Текст книги "Охота на принца"

– Да, – соврала Аня. – Пойдем, уложу тебя спать.

– Только рядом с тобой! – заявил Корзинин.

– Конечно, со мной, Антоша, ты только не переживай, я тоже лягу рядом с тобой, пошли.

Она привела Корзинина в комнату, уложила на диван. Достала из тумбочки подушку, подложила под голову, достала и одеяло, накрыла им спящего Корзинина. Он уснул мгновенно, как только повалился на диван, так и захрапел. Ну засопел, какая разница?

Аня тоскливо усмехнулась, глядя на него. Ну и какой смысл ложиться рядом? Хотела, да долго решалась и все же решилась, а он… Сам все испортил. Теперь и оставаться тут нет никакого смысла. Лучше поедет в свою квартирку, если какие девки не спят, расскажет им, кого видела вот прямо так, как их.

Она взяла свою сумочку, положила на нее свернутое вечернее платье и вышла из квартиры, дверь за–хлопнула так, что замок какой-то щелкнул. То есть заперла, а то ж его, пьяного, и обокрасть могут, а подумает на нее!

Не надо ей такого!

Аня шагала по ночной аллее к метро, думая, что завт–ра он придет и пригласит ее в гости. И она согласится. Только пить ему много не позволит. Он придет, а она может даже опять раньше времени закрыть ларек и пойти в его красивую квартиру. Там ей очень нравилось, теперь бы осталась, но… не с таким же мужчиной, который совсем ничего не соображал!

Вот дурак, стал еще и водку пить на кухне! Он что, совсем алкоголик? Не понимает, что пьяный до ужаса? А ведь с виду был таким культурным, вежливым, правда, домогался ее, ну да это нормально, все мужики домогаются… Что здесь – взять того же Амира, – что в Чебоксарах…

Аня растерянно качала головой, шагая к метро. Вроде все хорошо, на такой вечеринке была, таких людей видела! И все потом испортил пьяный дурак. А с другой стороны… Не один же Антон напился там, очень многие, и мужики, и женщины! А издалека эти кумиры казались прямо-таки небожителями…

Глава 9

Дождь пошел после полуночи, с молниями, раскатами грома, от которых квакали и визжали охранные сигнализации автомобилей во дворе. Не просто гроза, настоящий тропический ливень хлынул на Москву. Борисов бывал в тропиках, видел тамошние ливни и мог сравнивать. Упругие струи воды хлестали по окнам, листьям кленов во дворе, по асфальту, под такой шум всегда приятно спится.

Ан нет, Борисов долго не мог уснуть, ворочался на своей большой кровати в просторной спальне. После разговора с Гавриленко под шашлыки, жаренные на старой электрошашлычнице, и виски он вернулся в квартиру на Кутузовском. Большая квартира, почти двести квадратных метров, четыре комнаты с мебелью из Европы и отделкой по последнему слову европейских же дизайнеров. Сюзанна была бы приятно удивлена, увидев настоящее жилище «сантехника». Но она вдруг передумала встречаться с ним. Странное решение, сама ведь позвонила, сама предложила встретиться. Деловая девушка должна отвечать за свои слова, у нее встречи на неделю должны быть расписаны. Однако ж случилось то, что случилось, и не думал бы об этом, если б не визит Вадима Гавриленко.

Оказывается, ему позвонили вечером, неизвестный человек сказал, что готов купить демоверсию программы «ФОБОС-2», заплатит большие деньги, любую сумму, какую попросит. Дает на размышления сутки и предупреждает, что потом у всех руководителей фирмы могут возникнуть проблемы.

Звонок явно знаковый, но откуда он? В программе заинтересованы и наши спецслужбы, и американские – это раз. Криминал тоже с удовольствием купит… Кто узнал, что они все же работают над этой программой, кто хочет ее получить?

Гавриленко был сильно напуган. Он считал, что нужно прекратить эту работу, готов был вернуть деньги, полученные от брата. Они выпили бутылку виски, обсуждая возможные пути развития ситуации. Закусывали шашлыками, которые были не очень вкусными, все же электрошашлычница – пережиток прошлого. Чуток лучше сковородки, но не сравнить с настоящими березовыми углями.

Если наши прознали про их разработку – это одно дело. Платите, ребята, и получайте программу, денег в казне до черта, не знаете, на что их тратить, носитесь со Стабфондом, как черт с писаной торбой, ну вот и потратьте на новейшие разработки, полезные для государства. Если американцы – совсем другое. Борисов твердо решил, что потенциальным противникам его программа не достанется. А если наши братки захотели получить лакомый кусок – третье. С кем разговаривать, от кого защищаться? Ни черта не понятно! Нужен разговор с братом, и не по телефону! Борисов звонил в Америку, выяснил, что Владимир вылетает завтра, уже сегодня, в десять вечера будет в Москве.

Опять-таки, а при чем тут брат? Сам решил продвигать новую версию программы, или американцы надо–умили? Или… что?

А еще и Сюзанна… Именно в этот вечер назначила встречу, а потом вдруг отказалась. «Элитная» дама, случайно познакомилась с ним в самолете… А случайно ли? Трижды приезжала в его старую квартиру, оставалась на ночь с «сантехником»… Так влюбилась? Нет, она замечательная девушка, но ведь не дура, давно долж–на была сказать – хватит придуриваться, Стас! Но ведь не сказала…

Одно только они решили с Гавриленко – необходимо усилить охрану офиса и руководителей «Звезды». Борисов позвонил начальнику службы безопасности фирмы, отдал необходимые распоряжения, на том и разошлись. Гавриленко поехал домой, а Борисов в свою настоящую квартиру.

И там долго ворочался под шум ливня, не в силах уснуть. Больше всего думал о Сюзанне. Девушка вела себя очень странно, и это что-то должно значить… Связана ли она с людьми, которые звонили Гавриленко, или нет, пока не ясно, но именно сегодня, вернее, уже вчера, она отказалась от встречи, которую сама же и назначила. Презентация какая-то? Но приглашения на презентацию рассылаются минимум за неделю, если получила приглашение, не должна была звонить и договариваться о встрече.

А она позвонила.

Промучившись до трех ночи, Борисов в конце концов уснул. Проснулся в десять, когда работа в офисе уже шла полным ходом. Звонков не было, значит, все нормально. Он, зевая во весь рот, побрел в ванную, размышляя, позвонит Сюзанна или нет. Должна же хоть как-то объяснить свой неожиданный отказ? Решил для себя, если не позвонит, значит, играет в какие-то непонятные игры, явно не нужные ему. Жаль, ну что ж тут поделаешь?

Борисов вошел в ванную, красивая ванная, семь квадратных метров, малахитовая плитка на стенах, позолоченные краны, джакузи, душевая кабина… Вот здесь он может расслабиться, как следует поразмыслить о том, что творится в его жизни. И личной, и деловой.

Лежа в горячей воде, чувствуя на теле бодрящие прикосновения энергичных пузырьков воздуха, он снова проанализировал последние события. И опять все уперлось в Сюзанну. Красивая девушка, страстная любовница… Кстати, нужно понять, кто она на самом деле. Сюзанна Караваева… Правда ли владеет салоном красоты? Правда ли ее родители поют на Бродвее?

Борисов вышел из ванной, хоть в квартире никого не было, машинально обмотал вокруг бедер полотенце, пошел в спальню, взял с тумбочки мобильник, включил набор номера начальника службы безопасности фирмы.

– Гоша? Привет, Борисов. Все нормально?

– Нормально, Станислав Петрович, ваши указания выполнил.

– Есть одна проблема. Сюзанна Караваева. Хозяйка салона красоты на улице Барклая, родители поют на Бродвее. Так ли это? Прозондируй немедленно. Я буду через пару часов, надеюсь, ты успеешь.

– Сделаю все, что могу, – сказал главный охранник.

Борисов положил мобильник на тумбочку и вернулся в ванную. Погрузился в горячую воду, блаженно за–жмурился.

– Ната, кофе есть? – спросил Корзинин, заходя в кабинет. Отдел культуры газеты, которым он заведовал, состоял из трех человек; корреспондент Никита отсутствовал, ибо находился в данный момент на открытии французской выставки на ВВЦ, это Корзинин помнил. На рабочем месте была обозреватель, Наташа Черных.

– Ну и видок у тебя, Антон, – с сочувствием сказала Наташа. – Примус оказался гостеприимным хозяином?

– Идиот, – с досадой сказал Корзинин. – По простоте душевной решил, что сколько хотят гости водки, столько и подадут. Где это видано на презентациях? Норма – полбутылки на человека, за свои никто не побежит брать, выпьют и разойдутся. А он: мало? Нате вам еще! А народ-то культурный, не привык к такому. И вместо того чтобы тихо разбегаться, стал пить. От дармовой водки кто же откажется? Ну вот и получилось…

– Я слышала про вчерашнюю пьянку. Правда, что нашу Жанночку выносили на руках, а она кричала, что всех пошлет, и наглядно показывала, куда именно?

– Не помню, честно тебе скажу.

Наташа включила кофеварку на столике в углу, засыпала молотый кофе.

– Посиди, через пять минут получишь кофе. Статью о Примусе в завтрашний номер, как я понимаю…

– Сделаю. О-ох, Ната… Слушай, ну и скотина этот Примус! Я пришел с девчушкой, которую обхаживал две недели, прикинь? Она была обалдевши, все классно…

– А ты стал напившись в стельку, верно? – с иронией спросила Наташа.

– Вот именно, – снова вздохнул Корзинин.

Он вспомнил, как проснулся утром в своей квартире, под одеялом, но одетый, в джинсах. Поискал глазами Аню, не обнаружил, чуть позже понял, что так и должно быть, он же напился вусмерть. Одеяло достала, подушку, значит, с уважением относилась… Долго лежал с закрытыми глазами, вспоминая то, что помнил. Пил, да… Понятно, почему выпил больше, чем мог. Вообще-то он предпочитал пиво, когда ночами работал над очередной статьей, попивал пиво, и стимулировало, и уснуть после работы было легко. Водка стояла в холодильнике на всякий случай, вдруг придет кто-то из друзей… Но вчера, похоже, он пил водку так же, как обычно пил пиво. И оплошал. Да оно и понятно – водка не пиво. Ну что ж, оплошал, но Аня не очень обиделась, надеялся на это. А если честно, не о бедной девочке из коммерческого киоска он думал сейчас. Перед глазами стояла зеленоглазая шатенка, уверенная в себе бизнес-леди Сюзанна. Мечта его последних лет, было дело, встречались, даже в ресторан ее приглашал, но безрезультатно. И вот теперь Сюзи снова возникла в его жизни, и не просто возникла, а пообещала все, о чем он так долго мечтал!

Да он в лепешку расшибется, а сделает то, о чем она просила. Помнил об этом, да и как можно забыть просьбу давней своей мечты?

– Ната, скажи, пожалуйста, ты не слышала о мужике, который притворяется сантехником и привозит баб на «Оке» в старую, наверное, дедовскую, квартиру?

– Нет, – честно ответила Наташа. – А с чего тебя это заинтересовало?

– Возможно, один из наших «клиентов» придуряется. Ты напряги своих знакомых, классный материал намечается, настоящий гвоздь.

– Ладно, я поспрашиваю…

Кофеварка забулькала, наполняя чашку ароматным кофе с пенкой. Наташа взяла чашку, поставила на стол перед Корзининым. Он вдохнул ароматный запах, довольно поморщился.

– Кла-асс… Спасибо, Ната.

Отпил глоток обжигающего терпкого напитка и решительно стал нажимать клавиши телефона.

– Жень, привет, Корзинин. Да, был, не помню, голая она танцевала или нет… Слушай, у меня к тебе дело. Сантехник, привозит баб на «Оке» в древнюю квартиру… Ну как древнюю – с телевизором «Рекорд» и видиком «ВМ-12». Нет, не маньяк, но, похоже, из наших… Да, если что узнаешь, звони.

– А как же твоя девчушка? – как бы невзначай поинтересовалась Наташа.

Они не раз спали вместе, по служебным обстоятельствам, так получалось, что никого ближе не наблюдалось, а хотелось… Наташа была разведена и не спешила второй раз замуж, Корзинин тоже в разводе, сам себе хозяин, вот и спали иногда вместе. Она не питала никаких иллюзий насчет шефа, но все же сугубо по-женски ревновала Корзинина, чуть-чуть, может быть, просто желала, чтобы хоть он стал счастливым в семейной жизни, а не бегал бы по всяким бабам, которые пытаются стать певицами.

По аналогии. У нее было много парней, которые пробивались на сцену, и симпатичные мальчики, и умелые, но толку от них… Как от козла молока.

– Я перед ней виноват, исправлюсь, как только разберусь с делами, – сказал Корзинин.

Снова набрал номер.

– Алё, Вася? Привет, Корзинин.

Наташа иронично усмехалась, слушая про сантехника, «Оку» и древнюю квартиру. Даже самой стало интересно. Что ж это за сантехник такой, что взбудоражил ее начальника?

– Ната, это важно, – сказал Корзинин, положив трубку. – Ты себе не представляешь, как важно.

– Представляю, Тоша. Какая-то дива попросила тебя найти странного мужичка. Трахнулась, а адрес не записала?

– Адрес! Вот что важно! – воскликнул Корзинин.

– Ну так я права или нет?

– Нет, Ната, ошибаешься. Она не дива и к нашим делам не имеет никакого отношения. А мужик, возможно, да, поэтому и будем работать, – вдохновенно врал Корзинин, ободренный кофе, который он непрестанно прихлебывал.

– Бедная девчушка… – сказала Наташа. – Она в тебя поверила, уже дни считала, когда станет твоей супругой…

– Нет, Ната, но она меня две недели мурыжила, как последнего лоха!..

– Но все же решилась? Для них, девчушек, это иногда не так-то просто.

– А-а, ладно! Никуда она не денется. Но сейчас другое важно…

– Кто она? Неужели Сюзи снова объявилась на твоем горизонте?

– Ната!.. Это секрет. Даже от близкого друга, коим считаю тебя. И больше не спрашивай. Лучше попытайся узнать у подруг, не было ли у них, так сказать, контактов с сантехником?

Корзинин снова схватил трубку, набрал номер, вежливо сказал:

– Привет, Макс, Корзинин…

Наташа с усмешкой взяла пустую чашку шефа, наполнила ее кофе. Ну если он так серьезно занялся этой проблемой, можно подозревать, что это и вправду Сюзи. В свое время он немало рассказывал «боевой подруге» о своих попытках соблазнить стойкую бизнес-леди. Тогда не получилось. Но неужели Сюзи связалась с каким-то сантехником? Бред! Она не раз видела эту роскошную даму на презентациях и корпоративных вечеринках. Дама себе на уме, сантехники к ее постели и близко не могли подобраться. Хотя… черт его знает…

– Алё, Миша, – говорил Корзинин в трубку, прихлебывая кофе. – Да, это я, привет…

Глава 10

– Девушка, ну и как идет торговля? – послышался у ларька звонкий голос, такой знакомый!

Аня оторвала голову от книжки, полдень, жарко, хоть ночью дождь прошел, народу нет, можно и почитать. Увидела в окошке знакомое лицо, улыбнулась в ответ.

– Алка! Загорелая какая! Ну заходи, рассказывай.

Алла вошла в торговую каморку, дверь была открыта, иначе задохнешься, обняла подругу, поцеловала в щеку, села на упаковку полуторалитровых бутылок пива.

– Утром прилетели, на сегодня выходной дал, а завт–ра на работу. Ой как не хочется!

– Слушай, ну прямо черная вся! Рассказывай, жутко интересно. Амир же и мне предлагал, да я не захотела. Так он, значит, тебя в Турцию увез?

– Сперва дай банку джин-тоника. Жарко, пить хочется… Держи доллар, разменяла все-таки.

Аня протянула подруге запотевшую баночку из холодильника.

– Ты давай рассказывай.

– Да я не сомневалась, что он сперва на тебя поставит. Спасибо, что отказалась, я классно отдохнула.

– Прямо жила вместе с ним в одном номере?

– Как же! Он прилетел с женой и тремя детьми! Я вообще летела другим самолетом и жила в другом отеле, четыре звезды.

– Погоди, а мне говорил – пять звезд, все включено.

– Да они всегда так говорят, а потом то-се, да я не в обиде. Жила себе, как хотела, он мне сто баксов выделил на мелкие расходы, но я их даже и не тратила, там кормежка такая – до отвала можно жрать в ресторане, «шведский стол».

Аня была разочарована услышанным. Вот такие они, богачи эти, обещают прямо-таки все, что пожелаешь, а потом – сто баксов на мелкие расходы! Но, глядя на счастливое, загорелое лицо подруги, заинтересовалась, как же там на самом-то деле было?

– Так, значит, жила в другом отеле, а он каждый день бегал к тебе?

– Нет, не каждый день, раза три наведывался, мобильник же есть, звонил, да я и не помню, все было как-то так. А я, слушай, валялась на пляже, ела что хотела, купалась в Средиземном – прикинь, да? – море! С немцем познакомилась, обалденный парень, Карстен, бизнесмен из Мюнхена.

– На каком же языке вы общались?

– А зачем нам язык? Нет, ну как-то общались, у него был русско-немецкий разговорник, я тоже в него смотрела, если нужно что-то особенное сказать. А вообще… он везде водил, по кабакам, дискотекам, платил за все, у него этих евро до черта было, а евро теперь покруче доллара. Ну а я… просто балдела с ним.

– А если бы Амир заметил?

– Как это? У него жена, трое детей.

– И ты…

– Ань, да он же восточный мужчина, ему нужна и любовница, тем более там воздух такой… Воздух любви, понимаешь? А особо там не развернешься, если рядом жена. Он же не может познакомиться с кем-то на пляже или в ресторане. Несколько раз приходил, а так – полная свобода!

– А ты, значит, сразу с двумя…

– Да Амир просто не в счет. Я отрывалась с Карстеном, он хотел познакомиться с русской девушкой, такой мужик, обалдеть! Смотри!

Алла протянула руку, повертела ладонью, показывая золотой перстенек с рубином.

– Подарил?

– Первый раз надела, там же нельзя было. Карстен сказал, скоро приедет в Москву, этот перстень – как залог нашей встречи тут. Клялся, что любит, замуж звал. Прикинь, да, стану немецкой фрау!

Аня задумалась. А вдруг и вправду станет? И что же тогда получается? Поедешь с пожилым, женатым мужчиной на турецкий курорт – и отдохнешь, и найдешь своего принца. А чем не принц немец, даже если и не очень богатый? У них же там порядок, достаток, гарантии на все случаи жизни, живи – не хочу. А откажешься, будешь встречаться с известным журналистом, попадешь на элитную вечеринку, где сплошь пьянство и дурость… Ну и как это может быть? Что вообще правильно в этом мире? Похоже, совсем не то, чему ее учили родители…

– Ну а ты как? Что этот журналист, любитель пива?

– Вчера как раз была на вечеринке… презентации.

Аня подробно рассказала обо всем, что видела и слышала вчера. Алла смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

– Ну ты даешь, подружка!.. – с завистью произнесла она. – Таких людей видела рядом, ну прямо отпад! Слушай, и Марина Булочкина, Анжелика, Жанна… Нет, я бы за такую презентацию всю поездку променяла бы!

– Да перестань. Ты загорела, в море купалась, по ресторанам шастала… Или Карстен оказался скуповатым?

– Да ты что! Нет, я, конечно, думала, что немцы, они… Но Карстен – нет. Если бы попросила килограмм черной икры – она стояла бы на столике. Но я особо не наглела.

– А на презентации звезды матом ругались из-за дармовой бутылки водки. И ты хотела бы променять Турцию и Карстена на это?

– Нет, слушай, но это же звезды… А что ты дальше планируешь? Будешь встречаться с этим журналистом?

– Конечно. Сегодня вечером он заглянет, погуляем по парку, а потом… Наверное, не вернусь домой.

– Да какой это дом? Слушай, после этой поездки совсем не хочется туда возвращаться. А если Карстен приедет, куда его пригласить? У него целый особняк в предместье Мюнхена, показывал фотку – обалденный дом, замок!

– А там его фрау кормит младенца грудью, – не удержалась, съязвила Аня.

– Хорошо, если так, – со вздохом сказала Алла. – Мне было классно с ним, а тут… Что скажу? Я же наврала, что работаю в солидной фирме, живу в своей квартире… Куда его приглашу? После всего, что он для меня сделал там… Лучше, если это останется обычным курортным романом.

Погрустнела подруга, Аня уже внутренне корила себя за несдержанность. Тут не язвить, а помочь нужно Алке. Вдруг да и получится у нее? Состоятельный немец, да еще и не жадный – это же классная партия!

– А ты его вези сразу в Чебоксары, к родителям. Если приехал за тобой, так и сделай. Ему понравится в нашем городе, покажешь там все интересное…

Алла кисло усмехнулась:

– Ты веришь, что он прилетит? Я лично нет. Просто рассказала тебе, было классно, а теперь… прямо жуткая тоска.

– Но он же тебе перстень подарил.

– Триста пятьдесят евро… Что это для него? Я заглядывала в бумажник, там этих евро столько, полресторана можно купить. Правда, перстень на фабрике брали, там у них магазинчик, паспорт качества дали…

– Ну вот. Так что жди своего Ганса.

– Да Карстен он… Слушай, ну я же разменяла стольник Амира, купила настоящий джин в аэропорту, тоник, подарок тебе – классную футболку. Ты, если что, дуй домой… Хреновый это дом, прямо видеть его не могу после своего одноместного номера… Ну хоть напьемся, а потом – опять работа!

– Не знаю, уж как получится, – сказала Аня.

Она не сомневалась, что Антон зайдет сегодня вечером, и они пойдут вначале гулять по Суворовскому парку, а потом придут в его квартиру. Там все и случится. Но из вежливости Аня пообещала, что постарается приехать вечером домой. Теперь и ей эта тесная квартира не казалась домом. А как ее называть?

Алла допила джин-тоник, чмокнула подругу в щеку и ушла. Лето, тепло, выходной, зарплату ей Амир сохранил, ну и чего ж не погулять по летней Москве? Аня осталась сидеть на своем стуле, покупателей не было, самое время поразмыслить о том, что творится в этом мире. Хотелось, чтобы у Алки все срослось с этим Карстеном. Классно, она могла бы приезжать к ней в гости… Но ведь скорее всего этот немец то же самое, что и наш родной Амир, захотелось приключений – по–мчался в Турцию, там встретил русскую девушку, поразвлекался с ней и забыл.

Но что-то же должно быть хорошее в этом мире? Хотелось в это верить, но почему-то не верилось. И сама не могла понять почему. Но надеялась, что Антон заглянет в ее окошко и что-то хорошее случится сегодня в ее жизни. Очень надеялась…

* * *

Рейс из Лос-Анджелеса прибыл вовремя, в зале ожидания Борисов обнялся с братом, поцеловал в щеку его жену, Джудит, или просто Джуди. Она хотела остановиться в старой квартире своего мужа, чтобы понять русский дух, советскую действительность, в которой жил ее муж. Борисов знал об этом заранее и как следует подготовился к встрече американских гостей. Замариновал мяса, накупил закусок, в общем, готов был встретить гостей во всеоружии. Не так, как его встречали в Санта-Лоре, с пиццей. Джуди впервые прилетала в Москву, надо было показать ей настоящее русское гостеприимство.

Хотя супруги намеревались побыть в Москве всего лишь неделю, пришлось долго ожидать багаж – два огромных чемодана с вещами. Брат был весьма неприхотлив в быту, довольствовался малым, да его просто не интересовала мода и все, что связано с ней. Но американ–ская девушка, жена миллионера, хотела выглядеть на все сто. А иначе зачем она, американка, вышла за русского?

Так она думала или не так, но пришлось проторчать час в зале приема багажа. И лишь после этого они сели в «мерседес», в багажник которого Максим погрузил вещи американцев. Борисов не говорил о том, что больше всего интересовало его, сдерживал себя. Но в машине не выдержал:

– Володя, кто надоумил тебя взяться за «ФОБОС-2»?

– Конкретно никто, я сам пришел к этому. А что, возникли проблемы?

– Возникли.

– Хорошо, Стас, поговорим об этом позже, дома. Я не хочу доставать Джуди деловыми разговорами.

Американская жена брата оказалась очень непо–средственной, она постоянно хватала Борисова за плечо, сосредоточенно говорила:

– Ста-ас… Очень красиво все, та-а… Я учить рашен язык, уже могу… Мне нравится все, та-а…

– Я рад, Джуди, – односложно отвечал Борисов.

Его ничуть не интересовали восторги американки. Хотелось всерьез поговорить с братом, понять, откуда может исходить угроза. Но Владимир не хотел говорить о делах. Он внимательно смотрел в окно машины, отмечал перемены, случившиеся за его отсутствие, рассуждал о том, что Москва становится все краше, и Подмосковье тоже.

Максим помог дотащить чемодан Джуди в квартиру на Можайке. Там Борисов первым делом включил электрошашлычницу, где уже стояли шампуры с маринованным мясом. Ну а на столе стояли самые настоящие русские закуски – селедка с луком, черемша, маринованный чеснок, слабосоленая семга, соленые огурчики, полкилограмма красной икры, двести граммов черной. В холодильнике томилась бутылка водки… Это вам, ребятки, не американская пицца!

Борисов попросил Максима подождать в машине, намеревался вернуться в свою квартиру на Кутузов–ском. Ну в самом деле, не ночевать же ему вместе с американцами в этой квартире? Теоретически – мог, в смежной комнате была кровать родителей, которой он ни разу не воспользовался, и сейчас не хотел. Она же родительская, эта кровать.

Джуди с любопытством осматривала квартиру, где вырос ее муж. Вот так жили они, советские люди, которых ее родители считали врагами. И чем больше смотрела, тем больше убеждалась: жили советские люди почти так же, как и она, в семье фермера из Колорадо.

– О-о, видео! «Панасоник», это быт у нас в Колорадо, я там смотрел видео… Детство.

– Это не «Панасоник», а наша фирма, «Электроника ВМ-12», – сказал Борисов.

– Содрали, – сказал Владимир. – Но это был праздник в доме. Отец в 88-м попросил деда, он был еще жив, записаться на эту покупку. Ветеранам войны продавали видики без очереди. Самое смешное в этом, что дед очень плохо видел, практически не мог смотреть западные фильмы, но ему продали… Тысяча двести рублей, как сейчас, помню, отдал папа.

– Может, пригласить родителей? – спросил Борисов. – Они хотят увидеться с тобой, с Джуди…

– Не сегодня, Стас. Завтра поедем к ним или пригласим сюда, я решу. А сейчас… Джуди, тебе нравится квартира, в которой я провел советское детство?

– О да! Все классно, Влад! У нас в Колорадо было то же… Не так, но…

– Ты диван разложи на всякий случай, – сказал Владимир. – А то и вправду развалится, не на полу же спать нам.

– Володя, есть проблемы…

– Потом, Стас, ладно? Я дома, у тебя шашлыки не подгорят?

– Я смотрю…

– Ну вот и отлично. Отдыхаем, мы дома. Завтра к родителям поедем, а сейчас – дома. Слушай, как классно, что все тут осталось, как в детстве!

– Так предки запретили что-либо менять. У отца отличная коллекция видеофильмов, больше ста кассет, отличный набор пластинок, там и Высоцкий, и «Битлз», и все лучшие группы мира. Он хочет оставить все как было. В новой квартире у них DVD, плазменный телик, какие хотят диски – покупаю.

– Ну и какие хотят? – спросил Владимир.

– Никакие. Предпочитают смотреть свои видеокассеты, слушать свои пластинки.

– Ретро… в этом что-то есть.

– Джуди, посмотри другую комнату, это вроде музея быта советской эпохи. Тебя, наверное, пугали страшными Советами? Вот так они жили.

Девушка вопросительно уставилась на Владимира, столько слов сразу она не смогла понять. Владимир перевел жене смысл слов брата.

– О-о, ноу! – взмахнула она рукой. – Я нет медведь в Москва, ноу верить.

Борисов жестом пригласил Джуди в смежную комнату, когда она вошла, решительно взял брата под руку, повел на кухню. Там первым делом покрутил шампуры, поворачивая мясо другой стороной к оранжевым тэнам, вернул экран на место, повернулся к брату:

– Володя, у нас проблемы. Кто-то звонит, намекает, что должны отдать им программу. Демоверсию хочет.

– Первый раз, что ли? – пожал плечами Владимир. – Ты о безопасности позаботился?

– Разумеется. Но ты не сказал мне, что программа может быть использована спецслужбами!

– Любая программа может быть использована и используется спецслужбами.

– Но это серьезное дело! Тебе ЦРУ заказало ее? И почему именно мы должны работать на ЦРУ?

– Стасик, если ЦРУ что-то заказывает посторонним фирмам, они или подписывают меморандум о секретности, или понятия не имеют, кому, для чего.

– Ты не мог отказаться, Володя? На хрена же нам такие проблемы?

Владимир достал из холодильника бутылку водки, наполнил рюмки, чокнулся с братом, они выпили, закусили солеными огурчиками.

– Хорошо пошла, что значит, родная, – с улыбкой сказал Владимир. – А теперь слушай, брат, и запоминай. Кое-что тебе, филологу, трудно будет понять, но постарайся. Первое: права на программу принадлежат нам обоим на паритетных началах. Если я сам начну усовершенствовать программу, ты можешь вчинить мне иск на очень большие миллионы, как и любому другому. Второе: раскодировка исполнительных файлов займет много времени, потребует огромных сил. А у тебя все исходники, можешь работать быстро и целена–правленно над усилением.

– Это я понимаю. Для кого?

– Для себя.

Борисов согласно кивнул, теперь он точно знал, что усиления фактора «Х» Владимир не получит. В договоре не обговорено отдельно, что такое этот «Х», брату будет передана новая версия программы «ФОБОС», более совершенная, как и договаривались.

На кухню вошла Джуди, заметила влажный хрусталь рюмок, початую бутылку водки, покачала головой:

– Уже вы… я нет, да?

– Как тебе советский быт? – спросил Борисов.

– О-о… хорошо. Мило, вот, – с улыбкой сказала девушка. – Не – о-ох, не страх… Мило, так.

– Ты просто умница, – сказал Борисов. – Садись за стол, будем ужинать.

Он усадил американскую гостью, Владимир уселся рядом с супругой, наполнил все три рюмки водкой. Борисов между тем положил на каждую тарелку по шампуру, добавил соленых огурцов, черемши, селедки с колечками лука, фасоль.

– Ну, за встречу, – сказал Борисов, поднимая рюмку. Наклонился к Джуди, тихо сказал: – Водку тоже надо пить по-особенному. Сначала чокаемся, вот так…

Владимир присоединился к их рюмкам. Хрустальный звон наполнил тесную кухню, Борисов задрал локоть и выпил, Джуди последовала его примеру, выпила водку, раскрыла рот, жадно глотая воздух. Борисов тут же сунул в рот девушки соленый огурчик, она, вытирая выступившие слезы, принялась жевать, а Борисов уже наколол вилкой кусочек селедки, Джуди и его прожевала, оживилась, даже улыбнулась:

– О-о, хорошо…

– Теперь ешь мясо, оно сочное, вкусное, с черемшой отлично сочетается.

Но американская гостья упрямо накалывала кусочки слабосоленой атлантической селедки и отправляла в рот. И довольно улыбалась при этом.

– Стейси, еще хочу водка, – сказала она.

– Джуди, ты шашлык попробуй.

– Стейси, я так хотеть! – капризно сказала Джуди.

Борисов посмотрел на брата, Владимир по новой наполнил рюмки, а тост сказал хозяин квартиры.

– Предлагаю выпить за нашу прекрасную даму! – стоя провозгласил он, задрав локоть правой руки. – За тебя, Джуди!

Брат тоже встал и задрал локоть, ну – гусары! Джуди смотрела на них с улыбкой, вежливо кивая, чокнулась с каждым, выпила, держа на вилке кусок селедки с колечком лука, тут же отправила его в рот и блаженно за–жмурилась. Не соленые огурцы, не черемша и маринованный чеснок, а сочетание – водочка-селедочка приш–лось по душе американской девушке, ну и замечательно. У нас ведь главное что? Встретить гостя так, чтобы ему хорошо было в наших, привычных измерениях. И если это получилось – значит, и самому хозяину радостно. О муже американской гостьи и говорить нечего, он просто наслаждался черемшой и красной икрой, которую черпал серебряной ложечкой из хрустальной миски. Ну и сочным мясом на шампуре, конечно.