Текст книги "Месть кровавого жнеца"

– Если хотите, можем повесить объявление о вашем новоселье рядом с кассой, – осторожно предложила кассирша, словно ей было неловко за грубость клиентки.

– Да, было бы замечательно, – задумчиво протянул Нев, провожая «ведьму» взглядом через большое окно.

6 мая 2014 года, 18.35

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

В доме стояла полная тишина. Сидоровы еще не вернулись, Нев на втором этаже читал какую-то книгу, а Войтех спал в своей комнате уже третий час. Саша два раза заходила к нему: первый раз, чтобы проверить температуру, второй, чтобы закрыть окно, поскольку к вечеру заметно похолодало. Он не проснулся даже тогда, когда она приложила ладонь к его лбу.

Один раз ему звонила какая-то Алина, потом она же прислала смс. Саша не стала будить его ради этого и, естественно, не посчитала возможным ни отвечать на звонок, ни читать смс. Едва ли там что-то крайне срочное, ради чего следует жертвовать сном больного человека. И если уж быть совсем честной, Саша чуточку ревновала.

Впервые она осознала свою ревность год назад в Праге, когда познакомилась с Кристиной, девушкой, на которой Войтех когда-то собирался жениться, и с тех пор никак не могла справиться с этим чувством. Это было странно для нее, никогда в жизни она никого не ревновала, даже собственного мужа. Максим был старше нее на восемь лет, и когда она еще совсем по-детски влюбилась в него, ему уже исполнилось двадцать, и он, само собой, встречался с другими девушками. Даже тогда у нее хватало ума понимать, что ни при каких обстоятельствах он не заинтересуется двенадцатилетней девочкой, пусть хоть трижды отменят все уголовные кодексы мира, а потому ревновать не имеет смысла. Когда же она выросла и он все же ею заинтересовался, никаких других девушек в его жизни уже не было, и снова ревновать поводов не возникало. Войтех оказался единственным, кто вызывал в ней это совершенно иррациональное в их положении чувство. Саша прекрасно понимала всю нелогичность своей ревности и быть собакой на сене не собиралась, поэтому тщательно контролировала поведение и не позволяла этому чувству управлять собой. Разве что иногда, вот в таких случаях, когда она могла оправдать свои действия чем-то иным.

К восьми часам Саша успела сбегать в магазин за сигаретами, по пути позвав на завтрашнее барбекю соседку, имя которой она не запомнила, а также выстирать и развесить за домом постельное белье. В этом не было никакой практической пользы, поскольку оно и так было чистое, а стиральная машина имела еще и функцию сушильной, но Саше казалось странным просто ходить по незнакомым соседям и приглашать их в гости, не будучи хозяйкой дома даже по легенде. Поэтому, увидев на соседнем участке возящуюся с розовыми кустами женщину, она быстро вытащила белье на улицу. Это позволило ей завязать с соседкой разговор, между делом выяснить парочку интересных подробностей и позвать ее в гости.

Саша как раз сидела за высокой стойкой на кухне с чашкой кофе в руках и рассказывала мужу по телефону, как было бы здорово им купить небольшой домик за городом, когда во дворе хлопнула калитка. Она выглянула в окно, но дорожка оказалась пуста, видимо, вошедший уже подошел к дому.

– Ты же понимаешь, что для этого нам придется продать квартиру и твою машину? – со смешком поинтересовался Максим.

– Почему это мою? – возмутилась Саша, прислушиваясь к звукам за приоткрытым окном.

– Ты же хочешь домик за городом, твоей машиной и жертвуем. Либо покупаем вот там, где вы сейчас, а не под Питером. Там нам денег, наверное, хватит.

Он еще что-то говорил, но Саша уже не слушала. Во дворе стояла такая же тишина, как и в доме. Кто бы ни вошел в калитку, заходить в дом он не торопился. Сердце отчего-то тревожно бухнулось о ребра. Все еще прижимая трубку к уху, Саша поднялась и подошла к окну: двор был пуст. Решив, что ей либо показалось, либо калитка хлопнула от ветра, она снова вернулась на свое место.

– Я не хочу уезжать из Питера, ты же знаешь, – сказала она Максиму, но голос при этом прозвучал уже не так весело. Неясная тревога все еще заставляла сердце биться быстрее.

– А я вот иногда, глядя в окно, думаю, что это не такая уж и плохая идея, – отозвался Максим, – у нас +8 и шквалистый ветер с дождем.

Скрип во дворе заставил Сашу подпрыгнуть на стуле.

– Я тебе перезвоню, – сказала она Максиму, даже не дослушав его.

Все еще сжимая смартфон в руке, Саша осторожно приблизилась к окну и выглянула во двор. Тот по-прежнему был совершенно пуст, но скрип доносился из той части двора, которую она не могла увидеть из окна. Сначала она решила подняться наверх и позвать Нева или разбудить Войтеха, но тут же отбросила эту мысль. Солнце уже село, но на улице все еще оставалось достаточно светло, они находятся в небольшом поселке, где криминальная обстановка стремится к нулю, если не считать таинственного исчезновения одного из жителей. Что может случиться?

Она спрятала телефон в карман джинсов и направилась к входной двери. Выйдя на улицу, она почти сразу обнаружила и причину скрипа: большие садовые качели медленно раскачивались из стороны в сторону, как будто кто-то еще недавно на них сидел.

«Половина фильмов ужасов с этого и начинается», – прокомментировал внутренний голос.

Саша подошла к качелям, ухватилась рукой за перекладину, останавливая их, и немного нервно огляделась. Гараж, в котором стояла взятая на прокат машина, был заперт, та часть террасы, которую можно разглядеть с ее места – пуста. Она уже в очередной раз решила бы, что ей все показалось, а качели раскачал ветер (тяжелые садовые качели – почти отсутствующий ветер, ага), как что-то зашуршало в кустах сирени, растущих на границе с соседним участком. Не задумываясь, Саша шагнула туда, опустилась на колени и заглянула за тонкие стебли, нос к носу столкнувшись с незнакомой девочкой.

Та сидела прямо на земле, подтянув коленки к груди и обхватив их руками. На вид ей было не больше шести лет, длинные светлые волосы двумя хвостиками торчали по бокам, огромные изумрудные глаза испуганно смотрели на нее.

– Привет, – справившись с первым изумлением, сказала Саша.

Девочка промолчала и даже не пошевелилась.

– Ты как здесь оказалась?

Снова молчание. Только большие глаза расширились еще сильнее, настороженно следя за Сашиными движениями.

– А зовут тебя как?

– Яна, – наконец очень тихо ответила девочка.

– Красивое имя, – Саша улыбнулась. – А я Саша. Это ты качалась на качелях?

Яна отрицательно мотнула головой, хотя Саша и сама подозревала такой ответ. Раскачать тяжелые качели, сидя на них, было не под силу маленькому ребенку.

– А ты видела кто?

Яна кивнула.

– Даша.

Саша высунулась из кустов и снова оглядела участок, но там ничего не изменилось. Никаких следов таинственной Даши.

– Это твоя подружка?

Снова кивок.

– Она хотела покачаться на качелях, и я ее качала.

– А где она сейчас?

– Ушла.

– Ну ладно, – Саша протянула девочке руку, – пойдем отсюда. Нельзя сидеть на голой земле, ты заболеешь.

Яна ухватилась ладошкой за Сашину руку и позволила вытащить себя из кустов. Теперь, когда она стояла в полный рост, Саша видела, что едва ли ей есть шесть.

– Где ты живешь? Пойдем, я отведу тебя домой.

Яна кивнула в сторону соседнего двора, где жила та самая приставучая соседка, всучившая Лиле лекарство для Войтеха, и последовала за Сашей в сторону калитки, то и дело оглядываясь на кусты, в которых пряталась. Саша решила еще раз осмотреть их после того, как отведет девочку домой.

Соседка, увидев на пороге Сашу с дочерью, только руками всплеснула.

– Ох, простите, – мгновенно затараторила она, – я же ей говорила, что ей больше нельзя играть на вашем участке. Она так привыкла ходить туда, пока он был ничей, что никак не объяснить. Яна, детка, мы же договаривались, что ты не будешь мешать соседям.

– Она не мешала, – перебила Марьяну Саша. – И она вполне может приходить к нам играть, если захочет.

– Правда? – две пары одинаковых изумрудных глаз уставились на Сашу, и она впервые пожалела, что их переезд в этот дом – только прикрытие. Через несколько дней они уедут, и она не сможет играть с этой девочкой. Еще два часа назад Саша даже не подозревала, что у нее могут появиться подобные фантазии. Она не испытывала никакой особенной любви к детям, особенно чужим.

– Конечно. Уверена, мой брат и его жена не станут возражать, – как можно равнодушнее ответила она.

– Спасибо, – Марьяна улыбнулась, а затем подтолкнула дочь внутрь дома. – Иди мой руки, скоро придет папа и будем ужинать.

Яна бросила на Сашу еще один взгляд и скрылась в глубине дома.

– Спасибо вам, – еще раз поблагодарила Марьяна, – уж не знаю, чем ее так привлекает ваш двор, но она обожает там играть. Целыми днями раньше там пропадала, так что если действительно не будет напрягать, то пусть ходит.

– Кстати, мы завтра устраиваем что-то вроде приветственной вечеринки, так что приходите все.

Получив с соседки заверение, что они с удовольствием заглянут на барбекю, Саша уже собралась уходить, когда внезапно вспомнила еще кое-что.

– Марьяна, а у вашей дочери есть подружка по имени Даша?

– Даша? – Марьяна на мгновение задумалась. – Нет. У нее вообще нет подруг. В поселке, кроме нее, еще только двое детей ее возраста, но они не очень ладят.

– А вне поселка? Детский сад, какие-то развивалки, курсы иностранного языка, спортивные секции? – Саша попыталась вспомнить, куда еще таскает детей сестра Максима.

– Мы никуда не ходим, – пожала плечами Марьяна. – Занимаемся дома. Муж вообще хочет, чтобы в школе у нас было домашнее обучение.

Саша представила, как бы чувствовала себя, если бы ее до совершеннолетия держали вдали от людей и не позволяли общаться со сверстниками.

– Я бы взвыла, – честно призналась она.

Марьяна прищурила глаза.

– Вашему брату уже лучше? – вместо ответа спросила она.

Глава 3

7 мая 2014 года, 14.30

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

Для небольшого поселка, некоторые из жителей которого на длинные майские выходные куда-то уехали, в их дворе собралось неприлично много народу. Такой огромный еще вчера утром, сегодня он казался совсем крохотным, а если учесть непоседливых детей, все время шныряющих под ногами, на нем и вовсе не хватало места.

Ваня с парочкой местных мужчин жарил шашлыки, заявив, что шашлык, как корабль, не терпит женского присутствия, поэтому женщинам остались только овощи, фрукты, закуски и вино, большую часть чего Лиля и Саша вымыли и порезали еще утром, а остальное принесли гости. Войтеха, по-прежнему чувствующего себя недостаточно хорошо, хоть и немного лучше, чем накануне, усадили на большие садовые качели и велели не мешать остальным.

Поскольку гости начали собираться чуть больше часа назад, все еще чувствовали себя скованно, хотя Лиля, то и дело смеющаяся с мужчинами и болтающая с женщинами, немного разряжала обстановку. Она каким-то непостижимым образом умудрялась находить общий язык со всеми. Саша была далеко не так многословна, но ушла недалеко. Большие компании людей она любила, чувствовала себя в них как рыба в воде. Правда, чаще всего это были все же хорошо знакомые ей люди.

– А почему вы решили поселиться именно здесь? – поинтересовалась она у Ольги, женщины примерно их с Лилей лет, живущей на другом конце улицы, когда они втроем раскладывали по тарелкам фрукты. – Довольно далеко от Нижнего.

– Этим поселок и хорош, – пожала плечами Ольга. – Я фрилансер, чаще всего сижу дома. Мишка, мой муж, обожает ездить один, ему эти поездки на работу только в радость, тем более ему необязательно появляться в офисе каждый день. А здесь тихо и спокойно, опять же для детей будет безопаснее, когда мы наконец их заведем. – Она посмотрела на Лилю, ожидая ее поддержки, ведь они, как она полагала, купили здесь дом по тем же причинам.

– Как я вас понимаю, – протянула Лиля. – Разве ты сама этого не ощущаешь? – она посмотрела на Сашу. – Мы всего пару дней тут, а я уже чувствую себя как дома. Вчера вечером чуть не забыла запереть дверь.

– Что бы она делала без меня и моей привычки проверять все замки по два раза? – усмехнулся подошедший к ним Войтех. Он не собирался весь пикник просидеть в углу, поскольку чувствовал себя не так уж и плохо после всех жаропонижающих, обезболивающих и сосудорасширяющих, которые принял.

– О, мы здесь сами частенько забываем запереть дверь, – рассмеялась Ольга. – Чужие сюда почти не заезжают, поселок довольно далеко от основных дорог, а своих чего опасаться? Мне сначала это было странно, я в городе выросла, а Мишка здесь, неподалеку, в соседнем поселке. – Она поймала взгляд мужа, который как раз смотрел в ее сторону, и улыбнулась ему. – Он с детства к такому привык.

– И все же что-то случилось недавно, – напомнил Войтех, подцепляя с тарелки кружок огурца.

Однако никто из присутствующих тему не поддержал. На мгновение повисла неловкая пауза, которую нарушил мужчина примерно одного с Невом возраста, но совершенно другой комплекции: он был намного полнее, а его живот и вовсе существовал как-то отдельно от остального тела.

– Виктор, чего вы цедите эту минералку? – недовольно поморщился он, глядя на стакан в руках Войтеха. – Давайте я лучше налью вам виски? – он схватил со столика принесенную им же бутылку, из которой пил сам. – Прекрасно прогревает, вашу простуду как рукой снимет.

– Спасибо, я не пью, – отказался Войтех. – К тому же прогревание мне если и могло помочь, то только три дня назад.

– Степан, отстаньте от человека, не все лечат простуду алкоголем, как вы, – велела ему Ольга.

– Очень зря, – назидательно поднял палец тот. – Средство древнее, как мир. Еще наши деды так лечились, и, между прочим, были здоровее нас.

Саша проглотила ядовитое высказывание, уже вертевшееся у нее на языке.

– И все же лучше ему лечиться более традиционными методами, – твердо заявила она. – К местным обычаям стоит привыкать постепенно.

– Ну, как знаете, – хмыкнул Степан и налил себе еще. – Мое дело предложить, ваше дело отказаться. Но имейте в виду, делать тут все равно особо нечего. Кроме этого.

– А почему вы тогда решили поселиться тут? – поинтересовался Войтех.

– А что еще человеку нужно, чтобы достойно встретить старость? – Степан рассмеялся. – Хороший дом, тихое место, приятные люди, – он обвел соседей уже начинающим туманиться взглядом. – Да и я же всю жизнь прожил в этих местах.

– Тут почти все местные, – ответила за Степана высокая худощавая женщина примерно его лет с короткой мелированной стрижкой и немного помятым жизнью лицом. Она подошла к ним, держа в руках бокал красного вина. – Я тоже уже почти тридцать лет тут, хотя родилась в Подмосковье.

– И как же вы здесь оказались? – поинтересовалась Саша.

– Да как и ваша родственница, – она кивнула на Лилю, видимо, уже забыв, что Сашин «родственник» – Войтех. – Замуж вышла и к мужу приехала. Правда, мужа давно нет, а вот к месту прикипела. Домик такой мне, конечно, был не по карману, но очень уж удачный случай подвернулся.

– Какой, если не секрет? – решил уточнить Войтех для поддержания беседы.

– Вообще-то мы в квартиру вкладывались, знаете, на этапе котлована, что называется. Там потом все заглохло, а я возглавила инициативную группу дольщиков, чтобы судиться с застройщиками. Застройщики хитрые попались, предложили мне тут дом, чтобы я это дело бросила. А я согласилась. Не знаю, что там потом с остальными дольщиками было, я не следила, если честно, но я свое не упустила, еще и в плюсе осталась.

– А почему вы забрались так далеко? – поинтересовалась еще одна соседка, Инга, у Войтеха. – Я никогда не жила в Москве, но мне кажется, что ни за что оттуда не уехала бы. Если уж жить в пригороде, то в Подмосковье.

– Вы переоцениваете мои финансовые возможности, – Войтех скромно улыбнулся. – Дом и участок таких размеров в Подмосковье стоит огромных денег, которых мне никогда не заработать. А мы хотели простора, – он приобнял Лилю за плечи, – поскольку планируем иметь много детей. Правда, дорогая?

– Больше четырех рожать не стану, даже не уговаривай, – рассмеялась та.

– Но меньше, чем тремя, от меня точно не отделаешься.

– Так славно, когда мужчина любит детей, – умилилась Инга. – Вот мой на третьего не соглашается, говорит, не поднимем. А я считаю так: если бог дал ребенка, даст и на ребенка. Разве я не права?

– Абсолютно с тобой согласна, – поддержала ее подошедшая к ним Марьяна. – Янка подрастет, мы тоже за вторым пойдем. Это идеальное место для детей, я совсем не боюсь отпускать ее одну погулять.

– А я вот боюсь, – отозвалась стоявшая неподалеку Анна, мама двух семилетних мальчишек-близнецов, которые в данный момент пытались взобраться на растущую у дома небольшую березу. – После всех этих ваших страшилок про Жнеца…

– Только не говори, что ты в них веришь, – отчасти возмущенно, отчасти разочарованно протянул Степан. – Детские сказки.

– Даже если нет, – вступил в разговор Михаил, муж Ольги, – Кровавый Жнец орудует только по ночам, а по ночам детям полагается спать в кроватках.

– Какой еще Кровавый Жнец? – Саша выразительно округлила глаза, мысленно поражаясь неизвестно откуда взявшимся актерским способностям, которых у нее никогда в жизни не было.

– Как, вам еще не рассказали местную байку? – оживился Михаил, подходя ближе. – Значит, этот жнец жил тут в начале прошлого века. Тогда у него это был просто… род деятельности, как сейчас говорят. Его обвинили в колдовстве и казнили, но перед казнью он успел проклясть всех палачей до седьмого колена и пообещал им, что вернется с того света, чтобы отомстить. Никто, конечно, не поверил, но потом он действительно вернулся. Говорят, что на самом деле колдовала его дочь, она-то и подняла отца из могилы. Тот вернулся и использовал свой серп уже по другому назначению: перерезал глотки всем обидчикам и, как говорят, еще парочке людей, которые после его смерти пытались обижать дочку. На следующее утро оба пропали. Девочку с тех пор никто не видел, а вот покойный, прозванный Кровавым Жнецом, время от времени появляется в этих местах.

– И что, до сих пор кого-то убивает? – снова спросила Саша, но на этот раз не скрывая скепсиса в голосе.

– А вы слышали, что у нашего соседа в доме нашли воткнутый в дверь серп? – серьезно спросил Михаил.

– Да, я слышала, – вмешалась Лиля.

– Но это ведь ничего не доказывает, – Войтех деланно безразлично пожал плечами, поднося к губам стакан с минералкой.

В этот момент кто-то так сильно хлопнул его по спине, что его зубы клацнули о стакан, а сам он чуть не поперхнулся водой.

– О чем базар-вокзал? – поинтересовался незаметно подошедший сзади Ваня. – У нас там мясо готово, еще немного – и момент будет упущен.

Войтеху потребовалось все его самообладание, чтобы не сказать ему что-нибудь резкое.

– Нам рассказывают легенды о местном призраке-убийце, – поведала ему Саша, одарив недовольным взглядом.

– А, это который с бензопилой?

– С серпом.

– Тоже неплохо. Пойдемте, – он начал подталкивать всех ближе к столу, на котором лежало уже готовое мясо. – Мне кажется, в любой местности есть свои легенды, особенно в деревенской. Я же так понимаю, здесь раньше тоже была деревня? – на ходу поинтересовался он, бросив взгляд на Михаила, поскольку слышал, как Ольга рассказывала о том, что он вырос неподалеку.

– Да. Из нее потом, как это много где произошло, почти все разъехались. Дома, у которых все еще оставались владельцы, выкупили вместе с землей и построили коттеджный поселок.

– Жаль только, что когда я покупал тут дом, никто мне не сказал, что двадцать лет назад тут резня была, – проворчал Сергей, сосед Михаила и Ольги, до этого помогавший Ване с шашлыками, а потому пропустивший почти весь разговор про Кровавого Жнеца.

– Да потому что это даже не здесь произошло, а по соседству, – отмахнулся Степан, но при этом заметно помрачнел и налил себе еще виски.

– Какая еще резня? – Саша и Лиля удивленно переглянулись. Войтех не рассказывал им ни о чем таком. Впрочем, судя по выражению его лица, он и сам не знал.

– Что, неужели серпом? – хмыкнул Ваня, уже что-то жуя.

– Степа, расскажи им, ты же здесь тогда как раз в милиции работал, – отозвалась Мария Михайловна, жена старосты. – Меня здесь не было тогда, – доверительно поведала она остальным, – я в командировке была. Приезжаю, а мне такое рассказывают! – она выразительно закатила глаза, давая понять, что ей до сих пор вспоминать страшно.

– Да что там рассказывать, – Степан покатал виски в стакане, глядя куда-то в сторону. – В девяностых дело было. Тут недалеко имелся типа семейный детский дом, кажется, так это теперь называется. А тогда просто семья одна деревенская детей брала из детдомов, много. В семье им, пусть и в большой, все же лучше, чем там. Особенно тогда, ведь у государства денег ни на что не было. Тем более на сирот. Так вот, брали они детей, значит. К труду приучали, воспитывали. Они очень религиозными были. Добрейшие люди, я их знал немного. А потом внезапно в одно утро люди в деревне увидели дым над их домом. Когда пришли туда, дом уже сгорел. Но не это было самым страшным. Далеко не всех убил огонь. Большинство погибло от ран, нанесенных серпом.

– А как поняли, что именно серпом? – тихо спросила Лиля.

– Так он там же был. Весь в их крови. Тот, кто это сделал, воткнул его в дверь сарая.

– Нашли того, кто это сделал? – спросила Саша.

– Да кого тогда находили? – Степан махнул рукой. – Он убил – и дальше пошел. Происшествий каждый день хватало, а вот служить в органы мало кто шел, зарплаты были копеечными.

– Его и не могли найти, – вмешался Михаил. – Говорят, это сделал Кровавый Жнец. Как можно поймать призрака?

Саша бросила на него скептический взгляд, но от комментариев благополучно удержалась.

– В ту ночь не все там погибли, – продолжила Мария Михайловна, видя, что остальные молчат. Сплетни давно минувших дней явно были ее стихией. И если местные давно знали все легенды и слухи, то новеньким как раз можно было все рассказать, смакуя подробности. – Выжила одна только девочка. Она и теперь тут живет. – Она многозначительно замолчала, ожидая дальнейших расспросов.

– Какая девочка? – поинтересовался Войтех, не желая ее разочаровывать.

– Дарья, – Мария Михайловна сказала это таким тоном, словно Войтех обязан был знать эту девочку.

– Да с чего вы взяли, что это та же девчонка? – уже хорошо заплетающимся языком возразил Степан.

– Так как же? И имя то же, и фамилия. И возраст подходит.

– Прям такая редкость – одинаковые имена! – презрительно фыркнул Степан и опрокинул в себя очередную порцию виски. – Мало ли в мире этих… тезок!

– Да уверена я, что это та же девочка! – настойчиво повторила Мария Михайловна. – Вернулась она. Ее после всего случившегося увезли обратно в детский дом, но она оттуда сбежала. Может, она не полной сиротой была, каких-нибудь родственников имела. Теперь вот вернулась. Уж не знаю, где денег на дом заработала, но почему-то сюда снова приехала. Только вот после той ночи крыша у нее немного поехала.

– Неудивительно, – перебила ее Анна, – такое пережить. Бедный ребенок.

– Теперь она строит из себя ведьму, – добавила в копилку сплетен Ольга. – Ходит вечно в черном, глазищами зыркает.

Нев бросил выразительный взгляд на Войтеха и остальных, давая понять, что именно с этой женщиной встречался в магазине накануне.

– Либо она и правда ведьма, – хмыкнул Михаил. – Как и дочь того Жнеца. И она знала, как его призвать.

– Зачем ей это делать? – с сомнением поинтересовался Нев.

– Может быть, ее обижали? Или ей казалось, что обижали? – презрительно бросил Сергей. – Либо это просто чьи-то фантазии.

– Да конечно, обижали ее! – фыркнула та самая женщина, которая приехала в эти места из Подмосковья. – Где бы она лучшую семью нашла? Там о ней заботились, кормили, одевали, к дисциплине приучали, любили.

– Откуда вы знаете, как там дела обстояли на самом деле? – усомнилась Ольга.

– Так ведь Светка тут как раз социальным работником была, – объяснил Степан, чем удивил всех. До этого казалось, что он уже потерял интерес к разговору, вместо этого рассказывая мальчишкам Ольги, как правильно играть в догонялки.

– Да, я эту семью знала, – кивнула Светлана.

– Слушайте, хватит уже всякие ужасы обсуждать, – вмешался муж Анны, имя которого ни Войтех, ни Лиля не запомнили. – Дети тут все-таки бегают, да и пищеварению не способствует.

– И в самом деле, – поддержал его Ваня, – мясо стынет, алкоголь греется.

7 мая 2014 года, 19.25

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

Войтеху казалось, что если в ближайшие полчаса оставшиеся гости не разойдутся сами, то он либо выгонит их, либо плюнет на все и уйдет спать. Действие всех лекарств закончилось еще пару часов назад, поэтому пришлось принять их по второму кругу, хотя Саша и считала, что это не очень хорошо скажется на его здоровье.

Большинство пар с детьми ушли, оставались только соседи Ярослав и Марьяна со своей девочкой. Степан, практически в одно лицо выпивший полторы бутылки виски, дремал, сидя на садовых качелях. Лиля развлекала беседой нескольких женщин. Их имена уже смешались в температурной голове Войтеха, и он едва ли смог бы их вспомнить. Нев еще с полчаса назад скрылся в доме, а Сашу и Ваню он потерял из виду: возможно, они что-то делали с другой стороны дома.

Войтех как раз думал, не стоит ли найти их и сговориться, как бы выпроводить особо стойких гостей, когда со стороны мангала, в котором огонь жгли уже просто ради процесса, послышался все нарастающий шум спора. Кажется, соседи Михаил и Сергей что-то не поделили. Войтех обернулся, гадая, придется ли вмешаться, но рядом с ним словно из ниоткуда появилась Надежда Дмитриевна.

– Не обращайте внимания, – она со смехом махнула рукой. – Эти двое постоянно что-то делят. Обычно участок. У них там то какие-то территориальные претензии, то споры по поводу того, что может, а что не может быть на границе.

– Думаете, не стоит их трогать? – с вежливой улыбкой уточнил Войтех.

В этот момент вопрос решился сам собой: Сергей махнул рукой и поспешно направился к калитке, на ходу быстро кивнув Войтеху в знак прощания.

– Вот видите, – улыбнулась Надежда Дмитриевна. – Они всегда так: поспорят, поспорят, а затем Сереже это надоедает, и он уходит. Миша упрямее, ни за что первым не перестанет. Уже даже его жена рукой на это махнула, хотя первое время и пыталась как-то сглаживать конфликты.

То ли увидев, что Войтех и Надежда Дмитриевна смотрят на него, то ли просто потеряв единственного «собеседника», Михаил подошел к ним.

– Опять жалуется, что мой кот ходит по своим кошачьим делам на его газон, – хмыкнул он, подойдя ближе. – Ну, представляете? Мне кота что, на цепь посадить? Или клизму ему ставить перед каждым выходом из дома, чтобы он на улице не гадил?

Войтех только натянуто улыбнулся. Сил обсуждать проделки кота у него не было. Он искренне надеялся, что разговор как-то сам собой переключится на прощание, но вместо этого Надежда Дмитриевна доверительным тоном поинтересовалась:

– Мишенька, а это правда? Ну, то, что Валера вам звонил в ночь своего исчезновения? Я слышала, как Оленька обмолвилась об этом Анечке.

Михаил бросил быстрый взгляд на Войтеха, как будто не хотел говорить при нем, но затем все же признался:

– Звонил. У Оли голова болела сильно накануне, поэтому я все телефоны вынес из спальни, чтобы ее нечаянно не разбудить, вот звонок от Валеры и не услышал. Утром уже только сообщение на автоответчике увидел.

– И зачем он вам звонил? – не удержался от вопроса Войтех.

– Без понятия, – Михаил пожал плечами. – Плел какую-то ерунду о том, что кто-то куда-то вернулся. Просил помочь, вызвать полицию. Наверное, был пьян, хотя по голосу вроде и не скажешь.

Войтеху очень хотелось спросить, осталась ли та запись, но он сдержал себя: подобное любопытство могло показаться подозрительным.

– Уверены, что он не пытался позвать на помощь? Ведь после этого он пропал.

– Я иногда думаю об этом, – Михаил серьезно кивнул. – Но, честно говоря, каждый раз гоню эти мысли. Мы не особо дружили, просто ладили, он жил недалеко, иногда вместе футбол смотрели. Не знаю, почему он позвонил именно мне в ту ночь. Но не хочется думать, что я мог ему помочь, но не помог только потому, что не услышал звонок.

Войтех понимающе кивнул, а Надежда Дмитриевна внезапно засобиралась искать мужа, чтобы идти домой, поскольку, по ее словам, хозяева устали. Михаил, кажется, понял ее намек и тоже пошел искать Ольгу, после чего обе пары попрощались с моментально повеселевшим Войтехом, а тот отправился искать Сашу и Ваню.

Как он и предполагал, они нашлись с другой стороны дома. Саша курила, прислонившись к стене спиной, а Ваня сидел рядом на скамейке. Хоть они болтали о чем-то и смеялись, на лицах обоих читалась усталость. Если уж два самых компанейских человека сбежали с пикника, было неудивительно, что Войтех так устал.

– Хреново выглядишь, – констатировал Ваня, когда он подошел ближе.

Саша тут же выбросила сигарету и тоже озабоченно посмотрела на него.

– Тебе лучше лечь. Почти все уже разошлись, заболевший хозяин дома вполне может позволить себе лечь спать.

Войтех не успел ничего ответить, когда во дворе, послышался какой-то грохот, звон разбитого стекла, а затем недовольный женский голос. Все трое еще недостаточно хорошо знали соседей, чтобы понять, кто говорит.

– Посмотри, что ты наделала! Дети в твоем возрасте должны сидеть в углу и читать книжки, а не путаться под ногами!

Саша с Ваней переглянулись и быстро пошли на шум. Возле лежащего на боку столика и валяющихся на земле тарелок с остатками еды стояла Светлана, уперев руки в бока, и продолжала отчитывать девочку Марьяны. Самой Марьяны, как и ее мужа, в поле зрения не было.

– Что произошло? – спросила Саша, непонимающе глядя на стол, Светлану и почти плачущего ребенка.

– Вот, полюбуйтесь, что происходит, когда непослушные дети остаются без родительского надзора! – заявила Светлана, а затем, ткнув пальцем в Сашу, добавила: – Выйдете замуж и родите ребенка – воспитывайте его как следует!

Саша мгновенно прищурила глаза.

– Что-то я сильно сомневаюсь, что пятилетний ребенок мог перевернуть стол, – зло заметила она.

– Это не я, – тихо подтвердила Яна.

– Она путалась у меня под ногами! Вот я и налетела на него.

– Да ладно, чего вы кипишите, – Ваня примирительно поднял руки. – Уберем мы здесь все, в чем проблема-то?

– Это у тебя, Светка, ноги уже путаются, – раздался рядом голос Степана. Никто и не заметил, как он поднялся с качелей и подошел к ним. – Ребенка только напугала. – Он вытащил из кармана пригоршню потрепанных на вид леденцов, которые обычно продаются на кассе любого магазина, наклонился к Яне и протянул ей раскрытую ладонь. – Держи, маленькая. И не обращай внимания на эту злую тетку.