Текст книги "Любовь без правил"

– У вас что-то произошло? Я могу помочь? – участливо спросила Евгения.

– Нет! – резко ответила учительница. Потом голос ее смягчился. – Извини, Женечка. Я сегодня… У меня… Даже не знаю… В общем…

– Не волнуйтесь. Хотите, принесу валерьянку? Или пойдемте в учительскую, – предложила девушка, – там никого нет.

– Спасибо. Ничего не надо. Мне нужно успокоиться, – отказалась Ирина Петровна и тихо добавила: – И выговориться…

Женя молчала. Самой предлагать свои уши как минимум некорректно. Если человек захочет, и сам расскажет. Если нет – значит, так тому и быть.

– Женечка, я бью своего мужа! – выдохнула Ирина Петровна. – Понимаете, я его бью! Осознаю – это ужасно, отвратительно, предосудительно, гадко, низко, но я ничего не могу с собой поделать.

Девушка разинула рот от удивления, но промолчала. Она не сплетница, и подробности ее не интересуют. Женя не станет никому рассказывать о том, что услышала от учительницы рисования, поэтому о нюансах спрашивать не станет. Она только удивленно смотрела на Ирину Петровну, а та продолжала:

– Вот и вы меня осуждаете.

– «Не судите, да не судимы будете», – процитировала отрывок из Библии Евгения. – Я не сужу вас. Наверное, у вас есть основания…

– Наверное, есть, – опустила голову учительница. – А с другой стороны, как бы ни поступал муж, это не дает мне права… В общем, послушайте. Впервые ударила его, когда он пришел домой в стельку пьяный. С работы ушел часов в восемь, сказал, что идет домой. Мобильный его отключился, проходили минуты, часы, а его не было. Я начала звонить в больницы. Подумала, что, может, попал под машину, может… В общем мне такие ужасы приходили в голову, я металась по квартире, выходила на балкон, бродила вокруг дома, постояла на остановке, но в этот час, ночью, никакой общественный транспорт уже не ходил. Лишь одинокие такси да страдающие бессонницей водители-частники.

Он пришел поздней ночью, еле стоял на ногах, и я, то ли от отчаяния, то ли… в общем, и сама не знаю, что на меня нашло, била его наотмашь по лицу и рыдала, видя, что муж даже не сопротивляется. Два дня он не ходил на работу. Я прикладывала примочки на синяки и царапины. Клялась, что такое больше никогда не повторится, но… это повторилось. Он опять загулял допоздна. Я корчилась от боли и рези в животе, умоляла его приехать, а он решил, что это очередная уловка с моей стороны. Выпила таблетки, и когда он вернулся под утро домой, снова его ударила.

Раньше мне казалось, что подобная реакция у меня только на пьяного, но сегодня он нахамил мне, и я снова подняла на него руку. Женя, мне страшно. А вдруг это болезнь? И потом… Пока муж терпит мои выходки, но наступит время, и он тоже сорвется. Мы же поубиваем друг друга! Что делать?

– Неужели нельзя никак себя контролировать? – удивилась Евгения.

– Поверьте, невозможно. Вроде и говоришь себе, что это отвратительно, а возникает непредвиденная ситуация, разум моментально улетучивается, и я снова распускаю руки. Если бы вы знали, в каком шоке и ужасе пребываю от того, что действительно не могу остановиться. Женечка, никогда, слышите, никогда не позволяйте себе некрасивые слова, прозвища, нецензурную брань. Это прилипает, словно жевательная резинка к волосам, отодрать можно, только отрезав клок волос, иначе – никак!

Женя решила учиться на чужих ошибках, и с тех пор, когда у нее возникало желание сказать крепкое словцо, непременно всплывало в памяти смятенное лицо Ирины Петровны и… обидное слово моментально испарялось.

Нет, она не станет выяснять отношений. Женя узнает все другим путем…

Глава 11
В постели с лжецом

– Хочешь убедиться окончательно? – спросила Тома, нервно шагая по комнате.

– Том, не мельтеши, – попросила Евгения. – Сядь, прошу тебя. – Потом, подумав над вопросом подруги, ответила: – Конечно, хочу. А ты разве не хотела бы? Понимаешь, мне нужно знать, на какой стадии их отношения. Уж если убеждаться, то до конца, чтобы не оставалось ни капли сомнения.

– Знаешь, Женька, по-моему, ты мазохистка. Ну на фига тебе это надо? Что изменится?

– Не знаю… Неважно… Понимаешь, я все еще… – Женя запнулась, но твердо закончила: – Верю, что Виталик не испытывает к ней никаких чувств.

– Ты серьезно? Но если он не ее бывший муж и не отец их совместного ребенка, то кто? – Тамара в упор уставилась на Женю. – У меня только один вариант. Ужин при свечах с деловым партнером не устраивают, значит…

– И все-таки имею я право убедиться? Я хотела бы послушать, о чем они будут говорить.

– Не понимаю! Объясни мне, бестолковой! – театрально воздев руки вверх, Тома махала ими перед Жениным носом. – Ну на хрена тебе душу лишний раз теребить??

– Интересно, как можно их беседу подслушать? – как будто не замечая возгласов подруги, пробормотала себе под нос Евгения.

– А?.. Что? – очнулась Тамара. – Элементарно. С помощью диктофона. Моя подруга так нянь своих проверяла. Троих сменила, пока порядочную женщину нашла.

– Расскажи! – оживилась Евгения, и в ее глазах зажглись яркие огоньки.

– Способ простой и удобный. Она купила диктофон, который включался от звука голоса, и когда уходила на работу, оставляла его в незаметном для няни месте. А вечером прослушивала запись…

– И…

– Одна няня ребенка била, вторая все дни смотрела телевизор, третья ругалась на девочку матом и показывала ей порнографические журналы. Ребенку! Представляешь? Сама понимаешь, чем для них все закончилось.

– Но у меня нет диктофона, – расстроенно развела руками Евгения.

– Зато у твоей лучшей подруги есть, – радостно сообщила Тамара и вытащила из сумочки компактный диктофончик. – Иногда собеседования на него записываю, для большего удобства. Я сейчас покажу, как им пользоваться, а ты уж придумаешь, куда его можно спрятать.

Женя придумала. Она приклеила диктофон скотчем к журнальному столику, на котором будет стоять угощение, а в кожаных креслах вокруг него расположатся Снежанна и гость.

Легко сказать – приклеила. Как только девушка на цыпочках посеменила на кухню, скотч, издав смачный шуршащий звук, отлепился, и диктофон шмякнулся на пол. Евгения тут же кинулась к нему. Она практически вся подлезла под столик – неудобно, маловато места, тогда легла на спину и снова повторила процедуру.

Хлопнула входная дверь, хозяйка вернулась из солярия. Женя занервничала. Пальцы затряслись, новая лента скотча никак не хотела отлипать от рулона… наконец-то! Но теперь липкая лента пристала к рукам. Сердце громыхало и чуть ли не разрывало грудную клетку. Девушка глубоко вдохнула и предприняла последнюю попытку.

– Женя! Что ты там делаешь? – удивленный и строгий голос Снежанны раздался у порога.

От страха Евгения выпустила из рук диктофон, и… он остался там, куда его около десяти минут безрезультатно пытались приклеить. Неуклюже выползая из-под стола, новоиспеченная домработница сдернула с шеи любимый шарфик из прозрачной органди, скомкала его и начала старательно протирать деревянные ножки.

– Вот, решила и снизу протереть. Пыль собирается не только сверху. Кстати, Тамара Петровна именно так себе домработницу выбирала. – Женя решила, что лучшим выходом будет заговорить Снежанну, и поэтому, набравшись смелости, тараторила: – Она давала им задание помыть умывальник в ванной, вытереть стол и табуретки…

– И что? – заинтересовалась Снежанна.

– Ни одна не помыла умывальник снизу, да и пыль протирали только сверху, – сообщила Женя, не веря своим ушам. Неужели она умеет так складно врать?

– Да? Разумное решение, а я и не знала. Обязательно применю метод Тамары Петровны. Хм… Это интересно… – Снежанна направилась в спальню, а Евгения поспешила спрятать скотч и ножницы.

Готовя ужин, Женя злилась и ругала себя за глупость. Ее снедала ревность. Сегодня затея с диктофоном не казалось ей такой уж удачной. Ее решение – полная ерунда! Зачем она послушалась Томку и пошла в прислуги к сопернице? Что она делает здесь, на кухне? С таким же успехом могла бы сейчас и на своей стряпать, конечно, не из таких дорогих продуктов, но достаточно вкусный и сытный ужин. «Глупо и нелепо! Глупо и нелепо!» – стучало в голове под цоканье венчика о фарфоровую миску – Евгения готовила безе.

– Снежанна Станиславовна… – Евгения вышла из кухни, вытирая руки о фартук. – О-о! – не смогла сдержать возглас удивления.

Хозяйка с ярко-зеленой массой на лице разлеглась на диване. Зрелище не для слабонервных. Не то чтобы очень страшно, но в темноте дар речи теряешь в одно мгновение.

– Э-э-э, – постаралась Женя прийти в себя. – Вы позволите мне уйти? Я все приготовила. Могу, если нужно, накрыть на стол…

– Да, сервируй и можешь быть свободна. – Хозяйка совершала последние приготовления, ждала, когда чудо-маска, купленная у дорогого косметолога Елизаветы Бользеншталь, освежит лицо. С недавних пор Снежанна стала ее постоянной клиенткой. Частые походы к косметичке были связаны с досадным недоразумением.

Около месяца назад в бутике «Мирабелла» к ней подошел фоторепортер и предложил сняться для нового журнала «Тридцать».

– Это издание для состоявшихся, энергичных женщин. Которые не мучаются проблемами, хорошо ли они выглядят, что им надеть и как себя преподнести. Они уже состоялись, и их… – пытался разрекламировать журнал папарацци.

– Я не возражаю, – тут же согласилась Снежанна, не дав журналисту договорить. – Правда, название какое-то странное. Что оно означает?

– Я же вам пытался объяснить. Для женщин, которым за тридцать… – ответил фоторепортер.

Лицо Снежанны покрылось красными пятнами.

– Что? Да как вы смеете?! – вскричала она.

– Простите… Простите… – затараторил журналист. – Но я подумал… Разве вам еще не исполнилось тридцать, я ошибся? Простите.

Из бутика Снежанна возвращалась в ярости. Ей прибавили как минимум пять лет! Неслыханно! Придя домой, она долго изучала свое отражение в зеркале. Потом позвонила матери и поинтересовалась, услугами какого косметолога та пользуется…

Пока Женя сервировала стол, Снежанна успела смыть ужасающую маску и быстренько надела вечернее платье, в котором собиралась соблазнять Виталика. Ей безумно захотелось покичиться перед домработницей новым приобретением. Она натянула лиловый наряд и выплыла из гардеробной.

При виде дамы в лиловом глаза Жени расширились.

– М-м-м… – промычала она.

С размером Снежанна явно погорячилась. Нахалка продавщица посмела предложить пятидесятый размер! Разумеется, такого оскорбления она снести не могла и заявила, что у нее всего-навсего сорок шестой. К счастью, платье оказалось стрейчевым, и Снежанне удалось в него втиснуться. По правде говоря, пятидесятый ей действительно был бы в самый раз, но, не собираясь признавать своего поражения, она победоносно взглянула на обидчицу, оплатила покупку и гордо удалилась.

Дома, примеряя приобретение, Снежанна втянула живот и выпятила грудь, отметив, что после недели жесткой диеты платье будет сидеть идеально. Но с диетой не сложилось, а скинуть пять килограммов с помощью шейпинга не представлялось возможным. Тем не менее она считала, что наряд идет ей, прекрасно оттеняя шоколадный загар.

Грудь вопила и как разбухшее тесто пыталась вылезти наружу. По бокам швы натянулись и готовы были треснуть в любой момент. Тянущаяся ткань не спасала, на животе платье пошло складками. Женя никогда ничего не имела против полноватых и даже тучных женщин. Какая, в принципе, разница, лишь бы человек был хороший. Но вульгарное подчеркивание своих недостатков считала признаком плохого вкуса у человека.

– Что? Супер? – поинтересовалась Снежанна, которая ожидала только одного ответа – похвалы.

– Красиво, – выдавила из себя Женя, а про себя подумала: «Ужасно! Хуже не придумаешь!»

Соперница горделиво проплыла мимо, покачивая объемными бедрами.

– Можешь идти домой, – манерно махнула она ручкой.

Легко сказать – иди домой. А кто ее там ждет? Пустые стены да старая мебель? Раньше она коротала вечера с любимым мужчиной, а сейчас? Сейчас с плюшевым медведем да цветным телевизором, единственным достойным их приобретением.

Он будет есть салат из морепродуктов, запивая белым вином, а она – давиться постной картошкой… Женя остановилась у автомата и набрала номер телефона Томы. Дома ее не оказалось. На мобильный тоже не дозвонилась, услышала лишь: «Абонент находится вне зоны досягаемости». И Женя приняла решение! Все же лучше, чем сидеть в гордом одиночестве. Она поехала в гости к родителям – слушать наставления мамы и молчание папы. Пила чай, смотрела телевизор, болтала… и изо всех сил тянула время. Час, час двадцать, два десять, три часа… Пора бы и честь знать, но возвращаться домой так и не захотелось.

– Евгения, уже поздно. Почему ты не едешь домой? – строго поинтересовалась мама. – Виталик придет голодный, он что, по-твоему, сам должен в кастрюли заглядывать? Или… вы с ним поругались? – подозрительно посмотрела она на дочь.

– Нет, конечно, – тут же поспешила ответить Женя. – Что ты выдумываешь! Просто засиделась, не заметила даже, как время пролетело.

– Как же, не заметила. – ухмыльнулась мать. – Да ты на часы раз сто уже посмотрела. – От ее зоркого глаза переживания дочери не укрылись, но Женя не собиралась делиться душевной болью.

– Ладно, мам. Мне действительно пора. – И Евгения стала собираться, чтобы избежать очередного допроса строгой родительницы.

Разумеется, Виталик вернулся поздно. Увидев его, Женя оторопела. Элегантный костюм, рубашка, галстук. Он решил во всем признаться? В душе моментально возникло двоякое чувство. А что, если сейчас он сообщит о том, что полюбил другую… Женя затаила дыхание и молча ждала приговора.

– Нравится? – с ходу поинтересовался супруг. – Сегодня прикупил на распродаже в магазине. Решил сразу же и переодеться, сделать тебе сюрприз. Удивлена? – глядя на изумленное лицо супруги, спросил он.

– Не то слово, – только и смогла вымолвить Евгения. Объяснение, разумеется, не принесло облегчения. Муж врал самым наглым образом. Ведь на днях она сама заикнулась о том, что надо купить ему новую одежду, и тем самым помогла найти объяснение, откуда появились новые вещи. Да и не в покупке, собственно, дело, а в том, для кого он одевается.

Конечно, Виталик говорил неправду. А что ему оставалось? В данном случае горькая правда только бы испортила их отношения, а вот сладкая ложь… всем хорошо. Женя по-прежнему ни о чем не догадывается, Снежанна тоже счастлива, проводя с ним время. А как ему? Да он уже и сам не знал как…

Сегодня он дольше обычного задержался со Снежанной и, приехав к офису, чтобы переодеться, попасть в помещение не смог: охранник напился и спал непробудным сном. Его громкий храп был слышен на улице. Безрезультатно побарабанив в дверь и несколько раз нажав кнопку звонка, Виталий понял, что о смене одежды придется забыть, а значит, придется снова выкручиваться и придумывать очередную сказку для жены.

Но Евгения поверила. Отлично. Теперь можно будет спокойно, без зазрения совести приходить домой в этом костюме, а не тратить время на ежедневные переодевания утром и вечером.

– Кушать будешь? – поинтересовалась Женя.

– Да нет. Что-то не хочется, – отказался Виталик. – Я, пока ждал шефа, перекусил жареными пирожками. Не ахти какая еда, но чувство голода прошло.

«Ну, ну… как же. Съел салатик из креветок, морских гребешков и кальмаров, взбитые сливки с фруктами и орехами, безе, запил все красным вином. Чем не пирожки?» – отметила про себя Женя. Она стала замечать, что муж начинает ее раздражать своей ложью. Сдерживать свои эмоции с каждой минутой было все тяжелее. Была бы у них другая комната или на крайний случай раскладушка, Женя обязательно легла бы спать отдельно. Как противно!

Виталик разделся и забрался под одеяло.

– Ты не мог бы пойти принять душ? – попросила его Евгения.

– Что, пахнет бензином? – среагировал супруг.

– Немножко, – выдавила из себя улыбку Женя. Хотя… разве можно сравнивать аромат женских французских духов с запахом горючей смеси? На всю малогабаритную квартиру разнеслось сладковато-горьковатое амбре, тошнотворный запах, на вкус Евгении, но Снежанна его обожала. Она обливалась духами так, что у Жени начинала кружиться голова. В квартире буквально все пропиталось этим ароматом. Женя даже пошутила про себя, что новой домработнице не придется тратиться на дорогой парфюм, достаточно, чтобы одежда повисела в прихожей, а сама она провела пару часов в комнатах.

Пока Виталик находился в ванной комнате, Женя пыталась успокоиться. «Никогда не думала, что окажусь в подобной ситуации, – размышляла она. – Поиски длинных волос на одежде, проверка карманов, обнюхивание супруга… Глупо, бестактно, низко, но ведь только теперь понимаю несчастных обманутых жен! И, оказывается, нисколько не осуждаю. Действительно, след губной помады на вороте рубашки никак не может оставить девушка в общественном транспорте. Где-то на спине – возможно, на рукаве – вполне может, если троллейбус или автобус резко затормозил, но там… Господи! Почему мне пришлось столкнуться с этим? За что?»

Виталик подошел к кровати, вытираясь на ходу полотенцем. Красив, как бог. Понятно, почему Снежанна остановила на нем свой хищный взгляд. Фу! Нет, полностью смыть ядовитый аромат не удалось. Как противно! Муж отбросил полотенце и нагишом залез под одеяло, привлек к себе жену, легонько укусил за ухо. Женя отстранилась. Неужели он после встречи с блондинкой хочет еще и с ней… Ни за что! Нельзя! Она не позволит так унижать себя…

– Давай спать, – прошептала она и отвернулась к стенке.

Женя с нетерпением ждала завтрашнего дня, когда точно узнает, какие отношения связывают мужа со Снежанной. Снова не спала всю ночь, слушая безмятежное сопение супруга. Сейчас в постели с ней находился не муж, не друг, каковым она всегда считала Виталика, а… враг, предавший ее и их общие чувства.

Глава 12
Развод

– Женя, – обратился к ней Виталик, уплетая завтрак – яичницу с вермишелью. – У тебя все в порядке? Ты как-то странно себя ведешь. Ты не заболела… или, может… – Он замолчал и внимательно посмотрел на супругу. – Что-то ты в последнее время выглядишь не совсем здоровой. Круги под глазами, щеки впали, ничего не ешь. Может, нужно сходить к врачу? Или хотя бы, купи тест.

– Какой тест? – Евгения отвлеклась от своих мыслей.

– Понятно какой, на беременность, – конкретизировал Виталик.

– Нет. Я не беременна, – отрезала Евгения.

– А вдруг? Возможно, ты еще не знаешь. – Виталик отложил вилку и подошел к Евгении. Он погладил ее по плоскому животу и поцеловал в губы. – Я очень хочу девочку. Такую, как ты. Точь-в-точь. И обязательно назовем ее Женькой, как тебя. Мы будем жить с тобой до старости, а перед глазами у меня будет вечно молодая Женечка. Я буду смотреть на дочурку и вспоминать, как мы взасос целовались у твоего подъезда, как нас застукали твои родители и я, как истинный джентльмен, незамедлительно на тебе женился… Дочурка станет твоим живым фотоальбомом. С каждым годом мы будем открывать в ней что-то новое. Она будет радовать нас уже тем, что это наша плоть и кровь и что она самый настоящий плод любви. Сильной и неугасающей…

Женя заслушалась. Ах, как бы ей хотелось верить словам мужа. Сейчас Виталик выглядит таким искренним, таким родным. Ей и самой до безумия захотелось ощутить в себе вторую жизнь, маленькое существо. Прижать к себе крохотное беззащитное тельце, практически невесомое и неумело сосущее материнскую грудь. Почувствовать, как маленькие ручонки хватаются за маму и крепко-крепко держатся, боясь отпустить. Увидеть первую беззубую улыбку, такую милую и искреннюю, на какую способны только младенцы. Они не могут кривить душой. Они радуются, когда им по-настоящему хорошо, плачут, когда плохо. Почему, почему взрослые люди меняются? Из нежных, милых, естественных, без тени фальши человечков превращаются в лживых, строптивых, неискренних мужчин и женщин?

Она очень хотела ребенка от Виталика. От человека, которому она была готова отдать себя всю, без остатка и который… ее обманывает. Женя словно очнулась от сна и отстранилась от человека, посмевшего вести двойную жизнь.

– Что такое, Женечка? – Виталик изумленно смотрел на нее. – У тебя сейчас такое расстроенное лицо. Неужели я обидел тебя своими словами?

– Нет. Мне действительно нехорошо. Наверное, смена погоды на меня влияет, – ответила Евгения. – Пойду полежу еще немножко. Оставь посуду. Я потом уберу и все помою.

Когда за Виталиком закрылась дверь, Женя преобразилась и начала быстро собираться к Снежанне. Она понимала, что нежелание улыбаться, говорить мужу приятные слова и сумбур мыслей накладывают отпечаток на ее лицо, сутулят спину и плечи. Но в присутствии Виталика у Жени не было сил играть… Больше не было.

Квартиру Евгения открыла ключом, полученным от хозяйки накануне. Прислушалась… Тишина. Не работал телевизор, не играла музыка, не лилась вода в ванной. Женя тихонько на цыпочках прошла в гостиную.

Остатки романтического ужина стояли там, где вчера мнимая домработница ставила красивую посуду и витиевато украшенные блюда. Растаявший воск оплавленных свечей растекся по столу, тарелки с подсохшей едой, потерявшей привлекательность, недопитая бутылка вина. Два высоких бокала. На одном – след от губной помады, второй – чистый. В пепельнице «Мальборо» и тонкие женские сигареты. Без сомнения, здесь проводили время он и она. Она и он смотрели друг на друга, между ними горели свечи, отражаясь в глазах яркими лучиками.

При виде этого натюрморта Женя болезненно сжалась. На кожаном диване валялись крошки от безе и две смятые обертки из-под шоколада.

Евгения подошла к спальне и осторожно, стараясь оставаться незамеченной, заглянула внутрь. Снежанна еще спала, уткнувшись лицом в подушку. Возле кровати, прямо на полу, валялось лиловое платье и кружевное лиловое белье.

Прикрыв дверь, Женя метнулась к тому, из-за чего, собственно говоря, сегодня сюда пришла, отклеила скотч и спрятала диктофон в карман кофты. Схватив для вида мусорное ведро, она выскочила из квартиры, поднялась по лестнице на два пролета выше и остановилась, тяжело дыша. Сердце стучало, как отбойный молоток. Руки дрожали. Женя с усилием нажала кнопку «пуск» на диктофоне и только потом осмотрелась по сторонам – не вышел ли кто покурить. Странно будет смотреться девица, слушающая вздохи и ахи, несущиеся из динамика. Нет, на лестничной площадке было пусто. В подъезде тишина. Даже лифт временно отдыхал.

– Привет! – раздался голос Снежанны из динамика. – Ты задержишься? На сколько? У-у-у… Только через час? Ну, хорошо, я тебя жду. – Черт! – выругалась она вслух, после того как перестала разговаривать с абонентом. – И чем теперь заняться? – спросила сама у себя.

Потом раздался бодрый голос:

– Милые девушки, вас приветствует Клаудиа Шиффер. Сейчас я покажу вам упражнения, разработанные для того, чтобы сделать вашу фигуру более стройной и красивой, а тело подтянутым. Первое упражнение. Руки поднимаем вверх…

Почти целый час Клаудиа рассказывала, как и для чего необходимо выполнять то или иное упражнение. Терпение Жени практически лопалось. Наконец-то Снежанна выключила видеомагнитофон. Потом снова диктофон включился.

– Здравствуй, я так соскучилась. – Женя напряглась. Чей это такой журчащий, нежный голосок? Неужели Снежанны?

– Как хорошо, что ты смог прийти. Уже и не надеялась увидеть тебя у себя. Мне иногда кажется, что ты от меня что-то скрываешь… – лепетала соблазнительница.

– Нет. Ну, что ты придумываешь, Снежанна. – Голос принадлежал Виталию, Евгения не сомневалась. Его она узнала бы из тысячи других. С легкой хрипотцой, четкий и приятный.

– А я приготовила для нас ужин. Салат из морепродуктов, десерт. Надеюсь, ты не откажешься попробовать, как я готовлю? – журчала Снежанна.

Евгению передернуло от негодования. Вот негодяйка!

– Конечно нет, не откажусь, – тут же согласился Виталий. – Тем более я с работы и голоден.

– А где ты обычно ужинаешь? Впрочем, что я спрашиваю? Ведь ты же ухаживаешь за больной мамой. Наверняка приходится готовить самому. – Снежанна произнесла это с таким сочувствием, что захотелось разрыдаться и смачно высморкаться.

– Первый раз слышу, что у Виталика мама болеет. Да она здорова, как лошадь! – пробубнила себе под нос Женя. – Вот это сочинил! – Но тут же сосредоточилась на дальнейшем прослушивании разговора.

– Знаешь, мне так приятно проводить с тобой время. – В разговоре первенство держала Снежанна. Виталик больше отмалчивался.

– Мне тоже… – суховато ответил он. Но даже от таких слов сердце у Евгении защемило.

– А наше знакомство оказалось таким романтичным. У меня никогда и ни с кем не было ничего подобного. Я каждый день его вспоминаю… – Видимо, Снежанна ждала ответных комплиментов, но кавалер скромно промолчал. Возникла пауза, которую влюбленная дама заполнила фразой: – Угощайся же! Как тебе салат?

– Изумительный, – похвалил Виталик с набитым ртом. – Никогда не ел ничего подобного. Ты отлично готовишь.

«Спасибо и на этом, я и без тебя знаю, что готовлю вкусно, – горько подумала Евгения. – Конечно, дома ты ничего подобного не ел, на такое блюдо нужно потратить третью часть моей или твоей зарплаты, а потом на что жить?»

– Может быть, десерт съедим на диване? Я могу покормить тебя из ложечки… – предложила соперница.

– Я конечно…

Голос оборвался. Женя включала и выключала диктофон, перематывала его обратно, но все бесполезно. Ничего не было слышно. Она решила посмотреть на кассету и… поняла свою оплошность: пленка закончилась. Курс аэробики сожрал большую часть объема кассеты, а интересующий ее разговор остался загадкой. Девушка в сердцах топнула ногой, спрятала диктофон и поспешила обратно в квартиру. Открывая дверь, она заметила, что мусор так и не выбросила и тащит его обратно. Быстренько освободившись от него, она вернулась в квартиру, схватила тряпку и начала протирать пыль. Снежанна как раз проснулась. Заспанная и помятая, она направлялась в ванную. Женя заметила, что не прошло и двух дней и блондинка перестала стесняться ее присутствия, будто на кухне находился робот или в лучшем случае собака, а не живой человек. Она спокойно ходила полуголая, растрепанная, зевала, широко открывая рот, ругалась матом.

Искусственная красота шикарной блондинки-вамп с копной тщательно уложенных волос существовала лишь временами. В остальное время Снежанна оставалась базарной некультурной бабенкой. Тома права, еще несколько лет при таком образе жизни, и никакие косметологи не помогут. Только пластические хирурги, да и то обращаться к ним придется чаще, чем к стоматологу. Евгения прекрасно понимала, что, увидев все скрываемые «достоинства», Виталик возле соперницы долго не задержится.

Автоматически моя посуду, Женя не переставала отбиваться от множества мыслей, которые бесконечным хороводом кружили в голове.

События развивались, интрига усложнялась. Вот уже третий день она в услужении у Снежанны, а толку никакого. Она до сих пор не имеет доказательств ни измены, ни верности супруга. Женя и сама не могла объяснить, зачем ей эти доказательства. Но знать хотелось, и желательно все, чтобы не оставалось загадок и вопросов. Любой, даже самой интеллигентной женщине хочется увидеть соперницу, оценить, успокоиться или разволноваться еще больше. И Женя не была исключением, хотя раньше думала совсем иначе.

Разумеется, мужчины большие собственники, но, поверьте, женщины не отстают от них. Они тоже считают мужей личным достоянием и редко бывают готовы подарить их другой.

Евгения заметила странную перемену в себе. Она из спокойной, флегматичной девушки начинала превращаться в этакую ведьмочку. В ее голосе появились резкие нотки, слова стали более жесткими, а мысли – цепкими и молниеносными. Ей хотелось сделать пакость сопернице. Налить зеленки в шампунь для волос, в сахарницу насыпать соли, сделать дырки на шелковых чулках, налить в кожаные туфли воды, в зубную пасту добавить перца… да мало ли что можно придумать. Раньше о зарождении в себе таких желаний Женя и не подозревала. Для полного завершения образа Жене оставалось только распустить длинные волосы и взять в руки метлу.

Она никогда не думала, что в ней живет столько маленьких бесов, но неожиданный вывод ее не расстроил. Сегодня она рассчитывала появиться у Снежанны в последний раз. Что ж… придется прийти еще. Чтобы окончательно убедиться… Ей почему-то все еще верилось, что Виталик остается ей верным или хотя бы… не любит эту влюбленную в него невежественную дуру. Правда, неизвестно, что он ответил на предложение покормить его из ложечки…

– Что, она предлагала покормить его из ложечки? – возмущалась Тома. – Да это же явный компромат. Что тебе еще нужно? – удивлялась она.

– Фактов!

– А разве ее слова ни о чем тебе не говорят?

– Нет. Пока ни о чем. Тем более мы не знаем, что Виталик ей ответил, – отрицательно мотнула головой Женя.

– Это только ты не знаешь! А я и без аудиопленки тебе отвечу! Любовники они! Лю-бов-ни-ки! Поняла? – повысила голос Тамара.

– Не пойман – не вор, – отрезала Евгения.

– Ты неисправима! – взвыла подруга. – Я не могу с тобой разговаривать.

Телефонный звонок прервал их бурный диалог.

– Да, это Тамара Петровна… – Лицо Томки выражало недоумение. – Ах, Снежанночка. Здравствуйте. Я вас сразу не узнала. Ну как вам Евгения? Справляется? Вы довольны? Вот видите, я не напрасно рекомендовала ее… Конечно здесь, а где же ей еще быть? Минутку. – Тома прикрыла трубку ладонью и сообщила: – Тебя хозяйка требует.

Женя взяла трубку.

– Да, Снежанна Станиславовна… – Слушая соперницу, Евгения постепенно менялась в лице. – Хорошо. Я поняла, – ответила она тихо и нажала на кнопку отбоя.

– Что? Что произошло? – кинулась к ней Тамара. – Такое впечатление, что тебя избили.

– Знаешь… Лучше бы она меня избила, – вздохнула Женя. – Требует, чтобы завтра с самого утра я приехала к ней, мы поедем на дачу. Там нужно убрать для романтического уик-энда. Как думаешь? С кем она будет проводить выходные?

– Не знаю. Сомневаюсь, что с Виталиком. Он же всегда в субботу и воскресенье с тобой… – Тома запнулась.

– Я тоже сомневаюсь. А вдруг?

– Не дели шкуру неубитого медведя. Не думай о том, что может и не случиться, – попыталась успокоить ее подруга.

…Виталик виновато посмотрел на Женю.

– Котеночек, я должен сообщить пренеприятнейшую новость…

– К нам едет ревизор? – попыталась пошутить она.

– Нет, не угадала. В эти выходные мне придется уехать в командировку. Мне так жаль… – Его глаза, полные тоски, казались искренними. Слова были лживыми.

Евгения, наливавшая суп, выпустила тарелку из рук.

– Что же ты так неосторожна! – Муж подбежал к ней. – Не обожглась? Все нормально? Я знал, что ты расстроишься. Ведь суббота и воскресенье – единственные дни, когда мы можем побыть вместе. Прости меня, солнышко мое. Но я, честное слово, не виноват. Сам не знал до сегодняшнего дня.