Текст книги "Малахитовые маги. Проза"

Глава 20

Журналистка Лиза встала, подошла к окну, увидела желтеющие листья, плавно забирающие зеленое поле листвы. Внезапно она ощутила спиной невидимый луч, проникающий в ее тело. Девушка передернулась всем телом и резко повернулась назад. Лиза увидела тонкий луч, идущий от круглого глазка.

Откуда он взялся? Кому надо за ней наблюдать? Она подошла ближе и увидела приятную рожицу летучей мыши.

– Привет, Лиза! – тонким голоском пропищала мышь, опуская лапку с маленьким прибором, испускающим луч. Она вылетела из-за энциклопедии, стоящей на боковой открытой полке шкафа.

– Здравствуй, летучая мышь! – дрожащим голосом приветствовала Лиза.

– Лиза, меня зовут Мифа. Я – биологический робот. Ты о нас написала в газете. Я была на спектакле в театре. Нимфа смеялась над твоей статьей, она предлагает тебе сотрудничество по популяризации летучих мышей.

– Мифа, а кто вас приручил и научил говорить?

– Нашего папу зовут Глеб, а маму – Нимфа. Я знаю, что Глеба мыши любят. У него есть сын, я с ним играла, – сказал Мифа.

– Мифа, я поняла, что ты меня вербуешь на службу первой дамы округа.

– Да, я за тобой наблюдала три раза, информацию передавала Нимфе. Она тобой довольна.

– Как я к ней попаду? Кто меня пропустит?

– Лиза, возьми прибор из моих лапок, на нем написан адрес и код, тебя пропустят, а я улетела, – и летучая мышь Мифа вылетела в открытую форточку.

Борис Ильич вызвал к себе двух молодых людей, видевших в зале с автомобилями стаю летучих мышей. Он хотел выяснить, что они запомнили из полета биологических роботов. Гришка и Мишка, как они себя называли, сказали, что ничего необычного в стае мышей не заметили. Борис Ильич предложил ребятам поучаствовать в новом проекте, связанном с использованием биологических роботов по типу летучих мышей, если они не боятся.

Друзья согласились, но предложили взять с ними Вику, младшую дочку Нимфы Игоревны и Добрыни Никитича, которая недавно вернулась из округа Пики, где жила у бабушки. Девушка приезжала однажды в торговый дом покупать себе автомобиль и познакомилась с друзьями. Борис Ильич сказал, что без согласия родителей Вики взять ее для участия в новой разработке невозможно, но если они дадут добро, то он согласен.

Вика почти ничем не напоминала своего брата Феликса: он был огромен, особенно в периоды переедания, а она всегда была маленькой и стройной. У Феликса волосы были русые, коротко подстриженные. У Вики волосы были длинные и темные. Молодая красавица больше всего неприятностей в отношениях испытывала с собственной мамой Нимфой Игоревной. Чувствовалось, что Вике до Нимфы Игоревны никогда не дорасти в некоторых областях жизни.

Госпожа Нимфа Игоревна, услышав, что дочь нашла дорогу к изобретателю без ее помощи, была искренне этому рада. Дома Вика даже не подходила к клеткам с летучими мышами, а в обществе старых друзей Гришки и Мишки те же биологические существа казались ей чем-то прекрасным и интересным.

Борис Ильич не мог понять, каким образом Глеб Ильич сделал и продолжает делать биологических роботов. Не мог он поверить в чудеса науки! Что-то здесь было не так, и браться за разработку многофункционального биологического робота он не мог.

То, что делал Владимир Ильич со своими психотропными приборами, было относительно понятно. А вот секрет создания живого биологического вещества казался сомнительным.

И Борис Ильич готов был поверить в живых летучих мышей с вживленными в их мозг микросхемами. Он не выдержал сомнений, вызвал к себе Владимира Ильича, который ничего вразумительного по этому вопросу ответить не мог.

Борис Ильич вызвал Глеба Ильича для выяснения одного вопроса: где он взял биологическое вещество? Глеб Ильич попытался увернуться от ответа. Борис Ильич сказал, что вопрос очень серьезный и в работе будут задействованные важные лица округа, поэтому он требует огласить секрет получения живого вещества, а не использования выведенных живых летучих мышей.

Глеб Ильич предложил сделать клон Бориса Ильича из биологической массы, только жалко было столько вещества терять на одно существо.

Борис Ильич попросил при нем приготовить новую живую массу.

Они спорили до тех пор, пока в кабинет не зашла Вика. Она, увидев двух кричащих мужчин, хотела выйти, но Борис Ильич ее остановил.

– Глеб Ильич, перед тобой стоит девушка Вика и требует объяснения по поводу происхождения биологических роботов!

– Хорошо, – сдался Глеб Ильич, – но вы мне не поверите!

– Говори! Слушаем! – сурово прокричал басом Борис Ильич.

– Понимаете, живая масса состоит из огромного числа клеток, ее замешивают, как тесто. Женщины ее придумали. Улыбаетесь? Обычный колобок, но из сухих клеток, полученных из кожицы перца. Смеетесь? Смесь манной крупы и кожицы дает основную массу. Хохочете? А дальше – хуже: она разбавляется водой.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Борис Ильич, – ты нас за кого держишь?

– Ладно, в массу добавляется мясо бычков.

– Что за чепуха! – воскликнула Вика. – Это уже котлеты, но не живой биологический робот!

– Детка, если поджарить – будут котлеты. Но… – и Глеб Ильич замолчал.

– Давай, про коров рассказывай, – улыбнулся примирительно Борис Ильич.

– Жизнь в эту странную массу добавляет…

– Растительное масло, – добавила Вика.

– Нет, магма Земли!

– Что за ересь ты говоришь! – взвыл Борис Ильич.

– Точно, состав у вещества подобран чисто по-женски, словно у них были одни продукты, – проговорил Глеб Ильич.

– А потом у них не было электрической плиты, и они обжарили мясной колобок в перце на магме Земли? – спросил с ехидными нотками в голосе Борис Ильич.

– Нет, у них риса не было. В фарш для перца входит рис, мясо, а они положили манную крупу. А потом одна из лаборанток поместила колобок в центрифугу, используя ее вместо мясорубки, и получила однородную массу.

– А спекли на магме Земли? – спросила игриво Вика.

– Нет, вторая лаборантка от скуки слепила подобие летучей мыши с крылышками и обсыпала порошком из сушеных мышей, полученных для проведения опытов. Пришла микробиолог, посмотрела на то, что сделали лаборантки вместо фаршированного перца…

– И съела, – не выдержал Борис Ильич тирады о женских глупостях.

– Нет, она пропустила через эту котлету, сделанную в форме летучей мыши, разряд молнии, который сделал в ней разветвленную сосудистую систему.

– Ура! Русло для крови сделали! – закричала радостно Вика. – А где кости?

– Масса оказалась гибкой без костей, – спокойно проговорил Глеб Ильич.

– А сердце где? – спросил Борис Ильич.

– Вот, дошли до самого главного! В лаборатории был выход к мантии Земли до плазмы ядра. На дачах бывают колодцы для воды с насосами, а в институте был уникальный колодец до магмы Земли!

– Не тормози! Если бы такое было на самом деле, я бы знал! – возмутился Борис Ильич.

– Ладно, естественно, никто не копал до мантии, но в шурф попала непонятная жидкость Z, она оживляла что угодно. Микробиолог впрыснула эту жидкость в существо с крыльями, и оно ожило, – доверительно завершил речь Глеб Ильич.

– Им что, манную котлету в перце не жалко? – удивленно спросила Вика.

– А чем существо питается? – серьезно спросил Борис Ильич.

– Не поверите, манной крупой, перцем и мясом, – ответил Глеб Ильич.

– О боже! И я это слушаю? Анекдот и тот правдивей, – вставая, проговорила Вика. – А желудок и прочие органы у него где? – не выдержала сомнений девушка.

– Я не разрезал летучих мышей, не знаю, – честно ответил Глеб Ильич.

– Хорошо, я тебе поверил, но ты знаешь пропорции манки, мяса и перца? – спросил Борис Ильич, думая, что зря он объявил о работе с биологическими роботами.

– Микробиолог говорит…

– Лучше бы она микробы искала, – прервал Борис Ильич.

– Она говорит, что пока есть живая жидкость из скважины, сочетание продуктов не столь важно, важно раз в месяц впрыскивать его в биологических мышей.

– Значит, без жидкости Z биологические летучие мыши проживут всего месяц? – спросила Вика, стоящая у дверей кабинета Борис Ильича.

– Глеб Ильич, я понял, фаршированный перец, пропущенный через центрифугу вполне можно заменить! – воскликнул Борис Ильич.

– Прав, но бабы – народ упрямый и соглашаются только на такой состав, иначе не дают жидкость из колодца, – ответил Глеб Ильич, понимая, что ему поверили.

– Вика, ты согласна участвовать в работе по внедрению летучей мыши в автомобиль? – спросил Борис Ильич.

– Я согласна, но мышей необходимо снабжать аварийным запасом жидкости Z.

– Подожди, что же это получается, что в земной коре есть живая вода? – удивленно спросил Борис Ильич. – А все остальное – ерунда? И эта жидкость дает возможность мышам разговаривать? А почему они не мычат, ведь в них мясо быков?

– Жидкость умная. Остальное – приложение к ней, – ответил Глеб Ильич.

– Тогда проще разводить живых летучих мышей и впрыскивать им жидкость, дабы они были умнее и разговаривали, – предложил Борис Ильич.

– Так, да не так: не получается живых тварей заставить говорить, трудно им зашивать микросхемы с разумом, а в куклу – легко, – сказал Глеб Ильич.

– Я поняла, летучая мышь – это летающая кукла, – заметила Вика.

– В кукле заложены гены летучей мыши из биомассы, под воздействием жидкости Z получается ее аналог, но не клон, – ответил девушке Глеб Ильич.

– А Вы пробовали исследовать жидкость? – спросил с горящими глазами Борис Ильич.

– Она исчезает без биологической массы, она существует в герметичном объеме. Ее добывают через герметичные шурфы, затем набирают шприцем и из него делают укол в биологическое тело. При попадании кислорода из воздуха в жидкость Z она становится невидимой, – пояснил Глеб Ильич.

– А с чего это фаршированный перец вдруг стал герметичным? – спросила Вика.

– В том и суть, что искусственный разряд молнии проделывает в биологической массе сетку капилляров и спекает их внутренние поверхности, образуя герметичные дорожки для жидкости Z, – ответил Глеб Ильич.

На этом прения прекратились.

«Моя лилипуточка, приди ко мне, побудь минуточку наедине», – пел маленький человечек, сидя на руке Вики. Этот симпатяга был ростом в 5 сантиметров. Он немного побродил по ладони и спрыгнул на клавиатуру. Попрыгал по клавишам, написал слово «привет» и сел на резинку – ластик. Вике было приятно, что на ее столе поселился маленький человечек по имени – Лил. Есть с кем слово молвить. Его голосок был бы писком и не более, если бы не устройство на столе, переводящее его звук в обычный звук и наоборот. Вика и Лил находили общий язык. Его домик был в настольном календаре, выполненном в виде шалаша.

Вика купила мебель для маленьких кукол, которая подошла для маленького человечка. Он бегал по столу, заходил в цветы как в парк. Использовал вентилятор для ощущения порывов холодного ветра или тепла.

Вика поставила ему личный ноутбук, который и был его основным развлечением. Правда, чтобы управлять таким компьютером, ему приходилось прыгать по клавишам, и вместо мышки пользоваться шершавой площадкой, бегая по ней, как люди делают это на транспортере для ходьбы. Когда он уставал от прыжков и бега, переходил к мобильному телефону. Этот прибор был меньших размеров, на нем он пытался давить на клавиши рукой, иногда это ему удавалось. Устав, он забирался в домик, и на время затихал. Вот и сейчас он спал.

Откуда взялся лилипут Лил» Он в тридцать пять раз меньше хорошо развитого мужчины. Его Глеб Ильич придумал. Биологического вещества ему было жаль, а изобретать очень хотелось. Летучие мыши и лягушки швеи его больше не устраивали. Умные зверюшки раздражали окружающих, хотелось ему нечто большего, но с малыми затратами биологического вещества. И он рискнул сделать маленького человечка, который в тридцать пять раз меньше его самого. Лил – это некий клон Глеба, если честно. Вике Лила дали, чтобы она за ним наблюдала и развивала по возможности. Чтобы не развлекать Лила самой, она попросила Глеба Ильича сделать маленькую девушку для Лила. Изобретатель предложил лилипуточку сделать мини клоном вики. Она ответила, чтобы он сделал ее мини клоном своей жены Надежды. Так, что лилипуточка еще была в проекте, а Лил пел Вике песни, которые к ней отношения никакого не имели. Вскоре Глеб Ильич взял Лила к себе. У него появилась маленькая лилипуточка Лина, она была очаровательна. Лилу она так понравилась, что он спел ей свою песенку о лилипуточке.

Журналистка Лизка Зеленая пошла пешком к Нимфе Игоревне. Дверь ей открыл Нарцисс с выражением досады на лице. Оказывается, летучие мыши заболели и одна за другой стали странно засыпать. Нимфа Игоревна сидела в голубоватых одеждах и страдала, не зная, чем помочь любимым существам. Журналистка, увидев падеж биологических роботов, предложила позвонить Глебу Ильичу. Ей ответили, что звонили, но не дозвонились. Тогда она позвонила Борису Ильичу, тот ответил, что Глеб Ильич находится в его кабинете, в котором сотовая связь бессильна.

Лиза предложила Нарциссу вместе с ней съездить к Борису Ильичу. Нимфа вспомнила, что к нему уехала Вика и до сих пор не вернулась, связь с ней отсутствовала уже несколько часов.

Нарцисс и Лиза сорвались с места и побежали к его машине, стоявшей у ворот дома Нимфы. Шины на колесах оказались проколоты. Все четыре колеса были спущены. Они попытались остановить любую машину, но транспорт словно исчез с проспекта Малахита.

Лиза позвонила Владимиру Ильичу, чтобы он съездил к Борису Ильичу за Глебом Ильичом, но его телефон не отвечал, видимо, он ушел в закрытую лабораторию. Она дозвонилась до Феликса, но он ответил, что опять переел и ему лень шевелиться.

В это время к дому Нимфы Игоревны подъехали машины во главе с автомобилем Добрыни Никитича. Лиза бросилась к нему, чтобы он дал одну машину съездить к Борису Ильичу. Глава округа Малахит внимательно посмотрел на бывшую пассию сына и согласился сам отвезти ее в торговый дом, рядом с которым и был кабинет Бориса Ильича.

Навстречу им вышли Вика и Глеб Ильич.

Отец мельком посмотрел на дочь и сказал ей, что летучие мыши, которых считали биологическими роботами, умирают. Глеб Ильич, услышав эту новость, быстро сел в свою машину и поехал к дому Нимфы. В машине у него был герметичный сосуд с нужной жидкостью. Он прокалывал шприцем резиновую пробку, набирал жидкость Z и делал уколы летучим мышам. Они оживали на глазах. Нимфа Игоревна засмеялась и поцеловала Глеба Ильича.

В этот момент в комнату вошли Вика и Добрыня Никитич.

Он засмеялся и прокомментировал поцелуй:

– Нимфа, ты уже целуешь отца своих биологических летающих тварей?

Борис Ильич не мог поверить в котлетное происхождение биологических летучих мышей, он дождался возвращения Глеба Ильича и попросил без шуток и прибауток рассказать о биологическом веществе.

– Борис Ильич, не мучай меня, – заговорил Глеб Ильич, – понимаешь, мадам микробиолог всей тайны вещества не рассказывает, но что-то в процессе получения было от фаршированных перцев, что это были за материалы мне неизвестно. При Вике я рассказал юмористический вариант получения загадочного вещества. Вещество производили в автоклавах с температурой внутри до пятисот градусов. Котлетки бы там запеклись только так, вот откуда и взялась сказка о магме: повышенная температура в части получения вещества присутствовала.

– Ба, так серьезная фирма выполняла заказ на получение живой материи?

– Я видел часы, по которым следили за процессом: мощная электронная игрушка, в нержавеющем корпусе.

– Хорошо, но где мы возьмем это вещество без мадам микробиолога?

– Хороший вопрос, без нее тайна уйдет с ней в могилу, поэтому она защитила свою жизнь. Я обещал скрашивать ее старение и обеспечивать лучшей медицинской помощью.

– Глеб Ильич, этого вещества много или его надо производить?

– Эх, Борис Ильич, то-то и оно, что производить его некому и только у микробиолога ключи от хранилищ.

– Выкупи у нее ключи, – предложил Борис Ильич.

– Легко сказать «выкупи», она поддерживает вещество в живом состоянии. У нее есть некое подобие инкубатора, и она знает тепловой и энергетический режим сохранения жизни биологической массы, – с горечью сказал Глеб Ильич.

– Слушай, а чего мучиться с мышами, если можно сделать динозавра или слона, и быстрее освободимся от этой проблемы, – засмеялся Борис Ильич, понимая, что на создание робота Сони вещества хватит.

– Ты абсолютно прав, можно сделать дракона о трех головах, если найти его клетки в сушеном виде. Для получения умного животного надо его клетки добавить в вещество с определенной массой и получить симбиоз животного с умственными способностями, – спокойно проговорил Глеб Ильич.

– Я не понял, что за уколы ты ездил делать летучим мышам в доме Нимфы? – спросил Борис Ильич.

– А, это похоже на переливание крови или вливание крови в их организм. На самом деле, они внутри такие же, как и нормальные мыши, но требуют допинга для работы мозга, который у них достаточно велик. Биологические мыши умнее своих сородичей настолько, насколько человек умнее обезьяны, – закончил свою речь Глеб Ильич.

– Круто! Можно сказать, что инопланетяне получаются дома, на родной планете! – улыбнулся Борис Ильич. – Теперь я верю в автомобильного штурмана в виде летучей мыши, дабы место в машине не занимал и вовремя корректировал поведение водителя за рулем, особенно от попытки выехать на встречную полосу.

– Молодец, ты все правильно понял. Вопросов больше нет?

– Думаю, мне все понятно, – заметил Борис Ильич без надежды на ответ.

– Я же произнес ключевое слово «инкубатор», ограничивающий размеры животного, – именно в нем происходит чудо превращения мыши обычной в разумное существо. Микробиолог владеет тайной, а делиться пока ни с кем не собирается, – ответил Глеб Ильич.

– А зачем мышам микросхемы зашивают в мозг? – спросил Борис Ильич.

– Они рождаются со способностью к восприятию знаний. Школ для мышей еще не создали, тратить время на обучение каждой мыши нереально, срок жизни у нее мал.

– Глеб Ильич, так давай работать с черепахами, они долго живут.

– Не тот случай и не так много вариантов исполнения живых существ. Не будешь ты ежа держать в машине? Колется. А мышь летает, зависнет на потолке вниз головой и будет указывать маршрут. Поговорить с тобой сможет на любую тему, которую зашьешь в микросхему.

– А собака мала, худа, место много не занимает.

– С собаками не получилось, из них можно сторожа сделать, не поддаются они влиянию умной массы. Мой терьер сегодня ночью съел целую шоколадку и все утро пил воду. Выпьет воду, ляжет у миски и бьет лапой ее лапой, извлекая звуки, чтобы воды добавили.

– Это понятно: воблу дали, а пиво забыли налить, – заметил Борис Ильич.

– Есть еще одна причина сделать разумной летучую мышь, но не знаю, стоит ли тебе говорить.

– Режь правду-матку.

– В корень смотришь: мышь может быть поверхностным сексуальным партнером.

– Это как?! – не на шутку удивился Борис Ильич.

– А ты посмотри на литературные страницы, впереди всех паровозов идут сексуальные названия. Поэтому, чтобы продать летучих мышей, да еще Нимфе Игоревне, пришлось их объявить поверхностными сексуальными партнерами. Борис Ильич, вспомни, с чего начал свою карьеру Владимир Ильич. С прибора «Сердечко». Потом стал мутить с «Аппетитом», но он тоже нужен для улучшения фигуры и в конечном варианте для любви.

– Прости, Глеб Ильич, но я чего-то не понимаю!

– А что тут понимать, летучие мыши могут ласкать, ублажать, гладить и ничего взамен не требовать. Нимфа – очень сексуальная женщина, сейчас у нее есть Нарцисс. Так их развлечения, если так можно назвать их любовь, проходят в ауре ласк десяти летучих мышей.

– Ничего себе! – воскликнул Борис Ильич. – А как на это смотрит Добрыня Никитич?

– Что ему на них смотреть? У них разные квартиры. Они не разводятся, у нее полная свобода.

– Глеб Ильич, а ты сам-то с ней был в свите летучих мышей? – взволнованно спросил Борис Ильич.

– Если честно, один раз мы с Нимфой Игоревной были вместе с пятью летучими мышами в свете научного эксперимента.

– Ты даешь! – восхищенно воскликнул Борис Ильич. – И как оно? Любовь с мышами и с первой дамой округа?

– А что? Здорово! Сказочно! Ничего лучше у меня не было и не будет, ради этого стоило изобрести живое вещество для создания нового чувственного партнера. Смена партнера – это уже от лукавого, от пресыщения. А мыши – я тебе доложу, хитрецы, ради новой дозы укола, продлевающего им жизнь, они готовы заласкать с такой нежностью, что человеку это не под силу!

– Так что ты мне лапшу вешал: мышь – штурман автомашины?!

– Я тебе правду говорил, но люди за любовь больше платят, чем за штурмана. Качество его работы в пробке весьма сомнительно. На больших просторах он нужен, а в крупном городе все относительно. Да, еще мы этих мышей настраиваем прибором «Сердечко». Класс! Я тебе доложу! Но дорого, не для всех.

– Кто бы в этом сомневался. Зачем меня взяли в свой научно-любовный кооператив? Чем я вас могу удивить в области любви? – спросил Борис Ильич. – Я занимаюсь противоугонными средствами, это мой конек.

– Наконец ты созрел для финансовой части проекта! Мышь – лучший любовник в автомобиле! В этом можно не сомневаться! Места в машине мало, а чувственное удовлетворение гарантируем, все остальное – для снобов.

– Кошмар! Стыдно тебе должно быть предлагать сию ересь чистой воды! – попытался Борис Ильич увещевать Глеба Ильича.

– Нет, не стыдно. Я устал быть бедным. У меня жена, сын. Им деньги нужны. Да от тебя и науки не требуется, ты будешь предлагать мышей покупателям машин. Борис Ильич, где работаешь? В торговом доме автомашин! Вот и продавай летучих мышей.

– Не буду, мне стыдно!

– Глупый, ты предлагай мышей-штурманов, а мышь-любовник – это бесплатное приложение.

– Дошло до меня, – спокойно сказал Борис Ильич, – с внешней стороны все пристойно, а вторая сторона полностью будет лежать на вашей совести.

– Спасибо, Борис Ильич, я знал, что ты настоящий друг! – закончил речь Глеб Ильич.

Владимиру Ильичу стало скучно, он прослушал диалог двух своих соратников о происхождении живого вещества, о таинственной жидкости Z. Он любил подслушивать техническим путем, не участвуя в перепалках. То, что летучие мыши, кроме того, что должны следить за состоянием водителя, должны нести в себе функции штурмана и сексуального партнера, он знал и считал это кощунственным перебором.

Спорить с Глебом Ильичом он не спешил. Он не собирался приобретать мышей для себя лично! Его миссия в разработке была практически выполнена благодаря предыдущим работам. И не любил он биологических роботов, он их не понимал. Он любил только электронные приборы.

Марина Ивановна села за руль, рядом плюхнулся на сидение Феликс. Машина продолжала стоять на месте. Они улыбнулись друг другу в предчувствии новой жизни. Марина освободилась от обязанности быть секретаршей по совместительству со своей основной работой благодаря лучшему состоянию дел в фирме.

Феликс почувствовал, что не в одной Лизе счастье, и какое могло быть счастье рядом с бедной Лизой? И в это мгновение в машине закрылись тонированные окна и над пассажирами вдруг закружились семь летучих мышей, они с нежностью крутились вокруг них. Три мыши ласкали Марину и три – Феликса.

Еще одна мышь смотрела за всеми, выждав момент, когда Марина припала к плечу мужчины, мышь одним взмахом крыла оказалась рядом с ними! Она затрепетала крыльями по открытым шеям. Феликс невольно обнял Марину с такой страстью, что мало ей не показалось.

В этот же момент все мыши от них отлетели и спрятались на втором сиденье. Они отпрянули друг от друга. Тонированные стекла опустились. В машине посветлело. Они посмотрели друг на друга с недоумением, но вовремя рассмеялись – этот смех услышал Владимир Ильич и отключил прослушивающее устройство.

Владимир Ильич смеялся, сидя у себя в кабинете. Он просмотрел и прослушал мышиную любовь в машине и подумал, какая все это глупость – мышиная возня. Он решил, что в проблеме с мышами отдаст готовые приборы и больше к этой глупости с мышиными биологическими роботами иметь отношения не будет.