Текст книги "Семейка Лампри. Танцующий лакей"

III

– Мы едем расследовать очередное дело из высшего света, сэр? – спросил дактилоскопист сержант Бейли, садясь в полицейский автомобиль.

– Какого еще высшего света? – пробормотал инспектор Аллейн.

– Ну, известно какого, сэр. Коктейли, балы, званые обеды, апартаменты и так далее.

– И наверняка запутанное дело, – подал голос фотограф сержант Томпсон, задвигая свои принадлежности под сиденье.

– Это верно, – согласился Бейли.

– Не будем гадать, – успокоил подчиненных инспектор Аллейн. – Приедем – увидим.

Автомобиль тронулся.

– Убитый гостил у своего брата, сэр?

– Да. У лорда Чарльза Лампри.

– Мне где-то попадалась фамилия Лампри, – произнес полицейский врач Кертис. – Только не помню, в какой связи.

– Мне кажется, он был компаньоном того самого Стайна, который покончил с собой, – подал голос Бейли.

Аллейн глянул на него.

– Вы правы. И Стайн оставил его со всеми долгами.

Бейли кивнул:

– Да, так оно и было, сэр.

– И насколько мне известно, лорд Чарльз не впервые попадает в подобную переделку, – продолжил Аллейн.

– Он, наверное, разорился, – сказал доктор.

Аллейн кивнул:

– Думаю, близок к этому.

– А как этот покойный, лорд Вузервуд? – спросил Бейли. – Он был богат?

Аллейн пожал плечами:

– Судя по его кентскому поместью, да. Оно огромное. Но когда имеешь дело с аристократами, ничего не ясно. Он с таким же успехом мог едва сводить концы с концами.

– И расправились с ним как-то ужасно, – проговорил доктор Кертис. – Всадили в глаз шампур. Я правильно понял, сэр?

– Да, – кивнул Аллейн. – Именно в глаз. Фокс по телефону ничего пояснять не стал. Видимо, рядом кто-то был.

– У Лампри большая семья? – поинтересовался Кертис.

Инспектор улыбнулся:

– Я слышал, у него куча детей. Так что нам придется повозиться.

– Вот вам очередной пример деградации нашей аристократии, – проговорил доктор. – Начинают с большого бизнеса, затем пробуют себя в торговле и, наконец, докатываются до убийства. – Он вскинул голову. – Впрочем, может, я не прав. Возможно, лорда прикончил слуга. Или какой-нибудь маньяк. Мало ли кто имел на него зуб.

– Кстати, Кертис, может, вы знаете их семейного доктора? Некто Кантрип.

– Представьте, случайно знаю. Мы с ним учились вместе на медицинском. Славный человек. Думаю, ему не очень приятно, что такое случилось в семье, которую он пользует.

– Давайте не будем заранее предаваться унынию, – вздохнул Аллейн. – Может быть, там все просто. Какой-нибудь маньяк-убийца случайно забрел на верхний этаж дома и возбудился при виде пожилого лорда, сидящего в лифте. Будем надеяться, что никто его смерти тут не желал. И вообще, как можно наслаждаться убийством? Какая у человека должна быть психика? Это меня всегда удивляло.

Доктор Кертис усмехнулся:

– Отчего же? Некоторым нравится читать описания убийств в газетах или детективных романах.

– Ну, это другое дело.

– Да и вас, признайтесь, эта работа вовсе не тяготит.

– Вы правы, доктор, – улыбнулся Аллейн. – Не тяготит. Рутина иногда заедает, но о скуке тут не может быть и речи. Дело в том, что меня интересуют люди, а убийство ярче, чем что-либо другое, обнажает человеческую натуру. Речь идет об обычных людях, не уголовниках. Каждый сидит запершись в своей скорлупе, а затем неожиданно случается катастрофа. Конечно, большинство убийств – это отвратительные грязные деяния, но там всегда присутствует психологический аспект, связанный с особенностями человеческой личности. Вот что мне интересно, Кертис.

Автомобиль остановился. Четверо сотрудников Скотланд-Ярда деловито вылезли и начали подниматься по ступенькам. Их вид и манеры выдавали профессию.

– Там что-то случилось? – спросил остановившийся на углу точильщик ножей у мальчишки-газетчика.

– Где?

– Да вот в том доме.

Газетчик посмотрел в ту сторону, куда указал точильщик.

– Ух ты, полиция!

– Не просто полиция, – презрительно буркнул точильщик. – Раскрой глаза, парень. Это же сам мастер Аллейн!

– Точно! – воскликнул газетчик. – Как же я его проглядел? У меня газет покупают в два раза больше, когда там есть что-то про Аллейна. Смотри, и фотограф с ним. Это вон тот, у него в сумке фотоаппарат. А тот, что справа, – спец по отпечаткам пальцев. Я их всех знаю.

– Выходит, дело там серьезное, – решил точильщик, – раз Скотланд-Ярд явился.

– Да, убийство, – подтвердил газетчик.

– Ну уж прямо убийство…

– Конечно. А зачем им тогда фотографировать? Не лифтера же. Погоди, я сейчас узнаю.

Мальчишка-газетчик взбежал по ступенькам, выкрикивая:

– «Стандард», сэр! Вечерний выпуск «Стандарда»!

Точильщик задумчиво закурил. Тем временем к дому подъехал второй автомобиль, откуда вылезли четыре констебля.

Газетчик вернулся на свое место на углу.

– Ну и что там? – спросил точильщик.

– Вроде как несчастный случай.

– Что за несчастный случай?

– Какой-то старик повредил глаз в лифте.

– Ну да.

– Ага, – кивнул газетчик с видом бывалого человека. – Кажется, при смерти.

– Но пока не умер?

– Пока вроде нет. – Газетчик усмехнулся. – Старика кто-то пришил. Это ясно. Иначе зачем тут столько полицейских, да еще с фотографом?

– Да, конечно.

Точильщик подхватил станок за ручку и двинулся дальше, заунывно выкрикивая:

– Точу ножи, ножницы! Точу ножи, ножницы!

Его голос разносился в вечернем воздухе. Аллейн его слышал, когда нажимал дверной звонок квартиры Лампри.

– У кого нож затупился? Я наточу.

Глава 8
Аллейн знакомится с семейством Лампри

I

Фокс упаковал орудие убийства как следует. Привязал шампур к картонке и положил в коробку. Аллейн поднес ее к лампе. Блеснула рукоятка.

– Интересная вещица, – пробормотал инспектор, ставя коробку на стол. – Проверьте, Бейли, как там с отпечатками.

– К сожалению, мне пришлось взяться за рукоятку, – произнес доктор Кантрип. – Иначе вытащить было нельзя.

Аллейн кивнул:

– Понимаю. Но вы все равно тщательно проверьте, Бейли.

– Солидный шампур, – заметил доктор Кертис. – Прямо настоящий кинжал.

– Да, вещь старая. Теперь таких не делают. На кухне их много, Фокс?

– Не знаю, сэр, – ответил детектив. – Надо будет уточнить. Вряд ли на нем жарили мясо. У них тут нет гриля.

– Ладно. – Аллейн направился к кровати. – Доктор Кантрип, пожалуйста, покажите нам убитого.

Фокс поднял лампу. Доктор Кантрип откинул простыню.

– Разумеется, мы его не трогали.

– Да, конечно. А леди Вузервуд приходила посмотреть на мужа?

– Нет. И слава Богу.

– Пожалуй, – согласился Аллейн, глядя на изуродованное лицо погибшего лорда.

– Думаю, он и живой не был красавцем, – рассеянно пробормотал Кертис. – А сейчас и подавно.

Он наклонился над погибшим, чтобы получше рассмотреть.

– Скажите, доктор, как ему удалось так долго прожить? – спросил Фокс. – Это же удивительно – с такой раной в голове.

– А голова, мой друг, вообще вещь загадочная, – отозвался доктор Кертис. – Бывали случаи, когда люди выживали с подобными ранами. Вы сказали, что он пытался говорить?

– Ну, это не была речь, сэр. Просто шум.

– Думаю, ему вряд ли удалось бы произнести что-то внятное, – проговорил доктор Кантрип. – Но мистер Фокс решил попытаться. Как справедливо заметил доктор Кертис, при мозговых травмах организм порой ведет себя довольно странно. Бывали случаи…

– А что это у него под глазами? – перебил его Аллейн. – Отек?

Доктора переглянулись.

– Не похоже, – ответил доктор Кантрип.

– Скорее синяки, – добавил Кертис. – В этих местах отека не бывает. Тем более в таком положении, как он лежит.

– Я правильно понял, Фокс, что убитый сидел в правом углу?

– Да, сэр.

– В таком случае, Кертис, проверьте, пожалуйста, его левый висок.

Доктор начал снимать повязку с левого глаза.

– Я понял, что вы имеете в виду, инспектор, – вмешался доктор Кантрип. – У него под бинтом на виске ссадина. Я собирался ее вам показать. Да, вот она.

Аллейн внимательно осмотрел ссадину.

– У них тут на стенке лифта интересный орнамент из небольших шарообразных стальных накладок, – доложил Фокс. – На одной я отметил кровяное пятнышко. Не исключено, что это место вытирали.

– Вот как? – Аллейн закончил осмотр и кивнул Фоксу. – Его можно увозить.

– Я уже распорядился насчет кареты для перевозки покойников.

– Спасибо. – Инспектор повернулся к доктору Кертису. – Вскрытие вы сделаете завтра?

– Да.

– Я думаю, прежде чем знакомиться с близкими, нам следует осмотреть лифт. Вы можете начинать здесь работу, Бейли. Проверьте эти синяки под глазами на отпечатки. И вообще все лицо. Надежды мало, но все же попытайтесь. Затем тщательно обследуйте шампур и приходите к лифту. А вы, Томпсон, сделайте несколько снимков головы.

– Хорошо, мистер Аллейн.

Инспектор постоял еще некоторое время у кровати. Убитый лорд, казалось, пристально разглядывал его своим единственным глазом.

– Окоченения пока нет?

– Только начинается, – ответил доктор Кантрип. – А почему вы спрашиваете?

– Возможно, нам придется провести неприятный эксперимент. Медсестра еще здесь?

– Да.

– Когда Бейли и Томпсон закончат работу, пусть она приведет его в божеский вид. Сейчас это просто кошмар. Пойдемте, Фокс.

II

По распоряжению Фокса лифт был выключен, а кабина опечатана. На лестничной площадке перед квартирой Лампри его охранял констебль.

– Я вижу, тут окошко расположено в верхней части двери, – отметил Аллейн.

– Да, сэр.

– И он, сев в лифт, громко звал свою супругу? При закрытой двери?

– Так сказал дворецкий.

– Но лифт могли вызвать снизу.

– Возможно, он держал палец на кнопке «стоп».

– Возможно. – Инспектор включил свет. – И где он сидел?

– Все утверждают, что лорд сидел в правом углу, откинув голову на стальной орнамент. Котелок сполз на лицо. Конечно, лифтом после этого пользовались. Прежде всего на нем поднимался доктор. Наши люди приехали позже.

Аллейн вгляделся в стальную накладку на стенке лифта.

– А это и есть то пятно, о котором вы говорили?

– Да, сэр.

– Какой у него был рост?

– Шесть футов и полдюйма, – немедленно отозвался детектив.

– Хорошо. У вас рост шесть футов, верно? Прошу вас, присядьте вон туда. Да-да. Я думаю, если вы бы получили удар в лицо справа, ваш левый висок ударился бы о стенку как раз на полдюйма ниже этой декоративной накладки. Конечно, это приблизительная оценка. Видимо, нам придется затащить его сюда и прикинуть. И вы правильно заметили, эту накладку кто-то вытирал. И сиденье тоже. Но не очень тщательно. Бейли с этим поработает. Ого, а это еще что? – Аллейн нагнулся и посветил фонариком под сиденьем. – Полагаю, вы это не пропустили?

– Конечно, сэр. Но решил оставить все как есть до вашего приезда.

– Весьма тронут. – Аллейн нагнулся и вытащил из-под сиденья пару плотных автомобильных перчаток с длинными раструбами. Затем присел на корточки, чтобы их рассмотреть. Рядом пристроился Фокс.

– На них пятна крови, – заметил он.

– Или чего-то похожего на кровь. Запачкано пространство между средним и безымянным пальцами и немного ладонь. Кстати, на правой перчатке тоже есть пятна. И опять на ладони. Фокс, передайте их Бейли.

Детектив скрылся. Аллейн ждал его возвращения, рассеянно глядя в шахту лифта.

Из квартиры выглянул симпатичный молодой человек.

– Добрый вечер. Извините, вы не мистер Аллейн?

– Он самый, – ответил инспектор.

– В таком случае позвольте поинтересоваться, как скоро вы займетесь нами? Я Генри Лампри.

– Очень приятно, – вежливо отозвался Аллейн. – Прошу вас подождать немного, я скоро приду.

– Это хорошо. А то моя мама едва держится на ногах и хочет поскорее лечь в постель. Конечно, при условии, что из ее постели удастся выдворить тетю Вайолет, а еще лучше вообще из спальни. Что будет не так легко. Вы не подскажете, как следует себя вести со вдовами близких родственников, погибших насильственной смертью?

– Тут каких-то особых правил не существует, – ответил Аллейн. – В данный момент ваша мама находится с леди Вузервуд?

– Да. – Генри вышел на площадку, захлопнув за собой дверь. – С ними еще горничная тети, мисс Тинкертон. Сама тетя пребывает в трансе или коме, не знаю точно, как это состояние называется, и совершенно не реагирует на то, что происходит вокруг. Но разумеется, вас это не касается. Нельзя ли сначала поговорить с моей мамой, а потом с тетей Вайолет, чтобы она освободила постель?

Инспектор усмехнулся:

– Попробую. Но в таких делах не всегда…

– О, я понимаю, – согласился Генри. – Все остальные ждут и готовы хоть до рассвета врать и изворачиваться.

– Надеюсь, этого не будет.

– Вообще-то в нашей семье все говорят правду. Просто с нами иногда случаются казусы, в которые трудно поверить. Но я уверен, вас не проведешь. Вы умеете отличать правду от лжи.

– Надеюсь, что умею, – произнес Аллейн без улыбки.

Генри внимательно разглядывал инспектора из тени.

– Отец собирался предложить вам перекусить с нами и чего-нибудь выпить, но остальные сомневаются, что вы станете делить трапезу с подозреваемыми. Или так ведут себя сыщики только в книжках? Но в любом случае, сэр, если вы изъявите желание, мы будем очень рады.

– Это весьма любезно с вашей стороны, – невозмутимо ответил Аллейн. – Но нам надлежит исполнять свои обязанности.

– А помочь мы вам чем-нибудь можем?

– Пока ничем. Впрочем… может, вы знаете, кому принадлежат перчатки?

– Какие?

– Шоферские, плотные, с длинными раструбами. Внутри мех, довольно жесткий.

– Похожи на мои, – проговорил Генри. – А где они?

– У нас. Я вам их потом верну.

– И где вы их нашли?

– В лифте, – ответил Аллейн.

– Но я в лифт не заходил, – удивился Генри.

– Не заходили?

– Нет. Не представляю, как они там оказались. Не надо их возвращать, сэр. Думаю, мне больше не захочется эти перчатки надевать.

– Наверное, – согласился Аллейн. – Особенно после того, как вы их увидите.

Генри заметно побледнел:

– А что с ними такого?

– Они испачканы.

– Чем?

– Вроде как кровью.

Генри постоял молча и вернулся в квартиру. Через несколько секунд появились Фокс и Бейли.

Аллейн вытер платком руки.

– Займитесь лифтом, Бейли. Проверьте на отпечатки все поверхности. А вы, Томпсон, крупно снимите сиденье и стенку.

– Хорошо, сэр.

Аллейн повернулся к детективу.

– А мы с вами, Фокс, просмотрим еще раз ваши записи и затем, я думаю, пойдем знакомиться с родственниками убитого.

III

Близнецы стояли на коврике у камина, слегка склонив набок белокурые головы. Руки в карманах, на лицах маски почтительного внимания. Оба одеты в серые фланелевые костюмы и связанные матерью темно-зеленые пуловеры.

Сидящая у камина Роберта вдруг вспомнила случай в Новой Зеландии, когда каждый из близнецов признавался, что это именно он взял покататься большой автомобиль, что категорически запрещалось, и загнал его на отмель в реку.

При этом Роберта точно знала, что машину брал Стивен, а Колин сидел весь день дома. Потом Робин спросила, зачем он признавался в том, чего не делал.

– А у нас такой уговор, – ответил мальчик, приглаживая свои светлые волосы. – Но мы так не всегда делаем, а только когда поднимается большой шум. Надо же пользоваться тем, что мы близнецы.

Роберта вдруг впервые осознала, что на самом деле ничего не знает ни о ком из Лампри. И эта мысль ее испугала. «Мы же не виделись несколько лет, они вполне могли измениться, а я все считаю их прежними. Может, я их просто придумала, а на самом деле они совсем другие? Боже, что за ерунда иногда приходит в голову, – оборвала Робин свои размышления. – Так нельзя».

– А теперь хватит придуриваться, – донесся до нее мягкий голос лорда Чарльза, который она очень любила. – Кто из вас спустился в лифте с тетей Вайолет и дядей Гэбриэлом?

– Я, – немедленно ответил Стивен.

– Чего ты мелешь? – буркнул Колин. – Это был я.

– Неужели вы такие тупые? – взорвался Генри. – Не соображаете, что подставляете друг друга?

– И вообще, – продолжал лорд Чарльз, – в полиции вряд ли служат глупцы, которых можно купить такими фокусами.

– Они проверят отпечатки пальцев, – сказала Фрида.

– Я ни к чему не прикасался, – быстро проговорил Колин.

– Я держал руки в карманах, – вторил ему Стивен.

– Не важно, кто из вас там был, – резонно заметила Фрида, – но нажать на кнопку все равно пришлось.

– После нас лифт вызывали дважды, – сказал Стивен.

– А может, и больше, – добавил Колин. – Так что никаких отпечатков они там не найдут.

– Да что вы в самом деле! – возмутился Генри. – Что за разговоры, когда в любой момент может появиться Аллейн со своими вопросами? И заметив вашу придурь – а это произойдет сразу, – станет беседовать с вами порознь.

И если вы питаете идиотскую надежду его обмануть, то вы самые большие кретины и вам место в психушке.

– Разумеется, никому не придет в голову подозревать вас в убийстве, – проговорил лорд Чарльз. – Но зачем врать инспектору, если вы невиновны?

Стивен усмехнулся:

– Честно говоря, папа, мы не жалеем, что дядя умер, потому что он был противный. Но убийца – настоящий зверь. Это ужасно.

– Да, ужасно, – согласился Колин.

Лорд Чарльз строго оглядел близнецов:

– Так все же кто из вас был в лифте?

– Конечно, я, – ответил Колин. – А Стивен сидел в гостиной.

– Кончай врать, – пробурчал его брат.

– Опять за свое, – проворчала Фрида. – Это уже не смешно! И учтите, вы будете иметь дело с мастером Аллейном. Да-да, он всюду известен как мастер. – Она вздохнула. – Знаете, если бы не убийство в нашем доме дяди Г., я была бы счастлива побыть в обществе мастера Аллейна. Им невозможно не восторгаться. А как он раскрыл убийство Госпела! Тебе не кажется, Генри, что о таком мужчине мечтают все девушки?

– Может, хватит нести вздор, Фрид? – раздраженно бросил Генри.

– А в чем, собственно, дело? Что вы все такие взвинченные?

– Ты спрашиваешь, в чем дело, дорогая? – почти выкрикнул лорд Чарльз. – Так я тебе скажу. Дело в том, что кто-то из находящихся в нашей квартире убил моего брата. Неужели это до тебя не доходит?

Некоторое время все смущенно молчали. Затем Фрида подала голос:

– Но, папочка, ты же не любил дядю Г.

– Ну сколько можно, Фрид! – возмутился Генри, затем повернулся к отцу: – Папа, надеюсь, ты не думаешь, что это сделал кто-то из нас?

– Боже, конечно, нет.

– Тогда кого ты подозреваешь? – оживилась Фрида.

– Горничную Тинкертон, – отозвался Колин.

– Или шофера Титла, – вставил Стивен.

– Вы забыли еще няню, – подсказала Фрида.

– Если бы я служил у дяди Г. и тети В., – заявил Колин, – я бы их давно обоих прикончил. – Он помолчал, затем добавил: – И мне нравится, что дело будет вести Аллейн. Если положено, чтобы нам учинили допрос, так пусть это делает мастер.

– Папа, – оживленно спросила Фрида, – ты не думаешь, что Генри следует позвонить Найджелу Батгейту? Он же близко знаком с Аллейном. Считает себя его доктором Ватсоном.

– Почему это я должен ему звонить? – хмуро спросил Генри. – Сама звони.

– Ну и позвоню. Что тут такого?

– А какой он вообще, этот Аллейн? – задумчиво проговорил Колин. – Ты ведь с ним разговаривал, Генри.

– Очень даже милый, – отозвался старший брат. – По-старомодному вежливый, но не чопорный.

Дверь отворилась. В гостиную вошла сияющая Пэт. В халатике поверх пижамы. Волосы заплетены в две тугие косички.

– Майк спит, – возвестила она. – А я не могу, сколько ни старалась. Пожалуйста, папочка, не отправляй меня обратно. – Она поежилась. – Я еще ужасно замерзла.

– Конечно, деточка, – забормотал лорд Чарльз. – Иди скорее к огню.

Фрида ее оглядела.

– Пэт, тебе надо переодеться. Нельзя появляться перед полицейскими в таком виде.

– А мне все равно. Я лучше посижу рядом с милой Робертой и согреюсь. Папочка, а что, полицейские уже здесь?

– Да.

– А где мама?

– С тетей Вайолет.

– Неужели дядю Г. убили? Представляете, няня такая упрямая, ничего не хочет рассказывать.

– Да, его убили, – подтвердила Фрида. – То есть вначале ранили, а потом он умер. – Она посмотрела на отца. – Папа, по-моему, лучше ей сразу все рассказать.

– А кто его ранил? – спросила Пэт, протягивая руки к огню.

– Пока неизвестно. – Лорд Чарльз взмахнул рукой. – Наверное, какой-то сумасшедший бродяга. Не думай об этом, дорогая. Полиция его найдет.

– Вот здорово! – Девочка присела возле Роберты. – Пап, ты знаешь, что я придумала?

– Что, детка? – спросил лорд Чарльз со вздохом.

– Что теперь тебе не страшен судебный пристав.

– Тихо, Пэт, – приказал Генри. – Чего это ты так разговорилась? При чем здесь пристав?

– А почему нельзя о нем говорить?

– Потому.

– Слушаюсь, ваша светлость, граф Рун, – неожиданно выпалила девочка.

– Что ты сказала? – удивилась Роберта.

– Так ведь все правильно, – настаивала девочка. – Генри сейчас станет графом Рун. Да, папа?

– Надо же, – пробормотал Генри. – Действительно.

– А я, например, – не унималась Пэт, – стану леди Лампри. Да, папа?

– Заткнись ты! – буркнул Колин.

– Да-да, – поспешно проговорил лорд Чарльз. – Давай сейчас не будем об этом, Пэт.

– А ты, папа, – упрямо продолжила девочка, – теперь будешь…

Дверь гостиной отворилась. На пороге возник инспектор Аллейн, за его спиной стоял детектив Фокс.

– Мы можем войти, лорд Вузервуд?