Текст книги "Рублевый передоз"

– Погоди, Дим, – не оборачиваясь, осадил напарника Гуров. – Думаю, он и сам все прекрасно понимает. – После чего вновь обратился к незримому собеседнику: – Ты меня слышишь, Студень? Я знаю, что ты наверняка вооружен. Но на твоем месте я не стал бы оказывать сопротивления. Не усугубляй свое и без того незавидное положение. – Он помолчал пару секунд и продолжил: – Расклад простой, Студень. За торговлю наркотиками тебе «светит» не меньше десятки. Откроешь стрельбу – плюсанешь себе еще как минимум «пятерик». Приличный срок получается в итоге. А если согласишься сотрудничать и поможешь нам в одном деле, в моих силах облегчить твою участь. Четыре года, максимум. Мне кажется, это существенно разные цифры. А ты как думаешь, Студень? Что у тебя в школе было по математике?

Ответом на тираду сыщика было гробовое молчание.

– Даю тебе две минуты на размышление, Студень, – поднимаясь на ноги, жестко проговорил Лев, давая понять, что позже никаких поблажек уже не будет. – Не больше. После этого, как и сказал мой напарник, мы вызываем бригаду. Ты нужен нам живым, Студень. И живым мы тебя получим, можешь в этом не сомневаться. Итак, время пошло.

Поликарпов нервно переступил с ноги на ногу. Попытался поймать взгляд полковника, но тот на него не смотрел. Палец майора покоился на спусковом крючке, дуло нацелено на крышку люка. Гуров, напротив, выглядел расслабленным. Он был словно уверен в том, что наркодилер со стажем примет правильное решение. И не ошибся.

Студню понадобилось гораздо меньше двух минут. Уже секунд через тридцать крышка люка слегка приподнялась, и над поверхностью пола появилась продолговатая дынеобразная голова с всклокоченными каштановыми волосами. Глубоко посаженные маленькие глазки-бусинки беспокойно бегали из стороны в сторону, перемещаясь с Гурова на Поликарпова и обратно. Страха в них не было. Скорее растерянность. И тщетная попытка понять, как выбраться из той непростой ситуации, в которую он сам же себя и загнал.

– Вылезай медленно, – приказал Поликарпов, прицелившись Студню в лоб. – Без лишних резких движений, и так, чтобы я видел твои руки. Оружие есть?

– Внизу. Я выбросил. Клянусь! Никакого сопротивления. Я же себе не враг… Да?

– Сейчас узнаем. Вылезай!

– Да-да. Секунду…

Студень был пьян. Ему дважды пришлось отбрасывать крышку люка, прежде чем она позволила ему протиснуться целиком. Наконец он выбрался на поверхность, распластался на полу, поднялся на четвереньки и только из этого положения смог полностью принять вертикальное положение. Его слегка качнуло. Майор смерил дилера презрительным взглядом с головы до ног и только после этого опустил дуло пистолета.

– Я это… – Студень облизал губы. – Я спросить хотел… Вы уверены, что ничего не напутали, господа? Вам точно я нужен? А то…

Он сделал несколько робких шагов в сторону Гурова, а затем резко рванул вперед в направлении выхода. По пути Студень рассчитывал заодно сбить полковника с ног и тем самым создать себе дополнительное преимущество, но сыщик был готов к подобному повороту событий. Выбросив перед собой правый кулак, он «поймал» противника прямым ударом в челюсть. Клацнули зубы. Студень пошатнулся и тут же получил еще один удар в живот, заставивший его сложиться пополам. Лев рубанул ладонью по шее дилера. Тело грохнулось на пол лицом вниз. Вокруг него взметнулось облако вековой пыли.

Гуров неторопливо прошел в кухню, взял табурет и вернулся вместе с ним в комнату. Поставил так, что тело поверженного оказалось зажатым между четырьмя деревянными ножками, и сел. Студень при всем желании не смог бы пошевелиться. Он даже не мог смахнуть ладонью кровь с разбитой губы.

– Ну, что ж, – откашлялся Лев. – Вижу, теперь ты полностью готов к сотрудничеству.

– Что вам нужно? – пьяно шмыгнул носом Студень. Агрессии в его голосе не было. Он окончательно смирился. Сыщики лишили его последних шансов выйти сухим из воды.

– Ты работаешь на Блеклого?

– С некоторых пор. Да…

– Знаешь его в лицо?

– Шутите? – искренне удивился задержанный. Он попытался осторожно высвободить хотя бы одну руку, но не смог. – Где я, а где Блеклый!

– Это не ответ, – с прежней невозмутимостью парировал Гуров.

– Конечно, не знаю. Тех, кто знает в лицо Блеклого, можно пересчитать по пальцам на одной руке. Даже на моей правой, – хмыкнул Студень.

Лев скосил взгляд и заметил, что на правой руке дилера не хватает мизинца.

– Даниил из их числа?

Студень ответил не сразу. На пару секунд заколебался, вновь шмыгнул носом и неохотно выдавил из себя:

– Да… Даниил из их числа. Он – особа приближенная…

– А с ним ты знаком?

Опять недолгое колебание – и неохотный ответ:

– Да.

– Как его фамилия?

– Не знаю.

– Адрес?

– Не знаю.

Гуров тяжело вздохнул.

– Может, я с ним потолкую, Лев Иванович? – демонстративно хрустнув костяшками пальцев, предложил Поликарпов. Он был полон решимости.

– Погоди, Дим. Я думаю, Виктор Павлович просто не до конца еще осознал свое положение. И с математикой, как мы выяснили, у него туговато. Ты отличаешь десять от четырех, Виктор Павлович? – снова обратился к распластанному на полу Студню Гуров.

– В каком смысле?

– В прямом. Какой срок ты для себя хочешь заработать? Десять лет или четыре?

– Но я правда не знаю. Честное слово, начальник… Я ведь человек маленький. «Шестерочка»… А Даниил… Он высоко летает…

– Вопрос прежний. Десять или четыре? Решение за тобой, Студень.

– Ладно, ладно, – скрипнув зубами, торопливо проговорил Студень. – Кое-чем я, наверное, могу вам помочь…

– Слушаю тебя внимательно.

– Есть один бар. На Мясницкой. «Гарнизон» называется. Его держит один бывший десантник. Из молодых… Он вроде чем-то обязан Даниилу. Но я точно не знаю… В подробности не вникал… Заправляет баром вместе с племянником. Они – владельцы, они же – и сотрудники. Только вдвоем там все и держат…

– Ближе к делу, Студень, – проявил нетерпение Гуров.

– Так я к нему и веду, начальник… Даниил бывает у них в «Гарнизоне» ежедневно. На крайняк, раз в два дня. Он проводит там все свои деловые встречи. Я и сам там был им завербован. И еще несколько раз пересекался в «Гарнизоне». По делу… К тому же в «Гарнизоне» у Даниила что-то вроде перевалочной базы. Дилеры привозят туда деньги и там же получают товар.

– То есть метамфетамин тоже хранится в «Гарнизоне»? – уточнил Лев.

– Едва ли не большая его часть.

– Адрес!

Студень не стал артачиться и юлить:

– Мясницкая, восемьдесят один. На пересечении с Чкалова.

– В какое время Даниил там бывает?

– По-разному. Когда ему заблагорассудится.

– Ясно. – Гуров сунул оружие в наплечную кобуру и, неторопливо застегнув плащ, повернулся к Поликарпову: – Бери машину, майор, и вези этого фрукта в отдел. На всякий случай пусть с его слов составят еще один фоторобот Даниила. Займись этим лично. А Алябьева с двумя оперативниками отправь на Мясницкую, восемьдесят один.

– А вы, товарищ полковник?

– Я выдвигаюсь туда же. Вызову такси.

Лев извлек из кармана мобильник.

Не столько заметив, сколько почувствовав присутствие постороннего на заднем сиденье своего «Мерседеса», Даниил резко отклонился в сторону. Рука живо нырнула в карман. Пальцы сомкнулись на холодной рифленой рукоятке «Магнума».

Человек на заднем сиденье рассмеялся:

– Не дергайтесь, это я. А то так ненароком пристрелите верного товарища, а потом жалеть будете.

Даниил расслабился. Рука вернулась на обод руля. Но запускать двигатель он не торопился.

– Какого черта ты тут делаешь?

– А вы стали нервным, – констатировал собеседник. – Слишком нервным. Неприятности на работе?

Даниил не мог видеть его в зеркале заднего вида, мужчина расположился точно за его спиной.

– Я спросил, зачем ты здесь?

– Спасаю вашу шкуру, уважаемый. В очередной раз.

– В каком смысле?

– Я пришел вас предупредить, что «легавые» взяли Студня.

– Вот черт! – Даниил недовольно поморщился. – Ты уверен?

– Его доставили в Главное управление уголовного розыска двадцать минут назад.

– Он уже успел что-нибудь сказать?

– Он уже сказал все, что ему было известно… И в первую очередь сдал «Гарнизон». Мне показалось это особенно важным. Ведь и вы, и Блеклый крайне дорожите этой точкой, если я не ошибаюсь.

– Черт! Я должен быть в «Гарнизоне» через полчаса.

– На вашем месте я бы туда не совался. Причем никогда. Группа оперов уже там. Как много известно владельцам «Гарнизона»?

– Достаточно. – Даниил нервно поерзал. Пальцы выстукивали на рулевом колесе барабанную дробь. – Но дело даже не в этом… Не в информации… Вчера в «Гарнизон» закинули крупную партию.

– Видимо, с ней тоже придется распрощаться навсегда. – Мужчина невозмутимо пожал плечами, хотя Даниил не мог видеть этого жеста. – Как говорится, ничто не вечно под луной…

– А ты не мог предупредить раньше?

Вопрос явно оскорбил невидимого собеседника. Он помолчал пару секунд, а когда заговорил снова, в его голосе появились металлические нотки:

– Я не могу поставлять информацию раньше, чем она становится известна мне самому.

– Ладно. Не заводись, – миролюбиво откликнулся Даниил. – В любом случае я благодарен тебе… Спасибо.

– Не за что. – Тяжелая ладонь опустилась Даниилу на плечо, и это заставило его слегка содрогнуться. – Я сделал то, что должен, а дальше… Желаю удачи.

Боковое стекло опустилось, а через секунду хлопнула дверца, выпуская мужчину наружу. Даниил скосил взгляд и некоторое время молча наблюдал в зеркале за тем, как фигура в черном пальто удаляется от его «Мерседеса». Двигатель автомобиля по-прежнему не был запущен. Гримаса отчаяния застыла на его лице. Информатор прав, соваться в «Гарнизон» ему не стоит, даже ценой потери крупной партии «мета». Но Блеклый за это по головке не погладит. Над головой Даниила сгущались такие мрачные грозовые тучи, каких еще не было прежде. Решение требовалось принять немедленно. И на ум приходило только одно: «Бежать! Бросить все, к чертям собачьим, и мотать из этого города куда подальше».

Даниил прекрасно осознавал, что такой день когда-нибудь наступит, и был готов к этому. Бежать нужно и от «легавых», и от Блеклого. Только спасение собственной шкуры имело теперь значение.

Он снял руки с руля и вытер потные ладони о край куртки. Уверенно повернул ключ в замке зажигания, и «Мерседес» тронулся с места. В кармане завибрировал мобильник, но Даниил не обратил на это внимания. Он даже не стал смотреть на дисплей, чтобы узнать, кому именно понадобился в эту минуту.

«Бежать!!!»

Но бежать прямо сейчас, сегодня, он не мог. И на то имелись две веские причины. Во-первых, ему необходимо было утрясти кое-какие финансовые вопросы, уходить с пустыми карманами он не собирался. А во‑вторых, у Даниила не было никакой уверенности в том, что его уже не поджидают на вокзалах и аэропортах. Информатор ничего не сказал об этом, но он мог и сам не знать…

Нет! Нужно провернуть все гладко и грамотно. А для этого требуется «холодная» голова. Никаких спонтанных решений!

«Мерседес» свернул на Благодарова, проехал три метра и прижался к обочине. Даниил заглушил двигатель, несколько раз шумно вдохнул и выдохнул, а затем неторопливо выбрался из салона. Пискнула сигнализация. На противоположной стороне улицы располагался пивной бар «Живая шрапнель». На него он и взял курс. «Магнум» привычно покоился в правом кармане куртки, и это заметно успокаивало.

Над головой звякнул колокольчик, когда Даниил вошел внутрь. Ни на кого не глядя, он прямиком прошел к барной стойке и коротко спросил:

– Коньяк есть?

Бармен, седеющий толстяк с бульдожьими брылями, неохотно оторвался от журнала и поднял на посетителя грустные коровьи глаза:

– У нас тут только пиво, приятель. Других напитков не держим. Ты вывеску видел?

– Хорошо, пусть будет пиво. Налейте сразу три кружки.

– Какого?

– Того, что покрепче. Курить у вас можно?

Бармен ногтем толстого пальца постучал по пластиковой табличке с краю стойки. Печатный текст, выделенный жирным красным цветом, извещал посетителей о том, что «штраф за курение – 1500 р.»

– Плати вперед, приятель, и кури на здоровье, – проинформировал бармен. – А за три «косаря» можешь даже «замутить бульбу». Вон за тем дальним столиком, возле окна. – Он понизил голос до шепота: – Могу подогнать качественный «мет». Недорого. Интересует?

Даниил затравленно вскинул взгляд на бармена, ему показалось, что тот над ним издевается. Но лицо с бульдожьими брылями было совершенно серьезным.

– Нет, спасибо, – покачал он головой и положил деньги на стойку. – Я этим не увлекаюсь. Обычных сигарет будет достаточно.

– Сигаретами не торгуем, приятель, – шикарно зевнул бармен. – «Полторушник» – только штраф. Указ президента.

– Я понял. У меня свои. Налей пива.

Правильный план того, как следует поступить, уже понемногу вызревал в голове Даниила.

– Руки! – строго предупредил Гуров, заметив нервное движение бывшего десантника. – Руки на стойку положите! Так, чтобы я их видел.

Один из оперативников за спиной полковника стремительно вскинул короткоствольный автомат. Алябьев предусмотрительно расстегнул наплечную кобуру. Он не спускал глаз с восемнадцатилетнего щупленького парнишки, разместившегося за столиком справа и машинально сплетавшего и расплетавшего пальцы рук. Огромный телевизор на дальней стене «Гарнизона» без звука демонстрировал одну из финальных сцен сериала «Острые козырьки». Киллиан Мерфи в роли Томаса Шелби хладнокровно размахивал ножичком перед носом связанного пленника…

Владелец бара, высокий жилистый мужчина с темными коротко стриженными волосами и трехдневной щетиной на лице, подчиняясь требованиям стража порядка, медленно поднял руки и положил их на гладкую стойку. Его глаза были скрыты дымчатыми стеклами очков.

Гуров спрятал удостоверение в карман и, слегка прищурившись, произнес:

– Что ж, я представился. Теперь жду того же от вас.

– Я не могу понять причин вашего визита, товарищ полковник. – Бывший десантник мужественно взял себя в руки. Его голос звучал ровно, без напряжения. – Мы ничего не нарушали… Все документы у нас в порядке…

– Я просил вас представиться, – напомнил Лев.

– Моя фамилия Колонько. – Бывший десантник оторвал одну руку от стойки, снял очки и повесил их на отворот черной шелковой рубашки. Дисциплинированно вернул руку на прежнее место. Дуло автомата по-прежнему было нацелено ему в грудь. – Алексей Колонько. Я – владелец этого бара… Я же – управляющий, бухгалтер, бармен… И так далее… Всем заправляю сам. При помощи племянника, – качнул он головой в сторону восемнадцатилетнего парнишки. – Вот он. Его зовут Андрей Колонько…

– В заведении еще кто-то есть?

– Нет. Мы открываемся чуть позже. Часа через два. Вы же сами видите, товарищ полковник…

– Я спрашивал про подсобные помещения.

– Никого тут больше нет. Мы с Андрюхой вдвоем здесь всем заведуем. «Гарнизон» – заведение новое, полгода не прошло, как открылись. Развиваемся только…

– По нашим сведениям, в вашем баре ежедневно бывает один человек, – перебил собеседника Гуров. – Его зовут Даниил. Он уже был сегодня?

Кадык бывшего десантника слегка дернулся. Он прекрасно понял, о ком идет речь, но постарался не подать виду и медленно, с расстановкой произнес:

– Сегодня никого еще не было. Повторяю: открытие бара только через два часа, товарищ полковник. А что касается человека, которым вы интересуетесь… Мы вряд ли вам сможем чем-то помочь. Тут бывают разные люди. Клиенты… И по именам я их, естественно, не знаю. Если бы вы дали хотя бы описание…

– Я вас понял, Алексей, – хмыкнул Гуров. – Давайте зайдем с другой стороны. Глядишь, тогда и беседа наша пойдет поживее. Капитан!

Алябьев приблизился к стойке, вынул из папки лист бумаги и положил его перед Колонько. Кадык десантника снова дернулся.

– Что это?

– А вы прочтите, – посоветовал Лев. – Это ордер на обыск в вашем заведении. Официальный документ. Ознакомьтесь, будьте любезны… – Он обернулся к невооруженному оперативнику: – Ведите понятых, сержант. Пора начинать.

По лицу владельца «Гарнизона» пронеслась целая гамма разнообразных эмоций, начиная от страха и заканчивая злостью, но он снова сумел сдержаться. Чего нельзя сказать о его племяннике. В тот самый момент, когда Томас Шелби на экране вплотную приблизил лезвие ножа к лицу своей потенциальной жертвы, Андрей вскочил на ноги, с грохотом опрокинул стул и ринулся к дверям. Однако отчаянная попытка к бегству изначально была обречена на провал. На пути паренька находились оба оперативника УГРО. И тот, который был вооружен автоматом, среагировал первым. Не меняя позы и даже не сдвинувшись с места, он только выбросил влево черный приклад, впечатав его в челюсть запаниковавшего парнишки, и Андрей мгновенно опрокинулся навзничь. Из рассеченной губы на пол закапала кровь.

Колонько-старший дернулся, но рука Алябьева решительно уперлась ему в грудь.

– Не советую, – с легкой полуулыбкой произнес капитан, хотя взгляд его при этом сделался холодным и неподвижным, как у волка.

Владелец «Гарнизона» оказался человеком благоразумным. Плечи его безвольно опустились. Он взял со стойки ордер на обыск, но тут же отшвырнул его в сторону.

– Понятые, – напомнил Гуров и, когда оперативник вышел на улицу, распорядился, обращаясь ко второму: – А отважного юношу поднимите и усадите на прежнее место.

– Ладно, полковник, – сквозь зубы процедил Алексей Колонько. – Давайте прекратим этот фарс. Мы ведь оба знаем, зачем вы здесь. Вам известно о крупной партии «мета» в подсобке. Так? Иначе никакого обыска не было бы…

– А вот это уже конструктивный разговор, господин Колонько. Хотя должен вас разочаровать. Никакого фарса тут нет. Изъятие метамфетамина в вашем заведении пройдет по всей форме. С понятыми, с составлением протокола… Ну, и, конечно, с арестом. И вас, и вашего, племянника. К сожалению, избежать этой неприятной процедуры нам не удастся. А вот в дальнейшем… Ваша судьба в ваших руках, Алексей.

Оперативник, выходивший на улицу, вернулся в сопровождении двух человек: пожилого мужчины в стареньком потертом пальто и средних лет женщины, прическа которой отдаленно напоминала макет пизанской башни в миниатюре. Второй оперативник ухватил Андрея за локоть. Кровь из рассеченной губы стекала по подбородку, но парнишка не обращал на это внимания. Они все впятером направились в подсобное помещение. Через секунду за ними последовал и капитан Алябьев.

Гуров и Колонько остались в баре одни. Беззвучный сюжет на экране завершился кровавой расправой над связанной жертвой. Полковник взял со столика дистанционный пульт управления и выключил телевизор. Бывший десантник насупленно молчал чуть больше минуты.

– Я знаком с Даниилом, – наконец выдавил он.

– Я знаю, – парировал сыщик. – Как его фамилия?

– Кугрышев. Он – друг моего покойного отца. Они вместе учились. Еще в школе… Когда я вернулся из армии, отец уже умер. А я… Я оказался на обочине жизни. На какую работу может устроиться бывший десантник, способный только исполнять приказы и убивать? В спецслужбы? К вам, в УГРО? – Алексей грустно усмехнулся. – Поверьте, я пытался. Почти два года пытался. Но без связей это невозможно… Ни хрена меня никуда не взяли… И тогда мне на выручку пришел Даниил Романович. Он рассказал, чем занимается, и предложил сначала устроить меня в одну из групп прикрытия какого-нибудь крупного дилера. Но я отказался…

– Почему?

– Мне надоело убивать. Я больше не хотел этого, – пожал плечами Алексей.

– Оружие есть? – коротко спросил полковник.

– Здесь – нет. Дома – есть. Но оно зарегистрировано… Все, как полагается. И «пушка» чистая. Можете проверить, если хотите…

– Мы проверим, – пообещал сыщик. – Продолжай про Даниила.

– Так вот… Он готов был мне помочь. Спросил, чего бы хотел я сам. Я ответил не сразу, думал какое-то время, а потом сказал, что хочу свой бар. И Даниил Романович дал мне его.

– То есть по факту, это его бар? – уточнил Гуров.

– Нет. Мой. Все оформлено на меня. И прибыль я ни с кем не делю… Хотя бар купил Даниил Романович. – Колонько помолчал. Открыто встретился взглядом с сыщиком. – В качестве благодарности он попросил только об одной услуге…

– Перевалочная база для метамфетамина, – подсказал Гуров.

Бывший десантник кивнул и тут же поспешно добавил:

– Но я не участвовал ни в каких сделках. Не торговал, не посредничал… Я даже ни разу не прикасался к товару, который сюда привозили. И Андрюха, кстати, тоже. Даниил Романович все делал сам. Встречался тут с нужными людьми, вел переговоры, передавал «мет», получал за него деньги. Бывало, без него приходили другие люди, но он всегда предупреждал, кто придет и зачем. Мы с Андрюхой не вникали в подробности…

– Сегодня он был?

– Нет.

– А будет?

Колонько поскреб пальцами свою трехдневную щетину. На лице появилось выражение печали и обреченности.

– Знаете, что… Я думаю, что нет.

– Как это понимать? – нахмурился Лев.

– Даниил Романович должен был приехать сегодня к двенадцати. То есть пятнадцать минут назад. Он предупреждал меня. А потом появились вы… А его, как видите, так и нет. Хотя Даниил Романович никогда не опаздывает. Никогда. Даже две минуты опоздания – для него уже нонсенс… Понимаете, к чему я клоню?

– Кто-то предупредил его о том, что мы приедем.

– Скорее всего. Другого объяснения у меня просто нет, – виновато развел руками Колонько.

– Адрес его знаешь? Место жительство?

– Нет. Только телефон.

– Позвони ему, – потребовал Лев.

Алексей не стал спорить. Достал из кармана мобильник и набрал номер. Гуров пристально наблюдал за ним. Из подсобного помещения за спиной Колонько вышел Алябьев с двумя понятыми. Но Гуров жестом остановил подчиненного.

– Не берет, – сообщил Колонько. – Что только подтверждает мое предположение…

Лев достал блокнот, вырвал из него чистый лист и положил на барную стойку.

– Запиши мне номер, – распорядился он. – И фамилию. Кугрышев, говоришь?

– Да. – Алексей криво нацарапал на листе несколько цифр, а рядом приписал фамилию Даниила. – Что будет с нами, товарищ полковник? Со мной и с Андрюхой?

– Как я уже говорил, ареста вам избежать не удастся. А дальше посмотрим, – уклончиво ответил сыщик.

– А бар?

– Тут пока останется засада. На всякий случай.

Черная, как вороново крыло, «Тойота Камри» неторопливо свернула с основной трассы, медленно прокатилась по мокрой, но ровной проселочной дороге и остановилась в ста пятидесяти метрах напротив «Шкоды». Задняя дверца с противоположной от водителя стороны распахнулась, и наружу выплыла огромная гориллообразная фигура в темно-синем костюме. Верхняя одежда и головной убор отсутствовали. «Горилла» сделал шагов десять вперед и выжидательно остановился. «Тойота Камри» призывно моргнула фарами.

– Выйдем вместе? – предложил Кол, нервно поглаживая руль «Шкоды» и перекатывая спичку из одного уголка рта в другой.

– Нет. Я должен быть один. – Шершень достал из-за пояса «глок» и положил его на приборную панель. – Ждите в машине. И в случае чего… Никакой пальбы. Просто сваливайте. Ясно?

– А ты думаешь, что все-таки есть вероятность подставы?

– Всегда есть вероятность подставы, – философски изрек Шершень. – Но… Скорее всего, все пройдет тихо и мирно. Не хипишуйте.

Он выбрался из салона. Кол и Хаммер остались в машине. Держа руки на виду, Шершень размеренным шагом двинулся в сторону черного автомобиля с тонированными стеклами. «Горилла» не спускал с него глаз.

Они сблизились.

– Руки подними, – будничным голосом произнес амбал в темно-синем костюме.

Шершень подчинился. Огромные руки-грабли сноровисто пробежались вдоль всего тела, ощупывая его на предмет спрятанного оружия.

– Повернись, – последовало новое распоряжение.

Шершень покорно развернулся на сто восемьдесят градусов, и «горилла» «облапал» его вторично.

– Ну че? – Улыбка скользнула по губам «бригадира». – Петинг окончен? Надеюсь, эта прелюдия без продолжения?

Здоровяк не оценил юмора. Вряд ли он вообще был знаком с таким понятием, как юмор. Грубо взяв Шершня за плечо, он повернул его к себе лицом и коротко кивнул в сторону «Тойоты Камри»:

– Садись в машину. Тебя ждут.

Задняя дверца осталась распахнутой, и Шершень резонно предположил, что именно туда он и должен проследовать.

Амбал в синем костюме остался стоять на дороге.

Шершень нырнул в полумрак салона. Невольно поморщился, ощутив резкий приторный аромат парфюма, исходящий от расположившегося на заднем сиденье широкоскулого крупного мужчины с седыми, зализанными назад волосами. Под расстегнутым черным кашемировым пальто были дорогой костюм в полоску, белоснежная рубашка и тонкий, как змея, галстук. Мужчина критически смерил Шершня пристальным взглядом, кивнул каким-то своим мыслям, а затем, потерев двумя пальцами массивный подбородок, обратился к водителю:

– Прогуляйся, Володя.

Тот послушно покинул автомобиль.

Оставшись наедине с седовласым мужчиной, Шершень по-свойски спросил:

– Ты – Блеклый?

Мужчина слегка улыбнулся, продолжая методично тереть подбородок.

– Рассчитывал на встречу с самим Блеклым? – вопросом на вопрос ответил он. – А не слишком ли много чести? Вот так сразу? А?

– Ну, вообще-то, учитывая все мои последние заслуги, я действительно на такую честь надеялся.

– Последние заслуги! О да! – нараспев произнес седовласый. – Мы все о них наслышаны. И Блеклый в том числе. Поверь, старичок, он ценит все, что ты для него сделал. Высоко ценит… Но для личного знакомства этого маловато… Блеклый хочет, чтобы ты выполнил для него еще одну щекотливую работенку. Тогда… Возможно… Как знать… – Мужчина оставил в покое свой подбородок и снова улыбнулся: – Кстати, я не представился. Можешь звать меня Игорь Александрович.

– Договорились. А меня можешь звать Шершень.

– Я знаю, как тебя звать. – В голосе собеседника мелькнуло раздражение.

– Ну, в таком разе будем считать знакомство оконченным. Что за работенка?

Игорь Александрович дернул верхней губой и задумчиво произнес:

– В наших рядах завелась «крыса». В том, что она есть и регулярно «стучит» ментам, мы уверены на сто процентов, а вот в том, кто она, существует только подозрение. Но подозрение весьма стойкое… Подтвержденное целым рядом подозрений… Блеклый придерживается правила, что лучше лишний раз подстраховаться и избежать излишнего риска. Он хочет, чтобы ты ликвидировал того, кого мы считаем «крысой».

Игорь Александрович замолчал. Не торопился нарушать установившуюся в салоне тишину и Шершень. Он потянулся в карман за сигаретами, но в последний момент передумал.

– Почему приказ исходит не от Марафонца?

– А ты не глуп, старичок, – усмехнулся Игорь Александрович. – Все подмечаешь… Мы подозреваем, что Марафонец – и есть «крыса».

Шершень не выказал никаких признаков удивления. Его лицо осталось таким же непроницаемым, как и прежде.

– Хотите, чтобы я убрал его?

– Да. Причем на этот раз убрал настолько чисто, чтобы не осталось никаких следов. В том числе и тела самого Марафонца. «Легавые» не должны его найти. Справишься?

– Полагаю, что да, – кивнул Шершень. – Но есть один встречный вопрос.

– Задавай, – разрешил Игорь Александрович.

– Возле Марафонца всегда крутится его личная охрана. Сотрудники ЧОПов. В большинстве случаев это не глупые ребята. Валить их всех? Теоретически это тоже не такая уж сложная работа. Завалить – завалим. Моя братва мне поможет. Но вот сховать столько трупов будет проблематично.

– Никого, кроме Марафонца, убивать тебе не придется, – лениво протянул Игорь Александрович. – Он будет в своем офисе один и без охраны. Мы об этом позаботимся.

– Как?

– Это не твоя забота. Мне нужно только твое согласие на выполнение заказа.

– Я его уже дал. Разве нет?

– Хорошо.

Игорь Александрович достал мобильник. Сенсорный экран вспыхнул голубоватым светом в полумраке салона. Тяжелый палец с квадратным ногтем заскользил по экрану, двигая вниз электронную записную книжку с контактами. Шершень откинулся на спинку сиденья. Он видел, как Игорь Александрович остановился на контакте, обозначенном «ЧОП», и нажал кнопку вызова. Поднес аппарат к левому уху и коротко сказал, обращаясь к невидимому собеседнику:

– Сегодня вечером. Как договаривались.

Ничего больше к вышесказанному добавлено не было. Сенсорный экран погас. Мобильник вернулся обратно в карман. Игорь Александрович повернул голову, и их взгляды с Шершнем встретились.

– Ты сам все слышал, старичок. Заказ надо выполнить сегодня.

– Без проблем, – распахнул дверцу со своей стороны Шершень. – Это все?

– Не совсем. – Пальцы Игоря Александровича привычно обхватили мощный подбородок и принялись его легонько массировать. Запах парфюма в салоне становился удушающе невыносимым. – Блеклый хотел, чтобы ты уяснил для себя еще кое-что. И просил меня непременно донести эту информацию. Со смертью Марафонца место, которое он занимал в нашей системе, автоматически становится вакантным… Блеклый настолько же ценит своих друзей, насколько нетерпим к своим врагам. Понимаешь?

– Думаю, да. Намек вполне ясен.

– Товарищ полковник, – окликнул Гурова на входе в здание Главного управления дежурный, – вам тут записка. Просили передать сразу же, как только вы появитесь.

– Кто просил? – Сыщик принял сложенный вчетверо листок из рук сержанта и развернул его.

– Девушка, которая ее принесла.

– Девушка?

– Да. – Дежурный загадочно улыбнулся и невольно понизил голос: – Шикарная молодая брюнетка с точеной фигуркой. Она хоть и в джинсах была, но все равно видно, что ноги стройные. А глаза! Вы бы видели ее глаза, товарищ полковник. Голубые, как два бездонных озера. Как взглянула на меня, я думал, все… инфаркт мне обеспечен…

Полковник уже не слушал его. Текст переданной записки состоял из семи коротких лаконичных предложений, написанных неразборчивым почерком. Писали левой рукой и в зеркальном отображении. Гуров развернул листок таким образом, чтобы прочесть содержимое записки в зеркале напротив.

«Встретимся в кинотеатре на Трубачева. Тут недалеко. Прогуляйся, сыскарь. Тебе полезно будет. И фильм познавательный. Про оборотней. Третий зал».

– Конспиратор чертов, – покачав головой, буркнул себе под нос Лев.

– Прошу прощения?.. – не понял дежурный.

– Когда принесли записку?

– Минут десять назад. Я сказал дамочке, что вы скоро будете и что она может подождать, если хочет. Но она торопилась, выпорхнула, как нимфа…

– Я понял. – Гуров развернулся и двинулся обратно к выходу из управления. – Если меня кто-то будет спрашивать, сержант, я вернусь через полчаса.

Дежурный ничего не ответил, лишь молча проводил полковника завистливым взглядом. Его свидание с такой красоткой получасом точно не завершилось бы…

Гуров пешком достиг нужного перекрестка за пять минут. Свернул на Трубачева, прошел по тротуару еще двести метров и оказался рядом с нужным кинотеатром. Вошел внутрь. Сеансы шли всего в двух кинозалах – в третьем и в шестом. Предъявив на входе служебное удостоверение, он вошел в третий зал. Экран слабо освещал зрительские ряды. Большая часть мест пустовала. Он поднялся по ступеням до последнего ряда и остановился. Одинокая фигура в дальнем углу приветливо вскинула руку.