Текст книги "Хорошее настроение (сборник)"

Глава 2

Мардж поставила точку и сохранила файл. Потом перенесла его на флэшку. Помедлила немного и включила второй, «прогулочный» ноутбук – не такой мощный, как основной, с экраном поменьше, но зато легкий, с ним она выходила в палисадник и писала в беседке. Скопировала рукопись и в него тоже, чтобы не дай бог…

Первый этап работы закончен. Мардж испытывала сложные чувства.

Текст был готов вчерне и ужасно ей нравился, но в нем всего двадцать тысяч слов, а Мардж мечтала о рукописи, по крайней мере, в три раза большей. Она не собиралась огорчаться, ведь это только начало. На календаре – второе июля, до дня рождения остается пара недель, и Мардж намеревалась отдохнуть как следует. Для начала побродить по холмам, потом выбраться в соседнюю деревеньку. Нет, сначала в деревню! Соскучилась по человеческим лицам и еще – по еде. По какой-нибудь другой пище, кроме той, что лежала в ее кладовке.

В глубине души Мардж признавала, что тюремная аскеза была диковатой и нездоровой затеей. Возможно, зимнее переутомление сыграло с ней злую шутку. Но, в сущности, она хорошо провела эти три месяца. Не только писала, на ночь читала умные и полезные книги – и поэтому очень быстро засыпала; пробуждалась на рассвете и брела в свой маленький сад. Запасаясь продуктами, бездумно прихватила в супермаркете несколько пакетиков с семенами, и в начале апреля закопала в землю горсть зернышек, а потом с любопытством наблюдала, что вырастет. Смутно помня о существовании сорняков, выпалывала на клумбах лишнюю зелень, не вполне, впрочем, уверенная, что культивирует именно то, что посадила. Действительно, один из самых любимых ярких ростков оказался зловредным Agropyrum repens, то есть пыреем, как сообщил справочник. Но несколько настоящих цветов все-таки выжили, скорее вопреки уходу, чем благодаря, и Мардж не сомневалась, что это настоящее чудо. Вдумчиво готовила завтрак, пытаясь создать что-нибудь необычное из однообразного набора продуктов. После полудня шла работать, и несколько часов пробегали незаметно. К вечеру изобретала ужин, выходила посмотреть на звезды, а потом отправлялась в постель читать… От такой жизни недолго и растолстеть, но у нее был велотренажер, а рацион быстро наскучил, и Мардж редко переедала. Так что к июлю она скорее посвежела, чем поправилась, – прежде ей не случалось проводить столько времени на воздухе.

Был вечер, Мардж хотела отложить визит в деревню до утра, но поняла, что не вытерпит. Вывела из гаража старенькую машину – слава богу, завелась – и впервые за три месяца отключила охранную систему и открыла ворота.

Выезжая, вспомнила, что не взяла мобильный телефон, который так и провалялся в кладовке выключенным. Но это потом, потом, а сейчас – поужинать.

Остановилась у «Макдоналдса». Сейчас Мардж предпочла бы китайскую или итальянскую закусочную, но в округе ничего похожего не водилось.

Обычно придорожное кафе, обслуживающее тех, кто мчался по скоростному шоссе с одного конца страны на другой, пустовало, но сегодня на стоянке теснился десяток автомобилей. Перед ней в стеклянную дверь впорхнули две девицы модельного вида и решительно двинулись к стойке – похоже, порядком проголодались. Образовалась маленькая очередь, и Мардж пристроилась в хвост. Осмотрелась. Что-то показалось странным – должно быть, одичала в своем заключении, отвыкла от людей, потому что на первый взгляд ничего особенного не происходило. Вот изящная блондинка широко разевает красный рот и надкусывает двойной сэндвич. Хрупкий немолодой мужчина, едва видный за тремя высокими стаканами с коктейлями и пепси, сражается с горячим сладким пирожком. Тонкая змееподобная байкерша, как удав, натягивается на трехэтажный бигмак. Почти за каждым столиком сидели люди и, обложившись коробочками, обертками и одноразовой посудой, жевали, жевали, жевали. «Ну и порции, – завистливо подумала Мардж, – ничего, я сейчас себе тоже…» Начала, сглатывая слюну, прикидывать, что бы такое заказать – сладкого, солененького, острого… – как встретилась взглядом с изможденной чернокожей теткой средних лет. Та только-только обмакнула золотистый чикен в соус и впилась в него зубами, как оголодавший зверек, но, увидев Мардж, ткнула в ее сторону длинным костлявым пальцем. Распахнула лиловатую пасть так, что кусочек курицы вывалился на поднос, выпучила глаза и закричала. Мардж сначала посмотрела, нет ли кого опасного за спиной, но поняла, что тетка указывает на нее, и быстро отвернулась – еще одна ненормальная. Возможно, обезумевшая жертва диеты на пике нервного срыва? Но тут же поймала еще один исполненный ужаса взгляд – мальчишки за кассой. И еще – впередистоящих девиц. И еще, и еще… Вокруг образовалось пустое пространство, а поодаль, побросав еду, сбились в кучку посетители. На их лицах читалось… да, страх и брезгливость, вот что увидела Мардж. На нее, пожалуй, никогда в жизни так не смотрели.

– Что с ней? – верещала та черная психопатка. – Что с ней?!

– В самом деле, сестренка, – с тревогой спросил сухопарый дядька, по виду дальнобойщик, – ты в порядке?

– А вдруг это заразно?? – взвизгнула блонда – победительница сэндвичей. И толпа отступила еще на пару шагов.

– Эй, ребята, спокойно, – Мардж попыталась стряхнуть ощущение кошмара, накатывавшее на нее, – я что, в говне измазана? Сыпью покрылась? Что у меня с лицом? Дайте кто-нибудь зеркало!

– Ты не понимаешь? – потрясенно произнес кто-то. – Не понимаешь?

– Ради бога, что…

– ПОЧЕМУ ТЫ ТАКАЯ ТОЛСТАЯ?!!!

В наступившей тишине Мардж вдруг расхохоталась.

– Ох, ребята, слыхала я, что в маленьких деревеньках разыгрывают чужаков, но чтобы так… Кончайте придуриваться… – Она почти всхлипывала от смеха и облегчения: всего лишь тупая шутка, ничего страшного. Но они молчали, молчали, и Мардж, еще хихикая, заново вгляделась в перепуганные физиономии, напряженные фигуры. Голова закружилась, пол мягко дрогнул под ногами и, теряя сознание, она поняла, что́ с самого начала показалось странным. Все присутствующие – от посетителей до уборщицы, – все до единого человека в этой забегаловке были очень, очень худыми.

Очнулась в белой комнате с высоким потолком, на кровати, опутанная проводами и датчиками. Совсем голая под простыней. Ничего себе! По солнечным лучам, бьющим сквозь легкие занавески, сообразила, что за окном раннее утро, а по сухости во рту догадалась, что долгий глубокий сон скорее всего медикаментозного происхождения. «Видимо, я порядком заработалась, хлопнулась в обморок от нервного напряжения, меня привезли в клинику и накололи успокоительным». Потянулась к кнопке вызова медсестры, но, видимо, кто-то следил за показанием приборов и понял, что она проснулась. Дверь мягко отъехала в сторону, и в палату заглянул человек. Мардж даже не сразу разобрала, кто это, мужчина или женщина, – шапочка-шлем, очки, маска, халат и перчатки полностью скрывали вошедшего. Только по голосу стало ясно, что перед ней чопорная дама средних лет.

– Доброе утро, Марджори. – Слова из-под повязки звучали глуховато.

– Вы уже выяснили мое имя? – Она почему-то удивилась.

– Это было несложно, ваши документы лежали в машине.

– Ах, ну да. Где я?

– Конечно же в больнице. Меня зовут доктор Розенталь, я ваш лечащий врач.

– Что со мной?

– Это нам предстоит выяснить.

– Я всего лишь переутомилась и упала в обморок, к чему эти провода и вся эта биозащита на вас?

– Давайте не будем спешить. Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов. – Розентальша открыла блокнот и приготовилась записывать: – Полное имя?

– Марджори Синтия Касас. – Она поняла, что настаивать бесполезно, и покорно сообщила свой возраст, род занятий, образование, семейное положение, перечислила детские болезни, аллергические реакции, беременности, точнее, заявила об их отсутствии. Но когда доктор поинтересовалась, не имела ли она в последнее время контактов с больными, терпение Мардж лопнуло.

– Дорогуша, я ни с кем не контактировала! Ни с кем, кроме ненормальных из закусочной. У меня просто закружилась голова, потому что я слишком много работала и плохо питалась. Какого черта! Не буду отвечать на идиотские вопросы, пока не объяснитесь.

– Хорошо, только сохраняйте спокойствие. Вынуждена сообщить, что мы взяли вашу кровь и образец тканей… крошечный соскоб, не волнуйтесь… Полный анализ пока не готов, но уже можно сказать, что… – дама замялась.

– Господи, не тяните. Что-то серьезное?

– Марджори, в вашей крови и тканях не обнаружено следов изменения.

– И?.. Это же хорошо, если моя кровь самая обычная.

– Вы не поняли. Мы не нашли Изменений, понимаете? – Доктор выделила это слово. – Ни следа перестройки клеток. И теперь нам необходимо выяснить, отчего произошел регресс.

– Какой еще регресс?

– Это значит – деградация… эээ, движение назад, к низшим формам развития.

– Я знаю, что́ означает «регресс»! Но в чем он выражается? Я что, в обезьяну превращаюсь? Покрываюсь шерстью? – Мардж тревожно посмотрела на свои пухлые смугловатые руки, ощупала лицо. – Все вроде на месте и нового ничего не отросло. Маникюра только нет, ужасные ногти, но за это в клинику не увозят.

Пытаясь разрядить обстановку, улыбнулась, продемонстрировала растопыренные пальцы доктору и с испугом отметила, что та слегка отпрянула. Как те люди вчера.

– Да что со мной не так? Дайте зеркало!

– Спокойно, спокойно. – Доктор нажала на кнопку, и тут же вошла медсестра со шприцем, тоже упакованная как астронавт.

Мардж постаралась овладеть собой.

– Эй, не нужно, я спокойна. Просто объясните, умоляю.

– Мардж, – собеседница помедлила, теребя блокнот, – у вас… наблюдается лишний вес.

– Что?!

– Проще говоря, вы толстая.

– Мать вашу!!! Нет, не надо уколов… Я знаю. Я всегда была в теле! Да и не такая уж я корова, господи, вы сговорились все, что ли? – Хотелось заплакать, но шприц был наготове, и она сдержалась. – Три месяца писала, как черт, носа не показывала к людям, может, спятила слегка, ну и поправилась, но не настолько, чтобы от меня шарахаться. И вообще, что за дискриминация? Вышел новый закон против толстяков?

Доктор Розенталь вдруг замерла. Потом сняла очки и уставилась на Мардж. У нее оказались низкие брови и темные печальные глаза, окруженные сетью мелких морщинок.

– Марджори, скажите, вы проходили Изменение?

– Какое такое изменение?

– Вы знаете, что произошло первого апреля?

– Этого года?

– Да.

– Ээээ… Я села писать роман, но вряд ли это имеет для вас значение… День Дурака?

– И все?

– Послушайте, может показаться странным, но я три полных месяца просидела без интернета, телефона и телевизора, без газет и журналов. Ни с кем не общаясь. Я не сумасшедшая. Я писатель. Прекратите задавать наводящие вопросы и просто объясните, что случилось.

– Что ж, хорошо.

И доктор Розенталь объяснила.

После ее рассказа Мардж на самом деле понадобилось успокоительное. Она снова провалилась в сон и только через несколько часов смогла обдумать то, что услышала.

Коротко говоря, пока она работала, на Землю прилетали инопланетяне.

Первого апреля в ноль-ноль по Гринвичу все телевизоры и мониторы Земли пошли рябью. После тридцати секунд белого шума по экранам побежал текст, а из динамиков раздался механический голос. Любопытно, что сначала информация передавалась на государственном языке той страны, где находился слушатель, а потом переводилась на девять самых распространенных земных языков. Принтеры, факсы и телетайпы начали распечатывать одно и то же сообщение. Послание разом пришло на все электронные адреса и мобильные телефоны, радио тоже не осталось в стороне. Некоторые даже утверждали, что наблюдали огненные буквы в небесах, слышали слова у себя в голове, а кое-кому подали голос утюг и кофеварка. Примерно сорок человек уверены, что получили узелковые письма.

Интересно, что многие поначалу не поверили – мало ли что носится по эфиру в День Дурака? Но мощь информационной атаки и дальнейшие события убедили самых упрямых скептиков.

Послание гласило:

Здравствуйте.

Мы пришли, чтобы исполнить величайшую мечту человечества. Следите за нашими сообщениями.

Дальнейшие два часа человечество провело в радостном оживлении. Еще бы! Нас, кажется, хотят сделать бессмертными. Или установить мир во всем мире. Или омолодить… Или открыть дорогу к звездам? А что, собственно, является нашей величайшей мечтой? Одни тут же принялись спорить до хрипоты, другие полезли в поисковые системы. Кто-то предложил по-быстрому провести референдум, чтобы установить истину большинством голосов.

Наряду с восторгом в мире нарастала и паника. Кто, кроме дьявола, обещает прижизненное исполнение желаний? Не страшный ли суд настает, не последний ли парад наступает?

В разгар ликований, споров и молитв начался новый сеанс связи. На этот раз информации перепало побольше. Неназываемые, но щедрые «Мы» сообщили, что никаких опросов устраивать не нужно, достоверность выводов могут гарантировать только тщательные исследования, которые «Мы» уже провели. Изучив земную культуру за ближайший век (глубже копать бессмысленно, имеют значение лишь чаяния живых, да и анализу поддавались только оцифрованные данные, доступные в мировых сетях) – телевидение, интернет, прессу, популярные книги и фильмы, «Мы» пришли к выводу, что, судя по частоте упоминаний и глубине вовлеченности людей, величайшей мечтой человечества является отнюдь не жизнь вечная. Оказывается, последние сто лет мир одержим идеей похудения. И «Мы» намерены сделать все, чтобы эту идею воплотить.

В следующие сутки человечество едва не самоуничтожилось. Самые энергичные умы быстро разобрались, кто виноват в ложных сигналах, испускаемых ноосферой. Конечно же глянец… женская литература… и вообще женщины. Это они своим мелким умишком и длинными языками замусорили планетарное сознание. Если бы, как пятьдесят лет назад, миром правили мужчины, картина была бы иной – чистой, величественной, совершенной. Подумать только, Человек уже стоял у ворот Рая, и, точно как в Библии, Женщина, соблазненная диетическим яблочком, ему помешала. Сначала из-за нее произошло Изгнание, теперь не свершилось Возвращение.

А роль Змея-искусителя исполняли геи, эти проклятые извращенцы, модельеры и стилисты, навязывавшие безмозглым женщинам образ бесполой куклы в качестве идеала. Мир будто забыл, что мужеложство – грех, и назначил судьями в вопросах эстетики тех, чьи вкусы изначально порочны.

Жирные чревоугодники тоже виноваты – нарушали заповедь воздержания, а потом лицемерно пытались оправдаться, крича на всю Вселенную о своих проблемах. Вот и докричались.

Но нельзя ли что-нибудь исправить, а? Если прямо сейчас все прогрессивно мыслящие люди примутся заполнять эфир настоящими, достойными Homo sapiens идеями, возможно ли изменить приговор? А для начала нужно наказать виновных…

Крупнейшие издательские дома по всему миру подвергались нападениям, толпы громили торговые комплексы, модные салоны, фитнес– и гей-клубы. Досталось и толстякам, и просто слишком ухоженным парням, женщины боялись выходить из дома, правительствам пришлось вывести на улицы войска, чтобы сохранить подобие порядка. Попытки захватить телецентры были отбиты.

Всюду шли дебаты, переходящие в побоища, о том, какую же ВМЧ (величайшую мечту то есть) должны воплотить инопланетяне («Мы» так и не удосужились представиться, но ученые уже выяснили, что источник посланий находится в космосе, хотя и не смогли засечь на орбите крупных объектов). В интернете образовывались стихийные флэшмобы: сотни тысяч пользователей сговаривались и забивали все доступные им площадки – блоги, чаты, гостевые книги, социальные сети – однотипными лозунгами. Лидировали призывы «Убить всех людей» и «Ктулху – в президенты мира». Хакеры взламывали крупнейшие порталы и размещали воззвания, сообразные собственным убеждениям. Короче говоря, каждый спешил высказать и распространить свое мнение как можно шире. По улицам бегали психи с мегафонами. Направив раструбы к небесам, они кричали: «Вечность!», «Здоровье!», «Смерть евреям!», «Счастье для всех!», «Верните Иисуса!», «Свободу Тибету!», «Спасите вымирающих панд!». Это был ад.

Облеченные властью тоже сходили с ума, не так явственно, но гораздо страшней. Поначалу они задались естественными вопросами – с какой стати кто-то будет решать, как нас осчастливить и можно ли этому сопротивляться? (Не говоря о том, кто такие «Мы» и зачем им-то все это нужно.) К сожалению, в мире скопилось слишком много оружия, чтобы политики не попытались его применить. Они уже совсем было собрались встретить пришельцев ядерными ракетами, как появилась следующая порция новостей. «Мы» равнодушно заявили, что число жертв в первые сутки контакта достигло полумиллиона. Это несколько больше, чем обычно бывает в ходе таких операций, поэтому «Мы» берут ситуацию под контроль. Уличные беспорядки будут подавляться с помощью силовых полей, как и опрометчивые военные акции, – ни одна ракета не сможет взлететь, и всякое воздушное сообщение временно прекращено. В небо не поднимется ничего тяжелее птицы.

Через несколько часов на землю стали бесшумно опускаться розовые пирамидки – что-то вроде небольших островерхих шатров высотой около восьми футов и примерно такой же ширины у основания. Сначала их расположение казалось хаотичным, но позже выяснилось, что оно соотносится с плотностью населения: чем больше народу в районе, тем чаще приземлялись пирамидки.

Миром овладела апатия, столь глубокая, что прекратились даже самоубийства. Президент Североамериканского Союза, педиковатый господин с серьгой в ухе, выступая перед нацией, обессиленно произнес: «Мы под колпаком. Дергаться бесполезно, они нас контролируют. Я нажал на все кнопки, ага, даже на Большую Красную, – ничего не работает. Кажется, они открыли в Гугле самую подробную карту и методично расставляют точки. Розовые пирамиды зафиксированы везде, где есть люди. Я не знаю, что делать. Расслабьтесь, нас захватили. Я устал». Тут в кадре появились чьи-то крепкие заботливые руки и аккуратно извлекли вялого Президента из кресла. Его место заняла Госсекретарь: «Дорогие американцы! В эту странную минуту я призываю вас к спокойствию. Никаких проявлений агрессии со стороны пришельцев не наблюдается. Обещаю, мы постараемся договориться».

Было сказано еще много слов, но суть сводилась к следующему: от ВМЧ не отвертеться.

Далее начался плотный поток событий и сообщений. Всем жителям Земли предложили добровольно подвергнуться Изменению. Для этого достаточно войти в ближайшую пирамидку и провести там от десяти до сорока минут. За это время метаболизм будет улучшен и человек достигнет идеального веса и объема. «Мы» согласились ответить на любой вопрос «по существу» (в сети появились исчерпывающие FAQ[16]16
  Frequently Asked Questions – часто задаваемые вопросы (англ. сокр.).


[Закрыть]).

Asked: В чем заключается Изменение?

Questions: Ваши клетки будут перестроены особым образом, в результате оптимизируется обмен веществ, который не только позволит уменьшить вес, но и приведет к общему оздоровлению организма. Кроме того, мы позаботимся, чтобы ваша кожа осталась в тонусе.

A: Каким в итоге станет мой вес?

Q: Все люди разные, поэтому мы оперируем понятием «процент жира». Если вы женщина, процент жира в вашем организме будет равен 17, если мужчина – 13.

A: Я и так худенькая, какой смысл мне проходить Изменение?

Q: Коррекция обмена веществ увеличивает среднюю продолжительность жизни на 10 лет.

A: Вы замените мое тело?

Q: Нет, мы всего лишь его перестроим.

A: Можно ли подвергнуть Изменению ребенка?

Q: Да, Изменение не скажется на его физическом и умственном развитии.

A: Это больно?

Q: Вы ничего не почувствуете.

A: Изменение обратимо?

Q: Нет. Но Изменение не передается по наследству. Это дар одному поколению.

A: Это безопасно?

Q: Да. Как только появятся добровольцы, ваши ученые смогут обследовать их и убедиться в полной безопасности Изменения.

И так далее, и так далее, и так далее.

Прошло два дня, прежде чем нашелся первый человек, готовый рискнуть. Им оказался один из самых толстых людей на Земле – Луис Перл, чей вес превышал тысячу фунтов. Он созвал пресс-конференцию и сказал:

– Жизнь уже много лет не приносит мне радости. Я не в состоянии ходить и почти не выбираюсь из дома, тем более в мире не так много дверей, куда может въехать моя коляска. Если кто-то обещает мне шанс, я им воспользуюсь.

Четвертого апреля на закате фургончик с Перлом подъехал к розовой пирамидке, которая находилась всего в пяти милях от его дома. Вокруг уже собралась толпа зевак, медики и журналисты с телекамерами. Когда коляску выкатили, зрители зашумели: многим из них не доводилось видеть этакой туши.

Перл был отчаянно взволнован и задыхался, на прощание он произнес в микрофон:

– Я рискну не только ради себя, это маленький шаг одного человека и большой шаг всего человечества!

Наконец он подъехал к пирамидке. Остановился. С минуту ничего не происходило, потом стена перед ним потемнела и растворилась. Что там внутри, разглядеть не удавалось, видимо, от Перла ждали, что он войдет, но коляска оказалась слишком велика. Он вдруг рассмеялся:

– Похоже, во всей Вселенной не найдется достаточно широкой двери для меня. Я думал, жирнюков не жалуют только на Земле!

Перл хохотал и не мог перестать, его студенистое тело тряслось, лицо и шея побагровели, по щекам катились слезы. Толпа была зачарована этим зрелищем и не сразу заметила, что пирамидка дрогнула. Она неторопливо поднялась в воздух, зависнув над головой Перла. Затем днище исчезло, и пирамидка медленно начала опускаться на человека в коляске. Он, как ни странно, сохранял спокойствие, а вот окружающие завопили. Розовый шатер полностью скрыл Перла, коснулся асфальта и замер.

Потянулись долгие минуты. Их транслировали по всему миру – загадочную пирамидку, плачущую сестру Перла, потрясенных зевак. Кто-то вскрикивал, кто-то лишился чувств, но остальные ждали. Через тридцать восемь минут розовые стены снова поднялись, и все увидели коляску. Среди бесформенного тряпья, бывшего некогда одеждой, угадывалось человеческое тело. Медики кинулись к нему, переложили на носилки и загрузили в реанимобиль. Уехать им не дали, люди бросались под колеса, стучали в окна и требовали информации. В конце концов один из врачей сделал заявление:

– Перл жив.

Толпа возликовала.

– Он без сознания? – спросил журналист с огромным микрофоном.

– Он просто спит. На первый взгляд с ним все в порядке, но если нам не дадут доставить его в больницу, мы ничего не гарантируем.

Вмешалась полиция, очистила дорогу, и Перла увезли в военный госпиталь.

Мир затаил дыхание. Сообщений от врачей не поступало, некоторое время казалось, что ученые вообще не будут делиться информацией и подвиг Перла напрасен.

Но потом разом произошло несколько событий: врачи заговорили, а из многих стран пошли известия, что еще около сотни человек решились на Изменения. Новости были хорошими, измененные прекрасно себя чувствовали, ничего не помнили о процедуре, но в целом нормально соображали и были абсолютно счастливы. В их крови обнаружены результаты перестройки, которые позволяют отличить Измененного, но не более того. Под давлением общественности Перла выпустили из клиники, и он дал множество интервью, которые облетели всю планету:

«Ничего не помню, все прекрасно, это тело – мое тело, шрам на плече от качелей никуда не делся, но я снова могу ходить! Двигаться! У меня уже был секс!» Перл рыдал от счастья, человечество порыдало вместе с ним, а потом, утерев слезы, кинулось к пирамидкам. Напрасно ученые умоляли подождать полгодика, а лучше год, пока они в полной мере исследуют явление и его побочные эффекты. «Мы» упоминали, что не намерены долго задерживаться на Земле, и люди отчаянно боялись не успеть. Пирамидки работали днем и ночью, им не было числа, и только поэтому в очередях на Изменение обошлось без фатальных конфликтов и массовых истерик. Приносили больных, надеясь продлить их жизнь, и, как правило, продлевали. Не было случая, чтобы кто-нибудь умер внутри пирамидки, и, хотя чудесных исцелений не наблюдалось – опухоли не рассасывались, поврежденные органы не отрастали, – общее состояние все равно улучшалось.

Не сразу, но стали приводить детей. Первая беременная женщина вошла в пирамидку, еще не зная, что ждет ребенка, но на последующем обследовании в ее матке обнаружился двухнедельный зародыш, который совершенно не пострадал.

Земля полнилась дичайшими слухами – о тех, кто вошел и так и не вышел из пирамидки, или выбрался абсолютно безумным, или сделал два шага и упал замертво, о внезапно открывшихся паранормальных способностях, неведомых инфекциях, свежеотрощенных хвостах и, разумеется, об искусственном оплодотворении инопланетными эмбрионами. Но хладнокровная статистика обнаруживала только положительную динамику: люди выходили из пирамидок здоровее, чем были. И худее.

Разумеется, недовольные все равно находились. Набирало силу движение протестующих анорексичек: истощенные женщины, у которых процент жира и без того был ниже семнадцати, рвались в пирамидки, чтобы убрать мифические граммы со своих костей, но выходили даже менее худыми, чем прежде, – «Мы» не соглашались наносить вред. Некоторые религиозные общины кричали о печати Сатаны на уровне клеток. В конце концов, кто-то был просто против, без аргументов. «Не хочу, чтобы в мою жену и детей кто-то запускал свои грязные щупальца!» – заявляли честные фермеры, с ненавистью глядя в камеру. «Черт побери, моя баба нравится мне такой, как есть! Худые-то сплошь злобные да гулящие!», «Не хочу быть, как все!», «Убирайтесь, проклятые жопорукие монстры!», «Происходит массовое отделение чистых от нечистых, и я знаю, с кем мне по пути».

К июню поток людей, идущих к пирамидам, стал иссякать. Те, кто хотел пройти Изменение, его прошли, а противники только утвердились в своем нежелании. Были отмечены случаи нападения на Измененных и дискриминация по анализу крови. И тогда притихшие было «Мы» выступили с очередным объявлением. Они, как ни в чем не бывало, сообщили, что их обеспокоили запреты на Изменение, которые они зафиксировали в ряде стран и в отдельных общинах. «Мы» не могли допустить, чтобы великая мечта человечества сбылась не в полной мере. Поэтому уже несколько недель во все крупные системы водоснабжения добавлен препарат, инициирующий процесс похудения в человеческом организме. То есть каждый, кто пил земную воду, обязательно похудеет, просто не так быстро, как посетивший пирамидку. Для подтверждения этого факта достаточно простейшего анализа крови, но, судя по всему, неизмененных на Земле не осталось.

Мировая общественность растерялась. Фактически «Мы» признали, что никакой добровольности не подразумевалось с самого начала. Бывший Президент Североамериканского Союза, отдыхающий в своем загородном доме, только пожал плечами: «Я же говорил, расслабьтесь».

Зачем тогда весь этот фарс с пирамидками? Ответ был таков: «Мы» не хотели сеять панику и пытались соблюсти ваши приличия до определенного предела. Но наша миссия должна быть выполнена. Теперь вода очищена, Изменения завершены, самолеты могут взлетать, а «Мы» закончили свои дела на Земле и готовы ее покинуть. На каждом континенте останется по одной розовой пирамидке для наблюдения. Не пытайтесь их уничтожить – вы уже выяснили, что они неуязвимы для вашей техники. Берегите себя».

И они улетели.

К первому июля Земля была абсолютно свободна и потихоньку возвращалась к нормальной жизни.