Текст книги "Банда беспалых"

Глава 8

День клонился к закату, когда они закончили обход выделенного квадрата. Обход принес хороший улов. Им удалось выяснить, что группа «Беспалых» состоит, по крайней мере, из трех человек, а также найти дом, который они занимали, когда приехали в Волхов. Дом этот отстоял от магазина на расстоянии, равном двум улицам. Сдавала его вполне добропорядочная женщина. Сама проживала в Санкт-Петербурге, жильцов искала через интернет. Вернее, это они ее искали, женщине не приходилось даже город покидать, чтобы сдать свое жилье внаем.

Выйти на квартирную хозяйку удалось через соседей, которые имели с бизнеса женщины небольшую мзду за помощь, почему и знали все нюансы ее заработка. На самом деле схема работала достаточно просто. Владелица дома размещала объявление о сдаче дома на соответствующих сайтах. Когда звонили желающие занять дом, она отправляла их в Волхов. Показывали дом соседи, они же отзванивались ей, если квартирантам дом нравился и сходились в цене. Дальше квартиранты расплачивались с соседями, получали от них ключи и жили в доме тот срок, на который договаривались. Соседи переводили часть денег хозяйке дома, они же следили за тем, чтобы жилье освободилось в срок.

Парням в черных спортивных кофтах так жилье и сдали. Они пришли рано утром, заставили соседа показать дом, после чего выдали сумму, забрали ключи и выпроводили его со двора. Соседу они показались подозрительными, он даже хозяйке дома не поленился позвонить, снять с себя ответственность, так сказать. Хозяйка просила потерпеть, так как приехали парни всего на пять дней, а с квартирантами в это лето дела обстояли туговато. Сосед свое дело сделал, хозяйку предупредил, а на остальное ему, по большому счету, было плевать.

К тому моменту, как на его пороге появилась полиция, он уже знал, что парни из дома ушли. На два дня раньше срока. Деньги назад не потребовали, прощаться не заходили, об отъезде не предупредили. Правда, ключи не отдали, но хоть ушли, и то дело. Сосед был уверен, что машины у парней не было. Двое их было или трое, сказать не мог. Двух точно видел, третьего вроде как слышал, забор-то один на два двора, но описать не брался. Осмотр дома дал новые доказательства: окровавленную одежду и географическую карту России в бумажном формате, на которой жирными черными точками были отмечены города. Гуров насчитал порядка двадцати точек, часть из которых совпала со списком мест, где были совершены убийства, составленным им еще в Калуге.

Одежду забрали в лабораторию, карта пошла туда же. В доме поработали криминалисты, и к утру должны появиться результаты. Члены банды прожили в доме три дня, так что можно было рассчитывать получить отпечатки пальцев. Будет ли с чем их сравнивать, Гуров сомневался, но все равно результатов ждал. К дому вызвали кинологов с собаками. Специально обученные псы след взяли, довели кинологов и группу правоохранителей до шоссейной дороги, после чего интерес к поиску потеряли. Кинологи сказали, что, скорее всего, парни двинулись на перекладных либо воспользовались рейсовым автобусом пригородного назначения.

Теперь Гурову и Крячко предстояло изучить график движения автобусов, проходящих по этой дороге, и встретиться с водителями. Работы еще оставалось непочатый край, и все же день принес удовлетворение. Как ни крути, а дело с мертвой точки сдвинулось. Лев был уверен, что найдет водителя, который забрал членов банды из Волхова. А найдя водителя, узнает, где их искать теперь. Об этом он мечтал, возвращаясь в отделение, но реальность превзошла все его ожидания.

Не успели они с Крячко перешагнуть порог, как к ним вылетел дежурный и громко выпалил:

– След «Беспалых» нашелся!

– Что? О чем ты? – выступив вперед, переспросил Стас.

– След «Беспалых» нашелся, – как попугай повторил дежурный, и по его лицу расплылась широкая улыбка. – Удача, товарищ полковник!

– Да говори ты толком, что за след, – потребовал Крячко.

– Из Хвалова ориентировка пришла. Там труп одного из членов банды нашли.

– Хвалово – это где?

– Дорога на Тихвин, – пояснил дежурный. – Труп не в самом Хвалове, а рядом в деревушке. Она совсем крохотная, всего двадцать дворов, из них от силы двенадцать жилых. Там машину угнали, хозяин в Хвалово с жалобой пришел. Выслали группу, пока те ехали, собачники труп обнаружили. Ну, те, разумеется, сразу нам телефонограмму. Ориентировка на банду сработала.

– Стас, давай в машину, на месте разберемся, – приказал Гуров.

– А как же доклад? – разочарованно крикнул им вдогонку дежурный.

– Благодарим за службу, лейтенант! – прокричал в ответ Крячко. – Подробности на месте изучим.

Дорогу определяли уже по пути к Хвалову. Ехать оказалось недалеко, уложились в полтора часа, да и то только потому, что толком местности не знали. В Хвалове их уже встречали ребята из местного отделения полиции. В поселок не заезжали, сразу на место преступления погнали. Там еще работали криминалисты. Труп чернявого нашли в сарае, и его состояние удручало. Увидев раны, Крячко выругался и в сердцах произнес:

– Да что же это за нелюди такие! Своих и то не жалеют.

– Может, это и не убийство, – внес предположение один из криминалистов. – Возможно, несчастный случай. Там на заднем дворе забор из таких вот кольев. Труп оттуда принесли.

– Думаешь, он сам на колья напоролся? Ерунда! Сделать это ему наверняка помогли. Или заставили, – заявил Крячко. Возразить на это было нечего.

В отдалении маячил хозяин машины, ради поисков которой в деревушку изначально выехала бригада. Гуров пошел пообщаться с мужчиной. Тот сообщил, что является владельцем автомобиля марки «Москвич» серии двадцать один тридцать семь. Использует машину как рабочую лошадку, привезти-отвезти товар на рынок, пополнить запасы удобрений, строительный материал и прочие тяжелые грузы. Сам фермерствует, по личным нуждам ездит на машине посолиднее, а «Москвич» во дворе держит. Сегодня на весь день уезжал в Тихвин по фермерским делам, а когда вернулся, обнаружил пропажу машины и сразу позвонил в полицию.

С сожалением сообщил, что бак «Москвича» заправлен под завязку, да еще в багажнике канистра припасена. Объяснил это просто: жизнь в отдалении от цивилизации заставляет быть запасливым, а насчет кражи даже не думал. В их места чужаки редко забредают. Красть здесь нечего, достопримечательностей не имеется, а просто так в глухомань кто полезет?

Данные по угнанному автомобилю передали в розыск, но на настоящий момент сигнала о его местонахождении не поступало. Оставалось ждать, когда и как он проявится. Документов при убитом не обнаружили. В доме, где, как предполагалось, ночевали подельники, нашли рюкзак. В рюкзаке личные вещи убитого, кое-какие мелочи. В поролоне, проложенном для удобства носить рюкзак на спине, криминалисты обнаружили потайной карман. Там убитый хранил фотоснимок женщины в возрасте.

– Скорее всего, это его мать, – сообщил криминалист. – Ранее с тыльной стороны была надпись. Отвезем в лабораторию, там восстановят.

– Возможно, тогда удастся выяснить личность погибшего, – заметил Гуров.

– Думаете, это поможет в расследовании?

– Как знать? Отказываться ни от какой зацепки нельзя, – ответил Лев.

Больше напарникам на месте преступления делать было нечего. Нужно было решать, возвращаться в Волхов или заночевать в деревне. Фермер гостеприимно предложил свой дом для ночлега. Подумав, они согласились. Гуров оставил номер своего мобильного старшему группы и отдельно криминалисту, попросив сообщить, если обнаружится что-то важное. Но в эту ночь событий, требующих вмешательства столичных оперов, больше не произошло. Проспав до восьми утра, Гуров и Крячко отбыли в Волхов.

Грязно-горчичный «Москвич» примостился на опушке леса. Пыльные бока тускло мерцали, отражая лунный свет. К редкому сосняку машина дошла накатом, стоило подтолкнуть ее под горку, и Умету оставалось только подруливать, а потом вовремя вдавить педаль тормоза в пол. От деревушки они успели отъехать километров сорок, не больше, когда движок вдруг зачихал, затем зарычал, а потом и вовсе заглох. Умет, хоть и умел водить машину, в их устройстве разбирался плохо. Откуда ему было умений набраться, если он с пятнадцати лет за Аластаром хвостом ходит, даже школу не окончил, какое уж там образование.

Сам Аластар устройством автомобилей никогда не интересовался, так что помочь тоже ничем не мог. Подумав, решили машину пока не бросать, отогнать в укромное место, там и решение принять, что делать дальше. Когда Аластар толкал «Москвич» по дороге, отыскивая удобный спуск, он и подумать не мог, что застрянет здесь до утра, но так всегда бывает, намечаешь одно, а злодейка-судьба подсовывает тебе совсем другое.

Откатив машину к лесополосе, Умет какое-то время с умным видом ковырялся под капотом: проверял свечи зажигания, зачищал клеммы на аккумуляторе, даже щуп в масло совал, чтобы проверить его уровень. Разумеется, от такого ремонта толку не вышло. В конце концов капот он закрыл, сел на траву и задремал. Сам от себя не ожидал, а гляди ты, уснул, едва голова ствола дерева коснулась.

Проспал долго, Аластар его не будил. Проснулся оттого, что муравьи по коже ползают. Вскочил, начал озираться по сторонам, точно малыш, который мамку потерял. А какую мамку, если он ее лет восемь не видел? Смех, да и только. Но смешно Умету не было. Вот он, двадцатитрехлетний мужик, стоит на опушке леса и чуть не плачет. До чего докатился, хныкать, как баба. Хорошо, вовремя Аластар на глаза попался, а то бы опозорился почище Цили. Тогда бы и ему конец пришел.

Мысль эта гвоздем вонзилась в мозг. А ведь правда, что мешает Аластару избавиться от Умета, как он избавился от Цили? В историю с побегом Умет не поверил ни на секунду. Знал, не стал бы Циля без него бежать, побоялся бы. Циля по натуре трус, непонятно, как он вообще в группе оказался. Как мог Аластар его выбрать? Впрочем, Умет знал, почему Аластар взял его под свое крыло. Надеялся доить Цилиного папашу-банкира и жить припеваючи. Только старик у Цили покрепче сынка оказался. Ни разу копейки сыну не дал. Сказал: раз из дома ушел, значит, сам себе дорогу пробьешь.

Аластар поначалу попыток не оставлял, долго с отцом Цилиным «яйцами мерился», потом обозлился, бросил затею, но Цилю не выгнал. Может, пожалел, а может, просто для численности оставил. Раньше в группе народу много было, Умет помнил каждый из аластаровских наборов. Наберет Аластар ребят что позлее, выжмет из них все, что можно, и выбросит на обочину. Только его, Умета, и выделял из всех. Почему? Кто его поймет? Может, сила его Аластару импонировала. Он ведь и в пятнадцать здоровяком был, а с годами только крупнее становился. Даже лишения и кочевая жизнь его бицепсы не иссушили. Ну, и послушным он был. Всегда слово Аластара держал.

Сейчас не то, теперь он многое понимал, на многие вещи по-другому смотрел. Да только что с того проку? Жизнь просрал, молодость загубил, куда ему без Аластара идти? Некуда. А уйти Умету очень хотелось. Надоела и жизнь кочевая, и эти никчемные вылазки, и идеи детские о «чистоте мира», заботой припудренные. Кому он нужен, мир этот? Кому мешают бомжи и пьянчуги? Зачем они вообще этим до сих пор занимаются? Сколько сейчас Аластару? Под тридцатник, поди. Ему, Умету, уже двадцать три, а Аластар его лет на пять старше. Ну, и куда они в итоге дойдут? Полтинник стукнет, а они все с бомжами воюют?

– Слушай, не отсвечивай, с мысли сбиваешь!

Умет вздрогнул от неожиданности. Он и не заметил, что мечется по поляне, точно зверь загнанный. А он и есть зверь. И загнали его в угол, это тоже верно. Но бегать перестал, отошел в сторону, опустился на капот «Москвича», руки на груди скрестил. Аластар сидел, закрыв глаза, ладони прижал к ляжкам. Он частенько сидел в такой позе, Умету это смешным казалось. Раньше. Сейчас он поймал себя на мысли, что хочет одного: подойти тихонько к лидеру, обхватить его голову своими здоровенными ладонями и сжимать их до тех пор, пока между пальцами мозг Аластара не потечет.

Теперь он его ненавидел. Втайне, конечно, но ненавидел люто. За то, что жизнь ему поломал, за то, что монстром сделал, за то, что крова лишил. Да что крова, он будущего его лишил. Циля это раньше понял и его, Умета, подбивал, чтобы Аластара бросить. Пойдем своей дорогой, говорил. Я отцу в ножки кинусь, покаюсь, он и простит. Как короли жить будем, только Аластара бросить нужно. Умет его не слушал, старался не слушать. Куда они теперь, когда не только руки по локоть, весь по пояс в крови. Жаль, не послушал Цилю…

Аластар, видно, почувствовал настрой Цили. Недаром он его укокошил. Циля бы с крючка точно сорвался. Не сегодня, так завтра. Или через неделю. Как только в большой город приехали бы, так он бы и свалил. А теперь ему, Умету, в одиночку этого монстра терпеть. Как-то все обернется? Куда они пойдут и чем займутся? Снова будут убивать? На двоих шестьдесят четыре удара, это же рука отсохнет. Может, это правило Аластар отменит? Да только надеяться на это – пустое дело. Аластар придуманных им же самим традиций и ритуалов крепко держится.

– О чем задумался?

И снова голос Аластара застал Умета врасплох. Он вздрогнул, открыл глаза:

– А? Что?

– Спишь, что ли? Просыпайся, совет держать будем, – приказал Аластар. – Подгребай ближе, разговор есть.

– Пожрать бы чего, – вздохнул Умет; в животе предательски заурчало.

– После жрать будем, когда проблемы решим, – заявил Аластар. – В город нужно выбираться, здесь сидеть смысла нет.

– Пешком пойдем? – удивился Умет. На его памяти такого еще не случалось, чтобы Аластар пешком ходил.

– Машину нужно найти. Или эту починить. Я посмотрел, там в бардачке книги есть технические. Утром изучишь, может, что-то и получится.

– Это вряд ли, – вздохнул Умет. – Я починкой никогда не занимался.

– Разберемся, сейчас не эта проблема самая насущная.

– Жрачка точно важнее.

– Нет, Умет, сейчас главное – решить, как дальше действовать будем. Цили теперь нет, новых бойцов пока взять неоткуда. Справимся вдвоем, как думаешь?

Умет внутренне напрягся. «Вот он – момент, от которого зависит твоя жизнь», – подумал он про себя, вслух же сказал то, чего от него ждал Аластар:

– Справиться можно, если с умом подходить. Дело не особо сложное. Да и разница не велика, двое или трое.

– Правильно мыслишь. – Аластар продолжал зорко следить за выражением лица Умета. – Только теперь эффективность придется увеличить. Из-за кого погиб Циля? Из-за этих ублюдков, которые свою жизнь прожигают, воздух портят и людям честным жить не дают. Так?

Умет кивнул, произнести что-то вслух он побоялся. Голос наверняка его подвел бы, выдал тайные мысли, выдал гнев, разрывающий его изнутри. «Вот ведь ублюдок, Цилиным именем прикрывается», – зло думал он. Потом вдруг, совершенно неожиданно, гнев иссяк. Секунду назад он смотрел в глаза Аластара и готов был его растерзать, а теперь сидит и умиляется его речам. Ведь все верно говорит, все правильно. Кто виноват в смерти Цили, если не паршивые нарики и алкаши? Не было бы их, не нужно было бы Циле из дома уходить, по городам чужим шляться. Не от кого было бы мир очищать. Верно, все верно говорит Аластар.

– Так, – ответил за Умета сам Аластар.

Он видел, как изменилось выражение глаз единственного его бойца. Значит, гипноз снова подействовал. Можно на время расслабиться. Из всех его бойцов, которых он набирал на протяжении десяти лет, Умет легче всего поддавался гипнозу. Аластар мог внушить ему все что угодно. Парень и жизнь бы за него отдал, вздумай Аластар потребовать от него такой жертвы. Только зачем ему это? Пусть живет, крепкие руки всегда пригодятся.

– На пути у нас Тихвин. Дойдем до него, найдем жертву, избавим мир от грязи и пойдем дальше, – медленно, почти нараспев, произнес он. Умет согласно кивнул, на этот раз искренне. – А сейчас ложись спать. Утром встанешь пораньше, решишь проблему с машиной.

Умет где стоял, там и повалился на траву. Спустя несколько секунд он уже храпел. Аластар едко рассмеялся, забрался в салон «Москвича», улегся на заднее сиденье, правда, уснуть так же быстро, как Умет, не сумел. Впервые в жизни он начал задумываться о том, куда в конечном итоге приведет его выбранный в восемнадцать лет путь. Куда? Любой ответ звучал неутешительно.

«Не смей об этом думать! – приказал он самому себе. – Если цели твоей пришел конец, если жизни твоей пришел конец, так забери с собой как можно больше швали, – так хоть во всем этом будет смысл. В смерти твоей будет смысл. Кроши тварей, прожигающих свою никчемную жизнь направо и налево. Так, чтобы небесам тошно стало. А сейчас забудь про все и спи». Удивительно, но тирада подействовала мгновенно. Не успел Аластар додумать мысль, как его унесло в царство Морфея. И спал он не слабым, поверхностным сном, каким привык спать в последние годы, а крепким, полноценным сном, без единого сновидения.

Утром он проснулся первым. Выбрался из машины, бросил взгляд на свернувшегося возле переднего колеса Умета, усмехнулся и ткнул его ботинком в бок:

– Просыпайся, лежебока, солнце давно встало!

Умет открыл глаза, потянулся. Аластар вынул из машины рюкзак, достал из пластиковой коробочки два куска сахара. Один протянул Умету. Тот с благодарностью принял подношение и тут же запихнул его в рот. Аластар свой кусок разделил на две части, одну положил на язык, вторую спрятал обратно в коробку.

– Вода есть? – спросил Умет.

Аластар снова порылся в рюкзаке, выудил пластиковую бутылку. Воды оставалось чуть на донышке. Подумав, он все же отдал бутылку Умету.

– А ты?

– Обойдусь. Вставай, машина сама не починится.

Пока Умет раскачивался, Аластар решил испытать удачу и отправился на поиски водоема, где можно было бы пополнить запас воды. Он ушел от дороги довольно далеко, когда услышал благодатный звук: где-то недалеко журчала вода. Пить хотелось так сильно, что при звуке льющейся воды сразу судорогой свело живот. До ручья он почти бежал. Добежав, упал ничком на землю и начал пить, просто опустив лицо в воду. Напившись, вытер лицо краем кофты и уже не спеша набрал полную бутылку. Уходить от ручья не хотелось, но он опасался оставлять Умета надолго одного. Вчера ему удалось выветрить дурь из его головы, но надолго ли?

Обратный путь занял намного меньше времени. Шел он с легким сердцем и даже начал насвистывать себе под нос. А когда вышел на опушку, настроение поднялось еще выше. Умет сидел за рулем «Москвича», двигатель которого тарахтел ровно и уверенно.

– Починил? – не скрывая удивления, спросил Аластар.

– Можно и так сказать, – заулыбался Умет. – Тут хрень одна слетела, я ее на место поставил, он и заработал.

– Как хрень называется, хоть знаешь?

– Да без разницы. Главное, теперь мы можем ехать, – заявил Умет. – В Тихвин?

– В Тихвин, – подтвердил Аластар. Он занял пассажирское сиденье, и машина тронулась с места.

* * *

Обратный путь в Волхов проходил нерадостно. Гуров крутил руль и хмуро смотрел на дорогу, время от времени бросая взгляд на приборы. Крячко крутился на пассажирском сиденье, никак не находя удобной позы. Оба полковника чувствовали разочарование. Надо же такому случиться: казалось, удача наконец повернулась к ним лицом, вот-вот и банда «Беспалых» окажется у них в руках. А получилось, что проездили они впустую. Все, что удалось узнать, они могли выяснить и из телефонного разговора.

– И зачем только мы потащились в эту глухомань? – озвучил общую мысль Стас. – Сидели бы в Волхове, глядишь, пользы оказалось бы больше.

– Например? – Вопрос Гуров задал, лишь бы что-то сказать. Какого-то конкретного ответа он от Крячко не ждал, но тот все же ответил:

– Например, могли бы встретиться с Валентином Яковлевым и выяснить, не он ли заказал убийство Скачкова. Да, знаю, что ты сейчас скажешь, но чем моя идея отличается от твоей идеи сорваться среди ночи в Хвалово? На выходе результат один и тот же, так что гордиться тебе особо нечем.

– Согласен, – легко согласился Лев. – Результат один и тот же.

– Вот и я про то, – вздохнул Крячко. – Интересно, куда они подались?

– Насколько я понял, дорога тут одна. На Тихвин. Если по центральным трассам ехать. А по проселочным – мест масса.

– На Тихвин, говоришь? Это интересно.

– Что?

– Тихвин.

– И что в нем такого интересного?

– Городок немаленький, – начал перечислять Стас. – Езды до него километров сто, не больше. Это час в пути. На «Москвиче» чуть больше. При желании деньгами разжиться можно. В городах ротозеев, которые за кошельками не следят, гораздо больше, чем в деревнях, а парням нашим живые деньги нужны. На машине-то они далеко не уедут. Уж это они должны понимать.

– Думаешь, они в Тихвине?

– Почему нет? В конце концов, отдых им тоже требуется. И на то, чтобы деньжат подзаработать, время нужно. Даже если ты деньги воруешь.

– Едем в Тихвин? – Не дожидаясь ответа, Гуров сбросил скорость, развернул машину в противоположном направлении и помчал по трассе в сторону Тихвина.

Крячко молча наблюдал за манипуляциями друга. Вдруг одобрительная улыбка растянула губы, и он выдал:

– Приятно все-таки с тобой работать, Лева.

– Теперь мы будем обмениваться сентиментальными признаниями? – скрывая смущение, поддел Гуров.

– Теперь мы будем смотреть по сторонам, чтобы не пропустить горчичный «Москвич» и не упустить удачу, – ответил Стас, ничуть откровенной фразой не смущенный.

Дальше километров шестьдесят ехали молча. Каждый думал о своем, но мысли обоих крутились вокруг банды и их кровавых расправ. Ближе к Тихвину, не доезжая деревушки Овино, Крячко вдруг высунулся из окна и начал вглядываться вдаль. Ему показалось, что впереди мелькнул искомый цвет авто.

– Лева, прибавь газку, – попросил он.

– Тут ограничение, – предупредил Гуров. – Населенный пункт.

– Да плевать мне, Лева, там впереди могут быть «Беспалые», – настаивал Крячко.

Гуров подчинился, скорость увеличил, и спустя совсем короткое время он увидел то, о чем говорил напарник. Грязно-горчичного цвета «Москвич» плелся по дороге на малой скорости. «Они, – понял Лев. – Двух таких «Москвичей» в области быть не может. Как-никак, а это уже раритет». Он еще прибавил скорость. Расстояние между автомобилями быстро сокращалось. «Придется идти на таран, – подумалось с досадой. – Машину жалко, снова всю разобью». А сам все продолжал и продолжал сокращать разрыв с «Москвичом». Вскоре пассажир «Москвича» обратил на них внимание. Дорога в это время была почти пуста, так что не заметить преследования «Беспалые» не могли.

Через пару минут Гуров понял, что «Москвич» прибавил скорость, отчего расстояние между ними снова увеличилось. Упускать машину Гуров не собирался. Он переключил передачу, вдавил педаль газа до упора. Двигатель недовольно заурчал, но машина пошла быстрее. По всей видимости, больше выжать из «Москвича» беглецы, как ни старались, не могли, так как расстояние между автомобилями сокращалось все заметнее. Вскоре Гуров мог разглядеть номерные знаки. Предположение подтвердилось: перед ними шел угнанный автомобиль, следовательно, в салоне сидели парни из группы «Беспалых».

– Еще чуть-чуть газку бы, – вслух произнес Крячко.

– Я и так жму по максимуму, – ответил Гуров.

– Ты же видишь, что этого недостаточно, – волновался Стас. – До деревни километров десять осталось, не догоним, придется по улицам гнать.

– Знаю, – оборвал Лев напарника. Он и сам прекрасно понимал, что время работает против них. Если «Беспалым» безразлично, по трассе гнать или по населенному пункту, то он такого позволить себе не мог. Стоит им оказаться в поселке, и судьба погони предрешена.

Крячко вдруг подпрыгнул на месте как ужаленный и воскликнул:

– Ты это видел? Они с трассы уходят. Не понял, они что, подыграть нам решили?

– Вижу, не ори!

Гуров был не меньше Крячко удивлен тем, какое решение принял водитель. Продолжать ехать по трассе было самое разумное. Там же, куда свернул «Москвич», вообще дороги не было, пустое поле с накатанной колеей, не более. И все же он видел то, что видел: «Москвич» съехал с трассы и гнал теперь по пыльной проселочной дороге. Шлейф из пыли тут же закрыл обзор, движение автомобиля угадывалось только по этому шлейфу.

– Не пропусти поворот, – успел проговорить Крячко, когда Гуров, чуть сбавив скорость, скатился с трассы следом за беглецами.

Утро стояло безветренное, пыль оседала медленно, и вскоре машина оказалась в самом эпицентре пыльного облака. Видимость снизилась до нескольких десятков метров, скорость пришлось сбавить.

– Проклятье, уйдут засранцы, – прокомментировал Крячко.

– Терпение, Стас, сейчас попытаемся на поле выехать.

Гуров выбрал участок, где обочина почти сливалась с дорогой, крутанул руль, направляя машину прямо на поле. Пара минут, и ему удалось выскочить из пыльного облака. Только Крячко успел издать победный возглас, как Лев вдруг резко ударил по тормозам. Тормозные колодки протестующе засвистели, машину бросило вбок, какое-то время несло по траве, затем она встала, откатившись от дороги метров на пять.

– Что за… – начал Крячко, но, оглянувшись назад, проглотил фразу.

По полю, в том месте, куда только что на большой скорости гнал автомобиль Гуров, вышагивало стадо коров. Голов пятьдесят, небывалое количество по нынешним временам. Коровы неспешно переходили дорогу. Сколько их оставалось на другой стороне дороги, за пылью было не видно. Пастуха тоже пока видно не было, только две овчарки остановились метрах в тридцати от машины и остервенело лаяли.

– Вот это поворот! – выдал Стас. – Нарочно не придумаешь!

– Хорошо еще, успели из пыльного облака выскочить. Сейчас бы уже беседы не вели, – заметил Гуров. – На той скорости, с которой мы ехали, легким испугом при столкновении с бычком мы бы точно не отделались.

– Да-а-а, – протянул Стас. – Странная штука – жизнь. Вроде смерти избежали, а на душе все равно паршиво. Считай, ушли засранцы.

– Так уж вышло, – пожал плечами Лев. – Все равно дальше двигаться нельзя, пока пыль не осядет и коровы на пастбище не переберутся.

– Будем ждать или в обход поедем? Хотя чего теперь ждать? Пока животина тут прогуливается, «Москвич» успеет уйти в любом направлении. Один раз повезло, на дороге беглецов встретили, второй раз так не повезет.

– Подумать надо. – Лев полез в телефон и, развернув карту местности, начал изучать хитросплетение автомобильных дорог. – У «Беспалых» с того места, где они от нас оторвались, два пути. Либо ехать дальше по проселочным дорогам, пока не выйдут на трассу, идущую от Волхова, либо свернуть в противоположную сторону и теми же проселочными дорогами выйти к Тихвину, а оттуда на федеральную трассу, ведущую на Вологду. Логичнее идти на Тихвин. Он ближе, к тому же на Волховском шоссе я бы на месте «Беспалых» ждал подставы. В Волхове-то они засветились конкретно.

– И что нам дают твои рассуждения? – задал резонный вопрос Крячко.

– Стратегию к последующим действиям. Раздвоиться мы не можем, машина-то одна. Поступим так: едем в Тихвин, пообщаемся с представителями власти и правоохранительных органов, заручимся их поддержкой, пусть ищут «Москвич». В Волхов звонка хватит, они в курсе проблемы, так что какие предпринять действия, сообразят сами. Выставят посты на Волховском перегоне, чтобы для «Беспалых» свести к минимуму возможность им воспользоваться, – объяснил Гуров.

– Хороший план, – подумав, одобрил Крячко. – Так и поступим. Разворачивай оглобли, товарищ полковник, едем в Тихвин.