Текст книги "Он ледяной"

Слушая ее трескотню, Илья Петрович как-то даже успокоился и с удовольствием отправил в рот тарталетку с икрой. Действительно, было вкусно.

– А ты что так рано с праздника уходишь? – спросил он свою случайную собеседницу, чтобы поддержать разговор.

– Да я на последний автобус успеть хотела, – призналась девушка.

– Ну, тогда тебе торопиться, наверное, надо? – предположил Илья, с удивлением понимая, что совсем не хочет, чтобы она уходила. Сидеть под елью одному было очень грустно. В голову лезли всякие нехорошие мысли. А эта забавная девчушка своей милой болтовней, кажется, все их разогнала. Да и что там, времени, чтобы гонять в голове всякие глупости, у него будет достаточно. Ближайшая оттепель, и… Эх, а зимы сейчас совсем не суровые.

– Да автобус уже ушел, – беззаботно махнула рукой Настасья. – Так что, если надо, могу с вами до утра сидеть. Ну, если вы не против, конечно…

Она здорово смутилась и опустила глаза. Только сейчас Илья рассмотрел, какие у нее красивые длинные ресницы. Трепещут, как крылья бабочки. Интересно, почему он раньше на нее внимания не обращал?

– Значит, я тебя обрек на замерзание на лавочке, – усмехнулся он. – Вот такой я мерзавец, Настасья.

– Да что вы! – Девушка подняла голову и уставилась на него огромными глазами. Светлыми-светлыми. Наивными-наивными. Он даже чуть не поперхнулся куриной ножкой.

– Вы совсем даже не мерзавец, – продолжала она. – Очень замечательный вы человек! Вот даже на зеркальце кто-то написал «Я вас люблю».

– А ты откуда знаешь? – Теперь настала очередь Ильи широко распахнуть от удивления глаза.

– Ой! – Она испуганно заморгала и поднесла ко рту руку в пушистой варежке. – Да я, я… просто прочитала, когда из сугроба его подняла.

Провести Илью было не так просто. Тем более тем, кто врать совершенно не умел и вот так вот краснел, пытаясь сделать это.

– А ну-ка, говори, что ты написала на бумажке для конкурса, – потребовал он.

– Да тут такая история вышла, – замялась девушка. – Меня в это время в офисе не было. У меня корона поломалась, я ее случайно уронила, а Пал Егорыч не заметил и наступил, а он, знаете, грузный такой…

– Какая корона? – в свою очередь растерялся Илья. Вроде он на работе такого дресс-кода не вводил.

– Ну как же! – воскликнула Настасья. – Снегурочкина! Я же каждый год на празднике внучку Деда Мороза играю. Причем я все не хочу, отказываюсь, а мне говорят, что у меня типаж подходящий, ну и…

– Стоп! – Мужчина отодвинул от себя тарелку с праздничной снедью. – Так ты еще и Снегурочка?

– Ну да, – кивнула Настасья. – Вот, смотрите!

Она вскочила со скамейки и мигом скинула шубейку, демонстрируя расшитый серебром голубой наряд.

Девушка закружилась, позволяя юбочке взлететь, а Илья треснул себя кулаком в лоб. Ну и дурак же он! Такое сокровище у себя под носом не заметил! Да, не до представлений и конкурсов ему на вечеринках было. Гораздо больше итальянские партнеры интересовали.

А девушка все кружилась, демонстрируя точеную фигурку. До чего же она была худенькая, хрупкая, словно фарфоровая. Казалось, обними ее покрепче – и сломается. Или исчезнет, растворится в морозном воздухе, как видение. Как ему захотелось в этот момент прижать ее к себе, укрыть от холода, от злых людей, от всего мира! Сердце у Ильи усиленно застучало, разгоняя по венам застывшую кровь. И он почувствовал, как по всему телу стало распространяться долгожданное тепло.

– Ах вот ты где! – вдруг раздался где-то совсем рядом голос Андрея.

Снегурочка Настасья испуганно застыла, уставившись на фигуру приближающегося заместителя. Тот торопился к ним навстречу, путаясь во всех своих двух ногах. Не добежав до них пару шагов, он все-таки рухнул в сугроб, но тут же поднял голову и, выплюнув набившийся в рот снег, закричал:

– Илья, держи Снегурку, я ее сейчас собыл… собал… соблазню!

Но Илья Петрович совету друга не последовал. Вместо того чтобы схватить в охапку девушку, он подошел к заму, рывком поднял из сугроба, поставил на ноги и двинул кулаком в уцелевший после драки с итальянцами глаз. Несильно, но весомо.

– За что? – обиженно пробормотал Андрей.

– И чтобы сегодня больше ни одна Снегурочка не пострадала, – сказал Илья, подняв вверх указательный палец. – Считай, что они все теперь под моей личной защитой. Ты понял?

– Ничего я не понял, – просопел тот. – Я же для дела старался, мне самому-то это все больно надо. Меня дома Натуленька ждет…

Но его никто уже не слушал.

– Пойдем! – Илья протянул Настасье руку, и она доверчиво вложила в нее свою ладошку.

* * *

Уже в машине Илья понял, что совершил непростительную ошибку. Настина шуба так и осталась лежать на скамейке. Девушка мелко дрожала, но пожаловаться не осмеливалась.

– Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе, красная? – голосом Мороза Ивановича спросил он.

– Тепло, Морозушка, – подыграла ему та и улыбнулась посиневшими губами. Ну вылитая сказочная героиня.

«Эх, была не была!» – подумал Илья и включил печку. Сейчас ему важнее было, чтобы девушка согрелась. А он… Да что он, не все же о себе думать.

– Куда везти? – спросил он свою пассажирку.

Та назвала адрес словно нехотя. Да и он сам не имел никакого желания по нему отправляться. Илья с сожалением думал о том, как высадит Настасью у ее дома, а сам поедет в свою промерзшую квартиру.

– Может, заедем ко мне? – предложил он. – Хоть ненадолго?

Девушка засмущалась и снова захлопала своими пушистыми ресницами.

– Ты не бойся, – продолжал он. – Мне просто очень одиноко. А плохого я тебе ничего не сделаю.

Эх, сколько раз он обещал подобное разным девицам! И вот впервые в жизни говорил искренне. Да и что он мог сделать? После поездки в жарком автомобиле можно было делать официальное заявление об уходе из большого секса. Да и из небольшого тоже.

– Ну, если только ненадолго, – кивнула Настя и отвернулась к окну.

Они молча ехали по пустынным заснеженным улицам. И все это напоминало какую-то волшебную сказку. Как будто специально для них двоих развесили по городу богатую иллюминацию, запустили легкий снежок, мягко стелющийся на землю, и убрали всех, кто мог бы нарушить их уединение.

– А вы знаете, Илья Петрович, – Настя вдруг обернулась к нему, словно решилась на что-то, – это ведь я вам зеркальце подарила. И то, что написано там, правда.

– Знаю, – кивнул Илья.

И они снова замолчали. Не говоря ни слова, мужчина и женщина поднялись в его квартиру. Он сразу закрыл все окна и включил электрокамин.

– Жаль, еду не прихватили, – сказал он, приглашая девушку присесть. – Ты, Снегурочка, наверное, и сама-то поесть не успела, да?

Вместо того чтобы ответить, она обернулась к нему, зажмурилась и, обвив руками его шею, впилась в губы поцелуем. Неловким, неумелым, но сладким, как первая созревшая ягодка.

Его тело отреагировало немедленно. Внутри все разом вспыхнуло, холод отступил даже там, где он так привык его чувствовать. Наконец он отогрелся, оттаял, вернулся к жизни.

– Солнце ты мое, – прошептал он и зарылся лицом в ее волосы.

– Я все понимаю, – забормотала девушка. – Но хоть одну ночку рядом, с вами…

– Да фиг я тебя теперь куда отпущу, – рыкнул он, подхватил девушку на руки и легко, как пушинку, понес в спальню.

Она обхватила его худенькими ручками и прошептала:

– Я еще никогда… У меня это в первый раз…

– Не бойся, милая, – ответил он. – У меня тоже, считай, все обнулилось.

Он бережно положил ее на кровать, осторожно расстегнул пуговки на Снегуркином наряде. Смущаясь и краснея, Настасья все же приподнялась и скинула одежду. Илья невольно залюбовался девичьим телом. Девушка была такой же нежной и красивой, как легкий сугроб, наметенный за зиму. Еще не тронутый, хранящий свою невинность для того, кто первым выглянет во двор.

– Ты прекрасна, – прошептал он и жадно припал к ее фарфоровой коже. Он покрывал поцелуями каждую частичку ее тела. Лицо, шея, ямочка на ключице… Медленно спустился к груди, все еще спрятанной под белоснежным бюстгальтером. Дотронулся осторожно, боясь испугать.

Но Настя не боялась. Ее тело уже трепетало от удовольствия, а внизу живота разгорелся огонек, требовавший немедленно его потушить. Она жаждала новых ласк, настойчивых, горячих. И, получая их, млела. И снова требовала еще и еще.

Илья и сам уже сгорал от нетерпения. Еще никогда он не испытывал таких эмоций от прикосновений женщины. Неумелые пальчики гуляли по его спине, изучая каждый сантиметр. И он готов был отдать все на свете, лишь бы это не кончалось.

Быстрым движением он спустил с ее худеньких плечиков бретельки бюстгальтера. Ему не терпелось увидеть ее грудь. Припасть к ней губами, попробовать на вкус самую нежную и тонкую кожу.

– Совершенство, – выдохнул он, освободив свою Снегурочку от ненужной детали одежды.

Маленькая упругая грудка легко легла в его ладонь, и он, не сдержавшись, с силой сжал ее. Настасья вздохнула и выгнулась ему навстречу. Новое, никогда ранее не испытанное удовольствие пронзило все ее тело.

– Милая, нежная, любимая, – шептал он, как в исступлении, между поцелуями, которыми осыпал ее тело.

Она отвечала ему тихими, еле слышными стонами, легкими, как дуновение ветерка. Послушно позволяла освободить себя от облачения и с восхищением смотрела на его тело, с которого он срывал одежду. Илья был прекрасен, гораздо лучше, чем она представляла в своих мечтах. Сильный, большой, самый лучший. Она прикрыла глаза, отдав себя всю наслаждению. И только прикусила губу, когда почувствовала, что все произошло, к прошлому возврата нет. Она стала женщиной.

* * *

На следующее утро их разбудил звонок. Мобильный телефон Ильи разрывался. Он нащупал его рукой и, не взглянув на экран, нажал на отбой. Но телефон, словно издеваясь, тут же затрезвонил опять. Пришлось открыть глаза. Собственно, об этом Илья не пожалел ни на минуту. Его глазам предстала самая прекрасная картина, которую только может увидеть влюбленный мужчина.

Настя лежала рядом, ее светлые волосы раскинулись на подушке, одеяло съехало, предоставив возможность любоваться идеальной грудью. Словно почувствовав его взгляд, она вздрогнула и открыла глаза. И тут же испугалась, увидев его. Как будто не ожидала, что проснется рядом с ним.

– Доброе утро, – улыбнулся он и с сожалением отвел глаза от девушки. – Слушаю, – уже совсем другим тоном рявкнул в трубку.

– Вас беспокоит майор полиции Анисимов, – раздался в ответ мужской голос. – Извините, что отвлекаю, у нас тут двое граждан задержаны, без паспортов и прочих документов. По-русски они не изъясняются, смогли только ваш номер на бумажке написать. Вроде как итальянцы. Вы не могли бы подъехать их опознать?

– Фетучини, что ли? – Вывод напрашивался сам собой.

– Да, – обрадовался лейтенант. – Они такое слово много раз говорили. Только мы не поняли.

– Как же они к вам попали? – изумился Илья.

– Были задержаны на Красной площади в состоянии алкогольного опьянения, чинили там беспорядки, к гражданкам приставали, – отрапортовал полицейский.

– Все понятно, – вздохнул Илья. – Сейчас за ними приедут, говорите адрес.

– Подожди минуточку, – попросил он Настю, записав улицу и номер казенного дома, в котором нашли приют горе-партнеры, и набрал номер своего заместителя.

– Алле. – Голос Андрея был обиженным и тоскливым.

– Хватит дуться, покоритель Снегуркиных сердец, – весело протарабанил в трубку директор. – Езжай в полицейский участок, партнеров наших выручать надо. Сволочи они, конечно, но что поделать.

Известие о том, что Фетучини нашлись и спокойно дожидаются его за решеткой под присмотром стражей порядка, так обрадовало Андрея, что он сразу забыл все обиды.

– Ты, друг, прости, – все же попросил его Илья. – Я вчера погорячился.

Но тот только отмахнулся.

– Сам виноват, – вздохнул он. – И куда только меня понесло? Натулечка такого ни за что бы не простила.

Мужчина нажал на кнопку отбоя и повернулся к девушке. Она сидела на кровати, натянув одеяло до самого подбородка, и смотрела на него влюбленными глазами.

– Ну, я, пожалуй, пойду, – робко сказала она. – У вас дела и все такое?

– У нас? – В глазах Ильи засверкали озорные огоньки. – У нас с тобой, Настенька, еще очень много дел. Каждую ночь будем делать, да так и не переделаем.

Он нырнул под одеяло и притянул ее к себе.

* * *

К вечеру оба разболелись. Свидание, проведенное на лавочке, дало о себе знать. Кашлять они начали вместе. Да и столбики термометров, засунутых под мышки, поднимались синхронно и застыли на отметке 38,2.

Периодически звонил Андрей, чтобы доложить обстановку. Новости были радостными. Во-первых, Фанерина арестовали по подозрению в экономических преступлениях. Собственно, поэтому итальянцы и остались без присмотра. Во-вторых, Фетучини осознали свои ошибки, извинились и готовы продолжить сотрудничество на крайне выгодных условиях. В-третьих, их документы нашли у задержанных по подозрению в краже граждан. В-четвертых, Андрей выучил новое слово на итальянском…

Но это Илья и Настя уже не хотели слушать. Они по очереди заваривали друг для друга горячий чай, а потом устроились на диване в гостиной и включили телевизор, чтобы не пропустить поздравление президента и бой курантов. Так и вошли они в новый год, лежа под одеялом, тесно прижавшись друг к другу. Горячие в самом прямом смысле этого слова, влюбленные и очень-очень счастливые.

Конец