Текст книги "Лирика любовная. Стихи"

Странная свадьба

 
Тополиный пух клубился.
Все не так, как у людей.
Ты меня один добился,
Вышел милым из теней.
 
 
Ты решил на мне жениться,
Но до свадьбы за два дня
Надоело шевелиться,
Ты решил дойти до дна.
 
 
Сдал экзамены досрочно,
На ракете прикатил.
Я училась еще очно.
Паспорта ты прихватил.
 
 
В летнем розовом костюме.
Ты в рубашке, без носок,
Так ходить лишь можно в трюме,
В ЗАГС ты сунул свой носок.
 
 
Вдруг ты зовешь. Я подхожу.
Напротив женщина стоит.
Я сумку пляжную держу.
Она нам тихо говорит…
 

1987

«А ты красив был иногда…»

 
А ты красив был иногда.
Тебя искала я всегда. Всегда.
Увидев твой чудесный лик,
Я исчезала в тот же миг. В тот же миг.
 
 
Хранила я алмазы встреч,
Любовь хотела уберечь. Уберечь.
Боялась длительных речей,
Боялась гаснущих свечей. Свечей.
 
 
А берегла все на беду,
Имея счастье лишь в виду. В виду.
А надо было жизнь испить,
Себя от взглядов не таить. Не таить.
 
 
Все бриллианты легли в клад.
В душе настал сплошной разлад. Разлад.
Теперь одна без красоты
Смотрю на дивные цветы. Цветы.
 
 
А ты красив был иногда.
Тебя искала я всегда. Всегда.
Увидев твой чудесный лик,
Я исчезала в тот же миг. В тот же миг.
 

31 июля 1987

Чистая синева

 
Приятно жить среди родных лесов,
Под солнцем ярким окунуться в небо.
И слышать трели птичьих голосов,
И быть счастливой, даже пусть нелепо.
 
 
Летает в небе первый красный лист,
Летает, ждет осенних листопадов.
А воздух так прозрачен, светел, чист,
Что, кажется, быть лучше и не надо.
 
 
Душа светла. И мысли все чисты.
Нет злобы. Память синевой укрыта.
Мечты и мысли от красот просты,
Хоть грусть и ревность действуют открыто.
 
 
Умылось небо от своих невзгод,
Сияет милой, чистой синевою.
А у меня прошел тяжелый год,
И тихо, и светло над головою.
 
 
Любимый мой, с мечтами прилетай,
И опускайся в сердце незаметно,
А чувства, как стихи мои листай,
Любовь – она и смертна, и бессмертна.
 

Август 1987

«Посмотри на себя…»

 
Посмотри на себя:
Ты увидишь морщинки досады.
Смотришь ты не любя,
И любви твоей больше не надо.
 
 
Белый пух тополей
Улетел и растаял бесследно.
Ты не станешь смелей,
И любить тебе, кажется, вредно.
 
 
Ты идешь сквозь листву
Мимо осени в легком дурмане,
И не чтишь синеву,
что исчезла вдруг в волжском тумане.
 
 
Ты хороший поэт,
Оживил во мне легкие струны,
Грусти прожитой нет,
Или вся провалилась вдруг в урны.
 
 
Милый, добрый дружок,
Мне тебя подарили на Волге,
Чтобы сделать прыжок
В мир хороший, чтоб не было колко.
 

1987

«Ты красив, как икона…»

 
Ты красив, как икона,
Ты художник в крови.
На любовь нет закона,
Ты – художник любви.
 
 
Из меня скромной, тихой
И забытой судьбой
Неназойливо, лихо
Высек пламя собой.
 
 
От тебя засветилась
До любви и пера.
Я в поэзию скрылась,
Там другая пора.
 
 
Но тебя я все помню,
Каждой строчкой стихов,
В моем сердце ты томный,
Будто дань от волхвов.
 
 
Долго сердце тревожил
Ты своей красотой.
Без меня жизнь ты прожил.
Мою жизнь пролистай…
 

1987

«Осень взвилась вихрем злата…»

 
Осень взвилась вихрем злата,
Поднялась златой звездой.
Монастырская палата
Была белой и простой.
 
 
Только я в листве осенней
Потускнела от невзгод.
В грусть, как в лиственные сени,
Солнце что-то не идет.
 
 
Вон оно над миром светит,
Песню осени поет.
Светит, светит, но не греет,
Но мне силу Бог дает.
 
 
Или ты своей любовью,
Что проходит сквозь всю жизнь.
Чувства наши были новью,
Мы от них не отреклись.
 
 
По песку с тобой бродили
Мы у стен монастыря,
Чувства сильные родили,
Но расстались: ТЫ и Я.
 

1981/1987

Наваждение

 
Ко мне сквозь листья осени багряной
Явился ты незримою строкой,
И жизнь моя вдруг показалась странной,
И ты был мне, как прежде, дорогой.
 
 
Мне так хотелось видеть твои очи,
Их полумрак сердечной красоты,
И закружить с тобой во мраке ночи,
И любоваться миром, где есть ты.
 
 
Но вот беда: незрим ты и невидим.
Летит листва, желтея без тебя,
А ты исчез в своем небесном виде.
Мечта моя исчезла не скорбя.
 
 
И все ж приятны малые мгновенья
Былой любви, мечты, забытых слов,
Не хочется мечтать одной в забвенье,
И не уйти из памяти оков.
 
 
Чуть помечтать о некогда любимом
И вспомнить лучезарные глаза,
И в наважденье с ним побыть единым,
А полюбить – московские леса.
 

1987

Липовая аллея

 
Под сенью липовой аллеи летней,
Сквозь аромат цветущих пышных крон,
Ходила я с надеждой незаметной:
Вдруг промелькнет среди деревьев он.
 
 
Желтели листья, золотистой стаей
Над головой летела вновь листва,
Надежда счастья стала быстро таять,
А ты исчез – история проста.
 
 
Пришла зима, мне ясный месяц светит
В конце аллеи на моем пути,
И инеем морозец липы метит,
Но ты, как месяц, мне в пути – свети.
 
 
Приятно быть богатой и красивой,
И видеть белый и пушистый снег,
И быть еще от доброты счастливой,
И наблюдать внимательных глаз бег.
 
 
Я счастлива сегодня – ты прекрасен,
Идешь навстречу. Лучезарный свет
Сияет над тобой, и смысл мне ясен:
Ты всей душой несешь мне свой привет.
 

1987/1992

Герой мыслей

 
Я люблю кого-то в мыслях
И лелеять, и хвалить,
И в стихах, как будто в письмах,
О любви все говорить.
Мой избранник, все быть может,
И не знает обо мне,
Но зато он ум тревожит
И приходит мне во сне.
 
 
От него лишь только нужно,
Чтоб хоть только иногда
На глаза мне попадался,
И встречать его глаза.
И не надо очных ставок.
Не любовник, а герой
Он моих стихов и сказок,
А пристрастие – долой.
 
 
Да, совсем не равнодушна
К человеческой красе,
К умным людям, их душе,
К их небесной чистоте.
Красота и совершенство —
Их ведь можно созерцать,
Это лучшее блаженство,
Коль о них могу писать.
 

1986

Шестое чувство

 
Мне шестое чувство говорит,
Будто Вы ко мне не равнодушен.
Вид же Ваш любви мне не сулит,
Значит, мост меж нами вновь разрушен.
 
 
Может, и у Вас какой-то страх?
Страх отказа, страх потери, гордость?
Или мысли превратились в прах,
И осталась показная колкость?
 
 
Я боюсь встречать порой глаза,
Видеть в них немую отчужденность.
Это хуже, чем в лесу гроза,
И виню себя за непокорность.
 
 
Я Вам без подвесок не нужна?
Блеском бриллиантов не сверкаю?
Оболочка лишь для Вас важна!
Я, как видно, роли не играю!
 
 
Только, Вы поймите, я богаче,
Бриллиантов всех моих не счесть:
В день дождливый – это ль не удача,
Светят и на всех деревьях есть.
 

1983

22 и мороз

 
Снегом метель любовь замела,
Снегом укрыла чувства, дела.
Снегом глаза твои лишь блестят.
Снегом во мне твой холод – он яд.
 
 
Ладно, пусть грустен ты и жесток,
Ладно, наш путь с тобой недалек.
Ладно, меня не любишь, друг мой.
Ладно, все это было зимой.
 
 
Все же я верю, верю в мечту,
Все же в свою я верю звезду,
Все же не так и плохо сейчас,
Все же тебя я видела час.
 
 
Может, пройдут морозы, снега,
Может, любовь и будет легка,
Может, прекрасно будет весной,
Может, ты будешь рядом со мной.
 
 
Знаешь, а нам с тобою все шло.
Знаешь, а все же чувство пришло.
Знаешь, пусть двадцать два и мороз.
Знаешь, а мысли наши из роз.
 

1982

«Любовь летает, в воздухе кружится…»

 
Любовь летает, в воздухе кружится,
 
 
одно мгновенье – и в сердца ложится,
 
 
легла на сердце и уже в полете,
 
 
подвергнуть где-то нового заботе.
 

1982

«Свет от сердца сквозь глаза сияет…»

 
Свет от сердца сквозь глаза сияет,
 
 
он меня в своих лучах качает.
 
 
Ты лучишься весь прекрасным светом.
 
 
Я люблю – горят глаза ответом.
 

1982

Но вот шаги

 
Боюсь я твоей красоты.
Боюсь твоих новых причесок.
Боюсь, что разлюбишь вдруг ты.
Боюсь я прекраснейших тезок.
 
 
Мне лучше, чтоб был некрасив,
Чтоб женщин других не смущал тыл. (ты?)
А если уж будешь красив,
То только меня замечал бы.
 
 
Но вот шаги. Они твои.
Моя душа пришла в смятение.
Ты подошел. Нет, не зови.
Ты, как лесное сновидение.
 
 
И посторонний разговор.
Наш разговор, какой-то праздный,
И молчаливый договор,
Весь недосказанный и праздный.
 
 
Глаза и сердце говорят.
Язык лишь наш болтает даром.
Страданья в воздухе парят
И окружают нас угаром.
 

1982

Треугольник

 
Два сердца наши тлели чуть заметно,
Могли бы даже пламенем гореть,
Но рядом с нами как-то неприметно
Другое сердце вздумало гореть.
 
 
Ты стал другим. Она тебя манила…
Пленила пышностью формальных слов,
И вот однажды и меня затмила.
И путь ее к тебе не слишком нов.
 
 
Любила ли она тебя? Не знаю!
Меня же не ненавидела. О, да!
И я решила даже как-то к маю
Покинуть треугольник навсегда.
 
 
Я обойдусь без слов твоих горячих,
Пусть об искусстве, музыке, кино.
Я обойдусь, любимый мой, иначе
Мне будет больно, грустно и темно.
 
 
Делить тебя с другими очень тяжко,
Отдать совсем – возможно, тяжелей,
Но выпита проклятий этих чашка,
И стала я безвыходно взрослей.
 

1981

«Когда ты дик и безразличен…»

 
Когда ты дик и безразличен,
Ты некрасив, несимпатичен.
Ты своим видом отвращаешь,
И подойти не приглашаешь.
 
 
В такие дни сижу спокойно,
И сердце бьется так покойно,
Как будто нет глубоких глаз —
Любовь земная не для нас.
 
 
С другими можешь говорить,
С кривой улыбкой усмехаться,
Любовь во мне не загорит —
Я буду молча улыбаться.
 
 
Сегодня взгляд твой чуть оттаял,
Меня в забвении не оставил.
Луч солнца землю осветил,
И он увидел, как ты мил.
 
 
Я жду твоих улыбок, слов,
Не жду любви, а только снов.
Во снах приходишь ты ко мне,
Как будто даже не во сне.
 

1981

Письмо

 
Неделю – я тебя забыла.
Сегодня вспыхнул огонек.
И сердце, видно, не остыло,
И вижу, как ты одинок.
 
 
Скажу одно, что все нормально,
Но без тебя, как без мечты,
Пусть бытие все оптимально,
Но блеск очей – ведь это ты!
 
 
Куда ушли с любовью очи?
Где твои милые глаза?
Остались лишь пустые ночи,
Остались в сердце голоса.
 
 
Тихонько, скромно наступает
Зима на чувства и мечты,
И речку подо льдом скрывает,
Река, как белые листы.
 
 
Ты дорог мне своей любовью,
Безумной страстью редких дней,
Хотя потом какой-то скорбью
Вливаюсь я в грядущий день.
 

7 января 1981

Ожидание

 
Ясный, солнечный простор.
Пред глазами дальний бор.
Нет мороза. Тает снег.
Смотрю вдаль я из-под век.
 
 
Где? В каких краях теперь
Бродишь тихо ты, как зверь?
Сердце, сердце, не дави,
Лучше милого зови.
 
 
Укажи, сердечко, мне,
Как при солнце и луне
Ласку милого мне ждать,
Верность лишь ему отдать?
 
 
Только слышу… тишина.
Очень чувствую – одна.
Чувства давят. В чувствах стон
И глухой сердечный тон.
 
 
Ясный, солнечный простор.
Пред глазами дальний бор.
Нет мороза. Тает снег.
Смотрю вдаль я из-под век.
 

1980

«Сияет солнышко в зените…»

 
Сияет солнышко в зените.
Сверкает страсть из-под ресниц,
Она с любовью мне пролита,
Не видно страсти той границ.
 
 
В глазах любовь и тень страданий,
Они еще горят огнем
Былой любви, воспоминанием,
Уже застывшим чуть свинцом.
 
 
Нельзя не видеть твои очи.
Нельзя с тобой. Нельзя одной.
Но не любить – нет больше мочи.
И горько быть всегда одной.
 
 
В своих порывистых желаньях:
Иду к тебе, лечу к тебе.
Но груз несбыточных мечтаний
Я оставляю при себе.
 
 
Мой милый друг, всегда желанный:
Все, все в отчаянной мечте.
Жизнь опечалена страданьем.
Ты – страсть, застывшая в листе!
 

1980

Встреча

 
Мир краски свои для меня приобрел,
И все потому, что тебя в нем нашел.
Я вновь задышала легко и счастливо,
Глаза засверкали тепло и игриво.
 
 
Мне жизнь улыбнулась твоею – улыбкой,
Она подарила простые слова.
Земля под ногами не стала вдруг зыбкой.
От счастья не меркнет моя голова,
 
 
А стало приятно, легко и красиво,
Во мне появилась огромная сила.
Она все болезни прогнала с меня.
И мне подмигнула подруга луна.
 
 
Душа обрела вновь покой и свободу.
И я не боюсь совсем снега и воду.
Мне хочется бегать, плясать и смеяться,
Как детям в глубоком снегу кувыркаться.
 
 
А мысль моя теперь границ не знает,
И в небесах, и на земле летает.
В ней образ твой незримо поселился,
А образ недругов на время испарился.
 

15 ноября 1980

Резюме

 
Могу любить и ненавидеть.
Мне чувства сильные даны!
Теперь не хочется и видеть —
Кому все силы отданы…
 
 
Вот солнце, мило улыбаясь,
Вернулось к нам после дождя,
В своем свечении, усмехаясь,
Все осушило, небу льстя.
 
 
Я все куда-то торопилась:
Дела искала и любовь,
С годами сильно изменилась.
Не надо цель искать мне вновь.
 
 
А небо, небо с синевою
Морозца пропустило луч
Сквозь все сиянье золотое,
И вот на водах – лед колюч.
 
 
Ушла любовь. Ушли стремления.
Тебя я не увижу вновь.
Прошли прекрасные волнения.
Есть – позабытая любовь.
 

1980

«Снежинки на твоем лице растаяли…»

 
Снежинки на твоем лице растаяли,
 
 
Морозец красный свой оставил след.
 
 
Иду к тебе – в душе моей проталинки,
 
 
В твоей душе – лишь снег, и снег, и снег.
 

1980

«Мне дорог твой небесный взор…»

 
Мне дорог твой небесный взор,
 
 
Твой чудный лик меня смущает,
 
 
Тревожит кровь, любовь играет
 
 
И изгоняет глупый вздор.
 
 
Твой взгляд, о, он достоин песни,
 
 
Твой милый задушевный взор,
 
 
Как для меня опасен он,
 
 
Без всякой дружественной лести.
 

1980