Электронная библиотека » Николай Мерперт » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 6 декабря 2015, 20:00


Автор книги: Николай Мерперт


Жанр: История, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Чрезвычайно выразительны аммонитские статуи и статуэтки – редчайшие образцы круглой каменной скульптуры Палестины железного века. Изображались стоящие бородатые мужчины и отдельные человеческие головы в натуральную величину, с бородами и в высоких головных уборах. Они напоминают скульптуру Кипра и Финикии и могут представлять как божества, так и местных правителей (в литературе встречаются оба толкования; см. Abou-Assaf-Assaf 1989, рр. 7–12).

Амман, Моав и Эдом ассирийского периода находились в прямой конфронтации с Израилем и Иудеей, что свидетельствуют тексты на остраконах последнего периода существования Иудеи, найденные в иудейском городе Ахаде в Северном Негеве. Часть их связана с военным конфликтом с Эдомом (ер. 2 Пар 21, 8–10; 28–17) из-за контроля над торговыми путями к Акабскому заливу и Красному морю. Тексты насыщены разнообразной информацией о конфликте и военных мероприятиях иудеев (Aharoni 1981; Mazar 1990, р. 441; Мерперт 2000, с. 304).

1–2. Археология Палестины вавилонского периода

Динамичные события последних десятилетий VII – нач. VI в. до н. э. резко изменили общую ситуацию на Ближнем Востоке. Бурный взлет Вавилона привел к новой расстановке сил: многовековое доминирование Ассирии прекратилось, а позиции Египта резко ослабли. Иудея, Финикия и Филистия привыкли веками зависеть от могущественных соседей и лавировать между ними, но теперь оказались перед лицом более грозного врага. Нововавилонская империя сформировалась ненадолго, но зато с поразительной быстротой, и стремилась к политическому господству на всем Ближнем Востоке. Едва вступивший на трон нововавилонский царь Навуходоносор II (605–562 гг. до н. э.) немедленно разгромил египтян при Каркемише и Хаммате, и в 604 г. до н. э. ворвался в Палестину, захватив почти все значительные города Филистии до границы с Египтом[11]11
  С этими событиями может быть связан найденный в Саккаре арамейский текст, адресованный фараону, посланный царем Ашкелона с просьбой о помощи против вавилонян.


[Закрыть]
.

В том же году была подчинена Иудея, царь которой Иоаким признал себя вассалом Навуходоносора (Иер 31, 9). Попытки антивавилонских восстаний (599, 598, 588 гг. до н. э.) были решительно подавлены, и в 586 г. до н. э. вавилонский полководец Набузардан разрушил Иерусалим. Эта дата считается началом вавилонского периода, условно выделяемого в истории Палестины и длившегося 66 лет, до падения Нововавилонской империи и вхождения Палестины в состав Персидской державы Кира Великого. Столько же лет длилась депортация евреев, финикийцев и филистимлян в Вавилон[12]12
  Библия отметила два этапа депортации. Первый связан с походом Навуходоносора II в 598 г., когда депортированы были царь Иехония, его семья и двор, слуги, войско, ремесленники, художники и боеспособная часть населения; общее число определено цифрой в 8000 человек. Вторая депортация проведена после неудачной попытки царя Седекии (Цидкии) отложиться от Вавилона, что вызвало вторичный поход Навуходоносора II, а далее и его «начальника телохранителей» Навузардана, разгромивших город и главную его святыню – Храм. В тексте отмечено, что «прочий народ, остававшийся в городе, и переметчиков, которые передались царю Вавилонскому, и прочий простой народ выселил Навузардан… Только несколько из бедного народа земли оставил начальник телохранителей работниками в виноградниках и землепашцами» (4 Цар 25, 11–12). Рассказ о казни Навуходоносором в Ривле (земля Емаф) захваченных в Иерусалиме первосвященника и Цефании, «священника второго, и трех, стоявших на страже у порога», а также евнуха-военачальника, пятерых приближенных царя, главного писца войска и шестидесяти человек «из народа земли», завершается фразой: «И выселены Иудеи из земли своей» (4 Цар 25, 18–21). Но выселение не было тотальным, так как начальником над народом, оставшимся в «земле Иудейский», был оставлен наместник царя, Годолия (4 Цар 25, 22–23).


[Закрыть]
.

В течение нескольких поколений ученые-библеисты активно обсуждали проблему «вавилонского пленения», особенно вопрос о масштабе и сущности депортации. Критики историчности Библии (С.С. Тоггеу; см.: Albright 1960, рр. 140–141) не признавали самого факта катастрофического нарушения жизни в Палестине, считая как массовый вывод людей, так и последующую отстройку Иерусалима мифическими. У. Олбрайт выступил с резкой критикой такого подхода, причем опирался, прежде всего, на археологический материал, в то время еще довольно скромный[13]13
  «Радикальными критиками библейской истории, – писал Олбрайт, – часто постулировалось отсутствие резкого разрыва между последовательными ступенями жизни в Иудее, явившегося результатом халдейского нашествия. С.С. Torrey особенно упорно отрицал историчность описания Пленения в 4 Книге Царств, в книгах Иезекииля и Ездры и утверждал, что после шока вавилонского вторжения местные жители вернулись из временных укрытий в прежние дома, которые, если это требовалось, были восстановлены. Если верить этим ученым, только немногочисленные представители знати оказались сосланными, и даже Иерусалим был быстро заселен и отстроен вновь. Описание же реставрации Иерусалима у Ездры, согласно представлениям Торри, полностью апокрифично. В этой связи, не вдаваясь в детали, достаточно сказать, что значительное число городов и крепостей Иудеи ныне полностью или частично раскопано, многие другие памятники тщательно изучены визуально для определения примерной даты их последнего разрушения. Результаты единообразно приводят к заключению, что многие города были разрушены в нач. VI в. до н. э. и никогда более не заселялись; другие были разрушены в тот же период и частично восстановлены несколько позже; третьи разрушены и заселены вновь после длительного периода запустения, отмеченного резкой сменой городского слоя слоями сельских поселений. Не известен ни один случай, когда бы археологический материал документировал последовательную смену слоев, и тем самым беспрерывность развития иудейского города на протяжении периода изгнания. В противоположность этому, Вефиль, расположенный непосредственно за северной границей Иудеи, ни в преддверье этого периода, ни далее – вплоть до конца его – разрушен не был, и последовательные слои его прослеживаются в позднем VI в. до н. э.» (Albright, op. cit.).


[Закрыть]
. Его поддержала в этом К. Кеньон, писавшая: «…ни в один другой период столь значительное число поселений не утратило городского характера» (Kenyon, р. 299).

В то же время, у археологов не было оснований говорить о прерывании культурной традиции в Палестине и о тотальном выселении ее жителей. Они склонны были, так сказать, смягчить взгляд на нашествие вавилонян как на деструктивный фактор. «В отличие от ассирийцев», – писал А. Мазар, – «которые депортировали все население Израиля после захвата Самарии, вавилоняне выслали только представителей высших классов, более бедные были оставлены возделывать землю, более того, в регион не были введены группы нового населения. Поэтому для Иудеи вавилонское завоевание не было столь травмирующим, каким ассирийский гнет был для Северного Царства» (Mazar 1994, р. 548). Не отрицая захвата и разрушения Навуходоносором многих иудейских и филистимских городов, А. Мазар подчеркивал свидетельства продолжения жизни в городах севернее Иерусалима (Weinberg 1969), и сомневался в столь резком падении уровня заселенности, который потребовал бы три столетия для восстановления численности населения (Albright 1969, р. 142)[14]14
  Другую сторону проблемы составляет судьба переселенцев в Вавилоне и роль их после возвращения в Иудею для сложения иудаизма в его окончательной форме. Говорить только об ужасах пленения не приходится, поскольку нет свидетельств геноцида или духовного ущемления. Изгнанники смогли создать Общину, интеллектуальная и религиозная жизнь которой поражает своими активностью и многообразием: послания Иеремии, деятельность великих пророков (Иезекииль, Второисайя, Авдий и др.), написание или завершение ряда библейских текстов («Плач», 3-я Священная история, включенная в Пятикнижие; цикл исторических книг Священного Писания и др.). Весьма значительным фактором интеллектуальной деятельности стала увеличившаяся в годы Плена возможность познания, восприятия и использования плодов тысячелетней цивилизации Месопотамии, влияние которой на библейские тексты и особенно на библейскую мифологию не требует комментариев. К периоду Плена должны быть отнесены и предания о мудреце и провидце Данииле, явившемся исходным материалом для создания значительно позже, в первой пол. II в. до н. э., Книги пророка Даниила (Мень 2000, с. 518).
  Величайший город древневосточного мира, Вавилон, являлся невиданным по масштабу средоточием самых многообразных видов человеческой деятельности – строительной, ремесленной, торговой, организационной. Путь переселенцам к участию в этих отраслях жизни города, включая получение высоких постов, был открыт (Дан 1, 19–20; 3, 29–30; 5, 29 и др.). Полученные знания и навыки были реализованы возвратившимися позже в Иудею, что обусловило сравнительно быстрое восстановление ряда ее городов, включая Иерусалим, и постепенное упорядочение жизни страны, – пока еще под чуждой эгидой.


[Закрыть]
.

Сегодня археология, как будет показано ниже, уже способна обосновать свою, источниковедчески отработанную, версию происходившего в Палестине после вавилонской экспансии. Но спор окончательно не решен, поскольку ни один период в древней истории Палестины не освещен в источниках столь скупо, отрывочно и непоследовательно. Библейские тексты в этой части носят хроникальный характер (более информативные книги Ездры и Неемии посвящены событиям Персидского периода). Эпиграфические источники единичны: это упомянутое саккарское письмо; «Вавилонская хроника»; три глиняные таблички с нововавилонской клинописью (одна, из Тель Насбех, бесспорно вавилонского периода – две другие относятся, скорее, к началу персидского периода); скромная коллекция печатей и их оттисков (чуть более 20, из которых к вавилонскому периоду относятся единицы – остальные ему предшествуют или наследуют). Эти источники освещают отдельные эпизоды, но не ключевые вопросы состояния общества, его структуры, организации, деятельности, духовной жизни. Э. Штерн справедливо связал такой вакуум с общей политической концепцией вавилонских властителей: в отличие от имперской системы Ассирии с ее сетью полунезависимых провинций, получавших поддержку центральной власти, все функции управления, политики, экономики и религии были теперь сосредоточены в Вавилоне и направлены лишь на его благоденствие. Интересы периферии, к которой относилась и Палестина, игнорировались, что обусловило как глубокий общий упадок в ее развитии, так и отсутствие информации о ней (Stern 2001, р. 203).

Понятно, что археологические источники приобрели решающее значение. Правда, они отражают, прежде всего, разрушительную деятельность завоевателей и упадок в организации управления, торговли, в строительстве и ремеслах. Они все еще не способны создать систему хронологических индикаторов для вавилонского периода Палестины (не исключено, что такая система вообще не может быть построена на основе анализа артефактов), и складывается впечатление, что вавилонское правление – это, так сказать, «политический» период, мало затронувший развитие материальной культуры в Палестине.

Однако, многочисленные и системные разведки и раскопки по всей Палестине позволяют пересмотреть хронологию и, широко использовав аргументы «от отсутствия», насытить условное понятие «вавилонский период» определенным содержанием, показать общее и особенное в развитии Побережья, центральных областей Палестины, долины Иордана и Трансиордании. Благодаря усилиям многих израильских ученых и появлению ряда обобщающих работ Эфраима Штерна возникла еще бледная, но все же цельная картина происходившего как в материальной культуре, так и в процессах заселения территорий Палестины. Рассмотрим его данные.

Вавилоняне получили от ассирийцев провинции Мегиддо и Самарии в хорошо организованном и сравнительно плотно заселенном состоянии. Однако депортация старого и размещение здесь нового населения нарушили эту картину. Города и селения (Дан, Тель Кинерет, Бейт-Шеан, Тель Кедеш) были разрушены и не восстанавливались вплоть до персидского периода; разведки в Галилее фиксируют резкое уменьшение размеров и числа поселений, из которых лишь немногие могут быть отнесены к вавилонскому периоду. В Асоре выше ассирийского слоя сохранилась лишь одна монументальная постройка: прямоугольная крепость (30 × 26 м), состоявшая из открытого двора, обрамленного помещениями в один ряд с трех сторон, а с четвертой, южной, – в два ряда. Рядом стояла башня. Дата постройки не ясна, но в конструкциях выделены две фазы (возможно, обе уже персидского периода, что подтверждает находка печати царя Артаксеркса III (358/9– 337/8 гг. до н. э.). В вавилонский период Асор, скорее всего, оставался пустым. Та же ситуация – в Тель Кинерете: его постройки была уничтожены, а сохранившаяся на одном из участков монументальная постройка принадлежала уже персидскому времени.

Столица провинции, Мегиддо, восстановленная и укрепленная ассирийцами, в кон. VII в. до н. э. была разрушена, а на ее месте воздвигнута крепость того же типа, что в Асоре и Тель Кинерете, с открытым двором месопотамского стиля. Находок очень мало, но в отдельных местах открыты небольшие жилые постройки с керамикой персидского периода. По-видимому, это слой восстановления начала персидского времени, когда Мегиддо вновь заселили. К тому же времени Э. Штерн относит остатки мощной и крупной (68 × 48 м) цитадели месопотамского стиля на восточном участке холма, непосредственно перекрывшей руины городской стены типичной израильской кладки («с нишами и выступами») ассирийского времени[15]15
  Несмотря на твердый terminus ante quem крепости, ее точная дата и культурная идентификация строителей дискуссионны. А. Мазар, подчеркивая, что слой II Мегиддо покрывает весь М в. до н. э., относил цитадель к нововавилонскому периоду и считал, что она вполне могла служить вавилонским правителям; А. Маломат сравнил ее с фортификационным сооружениям, возведенным в Мегиддо египетским фараоном Псамметихом I после 616 г. до н. э. (Malomat 1973, рр. 267–281). Все же, с точки зрения общего контекста археологии Палестины вавилонского периода, Штерн кажется ближе к истине. Если раньше уровень разрушения связывали с вытеснением ассирийцев из Палестины фараонами Псамметихом и Нехо, то теперь признано, что на памятнике нет ни египетских, ни иудейских материалов указанного периода, как и восточногреческой керамики позднего VII в. до н. э. Говорить о персидском периоде гораздо больше оснований.


[Закрыть]
. В вавилонский период Мегиддо, видимо, не восстанавливали.

Это подтверждает и стратиграфия двух ближайших к Мегиддо поселков, Тель Кири и Йокнеам, плотная массовая застройка которых уничтожена в кон. VII в. до н. э. Следующая фаза датируется уже персидским периодом, а свидетельств вавилонского времени нет ни в одном из поселений.

Итак, несмотря на большие разрушения, которые ассирийцы в свое время произвели в провинции Мегиддо, и на частичную депортацию населения, они же восстановили самые значительные объекты (Мегиддо, Асор, Айелет ха Шахар, Кири и Йокнеам), вторично уничтоженные в кон. VII в. до н. э. вавилонянами и вместе со многими другими восстановленные не ранее персидского периода (Stern 2001, р. 315).

Несколько иной была судьба бывшей ассирийской провинции Самарии, чья администрация без сопротивления признала гегемонию Вавилона. Больших разрушений здесь нет, но материальная культура провинции замерла на уровне VII в. до н. э. Отдельные новые сооружения этого времени есть, но они перестроены при общей активной реконструкции персидского времени, так что чисто вавилонских памятников не зафиксировано и здесь, что показывают исследования Дотана, Самарии, Шхема, Тель эль-Фары (северного) и Гезера. В частности, широкие раскопки Гезера показали, что в ассирийский период здесь был создан важный укрепленный центр, уничтоженный вавилонянами в 586 г. до н. э. и восстановленный лишь в персидский период после разрыва в заселении. Тогда же резко возрастает и общее число поселений в регионе.

Огромный ущерб вавилонское вторжение нанесло Финикии, прежде всего Тиру и подвластным ему торговым городам, в меньшей степени – западной Галилеи. Некоторые из них были разрушены в сер. VII в. до н. э. в ходе кампании царя Ашшурбанапала против Акко (643 г. до н. э.), но переоценка материала раскопок показывает, что значительная часть греческой керамики следует датировать кон. VII в. до н. э., а значит, эти города могли быть разрушены вавилонянами в ходе длительной осады Тира. Следующий слой Тель Кейсана (важного торгового центра, который ранее считали, на основе датировки импортной керамики, полностью сохранявшим связи с Кипром и Грецией) датируется уже персидским периодом, когда город, как и Акко, вновь расцвел. Таким образом, собственно вавилонский период и здесь обозначен зиянием, пустотой.

Близкая ситуация зафиксирована и в ряде прочих городов (Тель Абу-Хавам, Шикмон), где вавилонских слоев нет, а персидский период отмечен восстановлением. Так выглядит все побережье южнее Дора: в прибрежных городах долины Шарона (Тель Меворах, Аполлония, Тель Кассиле) либо нет слоев позднего железного века, либо поселения здесь гибнут в VII в. до н. э. и восстанавливаются в начале персидского периода, очень быстро покрывая густой сетью всю рассматриваемую область.

Столь же разрушительным было вавилонское нашествие для Филистии, где раскопки достоверно рисуют картину тотального разрушения в VII в. до н. э. фактически всех филистийских городов, процветавших при ассирийцах и египтянах. Их сменяют редкие, маленькие, неукрепленные поселения, столь бедные находками, что само определение их крайне затруднено. Раскопки велись во всех главных городах Филистии, и их результаты хорошо обработаны для многих из них (Ашдод, Ашкелон, Нерон, Тель Баташ, Тель эль-Хези, Тель Сед, ТельХарор, Тель Йеммех и Рукейш).

Ашдод разрушен вавилонянами в VII в. до н. э. (слой VI, 630–604 гг. до н. э.). Никаких других следов вавилонского периода нет, и следующий слой (V) датируется уже персидским периодом. Это касается и трех крепостей севернее Ашдода, которые разрушили сначала фараон Нехо, а в самом конце VII в. до н. э. – вавилоняне. Такая же картина – по всей Филистии: запустение продолжается до персидского периода.

Выразительны свидетельства разрушения Экрона в ходе компании Навуходоносора II в 603 г. до н. э., дата которого основана на обширном керамическом комплексе, узко датируемым последней четв. VII в. до н. э. После уничтожения блистательный ранее Экрон был восстановлен лишь в персидский период без специального плана, как неукрепленный поселок, и вскоре вновь покинут – вплоть до римского периода. Значительные разрушения и разрывы заселенности наблюдаются и в прочих городах Филистии (Тимна, Ашкелон, Тель Сера, Тель-Харор, Тель-Йеммех, Рукейш), где только остатки рухнувших стен разделяют два слоя процветания, ассирийский снизу и персидский сверху.

Гораздо сложнее ситуация в Иудее. На ограниченном пространстве земель колена Вениамина во многих поселках (Мицпа, Вефиль, Гибеон (Тель эль-Фул), Моц, крепость Хирбет Абу эт-Твейн на Хевронских холмах) открыты строительные остатки вавилонского периода и непрерывные слои VI в. до н. э., что показывает отсутствие разрыва в их существовании. В Вефиле велись восстановительные работы (возможно, и культовое строительство) с кон. VII в. до н. э. вплоть до конца вавилонского периода; в Гибеоне продолжалось активное производство вина; до конца вавилонского периода дожил и Тель эль-Фул (где слоя персидского периода нет совсем). Продолжение жизни в этом районе подтверждено рядом погребений, содержащих вещи вавилонского периода (Хорват Алмит, Тель эн-Насбех, Тель эль-Фул, Абу Гош).

Временной столицей этого «оазиса» вавилонского периода был Тель эн-Насбех (библ. Мицпа), к которому перешла роль как административного, так и религиозного «автономного» центра Иудеи. Этот факт библейской истории подтверждают находки остатков вавилонских печатей и фрагмента бронзового браслета с посвятительной нововавилонской надписью. Видимо, земли колена Вениамина с их крупными городами, пострадавшими при вавилонском вторжении 586 г. до н. э., восстановили, и они развивались до конца вавилонского – начала персидского периодов. Конец этому развитию был положен только около 480 г. до н. э., причины чего пока неясны (возможно, они внутреннего характера) (Stern 2001, р. 322). Так или иначе, этот небольшой район – явное исключение на фоне основной части Палестины.

Иерусалим, взятый 19 июля 587 г. до н. э. после 18-месячной осады и начавшегося голода (Иер 39–43; 4 Цар 25, 1–21; Пс 78; Плач 1–5), подвергся страшным разрушениям. Материалы раскопок (прежде всего в Городе Давида и на Храмовой горе) точно указывают момент штурма и разгрома, которые определяют сотни сосудов и десятки сопровождающих их печатей. Это же касается и остатков укреплений, открытых на Восточном Холме в Верхнем городе. Проломы в нижних стенах привели к обвалу опиравшейся на них системы террас, и внешний край их системы, составлявшей основу и особенность застройки города, рухнул вместе с поддерживавшей его оборонительной стеной. У подножья открытой здесь боевой башни найдены предметы вооружения времени осады, включая наконечники стрел вавилонского и местного типа.

Сложнее решить вопрос о заселении города после разгрома, о котором говорит только текст Иеремии (41, 5) и единичные погребения у самого Иерусалима, где в пещерах долины Хинном обнаружены богатые захоронения конца раннего железного века и вавилонского периода, связь которых с городом и синхронность описываемым событиям дискуссионны. Э. Штерн, утверждающий, что Иерусалим лежал в руинах вплоть до начала персидского периода, может оказаться правым. Это совпадает с данными раскопок на территориях, непосредственно примыкавших к Иерусалиму с востока и юга. Такие города восточной Иудеи, как Иерихон и Эйн-Геди, процветавшие в конце периода Раздельных царств, после вавилонского разгрома не возрождались вплоть до персидского периода, как и ряд поселений в горах Иудеи (Рамат Рахель, Бейт-Цур и др.; лишь в Хирбет Абу Тувейдле, Бейт-Шемеш и Тель Набуде открыты материалы, позволяющие предполагать продолжение жизни в вавилонский период).

Из давно изученных памятников Иудеи крайне разрушительный характер вавилонского вторжения подтверждают и материалы второго крупнейшего иудейского города – Лахиша. Восстановленный после ассирийского вторжения 701 г. до н. э., он был разгромлен в ходе нашествий Навуходоносора (598, 588 гг. до н. э.; см.: Kenyon 1979, рр. 299–300). У ворот города (уникальных по совершенству конструкции) слой прокаленных строительных остатков достигает толщины 2.43 м, а дворец-форт на вершине холма разрушен полностью (кальцинированный кирпич грудами покрывает его каменное основание). Расположенное вблизи хранилище, заполненное сосудами с зерном, ремесленными изделиями, оборудованием и инструментами, разгромили и частично сожгли. Предназначавшаяся для водоснабжения города грандиозная четырехугольная шахта со стороной 24.38 м, уже углубленная на 21.34 м (!), была заброшена. За пределами города в пещерных гробницах осталось свыше 2000 погребений, совершенных почти единовременно, в период нововавилонских вторжений.

Драматизм картины гибели большого города многократно усиливают «лахишские письма», составленные в канун окончательного покорения Иудеи. Это 18 остраконов, найденных в слое пожарища между внутренними и внешними воротами города. В основном это письма от Хошайяху, начальника передового укрепления (форта) под Лахишем, к губернатору Лахиша, Яушу. Семь из них содержат достаточно ясные и пространные тексты военных донесений о поддержании связи с Лахишем, о прерыве контакта с Азекой (которая, видимо, к этому времени уже пала) и по другим вопросам (Torczyner, Marding, Lewis, Starkey 1938; Ussishkin 1977)[16]16
  Пророк Иеремия видел в Азеке, наряду с Иерусалимом и Лахишем, один из трех последних городов-оплотов Иудеи (Иер 34, 7; еще о письмах: Мерперт 2000, с. 318–320).
  Помимо прямой историко-политической информации, сам язык писем, употребленные имена, мелкие детали отражают особенности эпохи и очень интересны по-человечески, поскольку отражают интересы и дела определенных личностей, в то время как большинство сохранившихся древних документов носят административный, религиозный или деловой характер (Kenyon 1979, р. 302).


[Закрыть]
.

Вавилонский хиатус хорошо наблюдается и в других исследованных ныне многочисленных городах западной и южной Иудеи (на западе: Мареша, Тель Джудейде, Тель Бурнат, Азека, Тель Эрани, Тель Баташ, Тель эс-Сафи, Тель Харасим; на юге: Арад, Хорват Уза, Хорват Радум, Тель Малхата, Китмит, Тель Ира, Ароер, Тель Масос, Тель Шева, Кадеш-Барнеа). Все они были полностью разрушены и заселены лишь в персидский период, причем на юге бывшего Иудейского царства прошла смена населения за счет притока эдомитов и арабов (в связи с депортацией значительных его групп, проводившейся вавилонскими властями) (Stern 2001, р. 325). Правда, некоторые эдомские города были, подобно израильским, разрушены, но само Эдомское царство сохранилось. В его столице Бусейре слой VII в. до н. э., отнесенный автором раскопок С. Беннетом к вавилонскому периоду, значителен (Stern 2001, р. 330) и лежит между слоями Иудейского царства и персидского времени. Эдомиты не были включены (в отличие от иудеев, финикийцев, сирийцев и египтян) и в число пленников, захваченных в ходе египетской кампании 605 г. до н. э. (Флавий. Contra Apion, 1,19). Цари государственных образований Заиорданья (Аммон, Моаб и др.), очевидно, должны были платить дань и предоставлять воинские части Навуходоносору (Stern 2001, р. 327). В дальнейшем, правда, вавилонянам неоднократно приходилось жестоко подавлять восстания в Заиорданье, но вопрос о превращении Эдома, Моаба и Аммона в вавилонские провинции остается открытым – прямых свидетельств таких акций нет, хотя возможность их не исключается (на это указывают оттиски печатей, упоминания «правителя Моаба» и др.) (Stern 2001, р. 127).

Важно, что на территории Аммона погребальные памятники сохраняют традиционный характер весь вавилонский период, до прихода персов. Отдельные погребения и большие некрополи изучены в районах Раббат-Аммона, Макабелейна, Умм Утейна, Хилды, Тель Мазара и др., вавилонских же слоев там нет (хотя южнее они ныне найдены: Тель эль Умейри, Тель Ява, Хешбон). Как и в землях колена Вениамина, иногда здесь фиксируют непрерывное развитие поселений с конца Иудейского царства до начала персидского периода. Видимо, к востоку от Иордана часть земель (Аммон) продолжала развиваться, в других же (Гилеад и Голаны на севере, Моаб и Эдом на юге) развитие было пресечено. Особое положение Аммона могло быть связано с нахождением там вавилонского наместника, властвовавшего над всеми царствами Заиорданья.

Проведем теперь обзор артефактов и объектов, на основе которых делаются столь важные выводы по хронологии.

Несмотря на географическую широту раскопок, выделить особый состав керамики, специфичный для вавилонского периода, пока трудно, тем более, что почти весь материал дают два небольшие района – земли Вениамина и Аммона. Большинство форм сосудов без изменений переходят из одного периода в другой: часть форм начала VI в. до н. э. прямо продолжают традиции позднего Иудейского царства; новые же формы, появившись в середине века, развиваются в основном в последующий, персидский, период. Часты случаи, когда инвентарь одного погребения включает керамику, связанную разными традициями. Так, в погребении 14 некрополя Бейт-Шемеша находились три типа керамических светильников: первый (лампы на высоких ножках) берет начало в традиции конца иудейского периода; второй близок вавилонским лампам с длинным носиком (в Палестине этот тип крайне редок, в Месопотамии же обычен как знак бога Нуску, причем распространяется в основном в начале персидского периода); третий тип – большие открытые лампы – доминировал в персидский период, в вавилонское же время только появился.

Во все три периода (позднеиудейский-вавилонский-персидский) широко распространены «морковообразные» бутыли, глиняные алабастры, огруглые черные пиксиды и мешковидные кувшины (Бейт-Шемеш, Мицпа, Тель эль-Фул, Алмит). Исключительная по важности коллекция таких форм (около 250 сосудов) представлена в одном погребении в Кетеф Хинноме. Даты сосудов покрывают минимум весь VI в. до н. э. Очевидно, погребение заполняли постепенно весь этот период, но в основном – в вавилонское время (подтверждается монетой о-ва Кос, 570 г. до н. э.). Важно, что коллекция включает много форм, появившихся вслед за вавилонским нашествием, но до начала персидского периода.

Близка керамическая ситуация и некрополей Аммона (Тель Мазар, Макабелейн, особенно Умм Утейн и Хилда), появившихся в последний период царства, уже при вавилонском владычестве, и существовавших вплоть до начала персидского времени. Указанные керамические типы сочетаются здесь с многочисленными металлическими изделиями; в кон. VI в. до н. э. к ним добавляются ахеменидские печати, аттическая керамика и монеты. Эти импорты, прежде всего греческий, – единственная возможность датировать керамические комплексы вавилонского периода. Однако, именно для этого времени характерно резкое сокращение греческого импорта, которое обоснованно связывают (С. Вайнберг, Э. Штерн) с разгромом вавилонянами средиземноморских портов Палестины в 604–603 гг. до н. э.

К вавилонскому периоду относят ряд погребений VI в. до н. э., которые по ряду признаков представляют переходный тип: от позднеиудейских к погребениям ранней фазы персидского периода, инвентарь же содержит вещи обоих периодов (Stern 2001, р. 341). Большинство концентрируется в области Вениамина и в районе Иерусалима, другие – в разных областях от Побережья до Аммона. Продолжением традиции конца Иудейского царства можно считать гробницы с прямым входом, камерой неправильной формы с ямой в центре и вырубленными вдоль стен скамьями. В них абсолютно доминируют трупоположения; в керамике, как и в обряде, сохраняются чуть измененные прежние формы. Существуя вплоть до персидского периода (к которому относится и большинство изменений, и сосуды полностью новых форм), они определяют сравнительно позднее место этих погребений в хронологии. Это подтверждает массовое включение в инвентарь металлических и каменных изделий, получивших развитие в персидском периоде (чаши, зеркала, черпаки, сита, ручные и ножные браслеты, алебастровые сосуды для косметики и пр.).

Выделить элементы обряда, характерные именно для вавилонского периода, предельно трудно. Полное развитие они получат в персидский период, и только отдельные находки (аттическая керамика, ахеменидские украшения, греческая монета 570 г. до н. э.) доказывают появление их в предшествующий период. В вырубленных скальных гробницах области Вениамина, в Иерусалиме и в Аммоне есть также глиняные гробы месопотамского типа, характерные там как для ассирийских, так и для нововавилонских погребений.

Иного типа погребения совершались в большом некрополе Тель Мазара (Аммон). Покойники, завернутые в ткань или циновку, лежали в простых цистах или в каменных гробницах. Отдельные погребения детей совершены в глиняных сосудах (давний и хорошо известный месопотамский обычай). В погребениях найдены различные типы глиняных и металлических сосудов VI в. до н. э.; металлическое оружие (наконечники стрел, мечи, кинжалы и пр.); бронзовые, серебряные и золотые украшения; каменные и стеклянные парфюмерные сосуды; вавилонские печати.

Вообще находки печаток, их оттисков, или иных эпиграфических свидетельств вавилонского периода обнаружены на нескольких объектах. Они могли бы стать решающими хронологическими точками отсчета, но, к сожалению, все печати и пластинки с нововавилонской клинописью найдены вне стратиграфического контекста или в слоях, четко датированных персидским периодом. К первым относятся цилиндрическая печать из Самарии и посвятительная надпись на бронзовой полосе из временной столицы Иудеи, Мицпы. Ко вторым – две клинописных таблички, найденные в ахеменидских слоях Тавилана в Эдоме и Микморета на Палестинском побережье, а также вотивная цилиндрическая печать из фависсы персидского периода в Тель Шеве.

Прочие вавилонские печати, найденные в Палестине, надписей не несут. Цилиндрических печатей, кроме упомянутой, всего две, хотя в Египте и Сирии этого периода они широко распространены. Палестинские относят к кон. VI в. до н. э., к началу персидского периода. Одна халцедоновая (т. е. импортная), с изображением бородатого человека с хвостом скорпиона стоящим на низкой платформе против эмблемы бога Эа (в виде рыбы-козла) на алтаре, а также с общевавилонским «мотивом глаза». Найдена эта печать в Тель Йеммех (Филистия). На второй печати, из аммонитского некрополя Тель Мазар, изображен всадник, стреляющий в газель. Обе печати отнесены стратиграфически к вавилонскому или персидскому периоду.

Значительное число вавилонских печатей без надписей, из халцедона, с октогональной базой (за исключением одной уткообразной) представлены в безусловно нововавилонских слоях Месопотамии, Персии, и, прежде всего, самого Вавилона, но их продолжали использовать и в персидский период. Они достаточно многочисленны и в палестинском регионе (Тель Амал, Таанах, Тель Кейсан, Самария, Вефиль, Эйн-Геди и др.), включая Эдом, Моаб и особенно Аммон (в том числе его некрополи, использовавшиеся вплоть до персидского периода). На некоторых печатях изображены вавилонские жрецы перед алтарями с эмблемами богов Набу и Мардука, на других – полумесяц и солнце; пальма и козел-ибекс; герой, сражающийся с ибексами; птицы; скорпионы; простые геометрические мотивы.

Наряду с импортными вавилонскими печатями распространены их многочисленные имитации из местных пород камня, но с типичными вавилонскими мотивами. Наконец, известна небольшая группа местных печатей и оттисков (главным образом на сосудах с названием городов Моц и Гибеон, ремесленными марками и т. п.). Шрифт надписей этой группы свидетельствует о принадлежности их вавилонскому периоду, ареал же ограничивается землей Вениамина (Stern 2001, р. 335).

В вавилонский период в Палестине, особенно в погребениях, резко выросло число металлических сосудов (появились в последние десятилетия Иудейского царства). Происхождение их форм связано с Месопотамией, но основную массу образцов составляют местные палестинские имитации. Они представлены в погребениях Бейт Шемеша, Кетеф Хиннома, Аммона, и включают кубки (иногда декорированные), сита, ковши, чаши. В ряде случаев ручки украшены головами уток, змей, оленей, что в большинстве касается персидского периода, но начало получает еще в вавилонском.

Другую группу металлических изделий составляют женские украшения и предметы туалета – зеркала, булавки, подвески, палочки для нанесения краски, мелкие сосудики для неё, которые делали также из камня (алабастра) и стекла. В мужских погребениях найдены предметы вооружения, прежде всего наконечники стрел местных и вавилонских типов (такие же стрелы найдены на местах сражений, в слоях разгрома в Иерусалиме, Эйн-Геди, Экроне, Баташе). Хронология этих находок та же, что и у керамики: часть их продолжает линию развития довавилонского периода, другие находят продолжение в персидском периоде. Формы, специфичные исключительно для вавилонского периода, не вычленяются (Stern 2001, р. 346).

Это же можно сказать и о материальных свидетельствах веры. Прежде всего, укажем на полное исчезновение столь распространенной до прихода вавилонян глиняной антропоморфной пластики. Атрибуты божеств можно видеть теперь только на импортных артефактах вавилонского (предположительно) времени, то есть на монетах и печатях, и на их местных имитациях (расплывчатой датировки). В персидский период изготовление их продолжат, но в иной технике (за исключением Иудеи и Самарии)[17]17
  Отнесение к вавилонскому периоду погребения из Умм Утейна в Аммоне дискуссионно: входящая в него бронзовая лампа финикийского типа, привезенная с Побережья, свидетельствует о нач. VI в. до н. э., т. е. о самом начале персидского периода.


[Закрыть]
. Культовые постройки вавилонского периода, по сути дела, неизвестны (остатки здания в Вефиле лишь предположительно соотносят с городским святилищем предшествующего периода).

Обзор археологических свидетельств периода нововавилонской оккупации Палестины убеждает нас в справедливости утвердившихся в науке представлений о предельно разрушительном характере вторжения и последовавшем за ним 66-летнем вакууме в развитии региона (604–538 гг. до н. э.). Международная торговля сократилась до минимума. Города в полосе от Побережья до долины р. Иордана и Трансиордании на востоке и до Эдома на юге погибли и были восстановлены лишь в персидский период, только немногие (в земле Вениамина и, частью, в Аммоне) избежали разгрома. При этом следы вавилонского управления занятыми землями почти полностью отсутствуют.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации