Текст книги "Самое лучшее – впереди!"

После застолья наши гости поведали нам историю своих приключений в период работы в Египте. О путешествиях в песках в поисках очередной гробницы. О том, как им удалось обнаружить затерянную пирамиду с помощью приборов космической геодезии. О раскопках – изнуряющей работе под нещадно палящим солнцем. О потрясающих находках. О жизни той, ушедшей в историю эпохи, что рассказали письмена на найденных предметах и в папирусах. Мы молча внимали их рассказу.

Пришло время супругу сесть к инструменту. Музыка, как всегда, покорила всех. Легко, без напряжения подчинила себе и души и мысли присутствующих.

– А это для тебя! – повернувшись ко мне, скромно с улыбкой произнес он.

Прекрасная мелодия неспешно повествует мне о наших прогулках вечерами по любимой аллее в свете убегающих вдаль фонарей. О дожде, что своим стуком по зонту и лужам напоминал о себе, пока мы гуляли. О шорохе падающих листьев и ветре, играющем ими в период их свободного полета над нашими головами. О медленно кружащихся снежинках в ярких пятнах света в укутанной зимними сумерками аллее.

Сердце замирает от счастья и восторга.

Любимая аллея. Слушая неспешную балладу о нашей любви, наблюдаю, как за окном неяркий, почти призрачный свет фонарей очерчивает в сгущающихся сумерках две прямые линии, убегающие вдаль. И чем гуще краска ночи, тем ярче разгораются эти линии – или наоборот? Перевожу взгляд на своего волшебника и ловлю на себе его внимательный, напряженный взор. Красивые руки все так же послушно бегут по клавишам, создавая восхитительную сказку.

Смотрю и не насмотрюсь в любимые глаза, а память настойчиво продолжает начатый диалог у зеркала:

 
Как сладка мне ночей кабала,
Как к утру расставаться не хочется.
Намекнули, смеясь, зеркала:
Рановато по имени-отчеству…
 

* * *

Сегодня выдался замечательный выходной. Рано утром, наспех перекусив, принялись за создание нового сада.

Идея захватила всех. Подолгу вечерами, пока весна боролась со снегом, мы обсуждали его рождение. Мысленно или на бумаге проектировали его длину и внешний вид. Как для новобрачной подбирали наряд из зеленой кроны, а в очередные выходные мчались за новыми саженцами. И вот настал день, когда мечты наши пора было воплотить в реальность.

Недалеко от дома, со стороны дороги, расположился пустырь. Летом, покрытый редкими пучками зеленой травы, весной и осенью он превращался в царство бурой жижи. Унылый вид его угнетал нас. И вот…

Мужчины разметили место под лунки для саженцев, вбивая колышки в еще не просохшую землю, с расчетом пространства для взрослого дерева. Затем, вооружившись лопатами, стали формировать эти лунки, а мы с Надеждой, наполнив лунки наполовину питательной смесью для корней, аккуратно опускаем туда саженцы и засыпаем их корни землей. Посадили таким образом корней двадцать. Мужчины принялись ведрами носить воду для полива нашего нового сада, а мы обильно поливать наших новоселов. Работали дружно, слаженно. Не заметили, как утомившееся солнце закатилось за горизонт, раскрасив небосвод в ярко-оранжевый цвет. Напоив последние деревца, уставшие, но довольные проделанной работой, мы не спеша направились к дому.

Всю неделю стояла теплая сухая погода. Земля окончательно впитала весеннюю влагу. Рано утром выезжая на работу или возвращаясь вечером, проезжая мимо пустыря, мы любовались им. Чуть проклюнувшаяся зелень на крохотных крепких дубках, тоненькие, трепещущие на ветру березки, вытянувшиеся в струнку подростки тополя – все это радовало глаз, согревало сердце.

Следующий выходной прошел в очередных хлопотах в нашем новом саду. Взрыхлили землю между саженцами. Вбили колышки около каждого деревца, укрепив проволокой и придав большую устойчивость стволу. Принесли воду и полили корни. И опять, почти в сумерках, едва передвигая ноги от усталости, но счастливые, переполненные сознанием великих свершений, возвращаемся домой.

* * *

Мы лелеяли наш сад. Без устали продолжали в нем трудиться. Так как лето стояло жаркое, каждый выходной дружно носили воду и поливали деревца. Особенно прикипели к этому саду Надежда с Владимиром. Вечерами, когда дневные заботы уходили на покой, они не спеша, подражая нам, прогуливались среди деревьев.

К концу лета наши саженцы подросли и окрепли. Кое– где на молодых деревцах появились первые зеленые листочки. Пустырь преобразился. Между деревьями мы засеяли траву. Уложили привезенные на неделе плиты в два ряда, создав дорожку к дому. Промежутки между плитами засыпали землей. Быстро поднявшись, трава образовала нежно-зеленый ковер. Даже промежутки между плитами казались изумрудными.

Уже глубокой осенью установили несколько лавочек. Планируя в дальнейшем заменить их на причудливые скамейки.

Ближе к зиме укутали мешковиной тоненькие стволы, чтобы защитить их от приближающихся холодов.

* * *

Зима не заставила себя ждать. Вступила в свои права неожиданно и основательно. В течение недели намела сугробы под окнами. Завалила снегом молоденький наш сад, любимую аллею. Не пощадила и проезжую часть. Пришлось приглашать технику для расчистки. Ударили первые морозы, разукрасив узорами окна. Весело и беззаботно потрескивали вечерами поленья в камине, наполняя комнату пеплом и терпким запахом смолы.

Приближались детские каникулы. Пора было подумать о елке. В ожидании детворы мы достали лыжи. Привели детские комнаты в порядок. Мужчины, недалеко от дома, ближе к лесу, на поляне, утрамбовали снег и залили огромный каток. Владимир смастерил две деревянные лавочки, которые установили у его основания. Место для катка выбрали удачно. Почти рядом росла огромная, пушистая ель. Настолько пушистая и густая, что ствола совсем не было видно. Решили, как только приедут ребятишки, украсить эту ель гирляндой из разноцветных огней.

– Стою, смотрю на каток и не могу понять: чего же не хватает. И тут меня осенило – хоккей! – Муж с охапкой поленьев для камина появился на пороге гостиной. – Завтра с утра отправимся на поиски хоккейного снаряжения.

– Я думаю, надо подождать, когда приедут ребята. За лето малыши подросли, возмужали. Не ошибиться бы с размерами.

– Хорошо.

Во дворе, как и прежде, соорудили из снега горку. Сбоку сформировали ступеньки. Саму горку залили водой.

Владимир привез и установил зеленую пушистую красавицу в гостиной. Дом заполнил аромат лесной свежести. Мой благоверный принес огромные коробки с елочными игрушками. И закипела работа. Мы с Надеждой принялись украшать к Новому году наш дом внутри, а наши рыцари – снаружи. Как всегда, обмотали во дворе гирляндами деревья, дом, особое внимание уделили крыльцу. Прикрепили гирлянду не только на козырек и входную дверь, даже под ступеньками протянули тоненькие ниточки огней. Заиграл всеми цветами радуги еловый венок на двери. Лесные представители из прозрачного пластика среди деревьев тоже искрились.

К приезду детворы мы были готовы.

* * *

Наконец настал долгожданный день. Звонкие детские голоса, смех, быстрый топот детских ножек по комнатам и лестнице – впечатление, будто сам дом, радуясь вместе с нами, исполняет восторженную песню. И только к полуночи все стихло и воцарилась тишина. Обхожу детские комнаты. Подуставшие за день ребятишки, кто уткнувшись носиком в подушку, кто разметавшись во всю ширь своей кроватки, спят, охваченные глубоким сном. Поправив аккуратно одеяла и подушки, тихо прикрыв за собой дверь, иду дальше.

– Ты счастлива? – войдя в детскую вслед за мной и обняв меня за плечи, шепчет супруг. – Завтра утром покажу ребятам каток. Попрошу помочь украсить ель гирляндой, пусть приобщаются, а после обеда поедем покупать снаряжение для хоккея.

Понимаю: идея с хоккеем не оставляет его в покое.

– Хорошо, – так же шепотом отвечаю я, тихо закрывая за нами дверь детской.

Спускаемся в столовую, где нас ждет привычная порция кефира. Надежда все еще хлопочет на кухне. Замесила тесто и поставила его в прохладное место. Видимо, решила порадовать ребят с утра пирожками. Взялась приводить кухню в порядок. Владимир направился во двор за поленьями для камина. Я, засучив рукава халата, надела фартук и принялась мыть посуду.

Спать не хотелось. Переделав дела, далеко за полночь собрались в гостиной, чтобы распланировать грядущий день.

– Снаряжение для хоккея – это хорошо, – одобрил Владимир, когда муж поделился с ним своими задумками. – На дворе снег валом валит. Завтра с утра пораньше займусь расчисткой катка, пока ребята будут спать. Пусть порадуются, когда проснутся.

– Нет, так не пойдет. Расчищать каток от снега будем все вместе. Пусть привыкают к труду. Да и кататься на нем будет куда веселее от сознания, что не зря трудились, – заметил мой суженый. Мы с Надеждой одобрительно переглянулись. Было решено посвятить день катку. А за окном медленно и густо падал снег.

С утра, еще при свете фонарей, Владимир принялся расчищать двор. Равномерный скрип лопаты разбудил нас всех. Ребята, скинув пижамы, наспех натянув теплую одежду, высыпали во двор. Звонкие детские голоса взбудоражили окрестность.

Занималась заря, когда ребята, наигравшись в снежки, взялись за лопаты и принялись помогать неугомонному Владимиру. А тот, широко улыбаясь, продолжая начатое дело, ненавязчиво командовал маленьким отрядом снегоуборщиков. Вскоре и мы пришли на помощь. Только Надежда осталась творить кулинарные чудеса на кухне.

Расчистив двор и основательно проголодавшись, все дружной командой отправились завтракать.

Дом нас встретил теплом и ароматом печеного теста. В столовой на белоснежной скатерти, посреди стола, красовалось огромное блюдо с румяными горячими, только что из духовки, пирожками, окруженное стройными рядами чашек с блюдцами и маленькими тарелочками. Чуть в стороне расписной самовар, увенчанный таким же расписным заварочным чайником.

Вымыв руки, не спеша рассаживаемся, каждый на свое место, и принимаемся за пирожки.

Плотно позавтракав, идем дружно расчищать дорожки в саду вокруг дома и нашу аллею. Ребят не остановить. Время от времени переключаются на игру в снежки, а наигравшись, вновь берут в руки лопаты и старательно убирают снег с дорожек. Так в трудах, незаметно, пролетел день. Ближе к пяти начало смеркаться. Довольные, порядком продрогшие, голодные, но счастливые, мы поспешили домой. И опять в столовой нас ждал накрытый белоснежной скатертью стол. Из кухни доносился, кружа нам головы, запах наваристого борща.

Каток так нас и не дождался.

В этот вечер ребята угомонились рано. Обойдя спальни, мы с мужем тоже отправились на покой. Надежда с Владимиром последовали нашему примеру.

* * *

День давно занялся. Холодное солнце ярко озаряло окрестности, когда в детских комнатах послышались голоса.

Пора вставать. Надеваю спортивную форму и иду к малышам, чтобы пригласить на зарядку. На мой призыв откликнулись все. Дружно спускаемся в спортзал, включаем телевизор. Птичий щебет с экрана заполняет комнату. Не успела я и глазом моргнуть, как ребятишки оккупировали все снаряды. Пришлось смириться с происходящим и терпеливо ждать, когда внукам надоест упражняться. Сама пригласила…

Ждать пришлось недолго. В проеме двери показался супруг. Взглянув на меня с пониманием, он взял пульт и, выключив телевизор, провозгласил:

– Кто со мной на каток?

– Я-а-а, – послышалось со всех сторон.

Ребятишки, забыв о тренажерах, ринулись к выходу.

– Но прежде надо позавтракать, – вслед им прокричал мой суженый. – Умываемся и в столовую… – Подмигнув мне, он последовал за малышами. А я наконец забралась на свой любимый велосипед, включила телевизор и, под птичий щебет, привычно заработала педалями. Пробежав таким образом километра три, сползаю с велотренажера и устремляюсь в душ. А малыши тем временем дружной толпой, вооружившись лопатами, во главе с супругом и Владимиром направились к катку.

Снег ровным слоем укрыл поляну. Каток можно было найти только ориентируясь на ель. И закипела работа. Пока ребята расчищали каток. Взрослые занялись его ограждением. Соорудив из плотного снега по краям катка небольшие сугробы, облили их водой. Получился неплохой снежный забор. Осталось купить снаряжение.

– Ура… – Маленькая, в сырых комбинезонах, группа заполнила щебетом детских голосов магазин. Спугнула тишину. То тут, то там замелькали среди тренажеров, прилавков со спортивной утварью разноцветные вязаные шапочки малышей. Остановить восторженных посетителей было невозможно. Где-то, в глубине магазина, прогромыхал упавший с полки шлем, где-то неожиданно загудел тренажер и так же неожиданно смолк. В просвете между прилавками показался кроха с лукавой улыбкой и озорным блеском в глазах, в комбинезоне, покрытом темными пятнами от растаявшего снега, и огромных кроссовках. С трудом передвигая ноги, он прошествовал, как модель по подиуму, туда и обратно по проходу, споткнулся, упал и заплакал. Продавец, улыбаясь, поспешил на помощь.

С трудом удалось угомонить веселое общество, возбужденное физическим трудом на свежем воздухе. Наконец, вооруженные клюшками, защитным снаряжением, счастливые ребята покинули магазин. Продавцы, включая кассира, вышли проводить нас.

Начало смеркаться. В городе тускло зажглись первые фонари. Мороз заметно крепчал. Сырые пятна на детских комбинезонах превратились в ледяной панцирь. Все спешно кинулись к машинам. Тепло салона, мерное его покачивание сморило малышей. Возбуждение сменилось усталостью. Мы не успели еще выехать из города, как сон завладел путешественниками. В полной тишине, под тихое урчание мотора, мы вернулись домой. Стараясь не разбудить, перенесли ребят в их спальни. Неспешно раздели и уложили в кроватки. Старший с трудом добрался сам.

Так закончился третий день пребывания внуков у нас.

* * *

Каток ненавязчиво возобладал всеми умами в доме. О нем думали, едва вернувшись из сна, говорили за завтраком. Малыши, проснувшись, натянули шлемы и хоккейные маски, вооружились клюшками и, вообразив, что они на хоккейном поле, затеяли игру. Девчонки не отставали от мальчишек. Пришлось в срочном порядке, покормив завтраком ребят, приводить в порядок площадку для хоккея. Установили хоккейные ворота. Разметили середину хоккейного поля. Я скатала в трубочки небольшие ленточки из бумаги. В центре каждой ленточки нарисовала красные либо синие кружочки, что должно было обозначать по цвету первую или вторую команду, сложила трубочки в старую шляпу и предложила каждому наугад выбрать. Когда команды были сформированы, а поле для хоккея приведено в порядок, принялись за ель. Принесли несколько старых длинных гирлянд, состоявших из разноцветных лампочек, и оставшуюся после украшения комнат мишуру. Владимир спрятал глубоко под нижними ветвями ели маленький генератор, подключил к нему гирлянды, предварительно опутав ими нашу елку, и побежали, вспыхивая и замирая, а иногда перемигиваясь, огоньки в зелени хвои. Наброшенная мишура придавала лесной красавице помпезность. Лед катка, отражая мерцание огней, заиграл всеми цветами радуги. Осталось только разобраться в правилах игры. Этим занялись взрослые мужчины нашего скромного гнезда. Смешно было наблюдать со стороны, как два взрослых человека среди малышни разводили с азартом руками, иногда спорили, иногда безнадежно отступали. В итоге разработали правила игры и началось обучение команд. В приятных хлопотах день пролетел незаметно.

* * *

Утром следующего дня меня разбудил непонятный шорох в коридоре. Создалось впечатление, что за дверью тихо проползает что-то огромное и шуршащее. Осторожно поднявшись с постели, я на цыпочках подошла к двери и резко распахнула ее. Удивлению не было предела. За дверью, как в немом кино, замерли наши ребята в полном облачении для игры. Пытаясь тайком покинуть дом под предводительством старшего внука, малыши на цыпочках пробирались к лестнице, но шорох комбинезонов предательски выдал их.

Уговорив ребят заглянуть в столовую, я отправилась будить мужа. Надо было видеть хмуро сведенные брови и губы, собранные в трубочку на заспанном его лице. Но тревога, что внуки самостоятельно покинут территорию нашего двора, быстро разогнала остатки его сна. Наскоро перекусив, мой милый проверил обмундирование каждого из ребятишек, и новоиспеченные хоккеисты во главе с судьей (коим был мой суженый) и его неутомимым помощником (самым маленьким внуком) отправились на каток.

Играли с небольшим перерывом на обед до позднего вечера. Когда солнце ушло на покой, каток ярко озарили елочные огни. Похолодало. Мы с Надеждой попеременно навещали играющих, тщетно надеясь уговорить прервать игру до следующего дня. Ребята, включая супруга и Владимира, нас попросту не замечали и не слышали. Оставалось только одно: одеться потеплее и присоединиться в качестве болельщиков к играющим. Что мы незамедлительно и исполнили. Закутавшись в шубы и натянув меховые шапки, мы устроились на лавочке у ледяного поля, рискуя заполучить случайно брошенной в нашу сторону шайбой. К счастью, обошлось без травм. Ближе к десяти огни на елке погасли. И по тропинке, озаренной лунным светом, мы гуськом направились к дому. Дом, крыльцо, окружающие двор деревья переливались ярким светом, превращая ночь в день. Но эту красоту, кроме нас с Надеждой, казалось, никто не замечал. Уставшие, еле передвигая ноги, почти засыпая на ходу, ребятишки поднялись в свои спальни. С трудом сбросили верхнюю одежду и разбрелись по своим кроваткам. Наши мужчины последовали их примеру. Нам с Надеждой ничего не оставалось, как только собрать разбросанные вещи и отправиться с ними в сушилку.

* * *

Дни летели за днями. Мы все всерьез увлеклись новой игрой. Лишь только солнышко осветит окрестности, ребят в доме не удержать. Перекусив наспех, спешат на свое ледяное поле. Самый маленький внук не отстает. Стараясь изо всех своих малышовых сил казаться взрослым и не чувствовать себя обузой, спешит. Самостоятельно одевается. Гордо семенит рядом со старшим внуком, не отпуская его руки, по дорожке к катку. И не важно, что кофточка под комбинезоном надета наизнанку, варежки перепутали ручки, а колпак комбинезона постоянно сползает на глаза. За ними следом взрослые.

* * *

Вчера весь вечер и ночь валом валил густой снег, покрыв белым толстым ковром каток и дорожку к нему. Мы: я, супруг, Надежда и Владимир – еще завтракали, когда услышали за окном, во дворе, как работают лопаты. Муж вышел из-за стола и подошел к окну.

– Ну и дела!!! – воскликнул он с восхищением.

Мы кинулись к окну. Нашему взору предстал двор в белоснежном убранстве. Белое, искрящееся на солнце поле пересекала расчищенная дорожка, что тянулась от крыльца за территорию двора в сторону катка. В конце этой дорожки наши ребята, включая самых маленьких, усердно работали лопатами. Руководил ими наш старший внук.

– Да, по-моему, нам пора присоединиться, – произнес Владимир, – иначе каток расчистят без нас…

Оставив нас заниматься домашними делами, мужчины спешно отправились одеваться. Я принялась наводить порядок в столовой и в детских комнатах, а Надежда занялась приготовлением обеда.

Пришло время садиться за стол. Мы, то и дело поглядывая в окно – не идут ли, – не спеша расставили тарелки, разложили ложки. Надежда из кухни принесла огромную супницу и поставила ее в центре стола. Рядом расположилась хлебница со свежим душистым, пахнущим пекарней хлебом. Чуть в стороне густая деревенская сметана в аккуратной небольшой миске.

На дворе тишина. Я решила выйти на крыльцо. Расчищенная ребятами дорожка одиноко переливалась на солнце. Со стороны катка доносился щебет малышей. Похоже, ребята заигрались и забыли о нас. Натягиваю куртку и сапоги и направляюсь к катку. За мной следом – Надежда. Спешим – наваристый борщ может остыть.

Подходим к катку и видим – лопаты лежат в стороне. Ребята в азарте, увлеченные игрой, мечутся по полю. Муж, выполняя роль судьи, со свистком в руках, неотрывно следит за ними. Владимир, сидя на одной из скамеек, выполняет роль комментатора. Кроха рядом на той же скамейке увлеченно лепит из снега маленькую горку, помогая себе лопаткой. Время от времени, оборачиваясь к играющим, громким голосом повторяет комментарий Владимира, подражая ему. Детские возбужденные голоса и шорох скользящих лезвий и клюшек оглашают окрестности.

Наш призыв пообедать остается незамеченным. Тщетно мы пытаемся напомнить о том, что пора немного отдохнуть и перекусить.

– Не расстраивайтесь, – успокаивает супруг. – Еще полчаса – и мы сядем за стол.

Мы с Надеждой спешим обратно. Необходимо накрыть хлебницу, чтобы до прихода детей хлеб не развеял свой аромат. Поставить на плиту супницу, чтобы сохранить жар борща. Убрать в холодильник сметану.

«Надо придумать, как доставлять обеды им на каток…» – проносится в голове.

* * *

Ребята во главе с мужем и Владимиром охвачены новой идеей. Решили смастерить табло. Из фанеры вырезали квадрат метр на метр. К нему приделали ножку и установили между скамейками. Привинтили два крючка. Из той же фанеры вырезали небольшие прямоугольники размером с лист 4А. На каждом листе малыши нарисовали по одной крупной, размером на весь лист, цифре. В середине верхней части просверлили крупное отверстие. Табло было готово. Мое предложение тоже не осталось без внимания. Детской коляске приделали полозья. Внутрь сложили старое ватное одеяло. Перевозка для обеда была готова.

Тетерь игра переросла в серьезное соревнование. Муж принес на каток маленький старый транзистор. Десятиминутные перерывы между раундами заполнило музыкальное сопровождение, что позволяло снять напряжение игры. Яркие, красочные цифры для одной из команд были как приговор. Для другой оборачивались призом. Крики радости или отчаяния оглашали воздух. Иногда вспыхивали ссоры – но их тут же гасили взрослые.

У нас с Надеждой тоже были свои обязанности. Мы отвечали за питание наших родных. Установив в коляску и укутав в одеяло горячий чайник или кастрюлю и посуду к ним, спешили доставить все на поле, пока не остыло.

Распорядок дня изменился. Теперь день начинался с игры на катке либо с его расчистки, если ледяное поле заметало снегом, затем в перерыве все завтракали на свежем воздухе, и игра продолжалась.

А в это время во дворе грустила одинокая, всеми забытая горка.

* * *

С вечера разыгралась метель. Всю ночь и весь следующий день за окном сквозь белое месиво из мятущихся снежинок едва различимо просвечивал блеск огней двора и нашей аллеи. В камине завывало. Деревья под напором ветра гнуло к земле. Сгустившийся сумрак заполнил комнаты.

Мы все собрались в гостиной. Надежда с Владимиром устроились на диване. Супруг присел к роялю, я принесла из библиотеки детские книжки. Раздала малышам альбомы и карандаши. Расположились у камина. Его тепло согревало, мятущееся пламя, переливаясь желто-красным, завораживало. Герои из сказок, под тихий аккомпанемент мелодии, оживали. А ребята, слушая сказку, увлеченно творили.

– Тише. Что это? – Владимир поднялся с дивана и стал прислушиваться.

Все замерли. Сквозь завывание вьюги явственно со стороны двора доносился плач собаки. Мы поспешили в столовую, окна которой выходили во двор. Но разглядеть что-либо было невозможно. Только белое полотно из густо кружащих снежинок и неясный с трудом различимый силуэт близ растущих деревьев. Плач смолк. Наши мужчины, не раздумывая, кинулись в прихожую. Мы ждали в полном молчании. Было слышно, как натужно распахнулась входная дверь, впустив гул завывающей метели, быстрые шаги по крыльцу и дверь захлопнулась. Наступила звенящая тишина. Все затаили дыхание.

Нам уже стало казаться, что время остановилось. Но вот тишину нарушил шорох открываемой входной двери и на пороге появились два мужских силуэта, запорошенные с ног до головы снегом. Один из них крепко прижимал к груди рыжий комочек.

На лицах детей недоумение и любопытство. В глазах вопрос. Аккуратно сняв куртку и стряхнув с нее снег, супруг принял из рук Владимира рыжий комочек и направился с ним в ванную комнату. Мы все последовали за ним. Войдя в ванную, он включил теплую воду. Взял в руки шампунь и, оглянувшись, попросил полотенце. Мы все, кроме старшего внука, вышли из ванной комнаты, прикрыв за собой дверь, и стали ждать.

Вот шум воды стих. Дверь распахнулась, и на пороге появился внук со свертком из полотенца в руках. Из свертка выглядывал черный носик и любопытные глазки-пуговки. Улыбаясь, внук развернул полотенце, и нашим глазам предстал щенок. Мокрая шерстка слиплась, обрисовывая маленькое худое тельце. Короткие лапы слегка дрожали. Он сделал несколько шагов в нашу сторону, оставляя мокрые следы, чихнул и стал принюхиваться.

– Смотрите, ему холодно. Он дрожит. – Ребята обернулись ко мне в ожидании.

– Принесите сухое пушистое полотенце. Мы его закутаем и погреем.

Моя просьба была тут же исполнена.

Завернув пса в полотенце, отнесли к камину. Каждому хотелось дотронуться до него, погладить выглядывающую из свертка собачью мордашку. Согревшись и успокоившись, пес уснул. Малыши, боясь разбудить, оставили его в покое и под тихий аккомпанемент рояля вернулись в сказку, творя при этом свои фантазии у себя в альбомах.

Как рассказал позже Владимир, щенок лежал у калитки, сжавшись в комок, и тихо скулил. Его припорошило снегом и почти не было видно. Как он сумел, в такую круговерть, добраться до нашего жилья? Когда наши мужчины вышли на крыльцо, вьюга, беснуясь, пыталась снегом залепить им глаза, ветер, неистово наскакивая, пытался сбить их с ног. В двух шагах невозможно было что-либо разглядеть. И если бы Владимир не споткнулся об его тельце, щенка бы не нашли.

Так появился у нас в доме еще один член нашей семьи.

А во дворе, будто возмущаясь, что отобрали у нее жертву, еще несколько дней бесновалась вьюга, наметая огромные сугробы по всей округе. Мы оказались ее заложниками. Хлеб, молоко, яйца – все подходило к концу. Надежда проявляла чудеса изобретательности, чтобы накормить нас. В основном это были борщи и пироги. Пироги с мясом, капустой, картошкой, медом, с размороженными ягодами, грибами, вареньем…

Ребятам было не до вьюги. Все их внимание занимал пес. Они дружно из старого ватного одеяла смастерили ему толстую подстилку и поместили ее в прихожей. Умудрились украсить подстилку рюшами от старых наволочек. Щенок оценил их труд по достоинству и долго не хотел оставлять ее, будто боясь, что кто-то присвоит. Уговорили Надежду потесниться и выделить на кухне пространство в углу под столовую для четвероногого питомца. Отыскали в ящиках на кухне три небольшие, но глубокие из прокаленного стекла миски. Вырезали из старой клеенки скатерку под эти миски. То и дело путешествовали с губкой и порошком в ванную комнату и обратно, убирая за щенком. А тот, чувствуя себя центром всеобщего внимания и вполне оправившись от пережитого кошмара, шествовал из комнаты в комнату, знакомясь с домом, принюхиваясь к окружающим его запахам. Шерстка его давно просохла, а благодаря стараниям девочек приобрела ухоженный, холеный вид. Тошка, так окрестили щенка, стал похож на маленький пушистый комочек с двумя еле заметными в шерсти глазами-пуговками и черным влажным носиком-пятачком, что приводило в восторг детвору. Если ребятишки вдруг затеяли игру в прятки, пес неизменно принимал в ней участие, в качестве помощника ведущего с легкостью отыскивая тех, кто прятался. А вечерами располагался среди малышей на коврике у камина, закрыв глаза и положив мордочку на вытянутые передние лапы, как и они, внимательно слушал сказку под музыкальное сопровождение.

Владимир несколько раз в день, вооружившись совком для мусора, так как лопаты из-за вьюги оказались недоступны, набросив на плечи куртку, выходил на крыльцо и из опасения, что входную дверь завалит снегом, сбрасывал наметенный пургой снег с крыльца. Когда он в очередной раз, соревнуясь с ветром, с трудом открывал дверь, мы слышали восторженное завывание стихии, но дверь, выпустив Владимира, захлопывалась, и наступала тишина. Спустя какое-то время из прихожей опять раздавался неистовый и пугающий вой пурги и на пороге возникал снеговик.

Слыша завывание вьюги, Тошка настораживался, поджимал уши и хвост и начинал тихонько скулить. Но, чувствуя на себе прикосновение добрых детских рук, успокаивался. Уши и крохотный пушистый хвостик вставали торчком. Игра продолжалась.

Супруг с утра до позднего вечера не отходил от рояля. Его руки вдохновенно и красиво парили над клавиатурой. Звуки музыки наполняли дом теплом, уютом, красотой. Если я не занята была детьми, то устраивалась в своем любимом кресле с книгой. Елка время от времени позвякивала игрушками, когда кто-нибудь из детворы касался ее ветвей, в спешке проносясь рядом. Гирлянды за окном, как только занялась метель, выключили. Зато в доме и елка, и мишура, окутавшая гостиную, столовую, обрисовавшая камин и лестницу, ведущую в спальни, привычно переливались всеми цветами радуги благодаря гирляндам из лампочек.

* * *

Наконец метель, устав бесчинствовать, успокоилась, небо очистилось от тяжелых, плотных туч. Холодное яркое солнце озарило окрестности, укрытые белоснежными сугробами. Гирлянды, которыми были украшены деревья, дом, крыльцо, превратились в жалкие лохмотья, бессильно ниспадающие тут и там. Фигурки лесных жителей были опрокинуты на землю и завалены снегом. Венок с входной двери сорвало и куда-то унесло ветром.

Мы засучили рукава, и закипела работа. Аккуратно сняли остатки гирлянд. С большим трудом раскопали вход в сарай и достали лопаты. Не покладая рук занялись расчисткой двора. К катку мы даже не искали пути. Время не позволяло. Детские каникулы подошли к концу. Как ни жаль было расставаться, пришло время ребятам собираться в обратный путь. Вызвали технику для расчистки дороги к шоссе.

* * *

Настал день проводов. Тошка, путешествуя из комнаты в комнату, наблюдал, как ребята складывают свои вещи в дорожные сумки и рюкзаки. Закончились сборы, и пришло время тяжелого прощания с маленьким пушистым другом. Ситуацию разрешил Владимир, объявив себя хозяином щенка. Ребята вынуждены были согласиться. Плотно пообедав, все расселись по машинам. Автомобили, сопровождаемые тихим урчанием моторов, тронулись в путь. И долго еще наблюдали ребята в задние стекла авто, как удаляется крыльцо с вышедшими провожать их Владимиром, Надеждой и Тошкой. А вдогонку машинам несся звонкий собачий лай.

Когда мы подъезжали к дому, на крыльце все так же стояли Надежда с Владимиром, а в ногах у них, как изваяние, сидел на задних лапках маленький пушистый Тошка. Увидев, как машины въезжают во двор, он кубарем скатился с крыльца. Подбежал к автомобилю мужа и стал принюхиваться, потом присел в ожидании, но, кроме нас, в машинах никого не оказалось. Тогда Тошка, видимо не понимая, что произошло, вскочил и начал отчаянно лаять. Лаял на меня, на мужа, на машины. Кидался на нас с рычанием, оскалив зуды…