла переступить черту, из-за которой выбраться очень сложно. Женя великолепно понимала, что если однажды сорваться, то во второй и в третий раз не остановишься, а потом и вовсе пойдет по накатанной. И к чему приведет?

Однажды учительница рисования, веселая, заводная, милейшая Ирина Петровна сделала шокирующее признание, и теперь Евгения училась на чужом горьком опыте.

Сейчас мало кто из молодых учителей не курит, и они, точно так же, как юные школьницы, прятались по углам, чтобы выкурить хотя бы одну сигаретку. В туалете дымить категорически запрещалось, но в тот день Ирина Петровна наплевала на все правила и дрожащей рукой нервно подносила сигарету к губам, быстро затягивалась, щурилась от едкого дыма и выпускала его в форточку. По щекам ее текли слезы. Все преподаватели разошлись по классам на уроки. У Жени, как и у Ирины Петровны, оказалось окно.