Текст книги "Зеркало Вельзевула"

Надежда вскинула голову и проговорила с апломбом:

– А кто вы такая, чтобы я вам давала отчет? Вы работаете в приемной – так вот и возвращайтесь туда, а то Нелли Вадимовна до вас уже десять минут не может дозвониться!

– Что? Нелли Вадимовна? – Девица побледнела и стрелой вылетела с площадки.

Скамейкин тоже успел ретироваться.

Надежда пожала плечами и отправилась прочь – все равно ничего больше ей сегодня не удастся узнать.

Полина Коробкова сидела за столиком кафе и в упор смотрела на своего собеседника. Точнее, собеседником его назвать было трудно, потому что с момента встречи он все время молчал. Вымолвил пару слов – и все, сидит, уставившись в тарелку, и молчит.

Полина потихоньку накалялась. Очень хотелось заорать, чтобы не смел отводить глаза, чтобы сказал ей все прямо, не юлил и не прятался. Но в кафе орать было никак нельзя. Она себя знает, разойдется, еще посуду побьет, а за это уж точно по головке не погладят. Если в полицию не сдадут, то штраф насчитают огромный, а этот тип, что сидит перед ней, может и не заплатить. С него станется.

Полина тихонько скрипнула зубами. Ну за что ей, спрашивается, такое наказание?

Всю жизнь она пыталась найти приличного, солидного, обеспеченного мужчину. И ведь вовсе не ставила перед собой невыполнимой задачи. Не нужно ей молодого писаного красавца с накачанными мускулами, ее вполне устроит мужчина средних лет.

Пускай у него будут животик и лысина, главное, чтобы к этим неприятным внешним подробностям прилагались дорогая машина, просторная квартира в центре, загородный дом на берегу Финского залива, вилла в Испании… Ну ладно, пусть не в Испании, а в Черногории. Небольшой такой домик у моря. Да хоть квартирка в Болгарии, на крайний случай!

Полина считала себя женщиной неглупой, трезво оценивающей свои силы. В конце концов, требования можно слегка занизить, потому что годы идут и конкуренток у нее становится все больше и больше. Ей ведь уже тридцать девять лет, а это не шутка. Ну да, Лизке уже четырнадцать, когда такая девица здоровенная по квартире ходит, возраст не скроешь при всем желании.

Одну глупость она сделала в свое время – вышла по молодости замуж за Коробкова.

Полина не могла вспоминать мужа без зубовного скрежета. Одна фамилия чего стоит! Привлекло в свое время ее в нем только наличие трехкомнатной квартиры.

Правда, в нагрузку прилагались мать и сестра, но у самой-то Полины не было ни метра площади в Петербурге. Пришлось брать что есть, да тут еще Лизка появилась.

Свекровь взяла на себя заботы о ребенке и вовремя умерла. Остался дурак-муж и его мымра-сестра.

Муж был так себе, ни рыба ни мясо, денег не зарабатывал, требовал хорошего отношения, хотя совершенно его не заслуживал. Полина аккуратно подвела его к разводу, чтобы у нее были развязаны руки, потому что нашла уже себе перспективный вариант – приличного человека, он как раз собирался бросить свою старую жену и вполне мог жениться на Полине, потому что в его кругах статус женатого, семейного человека только приветствовался.

Словом, все шло хорошо, если бы можно было избавиться от мужа и его мымры-сестрицы. Однако та, хоть и мымра и полная неудачница, взяла бывшего мужа под свою опеку, поддержала, научила, как она говорила, быть стойким и непоколебимым, и вдвоем они заняли твердую оборону против Полины. Никакого размена квартиры, и никакого съемного жилья.

И стояли эти двое насмерть. Мало того, муж устроился на приличную работу, покупал себе разные игрушки – то фирменные часы, то какой-то навороченный айпад, то гоночный велосипед. Полине оставалось опять-таки только скрежетать зубами от злости. Она была вся на нервах, и большого труда стоило ей быть ласковой и любезной со своим перспективным вариантом.

Нужно было как-то определяться, а пока Полина посещала курсы сексуального просвещения и устраивала при встречах своему перспективному варианту нечто грандиозное. Во всяком случае, старалась изо всех сил.

Надо сказать, что встречи эти случались не так часто, потому что было негде. Отчего-то ее любовник не хотел снимать квартиру, говорил, что жена про такую квартиру обязательно узнает и при разводе обдерет его как липку, и так адвокаты ее рыщут, как голодные волки, им только повод дай.

У мужа кто-то появился, какая-то девица, молодая и, конечно, глупая. Умная-то разве с таким свяжется? Он сам выболтал об этом Полине, хотя сестра и предупреждала его, чтобы был осторожнее и не молол языком почем зря. Ну, Полина все, что угодно, из него вытащить могла, это дело нехитрое.

И вот, когда наступило лето, и Лизку отправили к ее бабушке в маленький городок на Волге, и даже мымра-сестрица укатила куда-то на выходные, Полина настроилась на решительное объяснение со своим любовником.

В пустой квартире, в тишине после бурных ласк она возьмет его тепленького и вырвет обещание жениться. А то вариант перестанет быть перспективным, время-то летит.

С мужем удалось договориться относительно быстро, он сказал, что уйдет на всю ночь.

И что бы вы думали? Этот кретин, этот недотепа и неудачник явился среди ночи в самый, можно сказать, интересный момент! Вот взял и просто позвонил в дверь! И когда она открыла ему, босиком, в едва накинутом халатике, еще вздумал отчитывать ее, что не смог вовремя попасть в собственную квартиру!

Разумеется, он был здорово пьян, оттого и задирался. Она рявкнула на него матом, но ее любовнику не понравилось, что сбили, как он выразился, все настроение, и он ушел. Оделся и ушел, хлопнув дверью, присовокупив, что в таких условиях не может заниматься сексом. И вообще, ему все надоело.

После его ухода Полина вышла из себя. Она дала себе волю и орала на бывшего мужа так, что соседка сверху стучала по батарее. Старой ведьме, видите ли, они мешали спать! В конце концов бывший ушел в комнату сестры и там затих. А Полина выпила коньяк, оставшийся после любовника, и заснула.

Проснувшись утром, она порадовалась, что из комнаты золовки не доносится ни звука – хоть на кухне бывший болтаться не будет. Полина посмотрела на себя в зеркало и решила срочно привести себя в порядок и с этой целью отправилась в салон красоты. Потом поболталась по магазинам – нужно было убить длинный выходной.

И только к вечеру вернулась домой, а там – полиция. Оказалось, этот идиот, ее бывший, не придумал ничего лучше, как повеситься в платяном шкафу! И его сестрица, которая сама выглядела как покойница, тем не менее обвинила во всем ее, Полину!

Сколько нервов измотали ей в полиции, сколько денег пришлось истратить на адвоката! Наконец дело закрыли, признали бывшего самоубийцей. Но за это время ее любовник сумел сообщить Полине, что прекращает с ней всяческие отношения, ему-де не нужна знакомая, которая была под следствием.

Вот, оказывается, они были только знакомыми!

Следовало с горечью признать, что перспективный вариант накрылся медным тазом. Потом окольными путями Полина узнала, что солидный человек таки развелся с женой и женился на малоизвестной актрисе. И что он в ней нашел?

Полина не стала грустить и рвать на себе волосы, она просто не могла себе этого позволить, потому что волосы жалко, и вообще, годы неумолимо бежали вперед.

Теперь она не предъявляла мужчинам непомерных требований. Были бы хоть какие-то деньги, дарил бы подарки, возил отдыхать и был достаточно серьезный человек, кого можно было бы со временем привести к мысли о женитьбе.

Вот с этим было трудновато.

Жениться не хотел никто. Женатые с готовностью шли на приманку – все же она была еще хороша, следила за весом и посещала фитнес-зал и солярий. Однако менять свою родную жену и детей на женщину с чужим ребенком никто не собирался.

Разведенные тоже не собирались жениться, они вкусили уже свободной жизни, когда нет над ними ни жены, ни тещи, и дети не визжат и не ноют под ухом, можно спокойно отдаться мужским развлечениям вроде рыбалки или стрельбы по тарелочкам, и никто не будет орать и устраивать сцены.

Можно было брать только что разведенных, эти еще не успели осознать, чего им на самом деле хочется и чего им нужно ждать от жизни, но у них не было денег – потратились на адвокатов, опять же, с жильем проблемы.

Полине приходилось нелегко. И вот этот, нынешний. Она с ненавистью посмотрела на его уныло склоненную голову. Сказал, что отвезет ее на две недели в Испанию, якобы у его друга там квартира в Валенсии. Врал, наверное. Потому что теперь пришел и говорит, что никак не сможет полететь, его с работы не отпускают. А билеты он, оказывается, еще и не заказывал. Вот так.

И нарочно назначил встречу в кафе, чтобы она не скандалила. Господи, и за что ей все это?

– Извини, – ее визави поднял голову, но взглядом с ней упорно не встречался, – мне на работу надо. Я тебе позвоню.

И ушел, положив на стол деньги.

– Ага, как же… – процедила Полина, – позвонит он…

Получалось, что и этот не бог весть какой вариант накрылся медным тазом. Полина вовремя взяла себя в руки и не стала скрежетать зубами. Зубы у нее пока свои, отлично отбеленные, нужно эмаль поберечь. Но как хотелось заорать, и затопать ногами, и запустить в официантку пустой тарелкой, особенно после того, как Полина поймала ее злорадный взгляд. Господи, ну за что ей все это?

– Вы зря так расстраиваетесь, – услышала она мужской голос сзади, – он вас не стоит.

Так. Уже посторонние замечают, что ее бортанули. Это никуда не годится.

Полина приводила свое лицо в порядок ровно тридцать секунд, после чего оглянулась на голос. И человек, который с ней заговорил, увидел перед собой спокойную, уверенную в себе молодую женщину. Не девочка, конечно, но вполне еще ничего. И главное: цену себе знает. Внешность вполне, вполне…

Зоркий женский взгляд отметил бы хорошую работу косметолога и визажиста, но мужчина не был так опытен. Одно точно: симпатичной бы эту женщину никто не назвал, было в ней что-то неприятное, но распознать характер с первого взгляда умеют немногие.

Полина, в свою очередь, увидела перед собой высокого, даже сидя, немного сутулого мужчину, не слишком хорошо подстриженного и мрачноватого. И вряд ли прилично обеспеченного. В общем, не вариант. Захотелось послать его подальше тут же, открытым текстом. Она уже открыла рот, чтобы это сделать, но взглянула в его бледные глаза и передумала.

– С чего вы взяли, что я расстроена? – холодно спросила она. – Вы ошибаетесь.

– Тогда все хорошо, – оживился мужчина и даже улыбнулся бледными губами. – И чтобы доказать, что это правда, вы должны выпить со мной кофе. И съесть какой-нибудь десерт.

– Я не ем сладкого, – предупредила Полина и тут же удивилась.

С чего это ей вздумалось разговаривать с совершенно незнакомым человеком? Нужно как можно скорее уходить отсюда. Хамить ему не надо, проститься вежливо, но твердо.

– Еще что-нибудь будете? – подошла официантка.

В улыбке ее Полина явственно увидела издевку – мол, бортанули тебя, милочка, так ты времени даром не теряешь, тут же принялась другого мужика клеить. И все равно кого, лишь бы в брюках.

– Будем, – ответил за Полину мужчина, который пересел уже, оказывается, за ее столик, а она и не заметила.

Он сказал это тихо, так что официантка вынуждена была наклониться ближе. И заглянуть ему в глаза. Неизвестно, что она там увидела, но переменилась в лице и залепетала, что конечно, пожалуйста, конечно, все, что угодно.

– Два кофе! – сказал он. – Мне – черный, покрепче, а даме… – он замешкался.

– Капучино, – подсказала Полина, – без корицы.

Официантка бросилась выполнять заказ, как будто за ней черти гнались.

– Однако вы умеете с ними обращаться, – вздохнула Полина, – мне они вечно хамят.

– Просто завидуют, – заметил он.

– Возможно… – протянула она, поглядев на него искоса и прикидывая, стоит ли продолжать знакомство. По всему получалось, что не стоит. И не то чтобы он был как-то плохо одет или же хамил напропалую. Но что-то было такое в его глазах… что-то странное… нет, Полина решила, что это – не вариант.

Принесли кофе, причем удивительно быстро, официантка суетилась и лебезила, опасливо оглядываясь на ее соседа.

– Вы позволите мне пересесть? – спросил он. – Тут зеркало напротив, я не хочу видеть свою физиономию все время. Вот если бы вы сели на мое место, тогда я бы любовался вами в зеркале.

На такой комплимент любая женщина ответит улыбкой. Полина пересела, он передал ей сумку, стоящую на соседнем стуле.

– Мне пора, – сказала она, выпив кофе.

– Я могу вас подвезти! – предложил он спокойно.

– Нет, спасибо, мне тут близко, встреча с парикмахером! – Она развела руками и встала.

– Ну что ж, я могу вас подождать, а потом подвезти… у меня время есть…

– Никогда не знакомьтесь с женщиной, выходящей из салона красоты, – отшутилась Полина, – она может оказаться вашей бабушкой!

С этими словами она улыбнулась и ушла. Сутулый мужчина проводил ее внимательным взглядом, проверяя в кармане связку ключей, которую он успел вытащить из ее сумки.

Официантка боязливо выглядывала из дверей кухни и осмелилась выйти, только когда он ушел, положив на стол деньги. И чаевых не оставил ни копейки.

Полина пробыла в салоне долгое время и вышла оттуда умиротворенная. Ничего, все перемелется, будет еще и на ее улице праздник! Встретит она еще перспективный вариант, не может не встретить, ведь она еще достаточно молода и хороша собой. И умеет добиваться своего…

Выйдя из салона, она машинально поискала взглядом свой автомобиль и вспомнила, что машина в ремонте. Вот тоже проблема – машина старая, еще при муже покупала, нужно бы поменять. Но денег нет. Полина вздохнула и решила не расстраиваться, еще преждевременных морщин ей не хватало.

Маршрутки долго не было, и она решила ехать на троллейбусе. Народу там было не протолкнуться, Полина сосредоточилась на сумке. В такой толчее ничего не стоит кошелька лишиться.

В какой-то момент она почувствовала подозрительное движение рядом и, прижав сумку локтем, оглянулась. Тут же кто-то охнул и заругался. Потому что от нее удалялся жуткий тип в курке с капюшоном, надвинутом на самые глаза. Какая-то женщина вскрикнула, когда он наступил ей на ногу, ее спутник дернул его за плечо.

Тип оглянулся, из-под капюшона блеснули совершенно белые глаза. Полина невольно вздрогнула, ей показалось что-то знакомое в этом взгляде. Она проверила сумку – так и есть, открыта. Дрожащими руками она перебрала вещи. Все оказалось на месте – кошелек, смартфон, ключи сверху…

До конца недели Надежда размышляла. Куда делась Лена Коробкова? Ну, допустим, к этому придурку Скамейкину сам Бог велел на свидание не ходить. Да на него раз посмотришь – и то оторопь берет! А если послушаешь десять минут – то уши вянут.

А вот интересно, мысленно усмехнулась Надежда, в ресторане этот Скамейкин орал благим матом и ржал, что твой конь, а в офисе и голос какой-то тихий сразу появился. Но каков врун! На работе его ценят, повышение обещают… Небось про Египет тоже все наврал. Да и черт с ним совсем, видно, Ленка с другим на свидание пошла. Наверное, общалась в Сети сразу с несколькими, некоторые так делают.

Все же какой-то червячок точил и точил Надежду. Как-то это все одинаково, прямо под копирку. Ну, допустим, Скамейкин этот – личность примитивная донельзя. На первом свидании разговоры у него отработаны до автоматизма. Чтобы не сбиться, заучил все темы и шпарит наизусть. Дурак, одно слово, и имени своему соответствует. Говорил же его знаменитый тезка: «Не хочу учиться, хочу жениться!» Вот этот по тому же принципу живет.

Так что в принципе понятно, отчего все три девицы его бортанули. Кавалер-то он незавидный. Но отчего все действовали так похоже? Почему ждали до субботы, чтобы сообщить Скамейкину неприятную весть? Отчего было не написать ему сразу же, в среду вечером, извини, мол, ничего не выйдет, следующая встреча отменяется. Или просто внести его номер в черный список и адрес свой почтовый закрыть. Или уж совсем просто – пошел подальше, такой-сякой, знать тебя не желаю, видеть тебя не хочу и так далее.

Так нет, в пятницу они подтверждали встречу, соглашались прийти на свидание, заставляли ждать и только потом присылали сообщение, что все кончено. Ну, допустим, кто-то хотел, чтобы Скамейкин ждал, волновался, на часы глядел. Но такое поведение характерно для школьниц, а тут все-таки взрослые женщины. Бывает, конечно, но не все же три так инфантильны…

И Надежда Николаевна решила, что нужно ей за Скамейкиным проследить. Проконтролировать весь процесс, так сказать. Может, он все Надежде наврал, а сам встречался с Леной. Такому типу веры ни в чем нет.

Однако как это сделать? Как уйти из дома в субботу? Ведь муж обязательно спросит, куда это она собралась… Что же придумать? Что наплести мужу?

Придумывать ничего не пришлось. В субботу незадолго до обеда Сан Санычу позвонили.

Он разговаривал вполголоса, а потом с виноватым видом зашел на кухню, где Надежда готовила вареники.

– Наденька… – начал он смущенным голосом. – Ты понимаешь… тут такое дело…

– Какое еще дело? – процедила Надежда ледяным тоном и вытерла руки о передник. – Какое еще дело?

– Такое дело, что мне нужно на работу поехать. Там у них важная программа встала…

– И без тебя не могут разобраться? – не без ехидства проговорила Надежда.

– Не могут… – вздохнул муж.

– Плохой же ты начальник! – вздохнула Надежда.

– Почему? – переспросил Сан Саныч.

– Потому что у хорошего начальника дело так поставлено, чтобы подчиненные без него справлялись!

– Наверное, ты права… – смиренно согласился муж. – Но что уж теперь поделаешь… нужно ехать, иначе вся работа встанет…

– Но мы же с тобой собирались поехать в хозяйственный магазин! Мы же договорились! Я уже такие планы составила… целый список, что нужно купить…

– Ну, Надюша, съездим на следующей неделе…

– Знаю я тебя, на следующей неделе у тебя опять непременно что-нибудь случится!

– Нет, Наденька, клянусь тебе, на следующей мы обязательно поедем, я все дела отложу…

– Ну ладно, – Надежда изобразила горестный вздох. – Что с тобой поделаешь… только сначала обязательно поешь, у меня вареники уже через пять минут будут готовы.

– Хорошо, Наденька, – смирился Сан Саныч, – я всегда знал, что ты меня поймешь… ты у меня вообще замечательная… а вареники какие – с творогом?

– С творогом и вишневым вареньем, как ты любишь.

Через час сытый муж отправился на работу, а Надежда вздохнула с облегчением. На словах она была расстроена, но на деле обрадовалась, что муж уехал, развязав ей руки. Она как раз думала, как бы вырваться из дома под каким-нибудь благовидным предлогом для проведения следственных мероприятий.

Надежда твердо решила подкараулить Скамейкина на очередном субботнем свидании и проследить за ним.

Имела место только одна проблема: Скамейкин не должен был ее заметить. Значит, нужно изменить внешность.

Надежда открыла платяной шкаф и перетрясла одежду.

Для начала она выбрала джинсы.

Джинсы были довольно старые, Надежда не доставала их из шкафа несколько лет по той причине, что они стали ей тесноваты – и тут ее ожидал приятный сюрприз: она вполне свободно влезла в эти джинсы. Значит, за последний год немного похудела, несмотря на десерты и пирожные.

Приободрившись от этого приятного открытия, Надежда продолжила экипироваться.

Она нашла тонкий сиреневый свитер и легкую курточку. Добавив завалявшуюся в шкафу кепку-бейсболку, пестрый шейный платок и темные дочкины очки, закрывающие пол-лица, Надежда оглядела себя в большом зеркале.

Из зеркала на нее смотрела молодящаяся особа средних лет со странностями. Так, еще губы яркой помадой накрасить, а волосы совсем под кепку убрать – порядок!

Ну, можно надеяться, что Скамейкин в таком виде ее не узнает, особенно если учесть, что молодые мужчины вообще не замечают женщин среднего возраста. У них так устроено зрение. А знакомых Надежда вряд ли встретит…

В дополнение к своему новому образу Надежда вместо сумки взяла забытый дочкой матерчатый рюкзачок, скорее даже хипповую торбочку, и вышла из квартиры.

И тут, как назло, нос к носу столкнулась со своей соседкой Антониной Васильевной.

Антонина Васильевна являлась достопримечательностью их подъезда, она была личностью по-своему уникальной. Имея весьма плотную комплекцию, чтобы не сказать больше, Антонина проводила свое время либо на балконе, либо возле подъезда.

Таким образом, она всегда была в курсе всех передвижений жителей не только их подъезда, но и всего двора. Видела Антонина Васильевна весьма неплохо для своего возраста, кроме того, характер имела решительный и настойчивый. Сплетнями не гнушалась, однако сумела предотвратить пару-тройку краж, так что в полиции ее знали и даже объявили как-то благодарность. А уж жильцы даже к празднику скидывались и дарили бдительной соседке дорогие конфеты или торт.

Надежда Антонину Васильевну уважала, но слегка побаивалась – уж очень настырная бабка. Хотя, конечно, и наблюдательная, этого у нее не отнимешь.

Сейчас она опустила глаза и хотела проскользнуть мимо Антонины к лифту, но та ловко перехватила ее за локоть и удивленным голосом проговорила:

– Надя, это ты, что ли? Вроде ты… а я смотрю – ты или не ты? Куда это ты в таком виде намылилась?

– В магазин, Антонина Васильевна! – отозвалась Надежда, пытаясь высвободить рукав.

– В магази-ин? – протянула Антонина Васильевна недоверчиво. – В таком ви-иде?

– Ага, в магазин, в хозяйственный! Там у них сегодня такая акция – всем скидки дают, причем чем необычнее одет покупатель, тем больше скидка!

– Что – правда? – заволновалась Антонина Васильевна. – Надо мне тоже сходить… мне по хозяйству много чего надо, а у меня после Наины кое-какие вещички остались, если их надеть – мне, может, вообще сто процентов скидку сделают!

У Антонины Васильевны была когда-то старшая сестра Наина. В молодости Наина Васильевна, по слухам, была актрисой и красавицей, к преклонному возрасту от прежней красоты ничего не осталось, кроме эксцентричности и резкого, дребезжащего голоса. Наина Васильевна одевалась в яркие детские платьица и кофточки, в которых выглядела смешно и жалко. Кроме того, она носила летние кружевные перчатки и соломенные шляпки, вышедшие из моды лет за сто до Надеждиного рождения.

Наина Васильевна умерла уже несколько лет назад, но сестра, как выяснилось, все еще хранила кое-что из ее одежды… Только вот очень интересно, как Антонина это все на себя напялит, Наина-то была худее ее раз в пять…

Воспользовавшись тем, что соседка отвлеклась, Надежда высвободила руку и юркнула в лифт.

Через сорок минут она уже стояла на улице возле станции метро «Приморская».

Маленький пятачок перед станцией метро был окружен многочисленными магазинами, ларьками и торговыми павильонами, по нему во все стороны непрерывным потоком курсировала публика, делившаяся, по меткому выражению сатирика, на озабоченных и озадаченных.

Надежда огляделась и подошла к сувенирному магазинчику. В витрине этого магазинчика были выставлены стеклянные рыбки, зайчики, коровы и прочие представители животного мира. Среди всего этого зоологического разнообразия скучала продавщица, чем-то похожая на своих стеклянных зверюшек. Надежда сделала вид, что рассматривает этот стеклянный зверинец, сама же время от времени бросала внимательные взгляды на выход из метро, который отсюда хорошо просматривался.

Надежда рассчитывала, что Скамейкин не отклоняется от своих привычек и назначил встречу с очередной девушкой на шесть часов. Сейчас было без десяти минут шесть, так что время до встречи еще оставалось. Надежда от нечего делать на самом деле принялась разглядывать стеклянных зверюшек. Одна синяя рыбка ей очень понравилась, и Надежда подумала было купить ее и поставить на полочку в ванной, но в это время рядом с ней раздался незнакомый голос:

– Девушка, вы случайно не меня ждете?

Надежду Николаевну уже много лет никто не называл девушкой, поэтому она не приняла эту фразу на свой счет и продолжила разглядывать стеклянную рыбку.

– Девушка, это я вам! – снова прозвучал тот же голос.

На этот раз Надежда обернулась и увидела в двух шагах весьма немолодого мужчину в потертых джинсах и кожаной куртке-косухе. Седые, заметно редеющие волосы были собраны на затылке в жидковатый конский хвост.

– Девушка, так вы случайно не меня ждете? – повторил этот престарелый хиппи. – А то я смотрю – стоит такая симпатичная чувиха и скучает… может, поскучаем вместе? Вместе скучать гораздо интереснее, вы поверьте!

– Извините, я здесь по делу, – отмахнулась Надежда.

– По делу? – разочарованно протянул мужчина. – Жизнь так коротка! Нужно получать от нее удовольствия! Всех дел все равно не переделаешь. Давайте лучше куда-нибудь закатимся, посидим, поговорим о музыке, о природе…

– Спасибо, я занята! – проговорила Надежда, все еще пытаясь вежливо отвязаться от стареющего донжуана.

– А у меня тут байк стоит на соседней улице, – не сдавался тот, – хотите, я вас покатаю!

– Дядя, если бы мне было пятнадцать лет, это могло бы меня заинтересовать, но мне давно уже не пятнадцать и даже, к сожалению, не двадцать пять!

– Да какая разница? Я же вижу, девушка, что душой вы по-прежнему молоды!

Тут Надежда бросила очередной взгляд на выход из метро и увидела на ступеньках Скамейкина. Тот оглядывался по сторонам и поглядывал на часы.

– Дядя, отвали! – шикнула Надежда на престарелого хиппи. – По-хорошему не понимаешь? Катись на своем байке вокруг земного шара без глушителя!

Хиппи обиженно фыркнул и отошел. Надежда внимательно следила за Скамейкиным.

Он все так же озирался по сторонам – значит, Надежда не ошиблась, и он ждет очередную девушку.

В какой-то момент взгляд Скамейкина скользнул по Надежде. Она сжалась и опустила козырек бейсболки. Но тут же поняла, что напрасно беспокоится, Скамейкин ее не узнает. Ведь он в среду в офисе видел приличную женщину в строгом деловом костюме, с аккуратной прической, в туфлях дорогой фирмы (хотя туфли, конечно, не разглядел, он в таких вещах не разбирается). А теперь тут у метро стоит молодящаяся тетя неопределенной наружности, явно не представляющая для него никакого интереса.

Тем более он вообще девушку ждет. А на Надежду в таком виде может запасть только тот дядя в косухе.

Она покосилась в сторону. Престарелый хиппи никуда не ушел, топтался возле ларьков. Вот он сделал неуверенный шаг в сторону озабоченной тети с большой хозяйственной сумкой, но оглянулся на Надежду и передумал.

«Дожила я, – горько подумала Надежда, – мужики на улицах пристают. Срам какой!»

Скамейкин между тем стал проявлять беспокойство. И то сказать – на Надеждиных часах было уже две минуты седьмого. Скамейкин снова посмотрел на свои часы, потом на всякий случай спросил время у солидного мужчины с портфелем, тот сверился со своими часами – все верно, седьмой час.

Скамейкин вытянул шею, потом отбежал чуть в сторону, откуда был лучше виден выход из метро. Потом вернулся обратно, лицо его было уныло.

«Не придет, – злорадно подумала Надежда, – и эта не придет. Но в чем же тут дело?»

– Женщина, – окликнула ее продавщица из ларька сувениров, – вы брать-то что-нибудь будете? А то стоите, только от покупателей меня загораживаете.

В принципе нужно было огрызнуться и уйти, но Надежда приняла справедливость упрека и купила магнитик с такой же рыбкой, как стеклянная.

Синенькая такая рыбка, симпатичная, из мультика. Такая даже лучше, а стеклянную непременно бы кот разбил.

Стрелки часов подошли к четверти седьмого. Надежда отошла от ларька, чтобы не нервировать продавщицу, и укрылась за палаткой с фруктами. Но простояла там недолго, потому что смуглый парень стал таскать ящики с яблоками и апельсинами.

Потихоньку она дрейфовала ближе к Скамейкину, не забывая делать самое незаинтересованное лицо.

Митрофан Скамейкин уже не проявлял признаков беспокойства. Он перешел в следующую стадию – безнадежности. С самым обреченным видом он достал мобильный телефон и, судя по всему, набрал номер девушки, которую ждал. Долго слушал длинные гудки, скрипнул зубами и убрал телефон в карман.

Надежда в это время подошла к нему довольно близко. Ожидающих возле метро было довольно много, так что она не боялась привлечь к себе внимание. Вот солидный мужчина с портфелем дождался не даму, нет, а молодого высокого парня. Парень был очень похож на него – так же двигался, так же говорил, слегка склоняя голову набок, ясно, что с возрастом будет вылитый отец. Они обнялись и пошли куда-то, радостно переговариваясь.

На часах было уже двадцать пять минут седьмого.

«А говорил, что больше пятнадцати минут женщину не ждет, врунишка несчастный», – подумала Надежда.

Скамейкин потоптался на месте, с тоской взглянул на часы и тяжело вздохнул – облом. Тут Надежда услышала мелодичный перезвон, и по тому, что Скамейкин быстро вытащил телефон из кармана, догадалась, что Скамейкину пришла эсэмэска.

Он долго читал ее, шевеля губами, потом скрипнул зубами и выругался неприлично. Судя по ругательству женского рода, сообщение пришло от той самой девицы, которую он не дождался.

«И эта бортанула, – поняла Надежда, – так я и знала. Нет, с женщинами ему определенно не везет».

К тому времени она подобралась к Скамейкину так близко, что ясно могла видеть его лицо. Сейчас на нем была самая настоящая злость. Он крепко сжал телефон, как будто хотел его сломать. В ответ на такое обращение телефон негодующе заиграл «Мурку».

– Да! – крикнул Скамейкин. – Я слушаю!

Там что-то спросили, он заметно потух лицом и ответил отрицательно. Затем выслушал что-то, хмуро буркнул, что все сделает, и убрал телефон в карман.

«И что я тут торчу? – сердито подумала Надежда. – Ну, не пришла к нему девица, так я это знала. Зря только время потратила, ничего не выяснила».

– Девушка, вы не передумали? – послышался рядом тихий вкрадчивый голос.

Надежда оглянулась и увидела все того же престарелого хиппи. Оказывается, он неслышно подобрался и стоял теперь рядом.

– С чего это я должна передумать? – рассвирепела Надежда. – Сказано же тебе было, дядя, иди отсюда лесом! Тут тебе ничего не светит, а в лесу, может, грибов наберешь!

– Как-то невежливо вы со мной разговариваете, – показательно огорчился он.

Надежда хотела повернуться и уйти, но тут заметила, что Скамейкин двинулся вовсе не ко входу в метро, а в противоположную сторону. Он пересек небольшую площадь с ларьками и мелкими магазинчиками, затем углубился в проход между домами. Надежда вытянула шею, выглядывая его в толпе.

– А, значит, вы и правда тут по делу, – протянул потертый хиппи, – а я думал – интересничаете, цену набиваете.

Надежда отмахнулась от него, сняла приметный шейный платок и заторопилась следом за Скамейкиным.

Зачем она это делает – и сама не знала. Просто привыкла доводить каждое начатое дело до конца. Скамейкин бодро чесал впереди, Надежда тоже поднажала.