Текст книги "Страшная ночь в Гранд-отеле"

– Вполне присоединяюсь, а теперь начнем с вопросов: не высказывали ли врачи своего мнения по поводу того, давно ли убиты покойники?

– Об этом они подробно не говорили, хотя их диагноз в общем сводится к тому, что со времени наступления смерти прошло не менее 12 – 14 часов.

– Это относится ко всем трем трупам?

– Не могу ответить вам на этот вопрос, Картер, так как оба доктора так изощрялись в специальных выражениях, что у меня голова пошла кругом.

– А разве доктора не говорили об окоченении трупа и процессе разложения?

– Да, об этом они говорили, и мне показалось, что они оба придерживаются одного и того же мнения.

– А что вы скажете, если я вам сообщу, что все три покойника умерли не менее недели тому назад?

– Я сочту вас за сумасшедшего, Картер, и оба врача, вероятно, с этим согласятся, – ответил Гайнс.

– Весьма лестно слышать, но тем не менее я должен настаивать на этом выводе.

– Но я никак не могу с этим согласиться.

Ник Картер только улыбнулся:

– Вы помните, с каким совершенством были набальзомированы трупы, найденные в товарном вагоне?

– Но помилуйте, Картер, не станете же вы утверждать, что три трупа в обеих комнатах помещения для новобрачных находятся там уже в течение недели и больше.

– Я этого и не говорю.

– Черт возьми, как же вы объясните всю эту историю?

– Вот именно так, как я вам говорю. Все три покойника умерли уже неделю или больше тому назад. Но я тут же прибавлю, что трупы приготовлены для показа если можно так выразиться, – не далее, как вчера. Отсюда следует, что трупы приготовлены точно таким же образом, как трупы в товарном вагоне, а в том положении, в каком мы их нашли, они находились с шести часов вчерашнего вечера, то есть приблизительно в течение двенадцати часов, так как теперь почти шесть часов утра.

– По вашему, трупы набальзамированы, Картер? Но ведь это уже скорее походит на сказку.

– Совершенно верно, но ведь и наша нынешняя школьная наука не поверит тому, что есть возможность сохранить трупы столь усовершенствованным образом. А между тем это так, в чем нас убеждают найденные в товарном вагоне трупы, которые, однако, набальзамированы далеко еще не так искусно, как найденные в гостинице покойники.

– Боже праведный!

– Вот тут-то снова проявляется изумительное умение этого доктора Кварца.

– Но ведь Кварц находился тогда под арестом. Не мог же он доставить трупы сюда, а даже если бы он был замешан в это дело, то каким же образом трупы могли быть доставлены в помещение для новобрачных без ведома служащих гостиницы? Этого я не понимаю, Картер.

– Совершенно верно, но ведь возможно предположить, что доктор Кварц нашел заместителя, который и орудовал для него другими словами, агента, имеющего тоже необходимые познания; затем есть основание полагать, что трупы находились в гостинице уже давно.

Начальник полиции облокотился на спинку своего стула, положил руки в карман и от изумления не мог сейчас же найти ответа. Наконец он проговорил:

– Теперь меня не удивляет, если вы вполне серьезно утверждаете, что агентом этим является доктор Кристаль и что трупы в течение всего этого времени находились у него в комнате.

– Это я и думаю.

– Милейший Картер, я уже привык слышать от вас самые поразительные вещи, но это звучит уж очень неправдоподобно.

Вместо ответа сыщик встал и знаком пригласил Гайнса следовать за ним.

– Пойдемте, мистер Гайнс, я вам кое-что покажу.

Ник проводил начальника полиции к амфиладе комнат "А".

– Когда я привел сюда старшего служащего Гарриса, – начал он, когда они вошли в комнату, – и он увидел вон тот труп, то он на первых порах стал утверждать, что это труп того молодого супруга, пришедшего в полночь в гостиницу и потребовавшего комнату для новобрачных, причем он заявил, что на трупе только другой костюм. При этом мнении Гаррис и остался, хотя он хорошо сознавал, что оно не может соответствовать действительности. Я, конечно, стал дальше расспрашивать его и узнал, что молодая чета не столько была испугана страшным зрелищем, сколько беспокоилась о своей собственной безопасности.

– Что это значит?

– Вернемся на минутку к тайне товарного вагона. Вы помните еще, что я с самого начала придерживался того мнения, что доктор Кварц отправил сюда вагон вместе с находящимися в нем трупами только для того, чтобы устрашить некоторых, нужных ему лиц, испугать и угрожать им?

– Совершенно верно. Вы убедили и меня в верности вашего взгляда.

– Так вот, а в тройном убийстве в гостинице, или в том, что мы склонны были так называть, мы видим довершение дьявольского намерения этого ужасного доктора Кварца.

При этих словах Ник Картер вынул из кармана нож, открыл его и начал на лице покойника у усов выводить окружность, величиной в мелкую серебряную монету.

– Что это вы собираетесь делать? – воскликнул крайне изумленный начальник полиции.

– Погодите, вы сейчас увидите, что я хочу сделать, – хладнокровно ответил Ник Картер.

Он спокойно продолжал свою работу, затем подложил лезвие ножа под сделанный им надрез, сразу приподнял его, и отнял кусок кожи и часть усов.

– Оставьте, – застонал начальник полиции, ужасаясь этого зрелища.

– Не пугайтесь, – успокаивал его Ник Картер, – я и не дотрагивался до лица покойника и не думал разрезать кожу.

– Так что же вы собственно сделали?

– Посмотрите сюда и вы увидите. Возьмите мое увеличительное стекло, оно облегчит вам осмотр.

Начальник полиции взял стекло и наклонился над лицом покойника.

Он смотрел через стекло лишь несколько секунд и затем с жестом внезапного ужаса отскочил, уронив стекло.

– Картер, вы становитесь страшным, – прошептал он слабым голосом.

– Почему же? – ответил сыщик, который начал тщательно приклеивать к лицу покойника срезанный им кусочек, – разъяснение этого необычного обстоятельства я нашел в соседней комнате, занимаемой доктором Кристалем, являющимся на самом деле многообещающим учеником нашего доктора Кварца.

– Как видите, – продолжал Ник Картер, – после того, как этот труп был настолько искусно набальзамирован, что совершавшие эту работу люди остались довольны, они пожелали придать чертам лица покойника возможно большее сходство с лицом другого человека, находящегося еще в живых. Как мы видели воочию, это им прекрасно удалось. Разве вы никогда еще не слыхали о тех искусных массажистах в Париже, услугами которых пользуются пожилые модницы? Эти женщины не хотят казаться старыми и предпочитают терпеть сильнейшие боли, чтобы только казаться более молодыми. Им накладывают на лицо эмалевую маску, придающую их лицу на несколько лет чуть ли не кукольный вид. Эта эмалевая накладка так прочна, что требует возобновления лишь по прошествии очень долгого времени, если только женщина избегает улыбок или вообще выражения каких бы то ни было движений души. Такая маска должна быть тщательно предохраняема от сырости. Так вот видите ли, у этих трех покойников мы имеем дело с такими масками из эмали. Благодаря искусству доктора Кварца и его ученика, лицо этого покойника, имевшее на самом деле совершенно иной вид, сделалось похожим на лицо человека, находящегося в живых, которого эти два негодяя хотели испугать. Этот человек никто иной, как тот молодой супруг, который ночью являлся в Гранд-Отель.

– Ладно, Картер, преклоняюсь перед вашими выводами, хотя они кажутся мне очень невероятными. Но чего же мог добиваться этот доктор Кварц таким делом, тем более, что он ведь мог легко себе представить, что вид находящегося в первой комнате трупа должен был у новобрачных отбить охоту остаться в этих помещениях. Да и на самом деле, молодая чета не успела и взглянуть на труп этого человека.

– Это действительно верно, – согласился сыщик, – но возможно, что тут произошло недоразумение при исполнении приказаний доктора Кварца. По моему мнению, он намеревался напугать молодого супруга. Впрочем, мы можем только теряться в предположениях относительно того, в чем собственно дело, причем нам все-таки не удастся разгадать действительные мотивы доктора Кварца. Поэтому возьмите еще раз увеличительное стекло и осмотрите отверстие от пули на лбу камеристки, а равно и огнестрельную рану на трупе женщины в другой комнате. Вы увидите, что кажущаяся свежесть обеих ран достигнута только наложением краски. Вот у этого покойника негодяи не сочли нужным освежить краску, а потому и огнестрельная рана в его затылке имеет устарелый вид. Словом, я придерживаюсь того мнения, что доктор Кварц хотел выставить в приемной как невесту, так и жениха, но по какой-то неизвестной причине его намерение не могло быть приведено в исполнение. Быть может, доктору Кристалю помешало что-нибудь во время его приготовлений, которые он несомненно делал вчера после полудня и рано вечером, и он не успел рассадить трупы, а должен был оставить труп мужчины здесь в комнате, где мы его и нашли.

– Но каким же образом он сумел перенести трупы в эту комнату? – спросил начальник полиции.

Вместо ответа Ник Картер направился в угол комнаты и отодвинул стоявший там тяжелый гардеробный шкаф из розового дерева на роликах. Гайнс сейчас же увидел, что за шкафом находилась соединительная дверь, ведущая в смежные комнаты.

– А! Через эти двери? – воскликнул изумленный начальник полиции.

– Конечно, через нее-то и принесены трупы. Если вы войдете туда в ванную, то увидите, что длина ее меньше ширины этой комнаты, причем разница больше чем ширина этого гардеробного шкафа.

– Вы правы.

– А эту особенность вы заметите и в комнатах, занимаемых доктором Кристалем, смежных с этой комнатой. Его ванная расположена непосредственно рядом с ванной, принадлежащей к этим комнатам, причем в помещении доктора Кристаля стоит точно такой же гардеробный шкаф.

– Ага. Я понимаю.

– Когда здание это перестраивалось под гостиницу, было обращено внимание на то, чтобы в случае надобности можно было прибавить к помещению для новобрачных еще несколько комнат. А для того, чтобы скрыть проход из одних комнат в другие, по обеим сторонам соединительной двери были поставлены шкафы.

– Дальше, Картер. Я положительно изумлен.

– Когда я осматривал комнаты доктора Кристаля, я отодвинул стенной шкаф и таким образом заметил проход. Все это, как видите весьма просто.

– Совершенно верно, за исключением только того обстоятельства, мне совершенно непонятного, благодаря которому трупы могли быть перенесены в комнаты молодого врача гостиницы прежде, чем попасть сюда.

– Но, милейший Гайнс, кто же говорит, что они были принесены в комнату этого многообещающего врача? Вполне возможно, что они при жизни вошли к нему сами. Нам известно, что доктор Кристаль принимал очень много пациентов и если некоторые из них не возвращались больше на свет Божий, то это могло не обратить на себя внимание. Кто знает, может быть этот милый доктор дал им якобы успокоительное средство, настолько сильное, что они заснули навсегда.

– Следовательно, эти три лица были убиты в той комнате?

– Именно, я полагаю, что они все погибли насильственной смертью. В той комнате их набальзамировали, там же им надели костюмы и имеющиеся теперь на них маски. У меня уже имеется достаточно доказательств этих предположений, и мои два помощника, пришедшие со мной в гостиницу, когда вы призвали меня сюда, находятся теперь в комнатах доктора Кристаля и им поручено немедленно арестовать его, если только он вернулся бы туда раньше, чем мы кончим здесь.

– Но скажите, пожалуйста, каким образом у вас возникло подозрение против доктора Кристаля?

– Знаете ли, – улыбаясь ответил сыщик, – это дело чутья. Точно также как вы предчувствуете дождь, когда разбаливаются ваши старые раны, я сейчас же почуял преступника, когда в первый раз увидел доктора Кристаля. Возможно, что уже его фамилия произвела на меня впечатление – Кристаль и Кварц – то и другое из области минералогии. Затем я узнал, что Кварц проживал здесь в гостинице в течение недели и конечно, оказалось что он с доктором Кристалем были большие приятели. К сожалению, мы еще не имеем возможности схватить зачинщика всех этих злодеяний, так как он сегодня ночью бежал из полицейской тюрьмы, хотя надо будет принять все меры к тому, чтобы как можно скорее поймать этого доктора Кварца.

– Черт возьми! Вы правы, Картер!

– По моим предположениям, мы должны заставить доктора Кристаля навести нас на след бежавшего. Не спрашивайте меня, каким образом это может быть исполнено, я этого еще сам не знаю, хотя надеюсь, что нам это удастся. Вот почему я и хотел обратиться к вам с просьбой.

– В чем дело?

– Когда мы вернемся теперь в контору, то вы ни единым словом, ни единым жестом не показывайте, что вы имеете подозрения против доктора Кристаля. Он ничего не должен подозревать, пока только это будет возможно. Он остался здесь для того, чтобы узнать наши мнения и планы с тем, чтобы помешать потом их исполнению. Пусть он останется при этом мнении и постараемся как можно дольше не отпускать его в свою квартиру.

– Жаль только, Картер, что мы не можем переговорить с новобрачными, которые намеревались сегодня ночью остановиться в этом помещении.

– Видите ли, мне кажется, нам будет не слишком трудно разузнать, где находится молодая чета. Но предварительно мне нужно узнать еще кое-что другое и вследствие этого мне желательно оттянуть арест доктора Кристаля на возможно долгое время.

– Могу ли я узнать в чем дело?

– Мне хотелось бы установить, какое отношение имеет уличный беспорядок на Делавар-авеню к маскараду трупов здесь в гостинице и узнать, каким образом все обстоятельства сложились настолько благоприятно для доктора Кварца, что он имел возможность бежать из тюрьмы, тем более что подготавливая все эти происшествия, он никак не мог знать, что так скоро очутится за решеткой. И вот я перехожу к другому делу, о котором мне хотелось бы побеседовать с вами.

– Пожалуйста, это крайне интересно.

– Вы еще не сказали мне, каким образом доктор Кварц мог бежать. Все, что я об этом знаю, ограничивается вашим коротким сообщением, что доктор улизнул. Но как он привел в исполнение свое бегство?

– Смею вас уверить, об этом вы знаете приблизительно столько же, сколько и я.

– Но скажите мне по крайней мере, то, что вам известно.

– Хорошо. Произошло это приблизительно следующим образом, – ответил начальник полиции, вынимая из кармана записную книжку.

– Вот тут имеется выписка из полицейского дневника. Я вышел из моего кабинета ровно в полночь. В 12 час. 7 мин. капитан этого участка позвонил, что здесь в гостинице совершено убийство и что он через некоторое время сообщит подробности. В 12 час. 10 мин. было получено второе извещение, якобы исходившее от ночного дежурного гостиницы. Незнакомец сообщил нам, что в гостинице открыты всего три убийства и просил прислать из управления побольше людей. Вследствие этого в 12 час. 17 мин. в Гранд-Отель отправились четыре полицейских сыщика. В 12 час. 23 мин. было получено сообщение о возникновении уличных беспорядков на Делавар-авеню и в 12 час. 33 мин. туда были посланы все полицейские запасы со всего города, вместе со всеми запасами полицейского управления. В 12 час. 35 мин. были посланы последние сыщики, а равным образом и дежурный капитан, во исполнение своего долга, поспешил на Делавар-авеню. Он оставил контору прд наблюдением сержанта Грина, причем до своего ухода еще сделал мне по телефону подробный доклад. Немедленно после того, как я приехал домой, я сейчас же поспешил обратно в город. Сначала я отправился на Делавар-авеню, а оттуда сюда в гостиницу. В управлении я до сих пор еще не был.

– Продолжайте, – все ваши сообщения представляют для меня громадный интерес.

– Грин вступил в исполнение своих обязанностей в 12 час. 50 мин. Он явился в полночь на службу после восемнадцатичасового отдыха и, конечно, ничего не знал о деле Кварца. Едва он пришел, как оказался заваленным работой и не имел возможности просмотреть записи в дневнике. Во всяком случае он не подозревал, что доктор Кварц и Занони находятся в тюрьме в качестве заключенных.

– Дальше.

– Вот тут-то я и не вижу дальнейшей связи. Сегодня утром в 3 часа 40 мин. вы просили меня осведомиться о здоровье доктора Кварца и только тогда мы все узнали, что он бежал. Должно быть они бежали вместе или скорее всего, Занони освободила доктора Кварца и вышла вместе с ним из тюрьмы между 12 час. 50 мин. и 3 час. 40 мин.

– Но каким образом они привели в исполнение свое бегство?

– Об этом я почти ничего не знаю. Вам известно, что после 12 час. 50 мин. в полицейском управлении не оставалось почти ни одного служащего. Когда я по вашей просьбе позвонил туда, то на постели в камере прекрасной Занони в бессознательном состоянии нашли женщину-служащую, которой был поручен надзор за Занони, с лицом, посыпанным каким то белым порошком. А дверь камеры была открыта и Занони исчезла. В главном коридоре тюрьмы точно в таком же состоянии нашли Тома Мулигана, самого сильного и самого пожилого члена полицейской дружины. Надзор за всей тюрьмой был в то время сосредоточен в его руках и он, если не считать арестованных, был тогда единственным мужчиной во всем здании. Надо вам знать, что кроме доктора Кварца и Занони в тюрьме находилось еще только трое арестованных.

– Следовательно, Мулиган был приведен в бессознательное состояние точно таким же путем, как и служащая женщина, и у него на лице тоже был белый порошок?

– Да.

– Очевидно, Занони отобрала у бессознательного Мулигана ключи и ей таким образом удалось открыть дверь от камеры доктора.

– Совершенно верно. Она просто-напросто отперла камеру и потом они вышли из здания полицейского управления, причем не было никого, кто мог бы им воспрепятствовать в этом. Кроме Грина, ночного дежурного в конторе и еще двух полисменов, ожидавших, вероятно, тоже в конторе дальнейших известий об уличном беспорядке, никого не было. Затем в здании находились еще два сержанта-сыщика в отдельном помещении, в которое, однако, можно только пройти через другой коридор.

– Таким образом, доктор Кварц с Занони ушли через открытые двери, ничуть не стесняясь?

– По всей вероятности, так.

– С той же вероятностью можно будет предположить, что Занони имела при себе белый порошок, не найденный при обыске. Вероятно, прекрасная преступница под каким-нибудь предлогом заманила служащую к себе в комнату и затем в удобный момент насыпала ей на лицо порошок, созданный, конечно гениальной изобретательностью ее не менее преступного учителя и служащая тотчас же свалилась без сознания.

– Надо полагать, что Занони поменялась со служащей одеждой для более удобного исчезновения. Видите ли, Картер, до сих пор я считал эту женщину сумасшедшей, а теперь я считаю ее самой отъявленной негодяйкой на свете.

– Да, – проворчал Картер не то с досадой, не то насмешливо, – так или иначе это бегство принадлежит к числу тех неприятных сюрпризов, которые так любит гениальный доктор Кварц.

– Так вот, Гайнс, – после краткого раздумья продолжал сыщик, – может быть вы уже догадались, что я командировал своих двух помощников в комнату доктора Кристаля с двойной целью? Вы теперь на деле убедились, до чего может дойти наглость этого доктора Кварца. Поставьте себя на его место: как только этот негодяй освободился из-под ареста и если маленькие сюрпризы в гостинице сочинены им, то он вряд ли откажется от удовольствия разузнать, успешно ли прошли его злодеяния. Вы не можете сомневаться в том, что он попытается, конечно осторожно и в хорошей маске, пробраться сюда в гостиницу в комнату своего способного ученика доктора Кристаля, хотя бы только для того, чтобы помочь ему в случае надобности.

– Вы меня просто поражаете, Картер, неужели вы полагаете, что он на самом деле будет иметь наглость осмелиться на это?

– Разумеется. Его прельщают самые отчаянные приключения, да кроме того он ведь не знает того, что мы за это время успели здесь узнать. Вспомните то, что я рассказывал вам о его мании величин, а последнюю никто в мире не может победить в нем, так как она сильнее его самого. Кроме того он, вероятно, будет думать, что раньше как через неделю мы не сумеем выяснить это дело.

– Как хотите, Картер, не смею спорить, – покачивая головой, проворчал начальник полиции, – но я не могу допустить такой наглости.

– А я не только допускаю ее, но и не сомневаюсь в ней. Да, да, не смотрите на меня с таким недоверием. Быть может, ему уже и приходить не нужно и он уже находится здесь в гостинице.

– Как я уже говорил, – продолжал Ник Картер, – если он теперь находится уже в гостинице, а это для него нетрудно благодаря всеобщему возбуждению и бестолковой суматохе, то он кратчайшим путем отправится в комнаты своего ученика, от которых у него, конечно, есть ключи. Я от души желаю, чтобы он решился на столь смелый шаг.

– Тогда он наткнется прямо на Патси и Тен-Итси?

– Именно и найдет их в достаточной степени подготовленными для торжественной встречи.

– Пожалуй, было бы недурно посмотреть, Ник, – предложил начальник полиции, – вы не запирали дверь в другом конце маленького коридора?

– Я не запирал ни ее, ни ту другую дверь. Затем стенной шкаф в другой комнате отодвинут настолько, что я могу пройти туда, если это окажется нужным, – ответил сыщик.

– Отлично, давайте-ка заглянем в эту комнату. Я бы хотел сделать это, прежде чем спуститься в контору.

– Хорошо, Гайнс, пойдемте. Но только не производите ни малейшего шума. Посмотрим, чем заняты мои два молодца. Мне думается, мы можем пробраться в комнату, не будучи ими замеченными, так как недавно я не поленился смазать дверные петли.

Комнаты были соединены узким коридором, длина которого равнялась длине расположенных рядом ванных комнат, то есть приблизительно 14 футам. У каждого конца маленького прохода имелась тяжелая дверь.

Ник Картер осторожно открыл первую дверь и в сопровождении начальника полиции вошел в коридор.

Дойдя до второй двери, Ник осторожно повернул ручку и сейчас же после этого он со своим спутником выступили вперед из-за стенного шкафа в ярко освещенную комнату, в которой согласно его приказанию находились Патси и Тен-Итси.

Ник Картер был обеспокоен уже тем, что комната была залита ярким светом, тогда как он приказал своим помощникам оставаться в темноте. Но представившееся его взорам страшное зрелище преисполнило его яростью и ужасом. В тот же момент Ник Картер одним громадным прыжком очутился посреди комнаты.

Он прибыл как раз вовремя, чтобы спасти жизнь обоих своих молодых помощников.

У противоположной стены лежал Патси, на ковре, по-видимому, в бессознательном состоянии. На середине комнаты, на полу, лежал Тен-Итси. Стол был опрокинут, а над несчастным юношей склонился не кто иной, как доктор Кварц; левая рука его обхватывала горло Тен-Итси, а в поднятой правой руке сверкал длинный, острый нож, – он собирался вонзить его в сердце своего противника.

Тен-Итси обеими руками обхватил шею доктора, у которого уже высунулся язык и черты лица его имели тот синеватый оттенок, который замечается у людей, умирающих медленной, но верной смертью от удушья.

Не будь у доктора ножа, маленький, живучий японец несомненно вышел бы победителем из этой смертельной борьбы. Но, когда опрокинулся стол, нож упал на пол и доктор Кварц быстро схватил его.

Он уже торжествовал победу над своей несчастной жертвой и лезвие уже опускалось по направлению к сердцу его противника, когда Ник Картер быстро и решительно дал из своего револьвера один из тех выстрелов, которые утвердили за ним репутацию лучшего стрелка в Америке.

Пуля попала в лезвие ножа, разбила его и вместе с тем, силой удара, выбила рукоятку из руки доктора.

Доктор Кварц сразу очутился в весьма невыгодном положении. Сильные руки Тен-Итси с упорством бульдога сдерживали горло противника. В яростном отчаянии тот тщетно силился вырваться, но руки Тен-Итси вцепились в его глотку с железной силой и подлый преступник наверно испустил бы дух в руках маленького японца, если бы Ник Картер не подскочил и не положил бы конец борьбе.

Он нанес врачу страшный удар кулаком в затылок и тот, как сраженный топором, свалился на ковер.

Тен-Итси с налитыми кровью глазами уставился на отнятую у него жертву, а потом посмотрел на своего начальника. Но он тотчас же понял, что нужно было делать и с хриплым ревом ярости бросился на лишившегося сознания преступника, чтобы связать его.

А Ник Картер с начальником полиции, который в первый момент был совершенно ошеломлен от ужаса, поспешили на помощь Патси.

Юноша, как раз в этот момент очнулся. Моргая глазами, точно не соображая, что с ним произошло, он посмотрел в лицо наклонившегося над ним сыщика.

– Он нанес мне удар в скулу, – сказал он слабым голосом, – кажется, я спал, начальник? Но ведь это ужасный человек.

– Да, нечего сказать, – возразил Ник Картер, невольно улыбаясь при таком хладнокровии своего младшего помощника, – там в ванной есть вода, пойди и помочи себе виски.

Затем он обратился к другим.

Гайнс за это время тоже не бездействовал, а помогал Тен-Итси; оба они были заняты тем, чтобы при помощи шнурков от занавесок, проволок от картин и тому подобным так связать своего пленника, чтобы тот совершенно не мог двигаться, когда придет в сознание.

– Ник! – воскликнул теперь начальник полиции, вне себя от радости по поводу удачного ареста, – предложите мне на выбор, взять сто тысяч долларов наличными деньгами или связать этого Кварца, – я охотно отказался бы от денег.

– Это очень понятно, – улыбаясь, заметил Ник Картер, – такого пленника не каждый день поймаешь. А теперь мы оставим нашего приятеля Кварца спокойно на попечении моих двух помощников, они позаботятся о том, чтобы не пришлось ловить его еще лишний раз. Там в конторе нас ожидает еще другой зверь. Наш приятель Кристаль, вероятно, уже потерял терпение. Теперь вы спокойно можете арестовать молодого врача, пойдемте, спустимся вниз.

Когда сыщик вместе с Гайнсом вернулся в контору гостиницы, он увидел, что их все еще ждали.

По дороге в контору сыщик и начальник полиции условились относительно того, каким образом арестовать доктора Кристаля, и как только они вошли в контору, они уже приступили к исполнению своей программы.

Доктор Кристаль сидел рядом с полицейским врачом и оба углубились в специальный, чисто научный разговор. Ник Картер спокойно прошел в другой конец комнаты, так что он очутился позади обоих врачей.

Начальник полиции подошел к ним спереди и в тот момент, когда молодой врач гостиницы очутился как раз между ними, сыщик начал действовать.

Молча наклонился он над стулом молодого врача, сильными руками схватил его обе руки и с непреодолимой силой придавил их к спинке стула.

В тот же момент начальник полиции наклонился вперед, чтобы быть наготове на случай, если бы доктор Кристаль стал сопротивляться. К удивлению обоих ничего подобного не случилось.

– Вы арестованы, доктор Кристаль, – произнес начальник полиции, когда Ник схватил пленника.

– Неужели? Вы удивляете меня.

Это было все, что с полнейшим хладнокровием ответил арестованный.

– Я арестую вас, как соучастника в совершении убийств трех лиц, неопознанные трупы которых лежат еще в помещении для новобрачных этой гостиницы, – воскликнул начальник полиции.

А когда врач и теперь не произнес ни единого слова и не произвел ни одного движения, Гайнс достал пару двойных наручников, которые и наложил на руки арестованного. При помощи третьей пары наручников он приковал преступника к самому себе.

– Мы расстанемся с вами не раньше, как я доведу вас в полной сохранности до полицейской тюрьмы, – прибавил начальник полиции.

Доктор Кристаль презрительно пожал плечами, как будто речь шла о факте, с которым надо было мириться, хотя это и было весьма неприятно.

Сколько хладнокровия показывал арестованный, столько волнения было высказано остальными присутствовавшими в комнате.

Ник Картер обратился к полицейскому врачу:

– Если позволите сделать вам предложение, то отправьте покойников из помещения для новобрачных непосредственно в покойницкую. Особых приготовлений не требуется, так как трупы уже готовы к преданию земле. Как и покойники в товарном вагоне, эти трупы набальзамированы, но только в данном случае бальзамировка исполнена лучше и тщательнее.

– Но позвольте, мистер Картер, я не нахожу слов для выражения своего изумления.

– Я полагаю, ваши товарищи по факультету будут не менее поражены, – улыбаясь, ответил Ник Картер, – но пусть вам и в голову не приходит мысль, что вы не исполнили своего долга. Ни один другой врач не сделал бы большего. Во всяком случае фактически верно то, что покойники там на верху были трупами уже, по крайней мере, неделю тому назад или еще гораздо больше. Все трое были убиты и комнате этого доктора Кристаля. Там же, путем неизвестного нам и прекрасно действующего состава, их немедленно набальзамировали. Остается только пожалеть, что способ этот известен только докторам Кварцу и Кристалю.

Лишь по легкому пожиманию плеч арестованного можно было видеть, что он расслышал сказанное.

– Я тщательно обыскал комнаты доктора Кристаля, – продолжал сыщик, – и там имеется масса вещей, способных возбудить ваш интерес, как врача. Когда придет время, вы хорошо сделаете, если созовете совет из врачей. Я убежден, что ваши ученые товарищи по профессии могут многому научиться по найденным предметам.

– Согласен, – отозвался полицейский врач подавленным голосом, – не созвать ли этот совет сейчас же?

– Нет, я считаю более удобным, чтобы вы повременили с этим, по крайней мере, неделю, – возразил Ник Картер, – так как по моему мнению трупы сохранятся в нынешнем виде еще тысячу лет и во всяком случае достаточно долго, чтобы подготовиться к совету совершенно спокойно. Тем временем начальник полиции поможет вам в ваших приготовлениях, открыв вам свободный доступ в комнаты доктора Кристаля. Ко времени созыва совета мне хотелось бы еще привлечь двух важных свидетелей, а именно ту молодую супружескую чету. Я не сомневаюсь, что мне удастся разыскать ее в течение недели.

Доктор Кристаль снова презрительно пожал плечами, но ничего не сказал.

Он смерил Ника Картера насмешливым взглядом и нетерпеливо повел связанными руками.

– Ну-с, доктор, – сказал великий сыщик, – имеете что-нибудь возразить?

– Решительно ничего, – прервал свое молчание доктор Кристаль, – напротив, я могу только порадоваться, если мои мудрые товарищи по призванию найдут в моих комнатах еще что-нибудь такое, что возбудить и мой интерес. Мне совершенно непонятно, что вы там болтаете о массе каких-то вещей, могущих якобы возбудить интерес медиков; несомненно, у господина сыщика столь обширные медицинские познания, что ему будет нетрудно создать сразу из найденного по его мнению обличительного материала чудовищное обвинение против меня.