Текст книги "Принцип айкидо"

– Такие люди просто не умеют общаться, боятся друг друга.

– Беда в том, что такие люди сейчас захватили влияние на умы, известные актёры и политики в эфире сокрушаются, что в стране такая жизнь, что невозможно не пить. Политики! Люди, которые эту жизнь и создают. Они даже не анализируют, что фактически говорят следующее: «Я хреновую жизнь создал, потому что ваще не знаю, как это делать, поэтому пусть народ лучше квасит и не мотает мне нервы своими претензиями». Образ угрюмого спившегося мужика, который всем только бьёт морду, кто «не догоняет» без слов, стал эталоном настоящего мужчины, хотя это человек с серьёзными нарушениями элементарных коммуникативных способностей. Мы считаем себя душевными и общительными, а на деле не можем без водки завязать разговор и устроить праздник. Как выпили – не заткнуться, кто-то хихикать начинает, кто-то с ножом на собеседника кидается. Чёрт-те что из людей лезет, а это прёт самая суть, словно человек болтунчик принял. С этим эффектом «сыворотки правды» знакомы практически все, кто вынужден жить или соседствовать с пьяницами. Пациент впадает в состояние эйфории, повышенной речевой и двигательной активности, охотно отвечает на любые вопросы, ведет себя непринуждённо и благодушно. На обывательском уровне принято считать, что это хорошо: человеку весело, и слава богу. Но вскоре наступает ступор, похмелье, настроение кардинально меняется на привычное угрюмое и замкнутое. Такие опыты по растормаживанию психики ставили в советских спецпсихбольницах и институте Сербского с помощью барбитуратов, этаминала какого-нибудь или барбамила. Их во многих странах делали, но официальной медициной они признаны бесчеловечными и мерзкими, как насилие над беззащитным мозгом. Но в нашей культуре эти «бесчеловечные опыты» над психикой, которая утратила природную функцию самостоятельно расслабляться и восстанавливаться, называют «весельем» и даже «праздником». Только вместо барбитуратов используется водка, когда некий хороший парень хочет отдохнуть и пообщаться, да вот беда – не может. И хочется, да не можется, просто какая-то эмоциональная импотенция! У нас люди очень зажатые, они никакие не общительные и не открытые, что всегда выдают резкие контрасты в настроении, словно человек медикаменты принял, и они кардинально поменяли поведение.

– Мой Дениска тоже, как выпьет, только тогда меня и замечает, – грустно сказала Даша.

– И что, нравится?

– Нет. Ненастоящее всё какое-то. И сразу на меня злится, что я не вижу ничего весёлого в его пьяном «веселье», сразу про всех баб начинает кричать, какие они суки и…

– Шлюхи на букву «бэ»? И ты ещё сожалеешь, что с таким развелась?

– Жалко его.

– А себя? Ведь такие «жалкие» очень жестокие, как правило. Вот он детей у тебя отсудит, потому что ты на аэробику попёрлась, решила собой заняться в кои-то веки, вместо того, чтобы на кухне у плиты в почётном карауле стоять.

– У меня мама сейчас с ними… Неужели за это могут детей забрать?

– Запросто.

– Неужели это плохо, что я один раз в жизни сходила в спортивный клуб?

– Нет такого понятия, как плохо или хорошо – есть то, что кем-то принято считать плохим или хорошим. Мода на манеры, здоровый или нездоровый образ жизни может легко поменяться под влиянием обычной рекламы, не говоря уж о кинематографе. Эталон русской бабы – услужливая кошёлка, а ты посмела от него отступить. Тебе не стыдно?

– Нет, ха-ха-ха!

– Хоть какой-то прогресс. Хочешь, я тебе расскажу, как мой дед с бабушкой познакомился? – и Саша внимательно посмотрел на Дашу. – Никому не рассказывал, но ты так хорошо слушаешь.

– Просто ты интересно рассказываешь, – опять смутилась Даша.

– Ладно, обменялись комплиментами… Они прожили вместе больше шестидесяти лет. Говорят, из нашего поколения половина не доживёт до шестидесяти, потому что ширяются, квасят и жрут гамбургеры. А деду исполнилось восемнадцать в сорок втором, у него уже повестка в кармане была, но он попал под воздушную тревогу и очутился в бомбоубежище. Сидит там один среди стриков и женщин, вдруг перекрытия затрещали и с потолка вылезает бомба носом, как акула. Были авиабомбы, которые не взрывались, а зарывались носом глубоко в землю – их до сих пор находят. В бомбоубежище свет погас, все орут – очень страшно. Деду тоже страшно, но и стыдно, что он единственный мужик среди баб и боится. Может не просто бомба взорваться, а потолок обвалится под её тяжестью, что ничем не лучше: похоронит всех заживо на большой глубине. Представил, как это глупо, если откопают его с «пригласительным билетом» на фронт в кармане среди гражданских лиц. Вдруг его кто-то берёт за руку и женский голос говорит: «Вы бойтесь, как и все, не стесняйтесь. Если мы здесь все погибнем, то никто не узнает об этом, так чего переживать?». Дед расстроился, что вот и слабый пол его смятение заметил, но сразу трястись перестал: интересно стало, кто эта женщина, как выглядит, как она настолько точно угадала его чувства? Так и просидели, взявшись за руки, когда вокруг все с жизнью прощались. Так и вышли вместе, он её не отпускал, очень хотел увидеть. Обычная девчонка, студентка, должна с институтом ехать в эвакуацию, но взял у неё адрес зачем-то, чтобы было кому писать: говорят, на фронте это очень важно и даже престижно, когда есть кому писать, в смысле, женщине. Потом искал её после войны: дом, где она с родителями жила, разбомбили, их переселили в соседнюю область. Тогда многие друг друга искали и не находили, целые города были вверх дном перевёрнуты, людей туда-сюда перемещали эшелонами. Он испугался, что не увидит её больше, все адресные столы переполошил, но нашёл. Только одно касание руки его так зацепило на всю жизнь. Вот как бывает. А современные люди могут отвергнуть человека, если он не похож на звезду эстрады или киногероя – на уже кем-то созданную картинку, хотя с ней может быть очень неуютно при более близком контакте. Но зависимость от этой придуманной чужим воображением картинки колоссальная.

– Люди вроде и зрячие, а как слепые.

– Это ты точно подметила! Слепые ведь тоже находят любовь, но ориентируются совсем не другие качества. Слепой вынужден включить на максимум все прочие чувства восприятия и выбирает даже точней тех, кто якобы видит. Он уже не влюбится в наркоманку, садиста, лжеца, потому что по рукопожатию, по интонации голоса почувствует: что-то не то. У нас в коммуналке, где я с матерью жил, была одна слепая старуха, мы её звали Вангой. Она людей определяла по речи и запаху, редко ошибалась. Для неё человек был неотразим, если мог чай правильно заварить или дышал ровно, «не гремел нутром», как она говорила. Мою мать называла красавицей, потому что она всегда варила ароматные супы и никогда не заливала пол на кухне, как другие «раззявы», отчего становилось скользко. Помню, сосед-бабник притащил какую-то очередную «настоящую любовь», всем её нахваливал, что она якобы на Линду Борман похожа – была такая американская порноактриса. За то и полюбил всей душой. Конечно, вскоре разочаровался: избранница не владела талантами звезды фильмов для взрослых, а наша Ванга её сразу забраковала: «Что тут любить? Голос такой трескучий, из трёх слов – два матерных. Становится слащавым, когда хоть какой-нибудь кобель на горизонте появляется. Постоянно всех оскорбляет и даже не замечает этого. И меня толкнула в коридоре, не заметила. Значит, ещё и неуклюжая». Но её мало кто слушал, больше верили своим глазам. Я много позже читал о таких мастерах рукопашного боя, которые умели в кромешной темноте разглядеть противника по дыханию, определить его силу, как он воздух рассекает ударами…

Саша начинал нравиться Даше своими рассуждениями, как он верно всё подмечает и не боится откровенно говорить о себе. Она даже не думала, что есть такие понимающие мужчины, с которыми можно поговорить о своей чисто бабьей беде:

– У современных папаш ответственности вовсе никакой: детей сделал и побежал. И заметь, никто их в этом не упрекает. Наоборот, говорят: нормальный мужик, НАШ человек, так и надо! А стоит только женщине посвятить лишний час времени себе, как на неё накинутся и самые никчёмные мужчины, и точно такие же кошёлки, как она сама. Ей нельзя думать о себе, а мужчине – можно. Она не может сказать: «Извини, старичок, я сейчас пойду на футбол, а ты уж тут как-нибудь сам», зато мужчина – может. Но это ведь неправильно. Конечно, когда женщина девять месяцев носит в себе эмбрион, который потом превращается в живого человечка, она просто не в состоянии его бросить. Но если мужчина согласен взять на себя детей, то пусть берёт. Пусть, в конце концов, отрабатывает за всех подлецов, которые наплевали на жён и детей, сбежав делать несчастными новых тёток.

– Но ведь дети больше к матери привязаны…

– Ой, да это сами мужики и придумали, чтобы на баб всё самое трудное свалить, а самим порхать без забот, но с деловым видом, с глобальными думами на челе. Дети привязываются к тем, кто рядом, а современные дети вообще ни к кому не привязаны, потому что взрослые дураки за них воюют между собой. Дети сами на взрослых смотрят, как на детей неразумных, и манипулируют ими, как хотят: «Купи то, да достань это, не то к маме-бабушке жить уйду, к тётке уеду – они мне давно обещали всё купить!». Твои-то ещё не говорят тебе таких слов?

– Нет.

– Значит, скажут в самое ближайшее время, будь готова… Так как насчёт встречи завтра?

– Да ну…

– Послезавтра?

– Не хочу, – честно призналась Даша и вздохнула: – Зря я сюда приехала на аэробику эту…

– Ничего не зря! Всё равно мы с тобой встретимся.

И ушёл. Даша тоже домой поехала и по дороге всё думала: как это здорово придумано, чтобы в борьбе использовать энергию противника себе на пользу. Да вот только как?

А дома дочь заявляет, что папа обещал ей новый ноутбук, поэтому он – хороший. Даже не просто хороший, а:

– Он лучше тебя! Он на меня в прошлом месяце больше денег потратил, чем ТЫ! Всё, я к папе жить уйду.

Дашка даже не удивилась: ну, понеслось. На следующий день её вызвали в школу и сообщили, что сын – их младший ребёнок с Денисом – курил на заднем дворе школы «с другими обормотами». Дарья провела с ним беседу о вреде курения, и каково же было её удивление, когда на следующий день сынуля заявляет:

– А вот папа меня не пилит не по делу! Я с ним встречался, и он меня в настоящий ресторан сводил.

* * *

Ночью Даше снился кошмар, как экс-муж Коркин в облике олигарха на джипе, как их в кино показывают, грозит ей страшным голосом, что он отсудит у неё детей, не помилует! Потому что она – плохая мать, запрещает сыну курить и гнобит его драгоценных чад не по делу. Даша проснулась и собралась уже завыть от горя, как вспомнила айкидо: используй энергию противника себе на благо. А и пусть! Пусть заберёт себе детей, повертится, побегает – мигом в курс дела войдёт, что за «чудо великое – дети». А то, ишь, выговаривал ей, когда она в декрете полгода была: «Ты НИЧЕГО не делаешь, пока я работаю!». Вот пусть узнает, что есть такая профессия – с детьми сидеть.

И ещё она подумала, как нелепо и жалко выглядят женщины, когда воюют со своими бывшими, борются за алименты, спорят из-за детей. Сейчас СМИ кишат такими историями. Истории эти ужасны: отцы прячут детей, издеваются над их матерями, угрожают, избивают! В общем, демонстрируют типичное поведение садиста. Всё очень решительными жестами, а женщины… А что могут женщины? Они больше говорят о своём горе, кричат в прямом эфире бесчисленных передач, всячески гадят бывшему по мелочи, потому что это их единственное оружие, никакого другого нет. И ровным счётом ничего не выигрывают, только позорятся. Дети их не уважают, мужья в грош не ставят, а они всё суетятся чего-то, боятся одиночества, хотя и так всю жизнь одни, пытаются заслужить любовь какого-то равнодушного типа и не понимают: если заслужила – это не любовь.

Решила она действовать по принципу айкидо: соглашаться на все претензии Дениски. Вот он заявит в суде, чтобы детей ему отдали, а она скажет: «Конечно, дорогой. С тобой им будет лучше».

Когда она это в суде озвучила, у всех челюсть так и отвисла. У Дениски-редиски – больше всех. Повисла затяжная паза, судья даже ничего сказать не смогла, перенесла заседание на следующую неделю. И начались у Коркина тёмные дни. Даже закадычные друзья от него отвернулись:

– Ты чего, зверь совсем – у бабы детей забирать? Даже хищные животные так не делают.

– Слушай, ты часом не в мусульманскую веру подался? – настороженно спрашивали те, для кого в силу информации последних лет Ислам и терроризм стали единым целым.

Самые опытные по части разводов мужчины над ним смеялись:

– Зачем ты детей-то себе впарил, дубина?

– Ну так это… Сейчас все олигархи так делают! – слабо защищался Дениска.

– А ты у нас олигарх, значит, рванина бестолковая?

– А чем я хужее!

– Вот народ! Раньше смотрели фильмы, где артисты играли простых рабочих, и все стремились на них быть похожими. Благо, что это было выполнимо. Для этого и нужно всего-то работать на заводе каком-нибудь или землю пахать на тракторе. А теперь заводы порушены, совхозы развалены, тракторы на запчасти растащены. Зато по телику фильмы исключительно про олигархов да банкиров. И вот голь перекатная хочет быть на них похожими хоть в чём-то! Но поскольку яхту нам не купить, даже если мы всем городом скинемся, поэтому остаётся детей у жены отнять.

– А чем я хужее-то?!

– Ты пойми, богачи для того отнимают детей у опостылевшей супруги, что с их миллиардов заколеблешься алименты начислять. Ты сам прикинь, какая там сумма выйдет! Это с твоих копеек алименты – тьфу, легче отдать без боя. А олигарху дешевле детей содержать, образование оплатить, за границу отправить, няньку нанять с репетитором, чем с этим выводком самому возиться. С ними же возни столько, что мама не горюй! С ними разговаривать надо, на все вопросы отвечать, и не как-нибудь огрызаться, а формировать правильное мировоззрение, уроки делать, гулять – оно тебе надо? Да и умеешь ли ты это: со своими детьми общаться? Ты что, никогда с детьми не сидел, не знаешь, какая это тоска для настоящего мужика? Мы-то думали, что ты развёлся, чтобы с нами водки попить, а ты в мамаши решил заделаться. Что, никогда не разводился ещё? Оспади, и как люди живут, не разводившись ни разу! Больные, что ли, совсем? Да отдай ты их своей бывшей! Вот дурачьё, уж не знают, какую ещё глупость отмочить, чтобы хоть чем-то на банкиров и олигархов быть похожими! Хорошо на богача быть похожим по его доходам, а он на манеры налегает, даже не понимая их природы.

Да и Тонька-стерва устроила жуткий разнос, что она не нанималась его детей пасти, что у них вообще тесно даже троим, чтобы ещё двух «подселенцев» брать! Растерялся Дениска. Не думал он, что по такому сценарию всё пойдёт. Его мечты скукожились быстрее, чем причинные места во время купания в Северном Ледовитом океане. И как это другие разводятся: легко, просто, привычно, словно с одной работы на другую переходят!

Беда нашего времени – разводы. Настоящий бич современного общества! В США тревогу начали бить, когда стали распадаться десять процентов браков, сейчас там распадается половина, а в России – восемьдесят процентов. 80! Во-семь-де-сят! Правительству впору издать закон или программу, хоть немного сократить это безумие, но в условиях российской демократии, которая считает своим долгом потакать всему аморальному, это невозможно.

Почему ещё недавно такого не было? Потому что люди умели разговаривать, а теперь люди умеют только выяснять отношения и требовать, чтобы партнёры по браку не мешали им смотреть телевизор или компьютер. При всём изобилии литературы, фильмов и передач с кричащими названиями типа «Как стать счастливым (любимым, богатым, успешным и т. д.)» или «Мы научим вас жить», они навязывают людям нездоровые отношения и формы поведения. Никто не учит людей грамотному общению, дружбе, любви. Логарифмы кому понадобились в жизни или Научный Коммунизм? Ведь зачёты по ним сдавали, зубрили такую абракадабру, но не пригодилось ни разу в жизни. А налаживание отношений нужно всем, это требуется и в личной жизни, и в работе, и в дружбе, но знаний нет. Что всё завалено макулатурой «Как грамотно огулять тёлку и вовремя свалить» или «Как женить на себе хоть какого-то козла» – это не знания, это одни неудачники грузят своими экскрементами других. Вся так называемая «женская» литература тоже никаких полезных знаний не даёт, кроме обречённого вздоха «как ужиться с придурком», как создать отношения с неподходящим для этого материалом. Телевидение превратилось в рассадник истерии и хамства от политических передач с «сенсационными разоблачениями» очередного мирового заговора или коррупционного скандала до «семейных» каналов, которые больше разрушают культурный уровень, сеют косность и ненависть. Людям просто неоткуда взять примеры отношений, в основе которых не торг и шантаж, а сотрудничество и взаимопонимание. Их учат не ладить, а конфликтовать, ещё больше затягивать узлы непонимания и неприятия, зато: «Ты победила! Мы его сделали!». Эти советы не для жизни, а для показа, иначе с чем мы на ток-шоу поедем, на базе чего у Закошанского позориться будем? Несчастные обращаются в эти передачи, потому что в стране нет психологов, социологов, даже врачей многих специализаций, не говоря о центрах досуга для детей и родителей. А попадают к шоуменам, которые живут совсем в другом мире, где только трусов – несколько видов. И шоуменам нужен скандал, тираж – его они и сделают из бормотания нищей Маруси с подбитым глазом: «Я жила с Васей, но родила от Пети, потому что Вася всё время пьяный, а это плохо для ребёночка». Холёные эксперты и хотели бы сразу сказать, что там всё плохо для ребёночка: от матери до сарая, в котором она живёт с кучей пьющих родственников, но сию экзекуцию надо растянуть на час. С уходом на рекламу, разумеется. А у здоровых крепких отношений никогда не было и не будет высоких рейтингов, поэтому их в принципе нигде не увидишь.

Казалось бы, продвинутое столичное телевидение, которое создают креативные мужчины и современные женщины, состоятельные и хорошо образованные, не должно сползать до уровня воплей «Где деньги, гад!» и «Почему картошку не почистила, для чего ты ещё нужна?». Но оно не просто отражает гендерные стереотипы, культурные мифы и откровенные предрассудки, а цементирует их. Оно долбит избитые установки: мужчина должен быть сильным, ресурсным, ответственным мачо. И это в стране, где царит безработица, низкие зарплаты, а больше половины «мачо» пьют по-чёрному и живут с мамами и бабушками в коммуналках и тесных хрущёвках. Как воплотить в жизни такой стереотип? Никак. Он взят из чужой культуры, скорее всего, из американской популярной психологии конца прошлого века, и перенесён в нашу вымирающую дерёвню – авось проглотят. Пипл и не такое схавает. Женщинам советы ещё не легче: настоящая жэ должна быть как бэ, но оставаться целомудренной и скромной. Поди, пойми, как? Она должна быть слабой и женственной, но при этом… мыть полы, копать огород, таскать сумки из магазина. Ну, этакий женственный штангист в среднем весе. Этот штангист-бульдозерист должен, точнее, должна быть всегда ухоженной, а то мало ли милай нежданно завалится, а она не сможет вдохновить его на подвиги и ударный труд на благо Родины. Она должна развиваться, работать над собой, чтобы партнёру по браку не было за неё стыдно, но при этом – всецело посвящать себя только семье в лице спившейся родни. Которая в избушке на курьих ножках живёт.

Показывают сюжет, как Дуська и Люська делят общего на всю деревню хахаля, который спился и умер, но у него осталась мама с жилплощадью, а его детям от Дуськи, Люськи и ещё какой-то Фроськи как бы негде жить. Студия бушует: кто больше достоин пожить со свекровью, которая уж вошла в образ грозной царицы – эх, когда ещё будет возможность так оторваться, чтобы надавать недостойным невесткам по сусалам, как её в своё время охаживали. Забитые, несчастные, одинокие бабы, которых лишили возможности побыть женщинами. Начинают опрос соседок и товарок, кто лучше, и выясняется, что Люська хорошая, потому что с детьми сидит и иногда подарки им дарит – покупает на деньги из детских пособий. А вот Дуська к сидению этому совсем не склонна, погуливает, падлюка такая, а «с дятьми сидит мама ейная». Прям, интересно, с кем Дуська погуливает, если от кавалеров только пугало в огороде осталось? Оценку Дуське и Люське дают какие-то бомжихи в мужских телогрейках и в поеденных молью вязанных шапках, кажется, тоже мужских. С опухшими лицами и выбитыми передними зубами, а может, и сами выпали от недостатка питания, ведь кормятся исключительно с огорода картошкой и капустой – больше не растёт ничего. Светская публика завидует: «Зато едят всё натуральное!». Ага, включая самогон из гнилой моркови. Вы сами-то ели это «натуральное», которое ещё надо вырастить и выковырять из холодной и залитой дождями земли, загрузить в погреб и перебирать два раза в неделю, чтоб не сгнило до конца осени? «Зато они детей родили!» – эта фраза барина, у которого крепостных прибыло от таких безликих Люсек, Дусек и Марусек, сейчас звучит повсюду, как последний довод защиты при вынесении сурового приговора вымирающему населению, а «для помещика человек – всё равно, что овца, что курица».

– Зато мы с дитями сидим и всё им покупаем! – шамкают люськи-дуськи остатками зубов, что не докрошил последний сожитель, прикрывают свою пьянку и блуд детьми, как террористы при отступлении, что у них в результате хоть кто-то народился. И студия улюлюкает от счастья, хотя сидят депутаты, юристы и психологи, которые знают, что экономика нормальных стран держится на заработке именно такого среднего поколения, у которого есть не просто образование, а уже имеется опыт работы, здоровые амбиции, ещё есть силы осуществить все профессиональные и жизненные планы. У нас это поколение «с дитями сидит» – придумали занятие для безработных доходяг. Их детство выпало на развал государства и морали, они залетели ещё в школе, даже среднее образование не удосужились получить, настолько были заняты экспериментами в личной жизни. Теперь бухают от безысходности на детские пособия и пенсии матерей, что ещё в советское время заработали приличный стаж, который тогда и определял размер будущих выплат. А у них вообще нет стажа, они не работают, нет никакой профессии, их не возьмут даже продавцом-кассиром в современный магазин. Нормально так жить в великой державе в двадцать первом веке? Это страшно, когда дети, совсем младенцы фактически содержат взрослых пьяниц, и популярный родительский упрёк «мы ж тебя вскормили» тут не сработает. Что они будут делать, когда их мамы-пенсионерки уйдут в мир иной, а дети вырастут, куда пойдут, с кем будут «сидеть»? Они начнут массово вымирать, они уже сейчас ударно это делают, особенно, мужская часть.

Не сразу понимаешь, что эти бабы играются в Домострой, как они его понимают. Им в том же телевизоре сказали, пока они его не пропили, что настоящая женщина должна заниматься домом и воспитанием детей, пока мужчина занят всем остальным. Вот об это остальное всё и спотыкается, потому что «добытчик и кормилец» тут же под столом валяется и тоже возмущается, где этот Домострой, почему чёртовы бабы не могут разглядеть в нём главу семьи и хозяина дома, который он пару раз чуть не сжёг по пьяни и трижды чуть не пропил. Людям невдомёк, что домостроевская женщина полностью держится на серьёзной мужской поддержке, а её-то как раз и нет. Нужен мужик, а вместо него спитой сморчок штампует детей всем согласным в радиусе посёлка, где из рабочих мест осталась только будка обходчика на железнодорожном переезде.

Что хорошего, если тусклые пьющие бабы сидят с детишками? Их бы на работу гнать, в вечернюю школу, организовать подобие Рабфака, как было после Октябрьской революции для выходцев из среды батраков, которые сто лет назад с жадностью тянулись к свету, к знаниям, к своим человеческим правам, а теперь скатились на уровень дворовых девок, которым ничего не надо, лишь бы «дитёв родить» и сидеть с ними в покосившейся лачуге. Но работы нет. Власть в стране последние тридцать лет уверена, что население само создаёт себе рабочие места и занимается исключительно успешным бизнесом, если верить современному кино. А население в провинции слетело на уровень средневекового уклада, но телевидение утешает: зато всё ещё родит и с дитями сидит. Чему эти сидящие, словно срок мотающие, могут научить детей, что за образец поведения привить? Они кто, потрясающие педагоги, которым удалось воспитать несколько поколений замечательных граждан? Они умеют организовать для детей интересный досуг и пробудить интерес к творчеству? Нет, они растят таких же вялых бездельников по своему подобию, потом хвалятся, что перешли на внуков, когда сопьются или загуляют их беспутные дети. Показывают прабабушку, которая в восемьдесят лет работает уборщицей на двух работах и просит, чтобы у неё не забирали правнучку – «отраду всей жизни». Её сын с невесткой умерли от алкоголизма, внучку забил сожитель-зек, «тюремшик», как называет его бабушка-тёща. Внучке было пятнадцать, ему за сорок – в самый раз. Зато родили! Выносят младенца, который, как и любой ребёнок, своим ангельским видом очаровывает всех настолько, что никто не понимает: этот ангелочек скоро превратится точно в такую же бестолковую безотказную девицу, которую легко уложит в койку очередной сиделец-страдалец. Зато родят. Зацикленность на этом аспекте такова, словно речь не о людях идёт, а о поголовье скота, которому не нужны такие качества, как сильная воля, здоровый характер, высокая нравственность, нормальная наследственность, в конце концов. Им просто неоткуда взяться в той среде, где пьют и сношаются с детства. Если чадолюбивая бабушка уже третье поколение растит ущербным, отнимите вы у неё ребёнка, пока не поздно. Она ведь и его подложит в нежном возрасте в койку к какому-нибудь немолодому алкоголику, лишь бы родила, а прапрабабушка вырастит: у неё опыт о-го-го какой по этой части. Ударно растит уже третье поколение собутыльников и прислуги для алкашей, садистов и педофилов. Такие клуши других занятий не знают, запрограммированы «сидеть с дитями», они уверены, что этим большую пользу приносят.

Потом эти «стопроцентные женщины» лезут в жизнь к своим выросшим детям, пытаются отвоевать внуков: «Они неправильно с детьми сидят, а я уж столько с ними отсидела». Эти назойливые свекрови и неугомонные тёщи не знают других социальных ролей, только как отираться дома с детьми, они способны разрушить любую семью своих взрослых сыновей и дочерей: «Я успокоюсь только тогда, когда она найдёт себе нормального мужа! Надо было за сына нашей учётчицы идти – он на пять тыщ больше твово дурака получает». Ты сама-то кого себе нашла? Чему такая «специалистка по сидению» может научить замужнюю дочь, если сама замужем вообще не была, а родила от чужого мужа, когда он в командировку приезжал? Её бесит, что дети выросли, и сидеть стало не с кем. Зато наметились внуки – ну как тут не показать мастер-класс по сидению с ними! Детей кто спрашивал, хотят ли они «сидеть» с такой душной чувырлой, которая умеет только остервенело конфликтовать и тут же сюсюкать «с любимыми детишками»? Это бедственное положение населения, откровенную нужду и деградацию СМИ пытаются облачить в «истинное предназначение женщины» под лозунгом возврата к православным истокам, не забывая ляпнуть об особом пути нашего народа и его небывалой духовности.

Телевидение сползло на какой-то душный, очень низкий уровень вместе со всей страной: одни сплетни и половые скандалы! Постановочные, настоящие, раздутые, в них охотно участвуют даже мужчины, известные и рядовые, опровергая все стереотипы. Слащавые лживые фильмы «про либофь», где герои всячески изменяют и пакостят друг другу, но постоянно бормочут о любви характерно «глубоким» голосом. Русским людям пытаются навязать какие-то не свойственные модели поведения: «Дорогая, принеси завтрак ко мне в кабинет. – Да, любимый! Я самая счастливая на свете и хочу, чтобы ты знал это». Русские люди так не разговаривают, у них нет кабинетов: они втроём в одной комнате живут. Они предпочитают любовь чувствовать, а не трепаться о ней, хотят хороших отношений и нормальных условий жизни, а не маскировать их отсутствие пустыми словами «дорогой», «любимая», «слушаю и повинуюсь, мой господин», «я сделаю тебя самой счастливой». Самой – не надо, трезвым хотя бы через день приходи – в самый раз счастье будет.

– Дорогая, ты не знаешь, где мой галстук?

– На террасе второго этажа, любимый. Лучше скажи, в какой цвет мне покрасить волосы в новом сезоне?

– Дорогая, не делай этого, прошу тебя! Пероксид водорода приводит к нарушению баланса микрофлоры и снижению керамидов с антиоксидантами.

– Я справлюсь, милый!

– Ты уверена?

– Конечно! Ведь я делаю это ради тебя, дорогой.

– Тогда в бром-хром-металлик номер сто пять, любимая.

– О, у тебя изумительный вкус, дарлинг! Если б ты знал, как я тебя люблю!

– Господи, если б ты знала…

Кто им пишет диалоги? Иностранец или поклонник ролевых компьютерных игр «Если вам совсем недоступен секс, но очень хочется»? Откуда в наших СМИ взялась эта картонная нерусская речь, которая ощутимо режет слух? Такое впечатление, что дан дословный перевод устойчивых оборотов речи из английского разговорника, набор избитых выражений на все случаи жизни. Они появились вместе с первой рекламой, которая была переводной, да так и прижились. Оно понятно, что в мире полным ходом идут интеграция и унификация с глобализацией, но нельзя же до таких откровенных подмен доходить. Вы для эксперимента скажите мужу приторным голосом, словно собираетесь детский стишок прочитать: «Ты всегда так безупречен, милый, я в тебя верю». Только проследите, чтобы он в тот момент ничего не ел и сидел, а то, неровен час, поперхнётся или упадёт. Впрочем, со стула он тоже слетит, поэтому предварительно постелите соломки.

Полфильма герои говорят по телефону с использованием дорогих моделей, ещё полфильма ездят на дорогих автомобилях и совершают переходы от машины к воротам шикарных вилл и коттеджей, остальное время – про любовь. Вместо некогда добротного отечественного кинематографа экраны заполонило откровенное дерьмо, где мордобой сменяет тошнотворная патока с обязательным похищением ребёночка и сменой недостойной жены или мужа-подлеца на нового мерзавца. Русский зритель не поймёт, где можно потерять галстук в комнате три на четыре метра? Русская женщина справедливо задумается: зачем в хозяйстве такой бестолковый мужик, который собственный хомут в куче тряпья на стуле найти не может?