Текст книги "Могила для двоих (сборник)"

Глава 16

Он подождал, пока Кривобоков сходит в свою комнату и вернется в гостиную. Тот принес с собой не только третью бутылку минералки и лупу, но еще и кофточку в полиэтиленовом пакете.

– Хочу на нее тоже внимательней посмотреть, – объяснил Павел Петрович.

Он удобно устроился в кресле, из которого хорошо просматривалась лестница на второй этаж, а также через приоткрытую дверь видны были холл и входная дверь в дом, а Гуров отправился на поиски Насти. Он думал, что супруги, которые уже давно вышли наружу, успели вернуться в дом, и потому поднялся в комнату, которую они занимали. Однако здесь он застал одного лишь банкира Саенко. Лежа на диване, тот читал какую-то старую потрепанную книжку.

– А где Настя? – спросил Лев. – Разве она не вернулась?

– Нет, – покачал головой банкир. – Сказала, что не хочет возвращаться в этот дом. Так и осталась на веранде. Как я ее ни уговаривал, не захотела идти.

– Ну, может, мне удастся ее уговорить. Хочу с ней побеседовать об этих шагах, которые она слышала. Возможно, она вспомнит еще какие-то детали, которые упустила.

– Вряд ли она что вспомнит, – скептически заметил Саенко. – Она и мне всю эту историю рассказывала, и в столовой всем остальным. И оба раза совершенно одинаково.

– Ну, я все же попытаюсь, – улыбнулся Гуров и, спустившись вниз, вышел наружу.

Дождь лил немного слабее, зато ветер усилился. Когда сыщик обогнул дом и вышел на веранду, обращенную к озеру, он увидел, что волнение на Байкале стало почти таким, как на море во время шторма. Огромные волны с пенистыми гребнями с ревом накатывались на берег и разбивались о скалы. Внизу, где был галечный пляж, волны докатывались до лестницы и даже затапливали нижние ступени.

Он не сразу заметил Настю. Девушка стояла в углу веранды, откуда был виден и Байкал, и берег, уходящий в сторону поселка. Когда Гуров подошел и встал рядом с ней, она искоса глянула на него, но ничего не сказала и продолжала смотреть прямо перед собой.

– Любуетесь? – спросил Лев.

– Любуюсь, – кивнула девушка. – Больше ничего здесь делать не остается.

– Не знаете, сколько это удовольствие еще продлится?

– Почему же, знаю. Точно сказать, конечно, не могу, но прогноз знаю.

– Так скажите, если знаете, – попросил сыщик.

– Зачем? – пожала плечами девушка. – Вы же все равно не слушаете. Я еще позавчера говорила, что вот так будет, но меня никто и слушать не стал.

– Почему же «никто»? – возразил Гуров. – Я очень внимательно слушал. И взял ваши слова на заметку. Мне и тогда показалось, что вы правы, а теперь я убежден в этом, поэтому и спрашиваю: надолго ли это?

– Ну, если верить прогнозу, который я смотрела, то еще два дня, – ответила Настя.

Она наконец сменила гнев на милость и повернулась лицом к сыщику. Хотя лицо у нее было по-прежнему хмурое.

– Если я правильно помню, то сегодня и завтра ураган будет бушевать с прежней силой, а потом пойдет на убыль и к воскресенью совсем стихнет. Тогда и можно будет отсюда уехать.

– То есть погулять по окрестностям мы уже не успеем, – констатировал Гуров.

– Какие уж тут прогулки! – воскликнула Настя. – В доме лежат двое убитых, все прямо говорят нам с Сережей, что это мы их убили, а мы будем гулять и наслаждаться красотами природы! Нет, тут уж не до прогулок. Так что, может, даже хорошо, что такая буря. Она вполне соответствует всему, что здесь происходит.

– А как вы думаете, почему Виталий так ошибся с прогнозом?

– Мне трудно сказать, – пожала плечами Настя. – Может, он какой-нибудь «косой» программой пользуется.

– Тогда у меня еще один вопрос, уже насчет ваших вчерашних наблюдений. Чьи шаги вы все-таки слышали – женщины или мужчины? Постарайтесь вспомнить, от этого многое зависит.

– Здесь у меня ничего не получится, – ответила Настя. – Здесь так завывает, что все воспоминания из головы вылетают. Пойдемте в дом, там я постараюсь сосредоточиться.

– Что ж, идемте, – согласился Гуров.

Они вернулись в дом. Миновав пустой холл, вошли в гостиную, где царил полумрак. Только в углу, возле включенной лампы, сидел Кривобоков и внимательно разглядывал бутылку из-под минеральной воды.

– Надеюсь, мы тебе не помешаем, если немного побеседуем, – сказал Гуров.

– Не будете ногами топать, не помешаете, – не оборачиваясь, пробормотал Кривобоков. Видно было, что он целиком погружен в свое занятие.

Гуров и Настя сели в кресла в другом углу.

– Итак, Настя, сосредоточьтесь и постарайтесь вспомнить свои звуковые впечатления, – начал Гуров.

Девушка нахмурилась и закрыла глаза. Некоторое время она сидела так, потом решительно тряхнула головой, открыла глаза и сказала:

– Так, кое-что я вспомнила. Знаете, эти шаги были… какие-то летящие, что ли. И теперь я почти уверена, что это была женщина. Мужчины так не ходят. Да, это была женщина, которая сняла туфли и бежала по коридору босиком.

– Значит, вы слышали, как эти летящие шаги прошли мимо вас в одну сторону, а потом…

– Нет, не так, – решительно прервала его Настя. – Вовсе они не шли мимо нас. Да и не могли! Ведь дальше нас по коридору никто не живет. Человек вышел из комнаты рядом с нами и побежал в другой конец коридора. Я внимательно слушала – ждала, что он постучит в какую-то дверь. Но нет, он никуда не постучал. Но теперь я вспомнила, что слышала другое.

– Да, и что именно?

– Разговор. Точнее, всего несколько слов, самое начало разговора.

– То есть вы слышали два голоса?

– Да, говорили двое. Но всего несколько слов, и я эти слова не разобрала.

– А голоса? Голоса вы разобрали?

– Нет, я не могу сказать, кто говорил, – покачала головой Настя.

– Но можете хотя бы сказать, мужчины это были или женщины?

– Определенно, женщины, – уверенно заявила девушка. – Да, две женщины. Голоса были довольно высокие, совсем не мужские.

– Хорошо, а что было потом?

– Я продолжала стоять возле двери и прислушиваться. Прошло несколько минут – пять, а может, семь, не больше. Потом я снова услышала те же шаги. Теперь они приближались. Я твердо решила узнать, кто же это ходит, и приоткрыла дверь. Но, когда я выглянула в коридор, там уже никого не было. Я заметила только, как быстро закрылась чья-то дверь…

– В столовой вы сказали, что это была дверь комнаты, в которой живут Виталий и Лена Кувшиновы. Вы и сейчас в этом уверены?

– Сейчас… – Настя снова нахмурилась, припоминая события, случившиеся несколько часов назад. – Да, я уверена. Это была их дверь.

– А не может быть так, как сказала Лена, – что вы сомневались, но неприязнь к ней склонила чашу весов не в ее пользу? То есть не может так быть, что вы уверили себя, что закрылась их дверь?

– Вы хотите сказать, что я ее оговорила? – рассердилась Настя. – Да с какой стати? Зачем мне ее оговаривать? Я против нее ничего не имею. И вообще я человек не мстительный. Все мои друзья и знакомые это вам скажут. Правда, здесь их нет… Ну, хоть Сережу спросите!

– Ничего такого я не хотел сказать, – заверил ее Гуров. – Просто я проверяю разные варианты. Ладно, не буду вас больше мучить. Вы сейчас куда – к себе?

– Нет, пойду в библиотеку, она же кинозал, кино какое-нибудь посмотрю, – ответила Настя. – Сережу только позову. Мне с ним спокойнее как-то.

– Правильное решение, – одобрил Гуров. – И вообще постарайтесь держаться вместе.

– Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась девушка.

– Но вы же сами видите, что происходит. В доме два убийства, и мы не знаем, кто их совершил. Я даже толком не знаю, один это человек или двое разных людей. Мне неизвестны причины, толкнувшие их на преступление. И тем более я не знаю дальнейших планов убийцы – или убийц…

– То есть вы хотите сказать, что могут быть еще убийства?! – воскликнула Настя.

– Я не исключаю такого варианта, – спокойно ответил Гуров. – Вот почему я бы советовал вам соблюдать некоторые меры предосторожности. Например, пить воду или сок только из бутылки, которую вы сами откупорили. Если чай или кофе – чтобы вы сами его заварили…

– А как же тогда есть? Питаться одними консервами?

– Не исключен и такой вариант, – кивнул Лев. – Так было бы надежнее. Но я думаю, что в столовой, вместе со всеми, есть можно. Видите ли, цианистый калий действует быстро. Если вы видите, что все едят суп и с ними ничего не происходит, значит, можно и вам приступать к еде. Главное – не пить из открытых бутылок, которые кто-то оставил на столе в столовой или здесь, в гостиной. И не бродить одной вокруг дома, как вы делали сегодня. Лучше с мужем.

– Спасибо за советы, – дрожащим голосом произнесла Настя. – Пойду, расскажу все это Сереже. Ах, когда мы наконец уедем из этого змеиного логова!

Она встала и уже направилась к двери, когда Гуров ее окликнул:

– Подождите минутку! Я вас не спросил еще об одном моменте. Раз уж у вас такая хорошая слуховая память, то мне хочется проверить еще одну вещь. Вчера в столовой, когда погас свет, вы запомнили все, что говорил каждый из присутствующих?

– Ну, в общем, да, – после некоторой заминки ответила Настя.

– И ведь каждый как-то обозначил свое присутствие, верно? Каждый подал голос. Поэтому и получилось, что у всех было алиби, и подозрение пало на вашего мужа. Поэтому у вас есть прямая заинтересованность в том, чтобы выяснить, кто же врал.

– Вы считаете, что кто-то врал?

– А как же иначе? Как еще можно объяснить тот факт, что именно в это время Борис Бабченко был убит?

– Да, верно… – задумчиво произнесла Настя.

– Вот я и хочу вас спросить: вам ничего не показалось подозрительным, неправильным из того, что говорилось в тот момент?

– Я помню, что Константин Геннадьевич хотел спуститься в подвал… Виталий предложил, что он сходит за фонариком, без него в подвал не спустишься… Ленка ему возразила, что он пьяный, пусть лучше на месте сидит… Или это Ксения с ним говорила? Вот этого не помню. Потом еще вы Константина Геннадьевича окликнули, а он над вами пошутил… Я еще тогда смеялась, дура… Нет, вроде все нормально говорили, – заключила она. – Молчали только Сережа да Ирина Валерьевна. Но ведь они-то точно не убивали. А что вы хотели проверить?

– Так, возникла одна догадка, – ответил Гуров. – Ну ладно, я ее по-другому попробую проверить. Все, теперь у меня и правда вопросов больше нет.

Настя кивнула и вышла из комнаты.

Не успела она подняться наверх, как оттуда в холл спустился Константин Кувшинов. Он был в резиновом плаще, высоких сапогах, а в руке держал сумку с инструментами. Увидев его, Гуров тоже вышел в холл.

– Что это ты в таком виде? – спросил он. – Куда-то собрался?

– Собрался кабель чинить, – сказал Кувшинов. – Мы ведь уже вторые сутки без тока сидим. Вторые сутки генератор работает, мазут расходует. Это не дело. Обычно в таких случаях Борис шел, находил порыв и устранял. А теперь… Теперь я за всеми этими трагедиями совсем о делах забыл. Но вот наконец вспомнил. Иду устранять.

– Дело, конечно, нужное, – согласился Гуров, – но не стоит тебе одному идти.

– Боишься… – понимающе кивнул Кувшинов. – Наверное, правильно делаешь. Я вот над тобой смеялся, над твоими страхами, а оно вон как вышло. Оказалось, что ты кругом прав, а я нет. Теперь, после смерти Ирины, я уже и не знаю, что думать. Может, конечно, что она сама счеты с жизнью свела, а может, кто-то ей помог. В таком случае и мне опасность угрожает. Но ты не бойся – я меры принял.

Кувшинов вынул из кармана массивный пистолет с толстым дулом и продемонстрировал его Гурову.

– Узнаешь? – спросил он.

– Узнаю. Травматика, довольно надежная. Только если кто-то захочет тебя убить, вряд ли он воспользуется травматикой. Скорее что-нибудь огнестрельное возьмет.

– Нет, все огнестрельное в этом доме у меня в сейфе заперто, – сказал Кувшинов. – А ключ я с собой ношу. Так что с этой стороны мне опасность не угрожает. Впрочем, если хочешь пойти со мной, я возражать не стану. Тут и физическая помощь понадобится. Так что еще один мужик лишним не будет.

– Спасибо за предложение. В другое время обязательно бы тебе помог, но сейчас есть одно дело, надо им заняться. А что ты сына с собой не позвал?

– Да я звал, – объяснил Кувшинов. – Виталя говорит, что смерть матери так его расстроила, что все из рук валится. Ничего не может с собой сделать. «От меня тебе никакой помощи не будет, – сказал, – только одна обуза». Наверное, он прав. Он к матери сильно был привязан.

– А ты, выходит, легче с горем справился?

– Ну, получается, что так…

– Может, у вас что-то в семье неладно было?

– У каждой семьи есть свои проблемы, – заявил Кувшинов. – И других они не касаются.

– Даже если одни члены семьи начинают убивать других?

– Что?! – воскликнул Кувшинов. Но тут же сник, понурился, тихо произнес: – Да, ты прав. Кто-то Ирину убил… Может, и свои… Я уже ничего не понимаю…

– Ладно, иди, – отпустил его Гуров. – Смотри только, чтобы тебя током не ударило. Хотя одному тебе и правда будет тяжело. Знаешь, что? Я сейчас занят, а вот Павел, пожалуй, свободен. Я спрошу, может, он с тобой пойдет?

Гуров вернулся в гостиную, где Кривобоков, отложив в сторону бутылку, внимательно изучал кофточку, и изложил ему ситуацию.

– Мне не хочется отпускать его одного, – заключил он. – Мало ли что! Может, ты сходишь? Я тут намерен кое с кем побеседовать. Заодно и за домом пригляжу, займу твой стратегический пост в гостиной.

– Что ж, я не против погулять и заняться полезным делом, – согласился Кривобоков. – Только экипироваться надо соответственно. Да и вещдоки спрятать. Слышь, Костя? Сейчас я к тебе присоединюсь!

– Хорошо, я подожду, – откликнулся из холла Кувшинов.

Кривобоков поднялся к себе в комнату, унося кофточку и бутылку. Спустя минут пятнадцать он вновь появился – тоже в плаще, но без сапог.

– Обувка подходящая у вас найдется? – спросил он у Кувшинова.

– Давай тут, на вешалке, посмотрим. Вон несколько пар сапог стоят.

Общими усилиями они подобрали криминалисту подходящие сапоги, он взял у Кувшинова часть инструментов, и они вместе вышли наружу. А Гуров отправился наверх и постучался в комнату, которую занимали Виталий и Лена.

Глава 17

Почти сразу ему ответил женский голос:

– Да, войдите!

Гуров вошел. Лена, отвлекшись от экрана, внимательно посмотрела на него. Виталий лежал в углу на диване, отвернувшись к стене. При появлении Гурова он не обернулся и вообще никак не отреагировал.

Кивнув подбородком в сторону Кувшинова-младшего, Лев тихо спросил:

– Что, плохо себя чувствует?

– Да, он никак не может примириться со смертью матери, – сказала Лена. – Почти не разговаривает, ничего не хочет делать… Тут Константин Геннадьевич заходил, звал его кабель чинить, так он с ним не пошел.

– Тогда давайте спустимся вниз, в гостиную, побеседуем там, – предложил Гуров. – Чтобы не беспокоить вашего мужа.

– Хорошо, идемте, – согласилась Лена.

Она выключила фильм, который смотрела, и они спустились в гостиную.

– Мне хотелось бы поговорить о том, что случилось два часа назад, – начал Гуров. – Ясно, что кто-то вошел к Ирине Валерьевне и дал ей бутылку с отравленной минеральной водой. Подменил одну бутылку на другую. Настя утверждает, что слышала шаги в коридоре, а потом видела, как кто-то вошел в вашу дверь. Давайте отвлечемся от вашей личной неприязни и попробуем вспомнить: что вы делали в это время? Слышали что-нибудь?

– Нет, я же сказала, что легла подремать, – ответила Лена.

– Где легли – на диване, где сейчас лежит Виталий?

– Нет, у нас есть еще одна маленькая спальня, там только кровать и шкаф. Я там лежала.

– А где был ваш муж?

– Возле телевизора.

– Смотрел фильм?

– Ну да.

– А какой, не помните?

– Что-то про бандитов, «Пираньи» или «Кровавая разборка», что-то такое.

– И вы, когда дремали, сквозь сон слышали звуки этого фильма?

– Да, верно. Хотя Виталик закрыл двери, но все равно было слышно. Но спать очень хотелось, поэтому мне это не мешало, я сразу заснула.

– А когда проснулись?

– Я не проснулась, меня Виталя разбудил. Сказал, что произошло несчастье, и надо спуститься в гостиную. Я спустилась и уже там все узнала.

– Скажите, а это у вас такая привычка – спать после обеда?

– Вообще-то нет, я днем никогда не сплю. Не знаю, что на меня нашло. Хотя нет, знаю: это все дождь проклятый. Льет и льет. В дождь всегда спать хочется…

– И, поскольку крепко спали, вы не слышали никаких шагов и вообще никаких звуков из коридора?

– Ну да, конечно, не слышала.

– А вы слышали вашего мужа? Как он ходит по комнате или, например, смеется?

– Нет, ничего такого. Только телик.

– Почему же вы так уверенно заявили Насте, что Виталий никуда не выходил?

– Ну… – От этого вопроса Лена немного растерялась. – Я, конечно, его не видела… Но зачем? Если бы он вышел, он бы выключил телик, верно? Он не любит его оставлять включенным, он у меня аккуратный.

– А что, Виталий был в хороших отношениях с матерью? Вы часто с ней виделись?

– Ну, не сказать, чтобы часто… – протянула Лена. – Нет, виделись мы не очень часто. В основном Виталя общался с мамой по телефону.

– Перед поездкой сюда – когда вы в последний раз ездили к родителям Виталия?

– Когда? – Лена задумалась, наморщила лоб. – Дайте вспомнить… Может, в июне? Нет, в июне мы в Патайю летали… Или в мае? Нет, не вспомню…

– А Ирина Валерьевна к вам в гости ходила?

– Нет, вот этого никогда не было! – твердо заявила Лена. – Она у нас дома бывала только у Витали на днях рождения. Она вообще в гости не любила ходить.

– Значит, вы говорите, что мать и сын часто перезванивались?

– Да, они, бывало, по часу беседовали, – подтвердила Лена.

– А о чем, если не секрет?

– В том и дело, что у них это был секрет. Виталя не любил, чтобы я слушала их разговоры. Уходил в другую комнату, там разговаривал. Но я так поняла, что он с матерью обо всем советовался. Ирина Валерьевна обожала давать всякие советы.

– Хорошо, теперь я хочу, чтобы вы получше вспомнили вчерашний вечер, – сказал Гуров, меняя тему разговора. – А именно тот момент, когда погас свет. Что вы в это время делали?

– Я? Ничего не делала. Просто сидела и ждала, когда все кончится. Мне еще танцевать хотелось, досадно было, что такая задержка. Ну, и потом, когда сказали, что этого… механика убили, тоже было досадно.

– Вы сидели рядом с мужем?

– Ну да, справа от него. Правда, потом он пересел.

– Пересел? Когда?

– А вот когда он сказал, что пойдет за фонариком, а Ксения ответила, что пусть на месте сидит, раз сильно выпил. Я тогда еще на нее обиделась – чего это она тут моим мужем командует? Она, конечно, сестра, все такое, но за мужем жена должна следить. И я хотела Виталю спросить, как он себя чувствует и вообще. Наклонилась к нему, спросила тихонечко. И тут…

– Что?

– Тут мне голос Ксении отвечает: «Оставь ты его в покое. Пусть посидит спокойно». Я ее спрашиваю, что, мол, она тут делает. А она все так же тихо отвечает, что они с Виталием пересели, потому что ее стул удобней, у него спинка есть, откинуться можно, вот она ему и уступила. Ну, я больше и не спрашивала.

– А сам Виталий при этом ничего не говорил?

– Нет, ничего. Спал, наверное. Он часто засыпает, когда много выпьет.

– Скажите, а что, у вас в комнате действительно есть мощный фонарик?

– Фонарик? – Лена пожала плечами. – Не знаю. Я не видела. Наверное, у него, в его вещах лежит.

– Вы его когда-нибудь видели? Пользовались им?

– Нет, не пользовалась.

– А Виталий пользовался? Вы это видели?

– Ну… – с сомнением протянула Лена. – Как-то раза два, наверное, видела…

– Как я понял из ваших разговоров, у Виталия есть проблемы с алкоголем?

– Да нет, с чего вы взяли?! – возмутилась Лена. – Просто любит выпить, как всякий нормальный мужик!

– И у него не бывает похмелья? Или запоев?

– Вот запоев точно не бывает! – решительно заявила Лена. – А похмелье… Ну, иногда случается. И что тут такого?

– Да нет, ничего, – примирительным тоном произнес Гуров. – А как у него идут дела в торговле? Успешно?

– Вы какую торговлю имеете в виду?

– Прежде всего стройматериалами, – сказал Гуров первое, что пришло ему в голову (на самом деле он не имел представления, с чем именно связан бизнес Кувшинова-младшего). Он ожидал, что Лена сейчас его разоблачит, заявит, что ее муж никогда никакими стройматериалами не торговал. Но услышал совсем другое.

– По правде сказать, я не знаю, чем он по работе занимается, – призналась она. – Кажется, это и правда что-то, связанное с торговлей. Но как там дела идут, я не знаю и в это не вмешиваюсь. Мое дело – хозяйство, ребенок, все такое. Зачем я буду в мужнины дела лезть?

– И вы не слышали, у него в последнее время не было каких-то проблем с ведением бизнеса? – продолжал интересоваться Гуров. – Он вам не жаловался?

– Он мне никогда на дела не жалуется, – объяснила Лена. – Мы с ним об этом вообще не разговариваем.

– А о чем тогда разговариваете?

– Ну, как о чем? – пожала она плечами. – Обо всем… Ну, там, о концертах… В смысле, куда вечером пойти… Об одежде… О ресторанах…

– Хорошо, – кивнул Гуров. – Наверное, на сегодня хватит. Спасибо, вы мне рассказали много интересного. Теперь можете вернуться к себе. И у меня большая просьба – разбудите вашего мужа и скажите ему, что я хочу с ним поговорить. Я буду ждать его здесь.

Лена поднялась в свою комнату, а Гуров остался в гостиной. Некоторое время он сидел, прислушиваясь к тому, что происходило в доме. С кухни временами доносилось позвякивание посуды: Татьяна готовила ужин. Из комнаты, которую занимали супруги Саенко, доносились звуки музыки – как видно, Настя и Сергей искали в ней утешения от всех стрессов. Затем хлопнула дверь, послышались шаги, и в гостиную спустился Виталий Кувшинов. Он был бледнее, чем обычно, и выглядел каким-то потерянным.

– Извините, что беспокою вас в такую минуту, – сказал ему Гуров, – но мне надо разобраться с гибелью вашей мамы, а для этого побеседовать с каждым.

– Да, я понимаю. Спрашивайте, я готов ответить на все ваши вопросы.

Виталий опустился в кресло напротив сыщика и откинулся на спинку, как сильно уставший человек.

– Ваша жена мне сейчас рассказала, что вы с мамой часто беседовали по телефону, – начал Гуров. – Скажите, а кто кому звонил: вы ей или наоборот?

– По-разному бывало. Иногда я первым набирал ее номер. Но чаще все же звонила она.

– Значит, у вас обоих была взаимная потребность в общении?

– Да, мы были близки. Мне всегда хотелось посоветоваться с мамой, поделиться с ней всем, что у нас происходит.

– А о чем вы беседовали?

– Да обо всем. Я же говорю – мне всем хотелось с ней поделиться. А ее, в свою очередь, интересовало все в нашей жизни, малейшие подробности.

– И состояние вашего здоровья, в частности…

– Что вы имеете в виду? – насторожился Виталий. Теперь он уже не выглядел сонным и расслабленным.

– Из беседы с вашей супругой, а раньше с отцом, я понял, что у вас проблемы с алкоголем…

– Ерунда! Не знаю, что вам наговорили, но никаких таких проблем у меня нет. Да, иногда выпиваю, и что?

– А с проигрышами?

– Ну, тут есть, конечно… – начал Виталий, но вдруг осекся и, уставившись на сыщика, резко спросил: – Вы о каких проигрышах говорите? Кто вам это наплел?

– Да я сейчас не помню, – как можно беспечней проговорил Гуров, словно не замечая перемены в настроении собеседника. – Кто-то говорил… Да, кажется, Ирина Валерьевна вчера сказала, что вы слишком азартны… Ну, у нас зашла речь о вашей партии в преферанс, вот она и сказала…

– Вот как… Ну, если мама… Да, тогда пусть…

– Так что за проблема с вашим азартом? – настойчиво спросил Гуров.

– Ну… – протянул Кувшинов-младший. – То есть проблемы, как таковой, нет, это мама преувеличила… Просто я иногда увлекаюсь, принимаю неверные решения…

– Во время партий в преферанс?

– Ну да.

– А может, она имела в виду не только карты? Существуют ведь и другие азартные игры. Например, такие, какие бывают в подпольных казино…

Гуров сказал это наугад – он понятия не имел, существует ли в Иркутске подпольное казино, и ходит ли туда Виталий. Однако пущенный наугад снаряд, как видно, попал в цель: Виталий смутился, отвел глаза, потом, пожав плечами, сказал:

– Ну да, есть одно такое заведение… И я туда иногда захожу… Точнее, заходил. Теперь такой проблемы больше не существует.

– Как я понял, проблема была не в том, что вы куда-то заходили, а в том, что вы там оставляли, – заметил на это Гуров. – А оставляли, как я понимаю, денежные знаки. Причем в большом количестве.

– Ну да, проигрыши случались, – вновь согласился Виталий. – Но теперь это в прошлом.

– И это Ирина Валерьевна так на вас подействовала?

– Да, мама настаивала, чтобы я бросил играть. Можно сказать, что она спасла меня от очень больших неприятностей, – признался Виталий. – Я многим ей обязан.

– А жена не знала об этом вашем увлечении?

Гуров заметил, что после этого вопроса Виталий на секунду заколебался. Затем ответил:

– Нет, не знала. Я вообще не посвящаю ее в свои дела. Зачем? Она отвечает за хозяйство, за воспитание ребенка – и достаточно.

– А в столовой, когда погас свет, вы пересели на другой стул до того, как предложили отцу сходить за фонариком, верно? – вдруг спросил Гуров, резко меняя тему беседы. Это был обычный прием ведения допроса, опытные люди с криминальным прошлым всегда были к нему готовы. Однако Виталий Кувшинов не имел криминального прошлого, поэтому растерялся.

– В столовой? В какой столовой? – пролепетал он. – Свет погас? Ах да, это вчера! Да, свет погас, помню… Так что вы спросили?

– Когда погас свет, вы предложили отцу сходить за фонариком, – напомнил Лев. – Но Ксения вас не пустила, сказала, что вы слишком много «приняли на грудь». И тогда же вы с сестрой поменялись местами. Это случилось до того, как вы сказали о фонарике, или после?

– Ах да! – воскликнул Виталий, наконец поняв, о чем его спрашивают. – Действительно, было такое дело. Надо же, только вчера случилось, а кажется, что это было чуть ли не неделю назад, столько всего с тех пор произошло… Да, мы с Ксенией поменялись местами…

– А почему?

– Ну, я теперь уже не помню… Кажется, ей казалось, что мне там будет лучше…

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Это случилось до того, как вы предложили сходить за фонариком, или после?

– Наверное, до, – ответил Виталий. – Да, определенно, это случилось раньше, как только свет погас. Помню, Ксюша ко мне наклонилась и стала теребить, чтобы я пересел. Ну, я и пересел.

– Скажите, а как получилось, что вы так сильно ошиблись с прогнозом? – спросил Гуров, вновь сменив тему разговора. – Обещали нам ясное небо, штиль, а тут ураган начался…

На этот вопрос у Виталия, как видно, ответ был.

– Даже не знаю, как такое случилось, – сказал он, разводя руками. – Честно, я на нескольких сайтах смотрел, и везде было одно: хороший прогноз, солнце, никаких осадков. Я знаю, что Настя другой прогноз где-то видела. Даже не знаю, где она его нашла. Тут правда на ее стороне. И вообще я хотел бы извиниться перед Настей и Сережей за все те нападки… или обвинения… ну, что Ленка с Ксенией про них говорили. Ерунда все это! Не стал бы Серега никого убивать. Я его сто лет знаю. Вы им передайте, что я прошу у них прощения от всей нашей семьи.

– Вы сами им это и скажите, – предложил Гуров. – Хотя бы за ужином.

– Нет, прямо за столом неудобно. Лена будет считать, что это я… ну, как бы против нее… что я перед Настей выслуживаюсь…

– Так жена что, ревнует вас к Насте? – догадался Лев.

– Ну да, есть такое дело, – признался Виталий. – Мы ведь давно знакомы, дружим семьями, в гости ходим. Ну, ей и показалось, что между нами что-то такое есть…

– А на самом деле что – ничего нет?

– Ну, может, немного и есть, – нехотя признался Виталий. – Женщины такие вещи за тыщу километров чуют. Так что я ничего за столом говорить не буду. Вы уж сами им это передайте, ладно?