Текст книги "Система культуры: новые детерминанты. Реклама как фактор современного культурно-исторического процесса"

Несмотря на известность данных концепций, логика научного анализа требует их включения в исследовательское поле монографии, так как вне содержания трактатов Н.Я. Данилевского, П.А. Сорокина, А. Тойнби рассмотрение сущности понятия «культурно-исторический процесс» будет неполным. Огромное значение для выявления этой сущности играет знаменитая теория О. Шпенглера.

В развитии культурно-исторических типов О. Шпенглер выделяет две стадии: культуру и цивилизацию. Культура – это первый этап, восходящая ступень, которая характеризуется «организмическим» типом эволюции во всех сферах общественной жизни – социальной и политической, религиозной и этической, художественной и научной, в каждой из которых проявляются их вершинные явления. Цивилизация, по Шпенглеру, – это второй этап, который характеризуется «механическим» типом эволюции, представляющим собой «окостенение» творческих начал культуры и ее распад на фоне довольно высокого уровня материально-бытовой культуры народа. «Москва – святая, Петербург – Сатана; Петр Великий предстает в распространенной народной легенде как Антихрист… Все, что возникает, неистинно и нечисто; это изнеженное общество, пронизанное интеллектом искусства, социальные условия, чуждое государство с его цивилизованной дипломатией, судебные пригороды и административные распоряжения», – пишет О. Шпенглер в трактате «Закат Европы» [183, с. 40]. Идею существования общего и единичного Шпенглер видит в «возможной» культуре; «действительная» культура есть воплощение этой идеи в конкретных феноменах культуры. Тогда высшей историей для Шпенглера является осуществление возможной культуры, на основе которой возникает историческая картина мира. Шпенглер полагает, что у каждой из великих культур в период ее активной фазы существует полная взаимосвязь между всеми составляющими элементами. На протяжении определенного периода ведущее качество культуры пронизывает все остальные, а первичная форма каждой культуры воплощается в символах – первофеноменах (способах переживания жизни в виде культурной целостности). Таким образом, Шпенглер сводит специфику каждой культуры к ее первофеномену, объявляя сущность культуры его выражением. Так, согласно его теории, ограниченный однолинейный путь является символом Древнего Египта, а путь неопределенного блуждания – символом Китая; богослужение в пещере или под вечным небесным куполом символизирует магическую культуру, а бесконечная равнина символизирует русскую культуру. Когда культура достигает ступени, на которой расхождение между ее идеальным стилем и реальностью уже дольше невозможно отрицать, Шпенглер просто отвергает культуру, начинает говорить о цезаризме, мегаполисе, феллахах, жизни после смерти и фактически исключает остатки данной культуры из истории и бытия. Прафеноменом (т.е. основополагающая данной культуры, не передающаяся другим локальным культурам) любой культуры О. Шпенглер называет город [183]. Тогда к гибели культуры приводит падение городов, а развитие и совершенствование городов превращает культуру в цивилизацию.

Собственное отношение к идее цикличности в культурно-историческом процессе высказывает русский ученый Лев Николаевич Гумилев: «Эта идея присутствует у многих историков, начиная с Ибн Халдуна и Джамбаттисты Вико до 0.Шпенглера и А.Тойнби. Она не верна, если прилагать ее к социальной истории человечества, не точна – при разработке истории отдельных государств, но применима при изучении процессов этногенеза» [36, с. 252]. Своеобразная модель культурно-исторического развития предложена им в трактате «Этногенез и биосфера Земли», где в качестве основы культурно-исторического процесса выступают «этносы», т.е. определенные народы с их своеобразной и неповторимой культурой, которые сохраняют свою целостность и не растворяются в иной культурной среде. В своих трудах Л. Гумилев пытается выяснить причины возникновения, развития, увядания и смерти различных культур, присущих историческим этносам. В результате возникновения этнического поля в достаточно ограниченный временной промежуток на определенной территории появляются люди, обладающие развитым свойством «пассионарности», которые формируют этнос, создают его неповторимую культуру в определенных пространственно-временных рамках. Внезапное возникновение пассионариев, их деятельность консолидирует этнос, вызывает его подъем, который со временем достигает своей наивысшей фазы – акмэ (расцвет). По мере истощения энергетического поля возникает «фаза надлома» и массу населения составляют в этот период «гармоничные личности», которые выбирают тактику приспособления к существующим условиям; они способны поддержать общественную жизнь, но им чужд героизм и жертвенность в достижении каких-либо целей. Постепенно в обществе увеличивается количество субпассионариев – людей, ориентированных прежде всего на достижение собственного благополучия, удовольствия, для которых не существует каких-либо принципов или целей общественного развития. В процессе постепенной замены пассионариев субпассионариями следуют фазы постепенного увядания культуры (инерционная фаза, фаза обскурации), а затем и ее гибель. Этнос распадается на различные части, теряет целостность, его части сливаются с другими этническими группами [36]. Гибель ведущего в данном регионе этноса делает возможным появление нового лидера – одного из периферийных этносов, находящегося в фазе поступательного развития. Так, согласно концепции Л. Гумилева, осуществляется движение культурно-исторического процесса.

Таким образом, очевидность утверждения о том, что культура подвижна и изменчива, не вызывает сомнения, так же как и тот факт, что эти изменения происходят с различной интенсивностью при разных условиях. Культурно-исторический процесс обладает двумя неотъемлемыми свойствами: непрерывной изменчивостью, текучестью и одновременно инерционностью, устойчивостью. Разнообразные концепции культурно-исторического процесса дают собственные объяснения процессам изменений в культуре: и как действие чужеродных культуре внешних сил, навязанных ей извне (по логике формационного развития), и как проявление собственных возможностей культуры, закономерностей ее саморазвития, и как диалектику первого и второго. В контексте монографии понятие культурно-исторического процесса, обусловливающее диалектику саморазвития культуры и внешнего воздействия, представляется наиболее актуальным и обоснованным. Та или иная модель культурно-исторического процесса описывает культуру либо как процесс ее саморазвития, либо как определенную внешними для нее факторами, либо связывает саморазвитие и внешнее воздействие в единую целостную диалектическую модель. Данная позиция подтверждает определение культурно-исторического процесса как процесса создания, развития и смены базовых идеалов, лежащих в основании той или иной конкретной культуры, а идеалообразование подразумевает такую диалектику.

Таким образом, культурно-исторический процесс – это диалектический процесс единства и противоречия, а также взаимодействия самоорганизации культурных форм, с одной стороны, и внешних факторов культурного развития – с другой, порождающий сложный и противоречивый процесс создания, сохранения и изменения базовых идеалов культуры.

На основе данного определения культурно-исторического процесса, созданного с помощью исследования истории становления философско-культурологических моделей возможно обобщение представленных концепций и ответ на вопрос, с помощью анализа какого философско-культурологического понятия можно раскрыть движущие силы, обусловливающие диалектику культурно-исторического процесса? Представляется, что такой категорией выступает понятие «фактор», так как именно он снимает в себе целостность формы и содержания противоречивого единства саморазвития и внешнего воздействия на культуру, объясняя непрерывность и генезис новых культурно-исторических форм и устойчивость уже сложившихся. В этой связи необходимо более подробно рассмотреть содержательное пространство понятия «фактор культурно-исторического процесса».

1.2. Факторы культурно-исторического процесса в диалектике саморазвития и внешнего воздействия на становление и генезис культуры

Понятие «фактор культурно-исторического процесса» аккумулирует в себе единство устойчивого и изменчивого состояния той или иной конкретной культуры. Наличие системы факторов, генерирующих как внутреннее саморазвитие культуры, так и пространство внешнего воздействия, – явление сугубо постоянное. Однако содержание, которое раскрывается в понятии конкретного фактора, подвижное, текучее, неустойчивое, постоянно изменяющееся. Логику философско-культурологического познания определяет та или иная культурная реальность. Поэтому объяснимо огромное количество научных исследований, связанных с понятием «фактор культурно-исторического процесса». Более того, можно заметить, что с помощью понятия «фактор» в единую систему культурологического знания складываются многие другие категории и принципы, поскольку данное понятие теснейшим образом связано с такими категориями, как «культурогенез», «культурная динамика», закономерности культурного развития и т.д. Представляется, что с помощью использования и исследования понятия «фактор культурно-исторического процесса» в поле философии культуры появляются новые предметы и объекты научного культурологического познания. Иными словами, выявляя базовые социальные и индивидуальные структуры, воздействующие на культурно-исторический процесс, можно обнаружить новые культурные явления, события, процессы, оказывающие существенное воздействие на внутреннее и внешнее развитие как отдельной конкретной культуры, так и человеческой культуры в целом. В этой связи необходимо более подробно проанализировать понятия, стоящие в одном философско-культурологическом ряду с понятием «фактор культурно-исторического процесса» (культурогенез, культурная динамика), а также выявить специфику данного понятия и его методологические возможности для анализа новых феноменов современной культуры.

Диалектический процесс единства и противоречия, а также взаимодействия самоорганизации культурных форм, с одной стороны, и внешних факторов культурного развития, с другой, всегда сопровождается формальными и содержательными изменениями. Так как изменение (как внутренняя трансформация культурных явлений, так и внешние перемены) – это атрибут культуры, то описание изменения или модификация элементов культуры во времени и пространстве непосредственным образом связано с моделированием социокультурной динамики. В культурно-историческом процессе культура зарождается, распространяется, разрушается и сохраняется (т.е. обновляясь, она сохраняет себя). Так, по мысли Ю. Лотмана, процесс возникновения базовых культурных новаций подобен «взрыву», а их техническая реализация подчиняется законам постепенной динамики: «…Динамические процессы в культуре строятся как своеобразные колебания маятника между состоянием взрыва и состоянием организации, реализующей себя в постепенных процессах» [88, с. 214]. П. Сорокин в трактате «Социальная и культурная динамика» определяет культурную динамику как циклическую смену социокультурных типов [139].

Широкое распространение понятия «динамика культуры» приходится на вторую половину XX в., когда в область научного исследования активно вторгаются проблемы развития, изменения и распространения культурных институтов; культурных конфликтов и инноваций; деградации, застоя и кризиса культуры, типологии культурного развития; дифференциации и диффузии культуры; взаимодействия разных культур. Специалисты говорят об интеграционной или дезинтеграционной, восходящей или нисходящей культурной динамике, об эволюционном или революционном характере ее изменений. Результатом динамики культуры может стать не только восходящее развитие, рост и нарастание приспособленности к окружающей среде, но и кризис, упадок, катастрофа, нарастание хаоса, что приводит к перерыву в линейной системе культурно-исторического процесса. Значит, динамику культуры правомерно интерпретировать как проявление возможности сложных социальных систем адаптироваться к меняющимся условиям (внешним и внутренним) своего существования, что выражается в порождении новых культурных форм и их интеграции в существующие культурные системы, а также в формировании новых культурных систем и конфигураций (культурогенезе).

В философско-культурологической литературе понятие «культурогенез» определяется следующим образом: происхождение культуры (П.С. Гуревич) [37]; процесс зарождения материальной и духовной культуры человека (А.П. Садохин, Т.Г. Грушевицкая) [130]. Сущность культурогенеза (одной из форм исторической динамики культуры) заключается в процессе постоянного самообновления культуры не только методом трансформационной изменчивости уже существующих форм и систем, но и путем возникновения новых феноменов, не существовавших в культуре ранее. Не являясь однократным событием происхождения культуры в эпоху первобытной древности человечества, культурогенез есть процесс постоянного порождения новых культурных форм и систем, затрагивающих и материю, и дух. С позиций эволюционной теории основной причиной культурогенеза является необходимость в адаптации человеческих сообществ к меняющимся условиям их существования путем выработки новых форм (технологий и продуктов) деятельности и социального взаимодействия (вещей, знаний, представлений, символов, социальных структур, механизмов социализации и коммуникации и т.п.). Существенную роль в процессе культурогенеза играет индивидуальный творческий поиск в разных сферах человеческой жизнедеятельности. С философско-культурологической точки зрения культурогенез сопровождается такими частными процессами, как генезис культурных форм и норм; формирование новых культурных систем человеческих сообществ (социальных, этнических, политических, конфессиональных и др.); формирование межэтнических культурных общностей и исторических типов культурных систем, отличающихся спецификой своих экзистенциальных ориентаций.

Историческая динамика культуры идентифицирует прежде всего исторические типы культур и их особенности. В современной философии и социологии именно типы культуры нередко берутся за основу типологической характеристики общества, когда определяются под определенным углом зрения различные типы общественной организации. Философия должна иметь в виду факт огромного разнообразия культур, однако наиболее важным с точки зрения философского подхода является выявление исторической типологии культуры, имеющей универсальное значение. Такая типология исходит из признания универсальных тенденций в развитии культуры, порожденных взаимосвязями и взаимозависимостями различных регионов и стран. Особенности отдельных культур при этом не исчезают, но подвергаются видоизменениям по мере включения в единый процесс мирового развития.

По утверждению В.В. Козловского, А.И. Уткина, В.Г. Федотова, авторов труда «Модернизация: от равенства к свободе», рассматривая историческую динамику культуры под углом всемирности, приходится признать особую роль западной культуры в этом процессе [68]. В частности, феномен, который может быть охарактеризован как «западный активизм», возникший в Новое время (XVI – XVIII вв.) и предполагавший установку на активно-творческое отношение к миру, оказал мощное влияние на развитие всех стран и народов, на всемирную историю в целом. Западный по своему происхождению, он со временем стал достоянием всего цивилизованного человечества. Установка на активизм в XIX—XX вв. стала во многом естественной для людей, исходно принадлежащих к культурам, отличным от западной. Тем не менее авторы не утверждают, что идущие от Запада культурные установки целиком и без остатка подчиняют ту или иную региональную культуру или культуру отдельных стран. Специфика отдельных культур сохраняется, поскольку всякая самобытная культура оказывает сопротивление внешним влияниям (локальная культура в разной степени трансформирует культурные потоки, идущие извне). «Судьбы культур аналогичны, но души культур бесконечно различны. Каждая культура, как Сатурн кольцом, опоясана своим роковым одиночеством» (О. Шпенглер). Очевидно, что общемировые тенденции, в том числе и тенденции культурного развития, проявляются по-разному в различных регионах и странах. Так, регионы и страны, достигшие высокого уровня научно-технического прогресса, высокого уровня жизни для большинства населения, ощущают на себе потребность перехода к новому типу культуры по иному пути, нежели страны, перед которыми названные задачи только еще стоят.

Развитие культуры имеет свою внутреннюю логику и характеризуется относительной самостоятельностью и своеобразной внутренней детерминацией, которая реализуется не только в активном использовании новыми поколениями накопленного запаса ценностей культуры, но и в воздействии этого запаса на дальнейшее развитие культуры, его основные направления, содержание и темп. Своеобразная культура рождается там, где перекрещиваются судьба мировая и судьбы индивидуальные. Историю человечества, по мнению М.Б. Семочкиной, можно определить как «видимый хаос и невидимую гармонию «разбегающихся» уникальных культур» [133, с. 38]. Признавая многообразие и многолинейность процессов развития культуры, современная культурология выделяет ряд типов динамики культуры [130, с. 215]:

1. Изменения, ведущие к смене духовных стилей, художественных направлений, ориентаций и мод; территориальные перемены центров активной культурной деятельности, другие перемены, входящие в сферу истории культуры: история искусства, литературы, моды и т.д.

2. Изменения, ведущие к обогащению и дифференциации культуры или отношений между разными ее элементами. К таким изменениям относятся формирование новых жанров и видов искусства, создание новых научных направлений и т.д., которые не охватывают всей культуры, а происходят в отдельных ее сферах при сохранении стабильного положения механизмов культуры в целом.

3. Культурный застой как состояние длительной неизменности и повторяемости норм, ценностей, смыслов и знаний, как приверженность общества неизменным традициям и резкое ограничение или запрет нововведений, который может быть характерен как для культуры в целом, так и для ее отдельных сфер.

4. Упадок и деградация культуры, связанная с ослаблением и устареванием отдельных элементов культуры, упрощением системы культуры, исчезновением составляющих ее частей, прежде устойчивых норм и идеалов.

5. Кризис культуры как разрыв между ослабленными или разрушенными прежними духовными структурами и институтами и формирующимися новыми, отвечающими требованиям меняющегося общества.

6. Преобразование или трансформация культуры – появление нового состояния, возникшего под влиянием интенсивных процессов обновления, происходящих в обществе. Результатом такой трансформации становится органический синтез старого и нового.

По мнению П.А. Сорокина, подавляющее большинство ученых, философов, представителей общественных и гуманитарных наук твердо верили в существование вечных линейных тенденций изменения социокультурных явлений: «основное содержание исторического процесса заключалось для них в развертывании и все более полной реализации этой “тенденции прогресса и эволюции”, стабильной “исторической тенденции” и “закона социокультурного развития”. Одни изображали эти тенденции в виде прямой линии, другие – в виде “спирали”, третьи – в виде волнообразной линии разветвления с небольшими временными возвращениями в исходное положение. Это все лишь разновидности концепции поступательного развития как основы социокультурного процесса» [140, с. 381].

Таким образом, культурная динамика (а не «культурные изменения», предполагающие любые трансформации в культуре) – это всегда целостный, упорядоченный процесс, имеющий направленный характер. Культурная динамика внутри общества связана с возникновением, распространением и функционированием культурных явлений. Изменения являются неотъемлемым свойством культуры и движущими силами культурно-исторического процесса, где рождаются, фиксируются и распространяются различные элементы культурного опыта. Совокупность причин, вызывающих те или иные значимые культурные изменения, в конечном итоге определяющие культурогенез и раскрывающие суть культурной динамики, можно обозначить категорией «фактор культурно-исторического процесса».

В разных источниках «фактор» (от лат. «factor» – делающий, производящий) определяется как причина, движущая сила какого-либо процесса, явления (П.С. Гуревич); момент, существенное обстоятельство в каком-нибудь процессе, явлении (С.И. Ожегов). На основании предварительного анализа существующих научных исследований можно выделить следующую группу факторов, определяющих форму и содержание культурно-исторического процесса:

1) природный фактор;

2) диффузия культур и культурные заимствования;

3) фактор социальных институтов и социальной активности;

4) фактор пространственного размещения культуры;

5) фактор специфических структурных связей в культуре;

6) фактор глобализации информационных потоков;

7) фактор индивидуальной активности;

8) фактор регулирования в социуме процессов генезиса культуры;

9) фактор социальной коммуникации и трансляции информации.

Необходимо отметить, что данный перечень не представляет собой систему взаимосвязанных элементов, а лишь перечисление того, что сегодня отмечено в научной философско-культурологической литературе в связи с содержанием понятия «фактор культурно-исторического процесса». Задача полной систематизации этих понятий не входит в область исследований данной монографии, поэтому далее будет рассмотрено содержание различных факторов культурно-исторического процесса и предложено определенное видение их возможной систематизации.

Значимость природного фактора была проанализирована в трудах Ж.-Ж. Руссо, концепция которого определена как географический детерминизм [127]. Философ утверждал, что возникновение культуры произошло в благоприятных для жизни тропических районах, однако ее развитие он связывает с районами умеренного климатического пояса, в условиях которого человек напряженно трудился и прилагал много усилий, приспосабливаясь к этим условиям. Руссо также утверждал, что слишком суровые природные условия не способствуют развитию культуры по причине направления человеком всех усилий на сохранение жизни.

Взаимовлияние природы и культуры в историческом аспекте было осмыслено основателем антропогеографии Ф. Ратцелем. Русский антропогеограф Л.Д. Синицкий так оценивал вклад Ф. Ратцеля в науку: «Ф. Ратцель, зоолог, географ, и этнограф, принципиально повлиявший на развитие этих дисциплин… Всего больше антропогеография обязана Ф.Ратцелю, давшему и имя, и первый очерк науки» [135, с. 7]. Отвергая отношения человека и географической среды как неизменные, качественно постоянные на всех этапах человеческой истории, в трактате «Земля и жизнь. Сравнительное землеведение» он утверждал, что действие природного фактора опосредуется в своем влиянии на социум хозяйственными, экономическими и культурно-историческими условиями. Он вводит понятие «Lebensraum» (букв. «жизненное пространство»), комплекс идей, обозначаемых этим понятием, где тесно увязывал культурно-историческое развитие этноса с территорией его расселения, учитывая не только климатогеографические и природные условия, но и преобразующую деятельность людей. «Культура часто изменяет страну в гораздо большей степени, – писал он, – чем природные условия, человек производит изменения известной страны просто уже одним своим присутствием, и он это делает не только там, где он поселяется, но даже и там, где он просто останавливается и движется…», – писал Ф. Ратцель [122, с. 682].

«Человеческая личность, людское общество и природа страны, – отмечал В.О. Ключевский, – вот те три основные исторические силы, которые строят людское общежитие» [65, с. 189]. По его мысли, географическая среда есть та историческая данность, которая формирует особенности местной истории.

Русский философ П.А. Флоренский считал, что природа и культура существуют друг с другом, так как культура никогда не дается без стихийной своей подосновы, служащей средой и материей, а природа, в свою очередь, никогда не дается без культурной своей формы, которая ограничивает ее, делая доступной познанию. Природу необходимо рассматривать не только как окружающие человека природные богатства (леса, поля, недра и т.д.), но и как совокупность того, что человек получает от рождения и от рода. К. Маркс полагал, что природа выступает по отношению к человеку как его «неорганическое тело» [94, с. 478], а значит, во внутреннем единстве с ним, а не просто как внешняя ему «среда обитания». Очевидно и влияние природы на социальную психологию социума, формирование национального менталитета и культуры.

Неразрывная связь между природой и культурой обоснована в трудах русского мыслителя В.И. Вернадского (учение о ноосфере). «Эволюционный процесс присущ только живому веществу. В костном веществе нашей планеты нет его проявления», – пишет Вернадский [25, с. 507]. Ученый утверждал, что сфера разума, или ноосфера, есть продолжение и высшая форма биосферы, так как именно с появлением человека на Земле появился новый вид энергии, связанный с психической деятельностью и разумом, ставшими определяющими силами в формировании нового облика планеты. Человек, по мнению Вернадского, становится «крупнейшей геологической силой», перед которой открываются новые возможности. Французский ученый Тейяр де Шарден понимал под ноосферой идеальную «мыслящую» оболочку Земли, созданную человеком как единственным разумным и мыслящим существом. Ноосфера представляет собой биосферу, преобразованную человеческой мыслью и трудом, где определяющим фактором ее развития становится научная мысль. «Из различных форм психической взаимодеятельности, одушевляющей ноосферу, нам необходимо выявить, уловить и развить прежде всего «межцентровые» по своей природе силы, если мы хотим эффективно содействовать происходящему в нас прогрессу эволюции», – пишет Шарден [181, с. 198]. Таким образом, становление ноосферы правомерно соотносить со становлением культуры, так как появление культуры становится закономерным этапом длительного процесса эволюции природы.

П.Н. Милюков не считал фактор среды одним из решающих: «…фактор среды и социологические тенденции объясняют в существенных чертах эволюцию социального порядка, учреждений и нравов. Но этих факторов недостаточно для объяснения исторических «событий» и «деяний», направлявших главное внимание старых историков» [98, с. 69].

«Под месторазвитием человеческих обществ, – отмечал Г.В. Вернадский, – мы понимаем определенную географическую среду, которая налагает печать своих особенностей на человеческие общежития, развивающиеся в этой среде. Социально-историческая среда и географическая обстановка сливаются в некое единое целое, взаимно влияя друг на друга. В разные исторические периоды и при разных степенях культуры человеческих обществ различная совокупность социально-исторических и географических признаков образует различные месторазвития в пределах одной и той же географической территории» [24, с. 26 – 27]. Таким образом, может быть установлена система сменяющихся типов «месторазвития».

Не менее значимой составляющей природного фактора культурно-исторического процесса является наличие природных ресурсов и возможность их рационального использования, что, по мнению ряда ученых, способствует формированию системы ценностей социума. Немецкий поэт и философ И.В. Гете в своих трудах предлагал целостный подход к природе вместо ее фрагментарного постижения. Здесь возникает такое понятие, как «коэволюция» – совместное развитие природы и общества. Концепция коэволюции (несмотря на то что некоторые ученые считают данный термин несостоятельным) предполагает построение социальных процессов в полном согласии с природой, когда эволюция реализуется совместно, а человек является неотторжимой частью природы [37, с. 264]. Известны труды многих мыслителей, среди них Ж.-Ж. Руссо, Ф.М. Достоевский, Н.А. Бердяев, К. Ясперс и др., предупреждающих об опасности, которую несет насилие человека над природой. Можно сделать вывод о том, что природа и общество развиваются по разным законам, однако коэволюционное взаимодействие человека с природой сегодня – это данность и в какой-то мере необходимость. Сама идея гармонизации природного и социального в культурно-историческом процессе представляется достаточно плодотворной и актуальной.

Традиции, обычаи, язык, быт, пища, одежда также зависят от географических и климатических условий местности. Так, определенное воздействие природа оказывает на традиционную народную культуру, в которой проявляются особенности быта народа. С глубокой древности в целях выживания человек приспосабливался к среде своего обитания и одновременно приспосабливал природу к своим потребностям, что в результате оформилось в некую искусственную среду, преобразованную из естественной природной среды. Созданная человеком природа, представляет собой природную форму существования культуры, где материальные, вещественные продукты преобразованной природы выполняют социальную функцию человеческой жизнедеятельности.

К природным факторам относится и биологическое начало в человеке. «По своей телесной организации и физиологическим функциям человек принадлежит к животному миру… Чем выше организовано животное, тем более гибки его поведенческие модели и тем более не завершена к моменту рождения структура его приспособленности к окружающей среде», – пишет Э. Фромм [174, с. 443 – 444]. Если первичные биологические потребности (сохранение жизни, продолжение рода и т.д.) могут быть одинаковыми в разных культурах, то их удовлетворение в силу социальной сущности человека происходит в рамках тех возможностей, которые предоставляются человеку обществом и культурой, в которой он живет. Природа является фактором удовлетворения не только биологических, но и нравственных, эстетических потребностей человека. На интеллектуальное и эмоциональное состояние человека влияют в том числе и различные природные явления. Так, например, художественное восприятие культуры в значительной степени обусловлено культурой той природной среды, где происходит процесс художественного творчества.

Природа выступает предпосылкой и условием существования культуры, другой стороной этой взаимосвязи является воздействие культуры на природу, оформившееся в такое понятие, как культурный ландшафт, составляющими элементами которого выступают агросфера и техносфера.