Текст книги "Малахитовые маги. Проза"

Дома он разговорился с тестем о живом веществе. Тесть, еще крепкий мужчина, поддержал разговор с зятем на научную тему. Тесть был агрономом до мозга костей, его хобби – скрещивать различные сорта фруктовых деревьев. Он так любил свое дело, что верил в любое чудо человеческих рук и разума.

Итак, отец жены предложил скрестить летучую мышь с разумным биологическим веществом для получения разумного биологического робота! Почему летучую мышь? Потому что летучие мыши любили жить у тестя на даче, где он занимался выведением новых сортов фруктовых деревьев, будучи уже на пенсии.

Электронщик уже почувствовал, что успех сам идет к нему в руки! Он физически ощущал ауру успеха!

– Ау, успех! – крикнул Глеб Ильич, выходя утром на работу, серую, как серый день.

Рядом с ним трудился большого ума человек, он мог запрограммировать любую микросхему, мог написать и зашить любую программу. И Глеб Ильич в шутку предложил ему запрограммировать не микросхему, а живое вещество.

Сосед по разуму вытаращил на него глаза и спросил:

– Глеб Ильич, где крышку потерял? А впрочем, в этом что-то есть! Если вживить в живое вещество чип-микросхему, то живое вещество станет разумным!

Глеб Ильич с чувством пожал коллеге руку, он понял, что поймал журавля удачи!

В живое вещество микробиолог добавила клетки летучей мыши, в полученную субстанцию он вживил чип. Биологический робот приобрел формы летучей мыши с разумом в пределах микросхемы и способностью говорить. Биологическому роботу нужен был крестный отец или мать. Глеб Ильич знал, что глава округа покровительствует Владимиру Ильичу, поэтому обратился к Нимфе Игоревне, супруге главы округа. Она согласилась стать крестной матерью биологического робота. Первую говорящую летучую мышь назвали Бил.

Нарцисс вошел в дом Нимфы, когда она приняла семь биологических роботов от Глеба Ильича в личное пользование. Мужчина втерся к женщине в доверие, согласившись работать у нее дворецким, прежний дворецкий не понял разговаривающих летучих мышей.

Он подобострастно исполнял свои обязанности, заслужив доверие Нимфы Игоревны. Он думал добыть приборы и оружие фирмы Владимира Ильича, а узнал и о биологических разработках Глеба Ильича. Свое задание он перевыполнил и готов был возвращаться по месту постоянной службы в округ Пики.

И захотелось шпиону Пиону после доклада Нарцисса еще раз увидеть Марину. С подписанными бумагами он явился в офис Владимира Ильича для получения оружия типа «Дуга» и прочих его психотропных приборов.

Он увидел Марину Ивановну у компьютера в чопорном черном платье с ниткой бус. Эта женщина действовала на него успокаивающе. Насколько прекрасна была Нимфа Игоревна, настолько сексуальна была Марина Ивановна!

Шпион Пион встал рядом с ней, боясь шевельнуться. Он любил эту женщину, он хотел ее с того момента в ресторане, когда сам перепутал глупый пароль под винным соусом. Но он не дрогнул, а протянул ей бумаги и холодно улыбнулся.

А Марина спросила:

– Господин Пион, говорят, в нашем округе появились говорящие летучие мыши! Одна мышь сидела в манной крупе у меня на кухне!

– Марина Ивановна, говорят, и кур доят, мало ли что говорят. Я мышей не видел! Меня интересует Дуга и прочая мистическая чепуха в приборах.

– Лиза Зеленая прекрасную статью написала о летучих мышах в театре! Я прочитала всю статью от начала до конца на одном дыхании!

– Простите, я пришел…

– И чего Вам сдались эти приборы! Вот биологические роботы!

– Слушайте, Марина, я люблю Вас! Женщина, Вы меня услышали или нет?

– Я увидела подписи на контракте, теперь идите к Мартину, двери в его кабинет всегда открыты, они перед Вами!

Шпион Пион толкнул дверь в кабинет менеджера Мартина, но она оказалась закрытой.

– Вы еще и лжете! Дверь закрыта!

Марина подошла к двери, дернула за ручку и воскликнула:

– Это Вы меня заговорили! Я вспомнила! Он разговаривал с Нимфой Игоревной и к ней уехал!

– Что? Ваш менеджер в доме Нимфы?! – спросил шпион Пион и рассмеялся, показывая белые челюсти.

– Что в этом смешного? Ее заинтересовали наши приборы, – обиделась Марина.

– Ситуация «Приходите завтра». Кроме него никто не продаст мне товар? – раздраженным голосом спросил шпион Пион.

– Ладно, давайте Ваши бумаги, Вам все упакуют в лучшем виде.

– Ловлю Вас на слове, а пока мы зайдем в тот ресторан, где познакомились. Вы согласны?

– Нет проблем, сейчас подойдет человек, Вы ему отдадите деньги и бумаги, а потом мы поедем в ресторан «Малахит».

Феликс успел заметить летучую мышь, присланную ему матерью Нимфой Игоревной. Он жил в состоянии страха и с отсутствием аппетита по воле Владимира Ильича, и эта ситуация ему чудовищным образом надоела. Он заметил умную мордашку летучей мыши и невольно заговорил с ней.

Мышь ответила. Он, измученный приборами, даже не придал значения тому, что с ним говорит летучая мышь. Феликс был рад любому общению без разговоров о пище. Биологическую мышь он назвал Машкой. Пробыв у Феликса три дня, мышь вернулась домой.

Нимфа Игоревна вскоре переключила свое внимание с мышей на приехавшего к ней Глеба Ильича. Мыши почувствовали свободу, а те, кто познал общение с людьми, полетели сами искать развлечения. Пока Глеб Ильич развлекал Нимфу Игоревну, Машка улетела к Феликсу.

Феликс улыбнулся при виде Машки, сидящей на открытом окне. Она тоже попыталась улыбнуться. Феликс взял биологического робота в руки. Машке это очень понравилось. Он забыл о еде, разговаривая с милым созданием.

Машка оказалась сообразительной, она отыскала приборы «Аппетит» и «Страх», мучившие Феликса, и принесла ему. Медсестра к этому времени уже не сидела рядом с ним, повар тоже не кормил его постоянно, тем более не было дома и Лизы, которая опять паслась на театральной ниве.

Феликс перестал лежать на постели, изображая больного человека. Он вывел из строя приборы и прошел по квартире. Швы от операции его не тревожили. Голод, задушенный приборами, не беспокоил. Машка вовремя появилась на его горизонте.

Мышь отвечала Феликсу механическим голосом, но это его не смущало, важно, что у нее был неплохой набор слов, записанных на микросхеме. Он играл с Машкой и был элементарно счастлив, придумывая фокусы, которые она исполняла по его прихоти. Машка поняла, что ей с Феликсом лучше, чем в клетке с собратьями…

Владимир Ильич недолго терялся в догадках, чьих рук дело биологические мыши. Глеб Ильич не выдержал и сам вышел на него. Два бывших аспиранта сели за стол переговоров. Один – как известный создатель электронных психотропных приборов. Второй – как создатель биологических роботов.

Их весы успеха показывали на равенство. Достигнув значительных высот в своих узких областях науки, они почувствовали потребность в объединении усилий и жизненных позиций. Владимиру Ильичу Глеб Ильич объяснил, как он подсовывал ему живое вещество, чтобы держать его в страхе. Итак, равенство между гениями могло перерасти во вражду, но этого не произошло.

Надвигался кризис жанра каждого: приборы надоели Владимиру Ильичу, биологические роботы приелись Глебу Ильичу. Они задумались о жизни за столом в кабинете, но решили, что ситуация требует иного окружения, и поехали оба в ресторан «Малахит».

В ресторане они увидели знакомую парочку – Марину и Мартина. Проигрывать любовь два раза подряд в планы Владимира Ильича не входило. Он сделал вид, что Марину не заметил.

Через пять минут, шатаясь от слабости, в ресторан «Малахит» пришел Феликс. На его плече сидела летучая мышь Машка. Первым их увидел Глеб Ильич, но показывать рукой на свое детище на чужом плече в его планы не входило. И он просто наблюдал за Машкой.

Еще через пять минут в ресторан вошли Нимфа Игоревна и шпион Пион, их заметили все и, улыбнувшись первой леди округа, вновь повернули лица в свои тарелки.

Вскоре пришли Тимофей Куклин и Лиза, которая заметила Машку на плече у Феликса и подошла к нему. Летучая мышь захлопала крыльями, показывая свою ревность. Публика вынуждена была обратить взоры друг на друга. Зазвучала спасительная музыка, пары перемешались.

Машка оказалась в руках Тимофея Куклина. Он изучал мышь визуально и уже приглашал ее на работу в театр.

Владимир Ильич подошел к Марине.

Глеб Ильич подошел к госпоже Нимфе Игоревне.

В зал вошел Керн.

Последним в зал вошел Добрыня Никитич, а его человек объявил о прибытии главы округа Пики, из которого и прибыл к ним шпион Пион.

Добрыня Никитич подошел к Нимфе Игоревне:

– Не ждала? Не хотела идти на прием официально? Так вот, прием состоится здесь, в ресторане «Малахит», по поводу прибытия…

– Спасибо, я все поняла…

Мартин остался один, он взирал на местные сливки общества и думал: «Что я здесь забыл?» Женщин его разобрали, даже мыши не досталось. Так ему захотелось уйти отсюда, и куда подальше. А куда и зачем идти?

В зал вошли две сестры Рая и Фая, увидев Мартина одного, бросились к нему со всех ног, сели с двух сторон и так страстно посмотрели ему в глаза, что он потупился.

Девушки прекрасно выглядели и были так похожи, как никогда, и, конечно, пытались говорить одновременно. Сестры Мартина обожали, но не они одни. Каждая из женщин в зале соизволила посмотреть в их сторону и немного приревновать.

Добрыня Никитич велел раздать шампанское на все столики по числу сидящих за ними людей. Вскоре забулькали бутылки, послышался пьяный гомон. Пена летела из бутылок во все стороны.

Смех бегал по залу вслед за выпитым шампанским. Кутили до четырех часов утра, пока ресторан не закрыли. Нервные переживания людей были забиты пузырьками пьянящего шампанского. Машка одна осталась трезвой, ее устройство не позволяло пить подобные напитки.

Мужские развлечения Марину не волновали, она не реагировала на постоянное отсутствие Владимира Ильича, но она очень расстраивалась по поводу отсутствия Мартина на работе. Она прекрасно знала, что он проводит время с Нимфой Игоревной, и их совместное время почему-то называлось командировкой по служебным делам фирмы.

Владимир Ильич говорил, что Глеб Ильич занимается изучением биологических летучих мышей, необходимых для выполнения следующего заказа. Марина этого понять не могла.

Мышами фирма еще не занималась!

Тем временем Владимир Ильич и Глеб Ильич сидели за одним столом, и мысли их головы не посещали. Они забыли, что они умные ученые, что они соперники в науке. Они просто сидели и отдыхали от напряженной умственной гонки.

Сквозь туман алкоголя они вспомнили третьего друга юности – Бориса Ильича и задумались над тем, а чем он теперь занимается…

Глава 19

Борис Ильич сидел в демонстрационном зале, заполненном автомобилями всех мастей. Редкие покупатели кружили по залу в надежде приобрести дешево дорогой автомобиль, желательно с установленной охранной сигнализацией. Он занимался охранной сигнализацией для автомобилей и в какой-то момент времени остался один в торговом зале.

Услышав шорох поднимающейся двери, он повернул голову и увидел стаю летучих мышей. Сразу за ними дверь опустилась. Мыши красиво, по струнке летели у пола, потом поднялись вверх, как истребители, и медленно, строем полетели над машинами, почти касаясь металлических поверхностей, вызывая какофонию звуков сигнализации.

Летучие мыши подлетели к Борису Ильичу и на все голоса заговорили. Человеческая речь из уст мышей, сопровождаемая воем машин, привела его в полное замешательство. На шум в зал вошли два молодых человека. Они постоянно крутились в торговом зале, поскольку им здесь все нравилось. От стаи летучих мышей они пришли в дикий восторг, не заметив рассеянности своего добровольного шефа.

Получив сигнал о неудавшемся угоне, Борис Ильич выскочил из торгового зала на стоянку машин и увидел смеющихся друзей по аспирантуре. Прибор отключил питание важных органов автомобиля, пока его отвлекали говорящие летучие мыши.

Владимир Ильич и Глеб Ильич решили встретиться с третьим бывшим аспирантом кафедры, Борисом Ильичом, и подумать о совместной технической игрушке. Друзья прошли в кабинет Бориса Ильича, большого любителя автомобилей. У него после ознакомления с перечнем работ возникла идея создания биологического робота для автомобиля под названием Соня.

То, что за рулем нельзя сидеть в пьяном виде, – это известно и наказуемо, существует большое число приборов для определения алкоголя в организме шофера. Но есть еще одна проблема – дрема за рулем.

Милая сонливость может довести до столкновений автомобиля с чем угодно на дороге. Как поймать сонливость за рулем – этот вопрос давно не давал покоя Борису Ильичу. Ему понравились говорящие летучие мыши. Ему понравились психотропные приборы.

Втроем друзья решили разработать разговорчивого биологического робота для автомобиля, снабженного электронным прибором для наблюдения за состоянием водителя во время движения. Уловитель сна согласился разработать Владимир Ильич. Биологического собеседника поручили разработать Глебу Ильичу. Борис Ильич сказал, что добавит в Соню противоугонные свойства прибора.

Робот для автомобиля Соня получил огласку раньше, чем был разработан первый образец для нахождения потенциальных заказчиков.

Заказчиком выступил автомобильный завод округа Малахит, выпускающий автомобили с аналогичным названием. Представители заказчика попросили добавить в прибор блокаду алкогольного опьянения. Биологический робот Соня превращался в личного стража порядка внутри автомобиля, места он занимал не больше летучей мыши, чьи параметры решили сохранить.

Первый предварительный покупатель биологического робота задал провокационный вопрос:

– Соня является штурманом или нет?

Борис Ильич ответил утвердительно и внес доработку в изделие собственными силами. На это сильно возмутился Глеб Ильич: по его мнению, мозг робота не выдержал бы перегрузок. Одно дело поддерживать разговор с водителем, другое дело в это время следить за дорогой и электронной картой.

Борис Ильич ответил, что навигационная система столь развита, что не требует большого числа микросхем в мозгу Сони. Технические трения только сдружили бывших аспирантов, кандидатов технических наук.

Журналистка Лизка Зеленая, еще не знающая о технических новинках трех Ильичей, почувствовала сильное переутомление и давление на психику. За окном улыбалось синее небо в перистых облаках, а ее сдавливали невидимые силы. Она не понимала, что ее гнетет, но физически ощущала тяжесть, надвигающуюся на нее со всех сторон.

Она подумала, что вдруг сейчас некто ее читает и обсуждает. Она описала спектакль с участием летучих мышей – биологических роботов. Часа три длилась душевная пытка неизвестного происхождения, не могли мышиные страсти ее так сдавливать! Не могли мыши! А вдруг на нее действует очередной прибор Владимира Ильича? Стоит он у нее дома по чьей-то воле, и гнетет ее, и давит. Хватит!

Друзья перешли на изготовление приборов. Они придумали Клапан жизни…

Пока мужчины думали, Марина решила заняться своим здоровьем и купила Клапан жизни, который уже мигал красным цветом. Она тревожно прислушалась к своему состоянию: вроде все нормально, и в данный момент времени у нее ничего не болело.

Этот маленький приборчик появился совсем недавно. А вдруг это проблема прибора, а не ее? Марине больше захотелось поверить в поломку неодушевленного прибора, чем в свою еще не понятную болезнь.

Прибор трещал, вращая красным глазом светодиода.

– Клапан, что я не так сделала? – спросила Марина у прибора.

– Ты съела печенье на завтрак, – механически ответил «Клапан жизни».

– Смешной ты! Есть поговорка «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу».

– Неправильно понятая поговорка, неправильная трактовка поговорки, – проговорил Клапан жизни.

– Умный Клапан, хороший Клапан, утро – это утро, обед – это обед, а вечером ужин.

– Нет! Нет! – замигала красная лампочка. – Даю правильное объяснение поговорке. Утро – это детство и юность, обед – молодость и зрелость, ужин – это старость человеческого существа.

– А я что, старая? На мне написано, что я пожилая женщина? Я еще совсем молодая женщина! – вскрикнула Марина Ивановна, рассматривая себя в зеркале.

– Ты – молодая. Ты можешь съесть обед и ужин, но свое печенье на завтрак ты уже съела.

– Когда я съела свой завтрак? Я его съела сегодня, а ты сказал, что я поступила неправильно.

– Вчера ты была юная и могла съедать завтраки, а сегодня ты молодая и не должна завтракать.

– Я что, сегодня постарела?

– У тебя сегодня день рождения. Ты стала взрослой. Ты должна есть обед.

– Жадный ты, Клапан! Если у меня сегодня день рождения, мог бы и поздравить!

– Я поздравил. Я предупредил. Я поступил правильно.

Марина не стала спорить с прибором, а просто открыла инструкцию по эксплуатации Клапана жизни. Инструкция гласила, что срок службы прибора равен ста годам. Именно на такой срок рассчитана жизнь подопечного человека. В инструкции черным по белому было написано, что все утверждения Клапана жизни верны и не должны оспариваться потребителем.

– Клапан, на сегодня ты дал все указания по состоянию моего здоровья?

– Да, – ответил Клапан и погасил красную лампочку.

– Почему все так несправедливо? Все детство и юность меня заставляли по утрам кушать, а теперь, когда я привыкла по утрам кушать, мне это частично запрещают? Тогда вместе с прибором надо вручать таблетки от аппетита или выкидывать прибор, чтобы не мешал жить.

Красный светодиод вновь замигал.

– Нельзя меня выкинуть! Нельзя обо мне плохо думать! Я защищаю твою жизнь, – заскулил Клапан жизни.

– Купила я тебя на свою голову!

– Ты меня не покупала. Тебе меня подарили. Я очень дорогой Клапан жизни. Меня нельзя выбрасывать! Прости, Марина, тебе разрешен легкий завтрак. У меня шарик за ролик зашел.

– Да ты вовсе не Клапан жизни, а мой собеседник! Мне пора ехать на работу.

– Можно ехать на работу, – Клапан жизни включил зеленый светодиод.

– Спасибо на добром слове, – ответила Марина. Ей захотелось оставить прибор дома, но она передумала и взяла его с собой.

На улице царил ясный и прекрасный день. Безоблачная голубизна небес, вымытая вчерашним дождем, была безукоризненна. «Температура воздуха 20 градусов по Цельсию» – горело на табло, стоящем на остановке общественно полезного транспорта. Личные автомобили проносились по средним полосам дороги с каждой стороны. Центр дороги занимали специальные виды транспорта. По крайним дорогам перемещался общественный транспорт.

Марина посмотрела на все виды транспорта и вздохнула.

– Правильно, надо идти пешком по Кленовой аллее, – медленно проговорил Клапан жизни.

– Почему я должна идти пешком? – недовольно проговорила Марина. – На любом транспорте можно быстрее добраться до работы!

– Быстрее – пешком! Ты молодая, ты должна идти по Кленовой аллее.

– Нет!

– Попрошу без отрицаний! – строго проговорил Клапан жизни.

– Затихни! Я пойду пешком. Ко мне приближается Лиза Зеленая. Клапан, помолчи, будь так любезен.

– Я буду любезен. Лиза – можно.

Марина посмотрела еще раз на синеву небес, на длину Кленовой аллеи – и перевела взгляд на Лизу. Она выглядела великолепно в белых кроссовках, белой футболке с золотой отделкой и светлых джинсах.

– Здравствуй, Марина! Идем по Кленовой аллее?

– Идем, – ответила Марина.

– Что так невесело отвечаешь? У тебя сегодня день рождения? Поздравляю!

– Спасибо, – уныло ответила Марина и пошла рядом с Лизой под зеленой листвой кленов.

– Как сегодня отметишь день собственной молодости? Теперь тебе можно все.

– Лиза, а ты утром завтракаешь? – с болью в голосе спросила Марина.

– Я завтракаю ли утром? Ты об этом спрашиваешь? Я пью утром черный кофе.

– И давно ты так завтракаешь?

– Со дня своей молодости, – спокойно ответила Лиза.

– Хорошо, я попробую пить черный кофе и загрызать его сухими галетами, – улыбнулась Марина, – но мне это очень не нравится.

Дамы замолчали. Они все шли и шли мимо кленов, пока аллея не закончилась, пока перед ними не открылся вид на великолепные здания офисов и лабораторий. Они еще раз улыбнулись друг другу и разошлись по своим местам.

Марина одна ехала в лифте. Неожиданно подал голос Клапан жизни:

– Галеты – правильно, – и замолчал.

– Высказался, а промолчать не мог! – возмутилась Марина. – Я и сама знаю, что молодые женщины должны выходить замуж, а юные не могут. Юные – учатся, молодые – работают. Я работаю, я молодая, мне можно все, кроме обильного завтрака.

– Пожалуйста, – загорелся зеленый светодиод.

Марина вошла в офис, поздоровалась с сотрудниками и села на свое место. Она включила компьютер, полила цветы, причесала волосы. В это время открылась дверь, и в нее вошли все сотрудники фирмы. Они поздравили Марину Ивановну с днем рождения и великим днем молодости! На столе появился огромный букет свежих роз в каплях росы. Все вышли.

– Приди в себя, приди в себя, – громче и громче стал приказывать Клапан жизни.

Марина с трудом вернулась мыслями в мир людей.

– Одна роза ядовитая, ее запах тебя одурманивает. Выброси розы, – медленно проговорил Клапан жизни.

– Неудобно. Мне подарили цветы, а я их выброшу?! – возмутилась Марина.

– Мне трудно держать тебя в этом мире, мне трудно… – сказал Клапан жизни, и на светодиоде появился желтый цвет.

– Я выброшу розы! – вскрикнула испуганно Марина.

Марина на самом деле взяла букет цветов и вынесла его из офиса, надев на него большой полиэтиленовый пакет. Никто не смотрел в ее сторону. Она вышла на улицу. Небо покрыли темные тучи. Подул свежий ветер.

– Хорошо, – сказал Клапан жизни, – одну жизнь ты потеряла.

– Так, расскажи мне, что произошло? Что будет со мной?

– Нет, все по порядку…

Вечер оказался полной противоположностью утру: тучи, прохладный ветер, дождь, накрапывающий без перерыва. Марина отменила дома празднование дня молодости. Ей хватило поздравления сотрудников. Ее волновал вопрос: кто брызнул яд на розу?

Все сотрудники не могли быть настроены против нее и желать ей смерти. Это сделал кто-то один. Кто? Клапан жизни молчал и не поддерживал беседу мыслей, его пришлось подключить к аккумулятору досрочно, он сегодня ее спас своими дополнительными функциями и заслужил питание.

«Кому мешала жить Марина на своей фирме?» – думал вечный детектив Керн. К нему поступил сигнал с прибора «Клапан жизни» на пульт управления. Он лежал на ложе нового образца, его голова лежала на двух согнутых за головой руках.

Марина ему всегда нравилась, а кто ее ненавидел – это другой вопрос. Марина ему сказала, что одна роза была отравлена, это определил ее Клапан жизни. Следовательно, надо подключать компетентные органы для розыска злоумышленника.

Возможно, что это сделал представитель компании, изготавливающей приборы? Они повысят цены на свою продукцию. Но информация об отравленной розе в средства массовой информации не проникла. Так, так, так – и все лесом. Надо разобраться в ее коллективе: кто, зачем и почему, но у него доступа в здание фирмы не было.

Керн уснул, перевернувшись на бок. Утром он продолжил работу в этом направлении.

Прибор «Клапан жизни» был нашпигован миниатюрными датчиками, определяющими отравляющие вещества, и снабжен логической начинкой в виде очень сложной микросхемы. Он был миниатюрен и похож на маленький сотовый телефон, чьи скромные функции он выполнял для прикрытия свой сущности и назначения.

Жаль, он не был предназначен для поиска преступника. Хотя почему нет?

Керн все прекрасно понимал. Он решил обойти всех сотрудников фирмы, заказав себе пропуск в офис.

В день рождения люди могли покидать рабочее место раньше обычного, и это не являлось нарушением дисциплины. Они могли забирать подаренные цветы, поэтому никто ничего из сотрудников не понял, что было на самом деле с Мариной Ивановной.

Марина, как обычно, пришла на работу и внимательно посмотрела на людей в момент общепринятого приветствия. Она искала взгляд удивления тому, что она жива. И не нашла ничего необычного в поведении людей.

Керн наблюдал шествие Марины по офису на экране. Взгляды людей он сверял с поведением Клапана жизни. Он надеялся, что обнаружит того, кто отравил розу. И прибор мигнул красным светодиодом на одно мгновение. Это означало, что доза отравляющего вещества была очень мала, но она была, и при необходимости можно взять ее формулу с миниатюрного записывающего устройства.

Олег Керн мельком посмотрел на того, рядом с кем вспыхнул и погас красный светодиод Клапана жизни Марины. А она прошла мимо этого человека, сделав вид, что ничего не произошло. У нее возникло странное ощущение тяжести, словно этот человек на нее навалился своим телом. Она села на свое место, но чувство тяжести и общего угнетения не проходило.

Клапан жизни молчал. Марина боялась думать на эту тему и занялась своими прямыми обязанностями. В конце дня она позвонила Керну, и они вместе пошли домой по Кленовой аллее.

Небо над рядами кленов было подернуто перистыми облаками с красноватым оттенком. Они заговорили почти одновременно, спеша выпустить пар напряжения от собственных мыслей.

– Марина, как день прошел? Ты нашла того, кто мог отравить подаренные тебе розы? – спросил Керн. – Я видел на экране, как твой Клапан жизни мигнул на остатки отравляющего вещества.

– Думаю, что я знаю, кто отравил розы, – задумчиво ответила Марина. – Керн, ты прав, но я не понимаю, почему Он это сделал?! – с искренним удивлением проговорила я.

– Значит, это Он? Кто Он? Что у вас с Ним? – быстро спросил Керн.

– Да я меньше всего знаю этого человека! Мы вообще с ним не связаны ничем! Я не понимаю! – воскликнула в сердцах Марина.

– И правильно! Не понимай! Понимать буду я. Марина, будь с ним осторожна и предупредительна, – предупредил Керн.

– Я боюсь, – тихо пролепетала Марина.

– Я тебя понимаю. Пойми, твой уход из фирмы ничего не даст! Если кому-то надо тебя достать, то они достанут тебя в любом месте. Назови Его! – потребовал настойчивый Керн.

– Олег, смотрите, кто-то стоит в конце Кленовой аллеи! – со страхом в голосе воскликнула Марина.

– Вижу! Не суетись, Марина. Нам до него осталось идти метров пятьдесят. Посмотри, на проезжей части дороги рядом с ним стоит автомобиль. До машины ему бежать пять метров. Он брызнет ядом на нашу дорогу, или уже брызнул, и уедет. Уже уехал. Шустрый. Поворачиваем назад, – предложил Керн. – Отличная ситуация, но приборы молчат, и мы еще живы, бежим в лесопарк. Марина, иди за мной.

Они зашли в придорожный лес, прошли десять метров в сторону от дороги. Чувство цивилизации исчезло, словно его никогда не существовало. Дорог для проезда автомобилей в лесу не было. Молодые люди шли по тропинке в сторону, противоположную дороге. Внезапно они услышали резкий, непродолжительный звук клаксона – и все стихло.

Березы, сосны, ели, осины в разном возрасте окружали их со всех сторон. Под ногами то и дело хрустели старые ветви, если они забывали их переступить. Папоротник гордо рос вдоль узкой тропы, по которой можно было пройти только по одному. Лесные цветы цвели поодаль, они к тропе близко не приближались. Значит, этой тропе десятки лет, хоть она и мала, и узка.

Ветви над головой надежно закрывали путников от вида сверху.

– Марина, мы куда пойдем? Можно выйти на станцию, но к ней может подъехать твой враг. Можно вызвать подкрепление, но при этом могут запеленговать его сторонники.

– Я так понимаю, надо обезвредить врага, – сказала Марина, хлопая ладонями по открытым частям тела, прихлопывая комаров.

– Замечательный выход, но неосуществимый, – с сарказмом заметил Керн.

– А что если он брызнул средство от комаров, а мы подумали, что это отравляющее вещество? Где доказательства, что на розе был яд? Яд для комаров ядом для людей не считается, но прибор мог не уловить этой разницы!

– Смешно, но не лишено логики. Заметь, наши приборы молчат, как провинившиеся жуки. Пойдем домой, погуляли по лесу и достаточно.

Они вышли на тропу, по которой могли пройти вместе. На лесной тропе встречались корни елей и многочисленные слои иголок. Хвойная часть леса дышала мудростью и благоразумием.

Вскоре они разошлись по своим домам.

Дома Клапан жизни продолжал молчать. Марина приготовила ужин, поела без реплик прибора, включила телевизор. На экране по всем каналам показывали красную рябь, смотреть видеофильмы не хотелось, она задремала.

Внезапно Марина проснулась, подошла к окну и услышала механический крик Клапана жизни:

– Осторожно!

Марина отшатнулась от окна. В комнату влетел булыжник, так ей показалось. Но булыжник оказался с дырочками, он стал вращаться, а из отверстий пошли струйки неизвестного газа. Когда все успокоилось, Марина увидела связку брелоков «Сердечко».

– Не дыши! Выйди из комнаты! – услышала Марина крики Клапана жизни.

Марина приостановила дыхание, выскочила на балкон, вдохнула воздух и заметила внизу Мартина. Он садился в автомобиль.

Жизнь продолжалась. Марина считала дни с мини-завтраками, ощущая терпкий вкус кофе. Стекло в комнате сменили, и она к нему близко больше не подходила. Враг на работе был славным малым, улыбался, общался.