Текст книги "История моды. С 1850-х годов до наших дней"

Детская мода

Многие предметы детского гардероба не менялись на протяжении нескольких десятилетий. Описания в журналах и каталогах делали упор на то, чтобы одевать детей «подобающим образом», не забывая о практичности и стиле. Родителям рекомендовали подготовить детей к наступающему сезону и предлагали удобную одежду на каждый день, спортивную одежду и одежду «на выход». Корсеты для детей были по-прежнему широко распространены, у некоторых моделей были эластичные резинки для чулок.

Преобладающие фасоны взрослой моды находили отражение в детской одежде. Рубашки и платьица для маленьких мальчиков и девочек шили с широкими присборенными рукавами, похожими на рукава жиго женских платьев. Девочки школьного возраста носили треугольные юбки в сборку и плоские шляпки, украшенные цветами и лентами. Это была детская версия материнских юбок из клиньев и плоских шляпок. Курточки для мальчиков часто походили на норфолкские куртки, их носили с короткими широкими брюками. Легинсами называли гамаши на пуговицах из кожи, плотного холста или из черного бархата для парадных случаев. В сочетании с ботинками до щиколотки на шнуровке легинсы носили только мальчики, слишком маленькие для того, чтобы носить брюки.

Для правильной осанки дети носили корсеты, которые легко было купить в универмаге или по каталогу. Эти модели предлагала компания Jordan Marsh на весну/лето 1897 года.

Норфолкскую куртку, популярный вид мужской одежды, часто можно было увидеть и на мальчиках. На этой иллюстрации ее дополняют кожаные легинсы для холодной погоды.

Модные иллюстрации с моделями детской одежды в 1891 году из Journal des Demoiselles. Особенно интересны платье в цветочек «Гринуэй» и туника в русском стиле на мальчике в коричневых коротких брюках.

Матроски стали популярными для мальчиков и девочек. Мальчики носили матросские блузы с брюками до колен и темными шерстяными чулками, которые закрывали колени. Мягкие, обшитые лентой береты или соломенные шляпы с поднятыми полями часто дополняли наряд. Девочки носили матроски с юбками в складку или сборку. Чтобы не отступать от морского происхождения стиля, доминировала палитра из белого, синего и голубого цветов. У четырнадцатилетних девочек платья были длиной чуть выше щиколотки и отражали актуальные взрослые тренды с подчеркнутой талией и отделкой по подолу юбки. Мальчики носили костюмы из двух предметов, состоявшие из блузы или куртки с брюками до колен или до середины икры. Мальчики-подростки носили длинные брюки.

Тренд на живописность повлиял на детскую одежду. Экзотические и исторические детали были популярны для нарядных платьев. Маленьких девочек иногда одевали в платья с завышенной талией и длиной до щиколоток, которые назывались платьями «Гринуэй» в честь популярного иллюстратора детских книг Кейт Гринуэй. Термином «русский» описывали различные вариации рубашек для мальчиков и платьев для девочек, в которых использовались воротник-стойка, асимметричная застежка и вышитая кокетка.

Мода на татуировки

Татуировки, которые веками делали по всей Европе, к середине XIX века стали уделом моряков, цирковых артистов и заключенных. Британские и американские военные моряки черпали вдохновение в традициях стран южной части Тихого океана, где они побывали. В Японии татуировки были вне закона частично для того, чтобы поощрить западничество, подавляя «варварскую» традицию. Японские мастера тату ушли в подполье и стали ассоциироваться с организованной преступностью. В портовых городах тем не менее искусство татуировки процветало, и многие тату-салоны работали по-прежнему. Законы, регулировавшие татуировки, позволяли японцам делать тату чужестранцам, обычно морякам, а также любопытным и смелым гражданским лицам. Следуя примеру своего отца, Эдуард (он сделал татуировки в Иерусалиме в 1862 году), принц Альберт Виктор и принц Георг Фредерик (впоследствии король Георг V) нанесли татуировки в Йокогаме в 1880-х годах. Цесаревич Николай (впоследствии русский император Николай II) последовал примеру британских кузенов и тоже сделал японскую татуировку. Другие европейские аристократы вскоре переняли эту моду.

ЕВГЕНИЙ САНДОВ (ЮДЖИН СЭНДОУ)

Евгений Сандов. [sic] – Всего два слова, но какая паутина романтики и волшебства сплетена вокруг них! Когда в голове всплывает это имя, вас уносит в мир мифов и легенд, где боги Вальхаллы властвовали вместе с легендарными героями Рима и Греции. Кажется почти невозможным, что материальный мир XX века вообще смог принять и окутать живого человека такой же славой. Но так случилось. Евгений Сандов – это не миф, он был живым, дышащим человеком из плоти и крови, как мы с вами. Да, но каковы были эти плоть и кровь!

Так написал Джордж Ф. Джоуэтт, отдавая дань Евгению Сандову в мартовском выпуске журнала Strength за 1927 год. Этот возвышенный и поэтичный стиль был и остается частью легенды Сандова.

Евгений Сандов (1867–1925) родился в Пруссии, в городе Кенигсберге. Слабый и болезненный ребенок, он опроверг общепринятые убеждения своего времени, что ребенку надо родиться сильным, чтобы вырасти сильным. Он сам создал свое тело и прославился как борец. Добившись известности в состязаниях, Сандов дебютировал на лондонской сцене в 1889 году. На него обратил внимание импресарио Флоренз Зигфелд-младший, который организовал выступления Сандова на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году и в водевиле.

До Сандова силачей можно было увидеть в цирке или гастролирующих труппах. Если другие атлеты того времени поднимали тяжести, Сандов добился известности благодаря позированию и гибкости. Создавая собственное тело, он изучал древнегреческие и древнеримские скульптуры. В процессе своих занятий он не только постигал идеальные пропорции классической фигуры, но и запоминал позы античных статуй и демонстрировал в своих выступлениях. Сандов был моделью для художников и прославился своими фотографиями, на которых изображал известные античные изваяния, в частности Умирающего галла.

Этот «отец современного бодибилдинга» сыграл важную роль в его развитии как вида спортивных состязаний и описал свои методы в книгах, которые стали важными вехами в этой области. Он пропагандировал более атлетический мужской образ, чем тот, который был популярен в конце XIX века. Его достижения повлияли на современный идеал физической формы, обретенной в спортзале. Воплощая крайности этого десятилетия, в 1890-х годах его мощная, хотя и искусственно созданная форма мужественности составляла резкий контраст с женственным эстетизмом Оскара Уайльда и со стильным щегольством Эдуарда, принца Уэльского. Если Уайльда и наследника британского престола определяла их одежда, то Сандова определяла его нагота. Джоуэтт в процитированной выше статье заявил: «Как Моисей вырвал детей израилевых из рабства, так этот человек вырвал человечество из мертвой хватки викторианского фатовства».

Евгений Сандов (ок. 1900).

К 1890-м годам татуировки все больше распространялись в Европе и США. Этому способствовало изобретение электрической машинки для тату мастером из Нью-Йорка Самуэлем О’Рейли. Пока представители аристократии обоих полов делали татуировки, крупные газеты называли тренд настораживающим и декадентским, идентифицируя татуировки как нечто чужеродное. Хотя зрители из среднего класса валом валили в цирки, чтобы посмотреть на полностью татуированных артистов, таких как Прекрасная Ирэн или Константин в цирке Барнума, тренд вызывал беспокойство за пределами этих маргинальных групп. Нью-йоркский юрист Уорд Макаллистер назвал обычай «вульгарным и варварским», когда он стал популярным среди «четырех сотен», 400 самых влиятельных светских персон Нью-Йорка.

Взгляд в новый век

Когда приблизились 1900 год и новый век, весь мир ожидал грядущих открытий и появления новаторских технологий. В этом десятилетии расцвела фантастическая литература, особенно благодаря популярным трудам британского писателя Герберта Уэллса, чьи романы «Машина времени» и «Война миров» предлагали пугающие сценарии нашествия пришельцев и опасных механизмов. Но в реальности то, что казалось фантастикой, находило отражение в развитии движущихся картин, звуковых коммуникаций и транспортных средств. В 1899 году шла подготовка к Всемирной выставке в Париже 1900 года. Это событие возвестило о нарождающихся новых технологиях и изобретениях и продемонстрировало их миру, жаждущему перемен. На выставке были представлены и работы многих ведущих домов моды. Мода предвосхищала грядущий век, и одежда для высшего общества, некогда определявшаяся временем суток, все больше оказывалась под влиянием новых технологий и занятий. Это был модный ответ на вызовы современного образа жизни.

Иллюстрация с татуировками из New York World от 29 августа 1897 года сопровождала статью, в которой татуировки называли «странной французской причудой».

Глава 3
1900-е годы
Новый век

Иллюстрация Дж. К. Лейендекера (1907) передает восхищение недавно появившимся автомобилем, который требовал особой одежды для водителя и пассажиров.

Западный мир вошел в новое столетие, радостно приветствуя прогресс и инновации. Приспособления и технологические процессы, придуманные в предыдущие двадцать лет, стали использоваться повсеместно, и обычный человек в 1900 году уже мог увидеть телефон и телеграф, граммофон и автомобиль. Первый успешный полет в 1903 году показал, что воздушные путешествия могут стать реальностью. Электричество было новинкой, когда оно осветило Эйфелеву башню в 1889 году, но к 1900 году его можно было встретить во многих домах. Оно даже изменило уход за одеждой, так как появились электрические утюги, а электрические стиральные машины входили в обиход.

Эта тяга к переменам отражалась в непрерывном развитии практичных современных моделей одежды. Хотя силуэт женщин до конца этого десятилетия все еще определяли корсеты, появившаяся новая мода поощряла более естественные линии. Мужская мода избавилась от некоторых пережитков XIX века ради более функциональных стилей. Практичная одежда для работы и отдыха стала важной категорией моды.

На картине Вильгельма Гаусса «Венский бал» показана Прекрасная эпоха с ее пастельными платьями дам и строгой одеждой мужчин на официальном приеме в 1904 году.

Социально-экономический фон

В начале нового века США заявили о себе как о мировой державе, производителе товаров, потребителе предметов роскоши и стране, в которую по-прежнему стремятся эмигранты из Старого Света. Благодаря иммиграции население городов Северной Америки быстро росло, хотя вновь прибывшие часто жили в бедности. Промышленное производство активно развивалось в таких городах, как Нью-Йорк, Чикаго, Монреаль, Филадельфия и Бостон. Расцветали новые культурные учреждения, зачастую финансируемые промышленниками, эксплуатировавшими дешевый труд иммигрантов.

Продолжающийся рост производства одежды привел к ускоренному образованию профсоюзов по обе стороны Атлантики. В Нью-Йорке организованные усилия рабочих, в большинстве своем иммигрантов из стран Средиземноморья и Восточной Европы, способствовали учреждению Межнационального профсоюза производителей женской одежды (ILGWU), основанного в 1900 году. В парижской стачке 1901 года приняли участие несколько тысяч портных, которые работали на самые известные парижские дома моды. Забастовка подчеркнула разделение между мужскими портными и теми, кто шил дамские платья. Мужскую одежду шили в основном мужчины, и им хотелось объединиться с портнихами, чтобы организовать общий профсоюз. Бастующие требовали сокращения рабочего дня и установления стандартов оплаты труда. В Нью-Йорке в 1909 году 20 000 портных, шивших сорочки, устроили забастовку, что повлияло на среднеценовой сегмент этой отрасли.

Этот период был отмечен ростом международной напряженности. После убийства Елизаветы Австрийской в 1898 году в начале этого десятилетия были убиты несколько глав государств. В 1900 году анархистом был застрелен король Италии Умберто. Это убийство, вероятно, вдохновило американского анархиста на убийство президента Уильяма Мак-Кинли в 1901 году. В Сербии в 1903 году группа диссидентов зверски убила короля Александра и королеву Драгу. Британия, Франция и Россия создали крепкий союз, тогда как Германия и Франция питали друг к другу весьма неприязненные чувства, сохранившиеся после Франко-прусской войны. Отношения Германии и с Британией, и с Россией также были напряженными. Ирония заключалась в том, что королевские семьи были связаны между собой по линии королевы Виктории. В Африке территориальные разногласия спровоцировали конфликт между европейскими державами. В Тихом океане обстановка накалилась, так как Япония, продолжая ориентироваться на Запад, приобретала большее влияние и наращивала военную силу. Другие европейские страны были вовлечены в колониальные конфликты в Юго-Восточной Азии.

Агрессивная защита Соединенными Штатами независимости Кубы от Испании привела к Испано-американской войне 1898 года, и успех американцев добавил блеск военной победы растущей репутации США как промышленного гиганта. В результате Куба, Пуэрто-Рико, Гуам и Филиппины вышли из-под контроля Испании. Теодор Рузвельт после войны стал популярной публичной фигурой, воплощением национальной состоятельности и символом новой мужественности.

Пабло Пикассо на своей картине «Женщина в накидке» (1901) изображает модное платье через призму своего зарождающегося стиля современной живописи.

Сигаретница работы Фаберже с изображением стрекоз – это пример продолжающегося увлечения стилем ар-нуво. Это подарок русской императрицы Александры Федоровны своему брату Эрнсту Людвигу, великому герцогу Гессенскому.

Искусство

Анри Матисс, Андре Дерен, Морис де Вламинк и другие художники, использовавшие для экспрессивности неожиданные цвета и мазки кистью в своих выразительных портретах и пейзажах, стали известны как фовисты. В 1907 году Пабло Пикассо написал картину «Девушки Авиньона», сделав фовизм и африканское искусство трамплином для нового стиля. Жорж Брак создавал художественные формы с использованием кубистской интерпретации натюрмортов, пейзажей и портретов.

Современное искусство и декор в стиле ар-нуво, югендстиля и объединения «Искусство и ремесла» привлекали художественную элиту. Популярный новый миссионерский стиль – североамериканское направление декоративно-прикладного искусства – отличался простотой и «честным» отсутствием декора. Новаторский стиль прерий Фрэнка Ллойда Райта подпитывался идеалами миссионерского стиля. Тем не менее традиции предыдущих поколений никуда не исчезли. Ведущие архитекторы, такие как Стэнфорд Уайт в Нью-Йорке, продвигали эстетику изящных искусств.

Модерн был все еще популярен в Европе, особенно в роскошных предметах декора. Картье, Фаберже и Лалик создавали изысканные вещицы, включая украшения, портсигары и декоративные аксессуары. Французский часовщик Луи Картье собрал, возможно, первые наручные часы для авиатора Альберто Сантоса-Дюмона в 1904 году, и такая модель в конце концов заменила карманные часы. Дом Фаберже прославился удивительными пасхальными яйцами, которые заказывала русская императорская семья. У Фаберже было несколько магазинов в России и Британии, и в них продавали различные украшения и аксессуары. Рене Жюль Лалик создавал не только прославившие его изделия из стекла, но и украшения и декоративные предметы, часто включавшие изображения мрачно-романтических, почти готических змей и летучих мышей.

Абсолютно не похожие друг на друга писатели, такие как Марсель Пруст, Джек Лондон, Джозеф Конрад, Томас Манн и Сидони-Габриель Колетт, создавали новые произведения, резко контрастировавшие с прозой XIX века. В Великобритании Харли Гренвилл-Баркер написал «Наследство Войси», драму о семейных отношениях, а в США Лэнгдон Митчелл представил тему развода в своей пьесе «Нью-йоркская идея». Джон Миллингтон Синг показал на сцене сложные аспекты ирландской жизни ради одновременно комического и трагического эффекта. Произведения драматурга и продюсера Дэвида Беласко представляли новый вид натуралистической драмы на бродвейской сцене, включая «Мадам Баттерфляй» и «Девушку с Золотого Запада». Девушки из ревю Флоренза Зигфелда дебютировали на Бродвее в 1907 году. Это было роскошное шоу, определившее будущее жанра.

В Вене, следуя традиции невероятно популярного Иоганна Штрауса II, Франц Легар сочинил «Веселую вдову», очаровательную оперетту о проблемах старомодной аристократии. Премьера с большим успехом прошла в Вене в 1905 году, а за ней последовали другие постановки оперетты по всей Европе. Легковесные творения Легара контрастировали с более современными течениями в Вене, где Зигмунд Фрейд развивал психоанализ, а авангардный дизайн Венских мастерских стимулировал культурную среду.

В этом десятилетии опера продолжала процветать. Рихард Штраус положил на музыку «Саломею» Оскара Уайльда в 1905 году, продолжив скандал, связанный с этим произведением. Пуччини перевел на язык оперы пьесу Дэвида Беласко «Мадам Баттерфляй» в 1904 году. Пуччини экспериментировал с новой эстетикой натуралистической драмы на оперной сцене и, одев героиню в кимоно, одновременно продолжил восточную тему. Опера Гюстава Шарпантье «Луиза» рассказывала о жизни французских портных, тогда как французские композиторы Клод Дебюсси и Морис Равель исследовали новые тональные оттенки, следуя за тенденциями в визуальном искусстве. Итальянский тенор Энрико Карузо стал первой звездой звукозаписи, а первым граммофоном, добившимся мирового успеха, была модель Victor Victrola в 1906 году.

В США рэгтайм, ранняя форма джаза, соединил бит в африканском стиле с романтическими мелодиями и влиянием европейской польки. Самым известным композитором рэгтайма был Скотт Джоплин (ок. 1867–1917). Под влиянием и своего афроамериканского наследия, и немца, обучавшего его игре на фортепьяно, он создал стиль, который оказал важнейшее влияние на историю популярной музыки. Для традиционно настроенной белой публики рэгтайм был одновременно заразительным и провокационным.

Кино, дебютировавшее как новинка в 1890-х годах, стало популярным развлечением и международной индустрией. «Полет на Луну» Жоржа Мельеса (1902) и «Большое ограбление поезда» Эдвина С. Портера (1903) входили в число самых популярных первых лент. К 1905 году число кинотеатров выросло. В 1906 году австралиец Чарльз Тейт стал режиссером первого полнометражного (70-минутного) фильма, который назывался «Подлинная история банды Келли». Киноактеры и киноактрисы еще не были звездами, но у некоторых, включая экранных ковбоев Гилберта Андерсона и Тома Микса, были преданные поклонники.

В 1900-х годах в России во время правления Николая II российские художники и дизайнеры продолжали развивать неорусский стиль. На маскарад 1903 года императорский двор и гости надели костюмы в духе старой Руси. Этот стиль можно было увидеть и на сцене, где особенно стоит отметить работы Ивана Билибина, вдохновленные русским фольклорным искусством. Этот стиль развил Лев Бакст, ставший главным сценографом и художником по костюмам «Русского балета», великолепной труппы танцовщиков, дебютировавшей в Париже в 1909 году. Ее антрепренером был Сергей Дягилев. В постановках труппы неорусский стиль сочетался с авангардной манерой чувственного танца и яркой сценографией.

Афиша оригинального спектакля «Опера-комик» 1900 года «Луиза» Гюстава Шарпантье.

Костюм для «Золотого петушка» (1908), созданный Иваном Билибиным, – это пример моды на возрождение русского фольклора в искусстве и на сцене. Он предвосхищает модные тренды грядущих лет.

Мода и общество

Для модных представителей высшего света международный светский водоворот продолжался, подстегиваемый вступлением на британский престол Эдуарда VII. Новые монархи, Эдуард и Александра, продолжали оказывать влияние на моду, хотя они были одними из самых зрелых икон стиля XX века. Страна носила траур после смерти королевы Виктории, и они были королем и королевой чуть более года к тому моменту, когда их официально короновали в 1902 году. На период траура гардероб Александры состоял из черных, фиолетовых, лиловых и белых туалетов, щедро украшенных черным гагатом. Мод Уэльская, дочь Эдуарда и Александры, стала королевой Норвегии в 1906 году. Стиль Мод был заметен не менее стиля ее матери. Она обладала изысканным вкусом в одежде, и ее гардероб шили лучшие придворные портные и известные кутюрье.

Оказывали влияние на моду и другие дамы. Элегантную итальянскую оперную певицу Лину Кавальери (1874–1944) часто называли самой красивой женщиной в мире. Она великолепно одевалась и имела осиную талию. Портреты Кавальери писали известнейшие художники того времени, а ее элегантный гардероб от известных кутюрье часто красовался на открытках.

Изображения «Девушки Гибсона» не теряли популярности, и характерные комплекты из двух предметов закрепились в арсенале моды. Но на сцене появилась совершенно иная интерпретация этого персонажа, когда лондонский продюсер Сеймур Хикс представил «Девушек Гибсона», коллектив, готовый соперничать с такими ансамблями хористок, как «Веселые девушки» и «Девушки Флородора». Родившаяся в Бельгии Камилла Клиффорд (1885–1971) была выбрана как идеальный образец «Девушки Гибсона» на широко разрекламированном конкурсе, среди судей которого был сам Чарльз Дана Гибсон. Она выступала в этом качестве и в Нью-Йорке, и в Лондоне. Клиффорд снялась для множества сувенирных фотографий, на которых она копировала позы «Девушки Гибсона» из оригинальных комиксов. По иронии судьбы Клиффорд с ее осиной талией, скульптурными платьями фасона «принцесса» и украшениями для волос в стиле Гейнсборо сильно отличалась от оригинального персонажа.

Прогрессивные американки, такие как Алиса Рузвельт, были более точным отображением современного, свободного духа оригинального персонажа Гибсона. Еще одной такой женщиной была американская театральная актриса Этель Бэрримор (1879–1959). Она изменила отношение к актрисам и заставила театральный мир относиться к ней и ее профессии более серьезно, без издержек искусственно созданной системы звезд. Бэрримор отвергала вычурные стили того времени и выбирала простую одежду. Актриса предпочитала простые прически и элегантные платья. Ей не нравилось постоянно менять одежду в течение дня, как это предписывала высокая мода.

Великие портретисты, такие как Джованни Болдини, Поль Сезар Эллё и Филипп Алексис де Ласло, запечатлели известных женщин в роскошных тканях и сверкающих драгоценностях Эдвардианской эпохи. А светский карикатурист Жорж Гурс, работавший под псевдонимом Сем, сделал предметом своих шуток представителей высшего общества. Несмотря на растущую политическую нестабильность, дух Прекрасной эпохи продержался все десятилетие. Богатые посещали роскошные отели и курорты наподобие Ривьеры. Подобный образ жизни требовал много денег, и богатство начало цениться в обществе наравне с титулами. Американские наследницы крупных состояний выходили замуж за знатных, но обедневших европейских аристократов. Такие дамы, как Консуэло, герцогиня Мальборо (урожденная Консуэло Вандербильт) и принцесса де Полиньяк (урожденная Виннаретта Зингер, наследница состояния Зингера, изобретателя швейной машинки), были международными лидерами в моде и оказывали кутюрье необходимое им покровительство. Вкусы американок, посещавших парижские дома моды, оказали на их стиль существенное влияние и заставили Исидора Пакена заметить, что «моду определяют американки»[13]13
  Frederic Lees, «The Evolution of Paris Fashions: An Inquiry», The Pall Mall Magazine, vol. XXVII (May-August 1902), p. 116.


[Закрыть]. Несмотря на рост влияния США в мире, ни один американский дизайнер не поднялся до уровня французских или британских дизайнеров, хотя некоторые статьи того времени указывали на присутствие американского бизнеса в парижской индустрии моды.

Итальянская оперная певица Лина Кавальери на портрете работы Джованни Болдини (ок. 1901). Ее часто называли самой красивой женщиной эпохи. Прическа Кавальери со строгим прямым пробором отличается от общепринятой с зачесанными назад волосами.

Сфотографированная для обложки журнала Theatre актриса Этель Бэрримор предпочитала простые прически.

Алиса Рузвельт, старшая дочь Теодора Рузвельта, на фото 1902 года.

АЛИСА РУЗВЕЛЬТ

На фотографии Алисы Рузвельт (1884–1980) – изящная молодая женщина с идеальной осанкой, густыми каштановыми волосами и решительным выражением лица. Она была старшей дочерью Теодора Рузвельта, и ее часто фотографировали в то время, когда ее отец был губернатором штата Нью-Йорк, а затем президентом США. Она очаровывала публику и вдохновляла молодых девушек на подражание ее стилю. Во время президентского срока отца Алиса стала самой фотографируемой женщиной в Америке. Она была представлена обществу на балу в Белом доме, и это событие укрепило ее в желании «хорошо проводить время», как она позже написала в мемуарах. Бунтарка Алиса с энтузиазмом развлекалась, курила на публике и вращалась в международном высшем свете. Во время официального визита в Азию Алиса познакомилась с Николасом Лонгвортом, конгрессменом из Огайо, и в 1906 году они поженились. Публика жадно рассматривала детали сшитого в Америке свадебного платья Алисы из белого шелка, а репортеры последовали за парой на Кубу, где молодожены проводили медовый месяц. В честь ее влияния на моду Алису обессмертили в популярной песне 1919 года «Голубое платье Алисы» (Alice Blue Gown). Благодаря браку с политиком она оставалась в центре внимания публики и сохраняла элегантный облик и интерес к моде. Большие шляпы, которые были в моде во времена ее юности, остались ее фирменным стилем на протяжении всей жизни.