Текст книги "Искусство переговоров по Киссинджеру. Уроки заключения сделок на высшем уровне"

Во время поездки стало понятно, что Ньерере и Каунда рассматривали подробности британо-американского рамочного соглашения как предмет переговоров всех сторон. Не дожидаясь их начала, Смит вместе с помощниками Киссинджера обговорил эти подробности в благоприятном для Родезии смысле еще до того, как появился письменный текст самого рамочного соглашения. Среди них были и правовая поддержка белых во время переходного периода, и возможность создания компенсационного фонда для белых родезийцев, расовый состав двухлетнего переходного периода. Не желая добавлять ничего к уже написанному, американцы не пошли дальше словесных заверений Киссинджера изучить различные аспекты соглашения с точки зрения интересов родезийцев. Кто именно и что именно будет согласовывать, грозило стать камнем преткновения в предстоявших переговорах.

БРИТАНИЯ НАНОСИТ УДАР

Киссинджер рассудил, что теперь уже многосторонние переговоры – решенный вопрос. Но, когда он возвращался через Замбию, его поджидал удар: британцы приготовились взять обратно свое согласие поддержать договоренность и участвовать в конференции[175]175
  Ibid. Р. 1006.


[Закрыть]. Он не мог понять, почему письменное соглашение (разработанное им самим, премьер-министром Великобритании, министром иностранных дел, и представленное всей Африке как американо-британское предложение) теперь вдруг стало неприемлемым для британского правительства.

После безуспешной попытки связаться с британскими партнерами Киссинджер спешно вылетел в Лондон, где Каллагэн и Кросленд встретили его весьма уклончиво[176]176
  Ibid. Р. 1007, 1008.


[Закрыть]. Из опасения, что договоренность, обязывающую Британию приходить к согласию с ненадежным Смитом, утопят члены его же правящей коалиции, премьер-министр не поделился содержанием этого документа со своим кабинетом. Чтобы как-то поправить ситуацию, Каллагэн выдвинул весьма нестандартное предложение: может быть, Киссинджер сам, лично представит документ на одобрение кабинета? Он как будто совсем забыл о том, что Киссинджер представил этот документ всей Южной Африке как официальное американо-британское предложение. Киссинджер был убедителен: британский кабинет одобрил его переговорную манеру[177]177
  Ibid. Р. 1011. Подробная запись выступления Киссинджера перед британским кабинетом см.: U. S. Department of State. Southern Africa // Memcon, Number 10 Downing Street, London, Sept. 23, 1976, в Kissinger Telephone Conversations.


[Закрыть].

СМИТ ПУБЛИЧНО ПРИЗНАЕТ ПОРАЖЕНИЕ

Через пять дней после переговоров с Киссинджером, в пятницу 24 сентября, Смит выступил с телевизионным заявлением, публично подтвердил введение принципа правления большинства в течение двух лет и дал согласие участвовать в переговорах[178]178
  Ibid. Р. 1011.


[Закрыть]. Сам он назвал это заявление «сокрушительным ударом»[179]179
  Smith. The Great Betrayal. Р. 210.


[Закрыть]. Американская делегация, которая летела тогда домой, ликованием встретила эту новость[180]180
  Интервью авторов с послом Фрэнком Г. Уиснером, 5 мая 2016 г.


[Закрыть]. Внимательные наблюдатели отметили «ошеломляющий эффект выступления Смита на белое население Родезии»[181]181
  Более подробно об этом см.: Onslow. «We Must Gain Time». Р. 123.


[Закрыть]. Начальник разведки Смита, Кен Флауэр, сказал, что заявление «перевернуло мир с ног на голову для большинства родезийцев»[182]182
  Flower. Serving Secretly. Р. 152.


[Закрыть]. Епископ Абель Музорева писал, что заявление Смита «наэлектризовало весь мир»[183]183
  Muzorewa. Rise Up and Walk. Р. 208.


[Закрыть].

Прошло менее полугода с того дня, как Смит самонадеянно заявлял, что правления большинства не будет и через «тысячу лет». Помощник Киссинджера Уильям Шауфеле саркастически заметил, что на единственной встрече в Претории 19 сентября «мы сократили этот период… на 98,9 процента»[184]184
  William E. Schaufele. Interview with Ambassador William E. Schaufele Jr. Р. 177.


[Закрыть].

В «боевом заявлении» президенты прифронтовых государств открыто назвали заявление Смита «падением» незаконного, расистского родезийского режима, расценив его как победу повстанцев, сражавшихся за свободу, и ни словом не обмолвившись о роли американо-британской дипломатии. В частных беседах Киссинджер подтверждал, что президенты приняли и рамочное соглашение, и план переговоров. Но он указывал, что часто полное взаимопонимание между участниками переговоров прикрывается совершенно противоположными по содержанию публичными заявлениями, которые делаются специально, чтобы стороны как можно дольше оставались за столом – по крайней мере на следующий этап переговоров[185]185
  Генри Киссинджер, личное общение с авторами, 31 августа 2017 г.


[Закрыть]. В полном соответствии с тем, что часто наблюдал Киссинджер, Ньерере объяснил: «Мы с вами, доктор Киссинджер, представляем совершенно разные политические круги; это нельзя сбрасывать со счетов, и, само собой, возникает опасность, что мы останемся нечувствительными к проблемам друг друга… Надеюсь, дружественный и искренний контакт поможет свести к минимуму разногласия между нами»[186]186
  Kissinger. Years of Renewal. Р. 1013, 1014.


[Закрыть].

А ЕСЛИ ВЗГЛЯНУТЬ ПОШИРЕ: Эффективные переговорщики как минимум чувствуют проблемы своего партнера «за столом», а нередко и активно помогают в их решении[187]187
  James K. Sebenius. Level Two Negotiations: Helping the Other Side Meet Its «Behind-the-Table» Challenges // Negotiation Journal. 29. № 1 (2013). Р. 7–21.


[Закрыть]. Казалось бы, принятие или отклонение соглашения всецело зависит от его фактических условий. Но зачастую решающим фактором выступает то, как их понимают представляемые сторонами группы. Менее эффективные переговорщики часто считают, что принятие сделки в кругах, представляемых другой стороной, – это дело исключительно той самой «другой стороны». Однако, когда внутренняя оппозиция блокирует сделку, это уже становится общей проблемой[188]188
  Robert H. Mnookin and Ehud Eiran. Discord «Behind the Table»: The Internal Conflict Among Israeli Jews Concerning the Future of Settlements in the West Bank and Gaza // Journal of Dispute Resolution 1 (2005). Р. 11–44.


[Закрыть]. И Киссинджер, и Ньерере понимали, что очень важно не смешивать закрытую и открытую части переговоров. Как высказался Киссинджер о каких-то очень непростых переговорах, часто бывает важно «режиссировать» весь ход процесса, чтобы он выглядел так, будто все стороны добились победы или хотя бы приемлемого для себя исхода.

«Эффектная кульминация»

Пресса всего мира отозвалась на этот удивительный, неожиданный ход родезийского правительства броскими заголовками. «Неслыханный дипломатический триумф Киссинджера… В телевизионных репортажах и на фотографиях в газетах Киссинджер объявлял о достигнутой договоренности, держа в руках церемониальный меч и щит, подаренные ему кенийским президентом Джомо Кениатой… [Киссинджер] блистал на обложках журналов, и Time писал, что это «эффектное заключительное усилие тщательно продуманного и спланированного подталкивания к миру»[189]189
  Isaacson. Kissinger. Р. 691.


[Закрыть]. Washington Post назвала «маленьким чудом» возврат сторон к региональным переговорам[190]190
  Rhodesia’s Alternatives // Washington Post, Nov. 2, 1976.


[Закрыть]. Как видно из рис. 2.5, до окончания обновленной стратегии Киссинджера оставалась лишь одна фаза.

Рис. 2.5. Полностью измененная стратегия переговоров (завершенная часть затемнена)

3
Исход кампании в Южной Африке и наблюдения над эффективностью переговоров

Женевская конференция, задуманная как кульминация переговорной кампании Киссинджера по введению правления большинства в Родезии, вскоре потеряла свое значение. Целый комплекс факторов оттянул результат на три года, но многие хорошо осведомленные наблюдатели считают заявление Смита поворотной точкой долгого пути региона к избавлению от правления белого меньшинства[191]191
  Эти источники указаны в примечаниях 15–19 к настоящей главе.


[Закрыть].

Путь оказался ухабистым и непрямым. 2 ноября 1976 года, едва только британцы созвали переговоры без своего министра иностранных дел, Джимми Картер обошел Джеральда Форда на президентских выборах. Да, Форд отразил атаку республиканца Рейгана на праймериз, но его поражение на последнем этапе сделало государственного секретаря Киссинджера «хромой уткой» – неудачником, который не в состоянии контролировать кампанию. Киссинджер готовился к уходу со своего поста, уверенность британцев в успехе женевского процесса и приверженность ему резко снизились. Картер вскоре сформировал правительство, бескомпромиссно настроенное против апартеида, и оно стремительно уничтожило все, что поощряло Форстера не ослаблять давление на Родезию[192]192
  Gleijeses. A Test of Wills; Sue Onslow. South Africa and the Owen/Vance Plan of 1977 // South African Historical Journal 51. № 1 (2004).


[Закрыть].

В последующие годы жестокость повстанческих группировок резко выросла, в то время как Смит безуспешно пытался договориться с чернокожими лидерами Родезии. Когда глава Консервативной партии Маргарет Тэтчер стала премьер-министром Великобритании, в лондонском Ланкастер-Хаусе она организовала переговоры по условиям предоставления независимости Родезии. Многим белым родезийцам было уютнее с Тэтчер, а не с предыдущими лейбористскими правительствами. Но и тогда переговоры шли в основном по сценарию Киссинджера и в декабре 1979 года завершились принятием новой Конституции Зимбабве, которая закрепила принцип правления черного большинства.

Победа большинства в Зимбабве стала торжеством демократического политического принципа, но на практике обернулась установлением чудовищного режима. В 1980 году Роберт Мугабе получил подавляющее большинство голосов на выборах и стал первым чернокожим премьер-министром нового независимого государства Зимбабве[193]193
  Zimbabwe’s Landslide Leader // Christian Science Monitor, March 5, 1980.


[Закрыть]. Ян Смит продолжал жить на своей ферме, даже когда почти сто тысяч белых бежали из страны, и только ухудшение здоровья заставило его переехать в Кейптаун, где он умер в 2007 году[194]194
  Dan Van Der Vat. Ian Smith, 88, Politician // Globe and Mail, Nov. 21, 2007.


[Закрыть]. Репрессии, насилие, коррупция, экономический спад в годы правления Мугабе становились все сильнее, а сам он методично сосредоточивал в своих руках все больше власти над правительством и армией[195]195
  Donald G. McNeil Jr. Joshua Nkomo of Zimbabwe Is Dead at 62 // New York Times, July 2, 1999; Paul Jackson. The Civil War Roots of Military Domination in Zimbabwe: The Integration Process Following the Rhodesian War and the Road to Zanla Dominance // Civil Wars 13. № 4 (2011). P. 385–389.


[Закрыть]. В общемировом рейтинге ВВП на душу населения Всемирный банк и Международный валютный фонд поставили Зимбабве в 45-й процентиль в 1976 году, когда Смит сделал свое заявление; к 2016 году экономика страны опустилась на 15-е место с конца[196]196
  List of Countries by Past and Projected Gdp (Nominal) Per Capita. Wikipedia, https://en.wikipedia.org/w/index.php?title=List_of Countries_by_past_and_projected_GDP_(nominal)_per_capita &old id=711796013.


[Закрыть]. С экономикой, разорванной в клочья, коррупцией на каждом шагу, бедностью подавляющего большинства населения, разгулом эпидемии СПИД и ростом числа ВИЧ-инфицированных, Зимбабве снова стало государством-изгоем, но уже под почти диктаторским управлением девяностотрехлетнего Мугабе, который без малого сорок лет назад сверг белый режим Яна Смита[197]197
  Daniel Compagnon. A Predictable Tragedy: Robert Mugabe and the Collapse of Zimbabwe. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2011. P. 254–260; Zimbabwe: Mugabe Booed over Economic Crisis // Africa Research Bulletin: Economic, Financial and Technical Series 52. № 8 (2015).


[Закрыть].

Как и предвидел Киссинджер, падение правления меньшинства в Родезии принесло ЮАР выигрыш во времени, но не стабильность. На смену Джону Форстеру пришел более жесткий П. В. Бота, который разжигал гражданские беспорядки, насилие, бойкоты, пока власть не перешла к его сопернику, Ф. В. де Клерку[198]198
  Twilight in Pretoria // New York Times, Feb. 5, 1989.


[Закрыть]. Введение правления черного большинства в ЮАР, которому способствовали переговоры Нельсона Манделы и Ф. В. де Клерка, дало куда лучшие результаты, чем в Зимбабве[199]199
  Kenneth R. Dombroski. South Africa After Apartheid // Journal of Democracy 17. № 3 (2006). P. 43–57.


[Закрыть]. Как и ЮАР, Намибия в жесточайшей обстановке боролась за введение у себя правления большинства до 1990 года, когда руководитель СВАПО Сэм Нуйома был избран первым президентом страны[200]200
  Gretchen Bauer. Namibia in the First Decade of Independence: How Democratic? // Journal of Southern African Studies 27. № 1 (2001). P. 33–55; Robert Rotberg. Namibia’s Nationhood // Christian Science Monitor, March 20, 1990.


[Закрыть].

Убеждение непоколебимого Яна Смита принять принцип правления черного большинства стало проверкой качества дипломатической кампании Киссинджера; торжествующие заголовки в прессе доказывают его бесспорный успех – и уже упомянутые здесь оценки руководителей разведки Родезии (Кен Флауэр) и Объединенного африканского национального совета (епископ Абель Музорева) подтверждают это. Британия много лет безуспешно пыталась достичь такого результата, и премьер-министр Каллагэн милостиво похвалил «заметный вклад» Киссинджера: «Думаю, что без решительного вмешательства Соединенных Штатов мистер Смит не пересмотрел бы своих взглядов»[201]201
  James Callaghan. Leader’s Speech // Labour Party Conference, Sept. 28, 1976, Blackpool. http://www.britishpoliticalspeech.org/speech-archive.htm?speech=174.


[Закрыть].

И все-таки Женевская конференция, всю работу которой Киссинджер рассчитывал построить на крупных уступках Смита, не смогла выработать регионального согласия по введению правления черного большинства в Родезии; это удалось лишь через три года, на переговорах в Ланкастер-Хаусе. Вот почему некоторые ученые навесили на переговоры Киссинджера в Южной Африке ярлык «провальных», а то и снабдили их еще более суровыми эпитетами[202]202
  Onslow. «We Must Gain Time»; также Bishop. Diplomacy in Black and White; возможно, наиболее строго переговоры Киссинджера в Южной Африке судил Грег Грэндин, который хоть и признавал, что «в упреждение очередного триумфа Кастро Киссинджер помог обговорить условия сдачи белого шовинистического правительства Родезии», но тут же оговаривался: «Несмотря на это, вред уже был нанесен. После себя Киссинджер оставил террористическую инфраструктуру, справиться с которой оказалось под силу только новым правым» (Grandin. Kissinger’s Shadow. P. 122).


[Закрыть]. За то, что Киссинджер не достиг своей цели, вину принялись возлагать на других[203]203
  Краткий обзор разнообразных обоснований «провала» см.: Watts, Carl. Ripe for Settlement? Kissinger’s Attempted Mediation of the Rhodesian Conflict; см., например, различные оценки в Gleijeses. A Test of Wills; Low. The Zimbabwe Settlement, 1976–1979; Bishop; Tamarkin.


[Закрыть]. Приведем краткую характеристику основных «виновников».

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ФОРД: Поражение Форда на выборах положило конец влиянию Киссинджера, которое только и могло удержать норовистых участников за столом и прямым путем подвести их к соглашению. А так как Киссинджер скоро должен был исчезнуть со сцены, британцы сочли, что шансы на успех резко понизились, и стали менее серьезно относиться к своей роли в женевском процессе.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ КАРТЕР: Бескомпромиссный курс администрации Картера по отношению к ЮАР исключал любые поощрительные меры, которые Киссинджер предлагал этой стране, чтобы она не ослабляла давление на Родезию, и последняя согласилась бы на сделку. Без давления ЮАР Родезия могла снова сделаться несговорчивой, что и произошло.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТЫ БРИТАНЦЫ: Упорное нежелание британцев втягиваться в процесс, да еще и неожиданная утрата Киссинджером своего влияния привели к тому, что они вяло поддерживали работу Женевской конференции и притом на условиях, принятых ими очень неохотно. Например, вместо того чтобы поручить председательство на переговорах министру иностранных дел Энтони Кросленду, они прислали дипломата более низкого ранга, Айвора Ричарда, у которого почти не было ни поддержки на высоком уровне, ни опыта в африканских делах.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ СМИТ: У Яна Смита был хитрый план сделать мелодраматическое заявление, что он не будет двигаться дальше, если изменятся обстоятельства, и ему удалось ослабить давление ЮАР на Родезию.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТЫ ПРИФРОНТОВЫЕ ГОСУДАРСТВА: Прифронтовые государства по тактическим соображениям формально одобрили американо-британское рамочное соглашение, но стоило Смиту уступить, как они отказались от него (по крайней мере по существу).

ВО ВСЕМ ВИНОВАТЫ ПОВСТАНЦЫ: Не сумев оказать заблаговременное военное давление на белый режим, повстанцы не создали «болезненного противостояния» в Родезии, а это означало, что спор еще недостаточно «созрел» для разрешения в Женеве.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ КИССИНДЖЕР: Киссинджер недостаточно глубоко понимал Африку; его геополитическая интерпретация того, что было всего лишь региональным делом, основывалась на представлениях времен холодной войны; кроме того, его «конструктивная расплывчатость», даже неоднократная «ложь» вынудили все стороны отправиться в Женеву под ложными предлогами, с несовместимыми ожиданиями и без настоящей базы, необходимой для достижения соглашения[204]204
  Эти претензии повторяются во всех работах о тактике Киссинджера в этих переговорах. Так, Онслоу в своей книге «We Must Gain Time» пишет о «лицемерии» Киссинджера (c. 148) и указывает, что он «намеренно вводил родезийцев в заблуждение» (c. 152). Или: «Киссинджер вел переговоры в Южной Африке весьма оперативно, но все же не обращая внимания на некоторые нюансы, что позволяло ему обманывать и лгать, чтобы достичь заявленных им целей». (Arrigo Pallotti and Corrado Tornimbeni. State, Land and Democracy in Southern Africa. L.: Routledge, 2015. P. 107, 108).


[Закрыть]. А возможно, у него ничего не получилось потому, что он слишком запоздал со своей инициативой: начни он процесс раньше, задолго до выборов в США, было бы у его переговоров больше шансов на успех?

И так далее, и тому подобное… По счастью, нам нет нужды быть судьями в деле о том, «кто/что похоронило Женеву» или «почему у Киссинджера ничего не получилось». Женева не дала определенных результатов, но называть переговоры Киссинджера провалом – значит недооценивать их вклад в процесс. Уверенно мы можем утверждать, что не только процесс, закончившийся заявлением Смита, но и само это заявление имели большое значение.

Через двадцать лет после этих событий Стивен Лоу, тогдашний посол Америки в Замбии, заметил, что «Киссинджер совершенно изменил политический курс США, провел переговоры между независимым, но незаконным белым правительством Южной Родезии и африканцами, ввел принцип правления большинства как основу мирового признания независимости Южной Родезии и сделал так, что белое правительство Смита приняло его»[205]205
  Low. Interview with Stephen Low.


[Закрыть].

Уинстон Лорд, начальник отдела политического планирования в Государственном департаменте, а впоследствии посол США в Китае, в 1998 году сделал вывод, что «в конечном счете Родезия стала независимой в результате дипломатии Киссинджера… [Это было] одним из величайших достижений Киссинджера на ниве дипломатии, но наименее оцененным»[206]206
  Lord. Interview with Ambassador Winston Lord.


[Закрыть]. Джеффри Дэвидоу, американский дипломат и автор широко цитируемого исследования переговоров в Ланкастер-Хаусе, которые все-таки привели к установлению правления черного большинства в Родезии, заметил, что «неудачные» переговоры до Ланкастер-Хауса тем не менее «помогли значительно изменить обстановку в Родезии. Смит, приняв план Киссинджера, хотя бы признал возможность введения правления большинства через несколько лет»[207]207
  Jeffrey Davidow. A Peace in Southern Africa: The Lancaster House Conference on Rhodesia, 1979. Westview Special Studies on Africa. Boulder, CO: Westview Press, 1984. P. 21.


[Закрыть].

Фрэнк Г. Уиснер (впоследствии посол в Индии, Филиппинах, Египте) конкретизировал выводы Лоу, Лорда и Дэвидоу: «План Киссинджера заключался в создании некоего набора предложений, на основании которых со временем можно было перейти к выборам и правлению большинства; этот набор он прежде всего собирался предложить африканцам, затем, начав с обработки Джона Форстера, закончить работу с южноафриканцами, чтобы они помогли предложить все это родезийцам, потом свести обе стороны – режим белого меньшинства и буйных, расколотых националистов на заключительном совещании под руководством британцев, чтобы Британия стяжала лавры победителя. Замысел Киссинджера был блестящим, а его исполнение – превосходным. То, что исполнение было не стопроцентным, не отменяет факта, что он далеко провел нас по этой дороге и открыл дверь для того, что произошло затем, – независимости Зимбабве… [Эта работа подготовила] подключение к переговорному процессу Мэгги Тэтчер, быстрое начало переговоров в Ланкастер-Хаусе, заключение соглашения и введение независимости в Родезии»[208]208
  Интервью авторов с послом Фрэнком Г. Уиснером, 5 мая 2016 г.


[Закрыть].

С окончанием правления белого меньшинства в Намибии и Зимбабве одна только ЮАР поддерживала свой все более хрупкий недемократический статус. Претория выиграла немного времени, сотрудничая с Киссинджером, но переходный период в Родезии усилил там политическое неблагополучие. И действительно, посол Уильям Шауфеле, в то время помощник государственного секретаря по делам Африки, по сути дела, доказывал, что миссию Киссинджера можно считать началом конца апартеида[209]209
  Шауфеле припомнил свою более раннюю оценку (еще до инициативы Киссинджера): «Если мы достигнем правления большинства в Родезии и независимости в Намибии, ЮАР ослабеет сама собой, потому что она будет менее защищена от, так сказать, черной силы. После этого мы сумеем покончить с апартеидом. – Потом он добавил: – Если бы и Намибия, и Родезия получили независимость и вводили у себя правление большинства, ЮАР могла вступить на путь своего освобождения. Так, в сущности, и произошло» (William E. Schaufele. Interview with Ambassador William E. Schaufele Jr.).


[Закрыть].

Может быть, и так. Даже со скидкой на то, что все они работали с Киссинджером и в общем очень высоко ценили его, мы склонны согласиться с Лоу, Лордом, Дэвидоу, Уиснером и Шауфеле. Сложные переговоры Киссинджера в Южной Африке как минимум могут служить иллюстрацией знаменитой максимы Талейрана: «Искусство управления государственными делами состоит в том, чтобы предвидеть неизбежное и способствовать его свершению»[210]210
  Максима Талейрана широко известна и часто цитируется, но что касается тогдашней инициативы Киссинджера в Южной Африке, см.: C. L. Sulzberger. Policy and Politicians // New York Times. May 12, 1976. P. 41.


[Закрыть].

Также и Уолтер Айзексон заметил, что переговоры в Ланкастер-Хаусе, которые завершили весь процесс, основывались почти целиком на плане Киссинджера. Он говорил: «[Да], челночная дипломатия Киссинджера не сразу привела к результату, которому аплодировали в сентябре, но по большому счету она оказалась успешной. Государства Южной Африки, отношение которых к США варьировалось от настороженности до враждебности, начали доверять Вашингтону, видя в нем силу, способную ввести правление большинства. Все более усиливавшаяся привлекательность Советского Союза получила отпор»[211]211
  Isaacson. Kissinger. P. 691, 692.


[Закрыть].

Примерно через двадцать три года после этих событий Киссинджер вынес свой собственный вердикт: «В смысле геополитической перспективы мы достигли цели своей дипломатии в Южной Африке. Через полгода после разгрома в Анголе США демонстрировали, что они все равно могут управлять событиями в Африке… Родезия и Намибия стали независимыми, вводили у себя принципы и процедуры, согласованные челночной дипломатией в Африке, пусть даже медленнее и с сопутствующим появлением более радикальных правительств, особенно в Родезии, чем нам бы хотелось. Всеобщей войны в Южной Африке удалось избежать… освободительная борьба в этом регионе обошлась без очередной кубинской авантюры»[212]212
  Kissinger. Years of Renewal. P. 1015.


[Закрыть].

Без сомнения, Генри Киссинджер выступил со своей инициативой по причинам, связанным с периодом холодной войны, но в конечном счете его мотивом было и продвижение демократии, и предотвращение возможной расовой войны в Южной Африке. Хотя можно критически рассматривать мотивы этой инициативы или ее влияние в долгосрочной перспективе, мы вспоминаем эпопею в Южной Африке главным образом для выявления универсальных принципов ведения переговоров, которые лежат в основе его манеры. Эти переговоры обладают рядом характеристик, которые мы наблюдаем и изучаем (некоторые из них мы выделили во врезках), анализируя его соглашения с Китаем, Советским Союзом, Вьетнамом, Ближним Востоком и многими другими регионами. Обобщая, мы видим следующее:

• Его переговоры были стратегическими в том смысле, что он тонко и очень глубоко понимал, как стороны и интересы в каждый момент процесса потенциально соотносятся друг с другом. Киссинджер разработал переговорную кампанию, которая велась на нескольких фронтах сразу, включала прямые и непрямые элементы, связывала между собой ряд действий для достижения желаемого результата. Его стратегический план, с особыми, подчиненными ему тактиками, простирался далеко за пределы «стола переговоров» (в данном случае его окончательных прямых договоренностей со Смитом), включал в себя множество сторон и вопросов, соединенных в хорошо организованный процесс, и значительно повышал шансы успешного исхода.

• Для Киссинджера стратегия переговоров была не сухой инструкцией, которую следовало неукоснительно исполнить, а скорее концепцией, которую можно было видоизменять в зависимости от действий других игроков, появления новой информации, реакции других сторон, изменения обстоятельств. Он мыслил как стратег, но действовал по обстоятельствам. (Вспомним, как он менял дипломатический курс, когда блокировались скрытые возможности, или как он радикально менял порядок действий, когда британцы малодушно отказались от активного участия в процессе и прифронтовые государства заколебались, поддерживать ли его план.)

• Его стиль был реалистичным в том смысле, что переговоры он не рассматривал ни как самодовлеющую цель, ни как формальность для ратификации полного господства одной стороны над другой. Нет, они разрабатывались для конкретных целей и строились на понимании всех потенциально значимых посредников – в данном случае Соединенных Штатов, Британии, прифронтовых государств, ОАЕ, ЮАР, Намибии, Родезии, – чтобы определить, как прийти к желаемому соглашению и какие рычаги могут для этого существовать. Только оценив, как другая сторона (или стороны) сравнивает значимость не-сделки с предлагаемой сделкой, можно четко сформулировать положения стратегии и тактики, которые откроют зону возможного соглашения.

• Киссинджер считал систему поощрений и наказаний неотъемлемой частью переговорного процесса. Досадно, что многие ограничивают свою эффективность, рассматривая переговоры исключительно как «застольную беседу», как обмен репликами, и только. Многие, но не Киссинджер. Добиваясь желаемого «да», он действовал и за столом, и вне его, обдумывая и осуществляя поощрительные меры для той или иной стороны. Он утверждал, что предыдущие переговоры проваливались потому, что «не продумывался баланс поощрений и наказаний, чтобы примирить конфликт мотиваций в бурлящем котле Южной Африки»[213]213
  Ibid. P. 918.


[Закрыть].

• Его переговоры демонстрировали виртуозное мастерство в создании коалиций со всеми действующими и потенциальными сторонами соглашения. Тщательно подбирая партнеров и умело выстраивая очередность работы с ними, Киссинджер создавал эффективную многостороннюю коалицию, которая сумела надавить на Яна Смита, а потом провел конференцию с участием всех сторон. Эта последовательность уже заранее была задана «отходом» от целевой сделки к исходной точке: Киссинджер прекрасно понимал, что Смит был ключом к окончательной договоренности, ЮАР – ключом к Смиту, а комбинация Соединенных Штатов, Британии и прифронтовых государств – ключом к ЮАР.

• Чтобы довести свой излюбленный прием расширения рамок до размеров стратегии, Киссинджер сужал рамки до своих партнеров по переговорам: их личности, жизненный опыт, мотивации, политический контекст. Вспомним, например, как проницательно он характеризовал Джулиуса Ньерере и Яна Смита. Киссинджер ничем не напоминал политического гроссмейстера, бесстрастно добивающегося успеха на региональной шахматной доске; нет, он считал, что глубокое понимание личности – это залог успеха на переговорах. Сужая рамки до личности, Киссинджер демонстрировал, что сопереживание и настойчивость могут стать эффективной комбинацией, а не полными противоположностями.

• Основываясь на психологии, Киссинджер понимал, как важно развивать отношения с основными участниками – конечно же с Ньерере и Форстером, но особенно со своим боссом, президентом Джеральдом Фордом. Хотя эти отношения были полезными каналами передачи информации, Киссинджер ясно понимал, что их возможности не беспредельны: хорошие отношения с лидером страны, потенциально исключительно важные для переговоров, не могут быть выше ее государственных интересов.

• Никогда не было и тени сомнения, что Киссинджер лично возглавлял весь сложный переговорный процесс, но он работал в команде с тщательно отобранными людьми, которые занимали центральное место в этом процессе. Все они вспоминают, что работать с Киссинджером было весело, но и непросто. Как босс, он не был щедр на похвалы, но по-настоящему уважал в команде тех, кто мог сказать ему «нет» и умел обосновать это «нет»[214]214
  William E. Schaufele. Interview with Ambassador William E. Schaufele Jr. Р. 170, 171.


[Закрыть].

Кроме этих общих характеристик манеры Киссинджера вести переговоры, в следующих главах нас будут занимать специальные тактики, которые он опробовал в Южной Африке: философское обсуждение самых общих целей переговоров на первом этапе, выбор тона и слов, секретность, «конструктивная расплывчатость» и так далее. А потом мы глубже изучим, что Киссинджер понимает под «стратегией переговоров».