Электронная библиотека » Николас Смит » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 29 декабря 2021, 01:49


Автор книги: Николас Смит


Жанр: Дом и Семья: прочее, Дом и Семья


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

5. Неутомимый Бауэрман

Весной 1964 года двадцатилетний Кенни Мур стоял на беговой дорожке на поле Орегонского университета, и пара рук держала его за горло. Руки принадлежали Биллу Бауэрману, его тренеру по бегу. Мур только что пробежал «легкие двенадцать миль» и обсуждал свой прогресс после перенесенной простуды. Бауэрман, очень крупный мужчина, несколькими мгновениями раньше проверявший пульс Мура, сжал мозолистыми руками шею бегуна на средние дистанции и произнес свой ультиматум:

«Мистер Мур, я намерен попросить вас принять участие в эксперименте». Тренер начал приподнимать бегуна над землей. Муру предстояло отказаться от любого бега и от быстрой ходьбы, чтобы три недели только ходить, пока тренер лично не увидит его в деле. Если кто-то из его товарищей по команде заметит, что Мур накручивает лишние километры, его исключат из команды. Три недели спустя, закончив «эксперимент» Бауэрмана, Мур на соревнованиях пробежал 3 км за 8,48 минуты, выиграв гонку. Он завершил дистанцию на 27 секунд быстрее своего обычного времени.

В начале каждого бегового сезона Бауэрман приглашал своих спортсменов на ранчо над рекой Маккензи. Встречи всегда начинались одинаково: с мотивационной притчи о погонщике мулов, которая выражала философию тренера по бегу.

«Фермер не мог заставить своего мула тащить плуг, – рассказывал Бауэрман. – Он даже не мог заставить его есть или пить. Наконец он позвал погонщика мулов. Парень пришел и, даже не взглянув на мула, отправился в амбар, взял толстую палку и со всей силы ударил мула между ушей. Мул упал на колени. Погонщик ударил его между глаз. Фермер утащил мула в сторону. «Так ты собираешься заставить его тащить плуг? Так ты собираешься заставить его пить?» – спросил фермер. «Я вижу, ты ни черта не знаешь о мулах, – ответил погонщик. – Сначала ты должен привлечь его внимание».

Чтобы привлечь внимание многих спортсменов Орегонского университета, не требовались такие экстремальные меры, но посыл был одинаковым. Ты меняешь свои вредные привычки или вылетаешь из команды. «По сути, это была моя толстая палка, я должен был пережить эти легкие дни, – сказал Мур. – Оказывается я просто напрасно тратил силы и не получал никакого улучшения».

Работа тренера по бегу – это не только указания спортсменам бежать быстрее. Бауэрман искал любые возможности вырвать драгоценные секунды у финишной черты. В дополнение к его неортодоксальному способу убедить Мура больше отдыхать после простуды у тренера было много вопросов к шиповкам.

В 1965 году Мура вызвали в кабинет Бауэрмана. Бегун повредил ступню во время бега по дорожке и вовремя не остановился, что привело к стрессовому перелому стопы. «Положи передо мной обувь, в которой ты бегал», – приказал Муру Бауэрман, и тот поставил на стол тренера тапочки.

Когда бегуны не надевали шиповки, они бегали в простой парусиновой обуви на тонкой и плоской резиновой подошве. Бауэрман разорвал обувь Мура у него перед носом, обнажив тонкую прослойку и отсутствие поддержки подъема. «Если ты решил сконструировать обувь, чтобы нагружать плюсневые кости, пока они не сломаются, то лучше этого ничего не придумаешь, – сказал тренер. – И не только это. Внешняя подошва изнашивается со скоростью хлеба из кукурузной муки. Это не просто дерьмовая обувь, это ужасно дерьмовая обувь».

Шесть недель спустя Бауэрман вручил Муру пару обуви с правильной подкладкой и поддержкой для свода стопы. Он сшил ее сам.


Уильям Джей Бауэрман родился в Портленде, штат Орегон, 19 февраля 1911 года. Его отец был тринадцатым губернатором Орегона, но сохранил свой пост в течение лишь шести месяцев (избиратели проголосовали за его отставку в том числе и из-за интрижки с секретаршей). У Бауэрмана были старшие брат и сестра, а также близнец по имени Томми, свидетелем смерти которого в ужасной аварии лифта он стал в возрасте двух лет. После скандала и смерти Томми брак его родителей распался, и растерявшаяся мать увезла то, что осталось от ее семьи, в дом своего детства в Фоссиле, северном сельском городке с населением всего лишь 500 человек. Бауэрман, разлученный с отцом, идентифицировал себя с материнской, «пионерской» частью семьи. Его прадедушка по материнской линии пришел в штат по Орегонской тропе в 1845 году.

Бауэрман поступил в Орегонский университет в Юджине в 1929 году, чтобы играть в американский футбол и стать врачом. Американский футбол, в который он играл, был более контактным, чем сегодня, так как игроки в кожаных шлемах и толстой, сшитой вручную форме врезались друг в друга, предпочитая перебежки передачам. Бауэрман, отличный блокер, с самого начала обращал на себя внимание и стал стартером ко второму году обучения.

За его игрой против Вашингтонского университета наблюдал тренер по бегу из Орегона Билл Хейвард. Когда Бауэрман, все еще под впечатлением от пробежки с мячом в 90 ярдов, шел с товарищами по команде на ужин после игры, Хейвард подошел к молодому игроку и спросил: «Ты меня слышал? Я бежал рядом с тобой вдоль боковой линии и кричал: «Поднимай колени! Поднимай колени!»

«Я плохо бегал, – рассказывал Бауэрман. – И я этого не знал. Если бы Билл Хейвард не почистил мою технику бега, я бы никогда не вошел в команду бегунов Орегонского университета».

Хейвард не просто научил Бауэрмана правильно бегать, он заронил зерно идеи, которая будет питать тренерскую работу Бауэрмана в следующие десятилетия: маленькие перемены могут дать большие результаты. Окончившего университет Бауэрмана приняли в медицинскую школу, но ему не хватило средств оплатить учебу. Чтобы накопить деньги, он решил поработать учителем биологии и тренером по бегу и легкой атлетике в старших классах своей бывшей школы. После того как США вступили во Вторую мировую войну, Бауэрман пошел в армию, и его отправили в Италию в составе 10‑й Горной дивизии. Там он занимался ресурсами, в том числе командой мулов. После войны майор Бауэрман, заслуживший Серебряную звезду и четыре Бронзовые звезды, снова стал учителем и работал до тех пор, пока Хейвард, его наставник, не ушел на пенсию из Орегонского университета и не предложил ему свое место.

Для спортсменов он был не «тренером» или «мистером Бауэрманом», а просто Биллом. Возможно, потому, что он еще преподавал физическое воспитание в университете, Бауэрман видел себя как учителя, того, кто воспитывает «цельную личность», а не просто спортсменов. Он лично писал от руки схему тренировок для каждого бегуна, включая такие наставления, как заканчивать упражнения «радостным, а не измученным». Он предупреждал о недопустимости чрезмерных тренировок, используя то, что он называл принципом тяжело-легко. «Если ты тяжело потрудился, ты должен отдохнуть. Ты должен восстановиться», – говорил он.

Это противоречило подходу к тренировкам «чем больше вкладываешь, тем больше получаешь», которым руководствовались большинство тренеров в США в то время.

Бауэрмана часто видели на тренировках в пиджаке, галстуке и баварской шляпе на коротко подстриженных волосах. Он ценил, когда спортсмен знал Шекспира, сам часто цитировал сонеты или пьесы во время импровизированных лекций. В то же время ему нравились шутки в раздевалке. Он часто присоединялся к команде в душе после тренировки, и не раз ему удавалось отобрать для команды ничего не подозревающего бегуна-первокурсника. Иногда все начиналось с разговора о стратегии забега. Бегун на средние дистанции Джеф Холлистер вспоминал короткую встречу под холодным душем. «Потом неожиданно теплая вода попала мне на голень и потекла по моей щиколотке, – написал он в мемуарах 2008 года. – Откуда взялась теплая вода, если ее не было? Я развернулся и увидел улыбающегося Бауэрмана, мочившегося на мою ногу». Старшекурсники, которые еще не вышли из душа к этому времени, сказали: «Сегодня твой день, Джеф». Холлистер предположил, что Бауэрман «метил» таким образом своих спортсменов для того, чтобы выяснить что-то об их характере. «Молодой человек набросится на меня, убежит или просто ответит тем же и помочится на меня?» Случалось, что тренер по легкой атлетике нагревал свою связку ключей и прокрадывался к ничего не подозревающим студентам в сауне, чтобы заклеймить их. Ключи никогда не оставляли следа надолго, но как только он пошутил с бегуном, тот становился членом «клуба» Бауэрмана, входил в число избранных. Эти ребята переставали быть студентами последнего курса, они были Мужчинами Орегона.

Бауэрман был необычным человеком, но он знал, как выжать последнюю каплю энергии из своих спортсменов. В то время когда Кенни Мур был в Орегонском университете, результат 1,5 км за четыре минуты, впервые показанный британским бегуном Роджером Баннистером в 1954 году, все еще считался «звуковым барьером» в беге. Бауэрман тренировал девять бегунов, пробегавших это расстояние меньше чем за четыре минуты.

Наибольшее количество таких бегунов, которыми мог похвастаться любой другой тренер в Америке, было два. Бегуны приезжали в Орегонский университет специально ради Бауэрмана, иногда отвергая лучшие предложения других университетов. Он был королем, и университетская беговая дорожка на стадионе «Хейвард-филд» была его королевством. Он воспитал четырех чемпионов NCAA, чтобы это доказать.

Когда Бауэрман был не на дорожке или не в спортзале, в раздевалке или в аудитории, он проводил долгие часы на своем ранчо, возясь с дизайнами и материалами, переменными, остававшимися вне контроля его бегунов. Для него врагом был вес. Все только выиграло бы, став легче. Он экспериментировал с беговыми трусами из сверхлегкой парашютной нейлоновой ткани. Он считал нашитую на майки бегунов букву «О» слишком тяжелой, поэтому впоследствии на форму нашивали букву из сетки. Он подсчитал, что каждый грамм, снятый с шиповок бегуна, избавит его от необходимости поднимать несколько килограммов при забеге на 1,5 км.


В эпоху заказов по почте клиентам, желающим получить специальную обувь, такую как шиповки для бега, нужны были связи. Рынок был ограниченным, разбросанным и трудным для поиска. Производителям требовались посредники, которые знали, где находятся бегуны и что им нужно. А бегунам нужны были шиповки. Как Чак Тейлор выяснил с All Star, тренеры оказались идеальными проводниками для его бизнеса. Сшей шиповки, которые произведут впечатление на тренера, и ты сможешь продавать несколько десятков пар в сезон и даже больше, если он расскажет о них своим друзьям-тренерам. Тренерам университетов требовалось лишь связаться со своими коллегами в колледжах по соседству, чтобы выяснить, какую обувь носят их спортсмены и где ее достать. На рынке ни у кого не было лучшей головы, чем у Бауэрмана. Он получал письма, в которых его спрашивали, какие зарубежные шиповки дают наилучший результат и какой узор идеален, из четырех шипов или из шести.

Чтобы заказать шиповки для своих звезд, тренеры высшей школы иногда писали некоторым мелким производителям обуви в Англии, Западной Германии или других странах, где в тот год обувь заказывал Бауэрман.

В середине 1950-х годов беговыми шиповками, царствовавшими на профессиональном и университетском рынках, были Olympia от Adidas. Их продавали по 12 долларов 50 центов, в то время когда двухцветные кожаные туфли стоили около 5 долларов. Большая часть спортивной обуви, подходящей для бега, была представлена в виде моделей либо с парусиновым верхом, наподобие All Star от Converse, либо кожаными, как Olympia. Бауэрман заказал образец шиповок напрямую в Adidas в 1954 году. Ответ, пришедший из офиса Ади Дасслера, содержал предложение: немецкая компания хотела, чтобы Бауэрман использовал свои связи для продажи обуви Adidas на Западном побережье. В США компания была неизвестна за пределами элиты, а в Adidas знали, что необходимы такие люди, как Бауэрман, чтобы проложить путь к американской публике.

«Я совершенно уверен, – ответил Бауэрман на следующей неделе, – что у нас будет хороший рынок для вашей продукции». Он пообещал написать Дасслеру после того, как его спортсмены зададут Olympia «хорошую тренировку».

После нескольких месяцев использования Бауэрман отклонил предложение Дасслера продавать обувь Adidas, сославшись на университетские правила, запрещавшие ему заключать подобные сделки. В любом случае у него были другие планы. Хотя он написал Дасслеру, что его команда носит в большинстве своем Adidas, на протяжении 1955 года он провел большую работу, тестируя полдюжины различных брендов обуви и отсылая рекомендации их производителям. В письме в Brooks Shoe Manufacturing Company в Филадельфии он предложил компании использовать резиновую подошву или подошву из неолита на шиповках модели #3-S, чтобы они соответствовали дождливому климату, такому как в Орегоне. Возможно, они смогут добавить и легкие резиновые стельки для комфорта и оставить больше места для большого пальца, как это сделано в Olympia. Вместе с письмом он послал и пару старых Adidas.

Обувные компании отвечали практически полным отсутствием интереса, и это начало раздражать Бауэрмана. Одно дело – предлагать улучшения уже существующей обуви, и совсем другое – просить компанию выпустить совершенно новую модель. Одна компания сказала, что выпуск новой модели – это слишком рискованно. Другая сослалась на то, что такой дизайн будет чересчур дорог в производстве. Еще из одной компании написали, что они не учат его, как тренировать, поэтому ему не следовало бы учить их шить обувь. Этот последний отказ обескуражил Бауэрмана, но несколько дней спустя он нашел новый источник вдохновения.

«Я произносил зажигательную речь перед новыми членами команды и цитировал, как я часто делал, апостола Павла, – описывал он случившееся. – В тот день я цитировал моим подопечным знакомое «…бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду» и объяснял, что, хотя победа важна, это не единственная цель.

Если бы это было так, то было бы много разочарованных бегунов. Поэтому я хочу, чтобы вы старались изо всех сил не только ради награды, но и ради того, что это самое старание сделает для вас».

Бауэрман был не слишком религиозен, но он понял, что в этой речи был совет не только для его бегунов, но и для него самого. Позднее тем же вечером по дороге домой после тренировки урок стал для него ясен: он должен продолжать попытки добиться производства шиповок, даже если ему придется самому шить их.

Бауэрман посетил в городе мастерскую по ремонту обуви, чтобы понять, как ему сшить собственную модель. Он считал, что трещины в щиколотках его спортсменов связаны с плохой обувью, и искал новую спортивную обувь с клином на пятке для поддержки и более легкой подошвой для стабильности и сцепления. Вечер за вечером он делал наброски дизайнов за кухонным столом, пока три его сына делали домашние задания. Универсальная модель для бега начала обретать форму. В ней можно было перемещаться по траве, по грязи или по асфальту. Она подходила не только для занятий легкой атлетикой, но и для бега трусцой и по пересеченной местности. По собственном опыту работы в качестве тренера в высшей школе он знал, что обувь должна быть дешевой.

У большинства университетов и колледжей не было денег, чтобы покупать несколько пар дорогой обуви для каждого студента.

Поначалу мастер по ремонту обуви попытался убедить Бауэрмана, что для производства обуви ему понадобится фабрика. Но после некоторого нажима со стороны тренера он начал объяснять ему азы обувного дела. Сначала ему понадобится деревянная обувная колодка, что-то вроде модели ноги, с помощью которой он сможет делать выкройки. Это похоже на манекен, который используют портные, чтобы прикалывать к нему выкройки, придумывая дизайн рубашки. Автоматизированные процессы производства обуви ускорили ее пошив, но если шить обувь вручную, то схема остается той же самой на протяжении сотен лет.

«Ты можешь делать выкройку из старых крафтовых пакетов для продуктов», – предложил мастер.

Части выкройки нужно было вырезать и либо сшить, либо склеить друг с другом, чтобы получился верх. Затем таким же способом крепят подошву, и он получит свою шиповку. Прикрепить шипы – это уже другое дело. Бауэрман быстро выяснил, что нельзя обойтись без металлического или пластмассового листа или шипованной пластины, чтобы держать их под стопой, иначе нажим стопы бегуна разорвет шиповку на части. Но такое дополнение увеличит вес обуви. Бауэрман разрезал шиповки с помощью пилы, чтобы можно было смешивать и сочетать разные материалы для подошвы, верха и шипованной пластины.

Пока Бауэрман разрывал шиповки на части, его занимала еще одна проблема материала: беговые поверхности. Беговые дорожки, окружавшие футбольные поля, в те времена все еще мало чем отличались от грунтовых тропинок. Беговая дорожка «хай-тек» середины двадцатого века должна была иметь гаревый верхний слой. Белые меловые полосы отделяли одну дорожку от другой. Теннисная обувь на плоской подошве отдаст бо́льшую часть силы ног бегуна на сцепление с поверхностью. Шиповки цеплялись за покрытие, но даже со зрительских мест на трибунах трудно было не заметить комочки гари, вылетавшие из-под ног бегунов и отпечатки их ступней на покрытии.

В американском мире бега беговая дорожка стадиона «Хейвард-филд» Орегонского университета сегодня значит так же много, как и «Ригли-филд» и «Фенуэй Парк» для фанатов бейсбола. Бегуны совершают паломничество в эту «мекку» только для того, чтобы пробежать несколько кругов. Стадион принимает национальные и международные соревнования помимо университетских занятий. За те двадцать четыре года, что Бауэрман проработал тренером в университете, покрытие беговой дорожки несколько раз меняли. Он получил в наследство дорожку с покрытием из вулканического пепла, потом покрытие стало гаревым, а его сменило покрытие из резинового полиуретанового композита. Это покрытие было предшественником современного всепогодного покрытия из нескольких слоев синтетической резины. Гаревые и вулканические беговые дорожки никак нельзя было назвать «всепогодными». Под дождем они превращались в грязь, а на солнце становились твердыми, как камень. Хотя для разных погодных условий использовали разную спортивную обувь, даже правильные шиповки мало помогали, если бегун бежал по мокрой дорожке. Весной и осенью в Юджине долго идет небольшой дождь. Обычным было полное затопление первых трех полос беговой дорожки «Хейвард-филд». Требовался долгий процесс дренирования, осушения, разравнивания граблями и подсыпания гари, чтобы подготовить дорожку к забегу.

Как и другие изобретатели до него, Бауэрман решил, что ответом может быть резина. Он написал резиновым компаниям, прося прислать образцы покрытия для крыш для его тестов. Компании прислали каталоги и брошюры, но одновременно не скрыли своего скепсиса по поводу того, что их продукция может быть использована для беговых дорожек. В течение нескольких дней в середине августа 1958 года Бауэрман смешал несколько ведер резины и уретана на своем ранчо под Юджином и залил у себя во дворе несколько полос прототипа беговой дорожки, чтобы проверить, как они выдержат дождь. В блокноте он записал более двух дюжин различных химических тестов с такими результатами, как «…липкая грязь… не застыло… вероятно, слишком жарко» и «вероятно, слишком мягко». Однажды он принес образцы своему соседу, у которого были коровы, и попросил его положить эти резиновые маты в зоне кормления, чтобы проверить, как долго они продержатся под постоянным давлением копыт.

В конце концов, он нашел смесь, которая работала достаточно хорошо, чтобы стать покрытием для беговой дорожки на стадионе «Хейвард-филд».


К 1958 году Бауэрман был готов испытать созданную им обувь. Однажды вечером Фил Найт, бегун на милю, и Отис Дэвис, многообещающий спринтер, стали первыми Мужчинами Орегона, надевшими первые шиповки Бауэрмана на тренировке. Найт, спокойный белокурый студент, изучавший журналистику, был больше известен под именем Бак. Он был достаточно способным бегуном, по крайней мере в тех случаях, когда звезд команды не было поблизости. В старших классах школы в Портленде он был лучшим бегуном на полмили. И хотя он все еще приспосабливался к тому, чтобы быть в середине группы лучших бегунов университета, он произвел впечатление на Бауэрмана своей этикой работы. «Не всегда будет веселье и шалости, – написал Бауэрман родителям Найта перед тем, как он присоединился к команде. – Чтобы добиться успеха в чем бы то ни было, нужен тяжелый труд».

А вот Дэвис блистал в любой компании. Во время войны в Корее он служил в ВВС, а потом пришел в Орегонский университет, чтобы учиться баскетболу. Он прошел долгий путь от своего родного города Таскалуса, где он не мог посещать университет Алабамы из-за сегрегации. Дэвис сменил вид спорта после того, как подсмотрел тренировку бегунов из своей комнаты в общежитии на другой стороне улицы от «Хейвард-филд». Он подошел к Бауэрману и попросил взять его в команду. Худой двадцатишестилетний студент пробовал свои силы в прыжках в высоту и в длину, но потом Бауэрман решил, что лучше всего ему стать спринтером.

Спортивные туфли, которые Бауэрман принес на тренировку в тот вечер, были сшиты из тонкой ткани на резиновой основе, похожей на непромокаемый брезент для пикников. Найт немного побегал в них трусцой, и ему, казалось, понравилось, как они сидят. Дэвис поначалу отнесся к ним скептически, но каким-то образом выманил их у Найта, чтобы попробовать самому.

«Все, что можно было видеть [от Дэвиса], были эти белые, белые туфли, выполнявшие длинные, длинные шаги, – вспоминал Бауэрман десятилетия спустя. – Слышно было, как он кричит, что они ему нравятся, что он оставит их себе и будет вечно благодарен».

Это было то доказательство, которое требовалось Бауэрману. Он вернулся в свою мастерскую. Он сделал верх из кожи, парусины и даже из кожи гремучей змеи (скорее всего, убитой им на собственном заднем дворе), а затем взвесил каждое творение на весах. Сшивание добавляло слишком много веса, поэтому он прикрепил верх к подошве с помощью клея. Он обводил ступню каждого своего бегуна на бумаге, уверенный в том, что, как и с индивидуально подобранными тренировками, спортсмен покажет максимум возможного в обуви, сшитой по его мерке. Команда Бауэрмана (и его сын, старший школьник) обеспечивала отличную обратную связь для этих тестов методом проб и ошибок. К 1959 году его бегуны, или «летчики-испытатели», побеждали на соревнованиях в его творениях. Пока его бегуны показывали хорошее время, не имело значения, что некоторые из шиповок разваливались после одного забега.

По мере того как росло его мастерство, Бауэрман начал выбирать материалы лучшего качества. Он написал таким компаниям, как Mizuno, Converse и Adidas, чтобы рассказать о своих опытах: верх шиповки на баскетбольной подошве для, скажем, обуви для бега в помещениях. Бауэрман попросил прислать ему набор подошв разных размеров для дальнейших экспериментов. То, что его письма не были выброшены при получении, больше говорит о потребности обратной связи с рынком, чем о желании посмеяться над эксцентричным тренером по бегу с Западного побережья. С точки зрения обувной компании, появляется одержимый мастер, который бесплатно рассказывает, как сделать вашу продукцию лучше. Если его совет окажется дельным и вы ему последуете, то вы не только сможете продать ему больше обуви. Вы предложите рынку обувь намного лучше той, которую позволяет вам бюджет на исследования и развитие. Это становится еще более важным, если ваш соперник случайно находится, скажем, в том же самом крохотном баварском городке.

На Олимпийских играх в Риме в 1960 году Бауэрман достиг еще одной вершины в своей карьере: он воспитал олимпийского чемпиона.

Через два года после того, как Отис Дэвис опробовал спортивную обувь Бауэрмана, он выиграл две золотые медали: в индивидуальном забеге на 400 м и в эстафете 4х400 м. Фото финиша Дэвиса на дистанции 400 м, опередившего немецкого спринтера Карла Кауфмана, было опубликовано в журнале «Life». Оба спортсмена впервые пробежали дистанцию с результатом менее 45 секунд. Оба были в белых шиповках Adidas. Эксперименты Бауэрмана со спортивной обувью становились все более изощренными, но им все еще было далеко до технологического совершенства, которое могли показать такие крупные игроки, как Adidas. На большой арене Олимпийских игр даже его «летчик-испытатель» не мог рисковать.

Царствование Adidas на беговой дорожке было обеспечено, но ненадолго. К концу 1960-х годов появляется новый игрок в мире спортивной обуви. Все началось в тот вечер в 1958 году, когда Бак Найт надел пару шиповок, созданных Биллом Бауэрманом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации