Текст книги "История моды. С 1850-х годов до наших дней"

Технология модных тканей и текстиля

Модные женские ткани отличались декоративным эффектом. Исторические и восточные мотивы часто встречались в узорах, а «индийские огурцы» пользовались постоянной популярностью. Кайма с узором, называемая à la disposition, особенно актуальная в 1850-х и 1860-х годах, украшала края оборок и рукавов «пагода». Для вечерних платьев были популярны муаровая парча и парча с крупным узором, особенно если не использовались оборки. Яркие цветочные рисунки, напоминавшие о середине XVIII века, также были распространены в вечерних туалетах. Ленты и бахрома, дополнявшие определенные ткани, были важны для роскошного модного образа. Использовались позумент, галуны, шнуры и бахрома с помпонами. Тафта и бархат были популярны и для дневных, и для вечерних туалетов. Клетка и полоска никогда не выходили из моды. Жаккардовый ткацкий станок, появившийся в начале века, получил широкое распространение. К 1880 годам жаккардовый узор был представлен не только цветочными мотивами, но и листьями, перьями, гирляндами из плодов и зелени, арабесками, зачастую крупными. Несколькими годами ранее были изобретены станки для производства тюля, и к 1850 годам без этой ткани уже не могли обойтись, используя ее для вечерних, свадебных и нарядных дневных летних туалетов. Появилась технология машинного плетения кружева, но кружева ручной работы оставались признаком аристократизма. Полученные по наследству кружева снимали с одного платья, чтобы использовать на другом. Парижские дизайнеры, особенно Ворт, успешно сотрудничали с лионскими мануфактурами, производившими роскошные ткани. У текстильных компаний были свои представители в Париже. Консультанты предлагали альбомы с образцами тканей, отделки и лент ведущих производителей для распространения в других центрах моды.

Платья для приданого принцессы Беатрис, дочери королевы Виктории, созданные Джоном Редферном в 1885 году, широко освещались в прессе по обе стороны Атлантики. На этой иллюстрации из Harper’s Bazar от 16 мая 1885 года показаны четыре ансамбля.

Новшества в технологии создания узоров и крашения оказали заметное влияние на моду. Прежде всего это относится к изобретению анилиновых красителей. Раньше ткани окрашивали с помощью красителей из растений, насекомых и минералов, некоторые из которых были вредными для здоровья и даже ядовитыми. Яркие зеленые красители, известные под названием «зелень Шееле» и «парижская зелень», получали с использованием мышьяка и широко применяли для одежды – и даже чулок, – а также для бумажных и шелковых цветов, которыми украшали модные платья и интерьер. Другие красители, включая оттенки красного и темно-голубого, также содержали мышьяк, что приводило к заболеванию, симптомы которого варьировались от раздражения на коже до бреда. В 1856 году Уильям Перкин, восемнадцатилетний английский студент-химик, синтезировал краситель из каменноугольной смолы. Первым доступным и самым знаменитым впоследствии тоном стал розовато-лиловый оттенок некоторых драгоценных камней. Синтезированные анилиновые красители давали яркие, насыщенные и стойкие цвета, которые не блекли от стирки и не выцветали на солнце. Розовато-лиловое платье, которое королева Виктория надела на свадьбу своей дочери принцессы Виктории, описала пресса, и вскоре всю Англию, а за ней и весь модный мир охватила мания розовато-лилового цвета. Императрица Евгения укрепила его популярность, надевая платья этого тона. Перкин был произведен в рыцари за свои достижения, которые укрепили связь между открытиями в химии и текстилем. Джон Мерсер, еще один английский химик, уже разработал процесс мерсеризации: хлопковые волокна обрабатывали едким натром для придания им крепости и блеска. Этот процесс продолжали совершенствовать. По мере приближения XX века были сделаны новые шаги в обработке текстиля.

Культ траура

В середине XIX века ношение траура становилось все более регламентированным. Черные ленты, повязанные на рукав или шляпу, и темная одежда стали нормой для мужчин. Но еще более строгим был кодекс траура для женщин, особенно для вдов. Первая стадия траура предполагала ношение платьев, зачастую в буквальном смысле слова задрапированных черным крепом. После первого этапа вдова продолжала носить черное, но могла выбирать более роскошные ткани и отделку – с черным кружевом, бахромой и бисером. На последнем этапе траура цветовая палитра расширялась, включая в себя оттенки серого, фиолетового, сиреневого и белый цвет. Аксессуары, украшения, отделка и детали кроя – все регулировалось нормами траура. Так как жемчуг, блестящие металлы и драгоценные камни считались неподобающими, женщины носили особые траурные украшения, зачастую с именем или изображением усопшего, а также украшения с прядями его волос. Для вдовы траур длился два года, и предполагалось, что первый этап траура занимает год и один день. Женщинам рекомендовали не переходить к следующему этапу траура до установленного традицией срока, поскольку окружающие могли подумать, что ей не терпится поскорее завершить траур. После смерти родственника траур был короче. Если умирал член королевской семьи или глава государства, при дворе объявлялся траур, при этом и от остальной публики ожидали участия в «общем трауре» и соответствующей одежды. По периодической печати, рекламным объявлениям и каталогам видно, что траурные платья отражали общие движения моды. Многие портнихи специализировались на траурных нарядах, а некоторые магазины торговали исключительно товарами черного цвета.

Из-за светских условностей Викторианской эпохи траурные одежды были важной частью женского гардероба. Это платье приблизительно 1865 года из коллекции Национальной галереи Виктории в Мельбурне сочетает черную тафту с аппликациями из черного бархата в средневековом стиле. Скорее всего, его носили во время второй стадии траура.

Весь западный мир в общем и целом придерживался этих традиций, но максимального расцвета они достигли в Британии. Во всяком случае, это было так для самой королевы Виктории. Ее мать, герцогиня Кентская, и муж, принц Альберт, умерли в течение десяти месяцев 1861 года. Убитая горем Виктория носила черное до конца своих дней, и некоторые вдовы следовали ее примеру. Хотя лишь некоторые носили только черное, как королева Виктория, а большинство переходили от черного к серому и фиолетовому. Подходящие туалеты в Лондоне поставляла фирма Jay’s Mourning Warehouse. Спрос на креповую траурную ткань был благом для текстильной промышленности Англии. Компания Courtauld добилась большого успеха, продавая жатый черный траурный шелковый креп. Такой креп мог быть и непромокаемым и тогда шел на верхнюю одежду.

Во время Гражданской войны в США 600 000 погибших обеспечили швейной промышленности бесчисленное количество вдов и убитых горем матерей, которые, как правило, придерживались традиций, похожих на британские. В годы войны президент Линкольн и его жена Мэри потеряли одиннадцатилетнего сына Уильяма, умершего от тифа в 1862 году. Миссис Линкольн носила траур по ребенку второй раз в жизни (их другой сын, Эдвард, умер в 1850 году). После убийства президента Линкольна в 1865 году миссис Линкольн, как и королева Виктория, носила траур до конца своих дней. Вскоре после окончания войны в 1867 году вышел дебютный номер журнала «Harper’s Bazar» с траурным платьем на обложке.

Исторические и экзотические влияния

Маскарадные костюмы были популярны в начале правления королевы Виктории, и в модных журналах часто показывали маскарадные костюмы, включая неоклассические и средневековые, в стиле XVIII века и восточные. Европейские королевские особы и знать нередко позировали художникам в маскарадных костюмах, усиливая их важность для моды. Но вкус к подобным веяниям не ограничивался маскарадными костюмами. Интерес к исторической и экзотической моде подогревали парижские модельеры и поддерживали историческое и восточное направления в искусстве.

Балы-маскарады были настолько популярны, что ведущие модные журналы предлагали модели маскарадных костюмов с историческими или экзотическими мотивами. В 1864 году такие ансамбли представила La Mode Illustrée.

Модный в начале 1870-х годов маскарадный костюм «Долли Варден» (здесь вы видите его на обложке популярных нот) был обязан своим происхождением персонажу Чарльза Диккенса и напоминал о стиле 1780-х годов.

С самого начала 1850-х годов и до конца 1880-х воскрешение стилей XVIII века было в той или иной форме важно для женской моды. Распашные юбки с нижними юбками, банты спереди на лифе и оборки на рукавах в стиле XVIII века использовались очень широко. Самым заметным заимствованием были верхние юбки, приподнятые по бокам кверху так, чтобы показать нижние юбки в стиле полонез. Верхние юбки с драпировкой по бокам называли «панье», как те особые приспособления, которые дамы носили под платьем в XVIII веке. Костюм «Долли Варден», которым увлекались в начале 1870-х годов, был вдохновлен персонажем из романа Чарльза Диккенса «Барнаби Радж», действие которого происходит в 1780 году. Хотя роман был опубликован в 1841 году, иллюстрация с изображением Долли Варден оказалась среди вещей, выставленных на продажу после смерти писателя в 1870 году. Этот образ широко тиражировался в печати и быстро породил модный тренд. Образ Долли Варден воскрешал стиль «пастушки» Марии Антуанетты с верхней юбкой полонез. Такие юбки часто шили из набивной хлопковой ткани, похожей на индийские ситцы XVIII века. Шляпка в стиле 1780-х годов, обычно из соломки, украшала ансамбль.

В дополнение к влиянию XVIII века существовали и классические идеалы, особенно в украшениях и отделке в греко-римском стиле. В 1850-х годах и в начале 1860-х стало модно украшать подолы меандром, обычно крупным, чтобы соответствовать широким юбкам с кринолином. Тот же рисунок украшал край рукавов «пагода». Средневековый период также регулярно воскрешался: длинные рукава, фестоны и зубцы, обычно в виде аппликаций. Свою лепту внесла и эпоха Возрождения. Ее влияние можно увидеть в чепцах сердечком à la Мария Стюарт в память о королеве Шотландии XVI века.

На картине Клода Моне 1876 года «Японка» изображена его рыжеволосая жена Камилла. На ней изысканное парадное кимоно, она держит раскрытый веер. Картина отражает увлечение всем японским, которое появилось на Западе после установления торговых отношений с Японией.

Кашемировые шали с рисунком «индийский огурец» уже были в моде с начала 1800-х годов. Это своеобразная веха азиатского влияния в западной моде, к которому обычно относят китайские и турецкие элементы. Но страсть ко всему японскому превзошла популярность стилей, вдохновленных Индией, Китаем и Турцией. И мужчины, и женщины носили дома свободно задрапированные халаты, похожие на кимоно (часть из них была сделана в Японии на экспорт). Некоторые дамы шили на заказ платья, сочетавшие модный западный силуэт с импортированными шелками для кимоно. Японские мотивы, такие как хризантемы, цветы вишни и ирисы, были популярны в рисунке тканей и в вышивке на платьях. Японские веера стали распространенным аксессуаром. В целом японский стиль, как реальный, так и выдуманный, оказал огромное влияние на массовую культуру. Делегация из семидесяти самураев, прибывшая в Нью-Йорк в 1860 году, стала сенсацией. Ньюйоркцы устроили парад и фотографировались с экзотическими гостями. В опере «Микадо» (1885) Гилберта и Салливана действие происходило якобы в Японии, а одетые в кимоно актеры насмехались над британской аристократией.

Региональная европейская одежда стала еще одним источником вдохновения. Стилистические элементы фольклорного костюма, особенно из Центральной Европы (например, плотно облегающие лифы и юбки в сборку), нашли место в модных женских и детских нарядах. Одним из таких примеров был швейцарский пояс, или швейцарский корсаж: широкий жесткий пояс, или кушак, часто из черного бархата, с вырезанными уголками сверху и снизу по центру. Его обычно носили с юбкой и блузкой. Испания также оказывала свое романтическое и экзотическое влияние. Модные дамы носили кружевные мантильи, выбирали отделку бахромой с кисточками или помпонами и сутажом, похожую на декоративные детали на куртках тореро. Варианты болеро назывались жакетами «Фигаро», в честь героя «Севильского цирюльника», или жакетами «сеньорита». Испанское влияние было особенно хорошо заметно не только в моде, но и в литературе, и в исполнительском искусстве. Кульминацией всеобщего увлечения Испанией стала опера «Кармен» французского композитора Жоржа Бизе в 1875 году.

Зуавы, батальон алжирских стрелков во французской армии, вдохновили дизайнеров на создание отороченных галуном жакетов, которые носили женщины и дети. Бурнусы – пальто с капюшоном и кисточками – пришли в Европу из Турции и Центральной Азии благодаря Крымской войне и стали модными в 1850-х годах. После Итальянских войн революционный лидер Джузеппе Гарибальди стал самой невероятной иконой стиля, когда в моду вошли цельнокроеные блузы, носившие его имя. Последователи Гарибальди – гарибальдийцы – носили такие блузы ярко-красного цвета. Эти блузы могли быть также цветов маджента (фуксин, ярко-красный) и сольферино (фуксин, пурпурно-красный), двух ярких оттенков красного анилинового красителя, получивших название в честь его сражений, а также белого и серовато-белого цветов. Шляпы-таблетки в стиле Гарибальди тоже вошли в модный репертуар женщин и девушек, как и красные гарибальдийские жакеты с золотым галуном. Среди итальянских женщин модным и патриотичным считалось отдавать предпочтение черному бархату местного производства, чтобы vestire alla lombarda – одеваться в ломбардском стиле, – выбирая итальянские ткани, а не шерсть, импортированную из Австрии или Германии.

Мальчик в курточке в стиле зуав, фото ок. 1865–1868 годов. Одежда указывает на то, что мода на народный костюм европейских стран коснулась и детской одежды и распространилась на Северную Америку.

На модной иллюстрации из L’Illustrateur des Dames (ок. 1867) два платья с характерными деталями. На синем платье это асимметричные элементы кроя, декоративный фартук и съемный карман. На абрикосовом платье заметно испанское влияние – отделка на кокетке в стиле тореро.

На литографии Нойеса (ок. 1850) Амелия Дженкс Блумер вместе с двумя молодыми девушками. Все одеты в платья и свободные брюки в соответствии с предложенным стилем реформ.

Платье реформ и эстетическое платье

Противники моды того времени сосредоточились на здоровье, гигиене, правах женщин и эстетике. Они подчеркивали потенциальную опасность для здоровья корсетов, многочисленных тяжелых нижних юбок и волочащихся по земле подолов. В 1850 году в США активистки, боровшиеся за права женщин, под руководством Элизабет Смит Миллер, Амелии Дженкс Блумер и Элизабет Кэди Стентон предложили одежду для женщин, включавшую в себя широкие, похожие на пижаму брюки под укороченной юбкой. Комплект носили без жесткого корсета. Блумер поддержала новый образ в газете феминисток The Lily, и он получил название «костюм Блумер». В некоторых религиозных сектах женщины носили разные варианты брюк, но костюм Блумер стал первой попыткой популяризовать альтернативу искусственному силуэту, навязанному модой. Свободные брюки костюма Блумер имели отдаленное сходство с турецкими шароварами. Платье реформ также ассоциировалось с терапевтическим лечением на водах и ритмической гимнастикой, особенно в школах для девочек и девушек. Его сторонники объединялись, создавая различные комитеты, включая Национальную ассоциацию реформы одежды. Примерно в 1859 году Блумер отказалась от брюк, которые прославила, не только потому, что, как выяснилось, недавно появившийся кринолин-клетка сделал привычное платье более комфортным, но и потому, что внимание к пропагандируемой ею одежде отвлекало от более важных тем.

К 1870 годам реформаторы по обе стороны Атлантики выступали за более короткие юбки, более практичные чулки и нижнее белье, обувь с более широкой подошвой и низкие каблуки, поддающиеся стирке материалы и отказ от вуалей, тяжелых шляп и накладных волос. В серии лекций, прочитанных в Бостоне в 1874 году, выступавшие раз за разом приводили в пример античную одежду и ту, что не имеет отношения к западному миру, называя платья «женщин Сиама», «греческих и римских девушек» и «гавайских женщин» более чистыми и изящными. В повестке дня реформаторов было социальное равенство, и костюм бывших «блумериток» превратился в «американский костюм», который стали носить немногие свободомыслящие работающие женщины – включая врача Харриет Н. Остин и политика Мариетту Стоу. Он был похож на ансамбль Амелии Блумер, но с прямыми брюками мужского покроя.

«Рациональное платье», британский термин для платья реформ, продолжало развиваться. На Международной выставке здоровья, состоявшейся в Лондоне в 1884 году, были представлены образцы эстетического платья и платья реформ, включая шерстяную одежду доктора Густава Йегера (Gustave Jaeger). Этот профессор Королевского политехнического института в Штутгарте сформулировал концепцию одежды, которая привела к созданию линии предметов гардероба для мужчин, женщин и детей. Йегер приписывал шерсти необычные свойства. Он считал, что она притягивает вызывающую чувство удовольствия субстанцию, в отличие от хлопка, льна и шелка, которые накапливают заразу. Он выступал за нижнее белье из шерстяного некрашеного трикотажа для ношения днем и простые Т-образные платья для отдыха. Компания Jaeger Company была основана одним из британских последователей системы профессора (а не самим Йегером), и она открыла свой первый магазин в Лондоне в 1884 году. Облегающие шерстяные рубашки и другие предметы одежды компания продавала через магазины и каталоги, продвигая еще и бриджи для мужчин. Марка Jaeger была у всех на слуху – в число ее верных клиентов входил, в частности, драматург Джордж Бернард Шоу, и это в сочетании с коммерческим успехом помогло легитимизировать движение за рациональное платье. Хотя поначалу влияние Йегера и других первых реформаторов одежды распространилось не слишком широко, такие новшества повлияли на одежду для спорта и отдыха.

Эстетическое (художественное) платье, еще одна реакция на превалировавшую моду, появилось в Англии в 1850-х годах вместе с Братством художников-прерафаэлитов. Отвергая то, что они называли искусственностью современного платья, художники предлагали платья в средневековом стиле для женщин и возвращение к бриджам и блузам для мужчин. Художники, включая Данте Габриеля Россетти и Уильяма Холмана Ханта, копировали одежды прошлого и облачали своих моделей в простые, свободные платья без корсетов, кринолинов или турнюров. Прерафаэлиты перенесли этот интерес в свою жизнь и сами носили варианты исторического платья. Уильям Моррис, его жена Джейн и другие участники движения «Искусство и ремесла» также обращались к истории в поисках вдохновения. Они тоже продвигали более простую одежду, мягкие материалы, натуральные красители и несложные прически. В эстетическом платье просматривалось влияние не только Средних веков и Возрождения, но и Древних Греции и Рима, а также народные традиции. Оно заняло свою нишу в моде, ему отдавали предпочтение дамы с артистическими наклонностями. Известная британская актриса Эллен Терри использовала элементы эстетической одежды (платья в средневековом стиле и кимоно для дома) в повседневном гардеробе и обрезала волосы задолго до появления этого тренда. Джулия Маргарет Кэмерон сфотографировала своих родственников и друзей в свободных платьях с драпировкой и распущенными волосами, чтобы выразить эстетическое настроение. Оскар Уайльд оказался весьма своеобразным манекеном для мужского варианта эстетического платья. Для Уайльда альтернативная одежда была тесно связана с прогрессивными социальными движениями, в частности, с правами женщин и сексуальной эмансипацией для мужчин и женщин. Доведя художественный стиль до крайности, Уайльд начал носить длинные волосы, бриджи до колен и бархатные куртки как элементы образа остроумного и оригинального литератора.

На картине «Осень» работы Джорджа Фолингсби (ок. 1882) женщина в эстетическом платье с завышенной талией и с волосами, убранными наверх в греческом стиле. На картине изображена Австралия, и это говорит о том, что и туда добрались взгляды эстетов.

Оскар Уайльд на снимке, сделанном Наполеоном Сарони в 1882 году, как воплощение эстетического стиля для мужчин, хотя он оказал очень мало реального влияния на мужскую одежду.

На картине «Замерзшие» Джорджа Данлопа Лесли (1866) две женщины в приподнятых юбках демонстрируют яркие нижние юбки. Этот стиль был особенно популярным и практичным для пребывания на улице и отражал возрождение вкусов XVIII века.

Поклонники эстетического стиля высоко ценили фирму Liberty of London, основанную в 1875 году Артуром Лазенби Либерти. Компания начинала с импорта восточных товаров и иногда устраивала выставки исторического текстиля. К 1880-м годам магазин компании стал одним из самых модных в Лондоне с отделами, в которых продавали ковры, обивочные ткани, ткани для платьев, вышивки, драгоценности и декоративные предметы в эстетике общества «Искусство и ремесла». Фирма участвовала в выставке платья реформ в 1884 году в Лондоне и в том же году открыла в магазине «костюмный» отдел, где торговали одеждой в артистическом духе.