Текст книги "Как относиться к себе и людям, или Практическая психология на каждый день"

Героем у нас будет молодой человек, назовем его Вася, героиней – девушка Маша. Ориентировка на Васю: ему двадцать лет, обычно спокойный, улыбчивый, не очень ответственный, спортом занимается нерегулярно, любит пиво и преф. Маше – девятнадцать, у нее рыжие волосы и длинная коса, склонна к полноте и порядку, любит встречаться с подругами и читать. Они живут рядом, познакомились через друзей год назад и стали встречаться. Ходят в кино, болтают, им друг с другом интересно. Любовью они свои отношения не называют, хотя…

Остальное придумайте сами.

Когда у них все благополучно, нам это неинтересно. Поэтому остановимся на тех ситуациях, где нашим друзьям грозят ссоры.

Я дам оценки и предложения, соответствующие моей философии взаимоотношений. Постараюсь показать, что исповедуемые мной принципы позволяют жить мирно, без ссор и обид.

Маше понадобилось нести ковер в чистку, ей одной тяжело, и она позвонила Васе, попросила помочь. Он вроде бы ничем не занят, но помочь ей желания не проявил, сразу нашлись какие-то дела.

Как Маше отнестись к этой ситуации? Что подумать про Васю? Что ему сказать? Изменить ли к нему отношение?

Во-первых, у него действительно могут быть другие планы. Но даже если ему просто не захотелось ей помочь, обид быть не должно. Зачем обижаться? Если Маша хочет воспитать в нем джентльмена, обида ей в этом не поможет. Обида никак не вызовет у Васи к ней более теплые чувства, да и просто – какие для обиды основания? Относиться к его отказу надо так же, как будто она позвонила ему, а его нет дома.

Маша затеяла большой ремонт, у Васи было свободное время, и он вызвался ей помочь. Дел много – вешать полки, карнизы, белить потолки и пр. И вот, когда Вася вешал карниз, он неловко взял и рассыпал Машину большую коробку с аккуратно рассортированными шурупами. Увидев это, она предложила, чтобы он продолжал работу, а шурупы соберет и снова рассортирует она сама. «Нет, – сказал Вася, – я сам виноват», и продолжал заниматься шурупами, а не карнизом. Вася прав?

Вася неправ. Шурупы может собрать и Маша, а вот карниз повесить лучше ему. Вот пусть он карнизами и полками и занимается. Заниматься же самовоспитанием не время, тем более не умно «карать» себя за неловкое движение.

Маша долго искала и наконец купила шикарные обои, теперь их надо клеить. Вася стал их резать, но, когда порезал, обнаружилось, что обрезал он не так и все испортил. Теперь они никуда не годятся.

Как отнестись к этому Маше? Что и как сказать Васе?

Конечно, это неприятность, но пусть Маша подумает в первую очередь не об обоях, а о Васе. По-моему, он переживает, и это неприятность главная. Пусть Маша найдет, что ему сказать, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Если же он не переживает (что крайне маловероятно) – прекрасно: значит, одной неприятностью меньше.

Маша зашла к Васе и угостила его виноградом, который у нее был. Она видела, что у него в кухне на столе стояла клубника – но Вася не только не предложил ее, а постарался втихую побыстрее убрать ее в холодильник.

Как Маше отнестись к этому?

Как к тому, что клубника предназначена не ей. Что касается мотивов поступка Васи, то они неизвестны; а когда что-то непонятно, надо думать о человеке лучшее. Не так ли?

Маша попросила у Васи книгу:

– Ой, Вась, дай почитать!

– Не дам, потеряешь.

– Не потеряю! Я никогда в жизни книги не теряла!

– Потеряешь. Эту – не дам!.

Как Маше отнестись к этой ситуации? А к Васе? Что ей стоит ему сказать?

К ситуации надо отнестись спокойно, а к Васе – хорошо. Не дает – значит, есть причины. Нейтрально сказать «Ну ладно», а если ей очень хочется сказать, что он «жмот», то пусть скажет это шутливо-ласково

Теперь Вася попросил книгу у Маши, она ему дала. Он обещал вернуть ее через неделю – неделя прошла, а Вася молчит…

Что думать и делать Маше? Если начать разговор, то какой?

Если книга пока ей не нужна, можно подождать еще. В другом случае попросить, чтобы вернул.

Книга Маше понадобилась, она позвонила Васе, он сам назначил время на завтра вечером: он придет и принесет. Она сидела дома, как дура, весь вечер, никуда не отходила, а он так и не пришел и даже не позвонил.

Что думать и делать Маше? Если разговор, то какой?

Будем надеяться, что Маша все-таки сидела не как дура, а нашла, чем заняться. О Васе думать нечего, потому что ничего не ясно. Как созвонятся – тогда спросить, что случилось. Какая бы причина ни была, обижаться бестолково, лучше подумать о том, как книгу все-таки заполучить и как договариваться с Васей в будущем, учитывая его необязательность.

Наконец Маша повстречалась с Васей, и он признался, что книгу он потерял. Возместить потерю невозможно, поскольку книга редкая.

Как Маше отнестись к потере книги? А как ей теперь реагировать на Васю? (посмотреть на него, подумать про него, что сказать, какие выводы сделать?)

Это не самая страшная потеря в жизни. Васю надо внимательно выслушать – все, что он захочет объяснить, и сказать ему то, что он хотел бы услышать (например, что она на него не сердится). Во всем исходить из того, что это общая неприятность. А вывод может быть только один: книги, к сожалению, иногда теряются…

В театре редкая постановка, Маша давно мечтала туда попасть и с огромным трудом достала два билета. Пригласила Васю, показала ему билеты, он на правах мужчины взял их себе и положил в бумажник. Договорились встретиться вечером в 18.30, Маша пришла на встречу вовремя. Васи нет и нет, наконец прибежал – и выясняется, что в спешке бумажник с билетами он забыл дома… Все.

Как вести себя Маше? Как оценить ситуацию, что думать о Васе, что ему сказать, что делать дальше?

Меня бы на месте Васи очень устроила такая реакция Маши:

– Ты рад меня видеть?

– Конечно, рад.

– И я тебе очень рада. О билетах забудь. Пойдем, просто погуляем?

Маша и Вася пошли в поход. Вася стал ставить палатку – она встала как-то кособоко. Стал разжигать костер – костер не горит. Наконец, Маша, повесила котелок варить суп. Вася захотел поправить дрова, задел котелок, и все обрушилось в костер.

Как ко всему этому отнестись Маше? Что ей говорить, что делать?

Все зависит от настроения Васи. Если он не в духе, лучше сделать вид, что все нормально. Если можно свести все к шутке и Вася к этому склонен, это самое лучшее решение.

Маша выразила свои чувства Васе, сказав, что он безрукий и чтобы он не лез делать то, что не умеет. Вася замолчал, обиделся и теперь не хочет идти за водой.

Кто здесь не прав? Как надо было реагировать Васе? Что теперь делать Маше, когда обиженный Вася не идет за водой?

Неправы оба. Вася вполне мог рассказать Маше поучительную историю про объявление, которое висело в одном кабаке на диком Западе: «Просьба в музыкантов не стрелять – играют, как умеют». Самое резкое, что он мог себе позволить, это: «Хорошо, все будешь делать сама. За водой тоже ты пойдешь? И не шуми, а то укушу».

Будет еще лучше, если Вася поцелует Машу в щечку и быстро соберет костер снова, а Маша перед ним извинится, прижмется к нему и попросит его сходить за водой, а то она не сможет его, голодного, накормить.

Маша поделилась с Васей своими душевными переживаниями, надеясь на его сдержанность. Но через неделю ей пришлось убедиться, что о ее проблемах знают посторонние. Ей больно.

Должна ли Маша что-то сказать Васе? Как? Стоит ли ей что-нибудь изменить в их отношениях? Надо ли, чтобы Вася это почувствовал?

Да, Маше стоит сказать Васе, что она не рассчитывала на пересказ своих проблем посторонним, но виновата в происшедшем, скорее, она – не предупредила. В будущем надо просто предупреждать, что вот эта информация для третьих лиц не предназначена.

Моя же племянница в аналогичной ситуации решила радикально: «Вообще людям ничего доверять нельзя». Вот так. И у многих такое – на всю жизнь.

В обычной жизни между обычными людьми подавляющее большинство из предложенных здесь ситуаций закончились бы обидами, и едва ли кому-либо от этого было бы хорошо. Обиды неизбежны, если следовать установкам привычным, традиционным. Но тогда зачем мы за эти установки держимся?

Умение прощать ближнему, когда он тебя задел, и реагировать конструктивно, по-доброму – в нашей культуре почти потеряно. Возможно, что-то вернется с возвратом религии. Пока же – приходится надеяться только на Разум.

Давайте думать.

На сцене снова наши герои: Маша и Вася. Как им реагировать друг на друга в следующих ситуациях?

Вася неосторожно юморит:

«Пончику кушать пончики нельзя», намекая на Машину полноту, а ей почему-то не смешно, а обидно.

Маша, не обижайся и не бей в ответ, а обрати внимание Васи на то, что и как он делает, и попроси этого не повторять. Открытость здесь трудна, но необходима:

«Вась, ты же знаешь, что я сама переживаю, что я такая толстая, а ты так шутишь. А если я не в настроении? Не надо говорить на эту тему, а то когда-нибудь я и обидеться могу… Ладно?»[7]7
  Внимание, читатель! Наши герои заговорили языком, характерным для близких людей. Да, я за то, чтобы переходить к близким отношениям.


[Закрыть]

Вася зашел за Машей, они собираются в гости. Маша: «Ой, как ты оделся! Я так с тобой не пойду, иди переоденься, надень приличный костюм, а не эту драную замызганную куртку. Ну, я очень тебя прошу, ну пожалуйста, ну мы же с тобой идем в приличную компанию! Не уважаешь людей, ну хоть меня пожалей!» – и так далее, идет мощное давление, сдобренное уколами и обвинениями. Васе достаточно скоро хочется взорваться, развернуться и уйти.

Не надо, Вася, не взрывайся, а объясни Маше, что она близка к тому, чтобы это спровоцировать.

«Маш, давай закроем эту тему. В следующий раз я учту, а сейчас уже не успею. И не дави так на меня, а то скажу что-нибудь не то и поссоримся. Давай лучше собирайся быстрее…»

– Не давить на тебя? А как с тобою разговаривать, если тебе говоришь, говоришь, а все без толку?

– А разговаривать со мною, Маш, можно только по-хорошему. Если будешь на меня давить, ничего не добьешься, упрусь еще больше. А попросишь по-доброму, поцелуешь в щечку – вот тогда я подумаю.

За всеми этими разговорами проходит время. Вася видит, что они уже опаздывают, а Маша все крутится у зеркала. Уже он начинает шуметь: «Кончай краситься, ну что ты все крутишься?», позже в метро он недовольно молчит или отвечает грубо.

Вася, конечно, не прав, но не груби, Маша, в ответ, а разряди напряжение, постарайся Васю успокоить…

Правила добрых взаимоотношений просты. Всегда исходите из того, что перед вами – хороший человек. Боль, которую он причинил вам, простите. То, что он делает плохо, вызвано ситуацией или результат недоразумения, то есть результат недостатка чьего-то разумения. Не замечает, что делает, – обратите внимание; не понимает, к чему его поведение приводит, объясните; не знает, как сделать лучше – подскажите; переживает – успокойте.

У вас хватит сил жить с такими правилами?

У нас и так-то не хватает сил жить, а жить еще с такими правилами… (мнение девушки, которая в тот момент плохо себя чувствовала).

Книга 2
Что мне делать с самим собой?

Глава 1
Личность и судьба

Что мы узнаем о жизни еще до ее начала

Все очень просто: ребенок мал, а мир огромен. Малыш беспомощен, а родители – всесильны. Мир непонятен, а родители знают все.

Вот с этих основ и начинается вхождение ребенка в Мир, и именно родители, Старшие оказываются Всемогущими Волшебниками, показывающими, как надо с миром обращаться. Их улыбки, шлепки, а потом и слова оказываются путеводителями, которые закладывают Картину Мира, понимание ребенком себя и окружающих, правила поведения и образцы взаимоотношений. От родителей он усваивает предписания, инструкции, запреты и разрешения, из которых и складывается позже СЦЕНАРИЙ ЕГО ЖИЗНИ.

Однако это – теоретическая психология. Практическая же начинается с конкретных вопросов: «Какие предписания и инструкции? Какие запреты и разрешения? Что конкретно и как родители закладывают в ребенка, что это для него значит и как нам к этому относиться?»

Итак, родители говорят, дети – слушают. К сожалению, Старшие плохо слышат, какие вещи они говорят.

Я понимаю маму, у которой уже нет сил терпеть, но послушайте ее текст и прикиньте, что откладывается в голове ее ребенка: «Паразит! Ведь назло же делаешь! Что ни скажу – все наоборот! У тебя ни стыда, ни совести!» – по-моему, это очень подробный инструктаж, и, видимо, достаточно скоро он будет прочно усвоен.

А вот ситуация моя, домашняя:

Ваня ударил Сашу. Бабушка, естественно, возмущена: «Ваня, ты же ненавидишь брата! Какой ты злой!» – старательно внушает она ему. Ваня стоит, внимательно слушает. Что он сейчас узнает о своем отношении к брату? О себе? Сначала, я думаю, ему все это странно слышать. Но если бабушка в этом так убеждена и будет повторять это часто, ему, видимо, придется в это поверить.

У нас в гостях молодая мама с двухлетним малышом. Ребенок прыгает на диване, но падает и ударяется. Он плачет, мама ему подсказывает: «Ух, какой плохой диван! Ты зачем ударил нашего Пашу? Мы тебя за это побьем!» – и стукает диван, приглашая к этому и Пашу. Паша охотно присоединяется. Теперь он знает, что надо делать, когда ему плохо. Чтобы на душе полегчало, надо начать бить…

Эту остроумную подсказку ребенку дает мама.

Образцы, предписания, инструкции ребенок находит не только в прямых словах родителей и других Старших. Он слышит сказки, учит стихи, поет песни, смотрит мультфильмы, – и, ставя себя на место Героя, идет вместе с ним по жизни. Герои сказок, как заботливые няни, шаг за шагом учат его знакомиться, дружить, мириться и прощать; правда, тут же грубить, ссориться и убивать.

Внимательно просмотрев сборники народных сказок, я понял, что читать их детям без основательной редакции просто опасно. Полагаю, что большинство родителей с нравственным чувством меня поймут.

Действительно, вот несколько проходных эпизодов. Идет Иван-крестьянский сын по лесу, заходит в избушку Бабы Яги, та его спрашивает: «Здравствуй, добрый молодец, куда путь держишь?» Отвечает ей Иван: «Ах ты, старая карга! Ты вначале доброго молодца накорми, напои, в баньке попарь, а потом, старая, и расспрашивай!»

Вы действительно уверены, что так должен отвечать молодой человек старой женщине, к которой он зашел в гости?

А помните русскую народную сказку, где лиса нанялась к медведю плотником и построила курятник так хитро, что потом могла лазить туда каждую ночь? Я тоже осуждаю нечестную лису, но как я должен читать детям сказку, в которой медведь, узнавший про плутни лисы, «размотал ее по кочкам» (в одной редакции) и «убил» (в другой литературной редакции)?

Если русский народ считает, что так и надо, то я согласиться с этим не могу и не хотел бы, чтобы нечто подобное усваивали мои дети.

Или вот сказка братьев Гримм «Огниво». Мама спокойным, размеренным голосом читает детишкам: «Солдат рассердился и отрубил старухе голову». Вот так. Он рассердился, решил убить старуху, вынул саблю и отрубил ей голову. Это ведь даже не хулиганство, это убийство, проходящее по Уголовному кодексу любой страны.

Но мама продолжает читать сказку про героя-солдата, детишки ее слушают и усваивают, что надо делать, когда рассердишься.

Снова о Детстве.

Каждый человек в раннем детстве (от 2 до 5 лет) уже в общих чертах сформировал План своей жизни. Первые его помощники – Родители и другие Старшие, а также мощный вал детской литературы и искусства. На основании разнообразия образцов он формирует свой собственный Сценарий, в котором определены все важнейшие события его жизни: на ком жениться, сколько иметь детей, отчего и когда умереть, и кто при этом будет присутствовать.

Кроме этого (хотя бы в общих чертах) – чему радоваться и от чего огорчаться, как часто обижаться и впадать в отчаяние, как относиться к миру, к себе и другим.

Под этот сценарий будут подбираться люди и обстоятельства, важнейшие сцены будут репетироваться во все более развернутом и серьезном виде до тех пор, пока не станут частью характера и судьбы человека. Сценарий будет определять его важнейшие выборы, его способ жизни, его жизнь.

Не все, конечно, из намеченного в Сценарии осуществится, но важно то, что к этому есть тяга, предрасположенность.

Например, пишет Э. Берн, в сценарии есть сцена: «Она в ужасном горе и душевном расстройстве, потому что кто-то из ее близких – муж или ребенок – умер. Это будет ее крест, она будет нести его достойно, и все будут восхищаться ее мужеством». Что будет значить этот кусок сценария? Если заболеет ее ребенок, скорее всего она будет о нем заботиться и лечить его, но в глубине души она будет желать, чтобы ребенок умер. И нет гарантии, что не произойдет рокового стечения обстоятельств или глупейшего недосмотра…»

Как известно, пьесы бывают разными. Это может быть комедия и мелодрама, драма и трагедия, мистерия и буффонада, детектив и пьеса на производственную тему (как правило, весьма скучное повествование).

Вы не задумывались, на что более всего похож сценарий вашей жизни?

Кроме этого, ребенок может очень по-разному включаться в Игру Жизни. По сценарию, кто-то ее только наблюдает со стороны. Кто-то бегает, изображая игру. А кто-то играет. Весь этот выбор предоставляется каждому ребенку при формировании его Сценария.

А где находитесь вы? Насколько вы участвуете в игре жизни?

Но самый важный выбор ребенка – это выбор пьесы с хорошим или плохим концом. Первый выбор – это выбор сценария Удачника, сценария Победителя.

Уточнение: удачник – не всегда победитель в гонке за общепринятыми ценностями. Это человек, достигающий того, что он хочет. Женщина стремилась сохранить семью, но семья распалась, значит, она – неудачница. Но женщина, которая развелась из-за того, что хотела жить независимой жизнью и которой достаточно алиментов, – удачница.

Сценарий Неудачника закладывает провал при поступлении в институт (или поступление в институт совершенно ненужный), неудачное замужество или развод, скандальный уход с работы, позже разрыв с неблагодарными детьми (в соответствии со сценарием дети тут обязаны оказаться неблагодарными) и другие события, позволяющие ему с честными глазами разыгрывать сцены на темы «Подумайте, какой ужас!», «Ну почему это случается именно со мной?!» и «Мои несчастья лучше ваших»…

Что формирует тот или иной сценарий?

Сценарий неудачника закладывается сценами «Ну что он вертится», «Вечно ему мало», «Посмотрите, как он бледен», «Ребенок нуждается в клизме», «Ты простудишься», «Не ори», «Я от тебя уйду», «Ты плохой» и пр. Соответственно, в сказках из всех персонажей личностно близкой ему оказывается не любимая никем Лягушка или любые энергичные Злодеи (а то, что они плохо кончают, для него вполне понятно и приемлемо).

А как вам понравится мальчик, любимой сказкой которого в детстве был «Стойкий оловянный солдатик»? Он ходил только с прямой спиной и всегда лез в любой конфликт, кончая его так же, как и оловянный солдатик в последней схватке с огнем…

Сценарий Удачника закладывался в детстве сценами «Иди, поиграем», «Колыбельная», «Ми-и-лый», «Разве он не прелесть», «Хороший мальчик», «Я в тебя верю», «Ты сильный и добрый», «Ты сможешь». В сказках он – Принц, она – Принцесса.

Я свое детство помню плохо. Что все-таки запало в память? Прекрасно помню слова отца, когда я в оправдание каких-то своих плохих поступков ссылался на других: «Что тебе до других? Отвечай за себя сам!» Может быть, отсюда у меня прохладное отношение «традициям, разрешение на ответственную свободу мышления и поступков. Меня топили и били клички «Козел», «Бяша», но из роли Жертвы вытягивала песня «Орленок, орленок, взлети выше солнца». Также всегда где-то рядом с сердцем жила сказка про Гадкого утенка. Как хорошо, что он превращается в Лебедя…

С тех пор, как я с помощью Берна об этом задумался, я стал исключительно внимательным к тому, что и как говорить детям.

Двусмысленное: «Упадешь!» теперь всегда заменяю простым и определенным: «Не падай!» Никогда не скажу: «У тебя все равно не получится», скажу: «У тебя получится потом». Разница, для взрослых только лингвистическая, для ребенка может оказаться разницей в судьбе.

Отказ от роли Неудачника – достаточно непростая вещь. Человек чаще согласен подкорректировать роль, чтобы неудачи не были так часты и неприятны, ему также хочется научиться легче переносить их; но отказываться от роли полностью и тем более овладевать новым сценарием и новой ролью, ролью Удачника, Победителя, – всегда боязно и трудно.

Но возможно – хотя бы в мелочах.

Стою на дороге, держу руку, но машины одна за другой проезжают мимо. Каждая свободная машина, которая не остановилась, – моя неудача, но при чем здесь сценарии? Очень даже «при чем». Обратил внимание на свою позу и характер поднятой руки: это пантомима на тему «Может быть, вы остановитесь? Хотя едва ли вам это нужно…» (откуда, почему это у меня??) Изменил взмах руки, дал текст: «Остановитесь! Я тот, кто вам нужен!» Сменился сценарий – изменились результаты: стала останавливаться каждая вторая машина.