Текст книги "Сыщики и шаманы"

Еще только планируя ехать на Алтай, Гуров и Крячко пришли к общему мнению, что, если они туда и отправятся, то, как это бывало уже несколько раз, «под прикрытием», то есть под другими именами, не афишируя свою принадлежность к угрозыску – слишком уж непростая сложилась ситуация вокруг похищения сына Кирканина. Обстоятельства складывались так, что люди, похитившие парня, избытком сантиментов явно не страдали, и поэтому могли убить своего заложника при малейшем подозрении на то, что кто-то его сможет освободить.

Применительно к нынешней ситуации, опера решили, что используют двойное «прикрытие». Первая «легенда»: на Алтай они отправятся под видом предпринимателей из сферы турбизнеса, которые ищут новые перспективные направления для своей клиентуры. Гуров специально изучил интернет-информацию о тех или иных природных данных Ликовского района и нашел немало интересного. В частности, там обнаружился родник, среди местного населения считающийся целебным, что было неплохим поводом для визита в те края.

Но для успешного выполнения своей основной задачи в какие-то моменты им могло понадобиться позиционирование себя как силовиков. Но каких? Если открыто сказать о своей принадлежности к МВД, это могло бы насторожить некоторых потенциальных свидетелей, у которых не все в порядке с их законопослушностью. А вот если объявить себя частными детективами, которые хотя и работают на закон, но являются представителями частной структуры, это запросто может снять немало никчемных опасений и сделать свидетелей куда более откровенными. Это была уже вторая «легенда».

Но у Крячко были опасения, что их сил может не хватить: раз Бубнила сумел даже в условиях зоны создать целую группировку, беспрекословно исполняющую его приказания, то где гарантия, что он не обзавелся сильной, весьма агрессивной бандой, будучи на свободе?!

Выслушав его суждения, Гуров понимающе кивнул:

– Да, в этом ты прав – банда у него вполне может быть. Но именно это-то и вынуждает нас работать исключительно по-партизански. Я больше чем уверен, что такой тип, как Хуштюк, в любом случае постарается обзавестись своими «ушами» в местном райотделе. И как только мы попытаемся подключить РОВД к нашей операции, Бубнила на это тут же отреагирует. Но! В чем-то наличие его «ушей» для нас даже хорошо. Почему? Если он уверен в их надежности, то мы можем не опасаться даже каких-то своих мелких проколов, поскольку он твердо уверен: угрозыск ничего не знает, все спокойно, волноваться нет повода.

– Лева, ты убийственно логичен! – сдержанно хохотнул Станислав, отодвигая тарелку. – Мне только и остается согласиться с такой постановкой вопроса. Сражен-с!

Глава 7

Утренней порой, оставив позади себя барнаульский аэропорт, по Павловскому тракту помчался рейсовый автобус, в котором, помимо всех прочих, находились два достаточно приметных гражданина в дорожных костюмах. Один из них ростом был повыше и как бы интеллигентнее. Хотя даже со стороны можно было заметить, что в его руках таится недюжинная, взрывная сила. Другой, ростом пониже, с мощной воловьей шеей и плечами, обтянутыми потертой кожаной ветровкой, смотрелся типичным «своим в доску парнем с соседней улицы».

Оба пассажира, не отрываясь, смотрели в окна автобуса, время от времени обмениваясь суждениями об открывающихся видах вдоль трассы. Причем, как можно было понять, их интерес к природным богатствам Алтая был сугубо практическим. Они, не таясь от соседей, весьма прагматично оценивали, насколько те или иные ландшафты могли бы оказаться привлекательными для туристов.

Более чем через два часа пути автобус остановился на автостанции райцентра Наумин, откуда эти двое уже на другом автобусе покатили в сторону Ликово, продолжая и там не менее активно обсуждать красоты этих мест.

– Смотри, – восхищенно причмокнул мужчина в кожаной ветровке, указывая рукой в сторону раскинувшегося в долине ярко-синего озера в окружении пихт и сосен, – какой шикарный объект! Сюда, я думаю, любой, даже самый привередливый клиент согласился бы приехать. Узнать бы еще, как там насчет рыбалки…

– Да если бы еще и рыбалка была, то приехать сюда желающих нашлось бы с избытком… – согласился тот, что повыше.

Сидевшая впереди них молодая особа весьма приятной наружности оглянулась и с улыбкой спросила:

– Извините, что вмешиваюсь в ваш разговор, но вы, могу догадаться, представители турбизнеса?

– Вы попали в яблочко… – кивнул высокий.

– Я так понял, эта тема вам близка? – живо вклинился в разговор его спутник.

– Ну да, до недавних пор я работала в Барнауле, тоже в туристической компании. Но теперь уже не работаю. Полгода назад вышла замуж за ликовчанина, и мне пришлось выбирать: или он, или работа. Ну, я выбрала его…

– Абсолютно правильный выбор! – одобрительно кивнул крепыш в кожанке. – Кстати, меня зовут Юрий Пет-раков.

– Владимир Нечаев, – представился высокий.

– Наталья Ива… Ой, Иванова я была до замужества, – смущенно махнув рукой, поправилась их собеседница. – Теперь я – Светлицина. А вы собираетесь организовать туристические потоки именно в наш район, я правильно поняла?

– В общем и в целом – правильно… – утвердительно кивнул «Нечаев». – Но в нашей компании окончательное решение, как, наверное, везде и всюду, будет за ее президентом. Наша с Юрием задача – приехать, посмотреть на природные богатства взглядом обычного человека, оценить формы и степень удобства размещения туристических групп, заранее просчитать все возможные риски.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовалась Наталья.

– Наташенька, ну вы же взрослый человек, и хорошо понимаете, что наш мир слишком несовершенен, и поэтому каждого из нас ежеминутно подстерегают самые разные опасности, неважно – большие они или маленькие. Верно? – с некоторой даже патетикой произнес «Юрий Петраков», он же Станислав Крячко. – Есть риски, обусловленные природными факторами, – тектоника, наводнения, сели. Есть риски техногенные, в том числе и связанные с общественным транспортом и состоянием дорог. Что еще? Есть риски социальные: вдруг здесь водятся какие-нибудь опасные экстремисты? Или, например, встречаются такие жулики, что на ходу подметки режут?

– То есть, как я понимаю, вы заранее стараетесь спрогнозировать все те опасности, с которыми может столкнуться ваш турист? – уважительно уточнила Наталья. – Я вижу, компания у вас очень серьезная. Молодцы! Там, где я работала, этим как-то не очень заморачивались. Кстати, и какую же оценку даете нашему автобусу и дороге?

– Автобусу – твердая «четверка», дороге – «тройка» с плюсом, – ответил «Владимир Нечаев», он же Лев Гуров.

– Ну-у… Пожалуй… Я бы тоже оценила именно так! – Наталья снова просияла улыбкой. – А по какой шкале оцениваете наличие и степень угроз со стороны тех или иных форм криминала?

– А вот для этого мы и едем в Ликово, – развел руками «Петраков». – Вот приедем, оглядимся, прикинем, что к чему… Вы-то как оцениваете ситуацию в здешних краях?

Светлицина ненадолго задумалась и, чуть пожав плечами, ответила:

– Лично я считаю, что здесь слишком даже тихо. А вот Женька, мой муж, каждый раз, как иду куда-нибудь… ну хотя бы в магазин, то дает целую кучу инструкций и наставлений. И еще, если послушать мою хорошую подругу Эллу Казальцову, то у нас, как и везде, тоже далеко не все благополучно.

– Она из коренных ликовчан? – уточнил «Нечаев».

– Да, она из местных. Работает парикмахером-индивидуалом, заказчиц у нее – половина Ликово. Вам с ней бы пообщаться. О-о-о… Она бы вам много чего интересного рассказала.

– А вы нас с ней познакомьте! – хитро улыбнувшись, попросил «Петраков».

– Пожалуйста! Никаких проблем! Кстати, мой Женька – у него небольшая станция технического обслуживания – тоже в курсе многих местных событий. Можете пообщаться и с ним.

– С удовольствием! – энергично кивнул «Нечаев». А ваш Евгений хорошо знает Ликовский район – села, достопримечательности?

– О-о-о! Как свои пять пальцев! – с долей восхищения отметила Наталья. – Между нами говоря, я уже подумываю об открытии минифирмочки экскурсионно-туристического профиля. Да! Это было бы вполне реально. Если мой Женька согласится мне помочь, то успех обеспечен.

– А он может не согласиться?

– Ну, да-а… Он без своих машин жить не может. Если бы было возможно, так он из своего гаража вообще бы не вылазил. Я с ним об этом уже как-то разговаривала, но он сразу же отмахнулся, – это не мое! И весь разговор. Может быть, вы, как мои коллеги, на него повоздействуете?

– Гм… Попробуем… – как-то неопределенно пообещал «Юрий Петраков». – Вот как только с ним встретимся, так сразу же и… гм-гм… скажем. Да!

Автобус мчался по серпантину дорог, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз, то выписывая по склонам весьма крутые виражи, открывая своим пассажирам за каждым поворотом все новые и новые красоты. Часа через полтора путешествия по этой трассе Наталья, без устали просвещавшая своих собеседников по части здешних достопримечательностей, неожиданно объявила:

– Ну вот и наш Ликовский район! Вон, у дороги стела на его границе…

И в самом деле, присмотревшись, впереди по трассе приятели увидели высящиеся на правой обочине три железобетонные опоры, окрашенные в белый, синий и красный цвета. Сверху на них крепилось нечто похожее на прямоугольный барельеф чьего-то лица, выполненного в иконописном стиле. Ниже из большущих объемных букв были выложены слова «Ликовский район».

– Кстати, а почему ваш район называется Ликовским? – поинтересовался «Нечаев».

– О! Это старая история, – с некоторой многозначительностью проговорила Наталья. – Еще, наверное, во времена Ермака по этим горам шли казаки в поисках страны Беловодии. Ну вы, наверное, слышали, что когда-то бытовала такая легенда о сказочной стране, где молочные реки с кисельными берегами, где все живут богато и счастливо. И вот, преодолев один из горных перевалов, они вдруг увидели, что на скале, выветренной дождями и бурями, трещины и неровности камня, сливаясь в единую картину, образуют лик какого-то святого. Это их так поразило, что они решили найти подходящее место вблизи этой скалы, чтобы основать там поселение. Вот так и появилось Ликово.

– А этот лик в ваших местах и в самом деле есть или это всего лишь легенда?

– Трудно сказать… Мне самой увидеть его еще ни разу не довелось. Но я знаю людей, которые утверждают, что действительно видели нечто, похожее на нерукотворный лик. Скала эта в паре километров от Ликова. Туда народу ходит много. Но вот лик видят только единицы. Я не знаю, от чего это зависит – от освещения солнцем или чего-то другого? Слышала даже такое мнение, что увидеть лик дано лишь тому, кто сделал что-то очень значимое для этих мест.

– Во-о-н даже как! – удивленно протянул «Юрий». – Обязательно надо там побывать! А вдруг сподобимся?!

Еще часа через два пути опера увидели уютно раскинувшийся в просторной долине, с бегущей через нее горной речкой, не очень большой городок, тысяч на восемь-десять населения. Из многоквартирных домов здесь преобладали двух– и трехэтажки. В центре имелись и пятиэтажные здания. Но основная масса жилья, судя по разноцветной россыпи крыш, как и обычно в периферийных райцентрах, представляла собой особнячки самой разной архитектуры и этажности.

– Красивый у вас городок… – одобрительно оценил «Владимир Нечаев». – Да и место его расположения очень даже живописное.

– Мне самой очень нравится! – Наталья, не отрываясь, смотрела на приближающиеся кварталы. – Нет, когда я только переехала сюда, то долго скучала по Барнаулу. Но постепенно привыкла и уже чувствую себя законной ликовчанкой.

На вопрос своих попутчиков о том, где бы им лучше остановиться, девушка пояснила, что гостиница в Ликове имеется, но она сейчас заселена погорельцами – неделю назад сгорела многоквартирная двухэтажка, и шестнадцать семей остались без крова. Часть смогла приютиться у своей родни, а часть разместили в местной гостинице.

– Вас, может быть, у моей свекрови поселить? У нее полдома пустует, она могла бы сдать вам эту жилплощадь, – предложила Наталья.

– Мы только «за»! – энергично кивнул «Нечаев».

Девушка достала телефон и, набрав, как можно было понять из ее разговора, номер своего мужа, очень быстро решила вопрос с квартирой. Вскоре автобус покатил по городу меж двух рядов ухоженных домов в окружении зелени. Выйдя из салона автобуса у небольшого автовокзала, базирующегося в квадрате двухэтажных многоквартирных домов, опера с удовольствием размяли затекшие за время пути руки и ноги. Забрав вещи, они пошли следом за Натальей, которая минут через десять привела их на тихую, почти деревенскую улицу с деревенским названием Вишневая – со старинными деревянными домами, с резными наличниками и молодыми яблонями в палисаднике.

Раиса Фоминична, свекровь Натальи, оказалась живой, как ртуть, шустрой и подвижной теткой пенсионного возраста. Узнав, с чем к ней пожаловали сноха и двое незнакомцев, она без лишних слов проводила их в пустующую половину дома.

– Вот, размещайтесь, как вам больше понравится, – изобразила хозяйка широкий жест руками. – Покойный муж, когда этот дом строил, специально сделал его на две семьи. Мол, хоть один из сыновей с нами обязательно останется жить. Их-то у нас трое… Ан нет! Все захотели жить обособленно, каждый сам по себе, своим двором. Старшие, Мишка и Денис, выучились и вообще уехали в Барнаул. Ну куда тут денешься? Старые – по-старому думают, молодые – по-молодому. Хорошо, хоть Женька в Ликово осел, а то вообще осталась бы одна…

Убедившись, что вопрос с размещением ее новых знакомых решился окончательно, Наталья ушла, пообещав, что ближе к вечеру Евгений обязательно придет проведать мать и повидаться с гостями. Ушла по своим делам и Раиса Фоминична. Распаковывая вещи, опера вкратце обсудили планы на сегодняшний и завтрашний день. Прежде всего, им следовало обзавестись надежным источником информации.

– Как ты думаешь, если этот Женька не трепло и не из «хитрозадых», ему свои карты будем раскрывать? Ну хотя бы отчасти? – поинтересовался Крячко.

– Пока не знаю… – пожал плечами Лев. – Когда придет – посмотрим, что за человек. О том, кто мы и для чего тут находимся, в идеале никто не должен знать. Никто! Вот из этого и будем исходить. Ну что, давай малость перекусим и пойдем посмотрим, что тут за «сити»?

На имеющейся в этой половине кухоньке, открыв вентиль газового баллона – как видно, природный газ в эти края еще не дошел, приятели вскипятили чай, пожарили колбасу с яичницей и, подкрепившись, вышли во двор, оглашаемый лаем кудлатого барбоса, рвущегося с цепи. Вышедшая из своей половины Раиса Фоминична, узнав о том, что ее постояльцы уже пообедали, огорченно всплеснула руками:

– Ну вот, а я обед вам приготовила. Кто его теперь будет есть?

– Не переживайте! Сейчас город посмотрим, аппетит нагуляем и съедим все без остатка. Мы скоро вернемся! – направляясь к калитке, пообещал Гуров.

– Мы только с виду такие маленькие, а едим как большие! – весело ухмыляясь, сострил Станислав. – Слушай, Лев… – закрывая калитку, окликнул он Гурова его настоящим именем.

– Юра, даже находясь вместе, – с ноткой назидательности строго подчеркнул тот, – давай пользоваться псевдонимами. Иначе проколемся, как последние лохи.

– Володя, все будет норм! – Крячко изобразил бодрячески-энергичное движение рукой. – Уже исправляюсь. Так вот, мин херц Володя, что, если нам попутно прогуляться к подружке Наташи, к суперосведомленной парикмахерше Элле? А?

– Ну в принципе можно… – согласился Лев, доставая телефон. – Сейчас у Наташи узнаю адрес Эллы, и сходим. Какие могут быть проблемы?

Наталья откликнулась быстро – еще даже не успел заглохнуть второй гудок вызова. Узнав, что ее новые знакомые хотели бы увидеться с Эллой Казальцовой, Светлицина рассмеялась и сказала, что буквально минуту назад уже говорила с ней об этом.

– Она, в общем-то, не против. Но у нее сейчас клиентка. Где-то через полчаса она с ней закончит и тогда уж точно сможет с вами увидеться. А-а-а, да! Вы же не знаете, как ее найти… Вы сейчас уже вышли со двора? Отлично! Сворачиваете налево и идете прямо до двухэтажек. Находите улицу Тургенева – вы в нее упретесь, дом семнадцать. Крайний левый подъезд, квартира три. Там у двери подъезда табличка «Парикмахер». В общем, найти ее – проще простого…

Поблагодарив Наталью, Гуров неопределенно пожал плечами:

– Полчаса куда-то надо деть. Элла занимается прической клиентки. Так что…

– Ну пойдем хотя бы посмотрим, где она живет. – Стас, можно сказать, кипел жаждой деятельности. – По тамошнему околотку пошатаемся, а потом сходим во-о-о-н на те сопки, что из-за домов выглядывают. Ты как?

– Сходим, сходим… – Махнув рукой, Лев неспешно зашагал по дороге. – Я сейчас вот о чем постоянно думаю, друг мой Юра, как бы нам, не привлекая в этому вопросу ненужного внимания посторонних, установить точное место жительства Олексия Хуштюка. Понятное дело, в официальные структуры мы обратиться не можем. Вести расспросы – тоже: если до Хуштюков дойдет информация, что ими кто-то интересуется, то… наша операция провалится, даже не начавшись. Когда будем общаться с Эллой Казальцовой, думаю, в разговоре с ней упоминать о Хуштюках все же не стоит. Темы для начала будем затрагивать самые безопасные – природа, бытовые условия, здешняя кухня, ну и так далее…

– Согласен! Нам бы колесами разжиться… – мечтательно причмокнул Крячко. – Хотя бы более-менее надежную «копейку» взять напрокат.

– Я уже думал об этом. Рассчитываю, что в этом вопросе нам поможет Наташин муж.

– Будем надеяться… – согласился Станислав.

Приятели легко нашли улицу Тургенева и почти сразу же увидели перед собой нужный им дом номер семнадцать. Когда завернули за угол, в глаза бросилась дверь подъезда и прибитая рядом с ней ярко изукрашенная табличка с надписью «Дамский парикмахер». У дальнего подъезда на лавочке заседало обширное «политбюро» тутошних пенсионерок, которое тут же обернулось в их сторону, ощупывая чужаков суровыми, бдительными взглядами.

– Ну и чего таращиться? На нас что, хохломские узоры, ешкин кот?! – недовольно покосился в сторону наблюдающих за ними теток Крячко.

– Отвернись и не обращай внимания. Интерес к тебе начнут терять моментально, – приятельски посоветовал Лев, краем глаза наблюдая за дверью подъезда.

Через какое-то время оттуда вышла особа лет тридцати с очень даже фасонистой прической. Чувствовалось, что на это произведение парикмахерского искусства у его создательницы ушло немало времени. Почти сразу же после этого из двери подъезда выглянула по-сибирски росленькая, круглолицая молодайка в синем халатике, с волосами, схваченными в простой пучок на затылке.

– Это вы Владимир и Юрий? – спросила она. – Я – Элла. Наташа мне звонила, сказала, что вы хотите меня видеть. Заходите!

Они прошли в неплохо обставленную «двушку», пропитанную запахами духов, лаков для волос, кремов, шампуней и еще чего-то парфюмерно-косметического. В углу комнаты, напротив большого зеркала, стояло уже видавшее виды парикмахерское кресло. Рядом с ним – стеклянный шкаф, на полках которого стояли ряды флаконов с какими-то жидкостями, тубы с кремами, аэрозольные баллончики с яркой раскраской и иностранными надписями. Ниже были разложены всевозможные парикмахерские инструменты – ножницы, гребенки, пинцеты, бритвы…

Позвав гостей на кухню и пригласив их присесть, Элла, ни о чем не спрашивая, налила три чашки кофе, поставила на стол вазочки с печеньем и пирожными. Лаконичным жестом предложив приступить к кофепитию, она наконец поинтересовалась:

– Так что вас интересует, товарищи мужчины?

Отхлебнув кофе и искренне похвалив качество напитка, Гуров вкратце изложил «легенду номер один» – об их интересе к городу, как представителей туриндустрии, к тому, насколько город Ликово гостеприимен и безопасен для потенциальных групп туристов.

– Тут, как мы уже успели узнать от Наташи, случаются крупные пожары. Во всяком случае, не так давно сгорел многоквартирный дом. У вас такое не слишком ли часто происходит? – вопросительно взглянул он на Эллу.

– Да, сгорел, но не дом, а пьяный гадючник, – иронично отметила она. – Там что ни квартира, то бригада алкашей. Ну, семьи три-четыре было приличных, а остальные – оторви да выбрось. Потому и сгорел, что кто-то поставил перегоняться самогон и уснул. А бак взорвался, квартира полыхнула, перекрытия там деревянные, и дом вспыхнул, как спичка. Благо из соседних домов люди сбежались, всех успели вытащить. Даже главного «алконавта», который это все и учинил. Так что в плане пожарной безопасности тут все отлично. Лесных пожаров не бывает вообще. Сколько живу – еще ни одного не произошло. Что еще? Селей не бывает, землетрясений тоже.

– Замечательно! – даря Элле свою самую обаятельную улыбку, резюмировал Станислав. – Ну, а как у вас тут с криминалом? И с бытовым, и с уличным, и с организованным?

– Ну, это – как и везде… – Хозяйка квартиры негромко рассмеялась. – Всего понемногу. Бытовой случается, но только с теми, кто не в меру употребляет. А таких у нас тут не так уж и много. Уличный? Ну, тоже сравнительно редко. Разве что какие-нибудь балбесы устроят мордобитие вроде того, кто из них круче. Грабежей, по сути, не бывает. Как-то заезжие гопники надумали продуктовый магазин на трассе ограбить. А там хозяйка – любого мужика замесит. Они от нее так бежали, что и свою машину бросили. Нападения на женщин? Очень редко. В основном если и были случаи насилия, то из-за все той же пьянки. Вместе пили, вместе чудили, а потом оказалось, что это было изнасилование.

Ситуацию с криминалом в селах района Элла знала хуже – клиенток из села у нее были считаные единицы. Но вот там, насколько ей было известно, ситуация складывалась по-разному. По словам Казальцовой, в ближних к райцентру селах чего-то особенного вряд ли можно было обнаружить, зато на половине отдаленной периферии, в направлении Кедрового – Ржачихи, происходило, по некоторым сведениям, что-то ненормальное.

Одна из клиенток рассказывала Элле, что там хозяйничает какая-то довольно-таки опасная то ли «бригада», то ли секта, то ли и то, и другое, вместе взятое. Эта группировка втихую обложила данью всю тамошнюю коммерцию, фермеров, предпринимателей. Тех, кто отказывается «вносить пожертвования», члены группировки не бьют, не истязают. Просто у этих людей вдруг начинаются проблемы самого разного характера. То скотина заболеет непонятно чем, то посевы отчего-то начинают чахнуть, то в районных инстанциях не удается решить даже самых простых вопросов…

– Выходит, у них есть связи и в районной власти? – потерев лоб, спросил Гуров.

– Не знаю… – пожала плечами Элла. – Бюрократы, как говорится, они и в Африке бюрократы. Но насколько кто-то из нашей власти связан с той группировкой, мне не ведомо.

– Элла, а вот целебный родник, что был в округе Ржачихи, он и сейчас существует? – чуть ли не промурлыкал Крячко.

Ответив ему улыбкой, в которой была заложена изрядная порция кокетства, хозяйка квартиры пояснила, что источник, который именуется Никольским (по имени святого Николая-угодника), как был, так и есть. Люди, случается, ездят к нему и сейчас. Но гораздо меньше, чем, например, лет пять назад. Все началось с того, что в районе невесть откуда появилось некое ЗАО «Целитель», которое непонятно с чьего разрешения «приватизировало» и сам родник, и прилегающую к нему территорию. Где его офис, не знает никто. Кто хозяин – тоже. Теперь, чтобы там искупаться или набрать воды, нужно «внести добровольные пожертвования», выражающиеся в суммах от сотен до тысяч рублей. Тех, кто с предложенным «тарифом» поборов не согласен, не прогоняют, не бьют, но у них обязательно что-то случается с машиной. Или мотор почему-то не желает заводиться, или в колесо попадает гвоздь, или тормоза отказывают в самый неподходящий момент. Сотрудники этого ЗАО охотно берутся помочь – выделить буксир, который в зависимости от расстояния может обойтись до пяти тысяч, или эвакуатор, стоящий до пятнадцати…

– Поэтому если еще лет пять туда ехали целые колонны машин, то сегодня их – десятка два-три за день. – Элла безнадежно махнула рукой.

– А вот в Интернете есть информация, что в ваших краях люди слишком часто стали пропадать без вести. Это и в самом деле так? – снова спросил Гуров.

Казальцова, ненадолго задумавшись, пояснила, что кое-какие слухи на этот счет в городе были. Но, как ей удалось выяснить, это касалось людей из «группы повышенного риска» – любителей выпить лишнего, наркош, девиц панельного пошиба и тому подобной публики.

– Во всяком случае, из моих родных, знакомых, из знакомых моих знакомых вроде никто не пропадал. Да, с этой зимы в городе пропали три девчонки, но потом они все обнаружились в Барнауле, где работали «по вызову» или кем-то наподобие. Двое пропали зимой – один раз парень, другой раз девчонка, но их нашли весной. Оба заблудились в пургу и замерзли. Какова обстановка в селах – судить не буду.

Их разговор был прерван телефонным звонком. Некая дама попросила Эллу срочно сделать ей «нечто», чтобы не стыдно было нынешним вечером «выйти в свет». Назначив ей время, Казальцова огорченно развела руками:

– Увы! Но мне надо подготовиться к визиту клиентки. Было очень приятно пообщаться с такими интересными мужчинами, – и протянула напоследок свою визитку.

Выйдя на улицу, опера направились по улице Тургенева в сторону сопок. Указав на табличку с названием улицы на одном из домов, Крячко философично отметил:

– Интересный момент: а почему эта улица названа в честь человека, который здесь скорее всего ни разу не был? Как считаешь? – И вдруг, резко остановившись, воскликнул: – О, смотри Ле… Володя, что это такое? – указал он на приземистое здание с дымящей трубой и табличкой у двери «Баня «Отрада». А потом, принюхавшись к дыму сосновых дров, чуть ли не простонал: – В баню хочу! В настоящую, с дровами, с парком… Давай зарулим? А?

– А как же сопка? – поинтересовался Лев с наигранной наивностью в голосе.

– Да хрен с ней, с сопкой! Никуда она не денется. А баня… Это – мечта-а-а!

– Но тогда нам придется бежать на квартиру за какой-никакой сменой – не будешь же после бани надевать не стираное? И банные полотенца нужны… – Гуров начал загибать пальцы, но Стас его категорично перебил:

– Ну и побежали – чего ждем-то?

– Да уж побежим… Только сначала надо узнать, сможем ли мы попариться? Вдруг они работают по заказу?

Лев оказался прав – баня действительно работала по заказам. Но, узнав о том, что визитеры – гости из Москвы, банщик пообещал ближе к вечеру «изыскать резервы».

Когда уже перед закатом приятели, приятно измученные банными процедурами (банщик слово сдержал, и помывка вышла на славу), вышли на улицу, Крячко, дыша полной грудью, неожиданно объявил:

– Володя, давай на хату один. Я… Гм-гм… К Элле зайду, чайку там попить, в картишки перекинуться. Вот…

– Да иди уж, иди… – Гуров усмехнулся и, не оглядываясь, зашагал в сторону Вишневой.

Часа два назад, когда они пришли к себе на квартиру за банными принадлежностями, почти одновременно с ними появился и Евгений Светлицин. Он и внешне, и даже голосом был чем-то похож на известного артиста эстрады, уроженца Алтая, который одно время этот край возглавлял. Крупный, чисто деревенский по манерам и повадкам, как будто совершенно простоватый, Евгений на деле оказался весьма непрост.

Поздоровавшись с гостями, он неожиданно предложил «выложить карты на стол»:

– Мужики, что мне рассказывать про турфирму, если я только глянул на вас и сразу же понял: вы из органов. Я сам там служил лет пять, пока мой тогдашний начальник не выпер меня с работы за строптивость. За что конкретно? Я не стал по его приказу подкидывать подозреваемому наркотики. Где он сейчас? Сидит по статье за совращение несовершеннолетней. Нынешний звал обратно, но я не пошел – СТОшка затянула. К чему все это рассказываю? Чтобы вы знали, что за человек к вам пришел, и можно ли со мной быть откровенным.

Переглянувшись, опера некоторое время молчали, собираясь с мыслями. Наконец Гуров понимающе кивнул и невозмутимо произнес:

– Сюрприз, однако… Ну что я скажу? Извини, Жень, все карты выложить не можем. Цена вопроса – не «погоны» на плечах проигравшего из битых «шестерок», а человеческая жизнь. Не дай бог, где-то неудачно сказанное слово – и тот, кого мы ищем, тут же распростится с этим миром. Изложу так: мы как бы к органам отношение до последнего времени имели, но в данный момент мы в большей степени частные сыщики, которым во что бы то ни стало надо найти похищенного парня и вернуть его родителям.

Лев вкратце рассказал в пределах возможного о Кирканине-младшем и обстоятельствах его похищения.

– Надеюсь, сказанное мною никуда никому не утечет? – строго взглянул он на Светлицина.

– Могила! – ткнув в себя пальцем, коротко объявил Евгений. – Что вас конкретно интересует?

– Нас интересует одна занятная шарашка – то ли тоталитарная секта, то ли организованная преступная группировка, верховодящая в северо-восточной части вашего района, приблизительно, в пределах сел Кедровое и Ржачиха. Что это за люди и насколько они опасны?

Потерев кончик носа, Светлицин озабоченно нахмурил лоб и, глядя в пространство, лаконично определил:

– Мерзавцы и хапуги. Но очень хитрые, изворотливые, пронырливые… К тому же с хорошими связями в районной, а может, и в областной власти. О них я знаю не так уж и много. Слышал только, что главарем у них какой-то Бурый.

По словам Евгения, шайка Бурого ориентировочно насчитывает человек пятнадцать-двадцать. Но это – «среднепотолочно». На деле их может быть и меньше, а может, и больше. Разбиты бандиты на тройки, каждую из которых возглавляет главарек, именуемый вожаком. На вожаков Бурый выходит через своего зама – сам с ними почти не контачит. Большинство рядовых Бурого вообще не знают в лицо.

Эти бандиты очень осторожны и действуют скорее не как волки, а как шакалы. Грызут там, где их боятся и где им не дают реального отпора. Пару лет назад они пытались прогнуть всех, кто имеет свой бизнес в Ликове, но ничего у них не получилось. Предприниматели тут же объединились и объявили рэкетирам: начнем войну на истребление. Отстали в момент. А вот по деревням, по мнению Светлицина, народ разобщенный, там отморозки чувствуют себя королями.

– А вот эти люди тебе не знакомы? – Стас положил перед Евгением фоторобот «серого» и фото Бубнилы, взятое из его дела. – Братья Хуштюки, Савелий и Олексий.

Взглянув на изображения, Светлицин указал на «серого»:

– Вот эта морда знакома. Где-то я его уже видел… Да, точно! Видел. Надо только припомнить, где и когда… Ч-черт! Никак не удается вытащить его из памяти. Вы мне эти ориентировки дадите? Ну и хорошо! Буду посматривать на них и напрягать извилины – авось, что-то да вынырнет. Значит, эти двое – подозреваемые в организации похищения?