Текст книги "Цезарь, собака-сыщик"

– Что делать? – пожал плечами Ник Картер. – Мы должны считаться с возможностью узнать о худшем, что, однако, нисколько не мешает нам надеяться на лучшее! Я не хочу сказать, что то или другое из моих предположений, безусловно верно, но, с другой стороны, мы должны иметь мужество взглянуть в глаза правде!

Через пять минут после этого разговора сыщик был уже в саду, окружавшем дом.

По желанию Картера его сопровождал Джон Мекер.

– У вас имеется лестница? – спросил Ник старого слугу.

Джон утвердительно кивнул головой.

– Принесите мне ее, пожалуйста, – распорядился сыщик.

– Смотря для чего вам нужна лестница, мистер Картер, – отозвался Мекер. – У нас есть большая и маленькая, стоячая и приставная... Какую вам угодно?

– Вы видите эти следы на траве? – вместо ответа спросил Картер.

– Даже очень хорошо!

– Ну, так вот! При похищении барышни злоумышленник воспользовался, несомненно, одной из ваших лестниц.

– Мне это кажется почти невозможным, – возразил слуга.

– Почему?

– Потому что преступник должен был бы тогда проходить около самой будки Цезаря.

– Какой он породы? – осведомился Картер.

– Ньюфаундленд, мистер Картер.

– Позвольте мне взглянуть на него, – попросил великий сыщик.

– Сделайте одолжение.

– Что этот Цезарь – хороший сторож? – спросил Ник Картер, идя к будке.

– Лучшего нельзя и желать, мистер Картер.

– Он дружелюбно относится к людям? – снова задал сыщик вопрос.

– А это смотря по человеку, – ответил Мекер.

– Ночью Цезарь тоже на цепи?

– Да. С некоторых пор пришлось оставлять бедную собаку на цепи и на ночь.

– Почему?

– В соседнем поместье было задушено несколько овец. Опасаясь, что подозрение может пасть на Цезаря, мы и держим его на привязи.

– Предположим, что ночью к будке подойдет чужой. Что сделает ваш Цезарь? – допытывался сыщик.

– Он выскочит и начнет лаять.

– В эту ночь вы не слышали лая, Джон?

– Как же! Слышал, теперь я ясно припоминаю это.

– В какое время?

– Не могу сказать, так как слышал сквозь сон.

– Лай был громкий?

– Насколько мне помнится, нет.

– Не похоже было на то, что собаку дразнят?

– Этого, во всяком случае, не было, – твердо заявил Мекер. – Цезарь очень скоро перестал лаять.

Пройдя еще несколько шагов, сыщик остановился.

– Вот будка, а вот и лестница.

– Совершенно верно, – отозвался Джон. – Две маленькие лестницы спрятаны в сарае, а большая постоянно лежит здесь для того, чтобы никто не мог воспользоваться ей, так как при попытке взять лестницу пришлось бы познакомиться с зубами Цезаря, а это, смею вас уверить, мистер, знакомство далеко не из приятных!

– Так, – произнес великий сыщик. – В таком случае убейте Цезаря и заведите себе другую собаку.

– То есть, как это? – не понял старый дворецкий.

– Очень просто, – спокойно возразил Картер. – Лестницей пользовались этой ночью. Неизвестный не только взял ее отсюда, но и вернул на место после того, как воспользовался ею. Из этого следует, что или собака никуда не годится или...

– Что? – насторожился Мекер.

– ...тот, кто пользовался лестницей, хорошо знаком собаке, – докончил знаменитый сыщик. – Она дважды позволила ему подойти к будке и не залаяла.

Некоторое время Джон стоял как пораженный громом, в раздумьи почесывая за ухом.

– А, может быть, лестницей и не пользовались? – произнес он наконец.

– О, нет, – улыбнулся сыщик. – В этом можете не сомневаться. То место, на котором я нашел следы лестницы, покрыто белым клевером, имеющим очень мелкие листья. Теперь обратите внимание на нижний конец лестницы.

– Все это так, мистер Картер, но...

– Дайте же мне докончить, Джон! Так, вот – на этом конце вы увидите еще два таких листочка...

– Это верно, – подтвердил Мекер.

– Ну, а теперь покажите мне собаку. Спустите-ка ее с цепи.

– Зачем это? – недоумевал дворецкий.

– Затем, что я хочу ее посмотреть, – спокойно ответил Ник Картер. – Собака любила мисс Пайн?

– О, да! Она была очень привязана к несчастной барышне!

– Тогда прикажите собаке искать хозяйку.

Джон спустил собаку с цепи.

Некоторое время она носилась по саду, радуясь полученной свободе. Наконец успокоилась, села прямо против сыщика на землю и, помахивая пушистым хвостом, начала слегка взвизгивать, как бы желая сказать, что он произвел на нее приятное впечатление и она не прочь познакомиться с ним поближе.

– Ищи, Цезарь, ищи мисс Этель, – приказал собаке Джон.

Цезарь посмотрел на него, еще усиленнее замахал хвостом, но не двинулся с места, словно желая дать понять, что поиски все равно не приведут ни к чему.

– Ищи, барышню, ищи! – продолжал науськивать дворецкий. – Будь хорошей собакой, Цезарь, ищи мисс Этель!

Собака, казалось, поняла, что с нею не шутят... Она взглянула на Джона, затем на Картера и слегка залаяла.

– Она вас не совсем понимает, Джон, – произнес сыщик. – Мне кажется, я сумею объяснить Цезарю, чего от него требуют. Цезарь! Подойди сюда!

Ньюфаундленд послушно подошел к Нику Картеру. Сыщик схватил собаку за ошейник и повел ее к фронтону дома.

– Если похититель спустился из окна по лестнице, – объяснил Картер, – то он должен был поставить ношу на землю, добравшись до последней ступеньки.

Затем он указал на две ямки на клумбе от стоявшей под окном лестницы.

– Ищи мисс Этель! – приказал он собаке. – Ищи, ищи! Нет Этель! Где Этель? Шерш, Цезарь!

Умное животное сразу поняло, чего от него требовали: собака опустила голову к земле и начала бегать по клумбе взад и вперед, обнюхивая каждый предмет.

– Следы уже остыли, – пробормотал сыщик. – Но я надеюсь, что Цезарь все же возьмет их!

И действительно, собака вдруг радостно залаяла и помчалась к задней стороне дома.

– Я так и думал, – произнес Картер. – Вот одно важное обстоятельство уже и выяснено.

– Какое обстоятельство? – спросил ничего не понимавший Джон.

– Мы уже знаем, что мисс Этель была невредима в то время, когда спустилась на землю... По крайней мере, она была в состоянии идти.

– Откуда вы это узнали, мистер? – недоумевал старый дворецкий.

– Вы видите, собака бежит по следам хозяйки, значит ее ноги ступали по земле. По всей вероятности, злодей угрозами принудил мисс Этель идти впереди него, а сам нес лестницу, чтобы положить ее на место.

– Ага! Теперь я понимаю, – проговорил Мекер.

Оба последовали за собакой, бежавшей впереди. Затем она остановилась, нюхая воздух, казалось, она потеряла чутье, однако вскоре умное животное снова напало на след и побежало дальше.

Очевидно собака поняла, чего от нее ждут: она уже ни на что не обращала никакого внимания, а всецело отдалась своим розыскам.

Внезапно она остановилась, еще раз обнюхала землю и стала делать большие круги.

– Это место, где мисс Этель остановилась, поджидая негодяя, пока он относил лестницу, – объяснил сыщик.

Пока он говорил, собака уже добежала до решетки парка.

– Прекрасно, – проворчал Ник. – Мы быстро ориентируемся.

Не останавливаясь ни на секунду, собака выбежала из ворот.

Некоторое время она уверенно бежала по следу, но вдруг остановилась, подняла голову и жалобно завыла...

– Конец следам, – произнес Картер.

– Черт возьми! Это досадно! – выругался Джон. – Но ведь каким-нибудь способом увел же негодяй мисс Этель и с этого места?! Не думаю, чтобы они умчались отсюда по воздуху!

– Конечно, нет, – спокойно проговорил Картер.

Он опустился на колени и тщательно осмотрел место, где собака потеряла след.

– Верховые лошади, – произнес он, наконец, вставая.

– Господи! Чего вы только не придумаете! – изумился Мекер.

– Нисколько, – невозмутимо продолжал сыщик. – Здесь, на земле, отчетливо видны следы копыт. А теперь, обратите внимание на кору вот этого дерева: вы видите, она содрана. Лошади были привязаны за поводья и так как ждать им пришлось, по всей вероятности, довольно долго, они горячились, потоптали вокруг землю и содрали кору. Все это очень просто.

– Боже милосердный! – произнес Джон. – Не обижайтесь на меня, мистер, но должен вам сказать: не желал бы я иметь с вами дела! Меня нисколько не удивит, если вы выясните и направление, по которому уехали всадники!

– Это вовсе не так уж и трудно, – подтвердил Картер. – Хотя на каменистом грунте следы видны слабо, но, все же невозможного в таком открытии ничего нет.

С этими словами сыщик снова опустился на колени, вынул из кармана лупу и пополз по дороге, все время тщательно всматриваясь.

Медленно, но уверенно продвигался сыщик вперед... Следы вели по дороге вплоть до белого дома, в котором жила бывшая подруга Этели Пайн, Кора Слейтон.

Здесь Картер поднялся с земли.

– Следы идут по дороге дальше? – осведомился Мекер.

Сыщик кивнул головой.

– Тогда самое лучшее если и мы пойдем дальше!

– Ну, я этого не скажу, – рассмеялся сыщик.

– Не понимаю, почему? – удивился дворецкий. – У вас, сыщиков, какой-то особенный способ мышления!

– Любезный Джон, – обратился к старику Картер, – для меня ясно одно, что человек, похитивший мисс Этель, страшно хитрая бестия!

– Но откуда вы узнали это, мистер Картер?

– Из того, что он рассчитывал на открытие этих следов двух лошадей.

– Но, позвольте... – попробовал возразить Мекер.

– Мне кажется, вы еще не совсем понимаете, о чем я говорю, – начал объяснение сыщик. – Предположите, что негодяй знал, что следы приведут нас сюда.

– Что же из этого?

– А то, что он нарочно привязал у того дерева лошадей и нарочно же проехался на них до этого места. Повторяю, мы имеем дело с очень хитрым негодяем и я почти уверен в том, что на самом деле он удрал в противоположную сторону.

– Но это невероятно! – вскричал старик-дворецкий.

– И все-таки, это так, – хладнокровно объявил сыщик. – Вы правы, я сам изумляюсь, сколько ума тратится на то, чтобы задумать, выполнить и затушевать преступление. Но старая истина права: "запретный плод сладок"... Однако, вернемся теперь домой...

– Ах! Какая жалость, – вздохнул Джон. – Я думал, что вы не прекратите поиски, пока не найдете негодяя! А уж что вы его найдете, за это я готов поручиться!

– Ваше доверие мне очень лестно, – шутливо отозвался сыщик, – но, к сожалению, я не нахожу ни одного волоска, по которому мог бы определить цвет лошадей; кроме того, не вижу ни одного гвоздя от подковы, а такая штучка сильно облегчила бы поиски. Так как умный ньюфаундленд навел нас на след, вы, Джон, будьте добры добыть еще хотя бы одну улику.

– Откуда мне ее взять? – запинаясь произнес старый дворецкий. – Ей-богу, мистер Картер, я совершенно не гожусь в сыщики!

– Охотно верю, но проведя всю жизнь в семье Пайнов, вы должны знать всех, кто когда-либо служил здесь?

– Ну, – почтительно отозвался старый дворецкий.

– Так вот и пойдем к цели! Нам известно, что вчерашний преступник знает Цезаря, а Цезарь его.

– С этим вполне согласен и я, но...

– Вы имеете что-нибудь возразить? – осведомился Ник.

– Если позволите, – почтительно обратился к сыщику Мекер. – Преступник мог заставить мисс Этель успокоить собаку, Цезарь повинуется каждому слову барышни.

– Недурно подмечено, любезный Джон, – согласился сыщик. – Пожалуй, вы еще годитесь в сыщики. Но ваше предположение имело бы твердую почву под собой, если бы преступнику не пришлось проходить мимо будки Цезаря еще тогда, когда он шел к комнате мисс Этель.

– Господи! Это-то я и упустил из виду!

– Значит, – продолжал сыщик, пропуская мимо ушей замечание дворецкого, – тогда-то вы и слышали короткий лай Цезаря.

– Точно так, мистер Картер.

– Для меня ясно, что собака перестала лаять потому, что узнала в проходящем знакомого. Может быть, преступник даже назвал ее по имени или погладил. Вполне естественно, что собака успокоилась и допустила взять лестницу, лежавшую возле ее конуры. Когда вслед за тем преступник появился в сопровождении мисс Этель, ньюфаундленд успокоился совершенно, он залез в конуру решив, что вмешиваться в это дело ему не следует.

– Черт возьми! – воскликнул Мекер, – я уверен, что дело происходило именно так, как вы говорите.

Ник улыбнулся.

– Теперь напрягите все ваши умственные способности, – сказал он. – Кто, по вашему мнению, настолько близок с Цезарем, чтобы безнаказанно пройти мимо него даже ночью?

– Таких лиц несколько, мистер Картер.

– Вот об этом-то я и хотел бы узнать поподробнее, – продолжал сыщик. – Во-первых...

– Мистер Монгомери.

– Кто это такой?

– Банкир из Нью-Йорка и управляющий делами мисс Этель.

– Ну, этого я знаю лично, – заметил сыщик. – Мистер Монгомери не будет уводить молодых девушек, его жена посмотрит на это не особенно милостиво.

Старый дворецкий назвал еще около двенадцати имен, но сыщик нашел, что ни один из названных не мог быть преступником.

– Перечислите мне теперь мужскую прислугу, – сказал наконец Ник. – Что за человек садовник?

– Его зовут Патрик Мулен, ему около семидесяти лет, да и паралич несколько искалечил его.

– Ага, – произнес сыщик. – Значит Мулен не годится для подобного рода похождений.

– Совсем не годится, мистер Картер, – усмехнулся Мекер. – Он с гораздо большим удовольствием пропустит стаканчик-другой.

– Ну, оставим его и примемся за кучера, – произнес сыщик. – Что он из себя представляет?

– Зовут его Джемс Лангдон, он в одних годах со мной.

– И давно они оба у вас служат? – продолжал допрос Картер.

– Мулен приблизительно полвека, а кучер всего год.

– Кто был до него?

– Мирон Мейерс.

– Так, – задумчиво отозвался Ник. – Тоже пожилой?

– О, нет, мистер Картер! Мейерсу было всего лет тридцать.

– И год назад он покинул службу? – медленно произнес сыщик.

– Да, мистер. У него умер какой-то родственник и оставил ему маленькое наследство.

– Значит, его не уволили со службы?

– Никак нет, – ответил старый дворецкий.

– Ну, и что же делает теперь этот самый Мейерс?

– Он живет в собственном доме, там дальше, в горах.

– Очень далеко отсюда?

– Приблизительно в трех милях, мистер Картер.

Сыщик несколько времени что-то обдумывал.

– Пока этот Мейерс служил здесь, – произнес он наконец, – пользовался он любовью окружающих?

– Ну этого я не скажу! Временами... как бы это вам сказать? Он совал нос куда не следует и был очень нахален.

– Вы говорите, временами? – переспросил Ник.

– Да, только временами, мистер Картер, – откровенно заявил Мекер. – В общем он был лихой работник и знаток своего дела. Все было бы ничего, мистер Картер, если бы не его дерзость. Когда на него найдет, он становился невыносимым; и не уйди он сам, рано или поздно его бы прогнали. Я добрый человек, мистер, но и мое терпение порой лопалось, если бы зависело от меня, то его уже давно бы не было в доме.

– Что же, он был очень непочтителен?

– Да, но не это главное, мистер Картер. Мне, например, страшно не нравилось, как он смотрел на мисс Этель, когда выезжал с ней.

– Другого кучера, значит, не было?

– Нет, мистер, – ответил старый дворецкий. – Пока Мулена не разбил паралич, он выезжал с господами. Да ведь Мейерс был большой знаток своего дела, он любил лошадей и умел обращаться с ними. Только вот эти его странности, чтобы не сказать более...

– А как выглядел этот самый Мейерс? – спросил сыщик после небольшого молчания.

– Да он скорее похож на разбойника с большой дороги, чем на честного труженика.

– Что вы этим хотите сказать?

– Судите сами, мистер Картер, – начал старый Джон, – Мейерс ходил всегда надутый, как индейский петух, голову задирал кверху, ну так и казалось, что он спросит: а сколько стоит Нью-Йорк? Воспитание он, должно быть, получил хорошее: стоило мне начать есть рыбу ножом, как он возмущался и говорил, что это его коробит.

– Вот оно что... – задумчиво произнес Ник Картер. – Что же, уйдя со службы, он у вас не появлялся?

– Нет, мистер. Он совершенно скрылся с горизонта.

– Ну, а после того, как вам стало известно его местопребывание, он не появлялся?

– По крайней мере, я об этом ничего не слышал.

– Может быть, он пытался в другом месте видеться с мисс Этель?

– Не думаю, мистер, – ответил старый слуга. – Мисс Этель сумела бы ему указать его место.

– Вам не приходилось слышать, что мисс Этель встречала его на улице?

– Даже очень часто, мистер! Кучер и то ворчал, что этот Мейерс попадался так часто навстречу, точно у него несколько двойников.

– Прекрасно! Этот Мейерс красивый парень?

– Пожалуй, если смотреть издали, – заявил Мекер. – Вблизи он похож на спаржу, посаженную в навоз.

– У него темные волосы?

– Избави Бог! Он скорее рыжий.

– Я думал как раз обратное, – задумчиво произнес Ник. – А какие у него глаза?

– Очень красивые! Темные и глубокие такие... Но, позвольте, ведь не думаете же вы в самом деле, чтобы мисс...

– Не приходите заранее в ужас от моих предположений, дорогой Джон, – спокойно перебил старого дворецкого сыщик. – Скажите, есть у вас на конюшне верховая лошадь?

– Конечно, мистер!

– Пусть мне се оседлают. А где живет этот Мейерс?

– На улице Денвиль. Его дом стоит в стороне от дороги и окружен сосновой рощей.

Старый дворецкий хотел было уже идти в конюшню, когда Ник Картер остановил его.

– Еще один, последний вопрос, Джон, – произнес он. – Ответьте мне по совести: мисс Этель охотно рассталась с Мейерсом?

– Как?! – изумился старый слуга. – Верно ли я вас понял? Мисс Этель с этим... С этим Мейерсом? Знаете что, мистер Картер, если бы я не знал, что передо мной величайший сыщик Америки, я бы сказал, что деньги, которые заплатили за ваше ученье, брошены на ветер!

– Черт возьми, – рассмеялся Картер. – Разве мой вопрос был так глуп?

– Гм... вы уж на меня не сердитесь, мистер, а только, знаете, такое предположение – это... это идиотизм.

– Но почему же, господин строгий критик?

– Да очень просто, мистер Картер. Если бы мисс Этель хотела выйти замуж за этого фрукта, ей совсем не нужно было бежать из дому: она сегодня совершеннолетняя и может распорядиться собой, как желает. Только, знаете что, барышня вышла бы скорее за меня замуж, чем за этого Мейерса!

– Успокойтесь, Джон! Я и сам, откровенно говоря, не думаю, чтобы мисс Этель пошла на это.

– Я тоже не думаю, – подтвердил Мекер. – Этот Мейерс был для нее пугалом.

– Он ей был противен? – живо осведомился Ник.

– Как вам сказать? Барышня его скорее боялась.

– Как же вы себе объяснили эту боязнь, Джон?

– Да никак, мистер Картер. Помню только, что когда он наконец ушел, мисс Этель мне сказала: "Я страшно рада, Джон, что этого человека больше здесь нет!" При этом, в ее голосе слышалась радость, как при избавлении от опасности.

– Все-таки, я не понимаю, чем он мог быть страшен мисс Этель?

– Кто знает, как он вел себя во время поездок!

– И все-таки весьма возможно, что она ушла с ним добровольно.

– Мистер Картер, – чистосердечно заявил старый слуга, – будь вы в десять раз проницательней, я и тогда не поверю этому.

– Но, однако, факты доказывают, что похититель находился в комнате мисс Этель уже в то время, когда ее тетя постучала в дверь и осведомилась о состоянии ее здоровья. Далее: мы знаем, что в дело была употреблена лестница, что собака не обратила на это ни малейшего внимания и что сама мисс Пайн, идя пешком до ожидавших лошадей, не издала ни малейшего крика, не сделала ни малейшей попытки ни к бегству, ни к самозащите; мало того, она сама упаковала свой чемодан... Согласитесь сами, Джон, это дает мне право заподозрить ее.

– Негодяй мог угрожать ей револьвером, мистер Картер. Может быть, барышне ничего не оставалось как повиноваться мерзавцу? Вы не знаете ее, мне даже смешно: гордая, умная мисс Этель и этот нахал.

– Значит, вы окончательно не верите в возможность добровольного ухода?

Старый слуга так энергично потряс головой, что Ник с трудом удержался от смеха.

– Успокойтесь, я сам в это не верю. Однако, оседлайте же мне лошадь.

– Вы хотите посетить этого Мейерса?

– Вы угадали.

– А мне можно будет поехать с вами?

– Сегодня нет. В следующий раз.

Через четверть часа лошадь была оседлана.

– Еще вопрос, Джон. Лошадь найдет обратно дорогу? Я хочу сказать, если я поверну ее головой к дому, она найдет свою конюшню?

– Безусловно, мистер Картер!

– Это очень хорошо, так как весьма возможно, что мне придется поступить именно таким образом. До свиданья, дорогой Джон!

С этими словами сыщик вскочил на лошадь и помчался галопом к дому Мирона Мейерса.

– Этот Мирон Мейерс, – бормотал дорогой Ник Картер, – единственный человек, о котором я знаю, что собака к нему привыкла.

Доехав до места, о котором говорил Джон, сыщик увидел простой сельский домик, окруженный сосновой рощей. Быстро повернув лошадь, Ник Картер помчался обратно, проскакав с четверть мили, он выбрал удобный момент и ловко спрыгнул на землю. Получившая на прощанье сильный удар хлыстом лошадь понеслась к своей конюшне.

– Великолепно, – пробормотал Ник.

Перескочив широкий ров края дороги, Картер очутился в сосновом лесу и быстро скрылся за стволами деревьев.

* * *

Минут через двадцать из лесу вышел молодой крестьянин и, перепрыгнув через ров, направился к дому Мейерса.

По виду крестьянин этот напоминал батрака, искавшего работу.

Одежда его состояла из засаленной блузы, кожаных брюк и сапог, подбитых крупными гвоздями. Потертая, выцветшая и местами прорванная шляпа, нельзя сказать, чтобы особенно эффектно сидела на всклокоченной голове парня, а длинная трубка, торчавшая во рту, придавала лицу батрака вялое, тупое выражение.

Крестьянин шел прямо к маленькому домику, скрытому за деревьями и, только подойдя ближе, остановился и с видимым интересом уставился на него.

Около двери он увидел человека, занятого какой-то работой...

Казалось, это обстоятельство придало ему мужества: он быстро прошел лужайку перед домом и подошел к работавшему мужчине.

Батрак этот был не кто иной, как Ник Картер, не имевший соперников в искусстве гримирования и переодевания. В работавшем на пороге маленького домика мужчине Картер по описанию тотчас же узнал сильно интересовавшего его Мирона Мейерса.

– Не будет ли здесь для меня работы? – спросил он, сдернув с головы шляпу и вынув изо рта трубку. Работавший повернулся и через плечо с неудовольствием уставился на спрашивавшего.

– Я по крайней мере не вижу, чтобы для тебя что-нибудь нашлось, – грубо ответил он.

– А, может быть, все-таки найдется? – не унимался мнимый батрак. – Парень я здоровый, не околевать же мне с голода! Я бы дешево нанялся!

– Мне не нужен работник!

– Гм... Послушай, хозяин! Я готов целую неделю служить за стол и конуру!

– Не слышишь ты что ли, что мне никого не нужно?

– Эх! – почесал затылок Ник Картер, великолепно подделываясь под замашки простого крестьянина. – Ну, так не будешь ли ты так добр и не дашь ли мне хоть пожевать чего-нибудь? Я сильно проголодался!

– Кусок пирога, так и быть, дам.

– Вот и спасибо! Со вчерашнего утра у меня не было во рту ни крошки, да нельзя ли где присесть, хозяин?

– Иди на кухню, – посторонился Мейерс от дверей. Ник, боясь, чтобы Мейерс не передумал, не заставил себя дважды просить и степенным шагом последовал за ним.

"Совершенно забыл спросить Джона, – промелькнуло в голове сыщика в то время, как он вошел в кухню, – один ли живет этот Мейерс или с кем-нибудь?.. Впрочем, этот хаос говорит сам за себя".

Размышления Ника прервал хозяин. Он вынул из шкафа лепешку и, разрезав ее пополам, подал один кусок мнимому работнику.

– На, возьми, – ласково произнес он. – Это несколько утолит твой голод.

Картер принялся жевать с неподдельным аппетитом, так как он не ел с раннего утра, а лепешка была превосходного вкуса. Вероятно, Мейерс привез ее из города, потому что вряд ли сам был в состоянии так хорошо печь. Через несколько минут от лепешки не осталось ни единой крошки...

В то время, как сыщик уничтожал предложенное ему кушанье, он внимательно осматривал помещение, в котором находился и от его зоркого глаза не ускользнула ни одна мелочь.

– Похоже на то, хозяин, что у вас в доме нет женщины, – обратился сыщик к Мейерсу, тщательно слизывая с ладони последние крошки.

– Я живу один, – отвечал хозяин дома.

– А, наверное, скучно это? – с деревенским простодушием продолжал допытываться Ник Картер. – Или привыкли уже?

– Иногда, конечно, скучно.

– А вы бы женились, – продолжал "батрак".

– Ну, как тебе понравилась лепешка? – переменил разговор Мейерс.

– Прямо царское блюдо! Одно только жаль, что она кончилась в то время, когда начала мне особенно нравиться!

– А ты сам откуда? – осведомился хозяин.

– С Лонг-Айленда, хозяин.

– Это не близко отсюда.

– Да, – согласился сыщик. – Да и скверная же у нас сторонка, хозяин: ни отцу, ни матери есть было нечего и они из-за этого часто ссорились, а свои обиды вымещали на мне! Есть мне давали мало, а работать заставляли, как вьючное животное. Я, конечно, и навострил лыжи оттуда.

– Куда же ты направляешься теперь?

– А куда глаза глядят! Туда, где мне дадут работу. Скажите, хозяин...

– Ну, еще что?

– Вы ведь кололи дрова, когда я подошел?

– Ну, колол. Что же из этого?

– А вот что, хозяин! Мне, видите ли, негде переночевать сегодня, так не дадите ли вы мне ночлега, а я вам доколю за это дрова.

Мейерс кивнул головой.

– Ну вот, дело и кончено! – радостно вскричал Ник. – Меня зовут Фил Симпкинс, но так как это слишком длинно, то все зовут меня просто Филом. А вас как зовут, хозяин?

– Мейерс!

– Эта ферма принадлежит вам? – продолжал свои расспросы сыщик. – Ах! Я был бы счастлив, имея хоть половину того, что есть у вас!

– Это еще далеко не все мое имущество, паренек, – усмехнулся Мейерс.

– Скажите?! – удивился "батрак". – Вы, стало быть, прямо богач?

– Пока нет! Но, ведь то, чего нет, может быть!

– Однако, – почесал Ник Картер за ухом. – Тогда вы должны мне дать работу, хозяин, чтобы я хоть немного поправил свои делишки.

– Как знать? Может быть, я и оставлю тебя у себя, если ты мне понравишься.

– Вот это дело, так дело! – радостно вскричал Ник. – Я уж постараюсь понравиться, да и работать стану так, что только держись! А здесь есть богатые имения, хозяин, – продолжал болтать "работник", – я проходил мимо одного дома, так это чудо, что такое! Я попросил работы у одного старика, но он мне ответил, что ему никого не нужно.

Мейерс насторожился. Он бросил на сыщика взгляд, значение которого Картер не мог себе объяснить.

"Что это: страх или подозрение? – мелькнуло у Ника. – Все равно, я теперь знаю, что мои подозрения оправдываются и постараюсь побольше понаблюдать за моим "хозяином"".

– Ага! Значит, ты спрашивал работы в Биркенгофе, – произнес Мейерс после минутного молчания.

– Должно быть, так, – беспечно отозвался собеседник.

– Я когда-то и сам служил там, – пояснил Мейерс.

– Возможно ли? Мне кажется, вы слишком богаты для этого!

– Теперь мне нет нужды служить! Раньше я был беден!

– Ага! Так, так!

– Ты у них не нашел работы? – снова начал Мейерс.

– Нет, – печально подтвердил Ник.

– Разве им не нужен работник?

– Мне сказали, что барышня куда-то уехала и пока она не вернется, никто не имеет права нанимать работников.

Легкая усмешка, как тень, пробежала по лицу Мейерса.

– Ты, значит, сам не видел молодой леди? – обратился он к "работнику".

– Какой леди? – наивно переспросил сыщик.

– Ну да той, которой принадлежит Биркенгоф!

– А она молода?

– Даже очень.

– Пожалуй, еще и красива? – осклабился мнимый Фил Симпкинс.

– Ослепительная красавица! – пояснил Мейерс.

– Ох! – тяжело вздохнул Картер.

Вздох этот обратил на себя внимание Мейерса...

– Что с тобой? – участливо спросил он.

– Я вспомнил кое-что неприятное!

– Что именно?

– Это для вас не интересно! Я вспомнил такое, что заставляет меня чуть ли не рыдать!

– Мне очень жаль, Фил, если я виноват в этом.

– Это было самое ужасное событие в моей жизни, хозяин! – продолжал притворяться Картер. – Я был обручен с дочерью богатого Джима Блоомера, молоденькой Селли, но родители не хотели ее отдать за нищего! Я отправился в Нью-Йорк заработать деньжонок, но когда вернулся, Селли уже вышла замуж за другого!

Глаза Мейерса заблестели, как горящие уголья... Он судорожно стискивал кулаки и нервно подергивал плечами.

Наконец он заговорил... Голос его, в противоположность лицу, был совершенно спокоен...

– Ну, и что же ты сделал тогда? – произнес он.

– Сделал-то я немного, но зато многое задумал! – отвечал сыщик.

– А что же именно?

– Первой моей мыслью было – придушить соперника.

– Но ты этого не сделал?

– Не сделал, так как еще неизвестно, кто бы кого придушил!

– Я бы не спустил этого, – злобно вымолвил Мейерс, – и непременно бы ухлопал его!

Глаза его при этом метали молнии, голос был глухой, как будто говоривший задыхался. Он встал, несколько раз прошелся по комнате и наконец снова сел напротив Ника Картера.

– Да! Насколько я себя знаю, я не остановился бы перед убийством!

– Хе-хе, – ухмыльнулся сыщик. – Я сделал гораздо лучше!

Мейерс вопросительно взглянул на него...

– А что же именно? – спросил он.

– Эге, – лукаво подмигнул Картер. – Я вас не настолько хорошо знаю, чтобы вам все рассказывать!

– Со мной можешь не скрытничать! – убежденно заявил Мейерс. – Мне ты можешь довериться!

– Хорошо! Только поклянитесь, что вы никому не расскажете!

– Клянусь! Вот тебе моя рука! Мейерс еще никогда не был клятвопреступником.

Ник перегнулся через стол, сложил руку трубой около рта и таинственным шепотом произнес:

– Я подстроил такую штучку, что его заподозрили в том, что он убил меня!

Мейерс весь превратился в слух. Его глаза блуждали, губы пересохли и он их то и дело облизывал.

– Дальше... Дальше... – глухим шепотом поощрял он, – говори мне все, все! Может быть, я помогу тебе! Дай мне только немного времени и я обогащу тебя! Можешь мне поверить!

– Ну, так, слушайте же, – начал Ник, как бы сдаваясь на его уговоры. – Я забрался в дом моего соперника и украл оттуда его топор и веревку. Затем убил одну из отцовских овец, собрал всю кровь в горшок и пошел к озеру, по дороге разбрызгивая ее. Найдя на берегу лодку которой обыкновенно пользовались рыбаки, я вылил в нее большое количество крови, привязал к веревке камень, обмотал шею овцы и спустил труп животного в озеро. Сняв с себя будничное платье, которое знал каждый в деревне, я намочил его в крови. Сам же оделся в праздничный наряд. Завернув снятый костюм вместе с украденным топором в тряпку, я швырнул этот сверток в воду, недалеко от берега, потоптал землю кругом, чтобы получился вид, будто здесь происходила борьба и ушел из деревни.

– Это великолепно! Кровь, кровь, кровь! – дико взвизгивая, заговорил Мейерс. – О, эта чудная, пурпуровая, дымящаяся кровь! Весь мир – пузырь, наполненный кровью! Настало время вскрыть его! Ха, ха, ха! Конечно, топор найдут и твоего соперника повесят! Твоя месть восхитительна, Фил! Ты как раз подходишь к тому, что мной задумано! Пока ты бессилен, но я посвящу тебя в тайны природы и ты будешь покорять себе людей одним взглядом!

– О, это здорово! – мгновенно согласился сыщик. – Хорошо бы уж поскорей получить такую силу!