Текст книги "Вдовушка в алом"

Глава 7

После обеда Люси отнесла оставшиеся продукты в кладовку, а Вайолет принялась мыть тарелки и чистить кастрюли. После того как в кухне был наведен порядок, Люси отправила девушку спать – та давно уже отвыкла от таких сытных обедов и едва держалась на ногах.

– Но, миледи, – пыталась возражать Вайолет, – я должна помочь вам раздеться и причесать волосы.

–Я справлюсь сама, идите ложитесь, – сказала Люси.

Проверив, хорошо ли закрыты все двери и окна, она поднялась к себе в спальню и, сняв платье, надела ночную сорочку. Затем вытащила шпильки из прически и принялась расчесывать волосы. При этом она не переставала думать о странной записке.

Кто же мог прислать ее? Утром надо обязательно сообщить о ней виконту. И неужели эта записка подтверждала слова виконта? Неужели Стэнли действительно имел какое-то отношение к убийству и ограблению?

Нет-нет, не может быть. Трудно в это поверить. Да, конечно, у Стэнли были странности. И он никогда не делился с ней своими секретами. Но при этом он казался человеком строгих правил, и трудно было представить, что такой человек мог бы связаться с преступниками. К тому же Стэнли был чрезвычайно набожным… Каждое воскресенье они по утрам ходили в церковь, и рядом с кроватью у него всегда лежал молитвенник.

Да, ее муж придерживался строгих правил и даже не разрешал ей носить модные платья. Разумеется, ей это не нравилось, но она не спорила, так как была бесконечно благодарна ему за то, что он женился на ней, бесприданнице, и разрешил ее матери жить с ними. Более того, Стэнли был всегда безупречно вежлив со своей тещей, и она, Люси, этого никогда не забудет.

Но любви и полного взаимопонимания между ними так и не возникло. Она надеялась, что привязанность и взаимное уважение перерастут в любовь, однако вышло иначе. Чем дольше они жили под одной крышей, тем больше отдалялись друг от друга, так что в конце концов осталась только видимость близких отношений.

Разумеется, Стэнли не грубил ей и не обижал ее – она просто его не интересовала. Она готовила ему по утрам завтрак и подавала чай, и он вежливо ее благодарил. Уходя из дома, он прощался с ней и желал ей всего хорошего, не возвращался же иногда до самого утра. А если приходил к обеду, то говорил лишь о погоде или рассказывал светские сплетни о людях, которых она никогда не встречала, и обычно опять уходил.

А когда Стэнли возвращался домой ночью или рано утром, то проходил в спальню на цыпочках, и Люси никогда не знала, как ей следует реагировать. Иногда она притворялась спящей, надеясь, что муж поцелуем «разбудит» ее… Но, увы, он тихо раздевался в темноте, осторожно укладывался в постель и сразу же засыпал. Или делал вид, что засыпал.

Иногда же она садилась, зажигала свечу и улыбалась ему, опять же надеясь, что муж встретит ее поцелуем. Но он похлопывал ее по плечу, спрашивал, как она себя чувствует, желал ей спокойной ночи, и этим все и заканчивалось.

В такие минуты Люси чувствовала себя ужасно беспомощной и совершенно непривлекательной. Конечно, она не была самой красивой женщиной в Англии, но не была и самой уродливой. Почему же ее муж не испытывал желания?

Люси тяжко вздохнула. Кто же втянул Стэнли в это преступление? Впрочем, он едва ли участвовал в убийстве. Убийство – совсем не в его характере. Или она ошибается? Ведь она, судя по всему, совершенно не знала своего мужа.

Да-да, очень может быть, что у Стэнли была какая-то другая сторона жизни, о которой она понятия не имела.

Но сейчас бесполезно об этом думать, так как подобные размышления все равно ни к чему не приведут. Уж лучше подумать… например, о прекрасном сытном обеде и о запасах в кладовке.

Вспомнив о корзине с продуктами, Люси тотчас же вспомнила о том, кто эту корзину прислал. И, конечно же, вспомнила и о поцелуе в кладовке. В следующее мгновение она поняла, что теперь ей уже не удастся уснуть.

Ах, не следовало ей об этом думать. Она ведь знала, что такие мысли тоже не приведут ни к чему хорошему. И, конечно же, она не может позволить себе любовную связь, пусть даже ее колени слабеют от одного присутствия виконта, а сердце начинает бешено колотиться.

Да, она не может себе этого позволить, потому что слишком велик риск. Действительно, что делать женщине, оставшейся с ребенком?

Когда-то Люси мечтала о ребенке, но тогда она была замужем. А родить ребенка, будучи вдовой, – значит оказаться отверженной. И что скажет кузина Вильгельмина?

Люси вздрогнула, подумав о кузине. Нет-нет, это слишком опасно. Ведь виконт, каким бы замечательным он ни был, наверняка покинул бы ее через некоторое время, и она не смогла бы этого пережить.

Люси инстинктивно чувствовала: если она полюбит виконта, то уже никогда не сможет его забыть. Следовательно, ей лучше отказаться от этого опасного искушения, пока не поздно.

Она несколько часов ворочалась с боку на бок и наконец все-таки уснула. А проснувшись на следующее утро, вдруг почувствовала: что-то изменилось к лучшему. Да, как ни странно, но она впервые после смерти мужа открыла глаза с надеждой, а не с ужасом. Исчезли мрачные предчувствия, так долго угнетавшие ее. Конечно, еще существовала опасность лишиться дома, но появилась и надежда… Надежда на то, что она поможет виконту разыскать рубин и получит обещанное вознаграждение.

Люси села в постели и потянулась. В следующую секунду дверь спальни отворилась, и на пороге появилась Вайолет с деревянным подносом. На подносе же стоял чайник, от которого исходил чудеснейший аромат.

Люси радостно улыбнулась. Она будет пить настоящий чай! Коробочка с дорогим чаем лежала в корзине с продуктами. А на тарелочке рядом с чайником и чашкой лежали кусочек ветчины и хлеб с джемом.

– У вас ведь тоже был хороший завтрак? – спросила Люси, наслаждаясь ароматным чаем.

– Да, конечно, миледи. – Девушка расплылась в улыбке. – И там осталось еще много ветчины, хватит на несколько недель.

– Замечательно, – кивнула Люси. – К тому времени, как ветчина закончится, она нам, наверное, уже надоест.

Вайолет была весьма удивлена таким предположением.

– Нет-нет, миледи. – Девушка покачала головой. – Ветчина очень вкусная.

Люси не стала спорить. Позавтракав, она приняла ванну и оделась. Затем написала записку виконту. Поблагодарив его за ветчину и корзину с продуктами, она сообщила ему о записке, которую получила накануне. Узнав, что Вайолет знает, где живет виконт, она не очень удивилась.

– Я беседовала с его кучером, – объяснила девушка, и Люси не стала отчитывать ее за излишнее любопытство.

Когда горничная ушла, Люси взялась за шитье. Ей надо было приготовить наряд, в котором не стыдно было бы явиться на вечер к принцу. Думая об этом приеме, она все больше нервничала: вечер у принца – это совсем не то, что визит к герцогине.

Услышав стук в дверь, Люси спустилась вниз. Посмотрев в окно, она очень удивилась, увидев у двери одну из своих соседок.

– Как поживаете, миссис Броди? – приветствовала ее Люси.

По выражению лица дамы нельзя было догадаться о цели ее визита.

– Я давно не была у вас и решила, что следует узнать, как вы поживаете, моя дорогая.

Люси пригласила гостью войти.

– Это так мило с вашей стороны… Проходите, пожалуйста. – Она была вынуждена провести миссис Броди в столовую. – Извините, но в гостиной у меня не все в порядке.

Люси предложила гостье чашечку чаю, и та не отказалась.

– К сожалению, Вайолет ушла по делам, так что вы подождите, я сейчас вскипячу воду.

– Полагаю, вам следует нанять еще одну горничную, моя дорогая, – с улыбкой сказала миссис Броди.

– Да, без сомнения, – согласилась Люси.

– Я знаю, что вы живете в одиночестве после смерти вашего мужа, и мне не хотелось бы говорить о постигшем вас горе, но поскольку я случайно несколько раз на этой неделе видела вас, то подумала, что мне следует убедиться, что у вас все в порядке.

Люси вспомнила отодвинутые занавески в доме напротив и поняла, что значила «случайность», о которой говорила соседка.

– Меня попросили узнать кое-что о делах Стэнли, – сказала Люси, стараясь говорить ровным голосом и не покраснеть. – Поэтому ко мне и приезжал его компаньон.

– Лорд Ричмонд был компаньоном вашего мужа? – удивилась миссис Броди. – У лорда, видите ли, не совсем хорошая репутация.

«Интересно, сколько времени ей пришлось затратить, чтобы по гербу на карете узнать имя хозяина?» – подумала Люси. Да, сплетни уже распространились среди соседей. Ей следовало бы знать, что визит такого человека, как виконт, взволнует каждую кошку в их округе.

– И оставаться с ним наедине – это, увы, может оказаться не совсем приличным. Поскольку ваша матушка умерла, моя дорогая, я сочла возможным дать вам материнский совет.

– Думаю, мне все же следует поставить чайник на огонь, – перебила ее излияния Люси. – Иначе я не смогу угостить вас чаем.

Но заставить энергичную соседку замолчать было не так-то просто. Махнув рукой на предложение хозяйки, она продолжала:

– В вопросах приличия никогда нельзя быть слишком осторожной. Ваш покойный муж хорошо это понимал и всегда придерживался существующих правил. Я уверена, вы не захотите опозорить его имя.

Не выдержав, Люси вскочила.

– Простите, но у меня нет больше времени, – сказала она жестким тоном. – Боюсь, мне пора уходить.

Пожилая дама нахмурилась.

– Вам не следует на меня обижаться, я забочусь только о вашем благополучии. Если бы ваша кузина была здесь, я уверена, она была бы согласна со мной.

Вильгельмина? Только этого Люси не хватало!

– Обещаю вам, – Люси старалась говорить ровно, – я учту ваши советы, – успокоила она злобную сплетницу. Успокоила, однако, ничего не обещая. – А теперь я должна подняться наверх, чтобы переодеться. Мне действительно необходимо уйти.

Миссис Броди поднялась, все еще не переставая хмуриться. Когда Люси закрыла за ней дверь, та от злости топнула ногой.

До чего мерзко! Но разве она не знала, что будет именно так? И наверное, это действительно нехорошо, что ее видят в обществе человека с такой репутацией.

Люси с досадой поняла, что у нее в ушах звучит осуждающий голос кузины Вильгельмины. Но ведь у виконта такое доброе сердце, что, несмотря на его манеру флиртовать с дамами, она не могла поверить, чтобы он намеренно кого-то обидел.

Или же ей просто нравится общаться с ним? Даже если бы ей так отчаянно не были нужны деньги, от общения с ним, от их совместных действий у нее улучшалось настроение и сердце ее билось чаще. А возможно, именно так и действует опытный соблазнитель, вдруг подумалось ей.

Поднявшись наверх, она нашла то платье, которое собиралась надеть на прием к принцу. Потом, решив, что ей не следует принимать виконта в спальне, она, взяв с собой платье и корзинку со швейными принадлежностями, спустилась в столовую.

И когда вернувшаяся Вайолет, с веником и тряпкой в руке, зашла в столовую, Люси вдохновенно трудилась над платьем.

– Я начну уборку сверху, миледи, – сказала девушка, не желая мешать своей хозяйке. – Я послала записку с сыном зеленщика, он быстро доберется до виконта.

– Спасибо, Вайолет.

Девушка кивнула, и вскоре Люси услышала ее шаги на лестнице. Люси же, занятая шитьем, напряженно прислушивалась к звукам, доносившимся с улицы, и, уловив ухом шум проезжавшего экипажа, вздрагивала.

Она понимала, что это глупо. Не должна она позволить себе привязаться к человеку, у которого совсем другая жизнь, иное положение в обществе. Даже если бы он искал невесту, то никогда не связал бы свою судьбу с обедневшей вдовой.

Люси вскочила: задумавшись, она укололась иголкой. Засунув палец в рот, она прошептала несколько слов, услышав которые, кузина Вильгельмина пришла бы в ужас. Почему это кузина сегодня не выходит у нее из головы? Наверное, Люси чувствует себя виноватой, хотя она не сделала ничего дурного. Она, конечно, целовалась с виконтом в кладовой и, что еще хуже, получала от этого удовольствие… Ей даже хотелось повторить это еще, и если в следующий раз никто им не помешает, неизвестно, к чему это может привести…

Занятая этими непростыми мыслями, она перестала прислушиваться к звукам экипажей, и когда раздался стук во входную дверь, она вскочила, чуть вновь не уколовшись иголкой. Потом заставила себя сесть, чтобы дать возможность Вайолет открыть дверь.

В следующий момент лорд Ричмонд появился в дверях. Сердце ее почти остановилось. Он был такой высокий и стройный, глаза его блестели, и даже изгиб губ, который должен был свидетельствовать о циничном безразличии ко всему, поразил ее.

– Миссис Контрейн… – Виконт поклонился. Люси постаралась взять себя в руки.

– Пожалуйста, садитесь, – произнесла она с невозмутимым видом. – Вайолет, сделайте нам чай, пожалуйста.

– Слушаюсь, миледи, – ответила девушка. Она восторженным взглядом посмотрела на гостя и исчезла в кухне.

– Я еще раз должна вас поблагодарить, – начала Люси, но он только махнул рукой.

– Не стоит об этом. Стараетесь привести в порядок? – спросил он, указав кивком на платье.

Боясь вспыхнуть, Люси ответила:

– Пытаюсь подготовиться к следующему визиту, вернее, к очередной поисковой операции. – Она остановилась, опасаясь, что скажет больше, чем надо.

Виконт нахмурился, а ей показалось, что он обеспокоен соответствием ее туалета статусу приема. Но когда он заговорил, она совершенно забыла о своих туалетах.

– Могу я взглянуть на записку?

– Конечно, – ответила она, вытаскивая из кармана смятый клочок бумаги.

Виконт медленно прочел весь текст, затем возвратился к началу и перечитал все еще раз.

– Если это шантаж, – сказал он, – то они хотят подготовить вас к этому.

– Что вы имеете в виду?

– Здесь не сказано, кому надо отдать деньги.

– Да, я думала об этом. – Она склонилась над помятой запиской.

– Так что вам следует ждать, когда вы получите еще одно сообщение, – уточнил лорд Ричмонд.

Люси поежилась. Мысль о том, что кто-то чужой наблюдает за ней, желая соблазнить или втянуть ее во что-то невероятное, была весьма неприятной. Потом она вспомнила, что виконт будет с ней, и все страхи ушли.

– А что мы должны делать в связи с их требованиями? – спросила она и смущенно добавила: – Мне неудобно говорить, но у меня нет…

– Я и не думал, что вам придется платить сто фунтов, – заверил ее виконт. – Я позабочусь об этом, если возникнет необходимость. Проблема в том, что сумма, которую они просят, слишком мала.

– Слишком мала? – переспросила Люси, внимательно глядя на виконта. – Для меня это весьма солидная сумма.

– Я понимаю. Но за такой рубин, как «Алая вдова», это просто смехотворная сумма. – Он нахмурился, потом пожал плечами. – Но мы, конечно, заплатим.

– И не предложим неизвестному вору еще большую сумму, – не сдержавшись, добавила Люси.

Хитрые искорки заплясали у виконта в глазах, он улыбнулся.

– Нет, мы, конечно, не будем разжигать его жадность.

– А кто это может быть, как вы думаете? – спросила она, – Тот, кто писал эту записку?

– Понятия не имею, но нам весьма важно это узнать. Он непременно как-то связан с теми, кто воровал, хотя… – Виконт замолчал, погрузившись в свои мысли.

А Люси вздохнула. Ситуация подтверждала подозрения в том, что ее муж был преступником. Лорд Ричмонд, будучи достаточно щепетильным, не говорил об этом, но теперь она сама сказала.

– Но мне все еще трудно поверить, что Стэнли действительно участвовал в ограблении.

Он кивнул и, сочувственно взглянув на Люси, добавил:

– Я понимаю, что это большой удар для вас. Искренне сочувствую.

Она кивнула, с удивлением заметив, что глаза ее увлажнились. Виконт поднял руку, словно намереваясь вытереть ее слезы, но остановился. А Люси пыталась сдержаться, не позволяя себе расплакаться. Что он подумает о ней, если она будет падать в обморок от каждой неприятности? Вряд ли посчитает ее подходящим партнером для розыска.

Утром она посчитала, сколько дней осталось до того срока, когда у нее смогут отнять дом в случае неуплаты тысячи фунтов. Вспомнив об этом, она разволновалась. Потом постаралась убедить себя, что ей надо думать о деле, а не предаваться панике.

– Вы думаете, что нам следует следить за тем человеком, который принесет записку? – спросила она. – Но мы ведь не знаем, когда он может вернуться.

– Весьма трудно следить за дверью вашего дома двадцать четыре часа в сутки, – согласился виконт. – Хотя я намерен сделать все, чтобы разыскать рубин, я не смог бы поселиться на вашей улице.

– Конечно, это заметили бы все. И я не могу пригласить вас к себе, поскольку мои соседи… – Она остановилась, покраснев от воспоминаний о визите миссис Броди.

– Легко могу себе это представить, соседи всегда предполагают худшее. – Тон его был подчеркнуто серьезным, но в глазах блестели искорки смеха.

Она старалась не улыбаться, понимая, что репутация женщины – вещь весьма серьезная. Мать говорила ей об этом неоднократно. А уж кузина Вильгельмина…

– Так что, если… – Люси умолкла, так как виконт повернул голову, прислушиваясь, и сделал ей знак помолчать. Раздался негромкий стук в дверь. Она вскочила, но в тот же момент услышала шаги Вайолет. Люси не успела подойти к двери, как девушка уже закрыла ее.

– Кто это был? – спросила Люси.

– Просто мальчишка, миледи, – ответила девушка, удивленная взволнованным тоном хозяйки. – Он передал еще одну записку.

Люси почти вырвала бумажку из рук горничной. Подойдя к ним, лорд Ричмонд спросил:

– Как выглядел этот мальчишка, Вайолет? Девушка задумалась, подыскивая нужные слова.

– Просто уличный мальчишка. И он даже не ждал, что я ему дам монетку.

– Это был тот же самый парень, который приходил в прошлый раз? – спросил виконт.

Служанка кивнула:

– Да, наверное. О, простите, милорд, у меня чайник закипел на кухне.

Вайолет убежала, и Люси прочитала записку:

«Принесите сто фунтов в дом с красной дверью на Малой вересковой пустоши, недалеко от Гамстеда. Сегодня в восемь часов. Спросите Еву».

Подписи не было. Нахмурившись, она передала записку виконту.

– Вернемся в столовую и сядем, – предложил он. Когда они уселись за стол, виконт положил обе записки рядом, пытаясь их сравнить.

– Что вы видите? – спросил он.

– Кроме того, что почерк писавшего ухудшился, – начала Люси, – видно, что бумага такого же качества, чернила на обеих записках зеленые с черным отливом. Мне кажется, впрочем, что почерк вообще другой.

– Значит, в этом замешан не один человек. Мне этонравится всеменьше и меньше, – заявил виконт с мрачным видом.

– Но может быть, при таких малых расходах нам удастся вернуть рубин? – высказала предположение Люси. – Это же самое главное. А потом мы сможем получить вознаграждение от принца. – Она покраснела, так как понимала, что выглядит слишком расчетливой.

Виконт промолчал, и Люси продолжала:

– А когда мы поедем туда вечером…

– Даже не думайте, что я разрешу вам сопровождать меня, – перебил виконт. – Я представляю, где это находится. Если я не ошибаюсь, это весьма опасное место, и дамам не следует там появляться, особенно в темноте.

– Вы ошибаетесь, лорд Ричмонд, если думаете, что я избалованная жизнью дама. Я всегда жила в бедности, вернее, с тех пор, как умер мой отец. И до того, как мы переехали к кузине, мы с матерью жили в окружении, которое нельзя назвать благородным.

– Сомневаюсь, чтобы вы жили в таком месте, как это, – возразил виконт. – Мне очень жаль, миссис Контрейн, но есть вещи, не предназначенные для глаз благородных леди.

– Боже, вы говорите, как мой покойный муж! – в досаде воскликнула Люси.

– Поймите, речь идет не о приличиях, а о безопасности. – Виконт пытался говорить спокойно, но чувствовалось, что он уже начинал злиться. – Мне очень неприятно, что я вынужден сдерживать ваш энтузиазм, но я не позволю вам туда ехать.

– И я тоже сожалею, что должна вам напомнить: вы не имеете права определять, что я могу делать, а чего не могу. Или, может быть, вы хотите, чтобы я поехала туда одна?

Он энергично покачал головой:

– Ни в коем случае. Я этого не допущу.

– Никто не имеет права что-либо решать за меня, – заявила Люси. – Это одно из немногих преимуществ жизни вдовы, лорд Ричмонд.

Она вдруг вспомнила о других преимуществах положения вдовы, о которых ей говорила маркиза Сили, но постаралась выбросить из головы эти мысли. Слишком уж она сейчас разозлилась, чтобы думать о сердечных делах.

Какое-то время виконт молча смотрел на нее, и она вспомнила о его высокомерии и надменности, которые поразили ее при их первой встрече.

– Я сомневаюсь, что какой-либо мужчина сможет переубедить вас, миссис Контрейн, хотя в данном случае вы не правы.

– Но почему вы так считаете?! – воскликнула Люси. – Что именно вам не нравится в моем плане?

– Я только что объяснил вам, насколько опасно ездить в эти места, населенные ворами, убийцами и прочими отбросами общества. Если бы вы рассуждали логично, то согласились бы с разумностью моих доводов.

– Боюсь, что в своих рассуждениях вы не учитываете один факт, лорд Ричмонд. Вы забыли, что записки адресованы мне. Следовательно, для тех, кто их писал, вы вообще не существуете. И если вы поедете один, то можете спугнуть этих людей. А нам надо найти рубин, не так ли?

Виконт ненадолго задумался.

– Миссис Контрейн, вы должны отдавать себе отчет в том, насколько это опасно.

– Я все прекрасно понимаю, – проговорила Люси. И должна признаться, что рядом с вами мне будет гораздо спокойнее. А вот если бы мне пришлось ехать одной…

– Я бы этого не допустил, – перебил виконт.

Люси не смогла удержаться от улыбки. Она вдруг почувствовала, что уже не сердится на виконта – ведь он заботился о ее безопасности.

В этот момент он чуть наклонился, и ей ужасно захотелось обнять его, захотелось прижаться к нему покрепче…

– Чай готов, миледи! – раздался веселый голос Вайолет, и она вошла в комнату с подносом в руках.

«Вайолет опять явилась в самый неподходящий момент», – подумала Люси. Однако она постаралась не расстраиваться и даже заставила себя улыбнуться. Горничная же принялась расставлять на столе чашки и тарелки с хлебом и маслом, а также свежеиспеченными лепешками. Ей было очень приятно угощать гостя, пусть даже он сам и передал им все эти продукты.

Дождавшись, когда девушка уйдет, Люси проговорила:

– Итак, решено. Мы поедем вместе. – Она протянула виконту чашку с чаем.

Он нахмурился, но на сей раз возражать не стал.

– Что ж, хорошо/Только при одном условии: вы будете беспрекословно мне повиноваться.

– Да, конечно, – кивнула Люси, делая вид, что не замечает насмешливой улыбки виконта.

Оставшуюся часть дня Люси провела за шитьем. Она старалась не думать о предстоящей поездке. Тот факт, что она будет не одна, что рядом с ней будет виконт, успокаивал ее.

Ближе к вечеру Люси пообедала, а потом Вайолет помогла ей собраться. Она решила одеться как можно скромнее, чтобы не привлекать к себе внимания. После этого она долго расхаживала по холлу и с каждой минутой все больше нервничала; ей казалось, что виконт никогда не придет.

Когда же раздался стук колес, Люси бросилась к окну, чтобы удостовериться, что это лорд Ричмонд. И она была очень удивлена, увидев вместо его шикарной кареты скромный наемный экипаж.

«Кто же это приехал?» – думала Люси, направляясь к двери. Через несколько секунд раздался стук, но она не решилась открыть.

– Миссис Контрейн, не бойтесь, это я, – послышался знакомый голос.

Люси тотчас же открыла дверь и с удивлением уставилась на виконта, ей показалось, что он чем-то ужасно недоволен. Судорожно сглотнув, она спросила:

– Милорд, почему вы приехали в таком экипаже? Он окинул взглядом улицу и лишь после этого ответил:

– Там, куда мы едем, шикарный экипаж привлек бы внимание. Даже сейчас за нами наблюдают из окна соседнего дома.

Люси пожала плечами.

– Что ж, очень может быть. Наверное, это миссис Броди. Она ужасно любопытна. – Подняв голову, Люси вполне дружелюбно помахала соседке рукой, и занавески в окне напротив тут же задернулись.

Они приблизились к экипажу, и Люси показалось, что она узнала кучера, сидевшего на козлах. Уже сидя в карете, она спросила:

– Нас повезет ваш кучер, не так ли?

– Да, верно, – кивнул виконт. – Этот экипаж я нанял, но кучера взял своего. Я хочу, чтобы рядом был человек, которому можно доверять.

– Пожалуй, вы правы, – сказала Люси. Она вдруг почувствовала какое-то смутное беспокойство, и это беспокойство с каждой минутой усиливалось.

Когда же они выехали на лондонские окраины, Люси не на шутку встревожилась. Теперь домов вокруг становилось все меньше, и в вечернем сумраке казалось, что они проезжают по совершенно пустынной местности. Листья на деревьях шевелились от ветра, а луна то выходила из-за облаков, то снова пряталась за ними.

В очередной раз посмотрев в окно, Люси невольно поежилась и взглянула на своего спутника. Лорд Ричмонд накрыл ее руку ладонью, и Люси, сделав глубокий вдох, проговорила:

– Со мной все в порядке, не беспокойтесь. – Судорожно сглотнув, она добавила: – Конечно, у меня есть… предчувствия, но не бойтесь, я не буду вам обузой. Мне ужасно хочется узнать, с кем мы встретимся.

– Да, загадочный автор записок… – в задумчивости пробормотал виконт.

Люси вдруг выпрямилась и вопросительно посмотрела на своего спутника:

– Боже, а сто фунтов?

– Они здесь, – успокоил ее лорд Ричмонд, показывая объемистый кожаный кошелек, лежавший под сиденьем рядом с тростью.

Люси очень волновала мысль о том, что такую большую, как ей казалось, сумму придется отдать какому-то бродяге. Инстинкт подсказывал ей, что надо сопротивляться, а не идти на поводу шантажистов. Но похоже, у них не было выбора. Принц-регент должен получить свой рубин, а виконт должен узнать, кто убил его друга, и восстановить свое доброе имя. Так что ей следовало собраться с духом и не думать об опасностях.

Что же касается человека, приславшего записку, то скорее всего он и убил доверенного лорда Ричмонда. Да-да, именно он убийца. Она не допускала мысли, что убийцей мог оказаться Стэнли.

Тут виконт вдруг взглянул на нее с улыбкой, потом взял ее руку и поднес к губам.

– Миссис Контрейн, я не хочу, чтобы вы расстраивались, – проговорил он, по-прежнему улыбаясь. – Я могу отвезти вас домой, если хотите. Думаю, я справлюсь и без вас.

Люси покачала головой:

– Нет, я поеду с вами. Тот, кто писал записку, хочет поговорить со мной, и он может что-то заподозрить, если не увидит меня. Возможно, он сразу же скроется, и тогда вы ничего не узнаете о рубине. – И, переведя дух, добавила: – Вот теперь я уже совсем успокоилась, так что не думайте, будто я…

Где-то в темноте раздался крик совы, и Люси вздрогнула от неожиданности. Взглянув на виконта, она спросила:

– Наверное, мы уже почти приехали? Ей показалось, что он снова улыбнулся.

– Нет, миссис Контрейн, нам еще ехать миль двенадцать по крайней мере.

Люси молча кивнула. К сожалению, ей нечем было заняться, чтобы отвлечься от мыслей об опасности, с которой им предстояло встретиться.

В очередной раз покосившись на виконта, она подумала: «А ведь мы с ним одни в темном экипаже, и никто не следит за нами». Впрочем, ей казалось, что она успешно боролась с искушением.

Лорд Ричмонд все еще держал ее за руку, и Люси считала, что ей следовало бы осторожно высвободить свою руку. Но от его пальцев исходило приятное тепло, и это тепло успокаивало ее и придавало уверенности. Да, рядом с виконтом она могла чувствовать себя в полной безопасности – этот человек сумел бы ее защитить, если бы возникла такая необходимость.

Внезапно он повернулся к ней и спросил:

– Вы уверены, что с вами все в порядке? Люси утвердительно кивнула:

– Конечно, уверена. – И теперь уже не страх заставлял ее сердце биться быстрее.

В этот момент экипаж резко качнулся, и Люси бросило прямо на виконта.

– Ох, простите, я не хотела… – прошептала она в смущении.

Он взял ее за плечи и заглянул ей в лицо. Выплывшая из-за облаков луна осветила карету, и Люси увидела, что виконт улыбается.

– Я знаю, что вы не хотели, миссис Контрейн. – В следующее мгновение он чуть наклонился и прикоснулся губами к ее губам.

Это был удивительный поцелуй – нежный и вместе с тем словно дразнящий. И Люси тотчас вспомнила о поцелуе в кладовке – сейчас она испытывала такое же волнение. Да, этот мужчина пробуждал в ней чувства, о которых она даже не подозревала.

Люси знала, что ей следовало отстраниться, но она чувствовала, что не сможет этого сделать, чувствовала, что ее неудержимо влечет к виконту. Обвивая руками его шею, она крепко прижалась к нему и ответила на поцелуй, ответила со всей силой страсти. В эти мгновения она забыла все разумные слова, которые постоянно говорила себе, забыла о том, что решила не поддаваться соблазну. Сейчас ей хотелось только одного – чтобы этот чудесный поцелуй длился вечность. Наконец он отстранился и снова заглянул ей в глаза. Но уже в следующую секунду он припал губами к ее шее. Люси тихонько застонала и постаралась прижаться к нему покрепче; она чувствовала, что с каждым мгновением ее все сильнее влечет к этому мужчине.

Внезапно карета замедлила движение, и виконт, подняв голову, посмотрел в окно.

«Может, мы уже приехали?» – подумала Люси и попыталась привести в порядок свою прическу. Взглянув на своего спутника, она спросила:

– Где мы находимся?

– Подъезжаем к деревушке.

– Мы приехали в Гамстед? Виконт покачал головой:

– Нет, мы не будем пить целебные воды и посещать известных художников и писателей. Наша цель – уединенная деревушка на краю пустоши. Там много лет назад обосновались разбойники, нападавшие на путешественников, и в этих местах было совершено множество жестоких убийств.

– О… – Люси вздрогнула и посмотрела в окно. Но она ничего не увидела, кроме деревьев и темного неба, по которому проплывали облака, то и дело скрывавшие полную луну.

Прошло еще несколько минут, и деревьев за окном стало меньше, зато появились небольшие коттеджи. И почти тотчас же послышались чьи-то голоса и громкий смех; причем казалось, что смеялись пьяные люди. Наконец экипаж остановился у дома с красной дверью, и этот дом был побольше, чем стоявшие рядом коттеджи.

Тут снова раздался смех, но теперь были слышны и другие звуки. Как ни странно, кто-то играл на пианино.

– Вы хотели бы остаться в карете? – спросил виконт. – Я могу сказать, что пришел по вашему поручению. Здесь не самое подходящее место для леди, уверяю вас.

– Нет, я должна зайти к ним сама, – заявила Люси. – У нас появилась возможность узнать, у кого находится рубин, и мы не должны ее упускать. Я зайду первая, а вы – следом за мной.

Виконт молча кивнул, переложил кошелек в карман плаща и, взяв трость, вышел из экипажа. Он помог Люси спуститься по ступеням, затем подошел к красной двери и открыл ее, пропуская вперед свою спутницу.

Переступив порог, Люси замерла на мгновение. Она попала в мир, о существовании которого знала лишь по книгам. Но в действительности этот мир представлял собой довольно непривлекательную картину. Она оказалась в просторной комнате с маленькими диванчиками и столиками. На диванчиках же сидели рядом мужчины и женщины, причем некоторые из них были пьяны. Тучный мужчина в белой рубашке, сидевший ближе всех к двери, уставился на Люси и заморгал – казалось, он никак не мог ее рассмотреть. Потом толстяк вдруг усмехнулся и проговорил: